Степан Витальевич Кирнос
Дорогой скорби: крушение Ордена
– А сам он где? Регент?
– Заперся в своём кабинете, – тут же ответилРемиил.
– Что от меня требуется? – Всё также бесстрастно продолжал юноша. – Я сейчас готов любым заняться, чтобы отвлечься.
– Нам нужно будет обнести комнату Люция. – Ответил Туриил. – Регент там хочет найти что-нибудь о предателе.
– А там ещё что-то осталось? – звучит отягощённый вопрос Азариэля.
– Наш лорд его выкинул, брат, и даже не позволил забрать личные вещи, чтобы затем разобраться, что к чему. – Ответил Туриил.
– Зачем!? – сменив безразличие на гнев, выпалил юноша. – Надо просто сжечь вещи этого преступник… проклятый ублюдок.
– Ты видел, что бы те, кто чаял вступления в Орден, так быстро от него отрекался? А может ты видел, чтобы те, кто прослужил ему больше десяти лет, так легко отказывались от клятв? Чтобы все те, кто год назад рад был братству с нами, сегодня нас люто возненавидели? – разразился строгими вопросами Ремиил. – Я хочу во всём разобраться… и это послужит на благо Ордена.
– Азариэль, – прозвучало сиплое обращение Туриила. – Это твой шанс понять, что стало и с Аквилой. И не начинай шарманы, ваша крепкая дружба была понятна и слепому.
– А почему я?
– Мы подумали, что тебе будет очень интересно полазить в вещах предателя и накопать на него грязи.
– Хорошо, – Азариэль направился вместе с рыцарями в Казармы.
Они направились в Цитадели, что бы в Кельях найти ответы на все вопросы. Быстро минуя главный зал башни и лестницы, они стремглав бегут к источнику улик. Всё вокруг кажется унылым и невзрачным, всё скорбит, всё плачет и Азариэль чувствует, что больше его не прельщают виды холла или рыцарских палат. Есть лишь цель – найти комнату, обыскать, а если будут хорошие улики – отыскать гниду и зарубить, прикрываясь законом Империи.
В башне всё давит серостью, несмотря на полыхающую вокруг неизменную роскошь. В ней не играет сегодня музыка и не витает ощущение величественности и могущества Ордена. Стены сжимают пространство, смахивая на тюрьму, стяги припущены, а мертвенное безмолвие сводит с ума.
Они быстро нашли комнату предателя по наводкам Ремиила, и нашли её дверь странной, словно бы отторгающей на вид и вызывающей отягощение в горле.
– Вы готовы? – вопросил Туриил.
– С рождения, – отвечает Ремиил, вставляя ключи.
– А почему не выбить дверь к чёртовой гарпии? Как мы обычно делаем.
– Регент же выдал ключи, зачем ещё что-то придумывать?
Азариэль простёр руку направо и свиток огненной стрелы исчез, превратившись в поток пламени, зажёгший факел, что озарил сие тёмные места. То, что они там увидели, поразило до глубины души, ибо такого нельзя было увидеть ни в Ордене, оплоте света, чести и веры, ни даже в каких-либо сектах. Каменные стены чернеют от количества иероглифов и глифов, изуродовавших «плоть» Цитадели нечестивы письменами. Подошвы сапог запятнались белизной мела, который оставил вальс причудливых кругов на полу, внутри которых пестреет нечестивая символика.
– Что за чертовщина?
– Господин Туриил, – глубоко вдохнул Азариэль, ощутив, как нос защипали нотки противных благовоний и смрад гнили. – Какой-то здесь странный запах.
Но больше всего привлекли внимание группы пыльные книги, которые расставлены на столе, у кровати.
– Дай мне ту книгу, – приказал Ремиил Азариэлю, указывая пальцем на старый дневник, обтянутый чёрной обложкой. – Чувствую я в этом кроется тайна.
Юноша взялся за странный и практически заплесневевший сноп бумаг, на котором написаны символы, которые Азариэль как-то смог увидеть на недавно добытом письме. Пальцы Азариэля скользнули по чёрной обложке, и в этот же момент он выругался, как только ощутил, что его ноги охватила странная хворь, а к горлу подступила жгучая желчь. Он моментально его швырнул Ремиилу, перехватив рукой грудь, чтобы не стошнило.
– Отлично, – Ремиил хватанул книжку, сухо продолжив. – На слоадском. Но ладно. Вот знакомые слова: «Я Дунхарт…» Хм, Люций, похоже, нашёл где–то дневник старого предателя. Мы даже не знали, что он вообще есть.
Азариэль с удивлением смотрел на рыцаря и удивлялся, почему он не почувствовал той апатии, что расползалась по телу парня. Может зачарованные доспехи блокировали нечестивую магию? А может, сила духа столь велика?
Но тут, вырвав парня из собственных размышлений, из дневника подобно осеннему листу аккуратно осела на пол, какая бумажка, с лёгким шорохом повредив грань мела одного из кругов.
– А, что это за листок? Азариэль, дай его мне, – потребовал рыцарь, чему парень неукоснительно последовал.
Азариэль поднял рядом лежащий лист и подал его Ремиилу, который его и спокойно зачитал, ибо текст в листе был написан на тамриэлеке:
– «Молитва всем тёмным силам. Да придёт ко мне сила всех лордов тьмы, поклявшиеся служить хаосу и его неисчислимым силам. Пусть на мой вызов ответят все принцы Даэдра и те, кто служит им. Пусть мне отзовутся те, кто поклялся низвергнуть силы порядка», – и немного обдумав сказанное, недовольно кинул. – Что за чушь?
– Что это за ересь? – возмущённо спросил Азариэль, не понимая, о чём идёт речь в какой-то «молитве». – Он даэдрапоклонник?
– Если так, то как получилось, что наш Орден пал стол низко?
– Что ж, – засипел Туриил. – Теперь мы сможем взять Люция за одно место. Если найдём тут что-нибудь хорошее, то может сам Император нам подсобит.
– Подожди, тут ещё записка, написанная на айлейдском. Ага, судя по тексту, это какой-то призыв: «Гниющий во плоти, посланец тёмных сил, приди на вызов мой и дай мне совет, ибо наступил час нужды».
– Что это за бред сумасшедшего? – возмутился Туриил.
– Погоди, ты слышал шум в шкафу? – обеспокоился Ремиил и в эту же секунду раздался лязг трёх клинков – двух эльфийских, сиродильского антуража и одного стального морровиндского.
Шкаф, на котором проступили отметины трухлявости и гниения, стоявший у кровати, распахнулся и оттуда в жужжащем облаке мух, выпало какое-то странное существо. Его распухшие руки упёрлись в пол, давая разглядеть шесть когтистых пальцев на каждой ладони. Тело его обтянуто зелено-выцветшей кожей, отражающей на жирной поверхности отблески факельного огня.
«Что за треклятая погань?» – выругался Азариэль, зажимая нос, чтобы избежать вдыхания страшно испорченного воздуха.
Поднявшись на обе разбухшие ноги, оно заговорило тяжелым булькающим голосом, и Азариэль ощутил отвращение, когда увидел, как вместо языка в сгнившем рту резвится какой-то чёрный паразит, стуча о волдыристые дёсны и дырявые жёлтые зубы.
– Кто вы? – булькающим голосом, будто с литром болезненной мокроты в горле, спросило существо.
– Кто ты, урод!? – Вскрикнул Туриил, обхватив клинок в две руки и принял боевую стойку.
– Кто я? – чёрные, как два бриллианта, глаза неестественно сверкнули. – Я результат союза доброй госпожи Намиры и справедливого лорда Периайта. Я верный друг Люция. Его неизменный советник и союзник в развращениях невинных душ, – гордо говорило существо, разводя разбухшими руками в стороны, отчего создавалось впечатление, что эта тварь у себя дома. – Я посланец своих господ. Я дитя разложений и совращений, глашатай изменений и перемен, я пилигрим ярости и разрушений.
– Это тебе тут служил Люций? – Вынув свой клинок, с угрозой и злобой вопросил Азариэль.
– Да! – Поперхнувшись, ответило существо. – Но я могу и вами заключить договор: души ваших друзей в обмен на власть и силу. – Предложил «демон» и тут же в его руках возник прогнивший пергамент с написанным текстом.
– Очень заманчиво, – заговорил Азариэль. – Но будь добр, запихай его себе в глотку и заткнись.
– Я давал клятву…. Никогда! Я изгоню тебя из этого мира! Сегодня же ты предстанешь перед своими владыками! – взревел Ремиил и ринулся в атаку, сгораемый от желания изрубить сгнившую тушу.
Тем временем в руках твари появилась другая бумага, веленевая с гербом рассветного солнца, а Ремиила отбросило в стену потоком нечестивой магии.
– Дагон, пошли слугу мне в помощь! Я призываю силу «чёрного договора»!
Азариэль на подкорке сознания вспомнил, как Готфрид рассказывал, что его подруга, Аквила искала для Ложи какой-то чёрный договор. «Так вот он зачем тебе понадобился, проклятый поклонник Даэдра». – Злобно вспомнил Азариэль.
Тем временем в комнате становилось тесновато. Из нереальности появился широкоплечий высокий солдат, окованный бронёй из проклятого эбонита, вдыхающий реальную вонь другого даэдра. Рогатый шлем скрыл наполненные жаждой крови глаза, а мощные ладони стянули двуручный меч.
Туриил тут же метнулся к слуге Дагона и, используя скорость и неожиданность, схватился за шиворот дреморы и вышвырнул врага из комнаты. Туриилу нужно преимущество в виде свободного пространства, чтобы во славу Ордена низвергнуть воителя Выжженных Пустошей.
Азариэль и Ремиил атаковали практически одновременно, чтобы не дать твари опомниться. Хоть их удары являются молниеносными, но эта сущность очень быстро уходит от них, что не вязалось с её размерами. И в один момент «демон» расхохотавшись, вознёс руку к верху и в ней возникли образы страшного клинка, объятого зелёным пламенем, исторгнутым из пор, прогрызённых ржавчиной.
И демон атаковал. Рыцарь и Азариэль еле увернулись от быстрых, как валенвудская стрела выпадов, но как только они уклоняются из-под одной атаки, следом следует новый удар. Ремиил оттолкнул Азариэля, желая собственноручно расправиться с монстром, но тот оказался проворнее. Разбухшая конечность впилась в «солнце» брони и злато-огненный герб рассыпался по полу хлопьями ржавчины, ниспав подобно снегу. А затем демон впился в наплечник рыцаря, одним сильным движением потянув его назад и опрокинув на пол. Ремиил не смог устоять против такой силы и его ноги поддались. Рыцарь пал.
Азариэль не смог уследить за всеми движениями проклятой сущности, но не убоялся идти против даэдра в защиту друга. Они сошлись клинок в клинок. От соприкосновения с нечестивым оружием «Демона» меч юноши пошёл трещинами коррозии и Азариэль отдёрнул оружие, колющим ударом направив его в разбухшее и свисающее брюхо, но как назло меч парня застрял в животе, словно оно из тугого и мягкого металла.
– Аха-ах! – зловеще расхохотался демон, и Азариэля едва не стошнило от дурного запаха, ударившего в лицо зловонным потоком.
– Я низвергну тебя!
Шестипалая остроконечная когтистая лапа схватила лезвие меча Азариэля, и оружие в ту же секунду разлетелось жёлто-алым песком.
– Что бы сдох! – гневно выпалив, отпрянул Азариэль.
Демон со всей силы пихнул лапой юношу в грудь, и тот улетел в стену, отчего Азариэль ощутил, как его рёбра с позвонком затрещали, отдавшись болью в груди. Перед глазами парня всё поплыло, конечности не хотят повиноваться и начали медленно неметь. И жутко хохоча тварь, занесла клинок для последнего удара. Демонический меч сочился кислотным гноем, и панцирь неофита зашипел; тут же Азариэль ощутил, как его кожа словно загорелась.
Но тут разбухшая тварь опустила свой клинок и бурлящим возбуждённым голосом забасила:
– Какое милое личико. Нужно подправить его, – и со сверкающими черно-бриллиантовыми глазами, монстр приложил ладонь к щеке юноши.
Азариэль дико, надрывая горло, завопил, будто ему приложили пластину раскалённого железа и пытаются всё выжечь до кости.
– Вот так красиво. – Улыбаясь сказала мерзкая тварь, смотря на то, как парню едкий гной разъедает щеку, как ихор прожигает кожные покровы подобно кислоте. – А теперь отправляйся в гниение! – Воскликнул демон и занёс меч для последнего удара.
Азариэль не понимал, зачем ему изуродовали лицо, если сейчас убьют. Грусть и утренняя тоска сменилась диким воем волнения. Его грудь часто вздымается, дыхание ускорилось, а пульс участился в ожидании смерти. Он рад сорваться с места и биться дальше, однако нечестивая аура твари высосала из него силы, и он сквозь темнеющий взгляд вынужден смотреть как над его грудью заносится изогнутое острие. Но внезапно горло демона пронзил длинный ледяной шип, прошивший насквозь кусок гнилой плоти, отчего враг пошатнулся.
Окровавленный Туриил, держась за дверь, стоял на пороге с несколькими свитками, прижатыми к дверному косяку ладонью, и готовился нанести ответный удар чудовищу. И в монстра прилетело еще несколько ледяных шипов, заставивших монстра отступить и вертеться, чтобы вытащить их на и тварь ушла несколько шагов от юноши.
– Азариэль! Бери дневник у тебя под рукой! – крикнул рыцарь. – Выбирайся отсюда скорее!
У парня всё плыло перед глазами. Последние силы готовы покинуть его, а место правой щеки неимоверно сильно полыхало адским огнём, который инфернальным пламенем бежал по всему телу. Но он смог сориентироваться, взял дневник Дунхарта, одновременно ухватившись на целый кусок доспеха Ремиила, вытягивая из комнаты.
– Пора отчистить келью Люция от дури! – Закричал Туриил, как только Азариэль вынес Ремиила, и вынул свиток более мощный.
Рыцарь взмахнул руками, призвал оставшиеся силы, направив волну ослепляющего и горячего огня в демона, который уже оклемался и шёл в сторону выхода, чтобы завершить начатое.
– Лорды… – спал шёпот с губ твари, прежде чем поглотило пламя.
Громадный массив огня бурей прошёл в комнате предателя, полностью вобрав её вместе с врагом. Вихри пламени вычистили келью рыцаря от всего, что там было – огонь пожрал всё, что было в комнате и за считанные секунды, превратив это в прах.
Пламя потухло так же быстро, как и появилось, предоставив результаты своего творения. В комнате ничего не осталось. Лишь пепел. Келья Люция стала от сажи чёрная как ночь, но, тем не менее вычищена от всей возможной даэдрической нечисти.
– Вот и исполнилось твоё желание, – саркастично начал старый рыцарь, помогая Ремиилу подняться. – Ты ведь хотел сжечь вещи Люция и «почистить его комнату».
– Ты как? – держа руку на разбитом наплечнике и смотря на рассыпавшееся солнце, вопросил у Ремиила Азариэль.
– Сейчас… пару секунд и приду в порядок.
Азариэль опёрся на стену, чтобы не рухнуть. Его тело объято огнём нечестивой усталости и душевной хандры. Этот день, ещё не закончившись, для юноши стал серым маршем уныния. Предатели, потеря старой подруги и развращённость рыцаря Ордена. От всего нахлынувшего каскада юноша едва не рухнул в обморок, но холодное покрытие стены ласково его поддержало.
– Думаю, – чуть ли не падая от хворей, душевных телесных, тяжело дыша, заговорил Азариэль. – На…м всем… нуж… ен отдых. – И сделав шаг Азариэль качнулся, его тело отказало, ноги повели и последнее, что он почувствовал, как его приласкала сталь чьих-то рук…
Глава 20. Горечь посвящения
Неделю спустя. Тундра владения Вайтран.
Клинок сверкнул в свете тусклого морозного скайримского солнца, и тёмное мерцание эбонитовой сабли пронеслось возле толстого древненордского нагрудника противника.
– Сволочь! – выкрикнул высокий и мускулистый нордлинг, через тёмно-металлический рогатый шлем плещется золото его длинных волос, а из глазниц на альтмера взирают два светло-ледяных ока.
Воин в железной броне северно-скайримского антуража, окаймлённой мехом и воротником из лисицы, атаковал. Его меч высек сноп искр о нагрудник противника, после чего враг отступил и нанёс восходящий удар. Двуручный меч едва не убил воина, но тот отпрыгнул и приготовился принять ещё один взмах.
– Андрэ, берегись! – крикнул эльф, привлекая внимание на себя.
Азариэль отпрыгнул, уходя от широкого лезвия массивного двуручного меча, который смородёрили из древних крипт нордов. Его отяжелённый доспех не позволил ему далеко уйти и поэтому это везение, что острие рассекло воздух в считанные сантиметрах от мифриловой кольчуги, прикрытой белым куском ткани. Юноша чувствует гнетущий вес брони, хоть это всего лишь лёгкий мифриловый доспех, а не тяжёлая броня полного рыцаря.
Стражник занял место Азариэля, схлестнувшись клинок об клинок. Андрэ бьёт изо всех сил по тяжёлому нордлингу, но все попытки пробиться к незакрытым частям тела проваливаются. Враг умело парирует каждый удар и Андрэ вышел в колющий выпад, нацеленный в горло. Простой стальной меч встречает всю ярость врага и со звоном разлетается, усыпав траву блестящим дождём металлических осколков.
– Андрэ, отходи! Крикнул Азариэль и ринулся вперёд.
По листовидным Азариэля наплечникам заплясали солнечные блики во время активного движения – альтмер остановил выпад и тут же с разворота попытался перерубить шею врагу, но нордлинг оказался быстрее и направил массивный клинок вниз, рассекая пластины доспешной юбки. Ощутив боль и давление на ногу, Азариэль отпрянул назад, завершая движение восходящим ударом. Сабля рассекла правую руку ниже локтя, следующий выпад заставил упереться острие сабли в нагрудник и покачнуться врага. Азариэль довершил начатое – направил лезвие по косой и рассёк шею норду.
– Кх-ахх-к? – прохрипел человек, выкинув меч и перехватив шею.
Азариэль краем уха услышал, как где-то в стороне раздался глухой металлический перезвон стука меча о землю. Норд перед ним пытается остановить кровотечение, зажимая порез на шее, размазывая кровь по тёмному нагруднику и сотрясая воздух предсмертным кряхтением.
Глаза альтмера перевели взгляд к небу. Холодное и ясно-голубое, на востоке утопленное в тёплом золоте солнца зари, на фоне которого слабо виднеются очертания высокого дворца владыки здешних земель – Драконьего Предела. Ложе из гористых массивов окружает холодную голодную тундру, посреди которой Азариэль расправился с нордлингом.
Эльф склоняется над умирающим поверженным врагом и хватается за кинжал у него на поясе, срывая его и отбрасывая. Затем он уцепился за квадратный нефритовый амулет, запятнанный кровью, и одним движением сорвал его с норда, приговаривая:
– Ты хоть знаешь, что это? – вопросил Азариэль, потрясывая амулетом. – Ты хоть знаешь, какими усилиями была добыта эта вещица? – кровь амулета осталась на обратной стороне ладони, когда парень решил её вытереть об кожу длинных перчаток. – Да откуда тебе знать-то?
– Азариэль, – положил руку на плечо Андрэ. – Не заигрывайся, не то навлечёшь беду, – и на эти слова юноша ответил стряхиванием ладони.
Тем временем нордлинг практически испустил дух, обливаясь кровью, и ему остаются считанные секунды жизни, которые он проведёт, выслушивая тирады неизвестного альтмера.
– Вряд ли ты мне теперь скажешь, почему ты примкнул к Люцию, мародёр, эх вряд ли…
Азариэль поднялся, и амулет скрылся в кисете на поясе, продолжая нести речь умирающему норду:
– Люций тебе видимо не рассказывал, что он последователь опаснейших даэдра? Да и тебе всё равно… служишь тем, кто заплатит.
Азариэль сплюнул и пошёл прочь от места битвы. Люций оказался не просто отступником, но вором, что утянул один из трофейных амулетов Ордена, дабы расплатиться с мародёром. Агентурная сеть Ордена не знает за что именно Люций платил, известно лишь, что это какой-то древний даэдрический артефакт, который мог бы принадлежать Ордену.
– Проклятый сектант, – выругался Азариэль. – Предатель.
Как оказалось, Люцию было выгодно, что взор ока Ордена переместился на внутренние проблемы, оторвавшись от смотрения за континентом. Из-под носа Ордена ушли несколько важных реликтов, которые умело захватили послушники принцев Обливиона. И как стало понятно, большинство могущественных вещей, пропитанных тёмными силами, ушли в руки мятежного рыцаря, который так алкал ими пользоваться, желая принести в этот мир славу Даэдра.
– Люций… чего же ты желаешь? – сам у себя спросил Азариэль, желая раскрыть коварный замысел проклятого врага.
Юноша осмотрелся и с лёгкой улыбкой встретил образы Драконьего Предела – огромного возвышенного дворца, откуда правит ярл Вайтрана, города, что превратился в торговое сердце всего Скайрима. И Азариэлю поистине грустно, если такая сволочь, как Люций сможет добиться того, чего возжелала, ибо своей целью он поставил не просто растление братьев и сестёр Ордена, но и строительство новой Империи.
– Азариэль, – насторожился стражник. – Приди в себя. Тут нет Люция и его еретиков. Лучше заверши то, зачем ты пришёл сюда.
– Ты прав Андрэ, – протянул руку юноша, с распахнутой ладонью. – Спасибо, что помог мне. Без тебя я бы навряд ли бы выследили этого урода.
– Ничего, – пожал по-братски руку Андрэ и сдержанно-вдохновлёнными глазами обвёл тундру. – Я рад на пару часов вернуться домой. И держи себя в руках. Не давай ненависти брать верх. Это плохо. Ты сам не заметишь, как можешь начать служить тому, против чего давал клятву.
– Ты сейчас со мной?
– Нет… ещё побуду здесь. Когда удастся вот так выбраться на родину.
– Тогда давай. Только не задерживайся здесь и спасибо, что помог.
– Не за что. Благодари Регента, что он отправил меня с тобой. Давай, ещё встретимся.
Доставая свиток из кармана, Азариэль вспомнил, как его тогда привели в чувства, когда его приласкала темнота. Ремиил ему поведал, что в сундуке Люция, обнесённого защитными магическими печатями, смогли найти много чего интересного. Карты новой империи и записки с планами, тёмные договоры между ним и культистами, а так же удалось выяснить, что он желает отдать этот мир в загребущие лапы тёмных принцев и их шавок. В этот же день Регент отправил Императору письмо, где просил начать преследование Люция, как преступника, желая и покарать отступника, и защитить Тамриэль от скверны.
Азариэль поднял руки к невзрачным небесам Скайрима и бумага, насыщенная магией, исчезла в ладонях юноши, и его тело растворилось, как только яркий мистический свет окропил парня. Жёлтые пожухшие низкорослые травы, стелящиеся нескончаемым ковром по вайтранской равнине, исчезли в один миг и перед Азариэлем возникли образы могучего и просторного холла.
Чёрные стены ловят сотни отражений на зеркальной поверхности, а огромные пространства вдохновляют могуществом. Золото и серебро, предметы искусства и драгоценные камни, великолепная музыка – всё смешалось в сумасшедшем потоке роскоши и величества, которое не меркнет, несмотря на потерянную силу Ордена.
Там впереди, на втором ярусе, он видит фигуру в чёрном камзоле, которую окружили семь иерархов в пунцовых костюмах, напоминающих роскошное одеяние служителей церкви. Азариэль втягивает воздух полной грудью, чувствует, что привычные ароматы дикой тундры пропали, сменяясь на сладкий запах ладана. Тут же он переводит глаза наверх, туда, откуда свисают стяги Ордена и с печалью узрел, что знамя – золотое геральдическое солнце на багряном фоне чуть изменилось. Теперь полотно разделено на багряную и чёрную половину, в символ прошлой славной жизни и предательства. В тот день, когда Регент принял решение изменить флаги, он отдал приказ о том, чтобы была проведена тотальная проверка всех братьев и сестёр Ордена, по окончании которой выгнали ещё четверых, заподозренных в поклонении Даэдра.
Азариэль откинул размышления о предателях и уверенным шагом направился вперёд, к ярусу, где на него взирают глава и владыки Ордена. Он встал посреди залы и торжественно заявил:
– Я исполнил священный долг, возложенный на меня праведными Владыками Ордена!
От строя фигур отделилась одна в балахоне и плавным шагом направилась к Азариэлю, а на весь холл башни раздался глас:
– Передай нашему брату Терцию.
Юноша протянул нефритовое изваяние на нити, пропитанное магией умения обращения с клинками и его перехватила ладонь, на которую волной накидывается широкий объёмистый рукав.
«Что же будет дальше?» – спрашивает у себя Азариэль, хотя уже знает ответ. Он понимает, что это было не просто очередное задание по добыче артефакта, а скорее нечто сакральное и важное, что подтвердит его право стать полным братом в Ордене.
– На колено! – звучит громогласный возглас, доносящийся со стороны боковых балконов.
Азариэль с ощущением торжествующего благоговения, очернённого гнетущей тоской, опускается на колено и склоняет голову, в покорности. Он слышит, как к нему походит кто-то и краем глаза смог разглядеть, что эта фигура всё так же в красных одеждах.
– Сегодня, в этот славный день, мы приветствуем новую душу в нашем братстве! – слышится торжественно-шероховатый голос Регента. – Так пусть девять смилуются над ним и даруют ему жизнь, наполненную светом праведной войны против тьмы!
– Славься Акатоше, славься великий дракон и да направь свой свет супротив мрака и тьмы! – возвышенно запели иерархи.
Дух празднества в Азариэле постепенно угасает, и улыбка на губах готова смениться слезами на щеках. В душе он находит причину такого быстрого возвышения – его приняли не, потому что настало время и не, потому что он овладел мастерством братьев-рыцарей в совершенстве. Он находит причину совершенно в другом.
– Сегодня мы принимаем дух славного воителя в наше барство, и пусть Талос укрепит его руку и закалит душу, подобно клинку! – раздались слова Магистра Рыцарей.
На седой волос юноши положена рука иерарха, и губы человека читают какую-то молитву, потерянную в шёпоте.
– Аркей, властелин жизни и смерти, поборник нежити, дарую этой молодой душе силы в войне против губительной силы нежизни. И да пребудет его разум в готовности противостоять натиску хаоса! – раздался сдержанный голос архимага.
В душе Азариэля выросло гложущее уныние. Он чувствует… знает, что его приняли от безысходности. Ордену нужны рыцари, которые бы вновь взялись за праведное дело войны с врагом, и Регент пошёл на вынужденную меру пополнить ряды частью неофитов, чтобы было хоть кого-то выставить на поле боя. Регент, основываясь на докладах, лично распорядился о назначении Азариэля в рыцарское крыло, и парень не был против, когда услышал это решение.
– Скажи, – громогласно заговорил иерарх возле Азариэля. – Клянёшься ли ты нести свет рыцарской чести?
– Клянусь! – воскликнул Азариэль, вспоминая заученные вчера слова клятвы. – Во имя Девяти я Азариэль самолично присоединяясь к Праведному Воинству Ордена, даю суровую клятву хранить честь рыцаря.
– Скажи, клянёшься ли ты обнажить меч во имя чести Ордена?!
– Клянусь посвятить меч, силы, жизнь и всё прочее делу благочестия Ордена и рыцарей, его охране и чести!
– Скажи, клянёшься ли ты чтить акты Ордена?!
– Клянусь соблюдать Кодекс Ордена и все его акты и законы!
– Скажи, клянёшься ли ты любить братьев и сестёр!?
– Клянусь любить моих братьев и сестёр, и помогать им мечом, советом, имуществом, деньгами и всегда, и везде без исключения предпочитать их всем непричастным Ордену: заботиться о благочестивых паломниках, беспомощных, служить помощью и утешением пленённым ради благостей веры, больным и нищим!
– Скажи, клянёшься ли ты сражаться во имя праведного света Ордена?!
– Клянусь сражаться с поклонниками тёмных сил своим примером, доблестью, богатством и другими средствами; против неверных и неверующих с мечом к алтарю подступающих обязуюсь обнажать меч!
– Скажи, клянёшься ли ты воздержаться от даров сангвиновых?
– Клянусь сторониться всякого бесстыдства и не участвовать ни в каких мерзких делах плоти и чрева моего!
– Скажи, клянёшься ли ты сохранять постулаты Ордена в провинциях!?
– Клянусь, среди каких б народов Тамриэля я не был, подчиняться праву, законам и обычаям Ордена: для народов же, которые гостеприимно и дружелюбно почитают Орден, выполнять священные обязанности рыцаря!
– Скажи, подтверждаешь ли ты клятвы, данные тобой!
– В этом перед Регентом и Советом Владык, на этом собрании присутствующими, громко клянусь, признаю и исповедую единое учение об Ордене!
После торжественного выкрикивания клятв и моментной бодрости духа Азариэль ощутил, как его покрытые серебром волосы облило что-то тягучее и тёплое, как душу обволакивает приятное ощущение величественности. И новоиспечённый рыцарь услышал эти торжественные слова:
– Сим помазываю тебя на великие свершения и сокрытую славу рыцарскую, Ордену присущую. Да примут тебя Девять в объятиях своих и не да не убоишься ты зла, ступая дорогой смертной тени!
– Поднимись! – на это воззвание Азариэль встал в полный рост, гордо задрав голову и устремив взгляд на молвящего Регента. – Эта душа признала и приняла все законы Ордена и вступила на путь рыцарства! Да бут этому свидетели сами боги!
Посвящение окончено. Азариэль отдал земной поклон и двинулся из башни Цитадели, быстро перешагнув за её порог, думая, что за этим посвящением нет никакой силы богов, есть только тщетная надежда на милость тех, кого нет. На ступенях, в доспехах, которые ловят на серебристых листах металла лучи восходящего солнца, юношу встретил старый рыцарь, губы которого за долгое время расписала сдержанная улыбка. Его волосы, отмеченные приближением старости, чуть развиваются на прохладном утреннем ветру.
– Теперь, – Азариэль рад услышать бодрый низкий бас рыцаря, – ты мой брат-рыцарь. Я… я… очень рад.
– Спасибо, – губы парня разошлись в ответной улыбке. – Ремиил, откуда такое волнение?
В серебряном взоре воителя промелькнула тень скорби, а слова стали на порядок тяжелее:
– После того, как всё произошло, мну трудно принять это. Я прослужил Ордену несколько десятилетий и… я думаю ты понимаешь.
– Понимаю. Кстати, спасибо за текст.
– Пойдём в кузни, – махнул Ремиил, зазывая с собой юношу, начиная отстукивать подошвами по ступеням. – Пора тебе получить настоящий меч рыцаря.
Азариэль устремился за рыцарем. Он не стал смотреть на образы Цитадели, поскольку каждое здание теперь помечено неприятным колким образом нового штандарта Ордена. Для Азариэля они как бельмо и его лицо кривится в неприязни, стоило их только увидеть.
– Ремиил, вы нашли, откуда к нам заявились великие раскольники?
– Да. – Резко и с тембром неприязни ответил воин. – В Оплоте Ложи мы нашли… э-м… телепортационные платформы.
– А как же магические щиты и печати? – удивился Азариэль. – Они разве не должны были защитить нас?
– Похоже, проклятый подонок Люций с помощью тёмной порчи смог пробить бреши в щитах. Погань предательская, что б её.
– Ремиил, – с дрожью волнения заговорил Азариэль, и его воззвание едва не потонуло в шипении фонтана. – Я же теперь рыцарь… член братства, так сказать. И ты можешь мне рассказать, что за история с Фиотрэлем? Почему у него… столько россказней о как он… и какая-то девушка?
– Ах, ты о втором отступнике. Что ж, теперь, когда о его существовании известно, могу рассказать об этом поганце. В те времена, одна из неофиток Ордена ударилась в наркоманию… скумой увлекалась.
– Неофитка?
– Да, если верить Судебному Протоколу и Решению Суда Владык, то её звали Лара. Один из учёных решил её защитить, встал на её сторону по нечестивому зову плоти. Но её выгнали, а он решил изменить устройство и Кодекс Ордена, чтобы её вернуть.
– Итог?
– Она умерла. И как написано в рапортах наших агентов от передозировки скумой, хотя Фиотрэль её пытался спасти.
