Шиму Киа
Эмигрант
–Прибудет через полчаса!– кассирша специально устроилась на ночную смену, чтобы справляться со своим ночным недугом. Обыкновенно в такое позднее время никого нет. Женщину с самого детства клонили в сон привокзальные станции. Ее покойная мать часто переезжала в разные города и любила убаюкивать свою дочь под ровный стук колес поезда.
–Два билета, пожалуйста!
–До куда?
–До самого севера!– улыбнулась девушка.
Кассирша фыркнула и пробила паре два билета.
–Спасибо!– еще раз лучезарно улыбнулась девушка и совсем испортила настроение женщине.
Они зашли в зал ожидания и уселись на неудобные и холодные места. Тускло горела белая старая лампа накаливания, жужжа и нагнетая ночную идиллию. Разбитый мраморный пол, потертая настенная карта маршрутов, никем не убранный мусорный бак, оставленная кем-то пустая пачка из-под сигарет, осенняя прохлада, обжигающий щеки мороз. Они сидели, касаясь плечами.
–Куда же мы поедем…,– вдруг тоскливо сказала девушка, прижимаясь всем телом к мистеру Уану.
–У меня в городе есть квартира. Вы можете пока пожить у меня.
–Правда?– голос беглянки как-то совсем потускнел.– Вот здорово. Спасибо вам большое, мистер Уан! А как город называется?
–Не помню.
Вдруг девушка посмотрела на героя.
–Как же мы приедем в ваш город?
–Я помню, как выглядит остановка.
–А если мы проспим?
–Не бойтесь, у меня бессонница.
–Ну, тогда ладно.
Девушка легла на плечо мистера Уана. Жужжание лампы слилось с вибрациями сердца. Глаза закрыты, но в них все равно еще довольно четко существовала обстановка зала ожидания. Но насколько реальна эта картинка? Одним только велением своего воображения мистер Уан мог легко изменить тот мир, в котором он существовал. Словно за монтажным столом, герой накладывал друг на друга различные кадры из воспоминаний, пытаясь отыскать такое сочетания, сквозь которое нельзя было бы отследить следы настоящих чувств.
–Послушайте, у вас есть мама?– спросила совсем уж сонным голосом девушка.
–Была. Но недавно скончалась.
–Вот как…
Тихое всхлипывание. Дрожание тела.
–Это очень грустно… Очень…
–Не стоит так переживать. Я вам уже рассказывал свое мнение насчет смерти. Думаю, моя мать умерла в спокойствии и умиротворении.
–Надеюсь… Как ее звали?
–Не помню…
Непонимающие и изумленные глаза девушки уставились на героя. Впервые мистеру Уану стало стыдно за свою дырявую память.
–Как же вы не помните имени своей матери?
–Память совсем у меня плохая…
–Но ведь имя матери вы обязаны помнить! Вы что, совсем ни разу не называли ее по имени?
–Всегда мамой звал, очень редко по имени…
–Кошмар!– возмутилась девушка.– Мистер Уан, так нельзя! Нельзя же забывать имя самого близкого человека! Как же вы сможете найти ее могилу?
–Да я помню, где она примерно находится…
–Примерно!– искренне возмущалась девушка, пытаясь грозно наставлять героя, но усталость сдавливала ей грудь и мешала поднять руки.– Стыдно! Вам должно быть очень стыдно… Не знать имени своей матери… Ее ведь больше никто не увидит! Вы единственный, кто хранит память о ней! И не знать имени… И что вы будете своим детям рассказывать? «Была у меня вот такая мама, как ваша, и ничем от нее не отличалась». Так, что ли?
–Наверно, нет…
–Вот-вот! Нельзя так, мистер Уан! Имена матерей помнить надо! Без этого никуда. Вы – продолжение ее жизни после смерти. В вашем сердце и в вашей голове хранится образ самого близкого человека, что подарил вам жизнь. Ценить надо! Как приедете домой, займитесь, пожалуйста этим делом!
–Хорошо…
Девушка снова улеглась на плечо компаньона. Слова ее сильно отразились на душе героя. Он вдруг глубоко задумался о матери. А точно ли он помнит ее такой, какой она есть в его голове? Может, есть образ куда более четкий, чем тот, что мистер Уан имеет? Может ли быть так, что герой забыл не только имя своей матери, но и весь ее физический образ? Неужели такое возможно… Это кажется нереальным. Мать- это что-то постоянное в жизни, что всегда есть. Оно существует в голове с самого рождения, и каждый человек на земле по-своему, но помнит хотя бы тепло материнских рук. А тут мистер Уан совсем не может ощутить даже ее родного дыхания… Да и память о том, что было в прошлом довольно смутная… Кто есть мистер Уан на самом деле? Какой жизнью он жил до этого момента? Существовал ли такой человек- мистер Уан? Раз он не помнит свою мать, значит, он не помнит своего прошлого?
Послышался металлический стук колес. Поезд прибыл на станцию. Девушка нехотя встала.
–Нам пора!
–Да, пора…,– маленький чемодан показался мистеру Уану таким тяжелым.
–Неужели мои слова вас обидели?– девушка обеспокоенно посмотрела на героя.
–Нет… Просто заставили задуматься.
Теплая улыбка поразила мистера Уана.
–Это хорошо! Значит, я говорила правильные вещи.
Их купе было четырехместным. Девушка расположилась на нижней полке, мистер Уан- на верхней. Когда тряска колес стала привычной, мистер Уан сложил все свои вещи и улегся на койку. За окном пряталось в ночи море, тени голых деревьев и домов пробегали мимо. В дали тянулась цепочка огоньков, сопровождавших автомагистраль. В некоторых квартирах горел свет. Такое бедное на искусственное освещение место… И в таком мраке мистер Уан жил несколько недель… Стало понятно, почему силы так быстро покидали его. Совсем тихо было в вагоне. Стук колес маскировался под цоканье старых механических часов. Медленно глаза слипались. Внизу девушка уже мирно сопела. У героя не было сил нагнуться и посмотреть на ее спящее лицо. Перед ним был потолок. На нем иногда появлялись совсем мутные отражения иллюминации внешнего мира. Они будто расплывались в волнах. Даже тут море не хотело оставлять мистера Уана. Оно усердно пыталось пробиться сквозь скалы и забрать его тело. Как это странно. Летом эти бескрайние воды под лучами солнца кажутся такими яркими и наполненными жизненным блеском. А стоит наступить холодам, и море тут же черствеет, становится неприятным, ледяным и агрессивным. Оно показывает свою жадность, свое неудержимое желание поглотить кого-нибудь. Это кажется таким странным. Море всегда искреннее. Днем оно радостное и веселое, наполненное яркими воспоминанием о чем-то хорошим, а ночью становится холодным. Мистер Уан с трудом лег на бок и посмотрел в окно. Сейчас тоже ночь… И море тоже бушует… Но оно не такое страшное, как в воображении. В нем отражаются теплые огни домов и уличных фонарей, и вся морская гладь будто усеяна желтыми звездами. В этом есть что-то мечтательное… Возможно, именно так морю и удается поглотить людей в свои глубины, гипнотизируя их, но наверняка эта смерть является волшебной. Ты не чувствуешь веса своего тела, задыхаешься, но не понимаешь от чего. И вокруг тебя огни, что преломляются в водной глади… Главное не смотреть вниз, ведь там магия рассеивается и появляется темная душа вод.
Думая о сущности моря, мистер Уан не заметил, как глаза его закрылись, ведь перед ним все еще стояла картинка окна, за которым плеядами усеялись огни домов, хранящих в себе тепло и уют…
Успокаивая свои мысли шумом прибоя, Вильгельм и Питер стояли на набережной и смотрели вдаль.
–Вы сказали, что здесь я увижу мистера Уан,– закутанный в теплый шерстяной шарф мужчина бросил камень прямо в воду.– Прошло уже полчаса, а его все нет.
–Терпение,– улыбаясь, отвечал Питер,– скоро он появится. Просто она что-то задерживается…
Приближались звуки бега и тяжелого дыхания.
–Вот и они!
Питер спрятался за колонной. Вильгельм, следуя примеру своего спутника, скрылся за ограждением. Мимо них пробежали мужчина и девушка в светлом и синем пальто. Оба они несли небольшие чемоданчики.
–Ну, как? Разглядели?– сказал, ухмыляясь, Питер.– Это и есть ваш мистер Уан?
–Он и есть…,– провожая взглядом пробежавших мимо людей, Вильгельм вдруг рванулся за ними.
–Вы куда?
–Нам надо бежать за ними!
–Зачем?
–Мне, черт подери, надо выполнить заказ!
Питер, что-то пошутив вдогонку, побежал вслед за Вильгельмом.
Уже на пороге станции они замерли и молча наблюдали за парой. Вильгельм не отрывал взгляда от лица мистера Уана. Питер пристально следил за девушкой, прищурив глаза.
–Запомнили его лицо?– спросила серая личность.
–Надеюсь…,– немного погодя, мужчина в черном шарфе задал встречный вопрос.– Откуда вы знали об их побеге?
–Встретил сегодня ночью ее, убегавшую из своего номера. Она очень торопилась.
–Так она является инициатором побега?
–Да. Но рано или поздно мистер Уан сам бы сбежал.
–Но почему она?
–У бедняги умерла мать сегодня ночью. Ее больше ничего не держит в этом мире. Оковы спали, смирительный костюм снят. Теперь-то она может лишь парить в воздухе, не касаясь ногами земли. Теперь-то жизнь находится в ее хрупких дрожащих руках, которые могут лишь бессмысленно имитировать крылья птиц.
Вильгельм наконец взглянул на девушку. Ее карие волосы, похожие по цвету на молочный, а где-то даже горький шоколад, мягко лежали на плече мистера Уана, укрытом светлым пальто. В голове опять вернулся темный переулок. Громче звучали слова незнакомца. Больнее резал сердце вопрос. «Я одинок?»
–Почему же она взяла именно его?– спросил, еле сдерживая слезы, Вильгельм.
–Он все-таки смог поглотить ее в свой мир. Совсем скоро наш успешный друг, имя которому мистер Уан, погрузиться в иллюзию любви. Да… Совсем скоро он окончательно потеряет голову…
Из уст спрятанного мужчины послышалось то ли всхлипывание, то ли усмешка.
–Ты говоришь сейчас прямо как поэт. Может, задумаешься насчет творчества?
–Перестаньте уже уговаривать меня,– улыбнулся Питер, краем глаза смотря на Вильгельма.– Я не имею собственной души. А о других писать храбрости нет. Я слишком плохо знаю людей, чтобы рисовать их портреты по памяти.
–Тогда советую вам начать привыкать к миру.
Громкий гудок поезда сотряс ночной воздух.
–Нам надо бы приобрести билеты,– Вильгельм собирался подойти к кассе, но его руку схватил Питер.
–Я уже успел приобрести парочку.
Сквозь солнцезащитные очки мужчина в черном пальто пристально пытался всмотреться в расплывчатое лицо своего спутника.
–Не нравятся мне твои загадки. Не нравятся…
–Вы не следователь, дорогой мой товарищ по несчастью, вы обыкновенная неполноценная личность взрослого человека, в котором одну половину занимают гордость, самостоятельность и осознанность, а другую обида, зависть и капризность.
–По вашей логике я наполовину взрослый, наполовину ребенок?
–Все так.
Парочка подходила к выходу. Питер и Вильгельм тут же спрятались за ближайшим кустом. Слушая нетерпеливое пыхтение поезда, серой личности и мужчине в черном пальто казалось, что они являются актерами какой-то комедии. Сев в поезд, они еще долго не решались зайти в купе. Питер молча стоял у окна и курил, наблюдая за проплывающим мимо пейзажем. А Вильгельм угрюмо опустил голову, рассматривая проплывающие мимо тени. В их головах не было мыслей. Они хотели спать.
И в этом желании отдаться сновидениям заключалась их единственная искренность за весь долгий и утомительный день.
XII
Вернувшись в город, мистер Уан поселил девушку у себя. Пускай квартира стала тесной, но она все еще было комфортной и удобной даже для двоих постояльцев. У героя начался период проживания со своей половиной. Во время всего цикла открывались новые подробности о характере девушки, которые выражались в мелочах обыденности. Даже самый простой подход к процессу готовки или уборки уже говорил о многом о человеке, делящим с тобой одну квартиру. Вместе с более четким ощущением времени появились пустоты, которые заполнялись работой. Мистер Уан вернулся в кампанию, где никто особо не был удивлен его возращению. Все снова приняли героя как кумира. Будто не было месяца, проведенного в санатории. Жизнь снова поехала по привычной колее. Однако теперь мистер Уан замечал то, чего не видел раньше. В людях виднелось безразличие. За широкой улыбкой и громкими возгласами прятались равнодушие и лживость. В знакомых очертаниях лица открывались новые маски. В поведении сотрудников читалось отчаяние и жалость. Никакой искренности вокруг не проглядывалось. Никакого желания ни жить, ни умирать. И это выглядело жутко, страшно, ненормально. Вдруг весь мир погрузился в прозрачный пузырь, сквозь который не проходил свет, а изнутри его оболочка покрывалась густыми тучами, сеющими лишь угнетающий и плотный дождь.
И в этом мире жил мистер Уан?
Он стал относится к окружающим более грубо, нервно и несдержанно. Окружающие замечали агрессивное поведение героя и реже подходили к нему. Сначала они смотрели на него издалека, затем и вовсе перестали оглядываться. Кто-то однажды сказал что-то нехорошее про мистера Уана, и теперь вся кампания считает его козлом отпущения, выскочкой, горделивой и заносчивой. Незаметно герой стал изгоем общества, сам того полностью этого не признав. Все его мысли были заняты одной загадкой: как изменился мир? Что в нем поменялось такого, что люди вмиг обрели совсем иные, будто более настоящие лица, выражающие безразличие, осуждение и раздражение? Когда противные глаза, в которых читалось восхищение, превратились в холодные затылки? Неужели в этом был виноват сам мистер Уан? Или общество, осознав, что герой видит их настоящим, решило запретить его?
Благо, пока на личном фронте все было хорошо. Отношения между молодой парой были искренними. Несмотря на новые стороны их характеров, которые открывались перед ними, им все равно удавалось принимать себя такими, какие они есть. Любые проблемы и недомолвки тут же обговаривались. Их отношения- пример идеальной совместной жизни. До того идеальный, что, кажется, нереальный, придуманный кем-то. Словно легенда о нормальной паре, не знавшей ни ссор, ни несчастий друг с другом.
Спустя месяц совместной жизни пара решила уехать из шумного центра в более уединенную квартиру в богатом и благополучном жилом районе. Поселились они в только что построенном небоскребе, и на их этаже еще не все квартиры были проданы. Но вся эта будничная рутина протекала быстро и незаметно, не оставляя за собой никаких впечатлений. Да и жизнь мистера Уана вдруг стала мгновенной. Погрузившись в рутину собственных мыслей, он не замечал течения времени, так как все пустоты были заполнены. Все казалось четким и выверенным. От этого тело и душа застряли в невесомости, не ощущая ничего вокруг себя. Все проходило в вечном сне. Даже мгновения, проведенные с девушкой, постепенно сливались с общей массой времени и утекали без следа. Мистер Уан чувствовал, как черствеет его душа, как холоднее он смотрит на окружающий мир и как хуже он понимает чужие сентиментальности. Мир вдруг стал простым, без особых трудностей. Любой сложный механизм состоял из элементарных частиц, которые было легко отследить. И мистер Уан, поверив в собственную жизнь, поверив в себя и собственное мировоззрение, впал в состояние равнодушия. На работе больше никто его не травил, ведь никакой реакции от жертвы не следовало, к лицам снова не рождалось никакого интереса, а прежние вопросы как-то сами собой находили себе ответы. Все, оказывается, было просто,– думал мистер Уан.
В курительной комнате по-прежнему у окна стоял почтальон. На улице медленно падали снежинки.
–Новый год можно считать самообманом? Я считаю, что да. Ведь мы любим сдвигать планы на время вперед. А Новый год- идеальная точка отсчета, откуда можно начать свою мнимую «новую жизнь».
–Снова вы,– пренебрежительно отозвался мистер Уан и сел в кресло.
Рассмотрев героя, почтальон отодвинул от себя пепельницу.
–Давно вас не было. Целых два месяца.
–Я уже как месяц в этом курятнике нахожусь.
–Какой грубый у вас жаргон!– удивился доставщик писем.– Этому вас научили в санатории?
–Окружающие научили.
–Когда это вы стали прислушиваться к окружающим?
–К сожалению, два месяца назад.
–Вот оно как…,– почтальон присел на диван, недалеко от героя.– То-то же я давненько не слышал ваше имя среди коллег!
–Тебе-то какая разница?– мистер Уан злобно посмотрел на доставщика писем. Его сгорбленное тело завязывало шнурки.
–Мне это абсолютно безразлично,– примирительно поднял руки вверх мужчина в синем комбинезоне, когда закончил шнуроваться.
–Тогда к чему эти вопросы?
–Пока что расспросами занимаетесь только вы.
–А ты меня сюда не приплетай!
Герой уже почти встал и подошел к почтальону, но тот быстро вскочил и снова подбежал к окну.
–А вы стали грубее, чем раньше! Взгляните на улицу! Снег пошел! Новый год уже прошел, а снег только сейчас решил пойти!
Мистер Уан громко вздохнул, снова уселся на кресло и достал сигарету.
–Не поделитесь, а?– осторожно, прижав руки к груди, спросил доставщик писем.
–Ты сейчас похож на наркомана,– пренебрежительно фыркнул герой.
–Так курение- губительная зависимость. Куда хуже алкоголя, но не настолько смертельная, как наркомания. Золотая середина!
–Ты дурак?– взбешенный мистер Уан, кинул сигарету неприятному собеседнику. Тот не смог ее поймать и стал ползать по полу, пытаясь найти белую папиросу.
–Зачем же сразу дурак? Я актер!– когда доставщик писем нашел сигарету, он отряхнул ее о свое плечо и сунул в рот.– Эта работа- лишь формальная оболочка. Душой я нахожусь в Большом театре!
–Плохо представляю вас балеруном.
–Тогда буду в Малом играть!– недолго думая, ответил почтальон.– Не найдется огоньку?
Раздраженно вздохнув, мистер Уан достал из кармана зажигалку и кинул ее мужчине в синем комбинезоне.
–Благодарю,– ответил тот, чиркнув зажигалкой.– А вы ведь тоже здесь формально, ведь так?
–Что?– мистер Уан равнодушно посмотрел на собеседника. Тот, опираясь о подоконник, следил за падением снежинок.
–Кем вы действительно хотите быть?– почтальон не посмотрел в глаза героя.
Этот вопрос застал мистера Уана врасплох. Кем он хочет быть? Да кто его знает… Мистер Уан никогда этим вопросом не задавался. Кем он хочет быть?.. Детства он не помнит. Особых желаний в нем нет. Все, что у него есть, это девушка. Может, он хочет быть с ней? Да, наверняка его мечтой является долгая и счастливая жизнь со своей любимой!
–Я хочу…,– начал мистер Уан, но запнулся.
Нет. Не этого он хочет. Совсем не этого.
Осознание этого больно ударило по сердцу. Девушка не является его настоящим желанием. Она не подарит ему веру в жизнь. Она лишь способна действовать, как обезболивающее. Это временный эффект, действие которого рано или поздно рассеивается. Жить на временных препаратах невозможно. Рано или поздно они приедаются. Получается, это вовсе не любовь? Это эгоизм? Мистер Уан искал в девушке временное отвлечение от внешнего мира. Она является личным психологом, который работает на поверхности, не потому что ее квалификация вызывает сомнения, а потому что сам пациент не хочет, чтобы кто-то трогал руками его душу. Он неосознанно запирается от окружающих, не давая другим помочь ему. Хотя ему больно. Он кричит и рвет все вокруг, пытается вызвать у других жалость. Думает, что другие обязаны догадаться, что у него на душе. Но они не смогут. Они не смогут понять, что по-настоящему чувствую я, пока я сам не раскрою другим свою истинную личность. Тогда почему я не могу открыться? Почему не могу показать другим, как мне плохо, хотя все в моей жизни хорошо? Почему я молчу? Так сложно сказать другим искренние слова…
Кем я действительно хочу быть? Любимым? Мечтателем? Невидимкой? Нет… Все не то. Совершенно не то…
–…человеком,– мистер Уан не заметил, как уставился в одну точку. На диване, докуривая сигарету, сидел почтальон.
–Вот оно как…,– доставщик писем, положив ногу на ногу, мотал своей пяткой вверх-вниз.– Довольно редкое желание. Не каждый из нас хочет быть человеком…
Стихло. Все стихло. Мир вокруг избавился от лишних звуков. А в голове мистера Уана все равно шум. Голова вдруг туманная. Помехи мешают мыслям сосредоточиться. Сердцебиение непослушно перекрывает вопросы к самому себе. Не слышно, как почтальон встал. Не слышно, как потухает сигарета. Не слышно, как скрипит диван.
–Вы все еще здесь?– спросил мистер Уан, разглядывая догоревшую в пепельнице сигарету.
–Первым обычно уходите вы. Не хочу нарушать этой традицией. Во мне слишком мало гордости и много жалости. Я попросту не умею хлопать дверьми.
–Почему вы хотите стать актером?
–Потому что я на самом деле почтальон. Скучный, унылый, невзрачный почтальон. Моя работа простая и нудная. Жизнь превратилась в одинаковый день. Ничего не меняется. Только времена года сменяют друг друга из года в год. Кто-то наслаждается каждым днем, а кто-то всю жизнь проводит в одном положении. Так ли хороша стабильность? Не опадут ли на дно осадки в банке с компотом?
–Компот?– мистер Уан непонимающе сморщился и посмотрел на собеседника. Тот спокойно поглаживал свой правый ус.
–Да. Называется внутренностями. Все там плавает, мешается друг с другом и дает человеку жизненные силы.
–Разве это не душа?
–Называйте это как хотите. Главное как-нибудь его обозвать. Я называю душой компотом. Такое сравнение первым в голову пришло.
–А что за осадки?
–Застои, что образуются в нашей жизни. Рано или поздно они свернуться в большой клубок и осядут на дно. А за ними и мы.
Снова молчание. Снова затишье. Почтальон от скуки топал ногами.
–А вы,– спросил доставщик писем, громко вздохнув,– почему хотите стать человеком?
–В этом я вижу истинное счастье.
–Разве перед тем, как стать человеком, не важно ли понять его суть?
–Она у каждого своя. Думаю, я уже нашел ее, только не знаю о ее существовании. Мне нужно лишь сделать первый шаг…
–Ну,– обрадованно сказал почтальон и встал,– идите! Идите прочь и делайте первый шаг!
Мужчина в синем комбинезоне за руку поднял героя и выпроводил его из курительной комнаты, на прощание сказав.
–Я верю, у вас все получится!
«Все получится…»,– крутилось в голове. Мистер Уан особо не осознавал значение этой фразы. Все ли у него выйдет? Или он так и останется в этой оболочке, похожей на непонятную сущность? Стоит ли продолжать двигаться вперед… Что ему слова этого почтальона? Они ничего не значат! Лучше вообще ни о чем не думать! Да! Так будет лучше. Слишком много мистер Уан в последние дни думает. Это ужасно влияет на его настроение и состояние. Может, стоит отвлечься? Он слишком зациклился на себе. Сейчас его концентрация развеялась. Нужно отдохнуть… Но как это сделать? Может, пойти в бар и выпить?..
Глава XIII
Люди из банды встретили своего главаря радушно: без Вильгельма дела у них особо не двигались. Не сказать, что город был эпицентром криминала, однако даже в таком густонаселенном и важном экономическом месте страны велась теневая конкуренция между мелкими обществами преступников. Власти приписывали банду Вильгельма именно к преступникам. Поэтому действовать ночью и в густонаселенных районах, полных пьяниц- это абсолютно предсказуемая тактика для подобной нелегальной группировки.
Вильгельм наслаждался этим месяцем: он напрочь забыл о мистере Уане, последний раз видел Питера только на перроне и с радостью вернулся к своим будням обыкновенного главаря непримечательной шайки, которая не имела особой структуры. Однако за свои просчеты надо отвечать. И спустя месяц после своего прибытия Вильгельм собрался проведать заказчика. Ему не очень хотелось с ним встречаться, но чувства вины и долга, которые в нем неожиданно сильно вспыхнули, заставили его решиться на унижение и позор.
–Босс, если что, только свистните,– водитель, отвлекаясь от дороги, все время поглядывал на Вильгельма.
–Разумеется,– пробурчал герой и, немного подумав, добавил.– Спасибо вам.
–Да не за что…,– водитель удивился. Сколько он себя помнил, ни разу босс никого не хвалил и уж тем более не благодарил. Поэтому слышать подобные слова, как спасибо и пожалуйста, для обычного члена банды приравнивалось к рождению настоящего чуда.
Машина подъехала к нужному двору. Вильгельм молча ступил на мокрый тротуар.
–Берегите себя!– сказал напоследок водитель.
Зайдя во внутренний дворик, герой съежился от холода. Сейчас снегопад был не такой сильный, как днем, однако все равно белые кристаллики неприятно садились на лицо. Очки запотели. Пробираясь почти вслепую, Вильгельм нашел нужную квартиру и нажал на звонок. Дверь приоткрылась.
–Кто это?– довольно молодой голос ответил из темноты.
–Тот, кого вы заказывали.
–Ох, ё!– дверь закрылась. Внутри были слышны колебания и суета хозяина. Когда дверь снова приоткрылась голос превратился в уже знакомый, старческий.– Предупреждать надо!
–Я войду?
–Ты сначала ответь- убил?
–Пока еще нет,– без лишних колебаний ответил герой.
–Тогда катись к черту!– старик рассерженно хотел захлопнуть дверь, но Вильгельм подставил ногу.
–Нам надо поговорить!
–Пока ты не убьешь мистера Уана я тебя не впущу!
–Если я с вами не поговорю, то просто выломаю вашу дверь и насильно заставлю вас выслушать меня,– Вильгельм крепко схватился за дверную ручку.
Старик прекратил сопротивление. Немного поразмыслив, он все же открыл полностью дверь, впустив внутрь героя. Особо ничего не поменялось. Однако, зайдя в зал, Вильгельм заметил на столе газету, разбросанные письма, и недопитую кружку кофе. Рядом со столом лежал мешок. Видно, хозяин не ожидал появления героя. Когда они уселись на кресло, большая шляпа уже укрывала лицо старика.
–Ну?– нетерпеливо спросил он. Хозяин не собирался убирать беспорядок на столе.
–Вы же точно послали меня убить именно мистера Уана?
–Точно.
–Вы в этом уверены?
–К чему ты клонишь?
–Возможно ли, что мистер Уан сменил имя?
–Например, на какое?
–Питер.
Хозяин хотел ответить, но немного подождав, задумался. Руки его лежали на коленях. Из-под тени шляпы виден был только подбородок. Такой же тусклый свет. За окном- тьма. Жуткая, тягучая атмосфера. Томительное молчание.
–Вы встретили их обоих?– спросил старик.
–Вы думаете, что это разные люди?
Хозяин снова замолчал.
–Вам что-то известно, не так ли?– герой поддался вперед.
–Конечно,– усмехнулся старик, не отвлекаясь от раздумий,– я ведь твой заказчик. Мне положено знать больше, чем тебе.
–Раз вы не отвечаете мне внятно, значит, мистер Уан действительно скрывается под псевдонимом Питера. Они один человек.
–Не совсем…,– начал было хозяин, но Вильгельм его перебил.
–То есть я все это время болтал со своей целью?– тусклый свет, и отсутствие реальности за окном сбили героя с толку. Он потерял грань между своими мыслями и материальным окружением.– Я ведь его даже избивал. Избивал до полусмерти. Думал, что это невиновный человек, не заслуживающий смерти. Да, он был раздражающим… Но он, оказывается, являлся и мистером Уаном… И ты, чертов старик, не сказал мне это?!
Вильгельм громко стукнул кулаком по столу. Письма разлетелись по углам, немного кофе из кружки разбрызгалось и запачкало газету. Старик испуганно вжался в спинку кресла.
–Ведь так, да?!
–Нет,– вжавшись в кожаную обивку, пискнул старик.
–Врешь! Нагло врешь!
Вильгельм продолжал сидеть и нервничать. Его нога постоянно дрыгалась, дыхание участилось. В груди все кипело, забурлило. Еще полчаса назад он был удивительно спокоен, в его душе поселилась тишина и смирение с окружающим миром. Однако вдруг в этой тесной квартирке, чувства закружились и помчались кувырком. Тело горело, руки дрожали, ноги не слушались. Вильгельм, часто моргая, смотрел на хозяина, пытаясь разглядеть сквозь тень его лицо, испуганное и непонимающее.
Неожиданно герой замер. Дыхание успокоилось. В голове вдруг стали возводится баррикады рассуждений и внутренних вопросов: «Почему я разозлился? Что заставило меня выйти из себя? Разве этот старик что-то сделал не так? Его право скрывать тайны. Мое дело искать и убивать. Так почему я разозлился? Из-за того, что чего-то не знаю? Когда меня волновало любопытство…»
–Вы сейчас очень похожи на мистера Уана,– увидев, что наглый гость успокоился, старик осмелился внести слово.
–Я и на тебя чем-то похож, жалкое отродье,– угрожающим голосом сказал Вильгельм. И снова в голове большим и четким кадром высветился вопрос: «Что он мне сделал?».
–И все-таки в санатории вы очень с ним сблизились, не так ли?– по его подбородку было видно, как уголки губ довольно поднялись в усмешке.
Снова душа завелась. Вильгельм чувствовал, как разогреваются его щеки. Дыхание участилось. Хозяин, понимая, что сейчас его собеседник вновь на грани бешенства, решил встать с кресла и отойти к выходу.
–Вы еще смеете говорить, что я с ним сблизился?!– герой вскочил с места.– Сблизиться с этой высокомерной пустышкой?! Ни за что! Я не из этих…
–Каких?– снова пискнул старик, отходя все дальше от героя.
–Я не одинок,– Вильгельм поднял глаза.– Никогда не был одинок. А этот урод один. И всегда будет один. Будь он хоть мистером Уаном, ему никогда не стать полноценным человеком.
Герой посмотрел на старика. Тот уже обулся и собирался бежать. Только когда захлопнулась входная дверь, Вильгельм опомнился и побежал вслед за хозяином. Снегопад усиливался. В тишине жилого квартала особенно четко выделялся хруст снега под ногами беглеца. Доверившись ушам, Вильгельм устремился за стариком. Далеко убежать он не мог. Вот уже слышна была его тяжелая отдышка. Под светом одинокого уличного фонаря виднелись пары теплого дыхания. Схватив беглеца за плечо, герой повалил его на холодный снег. Шляпа спала. Широкие усы выделялись на сухом и уродливом лице. Глаза испуганно смотрели на Вильгельма. Морщины особенно четко выступили на лбу и под веками. Все мышцы лица напряглись. Грудь лежащего быстро поднималась и опускалась.
–Ты не похож на старика,– сказал Вильгельм, пытаясь лучше рассмотреть лицо заказчика, которое пряталось под собственной тенью героя.
–Ты не узнал меня?– брови обманщика поднялись вверх.
–Откуда мне тебя знать?
Мужчина выдохнул.
–Что ты будешь делать дальше?– спросил заказчик, глядя на Вильгельма уже не так испуганно.
–Ты так и не ответил. Питер и мистер Уан один человек?
Хозяин задумался и несколько раз встречался с глазами с героем.
–Нет,– ответил он, готовясь получить кулаком по лицу.
Вильгельм уже и вправду замахнулся, но, немного погодя, опустил руку.
–Врешь…,– обессиленно сказал герой.– Все вы врете…
Мужчина хотел что-то ответить, но прикусил губу. Вильгельм медленно встал. Снежинки быстро проносились перед глазами и падали сначала на спрятанные в перчатках руки, а уже потом на белоснежную, испорченную грязными следами землю. Остывающее дыхание заказчика поднимало вверх еле видимые дымки. Тусклый свет уличного фонаря оградил зону реального мира, за которой ничего не было видно. Даже высоких кирпичных квартир с когтистыми деревьями.
Громко вздохнув, Вильгельм стал удаляться от фонаря.
–Стой!– вдруг воскликнул заказчик, быстро встав с пола.
Герой не останавливался.
–Убей мистера Уана! Убей, и я тебе расскажу все!
Ничего не ответив, Вильгельм исчез в снежной мгле.
