Сергей Елисеев
Призраки. Кишинёвский котёл
Выдвижение
Вечер. 20 марта
Поздним вечером раздалась боевая тревога. Батальону было приказано в течение получаса полностью экипироваться и прибыть на плац. Техника уже была выстроена в колонну. Что странно, колонна состоит только из боевой техники, ни одного грузовика. Было приказано построиться, и через пять минут на плац вышел командир батальона, подполковник Михальченко. Последовала речь:
– И так, морпехи! Как вы уже знаете, нам поставлена боевая задача – не дать американцам взять Кишинёв под полный контроль. Выдвижение было намечено на 22 число. Однако американцы просекли, что происходит, и уже готовятся к штурму левобережья Быка, единственной части города, которая до сих пор под контролем повстанцев. Учитывая то, что данные о выдвижении колонны не были для американцев секретом, план решено изменить. В соответствии с личным приказом президента Российской Федерации, колонна выдвигается сейчас. Ещё раз – как для американцев, так и для генштаба мы до 22 марта должны находиться в части. Наша задача – в кратчайшие сроки войти в город и помочь местному сопротивлению. Мы не знаем, что нас ждёт впереди, а потому, нужно быть готовыми ко всему! Всем всё ясно!?
– Так точно! – Послышался громогласный хор.
– По машинам! – Рявкнул Михальченко.
Отделения начали расходится, каждое к своему БТРу, или танку, или БМП. Отделение Алексея должно было ехать на броне головного БТР-82. После того, как батальон загрузился, и готовность к выдвижению была подтверждена, колонне дали приказ на выдвижение. Один за другим, бронетранспортёры начали покидать территорию части и направляться в сторону моста, оставляя позади Тираспольские кварталы. И пока Алексей был погружён в свои мысли, отделение уже начало напевать песню, как раз под стать событиям:
Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив,
Мы хотим жить, мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"
Слышишь шелест плащей – это мы…
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Мы родились в тесных квартирах новых районов,
Мы потеряли невинность в боях за любовь.
Нам уже стали тесны одежды, сшитые вами для нас одежды,
И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше…
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы! Дальше действовать будем мы!
Лёша даже усмехнулся про себя. Правильно. Дальше действовать будем мы. С таким настроением батальон бронетанковой колонной двигается в сторону уже условной границы с Республикой Молдова. Городские кварталы сменяют степями, и колонна всё также катит в неизвестность. Что их там ждёт? Разорённая войной страна? Оккупированная территория, гордо названная зоной проведения контртеррористической операции? Разрушенные города и клубы чёрного дыма, поднимающиеся в небо? Остаётся лишь гадать, и покрепче держать в руках автомат.
Прорыв
Ночь с 20 на 21 марта.
Вышли ночью. Поначалу, когда глаза ещё не привыкли к темноте, шли вперёд, как слепые котята. Фонари включать побоялись, так как нельзя исключать возможность нарваться на патруль. Однако как ни странно, патрулей вообще не было. Улицы были пустые, и это пугало. Пугала гнетущая темнота, совмещённая с тишиной, которая нарушалась редкими залпами крупного калибра или короткими очередями. Этот день был значительно тише, чем любой из предыдущих. Минуя одну многоэтажку за другой, они потихоньку двигались в сторону.
Вдруг, идущий впереди Джамбо поднял руку:
– Стоять! – Прошептал он.
– Чё такое? – Спросил Медведь.
– Выходим на главную улицу. Вроде чисто. Двигаемся вдоль зданий, на шоссе не суёмся. До моста полтора километра. Двинули! – Сказал Джамбо.
Тут уже здания были не такими как прежде. Вместо серых девятиэтажек здесь стояли высокие здания магазинов, торговых и развлекательных центров. Миновали Универмаг. Казавшийся обычным зданием в мирное время, теперь, во мраке и тишине, он выглядел устрашающе гигантским. Так, прижимаясь к холодным стенам зданий, прошли ещё метров 300, и вдруг Джамбо застыл, приказал всем стоять, и выглянул за угол. Серёга из любопытства решил выглянуть вслед за ним. От увиденного по коже прошли мурашки, а волосы встали дыбом. За углом стоял настоящий танк. Настоящий “Абрамс”.
– Рем, походу мы здесь не одни! – Сказал Джамбо.
Чёрт, как же он был прав. Прямо в этот момент с окна на них сбросили гранату.
– Ложись! – Крикнул Серёга.
Отпрыгнуть успели все, и граната никого не задела, однако противник и не собирался давать им расслабиться. Сверху, с крыши высокого здания магазина, полился дождь пуль, сопровождающийся криками на английском языке.
– За угол, все за угол! – Крикнул Джамбо, пустив короткую очередь наверх.
В суматохе и в панике отряд всё-таки скрылся за углом, и там у них появилась возможность отдышаться. Однако и тут противник не собирался их отпускать. Прям перед ногами об асфальт ударились несколько пуль и отрикошетили в стену девятиэтажки.
– Ах ты сука! – Крикнул Медведь.
– Давайте, меж зданий! Мы вас прикроем! – Сказал Джамбо, стреляя в сторону, откуда по ним вёлся огонь.
– Окей! Догоняйте! – Сказал Рем, хлопнув Джамбо по плечу! – Вперёд! – Сказал Рем уже Серому с Мишаней.
Они бежали так быстро, как никогда не бегали. Дома буквально проносились, и с невероятной скоростью скрывались за спиной. Казалось, что не они бегут, а весь мир движется, пока они стоят. Даже Рем, которому уже за 50, ни на секунду не отставал от молодых парней. Вот, что делает с людьми страх. Страх неизвестности. Страх того, что из темноты по тебе откуда угодно могут начать стрелять.
И вот он, впереди. Спасительный мост. Метрах в двухстах. Осталось всего чуть-чуть. Однако радость прерывают выстрелы, со стороны домов, находящихся впереди. Сзади тоже не прекращали стучать автоматы.
– Сука, да сколько вас тут?! – Крикнул Серёга, отстреливаясь из-за угла одного из домов. – Мишань, сможешь?
– Думаю, что да! – Крикнул Мишаня.
– Пацаны, я прикрою вас, давайте, бегите! – Сказал Рем.
– Мы тебя не оставим здесь! – Возразил Мишаня.
– Я для вас обуза, уходите, я сказал! – Сказал Рем.
– Я вернусь ещё за тобой! – Сказал Мишаня, хватая Серого на плечи.
***
Схватив Серого на плечи, он со скоростью звука понёсся в сторону моста, оставляя позади Рема. Одного, против кучи американцев. Он не знает, что случилось с Джамбо, Медведем и Бабаем, не знает, успеет ли он вернуться за Ремом и хватит ли у него сил.
И вдруг, что-то на огромной скорости врезается в Мишаню. Бок заливается болью, он теряет скорость и падает на землю. Впереди стоит Адам Смэшер.
– Пехота, не стрелять! Они мои! – Говорит робот.
Мишаня оглядывается назад. Серёга лежит без сознания уткнувшись носом в асфальт.
– Сука, ещё тебя здесь не хватало! – Прошипел Мишаня.
– Видишь ли, Призрак. Обстоятельства порой загоняют нас в такие ситуации, из которых есть только два выхода – бежать или умереть. В прошлые два раза вы сбегали, обосравшись и обоссавшись. Но теперь бежать некуда. Видишь ли, сзади вас ждёт пустота, а я вот он, здесь. У тебя кончаются силы, а ещё у тебя за спиной, друг, который лежит без сознания. Так что ты сделаешь? Сбежишь, бросив друга или примешь бой?
– Да иди ты нахер, осёл! – Крикнул Мишаня и на всей скорости ринулся к Смэшеру. Сработало в прошлый раз, может быть сработает и сейчас. Подпрыгивая в воздух, он забрасывает под лист брони, в районе груди, гранату, с уже выдернутой чекой. Однако взрыв даже не шелохнул Смэшера.
– Видишь ли, чем я отличаюсь от вас двоих. Меня можно совершенствовать. Мои создатели учли то, что ты можешь мне под броню закинуть гранату, а потому под этии листом находится ещё слой композитной брони, из-за которого твои гранатки мне разве что краску царапают. А ещё, мои создатели учли, что мой противник быстрый, как молния. А потому теперь я обладаю имплантом, который позволяет мне двигаться и действовать с такой же скоростью. – Сказал Смэшер с надменной усмешкой.
– По-моему, ты дохуя болтаешь! – Сказал Мишаня, и во второй раз ринулся к Смэшеру, но был схвачен тяжёлой металлической рукой.
Один удар об асфальт, затем другой, а за ним и третий выбивают дух из тела. Рука сдавливает кости, хочется выблевать свои внутренние органы.
– Как ты до сих пор не понял?! Вы ввязались не в свою войну, войну в которой вам не победить!
И наконец-то Смэшер бросает измученное и искалеченное тело Мишани на землю. Тот не может дышать, тело заливается адской болью. Несколько сломанных рёбер ему обеспечены. Смэшер нависает над ним, из руки нависает пулемёт.
– Твои последние слова, малой!
– На тебе, сука! – Раздаётся звериный рёв и со спины в голову Смэшера прилетает удар такой силы, какую он ещё не чувствовал. Системы контроля состояния начинают посылать уведомления о повреждении внешней обшивки и нарушении работы датчиков. – Мишаня правильно сказал! Ты слишком много пиздишь! – Прорычал Серый, и втащил ещё раз Смэшеру. От такого удара робот пошатнулся. Руки Серого текут кровью.
Однако вместо того, чтобы продолжать бой, Серёга кинулся к телу еле дышащего Мишани.
– Серёга! Сзади! – Просипел Мишаня, с ужасом глядя на Смэшера, нагоняющего Серёгу сзади. Однако вдруг силуэт робота заливается ярким пламенем, и тот заваливается на бок.
– Серёга, убегайте! – Кричит Джамбо, дозаряжая ещё один снаряд в РПГ.
Одна за другой от Смэшера начинают рикошетить пули ПК, с которого стреляет Медведь. Бабая не видно, за то Рем живой. Всё-таки пробились.
Серёга подхватывает Мишаню на плечи, и бежит по мосту, что есть мочи. Нужно всего лишь-то пробежать каких-то жалких 150 метров. Однако вдруг сзади раздаётся две длинные очереди. Серёга успевает обернуться, и видит страшную картину. Американские пехотинцы нависают над телами Рема, Джамбо и Медведя, толкают их ногами, после чего достреливают в голову. Они мертвы. Рем мёртв.
Однако Смэшер на этом не останавливается. Из его плеча появляется установка залпового огня, и с десяток ракет с грохотом и свистом направляются к несущим конструкциям моста.
И вдруг время на мгновенье застывает, а приятный женский голос в голове говорит:
– Направь усилье в ноги!
Серёга так и делает. В секунду он отрывается от земли и оказывается на другой стороне реки. А за спиной раздаётся оглушительный взрыв. Прорвались.
***
Ещё минут пятнадцать Серёга не решался даже пошевелиться. Крики и суета, которые было слышно позади, наталкивали на мысль, что стоит ему подняться, как на него тут же накинется Адам Смэшер. Сил не осталось. Где-то рядом стонет и хрипит Мишаня. Ему сейчас особенно тяжело. Несмотря на то, что он не смог победить Смэшера, он выиграл время. Столько, сколько нужно было Серому, чтобы оклематься и вступить в бой.
Иронично. В бою схлестнулись самое совершенное творение тёмной эры технологий, вершина гениальности робототехники и генной инженерии, и живые организмы, созданные самой природой, но противоречащие этим же силам и законам природы. И они не смогли победить Смэшера, творение робототехники. Они бегают от него, бегают, как тараканы, но не могут его победить. Может быть, пора уже признать, что они просто не способны убить машину, созданную убивать? Но как тогда им победить? Кто способен на то, на что не способны они?
Надо идти. Дойти до своих, рассказать, что произошло, и что может произойти, помочь своим. В конце концов, никто больше не может помочь сопротивлению.
Серёга ползёт к Мишане. Тот израненный, измученный и побитый, лежит на земле, почти не двигаясь. Дышит отрывисто, постоянно кашляя. Серёга достаёт нож из нагрудной ножны, полосует себе ладонь, прикладывает её ко рту Мишани. Тот пьёт, и отрубается. Серёга проверяет сердцебиение: вроде бы нормализовалось.
Схватив Мишаню на плечи, он идёт в сторону заправки. Из-за страха пробирает дрожью, Серёга с секунды на секунду ожидает пули в спину. Но ничего не происходит, и он всё-таки доходит до заправки. Кладёт на пол Мишаню, дышит он ровно, уже не так отрывисто, как раньше.
Серёга проходится по зданию заправки, прикидывает, что можно взять полезного. Серёга смотрит на свои руки, и понимает, что нужны бинты. Бредёт в коморку, выгребает шкафчики. Наконец-то он достаёт аптечку, в которой лежат различные препараты и таблетки. Достаёт бинты, спирт, обезболивающее, жаропонижающее, пластыри и какие-то антибиотики. То, что нужно для обработки ран и борьбы с заражением крови. Неизвестно, когда они доберутся до своих, поэтому нужно забирать с собой всего и побольше.
В первую очередь Серёга бинтует свои руки. Спирт жжёт раны, однако через боль, он всё-таки перебинтовывает раны.
Серёга проходится по залу, сгребает со стеллажей несколько пачек орехов, и пару пакетов вяленной курицы. Сейчас надо брать то, что питательно, и то, что весит немного. Взяв со стеллажа две полуторалитровые бутылки воды, и упаковав всё добро в рюкзак, опускается на пол. Серёга бросает взгляд на Мишаню.
У Серого из головы не выходит та танковая колонна. Начался ли уже штурм левого берега? Нужно идти к своим, предупредить, донести, что всё намного хуже, чем кажется. Надо идти.
Но организм считает иначе. Мышцы ноют, ноги не слушаются. Мишаня всё также лежит в отключке. Нет, сейчас идти нельзя. Они не дойдут. Скорее нарвутся на вражеский патруль, и их расстреляют как уличных собак.
У Серого в голове крутится огромный поток мыслей. Из него он выуживает одну, очень важную. Почему их никто не встречал? Они же договорились с Саней. Почему никого не было? Ни патрулей, ни блокпоста, ни засады, ни даже простого наблюдателя. Почему? С этими мыслями Серёга постепенно вырубается, проваливаясь в глубокую бездну сна.
***
Просыпается Серёга от рокота мотора. На улице уже светло, как днём, хотя солнца нет. Небо затянуто серыми облаками, из-за чего картина кажется ещё более гнетущей.
Серый хватает автомат в руки, и прижимается к стенке, осматривая окрестности в окно. До моста от заправки, как оказалось, всего-то метров сто. И тут Серёга видит ужасающую картину, и в этот же момент понимает, почему никто их не встречал. В радиусе метров 50 от моста валяется с десяток трупов. Все лежат плашмя. Походу, даже не поняли, откуда по ним стреляли.
А тем временем рокот мотора всё приближается к Серому, но приближается он не спереди, а…сзади. Как только Серёга это понимает, в поле зрения появляется МТ-ЛБ. На броне сидят мужики, грязные, чумазые, кто в чём. За спиной у них торчат старенькие “калаши”. Пятеро одеты в обычные армейские бушлаты, у ещё восьми есть бронежилеты. Один за другим они спрыгивают с тягача, занимая позиции вокруг МТ-ЛБ.
Серёга понимает – это шанс.
– Мужики, не стреляйте! Мы свои! – Кричит Серёга, выходя из здания заправки с поднятыми руками. – Я Самбист! Обо мне должны были предупредить!
Двое громил в бушлатах уже думают скрутить его, но вдруг из-за их спин появляется невысокий мужичок, чуть сутулящийся, говорящий на русском с сильным молдавским акцентом:
– Пацаны, не стреляйте! Он из Призраков! – Сказал Командир
Серёга сам не понял почему, но услышав это, на лице у мужиков появилось воодушевление.
– Призраки? – Спросил с удивлением Серёга.
– Да! Так прозвали ваш диверсионный отряд! Нас предупредили, послали проверить дозор, который должен был вас встретить. Жаль, что не успели… – Сказал с грустью мужик, после чего посмотрел на лежащие на асфальте трупы, потом на обрушившийся мост. – Что здесь произошло?
– Пацаны, долго объяснять! Мне надо на чеканы прямо сейчас, доложить командованию! Пиздец несётся, мужики! Мне надо предупредить командование! – Говорил Серёга. – У меня с собой трёхсотый, тяжёлый. Его к медику надо!
Командир постоял, потупил, после чего сказал:
– Чобану! Вы с пацанами остаётесь здесь. Занимайте оборону. – После чего обернулся к Серому. – Грузи своего трёхсотого, и поехали.
Переправа
День. 21 марта
По плану, колонна должна была переправиться через Днестр ещё в 4 часа утра, 21 марта. Однако, когда колонна прибыла к точке переправы, обнаружила обрушенный мост, который явно был предусмотрительно кем-то взорван. Время было потеряно и пришлось дожидаться мостоукладчика из Тирасполя, из-за чего колонна смогла переправиться через Днестр только в 7 часов утра.
Нечаев со своим отделением всё так же сидели на броне головного БТР-82, любуясь видами Молдовы. Внутри машины сидел подполковник Михальченко, который сразу же, после переправы через Днестр, приказал ехать на минимальной скорости.
Как итог, вместо того, чтобы нестись на всей скорости, колонна скорее ползла по просторам маленькой Молдовы, которые теперь казались бескрайними.
Проехав несколько километров, они начали натыкаться на сёла. Что Алексея удивило, почти везде в сёлах начали образовываться вооружённые формирования. Впервые они с этим столкнулись, когда въехали в небольшой посёлок, находящийся в пяти минутах езды от границы. Там их встретили те самые “ополченцы”. Военными их было трудно назвать, так, скорее мужичьё с ружьями. Вопреки ожиданиям, конфликта с местными не произошло и после пары минут диалога с мэром села, колонна двинулась дальше.
Ещё бы, чтобы кто-то вздумал рыпаться на колонну из десятков единиц техники. Двух танков хватит, чтобы разнести по камушкам любой из десятка посёлков, встречавшихся им на пути.
После первого посёлка Алексей понял, почему Михальченко приказал ехать на минимально скорости. Ну оно и правильно, конфликты с местными батальону ни к чему.
Однако всегда существовал риск засады. Вертолёты колонну не прикрывали. У батальона своих вертолётов не было, а ввиду секретности операции, просить их было не у кого. Поэтому колонна не была защищена от засад.
А движение тем временем продолжалось. Однако в один момент колонна встала.
***
Когда колонну от Кишинёва отделял всего один холм, вдруг заговорила рация.
– Михальченко, приём! – Заговорил строгий голос.
– Слушаю! – Ответил подполковник.
– На связи Начальник Генштаба ВС РФ, генерал-полковник Герасимов! – Сказал голос.
– Слушаю вас, товарищ генерал-полковник. – Сказал Михальченко, пытаясь изобразить спокойствие.
– Мне поступила информация, что 382-ой батальон морской пехоты выдвинулся в Кишинёв. Как ты объяснишь самовольное оставление части?
– Мне поступил приказ от администрации президента, который подписан президентом лично, и я обязан его выполнить. – Коротко ответил Михальченко.
– Без приказа командования батальон не имеет права покидать свой пункт дислокации. Приказываю остановить колонну немедленно.
– Ещё раз говорю, мне поступил приказ от президента Российской Федерации. Если вы забыли, кто у нас президент, то я вам напомню – Владимир Владимирович Путин. И я этот приказ выполню.
– Колонна всё равно будет остановлена. Видит бог, Серёжа, я хотел с тобой по-хорошему. Ты себя похоронил!
Связь отключилась.
Подполковник думал минут 5, не меньше, после чего сказал в рацию:
– Остановить колонну!
***
Стояли уже долго. Наверное, час. Весь этот час подполковник о чём-то разговаривал с ротными в головном БТРе.
– Может амеры уже взяли Кишинёв, и мы зря туда ехали? – Спросил Колька Цыган, закуривая сигарету.
– Навряд ли. – Ответил коротко Алексей – Если бы были бои, мы бы это услышали. А в городе чё-то вообще тихо.
– Так может они его взяли ещё ночью. – Возразил Ванька Шаган, низенький, коренастый парень.
– Может быть… – Сказал Нечаев, после чего спрыгнул с брони.
– Товарищ подполковник, разрешите спросить? – Встал по стройке смирно Алексей.
– Проходи, Лёша, тут можно без формальностей, не на параде, в конце-то концов. – Сказал Михальченко.
– Почему стоим? – Спросил Нечаев.
– Кишинёв за холмом. Город ещё не взят, однако, судя по всему, обстановка может поменяться в считанные часы. И тут наше командование присылает нам приказ о том, чтобы разворачивать колонну назад. – Сказал Михальченко.
– И как они это себе представляют? – Усмехнулся Нечаев.
– Вот и я не знаю, Лёша. Мы можем выполнить приказ нашего верховного главнокомандующего, а потом потерять всё, из-за того, что не подчинились командованию, а можем спасти свои жопы от увольнения из армии, и нарушить присягу.
– И что вы решили? – Спросил Алексей.
– Я ещё ничего не решил, Лёша. Это всё, что ты хотел спросить?
– По сути, да. Я пойду тогда, товарищ подполковник. – Сказал Нечаев.
– Иди Лёша, иди. – Пробормотал тот.
Так вот оно как. Оказывается, возник конфликт интересов. Интересов политиков и интересов военачальников. И на этот конфликт, ни лично Алексей, никто другой из батальона не в состоянии повлиять. Только лишь Михальченко может решать, что будет дальше. От него зависит судьба Кишинёва, и судьба 382-ого батальона морской пехоты.