Ольга Крас
Принцесса для лягушонка
25. Новые друзья
Тина и Дрёмыш проговорили всю ночь и очень подружились. У них было много общего. Оба любили поболтать, посмеяться и считали себя классными танцорами.
Тина обожала танцы на льду. Вся их дружная семья, как только у президента Бутербродии выдавался выходной день, отправлялась кататься на Ледяное озеро, где её считали подающей надежды фигуристкой.
– По каналам плавали гондолы, – с восторгом вспоминала мышка. – Это было так красиво и поэтично. Мы пели и веселились, пока плыли вокруг солёной пустыни. У папы, между прочим, прекрасный баритон. А бабушка поёт как настоящая эстрадная певица.
Представляешь, плывешь в лодке по каналу мимо белых сверкающих барханов и, вдруг, за крутым поворотом, открывается такой потрясающий вид, что невозможно поверить своим глазам. Огромный цветочный ковёр. Кажется, такой красоты не бывает в природе!
А аромат, который доносит ветер, спускающийся с гор, не описать словами: то медово сладкий, то свежий и слегка горьковатый.
Лодка причаливала к украшенной цветами «Весёлой пристани». У каждого из нас была корзиночка с бутербродами, сладкими булочками и соками, так как путь через цветочные заросли вверх по широким ступенчатым террасам – не близкий.
Прямой дороги нет, и мы каждый раз выбирали новую тропинку. В самом красивом месте устраивали привал…
Воспоминания так увлекли принцессу, что она ненадолго замолчала.
Дрёмыш тактично не перебивал рассказчицу, глядя с сочувствием, как грустнеют её загоревшиеся, было глазки.
– Наши учёные, возвратившиеся из экспедиций в дальние страны, утверждали, что таких прекрасных цветов нет больше нигде: огромные пионы и георгины размером с пляжный зонтик, колючие кущи роз и поля нежных лилий.
Мне нравятся стройные гладиолусы и дельфиниумы. Бабушке по сердцу разноцветные астры, папе – строгие гвоздики. А мамочка любила самые обыкновенные полевые ромашки…
Дрёмыш увидел, как глаза Тины наполняются слезами и решил, что она вот-вот расплачется.
Неожиданно малышка вскочила и сердито топнула: – Я ненавижу паука захватчика и его крысиную армию грабителей! Они сломали все наши лодки и запретили мышам выходить из подземного города без особого разрешения. Некоторые наши малыши с самого рождения ни разу не видели солнца и не гуляли на вольном воздухе. Да что говорить, у нас теперь почти всё под запретом! В мышином квартале крысы появляются большими отрядами, патрулируя и грабя население под видом паучьего налога. Но мы никогда не смиримся!
26. Подземный город
Тина потащила Дрёмыша к двери: – Пошли, я тебе покажу город!
Квартира сыровара выходила прямо на узкую улочку, представляющую из себя круговой балкон, опоясывающий одиннадцатый этаж по внутренней стороне впадины. Вода, когда-то наполнявшая эту чашу, ушла в подземное русло и оставила лишь небольшой газированный фонтанчик. Из него мыши брали воду для своих хозяйственных нужд.
– Не отставай! – крикнула мышиная принцесса и стала ловко подниматься по крутым лесенкам, похожим на трапы океанского лайнера.
Залежавшийся без движения Дрёмыш с трудом преодолел последний лестничный пролёт на двадцать первый этаж и, задыхаясь, остановился возле слегка запыхавшейся принцессы.
– Смотри как красиво! – сказала Тина.
Ребята находились под самым куполом. Из круглых окошек, словно из прожекторов, тянулись длинные лучи солнечного света. Внизу в чёрной глубине мерцали струи родника и ровные ряды фонарей.
С узорных кованых перил жилых этажей свешивались разноцветные фонарики. Иллюминация напоминала гирлянды на новогодней ёлочке, поставленной вверх ногами.
Последний балкон был нежилым и самым длинным, так как окружал самую широкую часть подземной воронки.
– У вас, что даже до лифтов не додумались? – спросил Дрёмыш, как только немного отдышался.
– Додумались, и не только до лифтов, – чуть обиженно произнесла Тина. – Но крысы всё прибрали к своим жадным лапам. Так, что пока занимайся зарядкой и не ворчи! Обратно съедем с ветерком. Только спустимся по чёрной лестнице на три этажа. Их захватили разрушиты. Нам лучше не попадаться на глаза патрулю. Могут арестовать за то, что ходим по их улицам без пропусков.
Верхние этажи, занятые крысами разрушитами, представляли собой три широкие, словно проспекты, прекрасно освещенные лоджии. По кругу даже ходили маленькие трамвайчики, развозя вооруженных крыс на дежурства и обратно.
Ребята спустились на семнадцатый этаж, с которого начинался мышиный квартал. Тина повела Дрёмыша по балкону. На узкую мышиную улочку выходило множество дверей. Некоторые неожиданно распахивались, и нужно было резко тормозить, чтобы не столкнуться с выскочившим квартирантом.
– Это что – горка? – спросил удивлённый Дрёмыш, когда ребята подошли к спуску.
– Что-то вроде того! Не бойся, это – весело! – крикнула Тина и, слегка взвизгнув, съехала по гладкому металлическому жёлобу на шестнадцатый этаж.
– Ух, ты – здорово! – завопил оруженосец. Он разогнался так, что чуть не сбил Тину с ног. Дрёмыш смущенно отстранился от девочки, но Тина засмеялась и прыгнула на следующую горку. Дрёмыш за ней. Так хохоча и повизгивая, дети добрались до самого дна подземного города, где царила вечная мгла.
Фонари горели круглосуточно, но не могли победить полумрак. Косые лучи солнца, идущие от круглых окошек-иллюминаторов, рассеивались где-то на уровне пятнадцатого этажа.
– Смотри, это – сыроварня, где теперь работает папа. Вот в этих котлах мы варим сыры. Сюда ты и грохнулся, когда вздумал съехать на мешке с сырного рудника. – улыбнулась Тина, но взгляд её был серьёзным. – Никто из наших не отважился бы на такое. Ты наверно – очень храбрый?!
– По правде говоря, я уцепился за мешок только в тоннеле и не знал, что меня ждёт такая высота, – признался оруженосец.
Разумеется, ему очень хотелось, чтобы Тина им восхищалась. Но он знал, что соврав однажды, придётся врать и дальше, а обманывать такую замечательную девочку было бы не честно и стыдно. Правда когда-нибудь откроется, а недоверие – останется. Дрёмыш понял, что ему очень важно отношение к нему Тины. Пусть он не будет в её глазах героем, но и не будет лжецом, которому нельзя доверять!
– Правда? – удивилась мышка. – Тогда ты просто – везунчик! Смотри, ты мог бы свалиться в угольную шахту или в глубокий холодный родник.
А здесь – наша кузница. Пойдём, я познакомлю тебя с братьями и их друзьями.
27. Кузница
Два брата близнеца – высокие мускулистые кузнецы, встретили младшую сестрёнку радостными возгласами. Они хотели по обыкновению покружить её, подбрасывая как пушинку, но вовремя заметили, что на ней не обычный рабочий костюмчик из серой холстины, а аккуратное платье с белым воротничком. Вероятно, Тина нарядилась ради пришедшего с ней гостя и вряд ли обрадовалась, если бы братья испачкали сажей её белоснежный передник.
– А тебе идёт такой наряд, – сказал, улыбаясь один из братьев. – В нём ты выглядишь совсем взрослой.
– И такая красавица, – продолжил второй. – Ну, знакомь нас со своим кавалером.
– Наслышаны про твои полёты! Да не смущайся, девочкам нравятся удалые ребята!
– Привет! Будем знакомы! Нас зовут так же, как и отца. Тина рассказывала тебе, что у нас в семье мальчиков принято называть в честь далёкого предка – того самого мышонка, который провалился в пещеру, ведущую в долину?
– Поскольку нас – двое, папино имя – Буронор поделили так, что одного из нас все зовут Бур, а другого Нор.
Кузница оказалась большим просторным цехом. Кроме горна с наковальней, у которой трудились братья Тины, там находилось много станков и приспособлений. Вдоль стен были сложены готовые изделия – лопаты, кирки и груды деталей непонятного назначения.
Дрёмыш насчитал не менее пятидесяти рабочих. Все они были сильными и крепкими а, кроме того, весёлыми и приветливыми.
Разумеется, весть о пришельцах дошла и до них. Мыши, оставив работу, окружили Дрёмыша и стали его расспрашивать о рыцарях, прилетевших в долину на чудесных птицах. Особенно их интересовал меч-кладенец. Таранта все презрительно называли ядовитым пауком.
Неожиданно в кузницу ворвался большой отряд вооруженных саблями крыс.
Бур подхватил Тину с Дрёмышем и запихнул по очереди в узкую трубу, служившую дымоходом и уходящую вертикально вверх под купол города.
– По внутренней стороне для чистки воздуховода до самого верха приварены металлические скобы. Вам необходимо выбраться наружу и предупредить отца, – прошептал кузнец.
Разрушиты обыскали всю кузницу, но не нашли ничего подозрительного. Они забрали часть готовой продукции и на всякий случай арестовали десять самых сильных мышей. В их числе оказались и Нор с Буром.
Остальным мышам было заявлено, что они должны выполнить всю работу в срок, несмотря на арест их товарищей. Иначе на них будет наложен штраф. А это значило, что их семьи снова будут сидеть на голодном пайке.
Рабочие угрюмо выслушали приказ и разошлись по рабочим местам. Но суровые взгляды не сулили крысам ничего хорошего.
Тина и Дрёмыш по покрытым толстым слоем сажи скобам с большим трудом поздно ночью выбрались наружу. Они были черны с головы до ног. Но это было даже к лучшему, так как в темноте их не заметили стражники – крысы, охранявшие вход в подземный город.
Проскользнув благополучно внутрь можно было вздохнуть спокойно, так как по ночам разрушиты не решались бродить по улицам мышиного квартала.
Однако покрытые сажей дети так напугали бабушку Тины, что её пришлось отпаивать валерьянкой. А бывший президент, услышав рассказ об аресте сыновей, сжал сильные кулаки и проговорил грозные слова: «Они скоро дождутся!». Потом он накинул пиджак и ушёл.
28. Хлебный лес и долговая яма
Вернёмся на несколько дней назад и узнаем, куда пропал наш великолепный зелёный рыцарь, оставшийся перед входом в тоннель в ожидании возвращения друзей.
После падения с мешка, Кван решил больше не рисковать и устроился на мягком сидении воздушных саночек. Видимо его разморило на солнышке, так как он даже не почувствовал, как жар-птицы взмыли вверх и перенеслись в совершенно другую местность.
Разлепив глаза, сонный рыцарь увидел, что окружён толпой жирных крыс.
Саночки стояли на опушке удивительного леса. Жар-птиц нигде не было видно.
Перед Кваном на месте кучера ухмыляясь, сидела толстая крыса.
– Добро пожаловать в наш хлебный лес. Рад приветствовать доблестного рыцаря в своём скромном жилище.
Меня зовут Хрюкокрыс, я – хозяин этого заведения. Проходите, отдохните, подкрепитесь с дороги.
Хрюкокрыс, беспрестанно кланяясь и заискивающе улыбаясь, привёл Квана в нору под высокими корнями огромного хлебного дерева. Там находилось довольно грязное и тёмное помещение, заставленное круглыми столиками и игровыми автоматами.
Словно заводные куклы, игроки дёргали за ручки, барабаны крутились, музыка играла. Проигравшие уходили, их место занимали другие посетители.
Квана усадили за столик и принесли много еды и напитков. Лягушонку очень понравилось почтительное обращение с ним хозяина и то, как ему пытались услужить. Любая его прихоть мгновенно исполнялась, что льстило его самолюбию и поднимало самомнение.
Сытого рыцаря стало распирать любопытство, как работают игровые автоматы. Он взял у хозяина несколько жетонов, сунул один в щель и дёрнул за ручку. Заиграла весёлая музыка, замелькали яркие картинки. Когда всё замерло, в лоток со звоном посыпались позолоченные кругляшки.
– Квау, так это очень просто! – сделал вывод рыцарь и сунул в щель сразу два жетона.
Скоро все жетоны закончились, и Кван решил взять ещё немного, чтобы отыграться. Но Хрюкокрыс вдруг растерял всю свою любезность и ответил, что рыцарь уже должен ему немалую сумму за угощение и игровые жетоны. Однако, он может что-нибудь купить у иностранца, например, его чудесных жар-птиц.
– Кстати ваши птички съели сладких булочек не меньше, чем на полсотни жетонов. Но я готов отсыпать ещё сотню, если вы прибавите к ним свой шлем со сломанным пером, – нагло заявил хозяин игорного заведения.
– Ни за что! – гневно воскликнул Кван. – Птицы не продаются! А шлем я, пожалуй, могу обменять на десять… пять жетонов. Только поскорее!
Через три дня несчастный Кван пятьдесят первый сидел в мятой одежде с чужого плеча в глубоком подвале, вместе с другими проигравшимися должниками. Он рассеянно смотрел по сторонам и никак не мог понять, как такое могло с ним произойти.
Храбрый зелёный рыцарь, отправившийся за принцессой и решившийся на битву с могучим чародеем, никоим образом не мог попасть в долговую яму.
Это – недоразумение или страшный сон!
– На работу, живо! – проревел басом над самым ухом Квана усатый охранник и щелкнул огромной плетью.
Арестанты выстроились в шеренгу и потянулись в хлебный лес собирать урожай для крыс потребитов.
Огромные хлебные деревья плодоносили круглый год. Правда на них не росли батоны и калачи, но из перетёртых орешков получалась прекрасная мука.
Поскольку Кван не умел лазить по деревьям, ему поручили относить полные корзины к огромным жерновам, установленным под широкой кроной старого дерева. Несколько мышей, скованных одной цепью, крутили тяжелые колёса.
Бывший рыцарь с трудом доволок свою ношу до мельницы. К нему подошли две мускулистые мыши, прикованные друг к другу крепкой цепочкой.
Кван немного растерялся, так как решил, что это – опасные преступники, закованные в наручники за страшные злодеяния. Но мыши добродушно ему кивали и улыбались.
– Вы ведь пришелец?! – наполовину вопросительно, наполовину утвердительно воскликнул один из них.
– Зелёный рыцарь! – радостно заключил другой. – Ваш друг Дрёмыш о вас рассказывал. Мы с ним знакомы. Он – приятель нашей сестрёнки. Я – Бур, а это – мой брат Нор.
Кван чуть не зарыдал, услышав, что Дрёмыш жив, и кто-то ещё помнит, что он – рыцарь.
– Успокойтесь, вам помогут. Когда всех поведут с работы, будет уже темно. Сделайте вид, что хромаете и немного отстаньте от колонны.
– Это, что за беседы во время работы?!
Размахивая плетью, к ним спешил тучный охранник.
Братья подхватили корзинку и побежали к жерновам.
– А тебе – особое приглашение требуется? – взвизгнул, отдуваясь, толстяк.
– Простите, я не местный, – изобразив вежливую мину, произнёс Кван. – За что эти мыши закованы в наручники?
Жирная крыса презрительно посмотрела на невежу.
– Им не нравится существующий порядок! Они осмеливаются критиковать самого чародея… Это – страшное преступление!
29. Побег
К ночи Квану не нужно было изображать хромоту. От усталости он еле плёлся на полусогнутых, почти не видя и не слыша ничего вокруг.
Споткнувшись, он чуть было не упал, но его подхватили и оттащили в сторону от проходившей мимо колонны заключённых, освещаемой тусклыми факелами.
Под корнями старого пня было так темно, что лягушонок не мог видеть тех, кто его спас. Но это происшествие подарило ему надежду и вернуло, казалось, уже бесконечно далёкие воспоминания о родном доме под трухлявой корягой на Берёзовой поляне.
Не успел Кван расчувствоваться, как на него налетели новоприбывшие беглецы.
– Бур, Нор, это вы? – услышал Кван слабый писк.
– Нет, они в конце колонны, – ответили им тихим шёпотом.
В это время, снаружи раздались крики, свист и топот. Под корягу вскочило ещё несколько мышей и уже не скрываясь, закричали: – Скорее, за нами погоня!
Квана подхватили с двух сторон и понесли сначала вверх через толстый корень, потом вниз по тёмному лазу, затем опять вверх. Лягушонок увидел звёздное небо. Над головой замелькали ветви, по бокам хлестали узкие бархатные листья хлебных деревьев. Кван сидел на чьей-то спине и радовался, что на нём больше нет тяжелых доспехов, а сам он, вероятно, так исхудал после продолжительного трудового дня, что почти ничего не весит.
Вдруг мышь сделала большой прыжок и приземлилась на все четыре лапы. Лягушонок ойкнул, перелетел через голову и покатился кубарем по почти отвесному коридору глубоко под землю.
Кван с трудом разлепил глаза. Над ним, улыбаясь, склонился Дрёмыш.
– Квау! Как хорошо, что это был сон! – квакнул лягушонок, но вздрогнул, почувствовав, что лежит на холодном полу в слабо освещённом помещении с каменными сводами вместо потолка. Вокруг стоят мыши, ожидая, когда он придёт в себя. Двоих он узнал. Это были Бур и Нор, по-прежнему скованные цепью. Один из них держал над головой слегка чадящий факел.
Голова Квана лежала на коленях маленького мышонка, который зачем-то дул на его лоб. Кван потрогал большущую шишку, сморщился от боли и всё вспомнил.
– Познакомься Кванчик, это – наши друзья! А это – Тина, почему-то смущенно произнёс Дрёмыш, глядя на мышонка.
– Вставай, нам нужно спешить. Утром начнутся такие дела, которые мне не хотелось бы пропустить, – загадочно проговорил оруженосец.
Кван, поддерживаемый Дрёмышем и Тиной, поплёлся в арьергарде небольшого мышиного отряда, возглавляемого братьями, несущими по очереди единственный источник света.
В некоторых местах коридоры в скалах настолько сужались, что приходилось помогать друг другу и проталкивать самых крупных мышей.
Несколько раз беглецы проходили через такие огромные пещеры, что их высокие своды терялись в чёрной мгле.
Кван и Дрёмыш с удивлением рассматривали свисающие с потолка сосульки сталактитов и любовались причудливыми формами растущих вверх сталагмитов. Воображение рисовало диковинных зверей и страшных пещерных духов.
Пляшущие на влажных минералах отблески пламени, сырость и холод заставляли чаще биться сердца даже самых отчаянных храбрецов.
В одном из естественных гротов пришлось выстроиться в цепочку и, держась друг за друга, пройти по узкому покатому карнизу над бирюзовым зеркалом таинственно мерцающего подземного озера. Это был древний окаменевший водопад, гигантской бахромой нависший над холодной прозрачной водой. В свете факела на дне можно было различить даже мелкие камешки. Но на самом деле глубина озера доходила до нескольких метров.
Коленки Квана тряслись от страха и усталости, подошвы скользили по влажным камням. Дрёмыш напротив, чувствовал, что способен выдержать и не такое опасное путешествие, если рядом с ним будет его новая подруга. Он мысленно представлял, как спасает Тину, и она с благодарностью, кидается ему на шею. Дрёмыш так размечтался, что поскользнувшись, чуть не свалился в глубокую расщелину. Хорошо, что Кван удержал его за рукав, а Тина, помогла выбраться, ухватившись за шкирку.
