Станислав Николаевич Минин
Камень
Глава 6
Днем, в субботу, мне позвонил Андрей Долгорукий.
– Алексей, мы сегодня собираемся в ночной клуб, а перед этим пойдем в ресторан. Я и девочки тебя приглашаем. Инга просила передать, что ты обещал и твоя явка обязательна. Так как?
– Андрей, спасибо за приглашение, обязательно буду.
– Отлично. Адрес и время вышлю тебе в сообщении. – Долгорукий положил трубку.
Первым делом я приготовил себе одежду на вечер – джинсы, рубашку и клубный пиджак, при этом вспоминая добрым словом Лесю, которая помогла мне все это подобрать. Сегодня я опять ночевал у нее, а утром был отправлен домой под предлогом того, что ей надо было собираться и ехать на студию. Чтобы не отвлекать девушку от работы, я не стал звонить, а написал сообщение о том, что сегодня ночью иду в клуб, на что через некоторое время получил краткий ответ: «Отдохни от меня хорошо! Целую!» – и улыбающийся смайлик… Святая женщина!..
К восьми часам вечера Прохор отвез меня к ресторану «Уютный дворик», который соответствовал своему названию – находился во дворе старинного особнячка – и, судя по гербу на вывеске, принадлежал роду Долгоруких. Метрдотель на входе поинтересовался моим именем, после чего проводил к моим университетским приятелям. Пока мы шли до их столика, я успел оглядеться. Сам ресторан был небольшой, буквально на десять-двенадцать столиков, занятых из которых была буквально половина, причем один из столов занимали охранники молодежи в строгих деловых костюмах.
После взаимных приветствий я сел на свободное место рядом с Андреем Долгоруким, который был одет примерно в таком же стиле, как и я. Девушки же были в платьях, которые выгодно подчеркивали их фигуры: Юсупова в красном, а Долгорукая – в бирюзовом.
– Алексей, ты сегодня наш на всю ночь! – заявила со свойственной ей прямотой Инга, а Наталья слегка покраснела и пихнула подружку локтем в бок.
– Инга, Наталья, – обратился я к ним, – ваши желания для меня закон!
Получив благосклонные кивки девушек на мой ответ, я выслушал их рассказ про то, как они сегодня ходили по магазинам. После этого со мной поделились отзывами о ночном клубе под названием «Метрополия», в который мы поедем после ресторана. Оказывается, этот клуб тоже принадлежит роду Долгоруких и является одним из самых популярных мест ночной Москвы. Поведали мне девушки и о том, что все прошедшее лето они часто посещали «Метрополию» вместе со своими одноклассниками и одноклассницами, одна из которых скоро должна была к нам присоединиться.
Примерно минут через тридцать после того, как я приехал, у входа в ресторанчик наметилось легкое движение. В сопровождении двух охранников, одетых в стандартные деловые костюмы, в зале появилась высокая молодая девушка-шатенка в джинсах и светлой блузке с большим вырезом. В отличие от Инги и Натальи, имевших спортивные фигуры, эта красавица обладала широкими бедрами, длинными ногами, казавшимися еще длиннее из-за туфель на высоком каблуке, и, несмотря на достаточно юный возраст, грудью очень приличного размера. Оглядев зал, она с кошачьей грацией направилась к нашему столику.
– Привет, Анечка, присаживайся! – сказал Андрей, вставая из-за стола.
Я встал вслед за ним, а Долгорукий всем своим видом обозначил, что вышеуказанная Анечка без его помощи никак не смогла бы присесть на стул с торца нашего столика. Обменявшись приветствиями с Ингой и Натальей, Анна, глядя на меня карими глазами, обратилась к своим подружкам:
– Девочки, может быть познакомите меня с молодым человеком?
За них ответил Андрей:
– Алексей Пожарский, наш однокурсник. – Я кивнул. – Анна Шереметьева, наша одноклассница.
– Очень приятно с вами познакомиться, Анна, – сказал я ей.
– И мне, Алексей, – кивнула она, продолжая меня разглядывать.
Внимание ко мне со стороны Анны не осталось незамеченным Ингой:
– Аня, это наш с Наташкой мальчик, даже не думай строить на него никаких планов!
Шереметьева, видимо, прекрасно знавшая Юсупову, только хмыкнула, перевела на нее взгляд и многозначительно заявила:
– Это мы еще посмотрим…
– Аня, хватит злить Ингу! – вмешалась Наталья. – Ты же ее знаешь!
Шереметьева улыбнулась и сказала:
– Как в лицее опять себя почувствовала! Извини, Инга! Вы хоть мне про вашу учебу расскажите! Вижу, – она опять на меня посмотрела, – времени даром не теряете!
Мои однокурсницы рассказали ей про наши первые дни в университете, Инга во всех подробностях доложила про знакомство со мной, особенно уделив внимание тому, что я очень милый и симпатичный, не забыла она упомянуть, что я живу отдельно от своих родственников недалеко от университета. В конце монолога Юсуповой Долгорукая поинтересовалась у Шереметьевой ее учебой. Оказалось, что девушка тоже учится в нашем университете, только на факультете журналистики, который находился в другом крыле учебного корпуса. Она рассказала, что ничего особенного за первые дни учебы с ней не случилось, и попеняла двум своим подружкам на то, что могли бы позвонить ей и пригласить в то кафе, в которое мы ходили после учебы, на что получила обещание Долгоруких и Юсуповой без нее туда больше не ходить. В ходе этого общения мы ужинали и выпивали слабенькое вино. Если поначалу при появлении Шереметьевой в разговоре участвовали в основном девушки, да Андрей периодически вставлял реплики, то потом к беседе подключился и я, в ходе которой мы с Анной перешли на «ты».
В общем и целом, Шереметьева мне очень понравилась – помимо красивой внешности и безупречных манер, она обладала хорошим чувством юмора, рассудительностью не по возрасту и таким необходимым качеством для журналиста, как способность слушать своего собеседника – даже перлы Юсуповой вызывали у девушки лишь легкую улыбку.
Ближе к одиннадцати часам вечера мы начали собираться в клуб.
– Алексей, ты на машине? – спросил у меня Долгорукий.
– Нет, я свою отпустил, – ответил я.
– Тогда поехали на нашей, а девушек довезет Аня. – Андрей посмотрел на нее вопросительно, на что та кивнула.
– Что-то не подумала я… – глядя на меня, заявила Инга. – Надо было свою машину взять, а не с вами ехать. – Она перевела взгляд на Долгорукого. – Сейчас бы Алексея и подвезла… Андрей, может поменяемся?
Наталья с возмущением опять пихнула локтем подружку, заявив:
– Даже не мечтай! Алексей поедет с Андреем!
Мы с Долгоруким и Шереметьевой с улыбкой наблюдали за очередной перепалкой подружек. Неожиданно Анна вмешалась в их разговор, вкрадчиво спросив у меня, глядя на Юсупову:
– Алексей, может быть ты со мной поедешь? А они как приехали вместе, так пусть и едут…
На лицах Натальи и Инги стало проявляться возмущение, они переглянулись между собой и уже хотели что-то сказать Анне, но не успели – она рассмеялась и успокоила их:
– Извините, девчонки, я пошутила! Опять не смогла удержаться!
Девчонки облегченно вздохнули.
– Аня, что ты за человек такой? – обратилась Долгорукая к Шереметьевой с деланой обидой. – Все время над нами с Ингой шутишь!
– А над кем мне еще шутить, как не над лучшими подружками? – улыбаясь, махнула рукой Анна.
– Шереметьева, ты злюка! – не осталась в стороне и Инга.
– Я же любя! – Анна перестала улыбаться и состроила виноватое лицо.
Во время этой очередной перепалки мы с Андреем делали вид, что за столом нас нет. Если для меня все это было ново, да и удовольствие доставляло – какому молодому человеку не понравится, когда за него «сражаются» такие красивые девушки, то, судя по лицу Долгорукова, все это он уже видел не раз и подобные перепалки ему порядком надоели.
– Девушки, – кинул он в пространство, – мы так с вами никуда не успеем…
– И правда, – встрепенулась Инга, – пора собираться! Нас ждут танцульки!
Сборы были недолгими, и через десять минут мы с Андреем были на улице, девушки же пошли в дамскую комнату, как я понял из их комментариев, проверить безупречность своего внешнего вида.
– Поехали, Алексей. – Андрей указал мне на «Волгу». – У наших красавиц это еще на полчаса.
– А они не обидятся? – засомневался я.
– Если будут возмущаться, скажем, что мне надоело их ждать.
Я согласно кивнул и залез в машину.
«Волга» младших Долгоруких была из предыдущего модельного ряда, в отличие от той, которую мне подарил дед, но по уровню комфорта не сильно отличалась.
– Андрей, Анна упомянула лицей, в котором вы все вместе учились. Подробностями не поделишься? – попросил я его.
– Это Императорский лицей, – ответил он.
– Понятно, – кивнул я.
Теперь мне стало ясно, где подружились дети Долгоруких, Юсуповых, Шереметьевых и, я уверен, многих и многих других старых родов России. Этот лицей был самым элитным заведением среднего образования в империи, почетным директором которого, по давно устоявшейся традиции, являлась сама императрица. Однако в этот лицей могли попасть не только представители высшей аристократии, но и одаренные дети простолюдинов, затраты на обучение которых брала на себя императорская семья. Выпускники этого лицея пользовались льготами при поступлении в любое высшее учебное заведение Российской империи – экзамены им сдавать не надо было, брали без конкурса, настолько был высок уровень подготовки у выпускников. Со сколькими, интересно, своими одноклассниками познакомят меня мои приятели на радость деду?..
Пока ехали до клуба, мы с Андреем развлекали друг друга тем, что рассказывали смешные истории из школьной жизни. Наконец «Волга» остановилась, и водитель сообщил, что мы на месте. Выйдя из машины, я огляделся – скромный подъезд достаточно большого здания никак не соответствовал уровню пафосного заведения, которое мне описали девушки, скорее он напоминал черный вход какого-нибудь магазина, однако была слышна музыка, подтверждавшая то, что мы на месте.
– Это просто служебный вход, – ответил с улыбкой Андрей, прочитав на моем лице незаданный вопрос. – Так намного удобнее.
– Тебе виднее, – пожал плечами я.
Когда мы подошли к двери, стоящий рядом с ней охранник слегка поклонился и молча пропустил нас внутрь, где нас ждал невысокий полноватый мужчина средних лет в аляповатом костюме.
– Андрей Анатольевич, – обратился он к Долгорукому, – рад приветствовать вас и вашего друга в «Метрополии»!
– Добрый вечер, Игнат Васильевич! – улыбнулся Андрей, а я кивнул.
– Позвольте вас проводить? – преданно глядя в глаза Долгорукому, поинтересовался мужчина.
– Не стоит, Игнат Васильевич, я знаю дорогу. Лучше сестру с подружками подождите, они скоро должны подъехать, – продолжая улыбаться, ответил Андрей и пошел дальше по коридору, сделав мне знак рукой следовать за ним.
– Хорошо, Андрей Анатольевич, – услышали мы за спиной.
Долгорукий повел меня по каким-то коридорам и переходам. На нашем пути изредка встречался обслуживающий персонал – девушки и молодые люди в форме официантов, охранники, уборщики. Все они, узнавая Долгорукого, слегка ему кланялись и продолжали идти по своим делам, не обращая на нас больше никакого внимания.
Мой приятель на каждое приветствие отвечал кивком головы.
– Вижу, ты тут частый гость, – прокомментировал я ему свои наблюдения.
– А тут не только ночной клуб, а целый развлекательный комплекс! Есть еще ресторан, бильярд, боулинг, казино и то, что больше всего любят Наташка с Ингой – спа-салон, – ответил он. – Угадай, где я провожу время, когда жду девчонок?
– Отвечать обязательно? – ухмыльнулся я.
Андрей хмыкнул и отрицательно помотал головой.
Поднявшись на второй этаж, мы оказались у очередной двери с охранником, который так же, как и его коллега внизу, молча поклонился и открыл перед нами дверь. С непривычки по ушам ударила музыка, от громкости которой я даже слегка поморщился. Это же выражение я заметил и на лице у Андрея. Шагнув за дверь, он повел меня к одному из трех больших диванов, стоящему посередине довольно-таки большого помещения, игравшего роль, если использовать театральные термины, балкона или огромной ложи, по отношению к остальному клубу. По краю этого самого балкона было установлено стекло, позволявшее видеть все происходящее внизу и делавшее музыку в нашей «ложе» чуть тише. Пока мы шли к нашему месту, я обратил внимание, что Андрею помахали рукой с одного из занятых какой-то компанией диванов, он помахал им в ответ, но подходить не стал. За нашим диваном оказался длинный столик, на котором уже стояли вазы с фруктами. Долгорукий сел на диван и показал рукой, чтобы я к нему присоединялся, но мне очень хотелось получше рассмотреть клуб. Подойдя к стеклу, я начал разглядывать сам дискотечный зал, общую площадь которого не смог прикинуть даже примерно. В противоположном от нашего «балкона» конце зала располагалась сцена с огромными колонками и пультом диджея, около сцены был танцпол, ближе к нашему месту располагались столики, а по стенам – длинные стойки бара. «Метрополия» действительно пользовалась популярностью – клуб был набит людьми до отказа. Балкон, на котором я сейчас находился, располагался на высоте не меньше шести-семи метров над полом первого этажа, а попасть на него можно было по двум лестницам, справа и слева, охранявшимися внизу дюжими охранниками. У себя в Смоленске мы с одноклассниками, под присмотром старших, тоже ходили в подобные заведения, однако такого размаха, качества звука и осветительной техники там не было и в помине.
– Как тебе? – со скрытой гордостью поинтересовался Долгорукий, перекрикивая музыку, когда я присел рядом с ним.
– Круто! – Я, в отличие от него, свои эмоции скрывать не стал.
– И многие с тобой согласны! – поднял он указательный палец вверх.
Нашу беседу прервало появления официанта.
– Доброй ночи, Андрей Анатольевич! – поклонился он Долгорукому. – И вам, ваша милость! – это было уже мне. Потом официант вновь повернулся к Долгорукому: – Вам как обычно?
– Да, Владимир, как обычно, – кивнул Долгорукий. – Сейчас еще приедет сестра с двумя подружками, не забудь для них фужеры.
– Сей момент, Андрей Анатольевич! – Владимир опять кивнул и резво удалился.
Еще когда я приехал в ресторан, Андрей предложил мне попробовать вино с крымских виноградников Долгоруких. Отказываться я не стал, а когда попробовал, так и вовсе попросил Андрея взять пару-тройку бутылок в клуб, на что он рассмеялся и заверил меня, что уж как-нибудь он это вино там найдет.
Наше общение с Андреем было прервано появлением девушек, которые садиться к нам не спешили, а встали перед столиком напротив нас с обиженным видом.
– Андрей! – перекрикивая музыку, заявила Инга. – Почему вы нас не подождали? – Попытка Долгорукова что-то ляпнуть в ответ была прервана резким жестом девушки, которая продолжила: – Ты самый невоспитанный и нетерпеливый маленький мальчишка на свете! Еще и на Алексея дурно влияешь! – Она топнула ножкой. – Как будешь искупать вину?
Я посмотрел на Андрея, который только обреченно вздохнул. Потом я обратил внимание на лица Натальи и Анны, которые, как мне показалось, изо всех сил сдерживали смех.
– Проси все, что хочешь! – Долгорукий сделал вид, что полностью признал свою вину и готов понести суровое, но справедливое наказание.
Добившись своего, Юсупова задумалась на мгновенье, а потом выдала:
– Виноваты вы оба! – Инга картинно указала на нас рукой. – А посему весь вечер будете выполнять наши желания! – Она посмотрела на подружек, которые очень активно начали кивать. – И первое желание будет состоять в том, что мы сядем, как в университете, а то устроились тут вдвоем!..
«Если и дальше так будет продолжаться с этими желаниями, то можно сказать, что я еще легко отделался!» – подумал я с улыбкой, наблюдая, как Наталья и Инга занимают свои «законные» места по обе с стороны от меня.
– Привыкай, Алексей, это на ближайшие пять лет! – прошептала мне на ухо Инга. – А может, и на больше…
Первым моим желанием после этих слов было встать, вежливо попрощаться с присутствующими и удалиться с гордо поднятой головой, сказав напоследок: «Простите, но я слишком молод!» Второе желание я придумать не успел.
– Расслабься, Алексей, я пошутила, – прошептал мне тот же голос. – А может, и нет…
«Очень надеюсь, что пошутила!» – подумал я.
Как бы то ни было, вечер продолжался. Официант Владимир принес нам две бутылки вина и пару дополнительных фужеров к уже стоящим на столе. Его попытка разлить вино была остановлена Натальей Долгорукой, которая поблагодарила Владимира и взмахом руки отослала его.
– Мое желание, чтобы наши молодые люди ухаживали за нами сами! – заявила она.
– Как будто когда-то было по-другому… – хмыкнул ее брат, и мы с ним одновременно взяли бутылки и начали разливать вино по фужерам, причем Андрею, после жеста сестры, досталась только Анна, а мне Наталья и Инга, о чем я, впрочем, особо не жалел, несмотря на «далеко идущие планы» Юсуповой.
После того как мы выпили вина и мило поболтали, в клубе заиграла смутно знакомая мне мелодия, услышав которую, девушки встрепенулись.
– Алексей, никуда не уходи, мы танцевать! – сказала мне Инга, и они с Натальей встали с дивана.
Впрочем, далеко они не ушли, а устроили импровизированный танцпол прямо за нашим диваном. Спустя какое-то время к ним присоединились девушки и молодые люди с другого столика, с которого махали руками Андрею, когда мы пришли. Шереметьева танцевать с подружками не пошла, а взяла свой бокал с вином, обошла стол и села рядом со мной.
– Как тебе наша компания, Алексей? – поинтересовалась она.
– Мне очень нравится, Анна! – улыбнулся я.
– Андрей мне сказал, что насчет Инги он тебя предупредил. Не обращай внимания, она очень хорошая девчонка!
– Это я уже понял… – кивнул я, вспоминая обещания Инги, данные мне пятнадцать минут назад.
– Почему не танцуешь? – переключилась девушка на другую тему.
– Пока не хочу, может быть, позже…
– Договорились. Первый медленный танец мой. – Я удивленно посмотрел на нее. – Ты же помнишь, что сегодня вы с Андреем выполняете все наши желания? – хоть у Анны и было серьезное лицо, но ее глаза смеялись.
– Анна, первый медленный танец твой! – торжественно сказал я ей.
Девушка очаровательно улыбнулась, встала и вернулась на свое место.
Вернувшиеся после танцулек Наталья и Инга устроили мне форменный допрос:
– О чем с Анькой говорили? – с ходу спросила Юсупова, а Долгорукая кивнула, горя желанием узнать подробности.
– О моих впечатлениях о нашей компании, – ответил я.
– И что ты сказал? – прищурив глаза, поинтересовалась Наталья.
– Правду. Что мне наша компания очень нравится.
– А еще о чем говорили? – Ингу было не провести.
– О медленном танце. – Я был краток.
– И что? – не отставала Инга.
– Пообещал, что первый медленный танец станцую с ней…
– Вот ведь сучка! – воскликнула Юсупова, глядя на Долгорукую, которая согласно кивнула.
Они обе вскочили и переместились к Шереметьевой, которая, надо было отдать ей должное, несмотря на ожесточенную жестикуляцию и разговор на явно повышенных тонах, сохраняла невозмутимый вид и самообладание. Когда мои однокурсницы вернулись и сели на свои места, то они демонстративно старались на меня не смотреть, но фужеры пододвинули, и мне пришлось их «обновлять». В полном молчании прошло минут пять, пока не заиграл наконец медленный танец. Я встал, провожаемый гневными взглядами Наташи и Инги, обошел стол и протянул руку Шереметьевой, которая с улыбкой поднялась мне навстречу.
На нашем импровизированном танцполе мы оказались не одни – в танце «качались» две пары с соседнего столика. Когда я наконец притянул к себе Анну и обнял ее за тонкую талию, то почувствовал в своих штанах лишний аргумент против слов Инги о пяти или больше годах «рабства» – лицо девушки оказалось так близко, ее упругая грудь упиралась в меня, запах от волос пьянил лучше коллекционного вина из Крыма…
– Алексей, а знаешь, что я сказала Наташе и Инге, чтобы они мне не устроили скандал? – вернула меня с небес на землю Анна.
– И что же? – хриплым голосом спросил я.
– Что я им услугу оказала! – Анна опять очаровательно улыбнулась.
– И какую же?
– Что я избавила тебя от тяжкого выбора, кого пригласить на медленный танец, – хмыкнула она. – Ясно же, что той, кого ты не пригласишь, будет очень обидно…
– Аня, ты правда сделала это только поэтому? – улыбнулся я, чувствуя, как девушка слегка напряглась.
– Кто знает… – опустила она голову мне на плечо, прижавшись еще сильнее.
На втором медленном танце к нам присоединились Андрей с Ингой. Юсупова, не скрываясь, подозрительно смотрела на нас с Анной. Ничего другого не оставалось, как улыбаться ей в ответ. Закончив танцевать и проводив Шереметьеву на ее место, я вернулся к «моей» парочке.
– Алексей, ты прощен! – важно сказала мне Инга, присаживаясь рядом. – Мы с Наташкой посовещались и решили, что Анька была права, когда лишила нас выбора на первый медленный танец! – Она сделала паузу. – Следующий танец ты будешь танцевать с Натальей! – На что Долгорукая улыбнулась.
Мне не оставалось ничего другого, как только согласиться с мнением большинства и продолжить ухаживать за девушками, периодически обновляя вино в их фужерах и поддерживая светскую беседу. По моим впечатлениям, Андрей Долгорукий реально отдыхал от внимания своей сестры и ее подружки, которые были заняты мной и не обращали на него никакого внимания. Я, как и обещал, вернее, как решили девушки, потанцевал сначала с Наташей Долгорукой, а потом и с Ингой Юсуповой. В обоих случаях, под конец второго танца, я начинал повторять про себя таблицу умножения, хоть как-то пытаясь отвлечься от тех эмоций, которые вызывали во мне прижавшиеся ко мне красавицы. В конце вечера, под самое утро, взывая к дружеским чувствам обеих девушек, я уже по собственной инициативе пригласил Анну Шереметьеву на танец.
– Что, не отпускали? – спросила она, прижимаясь ко мне.
– Сама же все видишь, не хочу дать повода для ссоры… – попытался объяснить я.
– Извини, это не упрек, я все прекрасно понимаю! – ответила она. – Вот и сейчас за нами следят… – засмеялась она.
И действительно, я краем глаза заметил, что Наташа с Ингой не сводят с нас глаз.
Разъезжались мы около пяти часов утра, причем Андрей Долгорукий, через официанта Владимира, закрепил за мной одну из разъездных машин клуба «Метрополия», которая и доставила меня домой.
***
Воскресным днем князь Анатолий Владимирович Долгорукий сидел у себя в кабинете и думал, что ему делать с информацией, полученной только что от начальника службы безопасности. Придя к каким-то своим выводам, он взял со стола телефон, порылся среди контактов и нажал кнопку вызова.
– Приветствую, Толя! – услышал он наконец в трубке.
– Здравствуй, Виктор! Как дела?
Еще около десяти минут собеседники обменивались последними новостями, пока Долгорукий не решился перейти к тому, о чем действительно хотел поговорить.
– Витя, а тебе внучка не рассказывала, с кем она вместе учится в университете?
– Как не рассказывала? Рассказывала, конечно, – с твоими внуками!
– А больше она ни про кого не говорила? – вкрадчиво поинтересовался Долгорукий.
– Нет. А что? – напрягся его собеседник.
– А то, Витя, что вместе с ними учится молодой князь Пожарский, и сейчас у них одна компания. Вчера они, все вместе, еще и с Анькой Шереметьевой, отдыхали в нашем развлекательном центре.
– Подожди, Толя, какой еще молодой князь Пожарский? Там, если я не ошибаюсь, только один князь, Михаил Николаевич, и он совсем не молодой!
– А ты помнишь тот скандал с покойной Лизонькой Пожарской около восемнадцати лет назад?
– Что-то такое припоминаю…
– А еще, Витя, там был именной императорский указ…
– Все, Толя, вспомнил! Теперь у нас получается, что князей Пожарских целых два, старый и молодой… Ну ладно, но как это может отразиться на наших внуках?
– По сообщениям моей службы безопасности, моя Наташка и твоя Инга к этому Пожарскому-младшему явно неровно дышат. Что будем делать, Витя? – поинтересовался Долгорукий.
– Ты с сыном разговаривал? – не спешил отвечать Юсупов.
– С Анатолием? Пока нет, сразу после доклада службы безопасности набрал тебя.
– Правильно сделал, – сказал Юсупов после небольшой паузы. – Вот и я со своим разговаривать пока не буду. Нам надо с тобой встретиться и обговорить, как мы будем на это все реагировать. Да, чуть не забыл, надо еще и Шереметьева пригласить. Договорились, Толя?
– Договорились, – сказал Долгорукий в трубку и нажал кнопку отбоя.
***
– Как погуляли? – с ухмылкой поинтересовался Прохор, ставя передо мной тарелку с ухой.
– Отлично. Вечер закончился в развлекательном центре Долгоруких, – ответил я.
– Чем сейчас собираешься заниматься?
– Не знаю еще, может быть, на планшете в Паутине посижу.
– Про подружку свою не забудь! – улыбался Прохор. – Она явно ждет от тебя отчета за прошлую ночь.
Не звонила еще?
– Нет пока, – помотал я головой.
– Вот с обедом закончишь и набери ее, а то обидится…
Воспользовавшись советом Прохора, я позвонил Алексии. Выяснилось, что она ездит по своим делам, дома будет только вечером и ко мне зайдет. Мой воспитатель оказался прав, предупреждая, что девушка устроит мне аккуратный допрос. Скрывать мне было нечего, совесть моя была чиста и на все вопросы Алексии я ответил «правильно», за что был «милостиво» оставлен на ночь.
На следующий день, после лекций в университете, мы с Долгорукими и Юсуповой пошли в кафе. Через некоторое время к нам присоединилась и Шереметьева. Конечно, все разговоры крутились около нашего субботнего похода в ночной клуб. Девушки с меня взяли твердое обещание, что в ближайшие выходные мы все это еще раз повторим. В кафе просидели около двух часов, потом я проводил девушек до машин и направился домой.
После восьми вечера ко мне заглянул Сашка Петров, которому я рассказал о своем субботнем загуле.
– Врастаешь потихоньку в светское общество? – хмыкнул он после того, как я закончил.
– Приходится… Сам понимаешь… – улыбнулся я. – Как сам выходные провел?
– Да мы тоже с однокурсниками в кафе в субботу сходили, а в воскресенье я дома просидел, своими делами занимался.
Рассказав мне, в свою очередь, подробности студенческой вечеринки, Сашка засобирался домой, вызвал такси и уехал.
***
Граф Орлов досматривал видеозапись последней тренировки Пожарского.
– Да уж… – Полковник выключил плазменную панель. – Какие мысли, Виктор Борисович? – спросил он у сидящего рядом Смолова.
– Иван Васильевич, для него практически все наши тренировки бесполезны, сами ведь видите! – Ротмистр встал и начал ходить туда-сюда перед Орловым. – Остается только полоса препятствий и тренировка работы в команде, да и со стрельбой у него не очень, надо подтягивать.
– Когда у него следующая тренировка?
– Сегодня должен приехать.
– Вот и погоняйте его на полосе препятствий, с учетом нашей специфики, да в тире пусть тренируется, а работой в команде можете заняться чуть позже. – Я примерно так и наметил, Иван Васильевич. – Ротмистр наконец остановился. – Могу быть свободен?
– Да, Виктор Борисович, – кивнул головой полковник и устало откинулся на спинку кресла.
***
Упреки за отказ пойти после лекций в кафе во вторник я выслушивал уже не от двоих девушек, а от троих. Оказывается, у Ани Шереметьевой сегодня было на одну лекцию меньше, чем у нас, и она специально осталась в университете только для того, чтобы сходить с нами в кафе.
– Девушки, а вы мне раньше не могли сказать, что мое присутствие обязательно? – улыбался я.
За всех, как всегда, ответила Инга Юсупова:
– Алексей, ну что ты как маленький! Конечно же, твое присутствие обязательно! – Она смотрела на меня таким чистым и незамутненным взглядом, что мне на секунду стало даже стыдно за свое «отвратительное» поведение.
– Хорошо, девушки, я останусь только на одно мороженое, а потом мне правда надо идти, – сказал я им твердо, чем заслужил благодарные улыбки красавиц.
***
– Алексей, такое ощущение, что за нами следят, – сказал мне Прохор, глядя в зеркало заднего вида.
– Как следят? – не понял я.
– Эта серая «лада» висит у нас на хвосте от самого дома, – пояснил мне Прохор. – Сейчас приготовься, будем отрываться.
– Хорошо, – кивнул я.
– И машину мне не развороти! – ухмыльнулся Прохор, закладывая крутой вираж.
Разминувшись буквально в несколько сантиметров с попутной машиной, мы повернули направо на ближайшем перекрестке, проехав до следующего перекрестка, повернули опять. На большой скорости мы пару раз проскочили на красный свет под отчаянные гудки других участников движения. Пока не выехали из Москвы, Прохор продолжал резко перестраиваться, сворачивал на параллельные улицы и постоянно менял направление движения. Уже когда мы подъезжали к Ясенево, он сказал мне:
– Про слежку в корпусе пока молчи, мы сами с твоим дедом разберемся. Если будут спрашивать, почему задержался, скажи, что попали в пробку.
– Хорошо, – кивнул я и вышел из машины.
В раздевалке меня уже ждал Смолов.
– Переодевайтесь, Алексей Александрович, нас ждут великие дела! – заявил он мне с улыбкой.
Дела были действительно великие. Когда мы добрались до полигона, Виктор Борисович приказывал мне на «темпе» бегать, прыгать, подтягиваться и отжиматься, и все это на время и количество. Все результаты, никак их не комментируя, ротмистр записывал в свой блокнот. Потом была полоса препятствий, более сложная и длинная по сравнению с той, которая была у нас в лицее. Уже в конце, когда я практически вылез из трубы, мне «достался» удар в голову, от которого я не сумел увернуться. Откатившись сторону, заметил, что на меня несутся два человека в комках и тактических шлемах, точно таких же, как и на мне, а за их спинами маячили еще трое. Такого у нас в лицее точно не было… Видимо, опять начальство меня проверяет. На ноги я вскочил так, чтобы прикрыться одним из нападающих от второго, поймал его ногу, которой он хотел ударить мне в живот, и просто толкнул «волкодава» на его напарника, после чего они покатились по песку. С троицей следующих «волкодавов» такой фокус с самого начала не прошел – ребятки четко пытались отслеживать, чтобы я не прикрылся кем-нибудь из них от остальных, даже прекращали атаку, если это грозило тем, что произошло с первой парой. Но и это им не сильно помогло – на «темпе» я был гораздо быстрее их и, «поймав» очередного «волкодава», толкнул его в оставшихся двоих. Тут подоспела оклемавшаяся первая пара нападавших. С ними бой я построил так, чтобы контролировать троицу вторых, которые уже пытались вставать, но раз за разом получали от меня удары, валившие их на землю. Когда попытки встать прекратились, а на ногах остался только один «волкодав» субтильного телосложения, уже достаточно вяло двигавшийся, я решил закончить учебный бой красиво. Проведя удушающий прием, я дождался похлопывания по руке от моего последнего противника, который продолжал из последних сил держать ментальный доспех. «Волкодав», шатаясь, отошел от меня на пару шагов и обессиленно опустился на землю.
