Павел Александрович Новиков
Полное собрание сочинений. Том 5
Ребёнок переводит взгляд на Михаила, улыбается.
Р – Не хочу.
М – А за папу съешь ложечку?
Ребёнок снова качает головой.
Р – Не хочу.
Ж – Миш, сходи игрушки убери в комнате, он там раскидал.
Михаил кивает и уходит.
Сцена 3.2
Обстановка: улица, день.
Действующие лица: Михаил, женщина, ребёнок, массовка на детской площадке
Вид от первого лица: Детская площадка. Михаил и женщина стоят возле качелей, на которых качается ребёнок. Михаил подталкивает качели, женщина просто стоит в сторонке, скрестив на груди руки.
М – Нет, никак не получится. Эти товарищи в командировку всего на день приезжают, так что… Не получится отложить.
Ж – Ну ничего страшного, мы на автобусе съездим.
М – Я вас вечером встречу.
Ж – Да это… Ладно, там созвонимся.
Михаил подталкивает качели; ребёнок весело улыбается.
Сцена 3.3
Обстановка: улица, вечер.
Действующие лица: Михаил, женщина, ребёнок, прохожие
Вид от первого лица: Тот самый проспект. Неподалёку от автобусной остановки стоит женщина и ребёнок (на том месте, где во сне было пустое место). Женщина показывает ребёнку на Михаила; ребёнок никак не может отыскать папу в толпе. Михаил идёт навстречу. Не доходит около десяти метров.
Из потока машин выскакивает «Митсубиси паджеро», синий, вылетает на тротуар и сбивает женщину с ребёнком. Женщина замечает машину в последний момент и не успевает отпрыгнуть. Михаил вскрикивает «нет!» и бежит к месту аварии.
Сцена 3.4
Обстановка: кабинет врача, день.
Действующие лица: Михаил, врач-психолог (Д)
Вид со стороны: Михаил в кабинете психолога. Висит тишина.
Врач говорит очень размеренно, спокойно.
Д – Я понимаю, что это тяжело, но это необходимо. Обязательно, все вещи надо или выкинуть или спрятать так, чтобы вы не смогли найти их случайно. Никаких напоминаний, фотографий, ни-че-го. Вам понятно?
Михаил тяжело вздыхает.
М – Понятно.
Д – Не ходите на работу, займитесь чем-нибудь или просто побездельничайте пару месяцев, деньги же у вас есть?
М – Есть.
Д – Вот и… отдохните. И, не забудьте…
М – Выкинуть все вещи.
Д – Да, все вещи.
Михаил кивает, хотя видно, что это согласие даётся ему очень тяжело.
Сцена 3.5
Обстановка: квартира, вечер.
Действующие лица: Михаил
Вид со стороны: Михаил убирается в зале, вытирая пол шваброй. У него неплохое настроение и он даже еле слышно напевает какой-то мотив. Михаил протирает под диваном и, извлекая швабру, извлекает вместе с ней ложечку. С удивлением поднимает её. Меняется в лице: лицо перекашивается от боли и нахлынувших воспоминаний. Михаил громко стонет и падает на диван; замирает в той самой позе, в которой появляется в сцене 1 эпизода 1.
Сцена 4
Обстановка: квартира, день.
Действующие лица: Михаил, Григорий, Сергей
Сергей не очень сильно, но настойчиво тормошит Михаила.
С – Э, ты здесь? Ты меня слышишь?
Михаил вздрагивает и медленно поворачивается к Сергею. Взгляд совершенно пустой и ничего не выражающий.
Несколько секунд ничего не происходит.
Г – Ладно, понятно всё, пошли.
Григорий встаёт с кресла.
Титры.
Наследие
Психологический триллер
Общие положения
Стиль и ритмика
Стилистически фильм относится к категории ужасов и триллеров, причём более к последнему. Но, в отличие от большинства фильмов такого плана, здесь нет чёткого разделения, что вот ужас, а вот всё нормально; герои – инвалиды, это уже ужас, это неприятно (мягко говоря) и это должно постоянно создавать соответствующую атмосферу. Зрителю должно быть именно неприятно и такая «неприятность» должна поддерживать на протяжении всего сюжета. Отсюда же, не рекомендуется «опошлять» эту атмосферу, показывая процессы отпиливания, фонтаны крови и прочий «анатомический ужас». Да, должно быть понятно, что происходит, может начало «ампутации» и стоит показать или кровь (но не фонтаны), но не более того. Должно быть именно неприятно до отвращения, но не противно. Как, например, в фильме «Проклятие»: очень впечатляющее кино, но без капли крови. К слову сказать, ритмика подразумевается близкая «Проклятию» и тому подобным медленным, «созерцательным» фильмам (в частности – японским). Кино «молчаливое», много подтекста в эмоциях, в едва заметных жестах, разговоры короткие и довольно жёсткие, а ужас, если он происходит, то стремительно и, по возможности, внезапно. В общем, и в плане ритмики кино должно не будоражить, а гнести своей тягучестью, как и инвалидность героев, и сюжет в целом.
Смена сцен и съёмка
Предлагается смена сцен двух типов: без перехода и с переходом (затемнение кадра). Последнее – в сценах, где следом идёт сцена с указанием даты, т.к. это, в некотором смысле, переходные моменты в повествовании. Если перед сценой (см. ниже) дата не указана, значит перехода нет. Как уже было отмечено в первом пункте «общих положений», кино должно быть «тягучим», а значит и съёмка должна соответствовать: мало смен ракурсов, большинство сцен снимаются и показываются с одной точки, мало крупных планов. Как и в случае с ужасами, в съёмке не должно ничего «выпячиваться», как, например, крупные планы лица в особо эмоциональные моменты и т.п. Проще говоря, в съёмке должно быть как можно меньше суеты.
Игра актёров
По сюжету герои – нехорошие люди: бандиты, убийцы, просто «моральные уроды». Соответственно, это люди не привыкшие показывать свои чувства, скрывающие в себе свои страхи и боль, а снаружи: спокойствие, сила, жёсткость. Как следствие, в разговорах эмоции минимальны; если в тексте указано, что герой говорит «да, страшно», то это только констатация факта и на лице его должны быть лишь еле заметные признаки этого страха. Только в моменты ужаса, боли и паники эмоции выходят наружу со всей своею силой. В общем, герои хотят показаться сильнее, чем они есть на самом деле; все эмоции скрыты. Потому лучше «недоиграть», чем «переиграть». И в тех моментах, когда инвалидность проявляет себя, когда на этом делается акцент по тексту, нельзя показывать, что герой вот так открыто страдает; опять же, страдание должно угадываться, довлеть, но не кричать о себе. Особенно в начале: Ольга постоянно страдает, но какой-то особенный акцент на этом никогда не делается. Таким образом, игра актёров тоже должна быть подчинена общему принципу всего сюжета: тягучесть.
Действующие лица
Ольга (О) *
Женщина, около 30 лет, не сказать, что сильно красивая, но симпатичная. Живёт одна: мужа и детей нет, с родственниками не общается. Впрочем, из родственников у неё только мать, которая давным-давно спилась и переехала жить к какому-то сожителю. На настоящий момент Ольга даже не знает, жива она или нет, хотя это ей безразлично. Ольга видела мать трезвой хорошо если несколько раз за свою жизнь и то далеко в детстве, а об отце она и вовсе не слышала. С детства, кстати, жизнь у Ольги и не заладилась. Она воспитывалась на улице, естественно попала в плохую компанию (хотя, может она такую компанию и создала?), училась из рук вон плохо, ни к чему никогда не стремилась и ничего не хотела. Когда ей было 20 лет, на очередной пьянке – гулянке, она повздорила с девушкой из другой компании. Слова за слово, они сцепились, и как-то внезапно у Ольги под рукой оказалась бутылка, которой она и огрела обидчицу. В мыслях ничего плохого не было, однако Ольга, так получилось, убила эту девушку. Далее следствие, суд, колония. На свободу Ольга вышла не так давно, досрочно, «за примерное поведение». После недолгих поисков работы Ольга устроилась в магазин кассиром, где она работает и по сей день. И если спросить её: сильно ли она жалеет о потерянных годах? То она, скорее всего, просто отмахнётся «да по хрен». Ведь и сейчас, после тюрьмы, её жизнь не искрится событиями. Работа, телевизор, пиво, снова работа, телевизор… Семью она заводить не хочет, мужики, как таковые, ей отвратительны ещё с детства (т.к. кроме «быдла» и пьяни она других мужиков, в общем-то, никогда и не видела), а самой ей, кроме пива, вообще ничего не нужно. Из развлечений, разве что, только редкие встречи с единственной подругой Светкой, которая является её коллегой по работе. Больше друзей у Ольги нет. Так Ольга и живёт: в обычной, плохо ухоженной, двухкомнатной квартире, ездит на работе в маленькой подержанной иномарке и пьёт вечерами пиво, зависая либо в интернете, либо перед телевизором. И, главное, такая жизнь её, в принципе, устраивает.
Сергей (С)
Мужчина, чуть старше 30 лет. Семьи нет. На внешность – типичный бандит: здоровый, с короткой стрижкой, всегда насупившийся; по характеру очень жёсткий, прямой, ничего не боится и никогда не уступает. Впрочем, бандитом Сергей и является. Почему так получилось, Сергей, наверное, и сам не скажет. Семья у него была вполне благополучная, в начальных классах Сергей учился хорошо, но вот потом… Дворовая компания, песни под гитару, портвейн по подворотням… И, в принципе, ничего страшного в этом не было: обычный дворовый парень, которого дома ждут обычные родители; с обычным воспитанием и нравственными ценностями. Далее была армия, ВДВ… Там-то и произошло то, что послужило первопричиной его дальнейшей «профессии». Перед самым дембелем в автомобильной аварии погибают его отец и мать. Сергей возвращается домой, пьёт с горя, снова водится со своими старыми друзьями… Один из этих друзей и предлагает Сергею работу: пойти к нему в напарники выбивать долги, т.е. состоять «на службе» у местной ОПГ. Сергей, не смотря на то, что по детству всегда хотел стать милиционером, соглашается; всё равно найти другую нормальной работы не представлялось возможным. А здесь… Как правило, достаточно было одного внешнего вида или лёгкого удара в челюсть, чтобы долг был возвращён; не пыльная работа. Так он живёт несколько лет. Но однажды, из-за него женщина становится бездетной (хотел припугнуть, но перестарался). Сергей был осуждён за нанесение тяжких телесных, отсидел, но вышедши на свободу, принялся за старое. Жизнь вошла в своё привычное русло: выбивание долгов или информации, пьянки, бани, девочки… Сергей жил на широкую ногу. Но так получилось, что Сергей лишился ног, и жизнь резко поменяла свой стиль. Теперь о тех славных временах приходилось только вспоминать с блаженной улыбкой на лице. С той поры Сергей перебивался пенсией и редкими подработками на почве тех же долгов или искал, по заказу, информацию, благо, что нужных и полезных связей у Сергея было достаточно. Так Сергей и жил: одиноко и бесполезно.
Андрей (А)
Мужчина, уже в возрасте, худощавый, но жилистый. В общении прямой, уверенный в себе, не из пугливых. Живёт хорошо: у него жена и ребёнок, хороший дом в пригороде, свой бизнес и свой, довольно «авторитетный», круг общения. Но это сейчас. Детство Андрея прошло в детдоме, состоял на учёте в милиции, а в девяностые годы Андрей занимался, мягко говоря, не совсем чистыми делами. Занимался он и рэкетом, и банальным «разводом», и прочими тому подобными вещами. Был главарём небольшой бандгруппы (правда, недолго, пока город не поделили более авторитетные люди). Таким способом Андрей накопил себе стартовый капитал, потом организовал вполне легальный бизнес и вот живёт себе теперь весьма неплохо: ездит на хорошей машине, одевается с иголочки и не экономит на мелочах. К слову сказать, чист перед законом: под подозрением ходил ни раз, но в колонии так и не оказался. В 2002 году Андрей лишился ноги, после чего, кстати, и завязал, окончательно, с криминалом. Женился, сделал ребёнка. В итоге, теперь Андрей добропорядочный семьянин и образцовый бизнесмен; вот если бы ни тот случай, когда Андрей лишился ноги… Тогда можно было бы сказать, что жизнь удалась. Но как раз этот случай, пожалуй, единственный за всю его жизнь, когда он крупно проиграл, а проигрывать, быть вторым, Андрей очень-очень сильно не любил.
Павел (П)
Мужчина, ближе к пенсионному возрасту, худощавый, нет левой руки. Живёт один, семьи нет. По характеру человек довольно мягкий, инженер. Инженером, а точнее наладчиком, Павел всю жизнь и проработал. В среде наладчиков Павел пристрастился к алкоголю, спился, потерял работу и в итоге просто пьянствовал, доставая свою жену. Может так оно и продолжалось бы по сей день, но однажды Павел, в очередной раз пришедши домой пьяным, (хотя в то время Павел трезвым домой и не приходил) учинил скандал с женой, т.к. только что, от мужиков-собутыльников, услышал, что жена его завела какого-то хахаля. В итоге дело дошло до рукоприкладства, и Павел нанёс своей «любимой» жене несколько ножевых ранений, после чего просто ушёл спать; жена скончалась. Павел отсидел, и, вышедши на свободу (в начале девяностых), принялся пить дальше. Но так продолжалось недолго: Павел лишился руки. Тут-то Павел и встал на путь истинный: бросил пить, снова устроился на работу наладчиком, стал изучать «феномен», благодаря которому он руки лишился и в целом стал вполне обычным человеком, разве что семью Павел так и не завёл, а родственники с ним не очень-то хотели общаться. Так он и жил: работа и хобби – изучение «феномена», и всё, что с ним связано, да и тому подобной мистики. А больше ничего интересного.
Светлана (С)
Подруга Ольги. Женщина, чуть моложе тридцати лет, не сильно умная, но зато красивая и эффектная, следящая за собой (а потому выглядит на 20), правда излишне увлекающаяся макияжем и броской одеждой, от чего имеет вид не совсем пристойной женщины. Впрочем, таковой женщиной Светлана и является. Сколько у неё было романов, мужчин, сколько она получала подарков… Даже если бы Светлана очень постаралась, она вспомнила бы далеко не всех. Правда последнее время ей попадаются всё больше женатый мужики, но это Светлану нисколько не смущает, т.к., как она сама говорит, шубу и женатый, и не женатый, купит одинаковую. Светлана очень любит веселье и клубы. Не любит постоянство и обыденность. Работает с Ольгой в одном магазине, но в отличие от неё, всегда с нетерпением ждёт выходных, а после этих выходных с восторгом рассказывает о прошедших днях и о мужике, что ей в очередной раз удалось повстречать. Может поэтому, за такое поведение, со Светой больше никто не дружит и, в то же время, может поэтому с нею дружит Ольга, которая, порой, её рассказов о выходных ждёт больше, чем выходных собственных.
Антон Григорьевич (АГ)
Мужчина, склонный к полноте, но не полный, возраст 40…50 лет, лысоватый. Женат, есть дети. Работает в институте преподавателем истории, доктор исторических наук. Увлекается средневековой мистикой, эзотерикой, древними языками. Много ездил по миру, а потому в квартире у него куча сувениров: начиная от обычных безделушек и заканчивая едва ли ни музейными экспонатами. Можно сказать, что этим своим хобби Антон Григорьевич и живёт. В целом же, обычный гражданин, довольно добрый, умный, самый настоящий учёный. Из минусов только: любит сходить «налево».
Человек
Человеком далее называется то существо, которое являлось и является вышеописанным героям. Это, прежде всего, человек: очень худой, возраст – около 30 лет, с короткой стрижкой (волосы слежавшиеся, немытые). Одет он в грязные поношенные широкие штаны, немного коротковатые; в замызганную белую майку, кое– где порванную. На голове кепка без козырька (что-то вроде тюбетейки), тоже далеко не новая. Ноги босые. С другой стороны, это покойник: пепельный цвет кожи, трупные пятна, мутные глаза. Движения неловкие, даже немного противоестественные, взгляд пустой, почти ничего не выражающий. На лице у него всегда какая-то неприятная, но очень широкая, улыбка. Это улыбка едва ли ни самое отталкивающее, что есть в этой персоне; это первое, что бросается в глаза при его виде. Само собой, человек всегда появляется и исчезает внезапно; совершенно непонятно – кто это и откуда.
* – буквами в скобках обозначены герои в диалогах.
Эпизод 1. Вводный.
Сцена 1
Обстановка: квартира Ольги, ночь.
Действующие лица: Ольга, Человек
20.07.12
Вводные титры заканчиваются; в кадре проявляется телевизор (только экран), на экране голубой фон и надпись «signal=0». Камера отдаляется, показывается Ольга, одетая в простой, уже порядком потёртый, домашний халат, которая сидит на диване и спит. Перед диваном стоит табуретка, на которой стоит пустая тарелка и пустая кружка, лежит недоеденный кусок хлеба. Ольга нехотя просыпается; надо перекладываться в кровать. Она встаёт, сонно подходит к выключателю и включает свет. Находит пульт, выключает телевизор. Берёт табуретку и относит её на кухню, слышится, как ставится посуда в раковину. Ольга проходит в комнату, позёвывая по дороге. Далее съёмка из комнаты.
Ольга заводит будильник на телефоне, подходит к неприбранной кровати и взбивает одеяло, поправляет подушку. Она усаживается на кровать, намереваясь снять халат, снова зевает. В это мгновение её взгляд падает на дверь в комнату: в дверном проёме, на полу, сидит Человек; он улыбается. Ольга цепенеет от страха и пытается отползти назад, на лице её читается ужас, она начинает кричать, но Человек немного сжимает губы и крик Ольги почти тут же обрывается; она пытается кричать, но звука не получается. Ольга судорожно подползает к стенке и облокачивается на неё. Человек медленно подползает к кровати, он волочит одну ногу. Ольга пытается закрыться руками, но руки безвольно опускаются, она не может управлять своим телом, которое довольно неуклюже расслабляется. Человек заползает на кровать совсем близко к Ольге и поправляет её левую ногу; он улыбается ещё больше. Ольга ничего не может сделать, только по выражению лица читается охватывающая её паника. Человек протягивает Ольге обычную старенькую ножовку. Ольга берёт её и подносит к левой ноге. Её рука дрожит, видно, что она пытается сопротивляться, но сделать ничего не может; на глазах появляются слёзы. Ножовка опускается на кожу, делается первое движение; рвётся кожа и проступает кровь. Далее показывается лицо Ольги, которое выражает ужас и боль; из глаз льются слёзы; Ольга поднимает голову кверху и как будто кричит, но звука не слышно. Камера отдаляется: по движениям Ольги видно, что она отпиливает себе ногу (сама ножовка и кровь в кадр не попадают), дрожа всем телом от боли; рядом с ней сидит Человек, который всё так же смотрит на неё с неугасающей улыбкой.
Сцена 2
Обстановка: улица, перед больницей, день.
Действующие лица: Ольга, прогуливаются несколько пациентов
24.08.12
Ольга выходит из больницы. У неё нет ноги по колено, она довольно неуклюже опирается на костыли; на плече висит сумка. Ольга подходит к лестнице, ведущей к главному входу больницы, берёт костыли в одну руку и, опираясь на перила, прыгает по ступенькам вниз. Внизу она снова опирается на костыли, на её лице читается наигранное превосходство и наплевательство. Ольга гордо, не обращая ни на кого внимания, проходит по скверу и тяжело усаживается на последнюю лавку, стоящую у самой дороги. Ездят машины. Ольга всё так же пытается скрыть свою душевную боль, но у неё это плохо получается; она потирает глаза и, мотнув головой, напускает на себя ещё более независимый вид. Она достаёт из сумки телефон и звонит подруге. Голос её более чем серьёзен.
О – Привет. Заберёшь меня? … Я уже выписалась; перед больницей сижу… Жду.
Ольга прячет телефон в сумочку, слегка шмыгнув носом. Она облокачивается на спинку лавки и начинает смотреть по сторонам; во взгляде много пустоты, есть что-то вызывающее.
Сцена 3
Обстановка: бар, вечер.
Действующие лица: Ольга, Светлана, люди в баре
Ольга и Светлана сидят за самым дальним столиком в баре. Ольга всё в том же подавленном, но напущено гордом настроении; Светлана чувствует себя немного неловко. Первые мгновения они просто сидят и молчат; наконец приносят по две кружки пива и фисташки в вазочке.
С – Спасибочки.
Ольга кивает.
С – Да-а, Оль… А тебе пить-то можно?
О – Мне теперь, Светка, всё можно. Давай.
С – За тебя.
Они чокаются. Светлана делает несколько глотков; Ольга выпивает больше половины кружки.
Следующий кадр: на столе стоят две пустые кружки, ещё две кружки почти допиты, фисташки съедены.
С – Не, Оль, я прям не могу.
О – Да ладно, а чё изменится? По клубам я не хожу, мужик мне на хрен не нужен, дети так же (машет рукой). Чё изменится? Буду так же, как и все эти годы, на кассе сидеть, да пивосик вечерами бухать.
С – Да всё равно, я вот не знаю, если б у меня ноги не стало… Я бы, не знаю, точно повесилась бы.
О – Ты – да; ты ж что ни выходной, то в клуб, кто ж тебя без ноги в апартаменты повезёт? (смеётся).
Светлана тоже хихикает.
С – Я, кстати, на прошлых выходных с таким мужиком познакомилась; ездит на бехе, бизнес какой-то у него, весь такой…
О – И опять женатый?
С – Ну не без этого.
О – Ну ты, Светка…
Приносят ещё две кружки пива и гренки; Ольга одним глотком допивает своё пиво, официантка забирает пустые кружки.
О – Не, Свет, серьёзно. Конечно, грустно всё это…
С – Ещё бы.
О – Очень грустно, но… Не смертельно (Ольга заметно грустнеет). Ладно, давай.
Прикладываются к пиву.
Следующий кадр: приносят ещё по кружке пива, забирают пустые кружки. Светлана едва заметно кивает головой, Ольга на появление официантки не реагирует.
С – Не, это каким козлом надо быть? Есть же люди на всю голову отмороженные. Надо ж додуматься: отпилить ногу. Ещё ж и гипнозу, сука, научился, да?
О – Типа того (делает большой глоток пива).
С – В голове не укладывается, что в мозгах должно произойти такого, чтобы вот так… Вот просто отловить бы его и поочерёдно отпилить вообще все руки-ноги, без наркоза, чтобы от потери крови сдох.
О – От болевого шока сдохнет раньше.
Светлану передёргивает.
С – Да, это же ещё и боль какая…
Ольга направляет взгляд в сторону и потирает глаза.
С – Оль, ты прости, я лишнее, наверное…
О – Да нет, забей (с напущенной бравадой), нормально всё.
С – Просто в голове не укладывается… И ещё сама себе… Неужели нельзя…
О – Бесполезно, как будто тело не моё; всё понимаю, всё чувствую, т.е. мозги работают, но сделать ничего не могу. Ко мне даже (хихикает, но как-то грустно) психолог первое время ходил; может я сама себе типа… Крыша поехала. Но я тут сразу фишку просекла; говорю, жесты какие-то он делал, загипнотизировал. Не знаю, поверил или нет, но дело уголовное на него завели. Только, сама понимаешь, следов никаких, трупа нет, так что вряд ли что вообще делаться будет. Да и… Знаешь… Не смогут они никого найти, даже если и очень постараются.
С – Почему?
Ольга делает большой глоток пива.
О – Я это поначалу психологу говорила, но потом, говорю, просекла, что меня так в дурку упекут и по-другому говорить стала. Так что…
С – А что…
О – Мёртвый он был.
Светлана слегка открывает рот от удивления.
Ольга начинает нервно смеяться.
О – Ты б себя со стороны видела…
С – Не, я не поняла, это ты прикалываешься…
Ольга резко снова становится серьёзной.
О – Это не смешно. Мёртвый он был. Мёртвый. Глаза неживые, трупные пятна по телу и холодом прям пышет. Не человек это, Светка. Самый настоящий покойник, и одежда какая-то… Лет сто, наверное, такую не носят. Давно он помер. Да вот, выходит, что не совсем помер.
Ольга делает ещё большой глоток пива.
С – Олька, ты серьёзно что ли?
О – Серьёзнее некуда (допивает пиво, вздыхает). Давай ещё по пивку (поднимает руку, подзывая официанта).
С – Оль, у меня аж волосы на голове зашевелились, ты…
О – Ещё пару (обращаясь к официанту).
С – Может всё-таки…
О – Светка, ты меня не слышишь что ли?! Говорю тебе – труп это был. И появился он из неоткуда, и пилы у него поначалу не было, а потом раз! И на тебе пилу. И улыбка у него такая… Неживая. Он же ещё, падла, улыбался всё время. Нет, нельзя так загримироваться и так сыграть нельзя, да и гипноза такого быть не может. Покойник это был.
Светлана качает головой.
С – Не, ну всякие потусторонние вещи бывают…
О – Вот так вот, Светка, так что как его теперь найти – непонятно.
Приносят пиво.
С – Знаешь, Оль, чё-то вспомнилось, мне один знакомый, он в психушке работал санитаром, здоровый такой малый был, высокий… Так вот, он как-то рассказывал, когда что-то мы там о психах заговорили и какие они бывают, рассказывал он, что слышал про психа, который сам себе руку оттяпал и говорил, что к нему покойник приходил и заставил себе самому так вот…
О – Тоже отпилил?
С – Да хрен его знает, отпилил или отрубил или ещё что, но был такой вот… Ну, по крайней мере, дружок мой рассказывал, ржали мы над этим – не могли (улыбается).
О – Ну да, смешно (вздыхает). Случай, говоришь…
С – Ой, ну я в смысле…
О – Да забей ты! Давай-ка лучше ещё по пивку.
С – А давай.
Чокаются и прикладываются к пиву.
Сцена 4
Обстановка: квартира Ольги, день.
Действующие лица: Ольга
Ольга сидит за компьютером, рядом с которым стоит наполовину пустая бутылка пива. Она пристально и даже с некоторым азартом вглядывается в монитор. Ольга стирает набранную в поисковике надпись и набирает «ампутация шизофрения». Появляются результаты, Ольга читает заголовки, пролистывая две страницы, переходит в раздел «картинки»: множество картинок с явно психически нездоровыми людьми, много картинок ампутированных конечностей. Ольга кликает по одной из картинок с одетым в смирительную рубашку одноруким человеком и переходит на сайт. Сайт оказывается не о том. Ольга откидывается на спинку кресла и отпивает пива. Так же, откинувшись на кресле, Ольга набирает «случаи ампутации сам себе». Пролистывает несколько страниц, но ни один заголовок не подходит. Ольга делает ещё большой глоток пива, задумывается, после чего усаживается поближе к монитору и набирает «ампутация преступление». Появляются результаты, Ольга открывает несколько сайтов. На одном – о статье УК, на втором говорится о садизме в нацистских лагерях, с соответствующими фотографиями, на третьем – статья из архива какой-то местной газеты. Написано:
«г. Томск
12.08.2001.
Происшествия
Вчера, на улице Шишкова было совершено преступление. Неизвестный, около двух часов ночи, проник в квартиру гражданина Жердева и нанёс тяжкий вред его здоровью, ампутировав ему левую ногу ниже колена. В настоящий момент потерпевший находится в областной больнице в тяжёлом состоянии. Заведено уголовное дело по статье 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью», ведётся следствие».
Ольга хватает лежащую возле компьютера ручку и листок бумаги, уже весь вдоль и поперёк исписанный пометками, записывает: «Томск, ул. Шишкова, Жердев». Улыбается. Берёт телефон и кому-то звонит.
О – Здорово Санёк! … Ну да, давненько … Да тут у меня дела такие, потом как-нибудь расскажу … Помощь нужна … Ну да … Пробей мне человечка… гражданин Жердев, в 2001 году жил в Томске на улице Шишкова… Да, Жердев … Хорошо … Жду, давай… Ага, и тебе не хворать.
Ольга допивает пиво и ставит его под стол, где уже стоит ещё одна бутылка. Она потирает руки и снова подсаживается к компьютеру.
Сцена 5
Обстановка: квартира Ольги, вечер.
Действующие лица: Ольга
В кадре комната Ольги, дверь. Слышится, как Ольга ставит посуду в раковину. Через некоторое время в дверях появляется прыгающая на одной ноге Ольга; она подходит к компьютеру и усаживается в кресло. Заходит в свою электронную почту: одно непрочитанное сообщение, ответ от «ЗАО Энкор». Ольга с интересом открывает: «Здравствуйте. По вашему вопросу звоните в скайп Zherdev1965 после семи вечера». Ольга смотрит на часы, время – начало девятого. Она открывает скайп и звонит. Ответа нет довольно долго, наконец, Андрей отвечает; появляется видео ужасного качества, которое, плюс ко всему, постоянно «подтормаживает». Андрей в хорошем настроении, улыбается.
А – Да-да, ало
О – Да, я вас слышу (Ольга поправляет камеру).
А – Подтупливает чуть… Просто я терпеть не могу разговаривать, когда не вижу собеседника, а переписку вообще не признаю, если только по работе. Так что… По какому вы вопросу?
Ольга подбирает слова, ей немного неудобно.
О – Я как бы… Я заметку нашла в газете, что вам ногу… Как бы…
А – Было дело, оттяпали (вздыхает, но продолжает улыбаться).
О – И вот, тот кто это сделал… Он… Как бы… Ну он… Живой был?
Андрей резко становится серьёзным, лицо его мрачнеет.
А – И тебе что ли досталось?
Ольга кивает.
О – Ногу.
А – Сочувствую. Да. (пауза) Как сама-то думаешь, живой он или нет?
Ольга молчит.
А – Давай-ка завтра подъезжай к шести в кафе «Тёплый уголок», таксисту скажешь – он найдёт. Хорошо?
О – Договорились.
А – Всё, жду.
О – До свидания.
Андрей выключается на полуслове. Ольга откидывается на спинку кресла и о чём-то задумывается.
Сцена 6
Обстановка: кафе, день.
Действующие лица: Ольга, Андрей, посетители кафе.
Ольга сидит, пьёт кофе (точнее, делает вид, что пьёт, т.к. кофе уже кончился) и смотрит то в окно, то на дверь. В дверях появляется Андрей, он заметно хромает и опирается на палочку. Немного посмотрев по сторонам, он замечает Ольгу и, слегка улыбнувшись, направляется к ней.
А – Ольга?
Ольга кивает.
Андрей подзывает официанта и усаживается за столик, он опирает палочку на соседний стул.
А – Давно сидишь?
О – Не очень.
Подходит официант.
А – Два кофе. Обычных.
Небольшая пауза.
А – Тоже нога, да?
О – Да.
А – Ясно… Пришёл покойник и заставил отпилить? (Андрей пристально вглядывается в глаза Ольги).
О – Да (Ольга отводит взгляд в сторону).
А – Как выглядел?
Ольга пожимает плечами.
О – Как покойник, в каких-то допотопных шмотках. Улыбается.
Андрей кивает.
А – Хорошо. Правильно. Что ж, полку прибыло! Да?
О – То есть?
А – Вот нас и трое (Андрей улыбается).
О – Почему трое?
Приносят кофе. Андрей подвигает кофе Ольги.
А – Потому что есть ещё Пашка, та же история, только ему повезло меньше: руки нет. Он меня давно нашёл. Я ж эту тварь, знаешь, как хочу… Голыми руками. А трое – это очень хорошо. Даже не представляешь, как хорошо.
О – Почему?
А – Тут такая тема: Пашка – он вообще заморочился. Ему руку отхреначили ещё в начале девяностых, с тех пор он и ударился в исследования; уже столько накопал… Страшное дело. Я, честно говоря, в подробности особо не вдавался, да и не так часто я с ним общаюсь, но смысл такой: чтобы эту тварь уничтожить, надо провести ритуал, а для ритуала надо три человека. Так что свершилось: третий найден.
О – Как это, не поняла…
А – Всё просто. Эта хрень существует в мире давно, что-то там пошло от какого-то африканского племени, когда их в рабство уводили, вот их колдун, безногий, кстати, над которым толи издевались, толи ещё что-то такое, и наложил проклятие. И понеслась… Потом, это мне Пашка рассказывал, какой-то дядька-испанец был, потом, кажется, тётка какая-то, теперь вот этот… В общем, давняя история. Но прервать этот цикл можно, вроде бы, если провести ритуал и Пашка знает, как его провести. Только надо три человека, почему именно три – не знаю, но вот как-то так.
Андрей замолкает.
О – И… что теперь?
