Ольга Леонидовна Вербовая
Сказка об изгнанном царевиче
Услыхал Иван-царевич речи такие, едва не задохнулся от гнева. Хотел было ворваться в избушку на курьих ножках да задать взбучку братцу коварному да и Бабе Яге в придачу, как вдруг подошла к нему лисица, рыжая, словно огонь, с хвостом пышным, будто платок пуховый, да и заговорила с ним голосом человеческим.
– Не спеши, Иван-царевич, лучше спрячься за дубом широким, пущай не знает братец твой о том, что ты всё видал да всё слыхал.
– Ну, а коли он Фёдора-то отравою со свету сживёт?
– Не сживёт, – отвечала лисица. – Я, чай, Бабу Ягу сызмальства знаю, не варит она зелий ядовитых, людей не травит.
Послушался Иван-царевич, только успел спрятаться за дубом широким, как вышел из избушки Василий-царевич, вскочил на коня да и был таков.
Лишь только скрылся он из виду, как прискакал другой братец – Фёдор-царевич. Слез с коня, зашёл в избушку да и молвил:
– Ох ты, гой еси, бабушка, ведунья лесная, коли ты послушаешь меня, добра молодца, да что прошу, исполнишь, награжу тебя я щедро по-царски.
– Что же, Фёдор-царевич, – отвечала ему Баба Яга. – Ежели благое дело задумал, так и быть, пособлю с охотою.
– Дело-то благое, да боязно, что братец мой Василий-царевич станет мешаться. Государь наш батюшка стар стал, того гляди, скоро помрёт. Коли он Василию царство-то оставит, ох, и худо нам всем придётся! Хитёр он больно да коварен – Бог ведает, что у него на уме. Предал бы я его злой смерти, да батюшка, поди, осердится да взашей прогонит, как Ивана, братца моего, да ещё и проклятие отцовское вослед пошлёт. Вот бы ты, бабушка, порчу на Василия-то навела – чтобы сам прежде батюшки-то и помер.
«Что же за братцы у меня такие? – опечалился Иван-царевич. – Ещё не помер батюшка, а они уже на престол зарятся, друг друга извести желают».
А Баба Яга тем временем Фёдору-царевичу ответствовала:
– Благодарствую, Фёдор-царевич, что меня, старую, проведал. Но порчу навести – дело нескорое. Приезжай ко мне опосля, тогда и получишь, что просишь.
«Уж больно мудрёная Баба Яга – подумал Иван-царевич. – Небось, недоброе-таки удумала. Ещё как награду щедрую получит да обоих со свету порчею сживёт».
– Не кручинься, Иван-царевич, – отвечала ему лисица, будто мысли прочитала. – Не сделает она худого братьям твоим. Хоть и хитра Баба Яга, да порчами не помышляет. А обманывает она их нарочно, дабы они друг друга престола ради не погубили.
– Что ж, коли так, успокоила ты меня, рыжая!
С этими словами поднялся Иван на крылечко да в избушку зашёл. Увидел, сидит у очага старуха древняя. Поклонился он ей?
– Здравствуй, бабушка!
– Здравствуй, добрый молодец, Иван-царевич! С чем пришёл? Уж не вздумал ли ты братьев своих извести, дабы у государя-батюшки единственным наследником остаться?
– Никак нет, бабушка! Как можно? Хоть и не святые они люди, да всё ж братья-то мои родные!
– Зато у тебя, вижу, сердце доброе да душа широкая. Так расскажи, какая печаль у тебя на сердце. В благих делах пособлю с охотою.
Поведал Иван-царевич Бабе Яге, как вздумал государь-батюшка войной на соседнее царство идти.
– Скажи, бабушка, чем дело закончится? Что делать мне, дабы не свершилось кровопролития бесславного да беспощадного?
– Поведала б я тебе, – вздохнула Баба Яга. – Да только Кощей Бессмертный, лиходей эдакий, украл моё блюдечко да яблочко златое. Коли воротишь его мне, так и быть, расскажу, что сбудется с царством твоим. Живёт Кощей за тридевять земель в тридевятом царстве, в тридесятом государстве.
Поклонился Иван-царевич Бабе Яге, вскочил на коня доброго да в тридесятое царство отправился.
Немало времени прошло, покуда добрался Иван-царевич до замка кощеева. Спешился он, постучался в ворота дубовые. Открыла ему девица невиданной красы.
– Здравствуй, красна девица! – молвил Иван-царевич. – Здесь ли живёт-поживает Кощей Бессмертный? Дело у меня есть до него.
– Ох ты, гой еси, добрый молодец! – ответствовала ему девица. – Уже тысячу лет в этом замке живёт. Чёрен он душой да сердцем жесток. Немало лиха людям сделал. Беги отсюда подобру-поздорову, покуда не съел он тебя живьём!
– Покуда не воротит мне Кощей блюдечко да яблочко златое, что у Бабы Яги украл, с места не сдвинусь! – вскричал Иван-царевич. – Не для того я такой долгий путь проделал да не одну пару сапог износил, чтобы уйти ни с чем! А ты-то, девица-красавица, что делаешь в замке кощеевом, ежели он такой лиходей?
– Ох, не по своей воле я здесь! Похитил меня Кощей Бессмертный, хочет, чтобы женой ему стала. Да не люб он мне и противен! А блюдечко с яблочком златым я у него видала, знаю, где он его прячет. Коли за этим пришёл, отдам я его тебе с охотою.
– Спасибо тебе, девица красная! Как тебя звать-величать по имени?
– Звать меня Василисою, дочь я царская. Подожди меня здесь чуток, сбегаю за блюдечком да яблочком заветным.
Вскоре принесла ему Василиса блюдечко с голубой каёмочкой, а на блюдечке яблочко из злата чистейшего. Поблагодарил Иван-царевич Василису да и говорит ей:
– Коли не по своей воле ты в замке кощеевом, садись на моего коня доброго – увезу тебя отсюда к батюшке да матушке твоей.
– А коли Кощей нас догонит? – испугалась Василиса. – Не сносить тебе тогда головы.
С трудом уговорил её Иван-царевич бежать прочь от супостата. Сели они на коня доброго да помчались быстрее ветра буйного. Целый день скакали, а к вечеру нагнал их Кощей Бессмертный, схватил Василису да и говорит Ивану-царевичу:
– Ох, добрый молодец, твоё счастье, что я не голоден, а то съел бы тебя живьём! Смотри, коли ещё раз попытаешься украсть мою Василису, не быть тебе живу!
Сказал так да и исчез, будто в воздухе растворился. Пригорюнился Иван-царевич. Хоть и не заметил Кощей, что блюдечко вместе с яблочком златым пропало, да крепко полюбилась ему Василиса. Без неё-то и жизнь не мила!
