Ольга Александровна Коренева
Долгое завтра, потерянное вчера
– Ма-ама потелялась!
– Да не мама. А ты потерялась, – объяснила одна тетя. – Ты откуда, девочка? Приезжая?
– Плиезала, из Ситикая… К маме хочу!
Леночка видела, народу около вокзала очень много, все бегут, торопятся, с сумками, с пакетами. А девочка совсем одна, и рыженькая. А около булочной вообще давка. В дверях теснилась плотная очередь черной дугой. Как будто из норы высовывался хвост огромной ящерицы.
– Да где ты маму-то потеряла? – спрашивали тети. – Где, вспомни?
– Эй, Товарищ! Товарищ в форме! – большая дама в дубленке с громадной лисьей оторочкой тронула за рукав проходящего железнодорожника. – Отведите в комнату милиции! Видите, ребенок заблудился!
Железнодорожник растерянно остановился. Он был, видимо, не местный. Он и тетеньки стали что-то обсуждать…
Леночке все это очень не понравилось. И эта дама в мехе, и вообще, вся эта петрушка, как сказал бы сейчас папа, ее сильно рассердили… Какие-то тети, какая-то милиция! И почему «из Ситикала?» Что, девочка – японка? Японские сказки ей вчера читала мама… Ей бы такую сестренку… Она давно просит маму купить ей сестричку. Вот она и нашлась, и покупать не надо.
Мгновенно все это пронеслось в Леночкиной голове. Она решительно прошагала к месту происшествия, протиснулась между тетями, и схватила девочку за ручку.
– Пустите ее, это моя сестренка! Я знаю, где мама!
Женщины стали расходиться. Дама в дубленке, правда, все еще разговаривала с другой тетенькой. От истории с ребенком они перешли к более захватывающей, магазинно-закупочной, теме.
– Мы пойдем, пойдем к маме! – утешала малышку Леночка.
Та сразу перестала плакать, сжала холодными пальчиками ручку девочки. И они пошли.
Тут из булочной выскочила испуганная женщина с растрепанной огненно-рыжей, ярче, чем у малышки, копной волос, пряди язычками пламени метались из стороны в сторону. Она озиралась в поисках дочки.
«Придется вернуть сестренку», – подумала Леночка, и подвела к ней малышку.
– Вот она. Вы из Ситикала?
– Из Сывтывкара, да, да! Ой, спасибо, родненькая! Из Коми, да, да… Ой, Господи, чуть не потеряла дочку! Спасибо, девочка! Вот тебе гостинчик, – достала из сумки шоколадку.
А девочка все смотрела, почему-то, на Леночку, а не на маму, все таращила на нее свои карие глазенки.
Женщина подхватила дочку и вернулась в булочную. Две золотоволосые приезжие из Коми, большая и маленькая, ушли, и улица словно потемнела.
Леночке стало скучно, и она довольно быстро отыскала тот лоток, где оставила родителей – благо, он был рядом. Папа уже утрясал в целлофановом пакете апельсины, а мама держала баул. Они и не заметили Леночкиной отлучки. Девочка этому очень удивилась – ведь ее так долго не было, а что она сотворила, такое только во сне приснится! Нашла и спасла девочку с золотыми волосами!
Так и не узнали взрослые об этом удивительном, величайшем в ее жизни, происшествии… А когда Леночка все пыталась, торопясь и волнуясь, им рассказать, то оба заранее поддакивали, понимающе кивали ей и посмеивались: Леночка ведь! Всегдашнии ее фантазии!
И тогда она снова запела:
– Облака-а, белоснежные лошадки-и…
Пропала собака, пропала собака-а,
Пропала собака по кличке Дружо-ок…
Пока ехали в метро, прошел дождь, и теперь все вокруг казалось умытым и чистым, и как-то особенно радостно поблескивала местами вода на асфальте.
Недалеко от дома, когда пересекали соседний двор, вдруг встретился им Вартан… Леночка первая его увидела: вяло шел, не разбирая дороги – прямо через лужи. Увидев их, проходивших мимо, лишь кивнул, и побрел дальше.
– Вартан! – окликнула Лана.
Ей вдруг захотелось, чтобы он увидел их всех вместе, и именно сейчас: ее, радостную Леночку с апельсином в руках, и с ними Сашу.
– Эй, что не здороваешься?
Но Вартан ответил как-то странно. Глядя куда-то в сторону, над головами, произнес:
– Пропала собака…
«Вот те на!» – Сашка застыл на месте, поставил на ногу баул.
– Как так?
– Пропала, вот… – безучастно улыбнулся Вартан. – Я знаю, кто это сделал… Я зна-аю…
Как печальный блаженненький, он побрел дальше.
«Кажется, он нас и не заметил. Не до нас ему», – хотел сказать вслух Сашка, но промолчал. Вартан так дорожил своим сеттером, глаз с него не спускал, что его пропажа выглядела странной. Тут какая-то тайна… Лана так и сказала:
– Очень странно, очень! Чтобы у Вартана да пропал его пес, золотой медалист! Нет, я должна выяснить…
Она бросилась вслед за ним.
– Вы идите, идите! Я сейчас! – махнула на ходу Саше с Леночкой, и ему стало тепло на душе от этого ее невольного «вы», «идите»…
Она догнала их у подъезда.
– На даче украли, оказывается. Говорит, кто-то в отместку, но он, мол, знает, кто… Бедняга!
– Да, не позавидуешь… – поддакнул Саша, хоть нисколько не было ему жаль этого Вартана. Что ему Вартан! Счастливый соперник? Ничего себе, счастье, даже верного пса, в конце-концов, потерял…
Он топтался возле подъезда, не зная, как быть дальше. Пойти домой, к Лане, так запросто, как шел, вроде – «законный муж?» Так ведь – не зовет. А по нахалке он не может, никогда не мог. И неизвестно, как она отреагирует. От нее всего можно ожидать, она долго помнит старые обиды, и скора на резкие решения.
Скромно улыбнувшись, поцеловал в щечку Леночку, почему-то, спросил (и вышло глупо):
– Споем?
И сам испугался: вдруг и впрямь она запоет своим звонким голоском: «Пропала собака», а Вартан услышит, неловко будет.
Словно читая в Сашкиной душе, Леночка вмиг забралась на его плечи и лукаво тоненько зазвенела оттуда:
– Ма-ма!
А Лана уже открыла кодовой замок, и мотнула Сашке головой: «пойдем, мол, чего ты?», и прошла первая к лифту.
Входная дверь захлопнулась за ними троими.
Все это вспомнилось Сашке теперь, спустя много лет, и то, как она жестоко предала его, а ведь он бросил пить, поступил в институт, закончил вечернее отделение. Но была уже середина девяностых, завод закрыли, безработица, он халтурил где мог…
У Леночки теперь американский папа, а сама она этакая западная вумэн, как и Лана, впрочем. Однажды они приезжали в Россию, хоронить тещу и вступать в наследство… Леночка говорила по-русски с сильным акцентом, не все понимала. С Сашей общалась снисходительно – ей объяснили, что ее биологический отец – лузер, неудачник, а вот американский отчим, весьма преуспевающий предприниматель, он-то и есть ее настоящий отец, так как он обеспечил ее обучение в Кембридже, и все их с Ланой благополучие.
Глава третья. Криминал
Флёр радостного возбуждения обволакивал Катю, действовал, как наркотик. Она ощущала себя Золушкой на балу. Жизнь ее была расцвечена словно фантастический сон. Подсознательно она всегда мечтала об этом, но боялась признать себе – слишком уж все казалось нереальным. Но некто Высший продолжал исполнять ее желания. И вот ей послан Вадим, неотразимый, состоятельный, загадочный. То он исчезает на какое-то время, при этом продолжая осыпать ее подарками, и она чувствует себя девочкой в Новый Год, то появляется и приглашает в самые неожиданные места. Даже в такие, коих нет ни на одной карте мира. Это – месяц назад. На карте-то все как раз было, но не то, что в действительности. Частное владение под названием поляна (обнесенная обыкновенным металлическим забором) обернулась замком-невидимкой. Да, это оказался настоящий замок, дворец, чудо! Только находился он под землей. И спускались туда они на лифте. Множество комнат, бассейны, боулинг, бильярд, теннисный корт, электрокары, – чего тут только не было! Охрана и прислуга – человекоподобные роботы, заказанные в Японии. От живых отличаются лишь отсутствием мимики. Чудо науки и техники!
Жизнь превратилась в праздник! Даже когда Вадим привозил ее домой, (она приглашала его к себе, но он заходил лишь ненадолго, вечно занятой, спешащий), и она знала, что теперь он на неделю-две исчезнет, уйдет с головой в работу, – все равно она была счастлива. Квартира ее тоже стала радостной и праздничной – изысканные шторы, новая мебель, модная дорогая кухня. Стоило ей вздохнуть и посетовать на что-то, как Вадим говорил: «В чем проблема? Ща закажем через инет», – и доставал свой ноутбук. – «Выбирай». И как радостно было выбирать!
Но вот уже месяц, как от Вадима никаких вестей. У посыльного, доставившего ей корзину роз, она узнала, что цветы были заказаны на сегодня заранее, давно.
Тревога шевельнулась в душе, но она тут же успокоила себя – в командировке он, наверняка. Просто занят сильно, не звонит. На ее звонки, как всегда, не отвечает.
Она уставилась в экран нового плазменного телевизора, однако беспокойство усилилось. Смотреть не хотелось. Даже Интернет не увлекал.
И она позвонила Сашке.
– Привет, сосед! Заходи в гости, чайку попьем.
– Кать, здорово! Я всегда с радостью, но у меня друг армейский, сидим, вот, коньячок попиваем.
– Ну, так приходите оба, веселее будет, а коньячок и у меня есть, французский, – беспечным тоном произнесла она.
– Лады, идем! – воскликнул Сашка.
Через пятнадцать минут загудел домофон, и она пошла открывать.
Друг оказался высоченным, широкоплечим мужчиной в коммуфляжном прикиде.
– Олег, – он пожал ей руку.
– Вообще-то, дамам руку не жмут, а целуют, – усмехнулась она.
Друг смутился. Сашка пришел на выручку:
– В спецназе так принято. Олег спецназовец, – пояснил он.
– А что, в спецназе нет дам? – подколола его Катя.
– Почему же, есть, – ответил Олег. – Но они такие же бойцы, все на равных.
– А, ну конечно, мужественные соратницы. Да вы проходите, ребята, садитесь.
– Только мы ничего не принесли, коньяк кончился, да и закуси нет, – посетовал Сашка.
– Зато у меня все есть, – оживилась Катя.
Она рада была гостям. Быстро достала бутыль, рюмки, нарезки форели, сыра, бекона, баночку красной икры.
– У, как шикарно! – воскликнул Олег.
– Катя очень гостеприимная, – пояснил Саша.
Они выпили, и Катя повеселела.
– У тебя обстановочка в квартире прямо шик! – сделал комплимент Сашка.
– А я и сама шикарная, – ответила Катя.
– Цветы у тебя роскошные, оранжевые розы, целая корзина, обалденный запах! – добавил он. – Почему он тебе дарит именно оранжевые?
– Намекает на мою солнечную натуру, – пошутила Катя. На самом деле, она и сама не знала причину.
– Он у тебя сегодня был? – поинтересовался Сашка будто невзначай.
Катя вздохнула.
– Он исчез, – ответила печально. – Уже месяц от него ни слуху. Что-то мне тревожно. А розы принес посыльный, Вадим их заказал давно.
– Не грусти. Он, видимо, просто занят, – успокоил ее сосед. – Может, за кордоном по делам каким. А мы с Олегом, вот, возили в роддом друга, жену навестить. И вляпались в историю.
Олег хохотнул, и стал рассказывать:
– Да уж! Проехали мы на территорию роддома, встали за зданием, где палаты. Друг ушел к жене под окна разговаривать, а мы с Саней в машине сидим. А я, ну, до этого еще, купил как-то детский пистолет, он пластмассовый, стреляет пульками. Хороший такой пистолет, похож на настоящий, особенно издали. Вот сидим в машине, бездельничаем, смотрим на окна, из которых бабы с мужьями переговариваются. Ждем друга, а он все не идет. Санёк берет пистолет и начинает стрелять. Был-то он на заднем сидении, а на передней панели – "торпеде" – лежали помидоры в пакете, и он пытался их прострелить! Пульки эти, горошины, отскакивают в разные стороны по салону. Мне это надоело, я и говорю: «кончай, что ты как дитя, в самом деле, вот сам пылесосить машину будешь». Ну, Санька бросил развлекаться, и сунул детское оружие в карман сиденья!
Проходит время, смотрю, машина ДПС впереди встаёт метров за сто до нас, я внимания даже не обратил (встала и встала, тоже, наверное, жена рожает!) Минуты через две-три сзади встаёт ТОРОС (КамАЗ-вездеход с будкой) камуфлированный – ОМОН приехал. Я говорю: "Кажется, мы попали!" А Санёк сидит и их не видит! Тут вылетает из авто человек пятнадцать в форме, машину окружили, двери пораспахивали, стволы на нас направили, и орут:"Выходи – руки покажи – стоять – руки на машину"!!! Вылез, руки на машину положил – тут мне удары по ногам (чтоб раздвинул, значит)! Смотрю, меня по божески ещё вывели, а Сане досталось больше и крепче! Я сразу говорю: "Если вы за пистолетом, то он в кармане сиденья!" Мне орут: " Молчать!" и стволом в голову тычут. Замолчал. Начали рыться в машине – куда только не залезли, всё облазили, а в карман не смотрят! «Зачем приехали?»– спрашивают. Отвечаю: "Друга к жене привёз!" – «Где друг?» А тут уже все окошки облеплены – все глазеют на нас, толпа собралась вокруг! Я: "Вот "– показываю. Его выдёргивают из толпы и тоже на капот, и та же процедура! А в машине уже торпеду начинают разбирать – пластмассу снимают! Я опять не выдерживаю и говорю: "В сидении в кармане посмотрите!" Мне в ответ стволом в голову и по ногам удары, и крик: «Молчать!» Тут один из них догадался посмотреть в карман! Достал пистолет и бросил на крышу! Сразу же небольшой допрос: "Зачем с собой возишь"? Ну, не говорить же, что себе купил баловаться, – отвечаю: «Ребёнок оставил в машине!» – «А зачем», спрашивает, «друг в тебя направлял?» Отвечаю: "Так это он по помидорам!" – «Больше не вози, выложи», – и на этом отпустили!
– Наверно, кто-то из окна роддома увидал, и сообщил куда надо, – резюмировала Катя. – А история занятная. Ну и приключеньице, небось, адреналином прямо захлебнулись!
– Это верно, – подтвердил Сашка. – Чего только не передумали под дулом автомата, всякие мысли приходили!
– Из окошка вряд ли было видно, – сказал Олег. – Скорее всего, кто-то мимо проходил, и подумал, что террорист водителя в заложники взял.
– Только я не поняла, что это за «торпеда» в автомобиле? – поинтересовалась Катя.
– Это панель приборов, – сказал Сашка.
– Что? – переспросила она.
– Пластиковый корпус панели приборов между лобовым стеклом и рулем, – обстоятельно пояснил Олег.
– А, понятно. Никогда не водила авто, – сказала она, и поддела на вилку кусок бекона.
– А почему твой принц не купит тебе какую-нибудь крутую иномарку? – поинтересовался Сашка.
– Я согласна только с личным шофером. Ни за что не сяду за руль, боюсь, – ответила она.
– Так за чем же дело стало?
– За личным шофером. Я его пока не выбрала, – усмехнулась Катя.
– Ну, так выпьем за это, – сказал Сашка, и разлил по рюмкам коньяк.
Чокнулись. В это время запел дверной звонок.
– Наверно, соседка, Лиза, она у меня двести рублей занимала, – сказала Катя, и пошла открывать.
Едва она отперла дверь, как в коридор ворвались два рослых парня, и не успела Катя даже пикнуть, как ее горло больно сжала крепкая потная ладонь.
– Говори, где он? – спросил низкий голос. – Здесь прячется?
Катя кивнула, и ее отпустили. Выхватив из карманов пистолеты, парни бросились вперед. Она медленно сползла по стенке, покрываясь холодным потом. Ей сразу представилось, что эти типы могут сделать с Вадимом. Утешало лишь одно – раз его ищут, значит, он пока цел.
Голоса, грохот, удары, звуки чего-то тяжело падающего раздались из кухни. Катя сидела на полу в прострации, потерявшись во времени и пространстве. В себя она пришла лишь, когда Сашка взял ее за плечи и хорошенько встряхнул, а Олег влил ей в рот коньяк.
– Вот они, красавчики, смотри, – сказал сосед, вводя ее на кухню.
Там все было перевернуто, стол, стулья вверх тормашками, сдвинута плита, кругом валялась растерзанная еда и осколки стекла. И посреди всего этого хаоса лежали связанные парни.
– Как вам удалось справиться? – с трудом пролепетала Катя.
– Просто, – ответил Олег. – Кто устоит против Спецназовца и десантника?
– Ничего, что мы тут тебе беспорядок устроили? Все приберем, только этих придурков допросим, – сказал Сашка. – А ты иди в комнату, приляг.
– Надо вызвать полицию, – пробормотала Катя.
– Уже вызвали, – сказал Олег.
Полиция приехала через полчаса. И всех их забрали. Долгие допросы, составление протокола, вопросы жуткие и какие-то каверзные – всему этому, казалось, не будет конца. Одно стало ясно – Вадима кто-то хочет устранить.
Катя вконец измучилась, ее била дрожь, потом ее вдруг прорвало истерическим хохотом, рыданьями, воплями: «Хватит издеваться!!!», – это когда стали «докапываться» до Вадима, подозревая в непонятном каком-то криминале.
«Его ищут… Не найдут», – подумала Катя, – «Никогда. Он наверняка в своем подземном замке. И вовсе он не скрывается, а просто отдыхает. Чего ему прятаться. Он ничего и никого не боится, мой Вадим!»
Домой вернулись они лишь поздно вечером. Олег и Сашка принялись приводить в порядок кухню. Катя стояла и плакала.
– Ничего-ничего, – как мог, успокаивал ее Сашка. – Думала, ты в сказку попала? Не-е-е, это ты в жизнь вляпалась.
– Да, сначала была сказка, – перестав плакать, сказала Катя. И вдруг снова отчаянно зарыдала, согнулась, села на пол, и опустила на ладони лицо. – Его убьют, ах, Боже мой, его же убьют! – вскрикивала она, обливаясь слезами.
– Не факт, – ответил Олег. – Может, сами первые сдохнут. Не переживай, все уладится.
Она ушла в комнату, без сил повалилась на постель, но потом оклемалась и позвонила Насте. Ей надо было выговориться. И она подробно описала ей всю ситуацию, невольно преувеличивая, сгущая краски.
Подруга слушала молча, и Катя чувствовала, как она напряглась на том конце провода. Вместо слов утешения, прозвучало страшное:
– Ну, Кать, ты и влипла. Теперь тебя саму замочат вместо твоего Вадика. Он тебя подставил, вникни. Говорила я тебе, познакомь меня с ним, а ты? Я бы сразу разобралась, что к чему. А теперь что, и не спрячешься, все равно найдут. Да и где тебе скрыться-то, негде.
– Я очень боюсь за Вадима, – ответила Катя, всхлипывая.
– Забудь о нем, – посоветовала подруга. – Его уже, может, другие бандюки в бетон закатали. И вообще, что ты знаешь про его бизнес, может, криминал какой?
– Да ты что! – возмутилась Катя. – Вадим не такой. Он честный, искренний, благородный. И бизнес у него легальный, он металл продает всякий. Легированную сталь, например. Причем, весьма успешно. Просто, конкуренты у него серьезные.
– А где он металл этот берет? – поинтересовалась Настя. – Может, тырит?
– Покупает. А продает дороже.
– Спекулянт, – отрезала Настя.
– Бизнесмен, – поправила Катя. – Просто знает, где можно взять дешевле, и везет туда, где он очень-очень нужен и стоит дороже, и продает оптом. Обычный бизнес. А ты что, не знала, как это делается? Желающих заработать на железе много, но не каждый это может, тут нужен особый склад ума, своего рода талант.
– Ну-ну, защищай его, нахваливай, а только твой Вадим этого не стоит. Спрятался, а на тебя наплевал. Ясно же, что они, эти, будут все его связи копать, и в первую очередь – амурные.
– Да у нас и не было ничего, просто дружеские отношения, – отозвалась Катя.
– Ага, пой, птичка, пой, – язвительно произнесла подруга. – И он тебе все по дружбе покупал, скажешь? И никакого интима?
– Ему не до интима было, очень занятой. Не знаю, как он теперь, где он? Думаю, что с ним случилось, думаю все, думаю, совсем зачумилась и мозги расщеперились.
– Ну, я понимаю, почему он тебя не поимел: спугнуть боялся. Не дурак, понял, что ты недотрога, осторожничал. Везучая ты, Катька, не то, что я! Эх, мне бы такую жизнь!
– С чего это ты на судьбу-то ропщешь? – удивилась Катя.
Но подруга гнула свое:
– Вот говорят: «Счастье тебя обязательно найдёт!» … Не пойму: или я так офигенно прячусь, или оно меня как-то хреново ищет.
– И чего ты ноешь, Насть? – не выдержала Катя. – Живешь как хочешь, работа не пыльная, платят неплохо, никто тебе не угрожает, близкого друга не теряла…
– Было бы кого терять, – оборвала ее Настя. – А все-таки, темная он лошадка, твой Вадим. Вся эта история очень-очень странная. Ну, сама подумай. Мне кажется, тут кроется что-то не то.
Говорить больше не было сил, и Катя свернула беседу.
Тем временем ребята привели кухню в Божеский вид, заварили кофе, и позвали ее.
Все вместе долго сидели за столом, обсуждали события.
Катя решительно не хотела оставаться в квартире одна. В голову лезли жуткие мысли, страх сковывал душу. Действительно, что она знает о Вадиме? Лишь то, что он сам о себе рассказал. Вот и вся информация – разговоры о его бизнесе, да еще его визитка – «Вадим Васильевич Московцев, концерн РосСтальМоск»… А она ему полностью доверилась, дурочка. Раскрылась, распахнула душу, оглушенная любовью. Все было как во сне, она плохо соображала. А вдруг он действительно замешан в криминале, вдруг он все о себе врал?
От жутких мыслей бросило в жар, заломило в висках. Но с такой охраной, как оба эти сильные мужчины, было спокойнее. Расположиться на ночь они могли в другой комнате – там стояли два кресла-кровати, оставшиеся еще от родителей. Главное было – уговорить их. Вот в чем задача – как их уломать?
И она заревела в голос, вскрикивая:
– Я боюсь! Мне страшно! Не оставляйте меня одну! Пожалуйста, не уходите! Не бросайте меня!
Друзья принялись утешать ее, как могли, и согласились остаться.
Долго не ложились спать, беседовали, рассказывали разные захватывающие истории из жизни, смотрели ночные телепередачи и фильмы. Утром Олег отбыл на работу, пообещав вернуться, как только освободится, а Катя с Сашкой разошлись по комнатам спать.
Катя уснула сразу. И увидела кошмар. Вот они с Вадимом, после веселой прогулки по Диснейленду, (который оказался, почему- то, возле ее дома), где они летали по воздуху на роликах, – возвращаются в подземный замок. Катя пошла мыть руки, и заблудилась. Долго искала гостиную. И тут увидела отрубленную голову. Она с воплями помчалась через анфиладу комнат, а за ней погнался маньяк с окровавленным топором. Она дико заорала, и проснулась, вся в поту. Но тут же снова заснула, и кошмар продолжился…
Очнулась она уже под вечер. Сашка заварил крепкий земляничный чай, и накрыл на стол. Катя долго принимала душ, словно пыталась смыть с себя кошмар сновидений и последних событий. Вышла из ванной освеженная, тихая. Она уже почти смирилась со сложившейся ситуацией. А что делать, никуда ведь не денешься? Приходится принимать все, как есть. И ждать следующего поворота судьбы.
За завтраком, который скорее походил на ужин, они снова принялись вспоминать случившееся, и пенять на полицию, которая вместо того, чтобы работать с налетчиками, долго мурыжила потерпевших, причем устроила перекрестный допрос.
– Ну, такова вот наша отечественная Фемида, – вздохнула Катя.
– Да кто она такая, эта Фемида! – запальчиво воскликнул Сашка.
– Фемида, это такая тётка, которая что-то взвешивает, что-то рубит, но ничего не видит! – шутливо ответила Катя. – Кстати, ее очень любят малевать в разных видах современные живописцы, как-то шла по Арбату, видела.
– А я вообще современное искусство не воспринимаю, – резюмировал Сашка.
– Да, оно деградировало, что тебе живопись, что литература, что театр, что музыка. Всюду царит бездуховность, животное начало.
– Это не культура. Это только физиология. Малевич не зря ведь свой "Чёрный квадрат" однажды написал. В него всё это "современное искусство" и провалилось. Как в дыру.
– Все ты верно говоришь, Саша, – снова вздохнула Катя.
Поздно вечером пришел Олег. Ребята отвлекли Катю от ее тяжелых мыслей – рассказывали анекдоты, играли в лото. Потом позвонила Настя:
– Катюсик, приветик! Ну, как, что у тебя? Все тихо? Никто больше не напал? Ты там что, не одна?
– Привет, Насть. Не одна. Меня охраняют.
– Что-о, к тебе охрану приставили?
– Меня Сашка с другом спецназовцем стерегут.
– Ой, как интересно, и чем это вы там занимаетесь, а? – лукаво пропела Настя.
– Да ничем, в лото играем, – ответила Катя.
– Ну да, так я и поверила. А у меня, представляешь, тоже интересный ситьюэйшн вышел. Помнишь, я рассказывала, как в кафе на автомойке познакомилась с одним персонажем. Точнее, он ко мне подсел, пока я пила кофе, и разговорились. У него следующий кузов модели как у меня – вот и тема для разговора. Обсудили моторы-коробки-пневмоподвеску-электрику, немного погоду и футбол. Обменялись номерами – ну так, на техосмотр сгонять вместе. Неплохой такой тип, поболтать – одно удовольствие. Да и лет пять назад не иначе красавцем был. А сейчас… Все бы неплохо, но пузо а-ля «седьмой месяц» – привлекательности не добавляет. Не в моем вкусе мужичок. Вот он звонит мне, и предлагает увидеться. Я ему – ну, мол, как бы, вроде, на техосмотр рановато. Ну, тут ясное дело – я его заинтересовала не как товарищ, с кем можно о машинах потрещать, и на сервис вместе ездить. Вот я ему и говорю – а, собственно, по какому вопросу я вам понадобилась? А он мне – да по вопросу совместного кофепития с пирожными. Шикарно. Слово за слово, выясняется, что он там в меня чуть ли не влюбиться уже успел. Тут я ему и говорю: ты, конечно, парень хороший, но вот, пардоньте, не быть нам парой. Тут бы ему и попрощаться, так нет же. Интересно ему, понимаешь, стало, почему это я с ним только дружить согласна, и чего в нем не так. А я-то девочка прямолинейная, и сообщаю ему: – вы, говорю, конечно, мужчина видный, да и машины у нас почти одинаковые, но вот пузо ваше, оно, пардоньте, никуда не годится. Я, понимаете ли, предпочитаю спортивных мужчин, пресс кубиками я конечно от вас не требую, но пельменный синдром – это уже слишком. К тому же, не в моем вкусе мэны с красными глазами – это признак тлеющих в голове опилок. И представляешь, что он мне ответил? Он мне, значит, парировал – красавица, говорит, понимаешь ли, смысл отношений в том, чтобы принимать своего партнера таким, какой он есть… И это меня убило. А почему же, говорю, вы, мужчины, не хотите принимать женщин такими, какие они есть? С целлюлитом, висящими боками, грудью как два пустых гольфа, как уши спаниеля, без косметики? А? А он мне – так вы же не такая! А я ему – а вы полюбите женщину своего возраста, вместе будете гармонично смотреться. А он мне…
– Ой, хватит уже! – взмолилась Катя. – У тебя всегда одно и то же. Все тебе не так.
– Ну и ты такая же, – ответила подруга. – Была, пока не встретила этого своего… это Ходячее Приключение на свой зад. Вот, нашла точное определение твоему Вадику, его кликуха отныне – Ходячее Приключение.
– Не будем о Вадиме, – оборвала ее Катя.
Она еще немного поболтала с подругой, и разъединилась.
Было уже довольно поздно, и она снова уговорила ребят остаться ночевать здесь. Они были не против.
И опять – бессонная ночь. Что только не лезло в голову! То Вадим – шпион, за которым охотится иностранная разведка, то он подпольно торгует органами младенцев… А может, его просто хотят сжить со свету конкуренты и присвоить бизнес. Он же продает сталь во все страны мира – судя по его рассказам. Но так ли уж правдивы эти сведения?
И она вспоминала его затуманенный любовью взгляд, его большую узкую ладонь с длинными пальцами, чуть подрагивающую на ее руке, горячую, ласковую.
Разве он может вляпаться в криминал? Да никогда! Никогда! – кричала ее душа.
Катя металась в постели, вставала, шла на кухню пить, снова забиралась под одеяло…
Утром раздался звонок в дверь.
– Скройся, – бросил ей Олег, и сам открыл.
Но это была соседка Лиза, пришла вернуть долг.
Катя была рада ее видеть. Пригласила на чай, но девушка сказала, что спешит в храм. Взглянув на Катю, посетовала:
– Ты плохо выглядишь, у тебя, похоже, проблемы. Надо в церковь сходить. Или просто помолиться мысленно. Если не знаешь молитв, можно своими словами. Но лучше прочитать Отче Наш. Есть еще новомученики, правда, не канонизированные еще, их в 1993-тьем сатанист зарезал в Оптиной, можно им помолиться, быстро помогают.
– Мне никто уже не поможет, – грустно ответила Катя. – У меня друг пропал, хороший человек, Вадим. Уже месяц, даже больше, от него ни слуха, ни духа. А как молиться надо этим… – она замялась, подыскивая нужное слово. – Этим… убиенным?
– Они еще не прославлены в лике святых, поэтому молиться надо так: «Упокой, Господи, души усопших рабов твоих Иеромонаха Василия, инока Трофима, инока Феропонта, и их святыми молитвами помоги найтись рабу Божьему Вадиму, без вести пропавшему». Ну, я побежала. Если что, обращайся, всегда рада помочь.
И Лиза заспешила к лифту, поправляя на ходу платок.
Закрыв дверь за соседкой, Катя вернулась в комнату, достала из серванта бабушкину иконку – очень красивую, в серебряном окладе, небольшую, Казанскую, и мысленно попросила Богородицу о помощи. Потом повторила те слова, которые ей сказала Лиза. Про зверское убийство трех монахов в мужском монастыре она как-то видела передачу по телевизору. Там еще фигурировал кинжал с тремя шестерками.
Тут Саша позвал ее завтракать. Ребята приготовили огромную яичницу с шампиньонами, помидорами, сыром дор-блю и перцем. Вкусняшка!
Но не успела она сесть за стол, как запел мобильник. Номер высветился незнакомый. Она взяла трубку, и… услышала голос Вадима! Он только что вернулся из Японии. Катя чуть не задохнулась от нахлынувших чувств, мозги раскорячились, мысли обрели вес и готовы были продавить череп. До нее с трудом доходил смысл его слов. Оказывается, он летал в Страну Восходящего Солнца, чтобы подписать контракт, и попал в самый эпицентр землетрясения, его полумертвого эвакуировали, отправили в госпиталь. Чудом выжил. Он ничего не знал о развернувшейся на него охоте здесь, на родине. И, кажется, не очень-то вник в сбивчивые слова Кати.
– Ёжик, я доделаю свои дела, и заеду за тобой. Позвоню, – сказал он.
– Не надо заезжать! Тебя убьют! – крикнула в трубку Катя, но абонент уже отключился.
Она в растерянности уставилась в свою тарелку, сигналившую желто-бело-красным цветом с зеленоватыми вкраплениями.
– Не бери в голову, – ободрил ее Сашка. – Все обойдется. Вот увидишь.
– Ничего же не случилось, – подхватил Олег. – Он везучий, твой Вадим.
Тут снова заиграла мелодия мобильника. Катя мгновенно схватила трубку. Но на этот раз зазвучал голос Насти.
– Привет, подруга! – прокричала та. – Как слышно? У меня какие-то помехи пошли, а вот сейчас нормально. Тебя еще не похитили? Всё под охраной? Что слышно о твоем Ходячем Приключении?
– Насть, он объявился! – радостно заорала Катя. – Он в Японии в больнице лежал, после землетрясения! Теперь вернулся, и хочет меня видеть, когда дела свои уладит.
Подруга замолчала, потом напряженно произнесла:
– Только не вздумай с ним встречаться. Последствия могут быть всякие.
– Да что ты говоришь, Настя, как это мне не встречаться с моим Вадиком! Ты что, не поняла? – воскликнула Катя.
– Ну, в смысле, одна не ходи, давай вместе. Я, все-таки, неплохо разбираюсь в мужиках, сразу просеку, насколько он опасен. Можно еще и Сашку с Олегом прихватить, для охраны.
– Ага, а еще, весь Спецназ и ОМОН, на всякий случай. И Лизу со святой водой, чтобы злых духов отгоняла.
– Слушай, ты зря иронизируешь. Это очень серьезно.
– Знаешь что, смени тему. Я сама знаю, что делать, – рассердилась Катя.
