Ольга Сергеевна Филюшкина
Царство силачей
Вдохновительница лир!
Взгляд не в силах отвести,
Разлуку с вами не снести.
Как прекрасен этот взор…
– Это что ещё за вздор? —
Старший брат не смог сдержаться, —
Ему б к холодному прижаться!
Князь влюбился в самом деле!
У него виски вспотели,
Взгляд смущённый, сжаты руки,
У меня, наверно, глюки.
Победан в недоуменьи.
Владесил – и тот в сомненьи.
Удивлённая приманка
Позабыла, что служанка
И вступила в разговор.
Стыдно вспомнить до сих пор:
– Вы взаправду обо мне?
Дело вроде не к весне.
Вы ж не дворня, не прислуга,
Вы ж совсем иного круга.
А что наш кузнец Матвей,
Только тот побоевей.
Мужики – чудной народ.
Я, конечно, не урод,
Но Вы здесь сейчас сказали,
Будто краше я всех в зале!
Да к тому ж ещё умна —
Поскорей подать вина!
– Вы божественно красивы
И скромны, как ветви ивы, —
Повторился юный князь.
– Погоди, пока не влазь.
Я итак сумею сбиться.
Кто готов на мне жениться?
– Я!
– И я!
– И я готов.
– Вот так суженых улов!
Под венец пошла б с любым,
Лишь бы был он холостым.
Засмеялась Дуня звонко:
– Я шутить умею тонко.
Из толпы выходит хан,
Именуемый Карган.
Вид свирепый, даже злой.
Он слегка махнул рукой,
Призывая к тишине:
– Прямота твоя по мне.
Будь моей без лишних слов,
Похитительница снов.
Я, поверь, на всё готов.
«Да» скажи, и без сватов
Отношения наладим,
Все формальности уладим…
У Дуняши в голове
Мыслей, что жуков в траве:
– Просит руку важный хан!
Как мне жаль, что всё обман…
Мне-то он не по душе,
Но я в роль вошла уже.
Отказать иль согласиться,
Милосердная царица? —
Взглядом Дуня вопрошала.
Госпожа плечами жала,
А затем движеньем рук.
Шлет ответ ей через слуг:
– Не смущайся, не теряйся,
Непременно соглашайся.
И служанку не узнать:
– Присылайте, буду ждать!
Шлёт улыбки хану вслед,
Но Каргана в зале нет.
Те три брата, что хотели
Испытать судьбу на деле,
Не смогли сдержать свой смех:
– Хана ждет во всем успех!
Смело им экзамен сдан, —
Сделал вывод Победан.
Владесил пожал плечами,
И сказал, моргнув очами:
– Да они тут все слепцы,
Недотёпы и глупцы!
Ратобой шаг сделал к трону,
Приготовился к поклону:
– Представленье удалось!
Жаль, что нам не довелось
Посмотреть на облик хана
В миг прозренья от обмана.
Любомира усмехнулась,
Нежно плеч отца коснулась:
– Ну а Вам, отец, по нраву
Продолжать мою забаву?
Царь одобрил сей проект:
– Виден замысла эффект.
Сколько бывших претендентов
Не жалели комплиментов
По незнанью своему
Лично платью твоему!
Им не важно, кто невеста.
Владесил сорвался с места:
– Пусть я воин, не садовник,
Спутать розу и шиповник
Я бы всё же не посмел.
Есть в любых вещах предел.
Победан не унимался,
Вставить слово порывался:
– День и ночь, огонь и лёд,
Горький деготь, сладкий мёд
Невозможно же сравнить!
Любомиру оскорбить
Собрались отродья ада!
– Не кричи, брат мой, не надо, —
Шепчет тихо Ратобой, —
Рано лезть в открытый бой.
На, держи вина бокальчик!
На царевне сарафанчик,
Я уверен, неспроста.
Ставлю рубль против ста —
Это явная засада.
Торопиться здесь не надо.
Старцы видно были правы:
Не сыскать заезжим славы,
Не найти им счастья тут —
Потешаясь, засмеют.
Тут спесивый, тучный граф
Понял, как он был не прав.
Немедля начал возмущаться,
Бурчит под нос:
– Пора прощаться.
Лгать мне так нагло и цинично…
Как это гнусно, неприлично —
Вводить приезжих в заблужденье!
Но это личное сужденье, —
Сухой кивок, засова стук.
С ним и маркиз прервал досуг.
А князь не думал уходить:
Сел в уголок и стал следить.
Царь поднял руку и сказал:
– Пора заполнить тронный зал
Весёлой музыкой и пеньем!
Готов следить я с упоеньем
За танцем ловких, юных ног.
Чур не щадить своих сапог!
Но тут, как вольный ураган,
Ворвался в залу хан Карган,
Да прямиком к ногам Дуняши:
– Ты звёзд на небе, детка, краше!
Склонив свой стан, достал ларец.
В нём было множество колец.
Одно сверкало ярче всех,
Красой вводя любого в грех:
– Прими в знак искренней любви.
Нужда придёт – тотчас зови!
Я жду ответа ровно сутки.
Лишь выйдет время: ни минутки
Я не намерен ожидать.
– Ответ могу немедля дать, —
Сказала Дуня без запинки,
Смахнув с колечка две пылинки.
Всё как-то стихло в зале сразу,
И всякий смог расслышать фразу.
Речь Дуни стала чёткой, ровной:
– Когда на брак единокровный
Отец меня благословит,
Моё сердечко повелит
Стучать с любимым в унисон.
Всё остальное – страшный сон!
Карган отвесил ей поклон
«Я приближаю к себе трон.
Царевна, видимо, пустышка…» —
Мелькнула в голове мыслишка
У иноземного вельможи.
Успех переполнял до дрожи:
– Хочу, чтоб нынче мы венчались!
– Вы, хан, напрасно отлучались.
Лишь даст согласье мой отец —
Тотчас пойду я под венец!
– Моя богиня, я на Вас
Готов жениться сей же час!
Отец, благословите дочь!
– Влюбленным рад всегда помочь…
Расстроен был лишь князь один.
«Что за настырный господин?
Забава явно затянулась».
Тут Дуня князю улыбнулась.
И лукаво подмигнула.
«Лучше б ты ко мне прильнула, —
Размечтался Князь невольно:
«Наблюдать за этим больно.
Исчезну до поры бесшумно.
Судьбу злить как-то неразумно.
Я все препятствия пройду,
Всех ухажёров превзойду,
Дам выкуп, в ноги упаду,
Коль надо – даже украду
Её из царского дворца!
Не избежать уж ей венца.
Не ведаю, какой ценой,
Но будет мне она женой!»
Царь Силамей ведёт прислугу
К её «избраннику», «супругу».
Попутно учит он служанку:
– Смотри вперёд, держи осанку.
Не торопись, помельче шаг.
– Я что-то делаю не так?
– Пока всё, вроде бы, прилично:
Смелей – и будет всё отлично.
Карган, как видно, торопился,
За нетерпенье извинился:
– Меня, родная, не вини,
Сгораю просто от любви.
Скорей прошу свершить обряд!
– А как же свадебный наряд? —
Смеясь, взмолилась Любомира:
– Убранство, снадобья для пира?
– Всё это будет непременно,
А в брак хочу вступить мгновенно, —
Твердит настырно хан глупец.
Так, значит, жаждешь под венец? —
Переспросил Каргана царь.
– В том нет сомнений, государь.
Соединил царь руки вместе:
– Сие творю я не из мести.
Не смею возводить преграды.
Она твоя, Вы, друг мой, рады?
Так подойдите же к невесте.
– Нет слов, и мысли не на месте, —
Шептал безумный новобрачный:
– День явно выдался удачный!
– Теперь признаюсь Вам, Карган —
Есть у избранницы изъян.
Все потешались над Карганом,
И даже те, кто ниже саном.
Царь тоже смех не удержал,
Но речь с улыбкой продолжал:
– Она не дочь мне, а служанка.
– Какая гнусная подлянка!
Такие шутки не по мне.
Я б предпочёл любовь войне.
Я ждал в приданое Ваш трон!
– А я прошу Вас выйти вон.
Карган стал красным, будто рак:
– Я что, твой преданный батрак?
Раскрой глаза – с кем говоришь?
Подумай, старый, что творишь!
Умом ты явно обделён:
Я молод, ловок и силён!
Всё громче голос хана в зале.
– Надеюсь, что Вы всё сказали.
Смените тон и не кричите,
А лучше просто замолчите, —
Вступилась смело дочь царя,
Зал освещая, как заря.
Карган впервые обернулся,
Невольно сник и улыбнулся.
Забилось сердце невпопад,
И он уже безумно рад,
Что по расчёту не женился:
– Где этот ангел находился?
Кто ты, цветочек, чаровница?
Моя богиня и царица!
Как ты смела и как отважна!
Будь кем угодно – мне неважно,
Я сердце дам тебе в залог!
Как проглядеть тебя я мог?
Жизнь без тебя уже не в радость.
– Какая подлость, низость, гадость! —
Вслух Любомира возмущалась:
– Я с Вами нынче распрощалась!
Сквозь шелест юбок, скрип полов
Хан не услышал её слов:
– Кто твой отец? Я всё улажу.
– Лишь час назад, любя Дуняшу,
Вы изливали чувства ей,
Признанья сыпя всё складней.
Для Вас она судьба, награда
Вот только вряд ли она рада.
Мне жаль, но Вы ей не нужны,
Все ваши потуги смешны.
Гнать женихов подобных прочь! —
Царю сказала громко дочь.
На смех зал поднял жениха.
– Уйди, милейший, от греха.
Как мне сейчас тут подсказали,
Ты дочь мою не видел в зале,
Хотя она держалась рядом,
Следя за свадебным обрядом.
Карган был искренне смущен:
– Надеюсь всё же, что прощён.
Виновен, каюсь в этом сам.
Не смел смотреть по сторонам,
Безумно жаждал только власти.
Теперь вдруг новые напасти.
Вы величавы, будто птица,
Пред Вами все померкли лица!
Ловлю Ваш взгляд и вот отрада —
Улыбка Ваша мне награда!
– Красноречивых, нежных фраз,
Смотрю, не тает в Вас запас.
Но мне их слушать неприятно,
Надеюсь это Вам понятно.
Я место ваше указала, —
Царевна вышла вон из зала.
Карган в лице переменился.
Царь Силамей насторожился.
Речь гостя льётся безмятежно:
– Дуэль, как видно, неизбежна.
Лишь озарит сей край рассвет —
Бой на мечах нам даст ответ
На незначительные споры.
Я предложить могу Вам форы.
Вот тут пошла над ним потеха,
Одной Дуняше не до смеха.
Она искала, где же князь,
От нетерпения крутясь:
– Пошла сознательно на ложь,
Как будто замуж невтерпёж.
В летний зной, во время стужи
Будто думаю о муже.
А ведь всё наоборот!
Прям для пьесы поворот.
Лишь час назад взошла звездой,
Лились признанья чередой…
Особой царской, не служанкой,
С прямой, изысканной осанкой
Порхала королевой бала,
А нынче крылья обломала!
Все, словно мыши разбежались!
Мы с князем и не попрощались!
Я осмотрела дважды зал —
Сбежал, и слова не сказал!
А я, наивная, решила,
Что князя-то заворожила!
Впервые дрогнуло сердечко,
Вот от кого бы я колечко
На пальчик с радостью надела!
Ему б женой я стать хотела!
Пока Дуняша рассуждала,
Толпа от хохота дрожала.
Воевода, хитрый лис,
Хану выкрикнул:
– Уймись!
Я даже слов не нахожу…
Позвольте же переспрошу:
Кому дать форы ты решил?
Давно никто так не смешил!
Карган надменно поднял взгляд,
И свечи больше не горят.
Взмахнув плащом, он вдруг исчез.
Сквозь пол промчался, словно бес.
От страха все пришли в смятенье:
– Хан – человек или виденье? —
Вопрос повис под сводом зала,
И всем вдруг стало не до бала.
Народ помчался из дворца,
На многих не было лица.
Любомира входит в зал:
– Что он Вам, отец, сказал?
Силамей лишь рассмеялся.
– Разговор-то состоялся?
– Хан Карган на смертный бой
Выйти вызвался со мной.
Завтра утром ровно в восемь
Жребий у оврага бросим.
Любомира удивилась:
—И зачем я удалилась?
Затянулся маскарад.
– Я и сам уже не рад,
Но уверен и спокоен:
Он мальчишка, а я – воин!
– Не сомкнуть мне ночью глаз.
Помолюсь, отец, за Вас.
Ночь бесконечно длилась.
Царевна утомилась,
Под утро задремала
И проспала немало.
– День настал, в зените солнце.
Госпожа, открыть оконце? —
Дуняша молвила сердечно.
– Благодарна буду вечно, —
Отвечала дочь царя,
Без причин себя коря.
На локтях приподнялась:
– Как же я так заспалась?
Царь уж, верно, возвратился,
С чужеземцем расплатился.
– Нет, – Дуняша отвечала:
– Я его не примечала
Ни в конюшне, ни в палатах,
Ни в рубахе и не в латах.
Удалив служанку с глаз,
Дочь царя без лишних фраз
Невпопад защебетала,
Её новость угнетала:
– Пялю очи на забор,
Но отца нет до сих пор?
День прошёл, в округе тишь.
– Дочь свою, отец, услышь!
Где ж Вы, батюшка, что с Вами?
Заливаюсь я слезами.
Не пугайте свою дочь,
Так страдать душе невмочь!
Любомира безутешна —
Поиск вёлся безуспешно.
Судьба отца от дочки скрыта
Кусками горного гранита,
Лесною чащей и оврагом —
Там не пройдёт прохожий шагом.
Тут царь свой коротает век,
В обличье волчьем видя свет.
Лишь на рассвете два часа
Ему дарили небеса:
Сменяла кожа волчью шкуру,
Царь обретал свою натуру:
– Попав Каргану на забаву,
Утратил облик и державу!
Зачем пошёл к нему на встречу
Один, теперь и не отвечу.
Лишь помню взмах его плаща —
И я бреду, очаг ища.
Тут волк нос мокрый облизал:
– Ах да, он, вроде бы, сказал:
«Вот так ирония судьбы!
От рук своей же голытьбы
Ты шкуру береги свою!
Падёшь, сражённый не в бою,
А словно дряхлый пёс бездомный
В груди своей с дырой огромной!
Лишь забредёшь в родимый край —
Тебя свои ж спровадят в рай!»
Хан был весьма искусным магом,
Дар свой считал великим благом.
Врождённым, не в трудах привитым.
День канул, стал уже забытым.
Хан во дворец с визитом рвётся:
То в дверь плечом своим упрётся,
То бьёт с усердьем кулаком,
То барабанит каблуком.
Проём с трудом, но миновал,
От счастья хан возликовал,
Но в приёме в поздний час,
Получил Карган отказ.
Не желая злить девицу,
Глаз и сердца чаровницу,
Он настаивать не смел:
Планов множество имел.
Хан шёл дворцовым коридором,
Как вдруг его предстала взорам,
Столь интересная картина:
В тронном зале у камина
Дуня хлопает глазами,
Обливается слезами,
Шлёт проклятье на судьбу.
Вдруг услышала ходьбу.
– Как шальное, сердце бьётся.
Кто во тьме, как вор, крадётся?
Вытирая юбкой слёзы,
Не меняя даже позы,
