Ольга Сольви
Ночь на кладбище. Короткие рассказы
Тем временем кровавый спектакль закончился, и захватчики благодатной земли стали расходиться на большой праздничный пир. Никто не заметил, как к истерзанным телам подошел человек в темном длинном одеянии, с покрытой, как у чернеца, головой. Он взял бездыханное тело среднего брата на руки и понес его к воротам.
Тогда младший вдруг воскликнул:
– Это ты, брат? Повернись!
Чернец замедлил шаг и сказал:
– Здесь нет больше братьев. Ты нас предал!
– Подожди, старший! Я тебя узнал. Не уходи! Мы здесь сгинем, – закричал упавший на колени убийца. – Помоги-и-и!
Но чернец лишь ускорил шаг, унося с собой бездыханное тело и память о доме, построенном руками отца…
Через несколько месяцев, тяжко промучившись, вымерла вся семья младшего брата.
Новые хозяева покидали тела в телегу, вывезли подальше и с громкими проклятиями сбросили всех в глубокий ров, распугав поджидавших добычу падальщиков.
Но уже спустя мгновение грифы, настойчиво «патрулирующие» овраг, с жадностью накинулись на добычу, которая стала настоящим пиром для птичьего семейства. Радости голодных птенцов не было предела!
Как товарищ Альцгеймер адресом ошибся
Медицинский фельетон (самый правдивый из всех медицинских)
Алоис Альцгеймер вышел из департамента Деменции сосредоточенным и недовольным. Опять гендиректор Ассоциации Когнитивных Нарушений испортил ему настроение, подсунув список 80-летних.
"Кому они нужны, кроме меня? – угрюмо думал Алоис. – Никто не хочет с ними связываться. Паркинсон и тот к 70-летним свалил. А как хорошо начиналось утро, – мечтательно вздохнул он, доставая список. – Одни 50-летние на сегодня были, а с ними столько ярких эмоций! Едва порог перешагнешь, а у них уже и слезы, и отчаяние, и лихорадочный поиск знакомого специалиста через звонки родственникам, живым и умершим, дальним друзьям и близким врагам. Звонят и в Деменцию, и в Когнитивные нарушения, даже в Кащенко и Сербского… Эх! Только успевай анализировать и строчить статистику. "
Альцгеймер, понимая безвыходность ситуации (с начальством не поспоришь), стал прикидывать, как лучше добраться до первого адреса в списке, но сильно удивился, увидев там лишь одну фамилию: "Как такое может быть? А где же остальные? "
Тут он заметил ненавистного гендиректора Когнитивных нарушений, направляющегося к машине. "Бред Безумович, подождите! " – воскликнул Алоис и чуть ли не бегом поспешил к шефу. Тот недовольно искривился: "Ну что еще, название болезни? " Начальник всегда так обращался к Альцгеймеру, когда хотел его унизить. Все-таки директор имел отвратительный характер, это да!
Но Алоис был неробкого десятка. Недаром он годами изучал пресенильный и алкогольный психозы и общался с их обладателями.
– Бред Безумович, почему здесь только одна фамилия? А где же другие 80-летние?
– Слушай, название болезни, ты сначала с этой ото́рвой попробуй справиться. У Паркинсона после нее судорожный приступ с потерей сознания был, до сих пор на больничном. Так что давай, давай работай! – сказал директор и сердито хлопнул дверцей машины.
– Паркинсона сломать? Невероятно! – присвистнул Алоис вслед умчавшемуся шефу. – Я должен на нее посмотреть! – и во взгляде Альцгеймера вспыхнул профессиональный азарт…
Насмерть перепугавшая Паркинсона бабушка жила на последнем этаже в старой пятиэтажке без лифта. На фасаде из красного кирпича было выложено слово "одуванчик". Вход в подъезд пестрел бесконечными приглашениями на бесплатные лекции на тему здоровья, продления молодости, долголетия, позитивной психологии, здорового старения и т. д. и т. п.
Алоиса это неприятно удивило, и остановившись в раздумьи, он ощутил странный холодок… Оказалось, что на первом этаже его поджидала доска объявлений без единого свободного места. Всё было усыпано сообщениями о поездках на дачу к Позитиву Ивановичу (за черноплодной рябиной), о занятиях в группах рок-н-рола (под руководством Кадрили Оптимистовны), о парковых пробежках (во главе с Зажигалкой Хронической), о праздновании 90-летнего юбилея Хрена Задиристого… Казалось, что жизнь этого подъезда и даже всего дома была расписана не только по дням, но и по часам.
В состоянии надвигающейся тревоги специалист по деменции начал подъём.
Лестничные пролеты в пятиэтажке были длинными, а ступеньки крутыми, и после третьего этажа Альцгеймер начал выдыхаться. "Ну надо же! Как только несчастная старуха из дома-то выходит? – подумал он. – И это в 80 лет? Хотя, может, уже и не ходит никуда"…
Подойдя к квартире, Алоис невольно отпрянул от неожиданности: за дверью громко играла музыка и слышалось нестройное одиночное пение. После первого звонка музыка не стихла, а фальшивое пение только усилилось.
Альцгеймеру пришлось быть настойчивым. Лишь после пятого по счету звонка дверь распахнула разрумянившаяся пожилая женщина с откровенно дерзкой сединой и, запыхавшись, спросила:
– Вы ко мне?
– Здравствуйте, мне нужна Кадриль Оптимистовна Смайл, – пытаясь разглядеть кого-нибудь еще в глубине квартиры, ответил Алоис.
– Хм… А вы кто?
– Я Альцгеймер из Ассоциации Когнитивных Нарушений.
– Кто-о-о-о-о?! – из груди Кадрили Оптимистовны вырвался протяжный и глубокий крик ужаса, который вдруг полетел по подъезду, усиливаясь от одного этажа к другому.
«Опять Тарзана включили», – подумал Алоис, искренне и глубоко жалея самого себя.
На разных этажах стали открываться двери, из которых выбегали жильцы, кто в фартуке и со сковородкой, кто с мобильным телефоном; многие лихорадочно начинали кому-то звонить. Алоис был хорошо знаком с такими ситуациями и, сохраняя невозмутимость, привычным движением достал из кармана листок с номерами телефонов, которые он так и не смог запомнить, хотя проработал в Деменции всю жизнь.
– Господа, господа! Успокойтесь! Если вы прекратите так шуметь, я дам номера телефонов Ассоциации Когнитивных Нарушений. Обычно, как только я прихожу, сразу звонят туда, чтобы найти блат, – пытаясь всех перекричать, с уставшим видом сказал Алоис.
– Мы тебе не господа. Господа все в Париже, – с шариковским прищуром заявил сосед, от которого явно попахивало чаем с корицей, обладающей антиоксидантными свойствами.
– Ну хорошо, товарищи.
– А ты кто такой и зачем пришел сюда, товарищ? Кто тебя звал? Ты ведь не из наших будешь, мы своих всех знаем. У нас тут социальное общение на высшем уровне. Мы вместе за город выезжаем и праздники отмечаем, а по утрам групповые занятия на воздухе проводим, – не унимался сосед, на которого с агрессивным одобрением смотрел весь подъезд.
– Меня никто никогда не зовет. Я сам решаю, когда и к кому приходить. Я… Альцгеймер! – подняв голову и выпрямившись, громко ответил Алоис.
После этих слов подъезд внезапно затих, словно переваривая услышанное, но через миг взорвался безумной бурей…
Альцгеймер едва успел заметить откуда ни возьмись летящие в голову беговые кроссовки.
Безмолвный вопрос, заданный самому себе «Эти одуванчики еще и бегают?», остался без ответа, так как в воздухе просвистели палки для скандинавской ходьбы, поцеловавшие беднягу в бровь. Из соседней квартиры кто-то выбежал с музыкальными колонками и, с удовольствием и широко размахнувшись ими, отправил сладкую парочку в сторону Алоиса.
В это время по лестнице поднимался 87-летний сосед, брутальный борец за здоровье мозга и фанат овощей и фруктов фиолетового цвета с высоким содержанием антоцианов. В обеих руках его были тяжелые сумки. Узнав, в чем дело, он с юношеским задором и огоньком в глазах бросился дубасить непрошеного гостя баклажанами, выхватывая их из сетки, а потом достал большой пакет с темным виноградом и смачно размазал сиреневую кашу по лицу Альцгеймера…
Весь подъезд охватила упоительная радость. Беднягу – специалиста атаковали со всех сторон. В бой шло все, что использовалось для продления молодости и поддержания здоровья мозга. Сначала выкатили тяжелую (с высокой концентрацией антоцианов) артиллерию: свекольные заряды и кочаны фиолетовой капусты. Потом плитки горького шоколада (с содержанием какао не менее 80 % ) расставили на дорогой одежде Алоиса винтажные акценты в виде коричневых пятен. К ним сразу же прилипли грецкие и миндальные орехи и вместе с капсулами омега-3 образовали на бывшем когда-то строгом деловом костюме яркие гирлянды веселеньких расцветочек.
На Алоиса было страшно смотреть. С головы съезжали наушники, из которых нагло лилась песня «Пока я помню, я живу», по лицу кровожадно стекал виноградный сок, на плече повисла чья-то сумка с теннисными ракетками и женским купальником с чашечками нереального размера, из кармана пиджака торчали рекламные проспекты курсов бачаты и сальсы.
Картина была невероятной: грозный и известный своей жестокостью к пенсионерам Альцгеймер внушал не страх и ненависть, а банальную жалость…
Вдруг кто-то сказал:
– А давайте сдадим его в полицию! Может, потом в тюрьму отправится и не вспомнит про нас. Ему там не до нашего «Одуванчика» будет.
– Давайте, давайте!
– Полиция! Полиция, приезжайте срочно! Здесь товарищ Альцгеймер адресом ошибся. Заберите его, пока жив.
Полицейские успели вовремя…
Они долго пытались понять, что же произошло с всемирно известным работником Деменции и как он оказался по данному адресу.
Но Альцгеймер так и не смог вспомнить. От слишком сильного потрясения он потерял память…
Вот так знаменитому специалисту пришлось навсегда отказаться от своей работы.
