Петр Александрович Ефремов
Иранский лифтер
Я вспомнил фильм «Человек слон» с Энтони Хопкинсом, который смотрел пару лет назад в Доме Кино.
Он кивнул охраннику, и тот, вытянувшись, произнес:
– Елисей Петрович, добрейшего! Проходите, присаживайтесь.
Тучная фигура медленными движениями избавила себя от пальто и неторопливо уселась рядом со мной у стойки, причем ее обладатель даже не взглянул в мою сторону. На нем был кожаный пиджак, старомодный, но, судя по всему, дорогой. Складывалось впечатление, что каждое движение приносило ему боль. У меня внутри все похолодело, и я еле сдерживал себя, чтобы не пялиться на этого человека.
– Зы-ды-аути! – обратился он ко всем присутствующим. – К-ас-но-зи-ав, меню, быст-о!
Он положил правую ладонь на стойку, и я увидел на его пальцах перстни-наколки, смысл которых был мне неясен из-за отсутствия специфического жизненного опыта.
Колокольчик снова звякнул.
– Елисей, зайка, ну зачем так грубо? Простите, что опоздала, – раздался у меня за спиной мелодичный девичий голос.
У порога стояла девушка лет восемнадцати с острыми скулами, потрясающе выразительными большими глазами и длинными каштановыми волосами. Что и говорить, она была как картинка. Почти идеальна.
Не раздеваясь, она прошла мимо меня к сидящему рядом обезображенному гиганту и поцеловала его в щеку.
– Имей терпение, Елисей, и уступи мне очередь, – заискивающе произнесла она.
– Аы я хочу тоже. Все как у удей! Все ка у удей, – обиженно завыл Елисей Петрович голосом раненного медведя.
Все это время Ирина Викторовна, Лида и бармен смотрели на пришедших спокойно и без всякого удивления. Бармен вытирал стакан. Казалось, только я один вижу обезображенное лицо сидящего рядом со мной здоровяка.
– Все будет, все будет как у людей. Ну, уступи, котик? Я так готовилась.
Елисей Петрович поник.
– Ааа-шо, лаыдно. Чиет с абой! – провыл он в барную стойку.
Девушка перевела взгляд на бармена.
– Федор, дайте нам два меню, пожалуйста.
Она забралась на высокий стул с бархатной обивкой рядом со своим спутником.
Некоторое время пара задумчиво писала что-то на листах меню. Бармен был спокоен и смотрел на них вполне доброжелательно.
Я не выдержал.
– Послушайте, Федор, вы что, собираетесь пить все, что они вам напишут? Зачем? – спросил я негромко, чтобы не привлекать внимание странной компании.
– Ну почему? Я сам решаю, что мне пить, а что нет.
– Слава Богу, а то я уж подумал, что вся суть мероприятия заключается в том, чтобы довести вас до реального отравления.
Девушка закончила писать и протянула коричневый лист бармену. Тот внимательно прочитал и произнес:
– Итак… «Первый поцелуй». Почерк, конечно, неразборчивый, но в целом понятно, – он принялся готовить коктейль.
На этот раз напиток состоял из водки и двух столовых ложек зеленки, непонятно откуда взявшейся в недрах барной стойки. Бокал креманка для шампанского с этим в буквальном смысле слова «зельем» выглядел угрожающе.
– Так, почти готово, – Федор поставил бокал перед девушкой.
Она придвинула бокал к себе.
– Последний ингредиент, – кокетливо улыбаясь, произнесла она.
Сделав несколько характерных движений челюстью, она плюнула в напиток. Между ее губами и краем бокала протянулась блестящая паутинка слюны.
– Теперь все!
Я не выдержал:
– Слушайте, Федор, товарищи, хватит, это уже совсем не смешно! Что тут происходит? Да не пейте вы это, в конце концов! Вы извращенцы, что ли? – сбиваясь, затараторил я.
Последние слова подействовали на публику неожиданно: все уставились на меня в гробовой тишине. Девушка смотрела мне в глаза и, не отрывая взгляда, улыбаясь одними лишь губами, спросила:
– Феденька, а это кто?
– Это участник мероприятия, он первый заказ сделал, – смущенно ответил бармен.
– Если он участник мероприятия, значит, и с правилами ознакомлен?
– Конечно, а как иначе, – сказал Федор.
– Молодой человек, вы ведь участвуете добровольно? Никто вас не заставлял, силой не тянул? – слова ее ощущались как сквозьняк.
– Добровольно! – отрезал я. – Только когда в чем-то участвуешь добровольно, хорошо бы еще знать, в чем именно.
– Все вы правильно говорите, – девушка по-прежнему улыбалась. – Вот только взгляните трезво на ситуацию.
– Я только так и смотрю, не пью я, – сорвалось у меня с языка.
– Тем более. Тогда и рассудите. Человек дегустирует коктейли, вы ему мешаете, нам вечер портите. Если что-то другое хотите заказать, так дождитесь своей очереди.
– Знаете что! Мне все это не нравится, за сим откланяюсь! – я встал со стула.
Девушка еле заметно кивнула охраннику, и тот сделал два шага в мою сторону.
– Вы меня силой тут будете удерживать, что ли?! – перешел я на крик.
– Опять же, рассудите сами… – вкрадчиво продолжала спутница Елисея Петровича. – Вы согласились с правилами проведения мероприятия, так?
– Так, но я не…
– Так! Стало быть, добровольно взяли на себя обязательства, в том числе обязательство не покидать помещение коктейль-бара «Иранский лифтер» до окончания мероприятия. Вот, если нужно будет, мы вам поможем их исполнить. В наше время так мало мужчин держат слово. Вы же держите свое слово? М-м-м?..
Я почувствовал, что у меня на спине выступила испарина, и уселся обратно на стул.
Федор взял бокал и выпил содержимое в три глотка. Лицо его на секунду перекосилось.
– Как вам главный ингредиент, Федор? – девушка усмехнулась, обнажив идеально ровные белые зубы.
– В общем и целом могло бы быть и повкуснее, честно говоря. Чей дальше заказ? – обратился он к компании.
– Моы, маэ! – замычал сидящий рядом со мной урод и заерзал на стуле.
Федор шумно выдохнул, прочитал, рецепт, поглядывая исподлобья на Елисея Петровича.
– «Все как у людей»?
– Сио кык у удей, – радостно закивал головой Елисей.
– Это еще что? – спросил я Федора осторожно.
– Это как «Гавана спешл», но есть…
– Секретный ингредиент? – предположил я.
– Ну да, – развел руками Федор. – Впрочем не такой уж и секретный. Елисей Петрович, давайте! Раньше с этим разберемся – скорей дальше поедем.
Елисей Петрович начал неуклюже шарить по своей одежде и вытащил из внутреннего кармана пиджака прозрачный полиэтиленовый пакетик с крупным куском темно-коричневого кала, судя по виду, собачьего, хотя уверенности не было. Он протянул пакетик Федору.
