Ольга Мицкевич
Недомолвки
Грезы мои рассеялись в первые же пару дней, когда вместо солнца с унылого серого неба беспрестанно лил дождь, с моря дул пронизывающий ветер, а моим первым заданием, на пару с еще одной девочкой, было вымыть помещение, где располагались душевые и туалеты на двадцать кабинок. То еще развлечение, скажу я вам.
Итак, вечером первого в моей жизни трудового дня, злая, уставшая и голодная, благоухая потом и хлоркой, я плелась на ужин, когда и встретила Ваню. На утреннюю перекличку он опоздал, поэтому там я его не видела.
Что меня удивило, так это то, что он меня не просто узнал, но еще и был в курсе, как меня зовут! В общем, мы как-то сразу сошлись, как единственные два человека, которые хоть как-то были знакомы между собой. Разумеется, не прошло и недели, как все мы перезнакомились и, в общем и целом, провели отличный месяц – восемь подростков вдали от дома, предоставленные сами себе, песчаному пляжу и соленым волнам. Работа работой, а вечерами мы веселились, как могли: один парень, Витя, привез гитару и развлекал всех песнями у костра; Лена, курчавая скромница, оказалась настоящим профи в Твистере. А еще были карты, шарады, купания под луной и пляжный волейбол.
Для меня же все изменилось в тот миг, когда мы с Ваней встретились в первый вечер на укутанной сумерками тропинке. Мы не то что бы встречались: наша мимолетная дружба довольно быстро переросла в лёгкий флирт, а потом и в летний роман. Мы не обсуждали наши отношения, не строили планы на будущее и не вешали ярлыки. Я и Ваня, мы просто наслаждались тем, что у нас было здесь и сейчас.
Он стал первым парнем, с которыми у меня завязались романтические отношения, и это был первый месяц, когда я ни разу – ни на секунду – не вспоминала Артема.
Месяц закончился, мы попрощались, разъехались каждый в свою сторону, и с тех пор я о Ване не слышала ни единого слова. И вот он вновь передо мной, на десять лет старше и на десять пунктов привлекательнее. Усмехается, пока его взгляд скользит по моему телу, от глаз и до ступней.
– Помнишь, значит… – слегка самодовольно произнес он, подвигаясь еще чуть ближе.
– Вань, ну конечно помню! Что за глупости, – я ухватилась за поставленный передо мной бокал, словно на спасательный круг.
Я все помню.
Помню, как он говорил, слегка растягивая слова, низким, с хрипотцой голосом.
Помню, как ходил, чуть вразвалочку, широким и уверенным шагом.
Помню синие, как море глаза, и мурашки вниз по спине, когда он смотрел на меня.
Помню, как от его прикосновений вся моя кожа горела, будто обожжённая.
Помню его соленые губы на моих. Он был солнцем и я горела.
О да, мы давно не виделись, Вань. Но как же я рада, что сегодня встретились…
3.
– Откуда ты здесь? – спросила я.
– Да с подругой пришел, – Ваня кивнул на высокую рыжеволосую девушку в узком зеленом платье. Она вопросительно дернула подбородком, как бы спрашивая, что он хочет, и Ваня отрицательно покачал головой. – А ты?
– И я. С Артемом. Не уверенна, знакомы ли вы. Он мой одноклассник.
– Синицын? Тот, что в волейбол за сборную школы играл? – Я кивнула. – Да, конечно. Мы на сборах пару раз встречались. А вот и он!
И правда, к нам приближался Тёма, настороженно переводя взгляд с меня на Ваню, и обратно. Не знаю с чего вдруг, но внутри все сдавило и я, сама не знаю почему, занервничала.
– Привет, – они пожали друг другу руки, и Артем внимательно посмотрел на меня. – Идем?
– Если ты не против, то мне и тут не плохо, – я бросила на Ваню быстрый взгляд, желая угадать его реакцию. Ванины глаза блеснули знакомым огнем, и я почувствовала себя значительно увереннее. – Мы очень давно не виделись.
– Понятно, – сказал Артем. – Ну, тогда дай знать, как домой соберёшься, – сказал Тёма, бросил еще один хмурый взгляд на Ваню и ушел.
– Так ты и Артем… – не закончил Ваня, задумчиво водя пальцем по краю бокала.
– Ну нет! – усмехнулась я. – Мы просто друзья.
В ответ Ваня улыбнулся, немного подался назад, и уже без всякого стеснения осмотрел меня с ног до головы.
– А ты похорошела. Я и забыл, какая ты …ммм… – тихо произнес он, пробудив бабочек в моем животе.
– А я забыла, каким прямолинейным кобелем ты можешь быть, – усмехнулась я. Но мне было приятно, да и кому бы ни было: вот они мы, десять лет спустя. Уже не дети, но еще и не то, чтобы сильно взрослые, а это тягучее, сладкое чувство между нами никуда не делось.
Время летело незаметно. Мы пили, смеялись, танцевали, вспоминали бывших одноклассников и снова смеялись. Раз или два к Ване подходили какие-то люди: здоровались, перекидывались парой фраз и уходили. Изредка мы с Артемом находили друг друга глазами в заполненном людьми, голосами и густыми ароматами, помещении. Он как бы спрашивал, все ли в порядке, и я отвечала легким кивком. И каждый раз я чувствовала слабое волнение, но не могла определить его причину. Словно он что-то говорил мне своими таинственными, выразительными глазами, а я не понимала. И меня определенно раздражала незнакомая девушка с темными, гладкими волосами, сидевшая по правую руку от него. С каждым разом она придвигалась все ближе, пока не уткнулась в него своей грудью: я видела, как Тёма посмотрел сперва на девушку, слегка рассеянно, потом заглянул в вырез ее платья и, подняв руку, небрежно притянул ее ближе. Я видела это сотни раз и каждый раз во мне поднимала свою мерзкую, ревнивую голову мегера-собственница.
Я знаю, глупо ревновать друга. Он всегда будет моим в том смысле, в котором никогда не будет чьим-то еще. Но и моим он не будет – не желает, – и это я всегда помню и, пожалуй, никогда не прощу. Себе, не ему.
Тёма поймал мой взгляд, глянул на Ваню и, ухмыльнувшись одними губами, отсалютовал бокалом, тут же переключив все свое внимание на сидящую рядом девушку.
Позже, прокручивая эти мгновения в своей памяти, я удивлялась, как не замечала, каким отстраненным он был, каким пустым казалось его лицо, какими холодными огнями горели всегда теплые, ласковые глаза.
Я просто… не знаю. Мне было хорошо. Музыка пьянила, от выпитого голова сделалась непривычно легкой и воздушной, а в животе клубком свернулось тепло. Ваня не переставал шутить, заказывать выпивку и делать мне комплементы. Он, как бы случайно, задевал мое бедро своим коленом, касался моей ладони пальцам. И я вновь пропала, как в то, наше лето.
Уже давно перевалило за полночь, когда народ стал постепенно расходиться, гул голосов стихать, а туман в моей голове немного рассеялся.
– Пожалуй, мне пора… – неуверенно сказала я. Не знаю, чего мне в тот момент хотелось: чтобы Ваня меня остановил, отпустил, или предложил уехать вместе, а может, попросил оставить ему номер. Я была пьяна алкоголем, вечером и мужчиной рядом.
Ваня вздохнул, разглядывая зажатый в ладонях бокал, а потом поднял глаза – и я увидела того восемнадцатилетнего мальчика, каким его знала: нежного, обласканного солнцем и слегка неуверенного. Он протянул руку и коснулся кончиками пальцев моей щеки.
– Останься еще немного, – тихо сказал он. – Давай потанцуем.
И мы еще немного потанцевали, немного выпили и посмеялись, немного поцеловались и еще немного помечтали. А ночь постепенно ускользала, стрелки часов близились к трем, и персонал ресторанчика начал убирать со столов, как бы намекая, что «пора-пора». Тогда, прижимая меня к своему крепкому телу, и скользя ладонями вдоль моего позвоночника, от чего у меня в кончиках пальцев и на обороте век вспыхивали искры, Ваня прошептал:
– Давай уедем отсюда.
От неожиданности, я распахнула глаза и, сквозь весь зал, увидела, как Артем прожигает меня взглядом. Брюнетка к тому моменту уже перебралась к нему на колени, обвила тонкими руками шею и самым бесстыжим образом чуть ли не вылизывает ему линию челюсти. Фу! Наблюдая это, я невольно вздрогнула, и Ваня отстранился.
– Что скажешь? – спросил он, продолжая гладить мою спину. Ваня ждал ответа и смотрел на меня. Артем смотрел на меня, и было странное ощущение, что и он ждет ответа, хотя никак не мог услышать вопрос. А я смотрела на темноволосую девушку и ненавидела ее, бесстыжую, и себя за глупую ревность. Откуда это все взялось вдруг?
Встреча с Ваней вернула меня в прошлое, к нашим светлым моментам и всем тем чувствам, которые я так старалась не помнить. Он был тем, кто помог мне забыть Артема тогда, и стал тем, кто напомнил мне о нем теперь.
Или же, я просто слишком пьяна.
Тряхнув головой, я заставила себя заглянуть в Ванины глаза и улыбнулась. Вот же он – живой, теплый, ждет меня. Что со мной не так?
– Дай мне минутку, – отозвалась я, и, подарив ему неспешный поцелуй, ушла. Мне надо минуту, вдали от тлеющих глаз Артема, с немым укором глядящих на меня сквозь годы дружбы и поверх плеча оседлавшей его незнакомки. У него нет никакого права злиться.
Захлопнув дверь в женский туалет, я оперлась о раковину и вгляделась в свое отражение. Ну так что, подруга? Поедешь с Ваней или позволишь Артему вновь разорвать твою душу в клочья?
Мы так и не перешли с Ваней черту тем летом, хотя много раз были очень близки к ней. Не знаю почему. Пожалуй, я была не готова, а он не торопил. Готова ли я сейчас? Я не из тех девушек, которые бросаются в постель к мужчине в первый же день знакомства. Да и не так много у меня их было. Думайте обо мне что угодно, но я немного старомодна в данном вопросе. Вот только Ваня не чужой, я его знаю. Так ведь? Мы были близки, но с тех пор прошли годы. Знаю ли я его теперешнего? Хочу ли я знать его теперешнего?
Дверь открылась и зашла та самая девушка с гладкими волосами. Поймав мое отражение в зеркале, она передернула плечом и принялась поправлять макияж и приводить в порядок слегка задравшееся платье, полностью игнорируя мое присутствие.
Гнев вспыхнул во мне с неожиданной силой. К черту все! Я не давала обет безбрачия, а Тёма мне не мать-настоятельница. Наскоро умывшись холодной водой, я вытерла руки и вышла, стараясь ничего не касаться. И наткнулась на, застывшего в напряженной позе напротив дверей в женскую уборную, Тёму. Он стоял, весь такой хмурый, со скрещенными на груди руками, и прожигал меня колючим взглядом.
– Что, так не терпеться? – немного грубо выпалила я, и тут же устыдилась своей резкости. Это в моей голове мечутся безумные птицы, он тут не при чем. В конце концов, Тёма вел себя как обычно, это я сегодня излишне эмоциональна. – Прости, не знаю откуда это. Твоя девушка сейчас выйдет.
И я заторопилась скорее уйти от него: от этого противного щемящего чувства в груди, и раствориться в Ване. Забыться. Но Тёма перехватил меня за локоть, не отпуская, и притянул обратно, внимательно изучая мое лицо.
– Едем домой? – удивил он меня.
Как, а брюнетка, а планы на ночь? Но тут я заглянула в бездонную глубину его порочных глаз и поняла: в нем снова проснулся комплекс «старшего брата», как и на любой вечеринке или в компании, когда кто-то из парней начинал проявлять ко мне излишний (на его взгляд) интерес. И мне стало так обидно, и так горько, что я разозлилась: выдернула руку и постаралась придать своему лицу непроницаемое выражение.
