Стэнли Дж. Гриммс
Там, на той стороне
– Это ты, Наоми? – промямлил патологоанатом. – Мне что-то нездоровится. И я собираюсь пойти домой и лечь спать.
– Да постой ты!
Наоми ухватила его за плечо и повернула к себе. Он как безвольная кукла послушно встал напротив и посмотрел на ее загорелое лицо.
– Только один вопрос, Лиам. Всего один и пожалуйста, будь честен… ради науки.
Она добавила последнее, в попытке разбудить в мужчине ненасытную любознательность и тягу к знаниям, несмотря на преклонный возраст.
– Если я тебе скажу, то они убьют меня, – произнес он шепотом.
– Кто, они? Купер?
Но Диккенс не ответил, а Наоми перестала его преследовать. Этой короткой фразы хватило, чтобы утвердиться в своих подозрениях.
Наоми вернулась в участок и подошла к двери, за которой хранились вещдоки и постучала. Дверь приоткрылась, и она вошла:
– Санджана?
Никто не ответил. В комнате было тускло.
– Я просто оставлю пистолет и жетон на своей полке и уйду! – крикнула Наоми на случай, если все-таки здесь кто-то был.
Ради оптимизации рабочего пространства, шериф решил объединить комнату хранения оружия с комнатой улик. А свободное помещение они переоборудовали в кухню.
Наоми пролезла между деревянной стойкой и ограждением. Чтобы не споткнуться, ей приходилось ступать медленно, держась за штабеля. Она знала, где находится ее полка. Третий ряд, полка номер семь-семь.
Ей вдруг в голову пришла мысль, что возможно, где-то здесь, среди ненужного хлама, лежали когда-то вещи Натана Кэмпбелла и она сможет посмотреть, что именно. Все, что здесь хранилось, Санджана регистрировала в журнале.
Наоми быстро нашла свою коробку и скинула в нее вещи. Она тихонько вернулась к стойке и подсвечивая фонариком, принялась листать журнал.
Сначала, чтобы не забыть, она вписала себя, она не раз так делала, когда Санджаны не оказывалось на месте. А найти Натана ей не составило труда. Но там была лишь фамилия и номер: пятый ряд, полка девять три. Значит его вещи все еще здесь.
Она повторила номер вслух, чтобы не забыть. К счастью, Санджана обожала порядок и наклеила на все ряды и полки, квадратные бирки, в числовом порядке. Наоми мысленно поблагодарила маленькую добрую женщину за врожденную любовь к гармонии.
Она уже добралась до пятого ряда, когда послышались шаги. Наоми села на корточки и притаилась. Если ее заметят, она скажет, что заблудилась. Так себе оправдание, но с помощником шерифа спорить не станут.
Это была Санджана. Она что-то напевала себе под нос и прохаживалась по узкому проходу между стойкой и дверью.
«Давай же сваливай», – мысленно прогоняла ее Наоми.
Но она все не хотела уходить. Оказавшись в дурацком положение, мозг Наоми словно застыл. Ей ничего не пришло в голову, и она продолжила ждать.
Не самая лучшая идея Наоми! Но обратного пути уже не было. Она слышала, как женщина листает журнал, бормоча что-то под нос.
Никто во всем полицейском участке не справлялся так хорошо с работой по учету, как она. Даже шериф, всегда учтиво кивал головой, проходя мимо нее. Ему и в голову не приходило повышать на нее голос. Если Санджана злилась, то смотрела так, как обычно смотрят матери на своих детей, что не оправдали их надежды. Никто не выносит этого взгляда, даже сам Роберт Купер. Поэтому все в участке без исключения побаивались эту милую, с виду простую женщину. Наоми даже как-то раз представляла, что ее квартира выглядит примерно также, как и склад. Все эти бирки и бесконечные ряды громоздких полок, аккуратно выставленных ровными рядами.
Наконец, кто-то пригласил Санджану пообедать и та, после недолгих перелистываний страниц, удалилась. Сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть наружу, с жаром гоняло кровь по лицу Наоми, меняя его с золотисто-коричневого на темно-красный. Она за секунду нашла нужную коробку и схватила пакет. Запихав его под рубаху, Наоми проскользнула к двери и убедившись через небольшую щелочку, что по коридору никто не шел, выскочила наружу.
Стараясь не подавать виду, Наоми, спокойным шагом направилась к выходу. Пакет был холодный и неприятно щекотал грудь. Главное сейчас-выйти из участка!
И тут в дверях она столкнулась с Джонни. Ну конечно, кого еще можно встретить в обед. Его губы растянулись в улыбке от такой внезапный встречи. Он готов был наброситься к ней с объятиями, если бы не его нелюбовь к любому физическому контакту и руки, держащие коробку с пончиками.
– Привет Наоми, а я тебя везде ищу! Ты не представляешь, как я вчера удивился, когда получил результаты…
– Заткнись, – зашипела на него Наоми. Она принялась пихать его к выходу, но Джонни стал сопротивляться.
– Ты же сама просила вчера… м-м-м.
Наоми закрыла его рот рукой и вытолкнула на улицу. Тот с испуганными глазами пытался схватить Наоми за руку, но она оказалась сильнее. К счастью, никто не видел этого представления и когда они оказались в нескольких футах от участка, то наконец отпустила парня.
– Ты чего делаешь?
Он брезгливо вытер губы салфеткой.
– Да ладно тебе, недотрога, – усмехнулась Наоми. – Тебя что, ни разу не трогали девочки?
Джонни сплюнул.
– Пошли в машину, надо поговорить.
– Как это мы больше не будем искать убийцу, – переспросил Джонни еще раз, после того как Наоми вкратце рассказала о последних событиях.
– Вообрази, что это была игра, – произнесла она. – И теперь, когда она закончилась, ты обязан думать, что ее никогда не было.
– Ты разговариваешь со мной, как будто я дебил, – ответил Джонни.
– Нет.
– Я-то уж знаю, все в участке смеются надо мной. Думают, что у меня не все дома.
Наоми не нашла, что ответить. Ей не хватало еще разгребать чужие проблемы.
– Слушай…
Но Джонни ее перебил.
– Я же знаю, что ты не оставишь это просто так. Это расследование… ты не похожа на того, кто сдается.
Наоми это удивило.
– И?
– Я могу тебе помочь. Пока ты будешь в отпуске, я буду снабжать тебя всей необходимый информации. На кого шеф никогда не подумают, так это уж точно на меня. Мне кажется, он даже не знал бы о моем существовании, если б не отец. Сама знаешь, он здорово потрудился, чтобы меня к вам пристроить.
– А ты неплохо все продумал, – сказала Наоми и по-дружески стукнула его по плечу. – Ладно, ты в деле.
Джонни радостно заулыбался. Наоми надеялась, что поступает правильно. С другой стороны выбора у нее не было.
– Поехали прокатимся, – произнесла уже не помощник шерифа. – Может нам сегодня повезет.
– Ты не можешь водить полицейскую машину, ты же не на работе, – запротестовал парень.
– Неужели? – она удивилась собственным словам и нажала ногой на газ. Машина с мощным ревом рванула с места так, что земля из-под колес разлетелась в разные стороны.
– Куда мы едем? – спросил Джонни, выворачивая голову во все стороны. Он крепко держался за поручень, несмотря на то что был пристегнут.
– Подальше от участка, – ответила Наоми. Выброс адреналина заставил забыть об утреннем похмелье. Сейчас, она чувствовала себя полной энергии.
Наоми включила радиостанцию и прибавила громкость.
– Видишь Джонни, – она указала на небольшое облачко, плывущее по светло-синему небу. Оно напоминало лицо со злой застывшей гримасой.
Джонни, задрав высоко голову, заулыбался. Ему оно казалось похожим на сердце.
– Ни черта ты не видишь, – произнесла Наоми и громко расхохоталась.
Они свернули в сторону города и не доезжая до поворота на жилой сектор, съехали на обочину.
– Приехали – сказала Наоми, ставя машину на ручной тормоз.
Вокруг ни души. Лишь небольшая стая козодоев с криком, схожим на «пение» лягушек пролетела прямо над ними. Да грузовичок, груженый товарами местного производства, так во всяком случае указывал плакат на его боку, медленно прокатил мимо. За рулем сидел парень в кепке-восьмиклинке. Он приветственно посигналил, улыбаясь стражам порядка самой невинной улыбкой. Наоми ответила двойным сигналом.
Джонни с недоумением посмотрел на девушку.
– Отвернись, – приказала она.
Джонни послушался. Он стал рассматривать пустынную дорогу, будто видел в ней что-то такое, что заставляло его оставаться неподвижным. Возможно, он думал о чем-то еще, но по глазам этого было не понять.
Наоми расстегнула пару пуговиц. В спешке утром, она решила не надевать бюстгальтер и теперь пыталась достать пакет, не обнажая при этом грудь.
Когда последняя пуговица полицейской рубашки была застегнута, девушка позвала Джонни, который стойко перенес все испытания. В ее руках был прозрачный пакет, аккуратно подписанный маркером. В нем лежал новенький айфон.
– И все? – удивилась Наоми.
– Ты украла вещественные доказательства на Натана Кэмпбелла? – с ужасом в голосе произнес Джонни. Он сразу обо всем догадался лишь завидев на свертке начальные буквы.
– Не ты ли, только что предлагал свое сотрудничество? – она с иронией посмотрела на парня. – Надо узнать, с кем разговаривал писатель перед приездом.
Наоми достала телефон и все не решалась включить. Ей казалось это чем то запретным, то после чего дороги назад уже не будет. Джонни не вытерпел и выхватил телефона из рук так быстро, что Наоми не успела сообразить. Этим движением, он подтвердил свое согласие. Он зажал кнопку включения и на экране появился белый значок. Как завороженные, они глядели в экран.
Никто из них не проронил ни слова. Джонни аккуратно передал телефон в руки Наоми, словно что-то хрупкое.
Ничего не происходило. Телефон показывал нью-йоркское время и отличный сигнал сети. Но все еще чего-то опасаясь, Наоми не решалась к нему притронуться.
Она подумала о том, что на телефоне мог стоять пароль. И тогда безумная выходка окажется бесполезной затеей.
– Мы так и будем пялиться на него? – спросила Наоми. В ответ, Джонни лишь тяжело вздохнул. На сегодня, с него достаточно необдуманных поступков. Сегодня, он увеличил их число ровно настолько, что в сумме получилась единица, потому как привык с самого детского возраста все тщательно анализировать. Возможно поэтому у него все еще не было девушки.
Телефон зазвонил. От неожиданности, Наоми вздрогнула, так, что выронила его из рук. Джонни с испугу зажмурил глаза.
– Черт!
Она принялась искать его под ногами. Поднимая то одну, то вторую ногу в коричневом ботинке на высокой подошве.
– Есть!
На экране высветился номер и имя звонящего:
САША
– И что будем делать? – спросила Наоми непонятно кого. Телефон все не унимался.
«Спокойно», – говорила себе Наоми. Просто ответь на звонок. Возможно, это что-то очень важное.
Наоми заметила, как трясутся ее руки. В висках пульсировало с такой силой, что казалось, Джонни мог услышать непрерывный, подобно ударам молота звук. Тот, кто звонил был очень настойчив.
Наоми медленно прислонила телефон к уху.
– Я вас слушаю, – произнесла она, но собственный голос слышался отдаленно, словно через стену.
– С кем я говорю? – спросил женский приятный голос.
Джонни замер и напряг слух, пытаясь хоть что-то услышать.
Немного помолчав, Наоми ответила:
– Это Наоми Кейн, помощник шерифа Уэллстона. Как я могу к вам обращаться?
– Где Натан?
В голосе послышались нотки тревоги.
– Послушайте, если мы все выясним, то возможно сможем друг другу помочь. Скажите, как вас зовут?
Наоми старалась говорить как можно мягче и тише.
Девушка немного помолчала, затем коротко ответила:
– Саша Ли.
Наоми не могла в это поверить. Пытаясь сохранить самообладание, она сделала глубокий вдох.
– Я тоже ищу Натана Кэмпбелла. Есть подозрения, что его подставили, а затем похитили неизвестные люди.
– Я слышала, что он у ФБР.
Наоми вспомнила парочку и ответила:
– Возможно, но не точно. У вас есть какая-нибудь информация, что поможет нам в расследовании?
– Не знаю… могу ли я говорить такое по телефону. Есть одна женщина… знаете, она показалась мне странной. Но, возможно, она единственная, кто сможет помочь.
– Вы не хотите называть ее имени?
– Да, не хочу.
– Спроси про Микки, – подсказывал ей Джонни.
– Вы виделись с Микки О ‘Брайаном?
– Да, это была вчера. Но сегодня, он почему-то не выходит на связь… вы уверены, что я могу вам доверять?
– Я хотела спросить вас о том же. Скажите, Саша вы сейчас в Нью-Йорке?
– Да.
– И как долго планируют там находиться?
– Пока не знаю… но мне нужно уехать как можно быстрее. Одно важное дело.
– Я должна с вами встретиться.
В трубке замолчали.
– Саша?
– Хорошо.
Она продиктовала свой номер. Наоми написала его ручкой прямо на руке.
– Как приедете звоните.
И положила трубку.
Наоми, словно во сне, убрала телефон.
Ей казалось, что она разговаривала с призраком. Настолько странным показался разговор.
Джонни сидел в ожидании. Судя по лицу помощника шерифа, ей было что обсудить.
– У тебя же есть водительское удостоверение? – спросила вдруг Наоми. Она ни разу не видел его за рулем
– Конечно.
– Тогда, подбрось меня до дома, а потом отгони машину.
Она вышла, уступая водительское место.
– Посмотрим, что ты из себя представляешь, Джонни.
Если он будет ей помогать, то хотя бы пусть покажет, как справляется с внедорожником.
– Чем займешься в отпуске? – спросил Джонни, слегка коснувшись ногой до педали газа.
– Может напьюсь в хлам. А может, улечу в Нью-Йорк… а может и то и другое. Эй!
Она надавила рукой ему на колено.
– Если бы я хотела ползти, то родилась огромной улиткой.
Джонни не внял ее просьбам и угрозам, всю дорогу волочась с минимальный скоростью. Наконец, они остановились у ее дома. Наоми положила в бардачок пакет с телефоном и когда Джонни попытался возразить, то чмокнула его в щеку и проговорила:
– Я верю в тебя, Джонни. – А ему ничего не оставалось, как только смотреть на ее удаляющуюся фигуру.
II
Наоми лежала на кровати, закинув ноги на стену. Она разглядывала свои мощные икры, которые достались ей от матери. Семейство Андерсон гордилось крепким телосложением, передавшимся из поколения в поколение, и считали это залогом здоровья. Благодаря сильным ногам, в спринте ей не было равных. Учителя пророчили спортивную карьеру, но родители считали своим долгом запрещать любые увлечения. Как называл их отец, проделки сатаны.
За всю свою жизнь, она лишь пару раз выезжала из Уэллстона. Первый раз, это была школьная экскурсия в Сан-Франциско, второй – курсы в полицейской академии. Хотя родители были категорически против последнего. Оба раза, ее ужасно тянуло обратно в этот тихий и спокойный город, где по ночам не воют сирены, а днем не надо стоять в бесконечных пробках.
Отец часто повторял, что в мире полно людей, желающих развратить тебя. Потому не стоит давать им такую возможность. И Уэллстон-единственное место, где можно укрыться от греховных страстей.
Наоми была единственным ребенком в семье. Кейт и Лукас Кейн мечтали, что дочь пойдет по их стопам и станет врачом. Оба работали хирургами в местной больнице, и сотрудники называли их просто – «смена Кейн».
Однажды, когда Наоми было всего одиннадцать, она сидела за столом и ела горячий суп. Чтобы не обжечься, ей приходилось аккуратно прикасаться к краю ложки губами и втягивать жидкость с звучным присвистом. Лукас Кейн, по своему обыкновению проводил свой выходной за тем, что сидел в кресле и читал газету. В такие моменты он требовал, чтобы в доме была полная тишина.
Он отдернул край газеты и строго посмотрел на дочь. Наоми не заметила взгляда и набрала полную ложку супа.
– Почему бы тебе не сделать это громче, чтобы услышали в Колорадо? – не выдержал отец.
Ей понравилось то, что по обыкновению всегда занятой, он наконец-то обратил на нее внимание. Ей казалось, что папа так с ней играет и улыбаясь, что есть силы прихлебнула прямо с края тарелки.
Мистер Кейн такого не ожидал. Он вскочил со своего места и в две секунды оказался около дочери. Он выдернул старый, потрескавшийся от времени ремень из брюк и стянув дочь со стула, схватил за руку.
После каждого удара по тощим ягодицам Наоми, он повторял:
– Вредные привычки, прямая дорога в ад!
Она извивалась, пытаясь выскользнуть, но тогда отец промахивался, ремень больно обжигал спину. Она визжала так, что слезы попадали в рот, придавая ее слюням солоноватый вкус.
Наоми Кейн на всю жизнь запомнила взгляд проходящей мимо матери. В нем не было сочувствия и сострадания. Скорее, что-то среднее между безразличием и одобрением. Кейт Кейн боялась своего мужа и считала его методы воспитания частью формирования будущего дочери. И уже тогда, девочка дала себе слово, что никогда в жизни не станет как ее родители.
Наоми вспомнила, как купила свой первый пистолет. Магнум. Ей пришлось это сделать после одной ужасной ночи, о которой было жутко вспоминать. Когда отец увидел в ее руках оружие, то пришел, как он это называл всегда, в праведную ярость и приказал сейчас же унести его из дома.
И она впервые ответила нет.
Он хотел ударить ее по лицу, но она направила пистолет ему в голову. Наоми увидела в его глазах страх.
Он ничего не сказал и просто ушел в свою комнату. Больше они не разговаривали. Вскоре, Наоми получила письмо из Академии и первым же автобусом отправилась в Лос-Анджелес.
И сейчас, она вдруг осознала, что настал именно тот момент, когда нужно сделать тоже самое.
Наоми соскочила с кровати и принялась набивать сумку вещами. За исключением полицейской формы, ее гардероб состоял из пары джинс, одной рубашки в клетку и с десяток однотонных футболок. Наоми собрала в кучу все свое белье, в основном это были шорты-трусики и спортивные лифчики. Когда же дело дошло до оружия, которое она привыкла носить с собой, она задумалась.
В ее арсенале имелось три единицы: Глок, Магнум и Смит-Вессон
Выбор пал на Глок. Он был более компактный и можно легко спрятать за пояс. Но на всякий случай, она прихватила и Магнум. В Нью-Йорке может случиться что угодно, в этом она была уверена. Наоми думала о предстоящей поездке и встрече с Сашей Ли и сердце заходилось в ударах.
Она подошла к зеркалу, держа пистолет в руках. Широкие плечи, плоский живот, украшенный твердыми, как сталь кубиками и секущиеся мышцы ног, делали ее похожей на амазонку из диких джунглей.
Может ей стоит прислушаться к совету шерифа и оставить все как есть? Ведь наконец, какое ей дело до обезумевшего писателя. Нью-Йорк не для нее.
Она смотрела в свое отражение и неожиданно, увидела в нем ту самую маленькую Наоми, что мечтала о внимании родителей и послушно выполняла все приказы.
И тогда Наоми вдруг ясно поняла, что ей нужно как можно скорее покинуть Уэллстон.
ГЛАВА 7
Вид из окна многоэтажного дома на Пятьдесят седьмой улице, или как ее называли по-другому, улицей миллиардеров, открывала окраины центрального парка. Древесный купол, нависший над ним, охранял от суеты городской жизни. Тропинки, подобно длинным щупальцам, проникающим в самое сердце, извивались и переплетались, пробивая для посетителей путь к тайным уголкам природы.
С высоты сорокового этажа, Микки слышал лишь отдаленные крики и шум ветра, легкий запах зеленой травы и деревьев, напоминающий, что где там внизу, течет спокойная жизнь. Пару раз он бывал там, хотя и не помнил зачем. Но ему навсегда запомнилось безмятежность, в которую окунаешься, едва шагнув на притоптанные ногами листья, становясь частью мира.
Точно… безмятежность, вот что ему сейчас нужно.
За эти три дня он осунулся и стал выглядеть старше лет на десять. К тому же разыгрался геморрой. В заднем проходе зудело так, что Микки старался сидеть боком, дабы лишний раз не вскакивать от дикой боли. Раненый зверь, попавший в ловушку, именно такой фразой мысленно прозвал он свое состояние.
Микки положил на язык снотворное и попытался проглотить. Таблетка прилипла к небу и не сдвигалась с места. Мощным глотком скотча, он протолкнул лекарство в пищевод. Ему было плевать на рекомендации умников-врачей.
Из-за бессонницы, он стал туго соображать, а появившийся шум в голове, не давал собраться с мыслями. И как он не старался, его невозможно заглушить.
Телефон делал по сотни звонков в час и для него это были не просто звонки, а несдержанные водители, для которых Микки перекрыл целую автомагистраль. Все хотели узнать, что же случилось или чтобы он решил их проблемы. Но последний, с кем он говорил, получил огромную порцию ругательных слов в свой адрес и был послан туда, откуда обычно не возвращаются. После этого Микки выключил звук и закинул телефон в шкаф.
– Контракты, соглашения, черт бы их побрал! У меня пропал… – он хотел сказать сын, но не стал.
Своих детей у него не было. Как сказал врач, все дело в сперматозоидах. Они слишком ленивые, чтобы из них получились дети. Конечно, он выписал лекарств на сотни баксов, но этот список отправился в первую встречную урну.
Несмотря на привычку не выказывать своих эмоций, он обожал делиться как впервые познакомился с Натаном. И делал это при каждом удобном случае, когда люди впервые спрашивали о нем.
Обычно, это случалось на вечерах, где полно народу. Натан смущенно отводил взгляд, но ничего не мог поделать. Такой уж Микки!
Как-то раз Микки возвращался с одной частной вечеринки. Он явно перебрал с легким алкоголем и его шатало по всей дороге. Сумрак скрывал его лица и издалека он походил на большого медведя.
Не обращая внимания на тех немногих прохожих, которые шарахались, едва завидев темный силуэт, он почувствовал нестерпимую тошноту. Не сделав и пары шагов от дороги, Микки встал на четвереньки. Возможно, он перестарался, мешая морскую кухню с вином и пивом. Полоскало будь здоров. Казалось, что еще немного и он выплюнет собственную душу.
– Тут я услышал голос, – рассказывал Микки.
– Я подумал, ну все… пришло мое время.
Хотя и не был готов. Ну вы знаете, как это бывает… живешь себе спокойной, а потом хлоп и ты уже лежишь в деревянном костюме, а вокруг твои друзья, враги… и в общем, стою на четвереньках, думаю может показалось… а, нет!
Голос повторился. Спокойный такой.
Сил у меня уже не было. Трясло как собаку. И значит, стоя по локоть в собственной блевотине, я поворачиваю голову и вижу парнишку. У него волосы на затылке собраны в пучок, сам бледный такой, как смерть, а в зубах сигарета. Я уж и вправду подумал, что конец мне. А он мне и говорит:
– Все хорошо?
Тут Микки обычно долго смеялся.
– Я валяюсь в траве, а он спрашивает, все ли, черт возьми, хорошо.
Я говорю ему, еле шевеля языком. Сударь, если мой час настал, то хотя бы не дайте мне помереть по уши в дерьме. И тогда он взял и вытянул несколько листов из пачки, что нес с собой и протянул мне. Вы уже догадались? Нет? А-а-а! Я вам расскажу, что было дальше.
Наутро, я просыпаюсь в собственном доме… как добрался-понятия не имею.
И этих листов с засохшей блевотиной у меня полный карман. Да, согласен, история не к столу. Но иначе вы ничего не поймете.
Так вот, я прочитал сначала несколько тех, что почище, а потом и остальные. И скажу вам как есть, даже в том состоянии, а мне никогда не было так хреново, я удивился таланту юноши.
Да, получается, мы должны поблагодарить несвежие креветки и дешевое пиво, иначе ничего бы не вышло.
Что? Как я его нашел?
Это было не просто. Такую паршивую бумагу продают на каждом углу. Но я начал искать там, где мы повстречались.
На той самой улице есть один магазинчик, кажется, было это на Седьмой авеню, который занимался печатью. А потом пару баксов освежили память продавцу, и он сказал, что по случайности ничего не удалил и просто переслал мне весь остальной текст.
Вы разве не знали, что они сохраняют себе все, что вы распечатали? Тогда вы просто дураки, как вас еще назвать.
А закончу я все это одной фразой: лучшего друга, писателя и просто хорошего человека я и не встречал. Поэтому за Натана Кэмпбелла. И пусть он перевернет весь мир!
Микки чокнулся с невидимым другом и допил остатки скотча. К нему вернулось привычное чувство изжоги.
– Куда ж я без нее!
Позади послышался скрип. Мужчина замер, прислушиваясь. Он почувствовал, как по спине пошел холодок, будто его обдали ледяной водой.
Микки передернуло.
– Брр… еще паранойи не хватало, – произнес он. Прищурившись, Микки пытался рассмотреть комнату в отражении окна. Его круглая фигура, казалась сейчас нелепой и жалкой. Он сидел за стойкой один, одетый в серую худи с эмблемой «Нью-Йорк Джайантс».
К слову, они провели в этом году неплохой сезон. Микки хранил в своей комнате мяч с автографами всех гигантов.
Скрип повторился. Микки, вместо того чтобы обернуться, принялся перечислять в голове состав Нью-Йорк Джайантс.
Губы при этом беззвучно шевелились.
– Дэниел Джонс-номер восемь, Брайан Бернс-ноль, Томми Девито-пятнадцать,
Даррен Уоллер…, – тут Микки запнулся. – Даррен Уоллер… Черт!
И начал все заново.
– Дэниел Джонс-восьмой номер, Брайан Берн…
– Двенадцатый номер, – прозвучал, вдруг, мужской голос.
– Ч-что?
Микки вздрогнул, но не обернулся.
– Даррен Уоллер, номер двенадцать, играет в позиции тайт-энд, «Нью Йорк Джайантс». Об этом ты хотел подумать?
Микки не ответил. Он подумал о том, сможет ли дотянуться до кухонных ножей, что висели над раковиной. Возможно. Но тогда ему придется собрать все свои силы.
Секундой позже, мужчина оказался прямо перед Микки. Их разделяло несколько футов. Он был одет в черную кожаную куртку, серые джинсы и не выглядел привлекательным.
– Нет, нет, – произнес незнакомец и покачал головой. – Зачем тебе нож? Разве так встречают непрошеных гостей.
Он усмехнулся. Микки заметил, что у мужчины что-то с левой частью лица.
– Кто ты такой, черт возьми? И кто тебя сюда впустил?
– Я?
Мужчина посмотрел в окно.
– А знаешь, это хороший вопрос. Я и сам его задаю. Кто я такой?
Он сел напротив Микки на барный стул и сложил руки вместе, как это делают, когда молятся.
Микки заметил небольшую татуировку между пальцами. Что-то похожее на странную букву «К».
– Конечно, когда в твой дом приходит незнакомец, первое что ты хочешь узнать, кто это? Но разве не лучше спросить его, зачем он здесь? А? Ведь узнав имя, ты забудешь его через час, а вот узнав причину визита, возможно сможешь прикинуть о последствиях. Ты не против?
Мужчина налил в стакан Микки немного скотча и протерев пальцем внутри, плеснул на пол.
– Что? Смотришь на меня так, будто сам здесь прибираешься.
Теперь он налил почти доверху и выпил разом. От такого у Микки свело внутри.
– Неплохо. Но я пил и получше.
Мужчина указал пальцем на Микки.
– Микки, верно?
Тот не ответил. Благодаря своему опыту, он знал, что совсем неважно, что он скажет. Тот, кто пришел в его дом, сделает то, что посчитает нужным. И здесь, главное попытаться его перехитрить, сбить с толку своим молчанием. Он старался выглядеть спокойным и уверенным.
Мужчина посмеялся. Теперь, стало ясно, что одна половина мышц лица парализована и при улыбке незнакомец выглядел жутко. На удивление, это не мешало ему говорить с приятным итальянским акцентом.
– Ну конечно, ты Микки. Натан столько о тебе рассказал.
Услышав эти слова, Микки посмотрел прямо в глаза мужчине. Черные как ночь, они выражали безразличие и насмешку. Будто он считал всех за идиотов.
– Ты удивлен? Интересно с чего бы?
Микки помолчал, а затем ответил:
– Натан бы не стал говорить с таким куском говна как ты.
– Ой, кажется, ты рассержен.
Человек положил руку на плечо Микки. Тот одернул:
– Еще раз тронешь меня, и я выбью тебе зубы.
Незнакомец убрал руку.
– Жаль, я хотел, было, уже рассказать, как там поживает твой друг. Но ты оказывается невежа. А я не люблю таких. Он немного подумал, а затем добавил:
– Но я дам тебе возможность задать один вопрос.
Он выставил палец.
– Всего один. Любой… что угодно. И тебе лучше хорошенько подумать, прежде чем спрашивать. Потому что на многие вопросы ты и сам знаешь ответ.
– Да пошел ты! – Микки плюнул мужчине в лицо и попытался встать. Но ничего не вышло. Руки и ноги словно прикованы. Он мог лишь поворачивать головой.
Человек вытер лицо. Усмешка не сходила с его губ.
– Разве тебя не учили манерам?
И ударил Микки кулаком.
Его голова дернулась назад, а из носа потекла тонкая струйка крови. Она заливала губы и подбородок. Микки слизнул кровь языком. Знакомый привкус железа. Мужчина что-то с ним сделал. Его тело не слушалось. Может это гипноз?
– Я хотел оставить твои страдания напоследок, но тебе так не терпится сдохнуть.
Давай я расскажу, что с тобой произойдет.
Он подошел и взял один из ножей.
– Я буду срезать кожу с твоего лица, как нарезают луковицу, только медленно, так, что ты будешь слышать, как отрываются лоскуты. Тебе будет не просто больно. Ты будешь мечтать о смерти. И тогда ты захочешь умолять меня, чтобы все закончилось. Но не сможешь произнести ни слова. А я буду смотреть и наслаждаться ужасом, который пропитает твое тело. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз, что бы ты хотел спросить напоследок?
– Поближе, – прошептал Микки.
– Что?
– Подойди … поближе.
– Без проблем, – произнес незнакомец. – Последнее желание умирающего.
Он наклонился над Микки. От мужчины исходил сладкий запах, даже слишком сладкий, это не было запахом духов. Скорее, что-то природное, вроде пота или гниющего тела.
– Ну?
Микки молчал.
– Представляю, как ты удивился, когда я вошел. Ты никогда не думал, Микки, что жизнь может оборваться так внезапно и нелепо, что человек до последнего вздоха будет уверен, что шанс все еще есть? Меня всегда тревожат подобные мысли. К счастью, я на противоположной стороне и являюсь лишь наблюдателем. Но ведь и вправду жутко смотреть, как они цепляются за свою беспомощность, весь их опыт, ум, деньги, все это исчезает вместе с криками. Ты слушаешь, Микки?
Микки видел перед собой парк. Вот мимо пробежала девушка. Ее лосины обтягивали ножки, а при каждом движении упругие бедра покачивались. Он позвал девушку, но она не услышала его голоса. Видимо в наушниках слишком громко играла музыка, успокоил себя он. Он вдруг вспомнил зачем туда ходил. У него было назначено свидание.
– Пошел нахер, ублюдок, – произнес Микки, разделяя каждое слово.
– Ты уверен, что хотел сказать именно это?
– Я сказал тебе, пошел нахер, гребаный, мать его, ублюдок, – повторил Микки.
Человек пожал плечами. Но казалось именно этого он и ждал.
– Ведь, наконец, мы же сами решаем свою судьбу.
Он достал телефон и включил музыку.
– Моцарт. Сороковая симфония.
Он помахал ножом перед лицом Микки.
– Когда я ее слышу, то внезапно ощущаю…, – он вздохнул, – такое… желание… как же тебе его передать… в общем, мне кажется, что я слышу, будто меня зовут куда-то.
Он показал вверх.
– Но я знаю, что мое время еще не пришло. Понимаешь, еще рано. А они все зовут и зовут. И тогда я отправляю вместо себя других.
Мужчина провел по щеке Микки лезвием, отчего на том месте выступила кровь. Глаза Микки забегали, он пытался закричать, но ничего не вышло.
– О! – произнес человек.
Он с наслаждением втягивал носом.
– Я уже чувствую этот запах. Ты не можешь кричать, но твой разум… он вопит. Но мне совершенно не нравится, как ты на меня смотришь. Будто, ты из-за чего-то на меня зол. Ты ведь сам виноват, в том, что я делаю. Не будь таким грубым, я бы просто тебя застрелил. Но ты меня не послушал.