Петер Хакс
Мир. Омфала
Омфала
Действующие лица
Геракл
Ификл, его брат
Алкей, его сын
Тиррен, его сын
Лаомедонт, его сын
Агелай, его сын
Дафнис
Литиерс, чудовище
Омфала, царица Лидии
Малида, ее наперсница
Пимплея, возлюбленная Дафниса
Сцена представляет сады омфалы
ОМФАЛА
О, Лидия моя, как ты несчастна!
Старинная и гордая страна,
Где благоденствие твое былое,
К которому тебя я привела?
Зачем к тебе природа так добра?
Зачем таится золото под снегом
На Тмолосе? И долу гнутся лозы
На склонах гор, сбегающих к Меандру.
Увы мои старанья сведены
На нет из-за ужасных двух чудовищ,
Пред коими бессильны даже боги.
На Тмолосе живет жестокий лев,
Чью шкуру разорвать нельзя железом,
На берегах Меандра Литиерс,
Коварный людоед, землей владеет.
Они злодействуют, творят бесчинства
И умерщвляют все вокруг живое,
А воинов моих встречают смехом.
Мой долг – спасти от них страну. Но грудь,
Участьем полная, ослабевает.
Их злоба отвратительна настолько,
Что омерзение – парализует,
И я не гнев, а стыд лишь ощущаю
При мысли о сердцах моих врагов.
Я пред моим народом – словно врач,
Которому терпение и мудрость
Вдруг изменили, и больного он
Винит в своих ошибках и бессилье.
Здесь, в Сардах, во дворце, ищу я счастья,
Стремясь свои несчастья позабыть.
Входит Малида.
МАЛИДА
Царица, ты полна печальных мыслей?
ОМФАЛА
Да, верно. Надо думать о другом.
Как нравится тебе мой новый раб?
Его вчера купила я на рынке.
Тот человек, что продал мне его,
Вернее, подарил за три монеты
Серебряных, прекрасен был, как бог.
А раб еще прекраснее, пожалуй.
И нравом весел, и умен, и нежен.
И кудри вкруг чела легко сплелись.
Всем, кроме имени, он обладает,
Но имени не нужно для того,
Зачем он нужен мне. И я надеюсь,
Что это ценное приобретенье
Доставит мне немало удовольствий.
МАЛИДА
О, смилуйся, прости меня, царица!
ОМФАЛА
Да в чем твоя вина? За что прощать?
МАЛИДА
От бремени я сыном разрешилась.
ОМФАЛА
А кто отец?
МАЛИДА
Нет, нет!
ОМФАЛА
Нет – и не надо.
Ты, значит, без мужчины обошлась.
МАЛИДА
Нет, хуже: он ведь раб и чужестранец.
ОМФАЛА
Не знала я. Но рада за тебя.
МАЛИДА
Сама ищу моей вины причину.
ОМФАЛА
Подумай хорошенько – и найдешь.
МАЛИДА
Греху такому объясненья нет.
ОМФАЛА
Грех, ты сказала? В нем-то и причина.
МАЛИДА
Я думала, что он не просто раб.
Отважный взор и статность выдают
Высокое его происхожденье.
Я в этом знаю толк. Он из купцов
Богатых. Или смелый капитан.
ОМФАЛА
Так пусть не омрачает счастья стыд.
МАЛИДА
Плоть благородную сжигала мука
Неутоленной жажды обладанья.
Я не могла ему не уступить.
И жизнь ему моя вернула слабость,
А добродетель принесла бы смерть.
Царица, неужели может быть
Грех – добродетелью, а добродетель —
Убийством, совершенным без пощада?
В какую пропасть нас, несчастных женщин
Чрезмерный пыл мужчин порой ввергает!
Какой ужасный долг – ценою долга,
Рискуя благосклонностью богов,
Стремиться к одному лишь – быть любимой.
Из состраданья уступила я.
Таким кипел он бешеным желаньем,
Как будто в печени клубился яд.
ОМФАЛА
Да наградят тебя за кротость боги.
А где твой сын?
МАЛИДА
С кормилицей своей.
ОМФАЛА
Пусть принесут его мне показать.
МАЛИДА
О как великодушно ты прощаешь!
Да есть ли среди женщин хоть одна,
Которая вот так, как ты, с улыбкой
Мужчину уступила бы другой?
ОМФАЛА
О ком ведешь ты речь?
МАЛИДА
О том рабе…
ОМФАЛА
Что сделал матерью тебя?
МАЛИДА
Тот, с рынка…
ОМФАЛА
Тот самый раб?
МАЛИДА
Отец.
ОМФАЛА
Но я вчера лишь…
Купила этого раба на рынке.
МАЛИДА
Да, все вчера случилось.
ОМФАЛА
Значит, ты
Его встречала прежде?
МАЛИДА
Никогда.
Он вечером вчера пришел ко мне
И пробыл до полуночи. Заря
Была мне повитухой. На рассвете
Родился мальчик. И сказал, что роду
Царей лидийских он кладет начало.
ОМФАЛА
Кто эту дерзость произнес?
МАЛИДА
Мой сын.
ОМФАЛА
Так есть другой?
МАЛИДА
За ним послала ты.
ОМФАЛА
Тот, кто в одну и ту же ночь тобой
Был зачат и рожден?
МАЛИДА
О да, царица.
ОМФАЛА
И он уж говорит?
МАЛИДА
Сама послушай.
Входит Алкей.
АЛКЕЙ
Мама!
ОМФАЛА
Вот молодец, растет, как на дрожжах.
МАДИДА
Как сильно он подрос за это время.
АЛКЕЙ
Она красива. Это кто?
МАЛИДА
Царица.
Ее, Алкей, приветствуют с почтеньем.
Склонись же перед ней в поклоне низком
И, выбрав осмотрительно слова,
Ей покажи свое благоговенье.
АЛКЕЙ
Ну, тетя, как дела?
МАЛИДА
Ах ты, чурбан!
Ведь скажут, я тебя так воспитала.
ОМФАЛА
Вот странно. Ты мне «тетя» говоришь?
АЛКЕЙ
Высокий род царей с меня начнется.
Он Лидии доставит честь и славу,
Когда твой род, царица, пресечется.
И раз начало – это пол-конца,
А часто и конец – лишь пол-начала,
Чти мужа – в мальчике, потомка – в предке.
ОМФАЛА
Да, это чудо. Никогда бы я
В такое не поверила, не стой
Оно передо мною. Если колос
Таков, каков же сеятель? Коль сын
Таков – тогда отец богам подобен.
Он не сказал, как звать его, Малида?
МАЛИДА
Он только имя матери назвал.
ОМФАЛА
Глядела я свободней на него,
Чем сан мой позволяет. Но, как видно,
Не все дала понять. Пусть он придет.
МАЛИДА
Пусть отдохнет. Он очень утомленным
Меня оставил.
ОМФАЛА
Пусть придет сейчас же!
МАЛИДА
Ступай, Алкей, и приведи отца.
АЛКЕЙ
Да, мама, я иду. А кто отец мой?
МАЛИДА
Не знает он. Спроси Алкмены сына.
Алкей уходит.
ОМФАЛА
Алкмена! Как по-эллински звучит.
А сын Алкмены разве не Геракл?
МАЛИДА
Так значит, муж мой – первый средь людей.
Входит Алкей.
АЛКЕЙ
Там, мама, с севера грядет герой,
Тяжелым шагом шумно выступая.
Он ищет тетю. Он идет к Омфале.
С шумом входит Ификл.
ИФИКЛ
Если этота страна – Лидия, этот город Сарды, столица Лидии, а этот дом – царский дворец, значит ты – царица Омфала. И боги благосклонны к тебе, ибо я прибыл из далекого Тиринфа, дабы навести здесь, наконец, порядок.
ОМФАЛА
И это он так поспешно осчастливил твое лоно?
МАЛИДА
И это он – самый нежный и приятный из твоих рабов?
ОМФАЛА
Он в самом деле представителен, как ты и описывала. В сторону. Что за остолоп?
МАЛИДА
Сразу видно, что он герой и очень остроумен. В сторону. Да он насмешка над портретом, который она нарисовала.
ИФИКЛ
Как тут у вас приветствуют героев? Ничей я не раб и делаю детей только своей жене.
ОМФАЛА
Значит, ты ее раб. Малиде. Это не тот, на кого я претендую, Малида. Возьми его себе.
МАЛИДА
Возьми его себе, царица, я не его имела в виду.
ОМФАЛА
Не его, ты уверена?
МАЛИДА
Перепутать невозможно.
ОМФАЛА
К сожалению. Случай, наш спаситель, потерпел поражение от случая; похоже мы обе имели в виду другого. Ификлу. Добро пожаловать, герой. Прости нам наше заблуждение – мы говорили неподобающие вещи, приняв тебя за сына Алкмены.
ИФИКЛ
Я и есть сын Алкмены.
ОМФАЛА
За самого смелого из греков. За того, кто убил лернейскую гидру и вычистил Авгиевы конюшни.
ИФИКЛ
Это я и есть.
ОМФАЛА
Тогда еще раз прости. Добро пожаловать, сын Алкмены, надежда смертных.
ИФИКЛ
Справедливости ради скажу: меня обижает, что весь свет делает вид, будто у Алкмены только один сын, а не два – как оно есть на самом деле. Я не хочу приписывать себе всех заслуг; ты можешь подобающим образом упомянуть и моего единоутробного брата – Геракла.
ОМФАЛА
Как, ты не Геракл? Но кто же ты?
ИФИКЛ
Ификл.
ОМФАЛА
Но разве ты победил гидру?
ИФИКЛ
Победил я, а он при этом присутствовал.
ОМФАЛА
И не он ли вычистил Авгиевы конюшни?
ИФИКЛ
Вычистил я, а он при этом присутствовал.
ОМФАЛА
Признаться, его слава превосходит твою известность.
ИФИКЛ
Пустая болтовня и истинное достоинство с трудом уживаются друг с другом. Истинному достоинству приходится с этим мириться. Мы с Гераклом вместе совершаем все подвиги, но Геракл всегда выпячивает свои достижения, а я подчеркиваю наши совместные; мне не дано выставлять себя на первый план. Зевсу известно. как велики его недостатки, но я… Я люблю его, может быть, именно за недостатки. Довольно о Геракле. Меня утомляет этот предмет разговора.
ОМФАЛА
Как попал твой брат в мой дом?
ИФИКЛ
Он мой единоутробный брат. Ибо я законно зачатый близнец, а он всего лишь ублюдок, плод маскарадной шутки Зевса. Его присутствие здесь – следствие его последней проделки. Аполлону пришлось продать его как раба за то, что он подрался с Пифией и вел себя в Дельфийском святилище, как пьяный матрос во время качки. И тогда его жена Деянира попросила меня последовать за ним, присмотреть за его поведением и предотвратить самое худшее.
ОМФАЛА
У меня о нем совсем другое представление.
ИФИКЛ
Вот видишь, он ослепляет тебя, даже когда его нет. А когда он появится, совсем введет тебя в заблуждение.
Входит Геракл с палицей в руке в львиной шкуре; голова льва служит ему шлемом; он только что выдержал бой.
ОМФАЛА
Я понимаю, в нем нет ничего, достойного славы.
ИФИКЛ
Этого я не сказал. Он хорошо сложен, но кожа у него слишком гладкая для мужчины; он гибок и ловок, но речь его слишком заносчива; его порок – себялюбие. Вот, пожалуйста. Он всегда так является. Со львом – никак не меньше.
ГЕРАКЛ
Твоей рукою стал Геракл, царица,
Готов тебе я верным стать слугой.
ИФИКЛ
Начинаются похвальбы. О льве – ни слова.
ОМФАЛА
Я вижу, ты уж сослужил мне службу.
ГЕРАКЛ
Какая служба! Все случайно вышло.
Его в горах я встретил и убил.
ОМФАЛА Ификлу
Мне кажется, в нем нет излишнего самомнения.
ИФИКЛ
Куда уж больше! Он никогда не делает того, чего от
него ждут; даже к своей славе он равнодушен, поскольку она зависит не исключительно от него, но, вероятно, в некоторой степени, и от мнения толпы. Никогда он не заботится ни о людях, нуждающихся в помощи, ни даже
о своей чести; он, видите ли, бродит по горам.
ОМФАЛА
Повержен лев. Мой стонущий народ
От половины бедствий ты избавил.
ГЕРАКЛ
Да что там, мертвый лев.
ОМФАЛА
Ты богоравен.
ГЕРАКЛ
Четвертый…
ОМФАЛА
И четырежды ты бог.
ГЕРАКЛ
Еще осталось много. Мир все тот же.
ОМФАЛА
Послушай, Ификл, я нахожу, что он скорее скромен.
ИФИКЛ
Это и есть его способ бахвалиться. Убьет какое-нибудь чудовище, а говорит о тех, которые еще остались; там, где другие стали бы превозносить свои достоинства, он отказывается от любых отличий и тем показывает, что он их выше. Плевать ему на львов, так ведь?
ОМФАЛА
Ты полагаешь, он унижается из высокомерия?
ИФИКЛ
Ничуть! Нет, он в такой мере себялюбец, что желает быть не только Гераклом, но и судьей Геракла. Он бьет себя в грудь: дескать, я, малодушный, еще не превратил землю в небеса; я, жалкий, не сравнялся с Зевсом, я всего лишь (в это он верит) его сын. Тому, кто его знает, известно, что этот человек ничем так не гордится, как изысканностью своих недостатков.
ОМФАЛА
Как зверя ты волшебного сразил?
ГЕРАКЛ
Я понял, шкуру зверя не пробьет
Железное оружье иль орудье.
И я сломил оливы дикой ветвь
И сделал палицу. И оглушил
Ударом льва. Потом алмазным ногтем
Я, как ножом, его освежевал.
Так при желанье мог бы сделать каждый.
ИФИКЛ
А мы все, значит, не пожелали, не постарались. Он, видите ли, как все мы! Говорю же, он монстр, урод, страшнее всякого страшилища. Сравнивает себя со всеми и уже одним этим уничтожает больше героев, чем смертоносные Сцилла и Харибда.
ОМФАЛА
Ты весь в крови, ручьями льется пот…
ГЕРАКЛ
Да не мои ни кровь, ни пот, а льва.
ОМФАЛА
Неважно, чья. Ты заслужил свободу.
Что просишь? Я ни в чем не откажу.
ГЕРАКЛ
Свобода – не награда. Наказанье.
ОМФАЛА
Ты разве не желаешь быть свободным?
ГЕРАКЛ
Нет, я хочу свободы от желаний.
Когда меня не связывали цепи,
Я становился мрачным, уходил
В места, которых мог бы избежать,
И делал то, в чем удержу не знал.
Но Феб, наш златокудпый Аполлон,
Послал меня к тебе рабом счастливым.
И я ему за мудрость благодарен.
ОМФАЛА
Но ты не мой. Ты сам себе хозяин.
ГЕРАКЛ
Бессильно слово разорвать союз
Моей души с твоим очарованьем.
Лишь то Геракла свяжет и развяжет,
Чего он сам захочет. Он же хочет
Твоих цепей. Да ведь и ты, царица,
Коль суждено тебе держать те цепи,
Прикована к ним накрепко сама.
ОМФАЛА
Какие неожиданные речи!
Слуга ведет себя как близкий друг,
Пожалуй, даже как хозяин дома.
Вот этот юноша – твой сын, Геракл.
ГЕРАКЛ
Его зовут?
МАЛИДА
Алкей.
ГЕРАКЛ
Алкей. Ну, здравствуй.
АЛКЕЙ
День добрый, папа.
ОМФАЛА
А к чему, скажи,
Ты мне плодишь для Лидии царей?
ГЕРАКЛ
Вполсилы я работать не могу.
Вернемся же к любви.
МАЛИДА
О мой неверный!
ГЕРАКЛ
А это кто такая?
ОМФАЛА
Мать Алкея.
ГЕРАКЛ
Ей имя?
МАЛИДА
Я Малида.
ГЕРАКЛ
Ах, Малида!
Малида, будь любезна, не мешай.
МАЛИДА
Приказывать ты не имеешь права.
Права для тех, кто исполняет долг.
Исполни же свой долг – вернись ко мне.
ГЕРАКЛ
Я устал от этих беспредметных разговоров.
Вернемся же к любви. Ведь я люблю.
ИФИКЛ
Изменник изменил своей измене.
ГЕРАКЛ
Ты тоже здесь? Да здесь кругом родня!
ИФИКЛ
Ты юбки, как ковер, под ноги стелешь,
И за тобою нужен глаз да глаз.
ГЕРАКЛ
Я видел мир. Зевс – мой отец, о чем
Тут говорить? Вы слышите, люблю я.
ОМФАЛА
Вот мой ответ: мне надобно подумать.
ГЕРАКЛ
К чему ответ? Ведь не было вопроса.
ОМФАЛА
Ты слишком дерзок с женщиной и троном.
ГЕРАКЛ
Я этот недостаток признаю.
ОМФАЛА
Еще младенцем страха ты не знал.
ГЕРАКЛ
Боялся женщин я, а не чудовищ.
Однажды мой отец, Амфитрион,
В ту колыбель, где с братом мы лежали,
Принес больших двух змей. Хотел проверить,
Который сын – его, который – Зевса.
И братец мой со страху обмочился,
А я их задушил. Амфитрион
Лишь молча посмотрел на нас – он понял.
Но девушек я робко избегал.
Они меня считали некрасивым —
Уж слишком рослым.
ОМФАЛА
Все теперь иначе.
ГЕРАКЛ
Чудовища мне быстро надоели.
Но тем упорней к дочерям земли
Меня влекло. Но ты поверь, все лавры
Побед моих увяли и поблекли.
Одной победы жажду: над тобой.
ОМФАЛА
Не подобает скромности моей
Настойчивость такую поощрять.
ГЕРАКЛ
Любимая, о скромности забудь!
ОМФАЛА
Я не могу – иль уж совсем забуду.
ГЕРАКЛ
Забудь совсем. Нас ждет с тобою счастье.
ОМФАЛА
Но к счастью и другие есть пути.
ГЕРАКЛ
Ты говоришь, сама себя не зная.
ОМФАЛА
Ты знаешь лучше – хоть едва знаком?
ГЕРАКЛ
Я сразу вижу, как ты хороша.
ОМФАЛА
Но ты же видишь только внешность плоти.
ГЕРАКЛ
А внешность – это сути оболочка.
Я не могу лишь часть тебя любить.
Когда тебя я вижу, я уверен:
Нет чуда на земле чудесней женщин.
А ты средь женщин – чудо из чудес.
Сосуд прекрасный темного отлива,
Ты амфоры стройней. Округлость лона
Подобна линией изящной чаше,
Чья выпуклость готова повторить,
Наполнить вогнутость моей ладони.
Пускай чарует злата дивный блеск,
Пускай мерцает оникс цвета бронзы,
Но ни одна из красок всей природы
С оттенком женской плоти не сравнится.
Лишь Зевс один так видит сверху ночь
И пуп ее – прекрасный нежный месяц.
ОМФАЛА
О не спеши. Должна я все обдумать
Спокойно.
ГЕРАКЛ
Не должна. Я и богам
Покоя не давал. О, попроси,
И для тебя я шторм такой устрою,
Что на плечах он вынесет наверх
Клубки из спрутов, гидр и горы вод.
Все, только не покой. О, не покой.
А если уж покой – тогда пусть тучи
Сомкнутся перламутровыми лбами
И встанут над свинцовой гладью моря
Бесшумным сводом. Чтобы воцарилось
Затишье перед штормом, мертвый штиль.
ОМФАЛА
О мой герой! О, что со мной творится
В твоих объятьях! Праведные боги!
ИФИКЛ
Он победил. Не дерзостью, а силой.
ОМФАЛА
Как ты силен. Твори со мной что хочешь.
Согласна стать твоим я приключеньем,
Твоим для жизни риском стать готова
И самым бешеным из всех безумств.
Решилась я. Мы больше не враги.
Меня влечет к тебе такая слабость,
Бессилие такое, что влеченье
Становится угрозой. Так глубоко
Мои хвалы и лесть в тебя проникнут,
Что предпочтешь ты им дракона рык.
Когда я кровь с твоей сцелую брови,
Ты предпочтешь того, кто пролил кровь.
ГЕРАКЛ
Податливая – ты меня сразила.
Послушной, плавкой плотью сломлен я,
Туманным, зыбким взглядом укрощен.
Несвязной торопливой речи звук
Похитил ясность разума. Я твой.
Все подвиги и тяжкие труды
Ничто перед победою такой.
ОМФАЛА
Идем же.
ГЕРАКЛ
Во дворец чтоб там остаться.
МАЛИДА
Венками из цветов поторопитесь
Украсить ложе. Мир и антимир,
Стремясь друг к другу из далеких сфер,
Должны сойтись в великом примиренье.
О славься Эрос, радостей податель!
АЛКЕЙ
Эрос, Эрос!
МАЛИДА
Склони свой факел, Эрос, пред дворцом,
Где ты соединил волшебной властью
Достойнейших из всех мужчин и женщин,
Убийцу льва и Лидии царицу.
АЛКЕЙ
Эрос, Эрос!
Все торжественно удаляются.
