Пётр Пигаревский
Теннисистка
Глава 12
Через два дня после своего триумфа Даша не появилась на тренировке. Кротов был поражен и расстроен, уж от нее-то он такого не ожидал. "Видно звездная болезнь никого не минует, рано она стала задаваться, придется вправлять мозги", – с досадой думал про себя Андрей. Под конец дня он не выдержал и подозвал к себе Павла.
– Паша, а ты про нашу чемпионку ничего не знаешь, почему она сегодня не пришла?
Паша опустил голову и отвел глаза.
– Не, не знаю, Андрей Владимирович, мне еще кросс пробежать?
– Подожди кросс, ты уже сегодня и поиграл и побегал достаточно. Даша тебе не звонила? Она не заболела, с ней ничего не случилось?
– Да если б что случилось, она бы вам в первую очередь позвонила, да и мама ни о чем таком не говорила. Я пойду собирать мячи?
У Кротова возникло подозрение, что Паша что-то скрывает и хочет побыстрей уйти от темы.
– Павел, ты мне никогда не врал, а сейчас темнишь, в чем дело?
Паша умоляюще посмотрел ему в глаза и настойчиво повторил:
– Андрей Владимирович, я побежал собирать мячи, ладно? – и добавил, с трудом скрывая улыбку, – вы извините меня, пожалуйста.
Кротов махнул рукой, поняв, что ничего больше не добьется.
На следующую тренировку Даша пришла раньше положенного времени. Бросив спортивную сумку на скамейку, не переодеваясь, она радостная и растрепанная побежала к той половине корта, на которой стоял Кротов.
– А я думал ты и сегодня не придешь, ведь чемпионкам тренироваться не обязательно, – с сарказмом заметил Кротов. И тут же продолжил, не давая возможности ей ответить. – Не ожидал я от тебя такого, Дарья Воронова. Не позвонила, не предупредила, рано ты начала зазнаваться. При таком отношении к делу не то, что на главном турнире, на самом захудалом – тебе делать будет нечего. Вот такие дела, чемпионка.
Больше всего Кротова удивило то, что его слова не произвели на нее никакого впечатления. Она тряхнула головой, озорно отдала ему салют и отчеканила:
– Больше никогда не повторится, обещаю торжественно.
Кротов покачал головой. Но Дашу сегодня было не остановить. Она вся светилась радостью и энергией. Придвинувшись поближе к Кротову, она тихо, но настойчиво произнесла:
– Андрей Владимирович, можно вас на минутку, прервитесь, пожалуйста.
Андрей проигнорировал ее просьбу.
– Давай, быстро переодевайся. У нас с тобой сегодня много дел. Необходимо шлифовать подачу и удары над головой.
Даша не сдвинулась с места.
– Андрей Владимирович, ну, пожалуйста, всего-то на минутку. Пока не прерветесь, я тоже никуда не пойду.
– Слушай, я работаю, мне некогда, что ты еще придумала? – заворчал он недовольно, и чувствуя, что она все равно не отстанет, крикнул “чайнику”, которому подбрасывал мячи:
– Петя, подожди немного!
Даша затащила Кротова в самый угол площадки, сунула руку в карман своей спортивной куртки и виноватым голосом тихо произнесла:
– Андрей Владимирович, вы извините, что я так к вам прицепилась, но это нужно решать срочно. Если вам не понравится, то я сейчас же сбегаю и поменяю, я договорилась.
Кротов был сбит с толку и ничего не понимал. И тут Даша протянула ему маленькую коробочку.
– Что это такое?
– Вы посмотрите, пожалуйста.
Андрей осторожно открыл крышку и увидел новые часы с голубым циферблатом, позолоченными цифрами и резво бегущей тоненькой секундной стрелкой. Он был поражен.
– Ты, что с ума сошла, это мне?! Откуда у тебя такие деньги? Нет, я не могу принять такой подарок.
Даша засмеялась.
– Андрей Владимирович, не волнуйтесь, я никого не обокрала. Вы просто забыли, мне как чемпионке вручили приз – пять тысяч рублей. А я давно заметила, что вы часто спрашиваете время, и на вашей руке никогда нет часов. А эти мне очень понравились. Я так долго их выбирала. Ну, пожалуйста, не обижайте меня.
Кротов отрицательно покачал головой.
– Так, теперь понятно, почему ты пропустила тренировку. Бегала по магазинам. Ты что, очень богатая? У тебя в кармане всегда было много денег, себе ты уже все купила и вот теперь решила делать подарки, правильно я понимаю?
– Да ничего она себе не купила, Андрей Владимирович, – вдруг произнес, незаметно подошедший к ним Павел.
Даша так и подпрыгнула.
– А ты откуда взялся, зачем раскрываешь чужие секреты? Больше ничего тебе рассказывать не буду!
Паша проигнорировал ее слова. С видимым удовольствием он вытащил из кармана плоскую серебряную коробочку и показал Кротову.
– А мне она плеер подарила, теперь я на ходу могу музыку слушать. Я ей как-то рассказал о своей мечте и вот, пожалуйста. С ней вообще, когда говоришь нужно поосторожней быть.
– Пашка, перестань!
– А что перестань, я уж все скажу. Знаете, Андрей Владимирович, у нее от призовых денег уже ни копейки не осталось. В детдоме своей воспитательнице Клавдии Васильевне пуховый платок подарила, подружке Ленке Ковалевой какой-то импортной косметики накупила, та от счастья чуть в окошко не выпрыгнула. А моей маме такой букетище роз притащила, что она чуть в обморок не упала. Хорошо еще хватило ума вещей не дарить, а то бы мама спустила ее с лестницы за милую душу…
– А тебе самой, что ничего не надо? – прервал монолог Паши Кротов.
Даша энергично затрясла, как всегда растрепанной головой.
– Абсолютно ничего, у меня и так все есть.
Кротов вновь посмотрел на голубой циферблат. Он был растроган до глубины души.
– Андрей Владимирович, они вам понравились, менять не надо? А то я мигом слетаю.
– Переодевайся и марш на корт! – Рявкнул он в ответ.
За всей этой сценой издали наблюдали Марианна и ее богатенькие дружки. После Дашиной победы все они и, особенно их предводитель -Марианна, не раз бросали на нее исподлобья злые взгляды. Однако счастливая Даша не замечала их. В те дни все люди казались ей добрыми. И даже врожденная детдомовская привычка, сродни кошачьей, – всегда быть начеку, покинула ее.
Когда она начала быстро переодеваться, от компании отделилась Марианна и подошла к ней.
– Привет, чемпионка. Ты теперь у нас знаменитость, любимица Кротова, – через силу улыбнулась она. – А ведь свой успех ты так и не отпраздновала. Или отпраздновала?
От неожиданности Даша перестала переодеваться. На вопрос Марианны она отрицательно мотнула головой.
– Ну вот, видишь, как все хорошо складывается, а у меня вечеринка намечается. День рождения нужно справить. Я подумала тебя пригласить, заодно и твой успех отпразднуем. Как тебе такая фишка, чемпионка?
Даша не знала, что отвечать. С одной стороны, столько хорошего и приятного произошло в ее жизни в последнее время, а с другой… Марианна и ее компания не просто раньше не замечали Дашу, а подчеркнуто ее игнорировали. Она не могла не обращать внимания на их презрительные взгляды и язвительные замечания, которые они отпускали в ее адрес. Она всем своим существом чувствовала себя чужой в этой компании. Но как можно требовать от счастливой двенадцатилетней девочки мудрости и осмотрительности семидесятилетнего старца?!
– Ты это серьезно? – Не веря своим ушам, спросила Даша.
– Абсолютно, Дашуля. Не бойся, будет весело.
– А Пашу ты тоже приглашаешь?
– Я вообще-то не думала над этим вопросом, но если хочешь, позовем и Пашу. Он смешной.
Дашу немного передернуло от этого "смешной", но она спросила:
– А куда и когда приходить?
Марианна рассмеялась.
– Никуда приходить не надо. Сегодня после тренировки садимся в джипы и водилы, они же охранники, отвезут нас ко мне на дачу. В Елочное, слыхала такое?
Даша кивнула головой, ей стыдно было признаться, что она не знает, где находится это Елочное.
– Ну, вот и ладненько, тогда заметано. – Марианна собиралась уходить.
Но Даша замялась.
– Подожди, а это надолго? Когда я смогу вернуться? Я не могу… – Даша запнулась, она не хотела договаривать "опаздывать в детдом".
Марианна насмешливо посмотрела на нее, разом прочитав все ее мысли.
– Да расслабься ты, чемпионка. Живи проще, дыши легче. Какие проблемы. Часа два-три повеселимся и доставим тебя обратно к твоему особняку на джипе. И не думай ни о каких подарках, у меня все есть, сама увидишь.
При последнем замечании Даша с благодарностью посмотрела на Марианну. Она истратила все призовые деньги и теперь не знала, на что и когда купит подарок.
– Дружи с Марианной, с ней все легко получается, – хохотнула та на прощание, потом внезапно обернулась и добавила:
– В машины будем садиться не здесь, они нас будут ждать вот за теми деревьями. Не надо ничего афишировать, – на последнем слове она сделала ударение.
Даша не обратила внимания на то, как после возвращения Марианны вся компания начала что-то горячо обсуждать, постоянно поглядывая в ее сторону.
Тренировка у Даши прошла как-то дергано, она много ошибалась, Кротов остался недоволен.
Глава 13
Прижавшись плечом к Павлу, Даша впервые в жизни раскачивалась на мягком, обволакивающем заднем сидении огромного серебристого джипа. Салон был пропитан запахом дорогих духов, с которым не мог справиться даже приятно гудящий кондиционер, распространяющий легкую прохладу. Рядом с ними раскинулись долговязый, постоянно жующий подросток и толстенький, неприятный коротышка с редкими зализанными назад белесыми волосами. Последний периодически поглядывал на Дашу, при этом его полные, красные губы расплывались в глумливой улыбке. На переднем сидении, закинув ноги на приборный щиток, расположилась Марианна. Долговязого она называла Джоном, а коротышку Максом. Иногда они перекидывались фразами на каком-то только им понятном сленге. Даша и Павел ехали молча. Джипом управлял высокий, плечистый охранник с безучастным лицом и пустыми глазами.
Особняк, к воротам которого они, наконец, подъехали произвел на Павла и Дашу вначале неприятное впечатление. На фоне величавых сосен и елей он казался инородным телом. Красная громада с множеством башен и арок выглядела здесь вычурной и ненужной. У Паши даже мелькнула мысль: "Груда кирпичей в лесу".
Появился дюжий охранник. Ворота плавно отворились, но как только машины проехали снова намертво сомкнулись.
Попав внутрь особняка, наши герои остолбенели. Холл размером с половину футбольного поля был усеян колоннами из черного мрамора. На второй и третий этажи вилась в виде спирали серебристая лестница, ее обрамляли позолоченные перила. Они обратили внимание также на многочисленные массивные деревянные двери, покрытые тонкой резьбой с изображением каких-то человечков. Присмотревшись, они увидели обнаженных мужчин и женщин в самых невероятных позах. Павел заметил, как по лицу Даши разливается стыдливый румянец.
– Аннушка, ты где? А, ты здесь. Ну, как, все готово? – послышался требовательный, звонкий голос Марианны.
– Все готово, Марианна Антоновна, – почтительно ответила средних лет женщина тринадцатилетней девчонке.
– А в бассейне вода теплая?
– Как вы любите, тридцать градусов.
– Стол накрыт?
– Накрыт и сервирован.
– Ну иди, я дам знать, когда мы начнем.
За первым холлом последовал второй, чуть меньших размеров, его стены были выложены розоватыми мраморными плитами. Когда Павел и Даша вошли туда они непроизвольно вскрикнули. Большую часть помещения занимал невероятных размеров аквариум. Только плавали в нем не маленькие аквариумные рыбки, а огромные океанские рыбины с плавно колеблющимися, красивыми хвостами. Особенное впечатление производила подсветка аквариума. Непонятно откуда исходящий свет окрашивал всю толщу воды в оттенки всех цветов радуги. При этом казалось, что тела диковинных рыб светятся изнутри. Дно аквариума было выложено кораллами, среди которых покоились красноватые морские звезды, актинии и морские огурцы. Над ними грациозно покачивались широкие, тонкие листья водорослей.
Марианна, проходя мимо застывших Паши и Даши, даже не взглянув на аквариум, небрежно обронила:
Океанариум – причуда папика, двести тысяч баксов вбухал в этот колодец, и все продолжает коллекционировать рыбок. Да не стойте вы здесь, как громом пораженные. Все уже в гостиной, начинаем веселиться.
Наши герои последовали за Марианной, постоянно оглядываясь на гигантский аквариум.
Гостиная представляла собой “рыцарский” зал с тремя каминами. Вдоль стен стояли манекены, наряженные в кольчуги и железные панцири. В руках у них были зажаты мечи, топоры, копья. Центр зала занимал длинный, дубовый стол, покрытый ослепительно белой скатертью, которая, как казалось, была усеяна разноцветными фонариками. Вычурной формы бутылки в виде лебедей, кабанов, медведей заполняли жидкости рубинового, желтого, нежно-зеленого и синего цветов. Под действием света огромной люстры, похожей на яйцо Фаберже они искрились, дразня воображение и маня к себе.
Шумная компания подростков, изрядно проголодавшаяся на кортах, толкаясь и смеясь, устремилась к столу. И только Павел с Дашей скромно стояли у двери, не решаясь последовать за остальными. Обратив на это внимание, Марианна крикнула властным голосом:
– Что вы там застряли? Ради вас же старались, идите сюда, садитесь поближе ко мне. – И после паузы добавила, – Аннушка, начинаем, мы готовы!
Как по волшебству, невидимые доселе узкие двери с трех сторон зала одновременно распахнулись и здоровые, молодые парни в белоснежных рубашках с черными бабочками на шее вошли в гостиную. Высоко над головой они несли серебряные подносы с зажаренными целиком золотистыми гусями, бочонками черной и красной икры и Бог знает, с чем еще. Даше хотелось ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что все это происходит наяву, а не в каком-то сказочном сне. Вскоре к ним подошел один из таких парней и спросил бесцветным голосом:
– Что будете пить?
Наши герои переглянулись и не нашлись что ответить. На помощь пришла Марианна:
– Налей им шардоне и французского коньяка.
– Да налей ты им лучше зубровки! А то, шар доне, они и слов-то таких, Маришка, не знают, – внезапно встрял в разговор долговязый Джон.
Вокруг захохотали.
– Заткнись, Джон! Сам-то еще недавно ничего, кроме водки, не пил. -Осадила его Марианна.
Большие, пузатые бокалы наших героев заполнились желтоватой жидкостью, а маленькие рюмки – густой, коричневой.
– За тебя, Маришка! За нашего предводителя! За твое семидесятилетие, прикольная ты наша! Вздрогнули! – Раздались возгласы в разных концах зала.
Даша и Павел вначале с осторожностью пригубили содержимое бокалов, но вино оказалось очень вкусным и они не заметили, как все выпили. Икра, осетрина, семга, жареный гусь приятной тяжестью наполнили их желудки. Все вокруг для обоих стало окрашиваться в теплые тона. Первоначальная настороженность и неловкость отступали. Окружающие их люди начали казаться не такими чужими и неприятными, как прежде. В довершении ко всему Марианна поднялась, постучала ножом о бок хрустального бокала и громким голосом произнесла на весь зал:
– Сегодня мы празднуем не только мой День рождения, сегодня у нас двойной праздник. Мы также отмечаем победу нашей чемпионки на турнире, в котором я и еще несколько чуваков и чувих, все они сейчас здесь, тоже принимали участие. Однако, в отличии от нас, вылетевших в самом начале, Даша побила всех, даже хваленых москвичей и взяла главный приз. Предлагаю тост за чемпионку!
Поднялся шум: кто-то захлопал, кто-то засвистел, кто-то затопал ногами. Даша смутилась. Она с благодарностью посмотрела на Марианну, к ее горлу подступил теплый комок, и она с досадой подумала: "Зачем же я раньше ее сторонилась, она ведь совсем неплохая девчонка, до чего я все-таки подозрительная". Паше тоже понравился тост, он был горд за Дашу.
После того как все выпили, Марианна крикнула:
– Еда подождет, нам еще гулять и гулять, а сейчас бежим купаться в бассейн, все – в бассейн!
Даша перестала украдкой поглядывать на часы, ей было весело и хорошо. Они с Пашей присоединились к толпе, которая с криками и смехом выбегала из рыцарского зала.
И только в огромном помещении, там, где находился бассейн, среди мраморного великолепия, при виде колышущейся, зеленоватой воды, от которой исходил не запах хлорки, а каких-то таинственных ароматов, создающих иллюзию, что ты находишься на берегу настоящего океана, только там Даша вдруг очнулась, вспомнив, что у нее нет купальника. С этой проблемой она обратилась к Марианне. Та расхохоталась.
– А здесь ни у кого нет купальников, сюда не пускают в купальниках.
– Как это? – смутилась Даша.
– А вот так. Посмотри налево. Алеся разделась донага, сейчас она нырнет. Рядом с ней Майкл, тоже голый и тоже сейчас нырнет, – Марианна продолжала хохотать. – У нас не принято купаться в одежде. Поэтому в кайф, что у тебя нет купальника.
– Нет, я так не могу, – прошептала, покрасневшая Даша и поискала глазами Павла. Его, как назло, нигде не было.
– Да брось ты ломаться, – уже не смеясь, настойчиво, с повелительными нотками в голосе сказала Марианна. – Все могут, а ты, видишь ли, не можешь, не строй из себя недотрогу.
В этот момент все пространство заполнилось необычайно красивой музыкой. Казалось она каскадами ниспадает с потолка, струится из под воды. Мелодия обволакивала, несла по волнам безбрежного океана. Она заглушала все всплески и выкрики.
Марианна жестами подозвала к себе Джона и Макса.
– Ну-ка помогите нашей чемпионочке перестать выпендриваться. Мы тут все голые перед ней, а Даше, видите ли, купальник нужен. Это ты в своем пансионе будешь в корыте в пальто мыться, а у нас здесь другие правила.
Джон заржал, а толстые губы Макса расползлись в улыбке. Он предчувствовал удовольствие, которое ему обещала Марианна еще там, на кортах, когда они говорили о Даше. Даша растерянно смотрела на них, она еще ничего не понимала. Но когда ее с двух сторон обхватили четыре руки, будто щупальца осьминога, она испугалась. Вначале она попыталась молча сопротивляться, стараясь высвободиться из крепких, неприятных объятий, но ничего не получалось. Даша активно работала локтями, но все-таки не так энергично, как было необходимо – сказывалось действие алкоголя, который туманил голову и расслаблял тренированные мышцы. Раздался треск разрываемой ткани. В ее майке образовалась большая дыра. Даша не выдержала и громко закричала.
В пылу борьбы никто из них не заметил, как они приблизились к кромке бассейна. Через мгновение Даша вместе со своими мучителями полетела в воду. Беда заключалась в том, что ее никто и никогда не учил плавать. Ее не возили летом, как других детей, на море, не покупали ей зимой абонементы в бассейны. До этого она всего три или четыре раза плескалась на мелководье Финского залива, когда в детдоме устраивали дни здоровья. Упав в воду, Даша сразу же захлебнулась.
Паша не мог ей помочь, его попросту не было в бассейне, он до него не дошел.
Когда вся толпа, вскочив из-за стола, ринулась сюда, рядом с ним оказалась девочка-толстушка – дочь питерского магната. Ей приглянулся Паша. Он разительно отличался от набивших оскомину Джонов и Максов и потому казался загадочным и притягательным. Эта девочка, которую звали Соней, решила с ним познакомиться. В толпе она осторожно взяла его за руку и сказала: "Паша, я хочу поговорить с тобой. О тебе рассказывают много интересного, пойдем в ту комнату, там тихо и спокойно. А бассейн -фуфло, где голые идиоты будут визжать, и топить друг друга". Паша удивился, но ему польстило внимание пухленькой Сони, и он последовал за ней.
В комнате, заполненной зеркалами, пуфиками и диванами, на которых лежали шкуры разных животных Соня села рядом с Пашей и затеяла милую болтовню. Расспрашивала, как он живет, рассказывала, как она вместе с родителями полгода назад ездила на кинофестиваль в Канны и еще много всякого в том же роде. Внезапно из своей маленькой сумочки, на которой красовалась монограмма “Kristian Dior” она достала серебряную коробочку. Щелкнул замочек и Паша увидел ровный ряд тонких сигарет. Соня протянула ему портсигар.
– Спасибо, я не курю.
– Я тоже не курю, – усмехнулась Соня. – Только это не обычные сигареты. Слышал выражение: "забить косячок?" Так это то самое.
Паша замотал головой.
– Тогда тем более. Мама говорила, что от наркотиков, если их попробуешь, никогда больше не отвяжешься.
– А она, что пробовала?
– Соня, у тебя крыша поехала, такое говорить про мою маму.
– Ладно, не обижайся. Она с этим дела не имела, потому и не знает, что если раз попробовать, или изредка покуривать, то никакой привычки не образуется. Травка ведь слабенькая, зато кайф какой! Плывешь, будто по небу среди розовых облаков, тебе легко и ты все можешь, ну абсолютно все. Короче, сам попробуй и все поймешь.
Соня вытащила длинную сигарету, из зажигалки с шипением вырвался синеватый огонек, и она с блаженством вдохнула в себя дым. Прикрыв глаза, она вновь протянула ему серебряный портсигар. Паша отрицательно мотнул головой и приподнялся, чтобы встать и уйти. Соня разозлилась.
– Дурак ты, Паша. Вроде парень не глупый, а брать от жизни то, что она дает, не хочешь. Твоя подружка, как там ее, Даша что ли, поди уже на десятом небе от кайфа.
– Она не курит, она – спортсменка, – ответил Павел.
Ему перестал нравиться их разговор, и он хотел поскорее уйти из этой, наполненной шкурами убитых животных, комнаты.
– Зря так думаешь, наивный ты наш, – нехорошо усмехнулась Соня. -Твою Дашу никто и спрашивать не будет, ее заставят. Здесь разговор короткий: раз все забивают косячок, то и ты будешь забивать. Ты что и вправду не понимаешь, куда попал? – сказав все это, она блаженно закатила глаза.
Паша вплотную придвинулся к ней и схватил ее за ворот блузки.
– Ты серьезно, кукла? Где они могут это делать? Отвечай! – Его голос сорвался на крик.
– А пошел ты, – вяло ответила Соня. В уголках ее рта появились пузырьки пены.
Паша выскочил из комнаты и ворвался в бассейн. Голые тела, раскинув руки, расслаблено покачивались на поверхности зеленоватой воды. Парни-лакеи с бабочками на шее разносили бокалы с шампанским. Вокруг бассейна, лежа в шезлонгах, кто-то из подростков обнимался и целовался, кто-то в одиночестве курил, выпуская изо рта белесые струйки едкого дыма. Павел не мог ошибиться, запах был такой же, как от Сониной сигареты. Он внимательно огляделся, Даши среди этой компании не было.
Паша выскочил из бассейна, побежал по коридору, открывая встречающиеся на пути двери, всюду было пусто. По дороге он врезался в парня с подносом. Изящные бокалы закувыркались в воздухе, брызги шампанского ударили по глазам. Павел не остановился, лакей смачно выматерился. В рыцарском зале, где они обедали, и куда он сейчас влетел, было пусто. На мгновение Паша остановился, оглядываясь по сторонам. И вдруг он услышал. Из дальнего конца зала неслись слабые, приглушенные, отчаянные крики. Дашин голос Павел узнал сразу. Он бросился туда. Путь ему преградила дверь из мореного дуба, в которую он врезался всей своей массой. Она при этом даже не шелохнулась.
– Открывайте, сволочи! – В отчаянии, задыхаясь, заорал Павел.
В ответ донесся взрыв хохота.
– Попроси, как следует, толстый придурок, тогда может и откроем.
Даша продолжала всхлипывать. Послышался сдавленный стон, видимо ей затыкали рот. Пашу охватил ужас. Он снова врезался с разбегу в дверь и начал изо всей силы колотить кулаками по похотливым, деревянным человечкам, украшавшим ее поверхность. Все было тщетно. С таким же успехом он мог бы пытаться открыть голыми руками хранилище какого-нибудь банка.
– Подонки! Слышите меня, твари, если вы с ней что-нибудь сделаете, то вы все окажетесь за решеткой и просидите там до конца своих поганых дней!
В ответ из-за двери послышался насмешливый голос Марианны.
– Зря ты так обзываешь своих друзей, которые накормили тебя, напоили, пригрели. Неблагодарный ты, Пашенька. А сидеть-то придется тебе, до конца твоих праведных дней. Все подтвердят, милый, что сделал это ты со своей Дашулей, шалун ты наш. Знаешь, сколько свидетелей наберется. А если кто засомневается, мой папик быстро в чувство приведет, баксы, они ведь оружие безотказное. Все понял, урод?
За дверью опять захохотали.
Паше вдруг показалось, что он теряет рассудок – от бессилья, от унижения, от невозможности помочь несчастной Даше. Внезапно его блуждающий взгляд упал на рыцаря в кольчуге, который стоял у противоположной стены. Отчаянная мысль, как молния, обожгла его мозг. Он метнулся к рыцарю и выхватил из его неподвижной руки топор. К счастью, тот не оказался муляжом. Он представлял собой копию тяжелого, обоюдоострого, с длинной рукоятью топора из далеких рыцарских времен. Павел вернулся к двери, за которой мучили Дашу и вместо того, чтобы со всего размаха ударить по ней топором, сказал напряженным, громким голосом:
– Слушай меня, Марианна, внимательно. У меня в руках здоровенный рыцарский топор. Я не буду ломиться к вам, пытаясь раскрошить дверь. Я не дурак, прибегут твои лакеи и скрутят меня. Я сделаю по-другому. Сейчас я направляюсь к аквариуму твоего отца, за который он заплатил двести тысяч баксов, и, если ты немедленно не выпустишь Дашу, то со всей силы врежу этим острым, тяжелым топором по стеклянной стенке аквариума. Я не пугаю, я сделаю это, можешь не сомневаться. И ждать не буду ни минуты.
За дверью стихли возня, хохот, воцарилась напряженная тишина. Паша действительно не стал ждать ответных действий и направился в сторону аквариума. Он остановился около этого переливающегося всеми цветами радуги чуда и в этот момент услышал за спиной шум. Павел обернулся и увидел сцену, от которой у него свело скулы. К нему приближались расхристанные подростки в разноцветных майках поверх штанов. Часть девчонок и парней были и вовсе без штанов, в одних трусиках. На их серых, с нездоровым оттенком лицах блуждали бессмысленные, слюнявые улыбки. Позади себя они тащили спотыкающуюся, с завязанными руками и в изорванной одежде Дашу. Будто она и не была человеком, а какой-то козой. Не доходя несколько шагов до аквариума, вся компания остановилась. Увидев все это, Паша скорее инстинктивно, чем обдуманно изо всей силы сжал обеими руками рукоять топора и замахнулся.
– Быстро развяжите ее, или от аквариума не останется ничего. Считать до трех и ждать я не буду.
Лезвие топора при этих словах угрожающе зависло над его головой.
– Кишка тонка, ты не посмеешь ударить, папа тебя в порошок сотрет, и ты это знаешь! – Вдруг с истерическими нотками в голосе закричала Марианна.
– В первую очередь он сотрет тебя, и ты это тоже знаешь, – холодно, как-то по взрослому парировал Паша. – Развязывай!
В следующее мгновение выражение лица Марианны изменилось. На нем появилась наглая, хитроватая улыбочка.
– Спокойно, Пашенька, ты только не волнуйся и не делай глупостей, сейчас мы освободим твою чемпионку. Джон, развяжи ее!
Из кармана джинсов Джон вынул складной нож и длинным, острым лезвием полоснул по веревке. В этот момент Паша скорее инстинктивно почувствовал, чем услышал, позади себя еле уловимый шорох, будто к нему незаметно подползала змея. Он резко обернулся. В четырех метрах от него в напряженных позах застыли два горилоподобных парня. Под тканью их футболок переливались комки натренированных мышц, а на гладких, откормленных лицах не читалось никаких эмоций. В голове Паши мелькнуло: "Еще мгновение, они прыгнут на меня и переломают все кости. Хорошо, что я не опустил топор, поднять бы его я уже не успел".
Даша, ко мне! – Заорал он изо всех сил и острое, тускло-серебристое лезвие топора врезалось в стенку огромного аквариума.
Пашу, охранников, которые не успели прыгнуть на него, компанию подростков вместе с Дашей, всех накрыла и швырнула о стену огромная волна. В кого-то врезались океанские рыбины, кого-то побили камни со дна аквариума, кто-то сломал кости от удара о стену… После минутного шока послышались стоны и ругательства. Очнувшись, Паша быстро ощупал себя. "Все вроде цело, болят только ушибы, но это пустяки. Где Даша? Где гориллы? Черт, погас свет! Надо ее скорее найти и бежать, другого шанса у нас не будет". – Все эти мысли вихрем пронеслись в его голове.
– Даша! Даша! – Закричал он, не надеясь услышать ответ.
– Паша, я здесь.
Через несколько секунд они ощупью добрались друг до друга. Он крепко схватил ее за руку и, спотыкаясь о стонущие, матерящиеся тела, они выбрались в соседнюю комнату, в которой под ногами тоже хлюпала вода.
– Ты цела?
– Вроде да. Двигаться могу.
– Хорошо. Даша, мы не будем искать дверь, иначе напоремся на охранников. Помоги мне, – сказав это, Паша указал на массивный горшок с какими-то тропическими растениями.
Они вдвоем схватились за края горшка, приподняли его и начали раскачивать.
– На счет три, – крикнул Паша, – швыряем его в окно и, пригнувшись, бежим к забору, уже стемнело.
Через мгновение послышался звон разбитого стекла. "Неужели свобода?" – подумали они одновременно. Но до свободы было еще далеко.
– Осторожней, не порежься, – Павел протянул руки, помогая Даше вылезти через окно, – давай быстрей!
Их ноги коснулись прохладной травы. Пригибаясь, они побежали вдоль стены особняка к дальнему и самому темному углу каменного забора. И сделали это вовремя. Позади них, у центрального входа в дом, послышались голоса охранников.
– Приказываю, всем искать этих ублюдков! Вадим, ты сейчас со своей командой обследуешь дом, а мы выстраиваемся в цепь и прочесываем каждый сантиметр территории. Все понятно? Черт, совсем темно. Дай фонарь. Говорил я хозяину, что надо завести собак, да таких, чтоб на куски всех рвали. А он не хочет. Его в детстве покусали, с тех пор и не любит их, а мы теперь мучайся. Все готовы? В цепь стройся, вперед!
Между тем Даша и Павел перебежками приближались к заветному забору. Позади них слышался хруст ломаемых веток и приглушенные голоса охранников. Оказавшись рядом со стеной, Даша сделала короткий разбег, как кузнечик, легко подпрыгнула, ухватилась за край забора, подтянулась и быстро вскарабкалась. К счастью, вершина стены была довольно широкая. Опустившись на колени, она протянула руку Паше.
– Давай подпрыгивай, хватайся и подтягивайся, я тебя затащу.
Паша грузно подпрыгнул, но коснулся только кончиков пальцев Даши.
– Еще раз, чуть повыше.
Опять не вышло. Голоса слышались все отчетливее. Даша поняла, что так у них ничего не получится. Паша слишком много весил, и ему не хватало ловкости. В следующее мгновение она спрыгнула на землю и встала на колени, прижавшись лбом к прохладному камню забора.
– Быстро залезай мне на плечи, когда я разогнусь, хватайся за край стены и карабкайся, а я подтолкну тебя.
– Даша, ты сумасшедшая, я раздавлю тебя, я не буду.
– Замолчи! – Шепнула она яростно, – быстро вставай на плечи, они уже близко.
В метрах тридцати от них громко хрустнула, сломанная ногой ветка. Как ей удалось разогнуться под тяжестью Пашиного тела, она так и не смогла понять, только с благодарностью вспомнила жесткие тренировки Кротова. С огромным трудом ей удалось забросить ноги Паши на забор. В этот момент раздался крик:
