Радовика
Воспоминания о снах
ЯЙЦО
Бывают моменты, когда ты не думаешь, что спишь, но почему-то уверен, что это событие уже происходило и тебе под силу его изменить. Ещё более странно, когда «вспоминаешь», что это событие тебе снилось, и ты можешь его изменить, но при этом даже не думаешь, что и сейчас тебе всё снится.
Я позвала брата, чтобы он выгнал из моей комнаты большое насекомое. Он прогнал или выбросил. Но откуда-то появилось другое насекомое. И вместо того чтобы пугаться, я стала их рассматривать. Потом из-за щели выполз крокодильчик с желтыми наростами на «ушах», и желтыми ветвистыми надбровными дугами (как в пингвина из мультфильма «Лови волну»). Симпатичный такой, и совсем не страшный, больше похожий на ящерицу. Сразу видно, что редкий вид. А вскоре я нашла и его яйцо, большое и желтое (странно, что крокодил при этом воспринимался самцом). Я с ним заговорила и узнала, что он ищет спокойное место, где можно спрятать яйцо. С тех пор я взялась ему помогать. А в какой-то момент он шел рядом со мной в виде человека. Мы пытались найти спокойное место в школе (с чего бы, школа определенно, не самое спокойное место). Я даже наломала сухих веточек и листьев из многочисленных вазонов, чтобы сделать гнездо. Принесла ему и положила туда яйцо. Учительница биологии это увидела, отобрала яйцо и положила его к остальным. Наверное, именно в этот момент я поняла, что искать помощи у взрослых в школе бесполезно. С вызовом забрала его, положила в карман и ушла на улицу. Там я опять разговаривала с крокодилом в виде человека. А ещё будто вспомнила, что уже помогала ему и тогда мои поиски затянулись надолго. Итогом было зарытое яйцо где-то на окраине, подальше от людей и вылупилось оно в одиночестве. На этот раз я решила действовать по-другому. Сразу пошла к нужным людям. Это были люди изучающие единоборства, познающие тайны жизни, они не могли быть плохими, и они не должны были отказать в помощи.
Чтобы добраться до них, я прошла золотые пшеничные поля готовые к покосу. Некоторые были наполовину убраны, только не машинами, а вручную. Я прошла дальше, за покосившиеся сараи, где рос бурьян выше моего роста, пока не увидела тренирующихся людей, девушек и парней. Я спросила к кому я могу обратиться с вопросом. Они указали дальше по тропе. Там как раз их сенсей отвечал на вопросы.
И действительно, во дворе, на стуле сидел усталого вида человек и отвечал на вопросы пришедших людей, которые выстроились в очередь. Я сначала испугалась, что очередь будет большая, но нет всего четыре человека. К слову, я даже не запомнила, о чём там люди его спрашивали или просили совета. Когда настало мое время, мне было трудно сформировать просьбу. Я запиналась, но все же попросила приютить где-то или найти место для яйца крокодильчика. И была очень удивлена, когда и эти взрослые мне отказали. К горлу подкатил ком, стало неприятно и обидно, выступили слезы. Я горько заплакала, видя перед собой не человека, а просто пиджак. Отошла в сторонку, присела, спрятав в ладонях желтое яйцо, и уже полноценно дала волю слезам. Все взрослые одинаковые. Не замечают доброго сердца ребенка, которое готово помочь любому живому существу.
А потом, отогревшись в руках, яйцо треснуло.
Мне кажется, это отличная основа для сказки. Остается только удлинить поиски, где девочка постоянно получала отказы от взрослых. Плюс присутствие спутника, это метафора призрака одиночества.
ВТОРОЙ ШАНС
Трудно удержаться и не домыслить суть сна. Интересно наблюдать, как подсознание интерпретирует знакомые образы, и выдает их так, что они остаются узнаваемыми и не нуждаются в дополнительных объяснениях.
Безмятежные игры городских детей. Когда группа одних детей гоняется за одним парнем, а тот делает вид, что испугался и прячется в подъезде чужого дома, потом выглядывает, проверяя, заметили ли его или нет. Заметила его только одна девочка. Он её подманил, и они сбежали вместе, держась за руки.
Дальше я держу за руку ту же девушку, но уже повзрослевшую, и мы неспешно прогуливаемся по городу. Рассказываем о себе, так как долго не виделись. А город, будто родной, и в то же время совершено другой. В какой-то момент, я притворяюсь, будто заблудился, потом сознаюсь, что здесь у нас проходила стажировка по журналистике. Девушка тоже показывала и рассказывала истории, что приключились с ней в городе. Она из него не выезжала. Помню, мы прошли в конец улицы и повернули, я даже не заметил, как наши руки разжались. Зато прекрасно запомнил, как её чуть не сбила машина, проехала буквально в сантиметре от неё. Девушка на это никак не отреагировала.
– Ты что свою жизнь не ценишь?
Но она сказала, что ей сейчас все равно, потому что она зла на свою мачеху. И никогда ей не простит.
Я не стал расспрашивать, что там у них случилось, наоборот попытался отвлечь.
А город тем временим, стал изменяться. Появились первые признаки, что идет война. Мы забрели в неспокойный район. Люди, будто стали тревожными, солнце скрылось за тучами, город помрачнел. Захотелось уйти из города, но куда? В село?
Но и в селе было не лучше. Люди стоили баррикады, а собственные заборы использовали, как для оградки на кладбище.
Пришлось вернуться в город, где тоже не лучше. Мертвых людей омывали прямо на улицах, вода ручейками стекала вниз, а суеверные прохожие старались на неё не наступать. Мы тоже там ходили.
Прошло некоторое время.
И вот, все будто наладилось. Дети стали посещать школу. На одной из полянок, двое школьников затеяли драку. Судя по тому, что учительница не пыталась их разнять, а как раз наоборот, убегала оттуда, всё было более чем серьезно. К ним никто не приближался, хотя другие школьники смотрели со стороны, а иногда и подначивали. Дело уже дошло до первой крови и, судя по всему должно было закончиться чьей-то смертью. Я тоже не собирался их разминать. Хотя и мог. У меня был выбор, как их обойти. По поляне или же вдоль дома, где собрались остальные школьники: галдящие, суетливые, весёлые и беспечные. Я шел не один, а все с той же девушкой. Мы как раз уже почти прошли мимо, когда какой-то мальчишка поднял валяющийся большой камень и бросил его об ступеньки.
Раздался взрыв. В тот же миг, на поляне драка прекратилась.
И я оказался в странной местности. Далеко, вплоть до горизонта простирались холмы разной величины, даже на вид скользкие и неудобные для перемещения. Нигде не видно ни клочка растительности. Ни единого домика, ни линии электропередач, даже облаков и тех не было. Только серая тусклая мгла над головой. В правой руке я сжимал кусок прозрачного стекла. Почему-то возникла уверенность, что ни в коем случае не должен его отпускать. Попытавшись пройтись по холму, я заскользил, только потом заметив, что некоторые подножия холмов заканчиваются глубокими ямами. Вместо испуга или страха у меня появился интерес. Я стал всматриваться вглубь, пытаясь определить, из чего состоит порода. Чем-то мне эта картинка напомнила структуру игры, когда «на земле еще ничего не было». Невдалеке раздался зловещий шепот, будто кто-то говорил в трубу из-под земли. Вместо того чтобы бежать, я пошел на звук, ибо до сих пор никаких звуков тоже не было. Интересно же, кто их издает. Приблизившись к миниатюрному жерлу вулкана, я стал различать отдельные слова: «бойся», «беги», «тебе не скрыться». И заглянул вовнутрь. Жерло было глубокое и расширялось книзу.
А на подвесном сиденье, почти у самого верха, сидел карикатурный человечек и вещал в длинную трубу, уходящую в стену. Он с удивлением воззрился на меня.
– Привет. Ты тут работаешь, что ли?
Спросил я и, увидев, что его нога прикована цепью к стене, предложил:
– Тебе помочь?
– А-а-а, – завопил человечек куда-то вниз.
Как оказалось, он просто позвал своего начальника.
Тот был более упитаннее, и деловитее, а еще умнее. Мы перекинулись всего двумя фразами, а он уже сделал вывод, что мне тут не место и угодил я сюда случайно. Посоветовал выбросить стекло, но я отказался.
– Я такие вопросы не решаю, – подумав, сказал он. – Тебе придется поговорить уже с моим начальником.
Ему-то я и задал вопрос: почему они решили, что мне тут не место? Но и он не дал мне однозначного ответа, вместо этого мы разговорились. Страшно не было. Даже то, что я не мог повернуть голову и рассмотреть своего собеседника меня не смущало. Помнил только, что он был высок, выше меня, его речь была размеренной и притягивала, или скорей утягивала в разговор. Подчинённый суетливо бегал вокруг нас, но в разговор почти не вмешивался. Разве, что поддакивал. Я не сразу заметил, что местность стала ровнее, появились намеки на яркие цвета.
– Она мне так и сказала: «Егор, тебе не понять». Я ей так и не признался, о чем думаю на самом деле. Что считаю, что она не права. Надо хоть попытаться простить, а то потом поздно будет.
– Тебе туда.
Я не сразу понял, что мне указывают на покореженные ворота, за которыми просматривалась зелень.
– Почему мне туда?
– Ты вспомнил свое имя.
И вправду, до этого я даже не задумывался, что не помнил своего имени. Это благодаря той девушке. Стекло в моей руке истаяло. Мне показалось, что так и надо. Так правильно. И я смело шагнул за ограду.
Ровная поляна, зеленеющая трава под ногами, цветущие деревья, кусты, благоухание цветов, щебет птиц. И солнце: яркое, теплое. Я ощутил, что могу пойти куда угодно и делать, что захочу. Местность невообразимо изменялась, стоило лишь пройти сотню-другую метров. Увидев один из домиков, я решил в него зайти. Домик оказался чем-то вроде общежития. Коридор и ступеньки выложены белыми плитами, имитировавшими мрамор. Или условно белыми, по углам уже скопилась пыль, а кое-где и грязь. Понятно, слуг в этом доме нет, а самим жильцам лень. Поблуждав по коридорам, и странно расположенным комнатам, а за одно и ознакомившись с местными, я так и не нашел себе подходящего места. Решил выйти на улицу с другой стороны здания.
Там оказалось искусственное озеро, почти полностью заросшее ряской. На противоположном берегу один человек разговаривал по телефону, второй уходил по дороге. Мне стало интересно, откуда у них телефоны? И как они заряжаются, если нет электричества? Где бы достать экземпляр?
Как не странно, но экземпляр у меня нашёлся. И я стал его изучать, даже разбирать. В какой-то момент мелкие элементы зарядного устройства посыпались в воду. Хотя рекомендовалось просто окунать в воду, чтобы зарядить. Эти мелкие детали стали увеличиваться и превращаться в огромных членистоногих насекомых, похожих на мокриц. Чтобы спрятаться от них, я вбежал в дом. Но там оказались свои экспериментаторы. Из одной комнаты хлынула вода и очень быстро заполнила помещение. А из другого конца помещения понеслась волна огня.
«Ух, ты, плазма!» – успел подумать я.
В следующий миг, я понял, что вода, окружавшая меня настоящая, и стал грести руками, чтобы всплыть. Мне даже помогли это сделать.
– Вот! Молодец!
Это был мой отец. Это было мое детство, и наше последнее совместное плавание. Почти забытое время, когда он учил меня, подростка, плавать. И уже там, на берегу, он сокрушенно признался.
– Сегодня позвонил наш знакомый, сказал, что не сможет сопровождать нас на охоте. Но я нашел другого охотника. Он сейчас должен подъехать.
– Пап, а давай не поедем сегодня на охоту.
– Ты что, не хочешь? Тебе же нравится.
– Нет. Это не важно.
Я его обнял. Это не важно. Важно прощать, тем более, если знаешь, чем всё закончится. Пускай не сегодня, только не сегодня. Это мой день и проведу с отцом как можно больше времени.
По идее взрыв и прочие «прелести» в виде крови и кишок должны были быть, но видимо мое подсознание уберегло меня от созерцания этой сцены, заменив символическими знаками. Точно, как в детстве, во время игры в войну: тебе говорят, что ты убит, и ты притворяешься, что так и есть или начинаешь доказывать, что нет, не попали.
ПОДПОЛЬЕ
Как мировоззрение и установки человека в реальности, влияют на сон. И на его поведение.
18.08.22
Было начало праздника. А какого именно, даже неважно. Было много конфет, шоколадных, даже в длинных упаковках, как «Джек». Начиналось торжественное мероприятие с подарками и прочим, люди стали постепенно собираться и заслонять мне обзор сцены. Я даже стоя не видела, что там происходит. Ну и не важно. Конфеты и тут есть. Прекрасный солнечный день, ничего не предвещало беды.
И почему мне захотелось отлучиться? Почему, захотелось покинуть это место? Предчувствие? Или стало слишком скучно? Меня привлекло старое здание (такие часто меня привлекают). Я в него зашла, едва не заблудилась. А потом стала свидетелем странного разговора о заговоре. Вернее, я его услышала. И поняла, почему в этом старом здании так много посторонних и вооруженных людей. Я не знала куда бежать, где от них скрыться, казалось, они были всюду. Потом какой-то парень бросил в помещение, где я скрывалась змею, затем вторую. И мне пришлось её убить, так как она находилась слишком близко ко мне. Тут-то он меня и заметил. Вскинул автомат и начал стрелять. На мгновенье, я растерялась, он был буквально пятнадцати метрах от меня, с такого расстояния мало кто промахивается. Потом сообразила, что шансов уцелеть намного больше, если двигаться, бежать, скрываться. И пригибаясь, бросилась за угол. Каких-то три метра. Мало для человека и много для пуль. Но мне повезло, криворукий снайпер так и не попал, хотя казалось, что вот-вот.
Я лежала неподвижно, притворяясь оглушенной и шокированной. Меня пытались растормошить, воздействовать на обоняние с помощью пердежа под нос. Но мне пришлось и дальше притворяться, ведь я не знала, кто они и зачем устроили перестрелку, как не знала, что со мной собирались сделать. И тот парень, что в меня стрелял, тоже был рядом. Меня кое-как подняли и подсунули спиртное, соврав, что чай. Я пила маленькими глотками и не морщилась, будто действительно пью чай, несладкий.
В итоге они взяли меня с собой. Тихая и послушная девочка никому не мешала, зато была идеальна для подслушивания. И это работало в обе стороны. Так я узнала, что они подпольная группы, что планирует диверсии. Наша группа была молодая, состоящая из подростков, которым хотелось чего-то эдакого, выдающегося. Нам дали какое-то задание и одна девушка очень похожа на парня, не внешне, а повадками, прохаживаясь по улице, что-то ломала в электрических щитках. Когда я присмотрелась, то оказалось, что не ломала, а отключала.
– Зачем?
– А что б было.
Кому было, непонятно. Наконец-то мы пришли к нужной точке, к бару на холме. Пока все ждали парня, я нашла интересное место, где можно было спуститься на нижнюю улицу, придерживаясь за камни. Почти спустившись, меня вдруг заметил какой-то пьяница и тоже полез ко мне. Я наверх, он не смог. Когда след его простыл, ребята спустились тем же способом. Оказалось им нужна местная пивная под названием «Водка» и она находилась, как раз на этой улице. Ребята зашли внутрь, я замешкалась, что-то меня насторожило. А когда вошла, то не могла понять в какую дверь они пошли дальше. Они все были приоткрыты. Спросить у вахтёра я даже не подумала. Первая попавшаяся дверь вела в такую же комнату, только без охраны. Решив, что блуждать мне некогда, я вернулась обратно, но следующие двери открылись прямо в полицейский участок. Там было много представителей уголовной деятельности, и между тем имелись свободные стулья. Присев на одни из них, я заметила на нём цифры. На соседнем были еще и буквы. Сложить логическую цепочку не составило труда. На стульях были прописаны статьи уголовного кодекса. Видимо, те на которых никто из «местных» не садился, были ну очень жёсткие. Я поспешила удалиться из участка. Пока мне тут не место.
Хорошо, что выход из него вёл именно на улицу, а не обратно, в заколдованный бар. Там я встретила наших кураторов. Они посетовали на тупую молодежь и тоже углубились внутрь, прихватив меня. Оказывается, внутри была комната для детей, куда меня и определили. Они даже не подозревали сколько информаций я по ним собрала. Соучастники, места встреч и планы на будущие диверсии. Маленькая невзрачная девочка, которую все посчитали недалёкой и беспамятной, которую можно переучить и взрастить преданного последователя. Но я всегда помнила, кто я.
Наверное, самый распространенный вид сверх способностей во сне – это полёт, или парение, как у меня. Самое странное, что во время полетов, человеку очень редко приходят мысли: «Я летаю, значит, я сплю». Чаще всего это воспринимается, как часть чего-то обыденного и привычного. Так, как будто люди летали всегда.
Однажды мне приснилось, как земля ушла из-под ног, буквально провалилась, но мне тогда не было страшно, потому что я знал, что умею левитировать и не упаду в пропасть. Сон был страшный, о каком-то глобальном катаклизме, но запомнился только этот фрагмент. Все рушится, падает, проваливается сквозь землю, а я в последний момент вспоминаю, что нужно делать, чтобы выжить и «опираюсь» руками на воздух, остаюсь на месте, тогда как земля проваливается.
ПРАКТИКА СНА
Кажется, чтобы понять, что я вижу осознанный сон, мне надо смотреть в небо
2 марта 2021 года
Снится, будто меня разбудили бабушка и еще какой-то родственник подросток. И мешают мне уснуть вновь. О чем-то говорят громко, даже музыку включили. Стараюсь не обращать на это внимание. И все-таки засыпаю, но продолжаю слышать песню. Смотрю на небо и вижу две падающие фигуры. Пытаюсь присмотреться, и тут же увеличивается четкость, и саму пару я тоже вижу ближе и лучше. На землю падает (хотя до земли еще довольно далеко) девушка, мужчина ловит ее и зависает вместе с ней в воздухе. Почему-то мне показалось, что у него внешность Ленина. Не вся, а общие черты, более мужественны и он точно не был лысым. Не только с бородкой, а и с усами.
Я знала, что должна проснуться после того, как услышу будильник, выключить его уснуть и попытаться увидеть осознанный сон. Именно этот простой способ описан в практиках (или рекомендован) в интернете. Но мы не идем простыми путями.
И как не странно, получилось.
Второй запомнившийся сон был связан с высотой, но не связан сюжетно. Я не осознавала, что сплю, хотя для этого были все основания. Ну, потому что кровать, на которой я сидела, находилась на улице, потом она (в смысле кровать) стала возвышаться над улицей. Не взлетела, а стала частью интерьера, удлинившись ножками.
Появились люди, а некоторые даже обзавелись ну очень длинными ногами. Как рисуют их не очень умелые художники, оправдываясь стилизацией.
Спрыгнуть я боялась, а о полете почему-то не подумала.
Наверное, больше чем полет, меня интересует все-таки телекинез. Притягивание и отталкивание предметов. Пожалуй, для меня самый надежный способ проверки, сплю я или нет. Притянуть предмет получилось, на заборе висел пакет с яблоками, он откликнулся на мои манипуляции. Попробовала оттолкнуть одно из яблок и не вышло. Наверное, принцип действия другой. Меня всегда интересовало, как же оно действует. Не просто, захотел – сделал, а полноценный процесс, как все происходит. Поняв его, кажется, будто в действительности всем этим управлять.
Откуда появился человек, что присел рядом, не помню. Он предложил мне очень питательный сок под названием Тарантул. По вкусу похож на выдохшийся тархун, тем более и подавался он в зеленой бутылке. Но мне его подали с таким тоном, будто его точно выжимали из тарантулов. Вообще тема вкусовых наполнений во сне очень интересна. Дальше мы разговаривали на тему, хорошо ли в этой стране живется. И на самом ли деле живется хорошо тем, кто уехал. Почему-то родиной на данный отрезок воспринимался Советский Союз.
ЦУНАМИ
На 23 марта 23 года.
Иногда проснуться от страшной картины не получается и приходится участвовать в ней до конца.
Местность вроде городка, по крайней мере, там были высокие дома, но не многоэтажки. Городок располагался на берегу моря. Я любовалась волной. Сначала она была небольшой, как раз, на радость серфенгистам. Реализм был достаточно детален, чтобы рассмотреть, как красиво закручивается волна. Вот только каждая новая волна увеличивалась в несколько раз, что становилось понятно, приближается цунами. Эти знания никак не повлияли на красоту волн. Я решила спрятаться в одном из зданий, не проверив перед этим, что там находилось и почему никто, кроме одного человека, не последовал моему примеру. Там оказалась мастерская со станками и целой кучей разнообразных инструментов. Еще там оказался труп, владельца которого убило упавшим с полки предметом. Но мне было не до него, так как волна уже достигла здания и перекрыла выход. Вернее, заклинила двери. Когда она ушла, я тоже собралась выходить, но внутрь вбежал человек и сообщил, что идет еще одна волна, налег на двери, собираясь их держать, пришлось присоединиться. Здание сильно зашатало, стало боязно в нем находиться. Вдруг что-то еще отвалится. Судя по массе воды, двери с той стороны полностью скрылись за водой. Когда вода схлынула, я все-таки рискнула выйти, увидела, что приближается еще одна волна и поднялась на крышу, в надежде, что туда она не достанет. Высота здания была примерно в два этажа. Я видела всю эту приближающуюся массу, эту мощь. Знала, что плавать не умею, если вода хлынет через бордюр и меня утащит. Но дышать под водой я не смогу, так же как и надолго задержать дыхание, если смогу удержаться. К счастью волна достигла ровно края крыши и начала уходить. По всем приметам это была последняя.
Если есть кто-то, кто заходил в воду по шею не умея плавать, тот меня поймет.