Смеклоф
КиберЧаръ

Лялька сильнее дёрнулась вперёд, разглядела безумный взгляд рядом, и перестала дышать. Перестала думать. Смотреть вниз. Как будто даже существовать. Тогда и вера потеряла смысл – осталась только уверенность в силе магической энергии.

Накопленная инерция кинула их во внутренности горы. Алисса схватилась за ладонь напарницы, они подскочили и побежали за вновь появившейся путеводной нитью наводки магохода.

Во все стороны разлетались бесчисленные туннели. Из них вылетал утробный рокот и отчаянные человеческие вопли. У обеих волосы поднялись на затылках, но смотреть по сторонам было нельзя. Только на сверкающую под ногами нить – единственный верный путь через бесконечный лабиринт изнанки мира. Полоса светилась волшебным огнём надежды, разгоняя собирающиеся по углам сумерки. От неё исходила почти незримая, но успокаивающая мелодия, которую нельзя спеть. Она не складывалась в звуки доступные человеку. Её можно только мурлыкать у себя глубоко в голове. В потаённых чертогах разума, куда нет доступа ничему чуждому и опасному.

Эхо их шагов гремело на всю гору. В такт им раздавался то голодный вой, то злое урчание, то мерзкое мокрое чавканье.

– Всё в голове, в голове, – бормотала Лялька.

Тени на стенах напоминали кресты или высокие прямоугольники с закруглёнными краями. За ними поднимались ещё более тёмные искажённые людские силуэты.

Алисса натужно выдула пар и поморщилась. Замёрзли плечи и ноги. По туннелю змеились белёсые кружева инея. Хрустели под ногами, вихрями поднимались вверх, царапали голую кожу и норовили влететь в рот или забить нос.

– В голове…

Лялька сильнее сжала ладонь напарницы и дёрнула, увлекая за собой. Кресты вздымались всё выше, напоминая про войны с религиозными фанатиками, которые подлой магией обращали умирающих людей в камень. В бездушные плиты заполонившие целые поля. Осквернившие землю и доблесть умерших в бою. Они до сих пор сохранились в мемориальных местах, напоминая о сотворённом зле. Вот и теперь их тени прорывались из детских страшилок через тонкую грань изнанки мира.

– Не смотри вокруг! Только на наводку!

Они на бегу завернули за угол. Тонкая путеводная нить утолщалась, перекручивалась и свивалась петлёй, висящей поперёк туннеля.

Алисса заскрипела зубами. Её пальцы разжались, и чужая ладонь выскользнула на свободу. Лялька закричала «Всё!», и проскочив петлю, они упали на грязный асфальт у тёмного входа в подъезд многоэтажки.

Пятый

Кабацкая стойка накренилась. Пятый Азеф хотел заказать ещё виски, но не мог решить какому из разливайщиков. Так уж повелось, что они всегда видели, когда и кому хватит. Поэтому если потребовать ещё порцию у дурного морока, из заведения выставят проветриться. А дышать холодным ночным воздухом совсем не хотелось. Хотелось упиться, чтобы забыть обо всём на свете. Особенно…

– Твоему отцу это бы не понравилось!

Попытка сфокусироваться на пятне, которое перегородило половину кабацкой стойки, провалилась. Непосильная задача – разобрать в мазне человека. Хотя голос слишком знакомый, чтобы не узнать.

– Особенно про моего отца! – недовольно гаркнул Пятый Азеф в мутное пятно. – Особенно про него! Уйди!

– Только не сегодня, – возразил слишком знакомый голос. – Началось!

Теперь уже накренилась не только стойка, а весь кабак. Стул предательски скрипнул ножками и сбрыкнул. Кажется, до этого кто-то хотел встать и сбежать. Оставалось только вспомнить кто и куда. А пока можно было самоотверженно предаваться свободному падению. Он как пёрышко, покачиваясь, слетел вниз, и как мешок с дерьмом оглушительно грохнулся об пол.

– Внимание! – проревел знакомый голос. – Соблюдайте спокойствие, не пытайтесь противодействовать и вмешиваться. Работает Магическая Служба Безопасности!

В кабаке резко посветлело. На несколько мгновений мутное пятно на фоне яркой вспышки стало темнее, а потом на Пятого Азефа набросилась резкость, ясность и понимание. Вспомнилось всё, особенно то, что не хотелось вспоминать. Размякшим мышцам вернулась прежняя гибкость и сила. Ноги сами собой согнулись, распрямились и подняли его с пола. А голова начала подло соображать.

– Магическое воздействие в рамках операции МСБ – завершено! Возвращайтесь к своим делам. Спасибо за понимание!

Знакомый голос вырывался изо рта знакомого лица. Вот только видеть его хотелось ещё меньше, чем отца. Третий Азеф был на него похож: старообрядческая борода лопатой, строгие губы, длинный прямой канонический нос и сосредоточенные, непроницаемые глаза. Прямо герой батальной живописи. Ещё бы строгий деловой костюм заменить на мантию с посохом.

– Чего тебе?

– Здесь говорить не стоит…

– Иди ты со своей секретностью!

– Скоро все узнают!

Пятый Азеф не успел повернуться, застыв посреди кабака. Заклятье впилось прямо в позвоночник, отбив на несколько мгновений все двигательные функции. Брат отца продолжил МСБшную операцию, подхватил его под руку и потащил в укромный тёмный угол, бормоча на ходу:

– Рано или поздно это должно было случиться.

– Ну, началось и началось. Я-то тут причём?

– Твоё «Уберём ВВ» напоролось на пандеклятье.

Весь испарившийся под чарами алкоголь резко впрыснулся обратно. Голова закружилась, а ватные ноги подогнулись. Даже дышать стало нечем. Спёртая дымная атмосфера кабака не впихивалась в лёгкие, а застревала на подходах. Очень-очень захотелось умереть, но кто бы ему дал.

– Всё это нарочно? – еле выдавил Пятый Азеф.

Его швырнуло за маленький столик в углу, а Третий Азеф навис сверху.

– Смотри за Пушкиным днём и ночью…

– Так вот почему отец меня отпустил? Всё это было очередной разработкой? Мне позволили сбежать с ритуала? Дали бросить МСБ? Не помешали стать мусорщиком?

– У Пушкина проклятая руна. П-руна вам его нужна…

– Внедрили без моего согласия и рассчитываете, что я поскачу под вашу дудку? Давно медкомиссию проходил?

Третий Азеф сел рядом и доверительно уставился ему в глаза.

– Брось эти штучки!

Пятый Азеф отвернулся и невольно прижал руку к сердцу. Сквозь рубаху засветились защитные руны, а чужие заклятья обернулись паром и поползли к потолку, перемешиваясь с едким дымом.

– Я думал ты недопротрезвел.

Оправдание прозвучало слишком по-детски.

– Засунь себе свои приказы туда, куда вы с папашей любите их другим совать!

Третий Азеф нахмурился и протянул руку, но получил по пальцам и замер. Руны под рубахой так светились, что Пятый Азеф почти растворился в их сиянии. И смотрел оттуда, как демон летнего затмения. Не мигая, только чуть щурясь. Его красные глаза посветлели. Разгладились даже мешки под ними. Зато от губ провалились упрямые родовые складки, и побритое лицо застыло.

– Забыл мой уровень, дядя?

Третий Азеф покачал головой.

– Вот и хорошо. Не придётся сжигать тут всё вместе с тобой.

Защитные руны погасли, и в кабаке окончательно потемнело. По изгибам дыма во мраке снова полилась незамысловатая мелодия. Исчезли грязные разводы на столах и тёмные багровые пятна на полу. Единственный скучающий разливайщик за стойкой перестал сканировать гостей единственным глазом и защёлкал длинным чёрным ногтем по бокалам. Их стеклянные бока звякали в ответ, очищаясь от липких отпечатков и мутного осадка на дне. У служебной магической подписки свои преимущества, одна помогает мусор убирать, другая посуду мыть, а третья алкоголь варить.

Пятый Азеф поднял руку и заорал:

– Двойной виски безо льда. Четыре раза.

– Пока ты нажираешься, твои новые друзья…

– Они мне не друзья.

Третий Азеф кивнул.

– Твои новые коллеги из «Уберём ВВ» умирают от проклятья.

Пятый Азеф только хмыкнул и почесал щетину на подбородке. Пора было побриться, а то волосня на лице сильно бесила.

– Тем более не понимаю, почему ты тратишь время здесь, а не спасаешь их от ужасного проклятья?

– Твой дядя уже погиб…

– Какой? По старшинству?

– Твой наставник в МСБ…

– Какой именно? По старшинству? – издевательский тон племянника настолько явно провоцировал, что Третий Азеф собрался и нехотя выговорил:

– Четвёртый…

– Он ещё и глухой! Двойное виски безо льда! – заорал Пятый Азеф. – Ничего не слышит, шишень. Поэтому я и сижу у стойки, – он попытался встать.

– Лучше бы ты пил дома, а не шлялся по…

– Сам пей…

– Пожалуйста, – протянул Третий Азеф. – Не делай вид, что тебе плевать. Он же твой дядя…

– Шмоня он конченая, а не дядя. Без него всем будет лучше.

Глядя на надменную усмешку племянника, дядя только вздохнул.

– Не прикидывайся, что не понимаешь, насколько всё серьёзно. Нас давно предупреждали, что невидимые враги нанесут удар в самое сердце России…

– Поэтому вы ждали десять лет и ничего не делали? Ещё заверни про маловажность талантов и одинаковые возможности для всех! Ежедневно отправляй всю энергию в оплату подписок и получай жалкие чары для безбедной жизни!

– А что не так? – искренне удивился Третий Азеф.

Племянник поджал губу, уже почёсывая не щетину, а шрамы на щеках, но сдержаться всё равно не смог.

– За сто лет не осталось настоящих магов. Одни тупые питалки, которые только копят и отдают энергию, больше ничего. Они без подписки стакан воды не наколдуют. Сидят в Паутиннике, жрут ненастоящую жрачку, пьют ненастоящее пойло и лятькают ненастоящих людей.

– Ты как недоколдованное клятье, каждый раз повторяешь одно и то же. Самому не надоело? Сейчас важно другое. П-руна Пушкина – отменит пандеклятье. Ещё же не все мозги пропил? Знаешь теорию? П-руна остановит распространение…

– Папаша наконец затопчет МИФ, всех спасёт, станет героем нашей великой страны и займёт место Кощея? Или его нельзя так называть? Архимаг это должность или имя? Ладно пусть папочка разбирается. Главное, что Азефы будут величайшим родом России и приведут страну к долгожданному светлому будущему? Кощей не смог, а мы сможем. Правда, всё равно останутся одни питалки, чаруши и брехня?

Третий Азеф встал.

– Зря ты так. Хоть попробуй отвези туда Пушкина, вот два адреса, – он смахнул что-то с ладони, и у племянника зачесалась руна «подписка» от полученного сообщения. – Позже пришлю тебе всё, что мы накопали.

– Секретные данные? – ужаснулся Пятый Азеф и заорал на ответный кивок. – Не лезьте в мои сны!

– Секретные данные передаются только по закрытым каналам.

– Проклятый род! Как вы меня достали! Отвали! Бармен, двойное виски безо льда!

Третий Азеф отступил на несколько шагов и снова превратился в размытое пятно. Прокрался по темноте и исчез так же внезапно, как появился. Только качнулась завеса дыма там, где он прошёл, и скрипнула невидимая дверь.

Тогда Пятый Азеф поглубже залез обратно в укромный тёмный угол и нажал ногтем на руну «подписка» на ладони. Оттопыривать пальцы и прикладывать их к уху, ему уже не требовалось. Двенадцатый уровень позволял слишком многое, чтобы отвлекаться на такую ерунду. В голове раздались гудки и приятный женский голос, сообщил, что ни Пушкин, ни Дивногорский, ни автоответчик «Уберём ВВ» не отвечают или не существуют. Немного поколебавшись, он представил, что хочет услышать Четвёртого Азефа. В ушах заиграла траурная музыка и густой, тягучий бас трагически произнёс:

– Скорбим. Наш друг, коллега и гражданин навеки отключён от общественной сети связи.

Алисса

Открытая дверь подъезда очумело таращилась на появившихся из ниоткуда напарниц, а они во все глаза разглядывали вздувшийся пузырь проклятья, выпирающий из стены: от фундамента до второго этажа, и продолжающий расти. Сверкающая черта путеводной нити упиралась именно в него. Сыпались кирпичи и по штукатурке хрустели длинные трещины. Мигнул фонарь на столбе, и магический полог покоя, скрывающий верхние этажи и подавляющий звуки – отключился. Стали видны грозди высунувшихся из окон жильцов. Они тыкали пальцами, мяли в гримасах опухшие лица и кричали, перебивая друг друга.

– Отключили…

– …шаболды…

Алисса подскочила, как отпущенная пружина и скривилась. Болело колено. Приземление на асфальт не прошло даром, ещё и стрелка на чулках пошла, портя соблазнительный комплект с короткой юбкой. Но даже эта катастрофа не могла надолго отвлечь от жуткого пузыря.

– Никогда такого не видела.

Ей словно эхо вторили вопли из окон.

– Какого…

– …понаделали!

Лялька шумно втянула странный кисловатый запах и то же начала подниматься, отряхивая помятый брючный костюм. Оторваться от пульсирующего пузыря было трудно. Он гипнотизировал и лишал собственных мыслей, загоняя их в вязкую трясину кисельных внутренностей. Под тонкой плёнкой охранного заклятья, там куда указывала путеводная нить, что-то ворочалось и не находило себе места.

– Включите его немедленно!

Напарницы поморщились от крика, но не успели даже повернуться, как между ними ввинтился пёстрый ураган в безразмерном оранжевом плаще, состоящий из значков, шарфа и фенек.

– Немедленно!

Пузырь дрогнул в ответ на крик и продолжил расползаться по стене. По штукатурке потекла жирная вонючая слизь. Когда на неё попадал свет фонаря, было видно, что вокруг кружатся едва различимые пятна спор.

– Как его выключить? – отмахнулась Алисса. – Это проклятие высшей ступени. Впору архимага вызывать…

– Не выключить! А включить! Какое проклятие? Включи полог! По какому праву вы его отрубили? Жильцы в панике! Что не видите? Мы за него платим своей энергией! Мы имеем право…

– Да кто вы такая? – вмешалась Лялька.

– Я комендант дома! – гордо заколыхался пёстрый ураган.

– Мы ничего не выключали, нас вызвали на уборку…

– Тогда почему он отключился?

– Подписка закончилась? – съехидничала Алисса.

– Вы мне ещё похамите! – набросилась на неё комендантша. – Мы честное законопослушное население, всё всегда платим вовремя. Тут вам не голодранцы какие… Вы хоть представляете кто живёт в этом доме?

– Вы?

Лялька отступила на пару шагов, чтобы не стать новой жертвой пёстрого урагана, но на неё тут же посыпались угрозы из окон. Жильцы требовали спокойствия и тишины, а пузырь продолжал пульсировать и расширяться. Слизь дотекла до асфальта и зашипела. Свет фонаря вспыхнул ярче и в пузыре проступила фигура человека с закатившимися глазами и спутанной бородой.

В тот же момент за спинами напарниц заскрипели открывшиеся врата транспортного перехода. В воздухе протаяли четыре тёмных человеческих силуэта. Будто посреди Москвы в ткани мироздания продрали дырку в космос. В ней засветились звёзды и мигнуло разноцветное зарево. Оно заполнило тьму в силуэтах и стекло, оставив после себя четырёх бородатых парней, поскользнувшихся будто на банановых корках и кубарем покатившихся по асфальту.

– Магистра…

– еверного…

– окру…а…

– Чё за…

Чья-то нога в модном ботинке с загнутым на восточный манер носом перекинулась через чьё-то плечо. Руки оказались снизу под чужими телами, а полы плащей сплелись чуть ли не узлами. Пока они, цепляясь друг за друга, пытались подняться и сохранить остатки достоинства и самообладания, комендантша во всю глотку завопила:

– Это всё устрашистки! Покой поломали!

Бородатые парни едва успели пригнуться, как начавшие блёкнуть тёмные силуэты за их спинами загорелись вновь и сорвались с места. Полетели к подъезду, скрипя по асфальту и оставляя за собой след из искр и непроницаемой растянутой тени.

– Сдурела стерва? – попыталась вцепиться в пёстрый ураган Алисса.

Лялька сглотнула и прижала руки к бокам, чтобы не оторвало чарами. Тёмные силуэты перечеркнули улицу густой непроницаемой пеленой. Растянулись как резиновые, накрыли напарниц и втащили в себя. Пахнуло озоном и холодом, мгновенно сменившимся жаром сауны. Тьма прилипла к глазам, но тут же вспыхнула яркими сполохами. Промелькнул, словно на обратной перемотке, лабиринт внутри горы. Копошащиеся внизу черви энерговодов под полупрозрачным коридором. Мигнуло на прощание радужное сияние, и их бросило вниз в бесконечный чёрный колодец.

– Шмоня-яяя!

От Алиссиного крика по спине пробежали мурашки, Лялька скукожилась ещё сильнее, но прижатые руки с силой оторвало от боков. Не помогла даже защитная руна на груди. Она попыталась засветиться, но сразу погасла, отозвавшись болью в сердце. В ушах засвистел ветер. Напарниц уносило в густую черноту колодца. Они падали всё быстрее и быстрее. Ветер зло шипел в лицо, отдаваясь звоном в голове. Прокатывался ледяными волнами по телу и трепал одежду. Становилось всё холоднее и страшнее. По коже пронеслись стада мурашей и исчезли в руках. Тогда из тьмы выскочили массивные кольца и наделись на запястья. Об них ударились ещё более тяжёлые браслеты, а следом совсем неподъёмные болванки-наручи. Они спрятали руны на ладонях, отняв доступ ко всем чарам магической подписки. Так резко нахлобучились на кисти, что треснули ногти, но стоны заглушило звяканье цепей. От количества и сил наложенных чар волосы встали дыбом, а липкий холодный воздух прилип к коже.

– Хватит! – взмолилась Алисса.

Их с силой дёрнуло, остановило, резко развернуло и впечатало в пружинящую стену тьмы. Закрутило по часовой стрелке. Причёски окончательно распались. Штанины начали скатываться по ногам, а рукава по рукам. Алиссина юбка вывернулась и задралась. Теперь поехавшая стрелка на чулках особенно бросалась в глаза. Когда их повернуло головами вниз, из темноты выплыла бородатая рожа с яркими голубыми глазами.

– А-а-а! – заорала Лялька.

– Вы задержаны по пакту о предотвращении мирового устрашизма и пособничества невидимым врагам. После дознания будет выбрана мера пресечения.

– Кто вы? Что происходит? Где мы? – подключилась Алисса.

Огромная бородатая рожа, высотой с человека, висела в воздухе и слегка покачивалась. Там, где должна быть шея – не было ничего – только непроницаемая тьма. Плотная, вязкая, липкая, ворочающаяся – словно живая.

– Что вы видите?

– Что за вопрос? Какой-то шишев морок, придурошный розыгрыш. Башка отдельно от остального.

– Интересно, – закивала голова так, что затряслась борода. – Что-то ещё?

– Где мы?

– Как я уже сказал, вы задержаны Магическим Исследовательским Ведомством. После дознания будет выбрана мера пресечения.

– Где мы находимся?

– У нас, – терпеливо повторил дознаватель. – Вы видите что-то ещё кроме головы? Вы употребляли зелья…

– Нет! – закричала Алисса. – Мы ничего не видим. Мы не в управлении МИФ, в шишовом нигде.

– Без «Ф», нормально называй! МИВ! Шишень с тобой! Медицинское освидетельствование пройдёте позже. Что скажите о пособничестве устрашистам?

– Мы не виноваты, – старательно сдерживая дрожь, выговорила Лялька.

– В таком случае, – ещё сильнее заблестела ледяными глазами голова, – вас отпустят. Подробно отвечайте на вопросы.

Алисса напряглась, так что натянулись цепи, но только для того, чтобы сделать несколько коротких глубоких вдохов и шумно выдохнуть. После этого, она сразу же обвисла и закрыла глаза. А потом язвительно спросила, несмотря на шипение напарницы.

– А то чё?

Бородатая рожа довольно улыбнулась.

– Верну наших стажёров, которых вы оскорбили при неудачном выходе из транспортного перехода. Дам им возможность отомстить. Вас когда-нибудь драли вчетвером?

– А вас?

Дознаватель довольно заржал.

– Поняла? Слишком красивая для умной…

– Бывают исключения. У тебя ни рожи, ни…

– Мы работаем в компании «Уберём ВВ», – перебила Лялька.

– Мусор убираем, понял, мусор? – подхватила Алисса.

Бородатая рожа засияла победоносной улыбкой.

– Не такая уж и умная, кукла. Может ты и поняла, что всё не по-настоящему, но надо ещё понять…

– Что это Навь? Может ещё задвинешь, что она плохо изучена?

Дознаватель шумно выдохнул.

– Да почему у нас любая кукла в курсе государственных секретов? Кто вам сказал?

– Ходят слухи…

– Какие слухи? Шишень с вами… Раз вы в курсе, должны понимать, что это самый новый и опасный раздел чар. Побочных эффектов больше, чем потребителей подписок в России. Поэтому, быстрее отвечайте на вопросы. При длительном нахождении в нави разогревается головной мозг.

– Было бы что греть…

– Хватит! – заорала Лялька. – Мы будем сотрудничать.

Алисса покачала головой, криво улыбнулась и показала язык, но больше не болтала.

Дознаватель изучающе шарил по подвешенным кверху ногами девушкам, будто не услышав сказанного. От движений его глаз по коже проходил холодок. Особенно на обнажённых участках.

– Через десять минут температура вашего мозга повысится на пять градусов больше положенных сорока. А через полчаса…

– Пар из ушей пойдёт? – не выдержала Алисса.

Бородатая рожа стала ещё мрачнее.

– Поняла, что всё не на самом деле, но никак не поймёшь, что я могу порвать тебя на части, пережевать, выплюнуть и собрать обратно? И никто ничего не узнает. Да и кому придёт в голову защищать устрашисток.

– Мы не устрашистки! – в один голос выкрикнули напарницы.

– Как вы оказались на улице Свободы дом девять дробь одиннадцать?

– Нам позвонили, что там пандеклятье. Есть теория заговора… – выпалила Лялька.

– Я все их знаю. Что дальше?

– Сделали наводку магохода… повели транспортный переход туда, откуда поступил звонок…

– Дальше? – рявкнул дознаватель.

– А нельзя нас повернуть на ноги? – встряла Алисса, косясь на торчащие из-под задравшегося платья трусы.

Огромная бородатая рожа, высотой с напарниц, снова расплылась в гигантской улыбке.

– Нет. Так мозги скорее закипят. Продолжайте. Быстрее!

– У нас закончилась корпоративная подписка, пришлось отправляться экономом. Но проход вышел хуже, чем обычно, нас выбросило об асфальт.

– Почему?

Лялька попыталась пожать плечами, но оказывается, сделать это, когда висишь вниз головой, не так-то просто.

– Я первый раз, энергии было впритык или из-за проклятья…

– Зачем вы его навели?

Алисса хмыкнула.

– Ты что не понимаешь? – совсем расстроился дознаватель. – Навести проклятье во время празднования юбилея Великой октябрьской революции – всё равно, что наплевать на сто лет технического прогресса и магического равенства. Невидимые враги повсюду, а вы им помогаете.

– Мы ничего не делали!

– А чем вы занимались? Мусор убирали?

Лялька вздохнула.

– Наш куратор задерживался…

Бородатая рожа закачалась.

– Что уборщики четвёртого уровня полезли в клятья двенадцатого, расскажешь МСБ. Как вы убираете энергию?

– Издеваетесь? – зашипела Алисса.

– Пока интересуюсь.

– Я расскажу, расскажу, – зачастила её напарница. – Мы наводим порядок в хаосе! Когда заклинания срабатывают всегда остаётся остаточная энергия…

– Всегда, у всех?

Лялька облизала губы.

– Творить заклятья без подписок и рун запрещено федеральным законом о магии. Всю свободную энергию надо передавать государству для противодействия невидимым врагам. Исключение для сотрудников силовых ведомств, целителей, мусорщиков… полный список не помню, но в критической ситуации население имеет право применять магию для спасения…

– Если питалки ещё вспомнят, как, – брякнула Алисса.

– Вы что-то имеете против большинства собирающего энергию на благо страны?

Ответом стала напряжённая тишина.

– Дальше! – рявкнул дознаватель.

– От неподписочной магии остаётся намного больше энергии. Потому что рассчитать её остаточное количество сложнее, – продолжила Лялька.

– Поэтому вы и охотитесь за запрещёнкой?

Напарницы совсем стихли. Несколько мгновений слышался только звон цепей. Молчала и гигантская бородатая рожа. В темноте за ней что-то двигалось. Плавали неясные сгустки ещё более чёрной материи.

– Знаете, когда открыли навь?

– Не отвечай…

– Ещё в пятидесятых. Тогда просто не хватило знаний и технологий. Люди попадали сюда и гибли. Недаром это место назвали подкоркой энергетического поля земли. Это подсознание нашего мира. Здесь столько страшных закоулков, что вы и представить себе не можете.

– Мы выполняли свою работу! – гордо заявила Алисса. – Делали мир чище. Вторичное использование энергии…

– Мусор – это вклад в будущее! – передразнил дознаватель. – Лучше заткнись! А ты продолжай про уборку!

– Даже без запрещённой магии всегда остаётся энергия. Порядок и хаос не пустые слова! Подписка доступна всему населению, поэтому даже крохи превращаются в огромное количество. Мы её собираем и продаём. Её отправляют обратно на производство, подпитывают подписки… – затараторила Лялька.

Бородатая рожа сощурила голубые глаза.

– Которые делают нашу жизнь лучше?

– Мммы, – начала Лялька и сжала губы.

Алисса заморгала, но почти сразу вскрикнула:

– Он тебя проверяет! Ищет к чему прикопаться! Мы не помощницы невидимых врагов!

– А разве бывают другие устрашистки? – дознаватель шумно прочистил горло. – Если бы нам не были нужны все результаты испытаний в нави, давно бы засунул тебе твою подругу в рот. Заткнись! А ты докажи, что вы наши?

Лялька побледнела. Про Навь ходили жуткие слухи. Секретная разработка МИФ поглотила тысячи жизней и продолжала пожирать новые.

– Может договоримся? – подмигнула Алисса.

Бородатая рожа надула щёки и дунула так, что обеих вжало в стену тьмы, а браслеты так врезались в руки, что потемнело в глазах.

– Это всё в голове, – Лялька побледнела ещё сильнее и закричала. – Любовь к родине не доказывают! Тот, кто про это говорит, либо манипулятор, либо псих.

– Неужели? – набычился дознаватель. – Значит невидимые враги могут осквернить юбилей революции, а вы будете смотреть? Зачем чего-то доказывать, вы же, итак, настоящие патриотки?

Он не успел закончить, глубоко во тьме внизу бесконечного колодца зазвенел сигнал тревоги.

– Висите молча, пришли данные по проклятью, – мерзкая ухмылка растворилась в темноте.

Но напарницы долго не выдержали.

– Договоримся? Ты совсем? Ещё бы своими мужиками похвасталась, – взвизгнула Лялька. – Сколько у тебя их было? Полтора? Два миллиона?

– Не завидуй, девочка. Сохнешь по одному Пушкину, сохни молча!

– Да я…

– А я пытаюсь вытащить нас отсюда.

– Как? Переспать с этой башкой? Ты о чём-нибудь другом думать можешь?

– Могу, но доказывать тебе не собираюсь. Я не манипулятор и не псих.

Лялька покраснела.

– А кем ты себя считаешь?

– У меня нет папочки героя войны, чтобы меня отмазал.

Вместо ответа во мраке забряцали цепи.

– Никто вас не отмажет! – загремел дознаватель.

Его бородатая рожа снова закачалась в темноте.

– Вы мне надоели. По проклятью подтвердилось. Вы ни при чём. По остальному отчитывайтесь МСБ. Про Навь даже думать запрещаю – это гостайна!

Его язык вытянулся и оставил липкий след на Алиссиной ляжке. Слюна брызнула и на шею Ляльки. Жгло нестерпимо, но они не успели даже пикнуть. Шквал, задувший снизу, сорвал цепи и подбросил их вверх с такой силой, что перехватило дух. Сразу навалился дикий шум, и холодная темнота сменилась липкими объятиями людей. Обезумевшие жильцы вцепились в них со всех сторон. На их безумных лицах отражалось гнилое сияние проклятья.

Пятый

Из кабака пришлось выйти. Даже подписка «Магистр» не открывала магоход в помещении. Улица дыхнула непривычной кислой вонью и холодом. Пятый Азеф поморщился и царапнул ногтем указательного пальца по руне «подписка». Повинуясь беззвучной команде, появилась разноцветная воронка. В его версии изнанки над хрустальной горой сияли гирлянды из радуги. Плотный поток мгновенно пронёс его по неподвижному коридору до самого верхнего этажа. Окунул в сияние и тут же выбросил у старинной многоэтажки в русском стиле. Когда энергии столько, сколько не потратишь – магоход даже не откладывается в памяти. На самой крутой подписке «Магистр» – всё по-другому. Между ней и экономом, такая же пропасть, как между сияющим пиком хрустальной горы и её наичернейшим основанием. Но только не в этот раз. Витые колонны парадного подъезда чуть не въехали ему в нос. Сегодняшнее приземление показалось самым жёстким за все неисчислимые путешествия через изнанку. Некстати всплыла в памяти теория проклятий. Самые сильные из них сбивали любые чары, а значит дядино «началось», скорее всего, и правда, началось.

Он сплюнул на асфальт и, приложив ладонь к мраморному отпечатку у двери, беспрепятственно вошёл внутрь. Стилизованные сени с росписью раздражали. Давили псевдославянской роскошью и напоминали, кто правит Россией. Только потомок древнего рода мог позволить себе квартиру в центре. Пушкины славились воинскими заслугами за две сотни лет. А обычным героям без славной родословной доставались клетушки в коммуналках военного ведомства на задворках России.

Подъездный чаруша в образе огроменного котяры сизой масти дремал на скамье перед лифтами и даже ушами не повёл, хоть и почуял незваного ночного гостя сразу после перехода. Его тело покрывало слишком много рун, чтобы понапрасну рыпаться. Да и гербовый отпечаток Азефов на внешней стороне кисти мог распознать любой неуч. Даже чаруши понимали, на кого разевать пасть. А то развеют, и пикнуть не успеешь. Будь ты городовой, служивый или домовой на довольствии.

Пятый Азеф поднялся на седьмой этаж и некоторое время стоял у чужой двери, прислушиваясь. Ждал, когда его «обнюхают» и признают. Чары последней версии умного дома замечали всё и всех, даже лучше подъездного чаруши. Он погодил положенное, а потом вдавил кнопку звонка и прохрипел в глазок: «Счастие воскресило меня». Ответом стало едва уловимое постукивание изнутри. Дверь бесшумно отворилась. Оставалось только проскользнуть в тёмный коридор и прикрыть её за собой.

– Подождите, пожалуйста, хозяин без рода отдыхает. Я постараюсь его разбудить как можно скорее, но обещать не могу, – подобострастно пропел Изкурнож.

– Не подлизывайся, я сегодня не в настроении, – буркнул в ответ Пятый Азеф.

– Неужели что-то случилось?

– Любимый дядюшка умер, а моё старшинство всё равно далеко.

Незваный гость сбросил блестящие ботинки и прошёл на кухню. Света из окна было достаточно, чтобы не включать свет.

– Налей холодной водички, горло пересохло.

– Чары «трезв как стекло» нарушили водно-солевой баланс, поэтому вы себя плохо чувствуете. Рекомендую натриевую минеральную воду. Подать в настоящем стакане?

Иногда казалось, что тщательно выверенные и перепроверенные чары, даже такие дорогие как умный дом, сбоят. Или того хуже, стали слишком разумными и позволяют себе насмехаться над создателями.

Пятый Азеф потряс головой. С похмелья, посреди беспокойной ночи, ещё и не такое причудится. Надо расслабиться и перестать нервничать, чтобы не наломать дров. Он согласно махнул рукой и у муравлёных изразцов кухонного фартука тут же появился комплект стаканов на подносе, в которых шипела минералка.

– Хозяин почти проснулся, – неопределённо отозвался Изкурнож.

– Опять на пыле сидит?

– Иначе его мучают кошмары, спать совсем не может.

Пятый Азеф взял стакан. В нём как будто была газированная вода, но нам самом деле не было ничего. Только изуверски выверенное, подобранное первоклассными нюхачами и вкусачами заклятье. Вкус у поддельных Ессентуков был что надо. Почти как у настоящих, которые он пробовал во время войны на юге. Почти, но не со всем. Или всё это из-за того, что было с чем сравнивать? Ведь всё в голове. Он опёрся на кухонный стол. От резко наступившего похмелья хотелось не только пить, но и зверски есть. Особенно какой-нибудь жирной, солёной, кислой гадости.