Олег Патров
Из серии «Зеркала». Книга 3. И посадил он дерево, или Век Астреи
Ирсон всегда думал только о себе и никогда о других, а значит, с ним можно было договориться. Но для этого старика нужно было убедить, что мир с Го приятнее и выгоднее для него, чем война. Убедить с позиции силы.
Мертвых и слабых Ирсон в качестве собеседников в расчет не принимал. Слишком дорого ему в свое время обошелся романтизм…
– Он был бы отличной крысой в твоей стае, дружок. Вы бы с ним поладили, – заметил Го, испытывая потребность в разговоре.
Крыс промолчал. Его все еще немного мутило от манеры двуногих ходить на задних лапах, и он хотел остановиться… Но быть кормом для псов, кого бы Го так не называл… Им следовало затаиться…
Крыс приглушил сознание Го до минимального уровня.
–Ты же вернешь меня, друг? Без меня ты пропадешь.
Крыс довольно остро почувствовал страх, стоящий за ремаркой хозяина.
Благодаря манипуляциям Ли с его нейронной сетью и собственной, измененной несколько поколений назад людьми генетикой, подкрепленной космическим излучением, Крыс развивался, и Го, находясь пусть и на время в теле крысы, не мог не почувствовать этого.
Но пока человек мог быть спокоен. Крыса вполне устраивал сложившийся у него тандем с Го.
«Никогда больше, – подумал Го. – Это даже страшнее, чем забвение. Погибать буду…».
Глупая мысль.
Он собирался жить хорошо и достаточно долго. Благодаря Ли, понявшей его страх и сумевшей найти подходящий для него выход, Го вспомнил, ЧТО ЗНАЧИТ получать наслаждение от жизни.
Но с Крысом ему следовало держать ухо востро…
-19-
Это было даже забавно, ведь если бы за ним охотились обычные люди, они уже давно обложили бы Го. Но Ирсон со своими ребятами слишком полагались на особые способности и не сразу вспомнили о банальном видеонаблюдении. Пока Ирсон получал доступ к системе безопасности, Го, выкинув ставшую теперь ненужной маскировку, на всех парах мчался к своему родному куполу, на границе которого раскинулась Пустошь.
В отличие от Ирсона, освобожденного как одаренный от Испытания на живучесть, Го три полных года провел на естественной поверхности планеты, без всяких там открытых и закрытых куполов. Тогда он еще мечтал стать пилотом-исследователем, но генетика вынесла свой приговор.
– Тебе понравится там, Крыс, – обратился Го к неизменному теперь для него спутнику. – Я давно приглядел там отличное место. Хотел тихо и незаметно отдать концы. А теперь мы с твоими собратьями устроим там новый город. Критична первая тысяча клиентов, потом людей будет не остановить. Ты увидишь, Крыс, они очень предсказуемы, мои собратья. ДАЖЕ ЛУЧШИЕ ИЗ НИХ.
Глава 6. Победа не приходит одна
Бесчеловечность всегда проще организовать, чем что-то другое.
М. Бродский
-1-
– Я ведь теперь вхожу в Совет объединенных куполов, – скривившись, словно от зубной боли, протянул Го.
Сэм был огорошен.
– Маленькие изменения, – Го пальцами показал узкую полоску воздуха. – Крохотное искажение структуры чипа – и при каждом новом копировании личность незаметно изменяется. А ведь крысы не живут долго. Кстати, мы расширили линейку. Недавно я получил бессрочную лицензию на 44 вида разнообразных крошек с короткой фазой жизни, полной удовольствия. Мы предоставляем людям лучшие условия для исполнения любой мечты! Дешево, безнаказанно, здесь и сейчас! Быстрый путь в рай своими руками и за вполне посильные деньги!
Сэм упрямо молчал, лишь скрежетал от боли зубами.
– Ли все-таки была гением. Знаешь, ее ребенок чудесен. Она очень аккуратно прорастила частичку своего сознания.
– ТЫ ПРЕДАЛ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО! – не выдержал издевательского тона Сэм.
– Зачем так? – то ли искренне, то ли театрально развел руками Го. – Ты же сам говорил: людей развелось слишком много. Я решил проблему лишних. И никакой сегрегации. ВСЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДОБРОВОЛЬНО. Не сработают ограничения чипов, большинство из наших клиентов можно просто ненароком раздавить. Знаешь, в последнее время у нас очень высок спрос на жизнь тараканов.
Го холодно улыбнулся и навел на Сэма палец, шутливо выстрелил.
– Они поймут.
– Это ТЫ не понимаешь. Правительство в экстазе. Идея разошлась со скоростью света. Соседние колонии просят продать им технологию. Так что пока «массы» поймут, что происходит, все будет кончено. Вчера Конвент принял резолюцию о праве на выбор формы существования и гарантированное межвидовое перемещение по достижению совершеннолетия без согласия родственников. Каково?!. А еще поднял возраст начала гарантированных социальных выплат до 70. Ты понимаешь?.. Жадность, Сэм, включает очень узкую цепочку мозгов. Мы с тобой это не раз проходили.
– Я выдам тебя Ирсону, и на этот раз он не опоздает.
Угроза Сэма не возымела желаемого действия.
– Ирсону? – Го иронично приподнял брови. – Месяц назад мы подписали с ним контракт на обработку человеческих тел. «Сдай свое тело – и получи неограниченное число внечеловеческих перемещений бесплатно». Знаешь, он теперь возглавляет Объединенный совет безопасности.
Сэм рванул ворот рубашки. Ему вдруг стало дурно.
– Я вырос в старом куполе, Сэм, – на прощание сказал ему Го. – И всё то, о чем ты только ГИПОТЕТИЧЕСКИ рассуждал… У меня НЕ БЫЛО ШАНСОВ подняться вверх по системе. Я ведь заурядный и ни в чем не талантливый человек. Но слишком независимый, чтобы служить за подачку.
Го передернул плечами, вспомнив Бе.
– А ты при малейшем давлении был готов выдать друга с потрохами, а теперь бросился защищать человечество? Мне жаль, но я не могу больше отпускать тебя, Сэм.
Зверь вырвался…
-2-
– Нам повезло: родился еще один проводник.
Детство Ирсона было наисчастливейшим.
А потом он влюбился и обрезал свои нити с кланом. Его отец был в бешенстве. Более восьми поколений в Академии – и простая женщина, родившая ему обыкновенного внука.
– Это правда? – не поверил истории Ирсона Сэм, когда впервые услышал об этом.
– Да, – спокойно ответил Ирсон. – Мой отец убил мою первую жену и сына, потому что они были обыкновенными людьми. Не сам, конечно, по его приказу. А я был слишком глуп, чтобы сделать на всякий случай копию их сознания.
Огорошенный, Сэм даже присвистнул.
– Сожалею.
– Спасибо. Ты еще не раз услышишь от меня об этом за вечерним … чаем… Некоторые вещи не отпускают даже со временем…
Ирсон внимательно посмотрел на парня, никогда не видевшего себе подобных. Он хотел донести до Сэма одну очень простую, но чертовски важную мысль.
– Мой отец хотел, чтобы я вернулся в клан и чтобы у меня были дети, много детей с подходящей генетикой. Но я не хотел становится племенным жеребцом.
Ирсон сделал паузу, давая Сэму возможность осмыслить сказанное.
– Я уехал в другой купол, прервал все связи с родственниками и основал здесь свое дело. Собственный бизнес. Но знаешь, в чем оказался прав мой отец? Таким, как ты и я, НАДО ДЕРЖАТЬСЯ ВМЕСТЕ. Система перемалывает одиночек, как бы умны, сильны и талантливы они не были. А мы с тобой – не творцы. МЫ – ПАРАЗИТЫ.
Сэм вздрогнул.
– Образ вызывает отвращение? Тогда считай, что здесь у меня ты даешь людям возможность помечтать, выбросить прочь все плохое, попробовать то, что никогда себе бы не позволил – и не угробить при этом свою жизнь. Обладая темным талантом, ты будешь делать доброе дело.
Ирсон умел заговаривать зубы. Сбивать людей с правильной дороги доставляло ему наслаждение.
Но это Сэм понял не сразу.
А КОГДА ПОНЯЛ, НЕ РЕШИЛСЯ УЙТИ…
-3-
С Ирсоном Сэма примерил Го.
– Юношеский максимализм, со мной такое тоже бывало. Поверь: природа признает только одно право – право сильного. Как только ты одряхлеешь, тебя выбросят на свалку. Это если рассматривать проблему эпохально, а если переводить на человеческий язык…
Го ткнул пальцем в грудь Сэма.
– Ты да я неплохо можем устроиться в мире и договориться не портить друг другу жизнь. Если не мечтаешь управлять вселенной, вполне можно оставаться человеком, в моральном смысле этого слова.
– Я понял, – кивнул Сэм.
– Тогда плюнь и переживи. И вернись к Ирсону. Считай, что ты отдохнул, взял отпуск. Ирсон отходчивый человек, и он – твоя команда. Подумаешь, с кем не бывает… Не стоит биться головой о стену во имя призрачных идеалов. Ты должен меня послушать. Я спас тебе жизнь.
-4-
Ли выбрала Крыса потому, что его сознание было достаточно развито и потому что крысы быстро размножались. Ее подопечный в свою очередь сам выбрал для себя пару и стал подходящим отцом ее ребенку, а потом она вернулась в тело Сэма и пересадила в крысеныша частичку своего сознания. Немного подождала, прорастила человеческие корни в образовавшейся семье, и, вернувшись в тело Крыса, отправилась с сыном и еще несколькими перспективными кадрами контрабандной посылкой домой, назад в купол.
Человеческое сознание приживалось среди крыс великолепно. Это было не просто копирование, но взращивание нового вида, но Ли благоразумно не стала рассказывать об этом Сэму. Пусть думает, что она просто хочет ускорить взросление своего ребенка. Получить, так сказать, сразу осознанный возраст дитя, минуя младенчество. Сэма не стоило волновать раньше времени. Ему предстояло еще немного покрутиться на орбите, следя за состоянием атмосферы. Все необходимые навыки она ему оставила.
Оставалось вытащить сознание сына в человеческое тело – и але оп – она подарит родителям долгожданного внука в подходящей для их возраста поре зрелости. «Мечты сбываются», – любил повторять ей отец. И это была правда. Мечты талантливых инженеров всегда сбывались, а она была талантлива. Без всякой ложной скромности. Поэтому она и нужна была Го.
Ему она отдала Крыса и схему нового чипа, замкнула сознание Го и Крыса в кольцо, как обещала.
Крыс был одним из лучших из отобранных ею экземпляров. Никакому разумному объяснению не поддавалось, что умные люди бросили эксперимент на полпути из-за какого-то финансирования…
Если бы она жила в то время… Она нашла бы способ продолжить проект.
Но в науке так бывало не раз. Открытия делали – И ЗАБЫВАЛИ О НИХ, чтобы через пару десятилетий сделать еще раз. Ей повезло, что одно из тел, купленных ею для развлечений, принадлежало бедному архивариусу Академии. Ему, должно быть, совсем приходилось туго со своей семьей, раз он сдавал тело без всяких условий. Бедняга. Он тащил из архива, копировал и продавал все, что мог продать, и не понимал, что не может заработать приличных денег в среде телепатов. У него не было шансов победить в схватке с ними. Приходилось довольствоваться жалостливыми подачками. Даже Ли с ее творческим статусом с трудом удавалось конкурировать в этой среде, где все пытались использовать всех, чтобы подняться наверх.
И все же ей пришлось довериться Го.
– Это ваш внук, – Го протянул ручку мальчика пожилой паре. – Сожалею, но Ли погибла во время одного из испытаний. Мне чудом удалось выбить разрешение на выдачу вам …
Он покраснел и запнулся, исправно разыгрывая много раз отрепетированную сцену смущения.
– Он был частью ее исследования.
Самое страшное, что родители Ли легко поверили в его историю. Они знали, что их дочь работает на правительство, знали, что она не любила детей, а значит все было возможно. Интеллигентные, образованные, умные люди, с наградами. Отец Ли – автор 12 патентованных разработок по формированию биосферы открытых куполов – уникальной методике, кардинально изменившей судьбу всей колонии. Деятельный, творческий человек…
Го слегка щелкнул по носу Крыса. Тот недовольно крутанулся на его ладони.
– Возможно, когда-нибудь ты придумаешь, как взломать эту систему, малыш. Ребята, которых я нанял, транслируют твои способности в сотни тел твоих сородичей. Я хочу, чтобы ты создал свою колонию, Крыс. И тогда они не смогут справиться с нами. ЭТО БУДЕТ НАШЕ ЛИЧНОЕ ДЕЛО – ОПРЕДЕЛЯТЬ, КОГДА МЫ СТАНЕМ ЛИШНИМИ.
-5-
Из письма бабушке Lizе, неотправленное
Иногда он переписывался с Нею – той, которая понимала его лучше всех.
Дорогая бабушка, спасибо тебе за оставленные письма. Они помогли мне выиграть время – вовремя прийти к пониманию того, через что прошла ты, а значит успеть.
Ты права: тяжелее всего, когда не знаешь, что реально, а что нет. На какую боль следует обращать внимание, а какая – лишь следствие оголенных нервов.
В какой-то момент времени твои иллюзии становятся твоей проблемой, как бы не велико было желание уйти достойно; напротив, чем больше это желание, тем чаще тебя навещают иллюзии.
Смерть – это приобретение. Эта мысль легко усваивается в нашем с тобой положении. Процесс перехода жизни в смерть не зависит от тебя – с этим смириться труднее. Думаю, здесь следует искать истоки популярности идеи эвтаназии у потомков покорителей космоса. Человек – венец творения, царь природы, он должен властвовать над жизнью и смертью, быть независимым. Но на деле ты мало что решаешь сам. Столь мало, что даже разрешение на эвтаназию становится великим даром, символизирующим твою свободу и независимость.
Свободу для чего?.. Независимость от чего?.. Пустые слова, ставшие шаблоном.
Если нет веры, нет смысла. Пустота смерти страшна, но преодолима, неизвестность и тягучесть ее процесса требует уже бОльшего мужества. Атеисту здесь становится тяжко, альтруисты – тоскливо, а мне – ХОЛОДНО…
Но кое-что может еще придумать человек, чтобы скрыть от себя главное – принять жизнь, идущую к смерти, много труднее, чем саму смерть.
До свидания, бабушка. Рад был с тобой пообщаться. До скорой встречи.
Твой любящий внук,
Го
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
«Что же, в сущности, произошло? Мы все шалили. Мы шалили под солнцем и на земле, не думая, что солнце видит и земля слушает. Серьезен никто не был…»
В. Розанов
И горы сомкнутся…
Недостаточно играть хорошо – вы должны быть уверены, что играете в правильную игру.
А. Диксит, Б. Нейлбафф «Теория игр»
Глава первая. Сомнительная удача
-1-
Лес лечил его. Сквозь зеленую листву проглядывали голубые окошки неба, где-то высоко-высоко и в то же время так близко плыли, временами закрывая солнце, сахарные облака. Деревья снова были большими, и он с какой-то звериной одержимостью вдыхал хвойный воздух, жадно ловя последние мгновения лета.
Лес лечил его душу, но и сам нуждался в лечении. По бокам мягких дорожек, покрытых хвоей и чешуйками шишек, то здесь, то там мелькали засохшие ветки, черные прогалины земли и пожухлая, свесившая головки трава разбивали Аэрону сердце. Ему хотелось крикнуть:
– Бери, бери все, что требуется! Все мои силы! Только живи…
Но слова были лишними. Они и так были связаны друг с другом – лес и лесничий, – отдавали друг другу все, что имели. Жили и умирали вместе. Как все живое.
Аэрон понимал идею конечности бытия, но никак не мог смирится с мыслью о том, что это место, ставшее ему домом, погибнет раньше него. Он знал здесь каждую травинку, каждого кузнечика, каждого муравья. Его вскормили эти места. Здесь его посвятили в лесничие и дар, исправно передававшийся из поколения в поколение, продолжил свое развитие. Род Аэрона не умрет. А лес – да. Понимать это было немыслимо.
До часа Х оставалось 40 дней.
-2-
Приземление Мака не отличалось особой элегантностью, и, выбираясь через аварийный люк из носа корабля, он не тешил себя надеждами на веселый исход дела. Двигатели, без всякого сомнения, накрылись, как и спасательная шлюпка, на которую он ловко свалился боком ракеты. Рация, как водится в таких случаях, тоже запросила неопределённой длительности тайм-аут, и лишь уцелевший отсек минимального жизнеобеспечения давал легкий повод для радости, щедро приправленной ощущениями пережитого страха.
Он не был героем и не стыдился признаваться в этом самому себе, тем более что на корабле больше никого и не было. Его напарник по разведке сошел на пенсию, зацепившись за место в космопорту на родной планете, устав от бесконечных скитаний и накопив изрядную сумму денег. Мак последним пока похвастаться не мог и, похоже, еще долго не сможет…
Окинув взглядом окружающее пространство, он тяжело вздохнул. Леса, кругом были одни леса – и никаких признаков цивилизации. Ему немало придется поработать руками, чтобы выбраться отсюда. Если верить компьютеру, до ближайшего города было не менее трех суток или одна рабочая рация. Но вот этой-то мелочи Маку и не доставало.
-3-
Замкнутые пространства были очень опасны. Аэрон знал это, и поэтому, когда неизвестный корабль приземлился на его территории, сразу же поспешил на помощь.
Лес не любил незнакомцев, особенно тех, кто разрушал его деревья. Могучие стволы, уходящие в небо, могли дарить силу, а могли нести и угрозу.
Птицы встрепенулись, и стая в тревоге молча пролетела почти сквозь него. Черная грудка и два крыла блеснули на краешке прикрытых от неожиданности глаз.
-4-
«Э-ге-гей! Есть кто живой! Выходи!», – хотелось крикнуть Маку в темной чаще, куда он спустился в поисках места для лагеря. Ночевать на корабле не хотелось. Окружающая обстановка выглядела вполне миролюбиво, а биодатчики сигнализировали, что вокруг не было ничего крупнее белки. Конечно, некоторые незадачливые путешественники умирали и от комара, бывало и такое, но в этом вопросе Мак был фаталистом.
Впрочем, на скорую руку, он проверил местную флору и фауну на предмет совместимости с жизнью, и показатели оказались очень даже неплохие. Во всяком случае система не предложила ему сделать двадцать профилактических уколов от всего на свете, так что, если удастся разминуться с местными крупными хищниками, согласно данным навигации державшимися возле воды, путешествие до первых признаков цивилизации обещало стать приятной прогулкой.
– Пчми, пчми.
Мак приподнял рукой ближайшую ветку и увидел маленькую птичку вроде воробья, потешно спешащую скрыться за смолистым стволом. Забавное чириканье напомнило ему о голоде. Если повезет, возможно, он даже сумеет обойтись без консервов.
– Вы правы, – раздался из-за спины чужой голос.
Мак подпрыгнул и, обернувшись, выхватил верную пушечку.
– Еда здесь не проблема. Все питаются всеми. Но скажите, кто может съесть вас?
Кругом никого не было видно.
– Где вы? Кто вы? – осторожно позвал Мак незнакомого философа. – Я пилот, занимаюсь планетарной георазведкой. Летел на соседнюю планету за топливом, но потерпел аварию. Вы слышите меня? Выходите, я не причиню вам вреда. У вас есть рация? Помогите мне связаться с местным консульством Конфедерации, и я больше не побеспокою вас.
Не переставая говорить, он внимательно оглядывался по сторонам, стараясь не совершать резких движений. Мало ли с каким настроением подошел к нему незнакомец.
«Вот тебе и биодатчики. Ничего крупнее птички? Сколько раз зарекался верить этим машинам», – ругал он себя.
– Где вы? Как вас зовут? Мне нужна помощь.
Ответом служила тишина, и это был плохой признак. Мака учили: при встрече с местными жителями на чужой планете тишина наступает перед бурей, и кажется, в этот раз в ее эпицентре находился он сам.
-5-
Большинством голосов они решили, что будут собирать по 40 карлитов на математику и по 5 на тетради – сумма вполне подъемная для всех. Один Род, старинный его приятель, с первого класса сидевший на второй парте слева и никому не дававший занять свое место, нахохлился, как саранча, но промолчал.
– Сдаем деньги, – поторопил всех Гарлит, их классный руководитель и учитель истории.
Ребята по очереди потянулись к столу, протягивали деньги, желательно без сдачи, расписывались в журнале. Когда подошла очередь Рода, тот неожиданно для всех встал в позу.
– А я не буду, – упрямо заявил он. – Я не буду сдавать деньги. Тетради? Тетради – это мои проблемы, а учебниками нас бесплатно обеспечивает государство.
– Ты не прав, – попробовал утихомирить его Гарлит.
Слово за слово разгорелся конфликт. Как назло, мимо проходил завуч, который, узнав в чем дело, тоже вставил свои пять копеек:
– Как ты со мной разговариваешь! Я тебе не подружка!..
В общем, в конце концов Род собрал вещи и ушел.
– Не волнуйтесь, ребята, – сказал он, выходя из класса. – Все хорошо. Глупая ситуация получилась. Просто они уперлись, и я тоже хорош. Но я не отступлю, потому что он поднял на меня руку. А вы платите, правда, все нормально. Глупая ситуация…
С рюкзаком за спиной он вышел из класса. Молча, не глядя по сторонам, как ни в чем не бывало проследовал до секретаря.
– Мне надо забрать документы. Мама попросила отдать их мне. Директор в курсе. Мы переезжаем, – нагло соврал он.
Секретарь начала готовить выписку.
– Тебе надо расписаться здесь и принести мне подтверждение о переводе в другое учебное заведение.
– Хорошо.
Он был уже готов начать уговаривать ее отдать документы просто так, но на его счастье, на видеофон поступил звонок. Молодая красотка в припрыжку побежала к директору. Род уже перегнулся через стойку, когда из соседней комнаты вышла Анора Кастовна, учительница математики.
– Как ты? – участливо обратилась она к нему. – Как твой брат?
– Спасибо, все хорошо. Вы нам очень помогли с медикаментами.
У них обоих была одна тайна: болезнь близких, разъедавшая тело, причинявшая нестерпимые страдания, медленно убивающая сердца. Белая лихорадка – зараженная кровь, медленно превращавшаяся в кислоту. У Рода уже год был болен брат, у Аноры Кастовны – три года сын.
– Переезжаете?
– Да.
– Жаль.
– Вы можете звонить нам. У нас скоро поставят видеофон.
Он торопливо черканул на какой-то бумажке их новый номер. Анора Кастовна пронзительно посмотрела на него, вздохнула, как будто собираясь что-то сказать.
– Вы дали мне сильный толчок, спасибо, – быстро затараторил Род. – Я не брошу заниматься математикой. Теперь я ее понял. Хотя мне, наверное, придется устроиться на курсы погрузчиков, а там математика не особенно нужна. Но все равно, это ведь тоже космос.
Он так и не смог врать ей в лицо до конца. Глупая его голова. Дурная натура. Но отступать ему было уже некуда.
– Не могу больше ждать, – деловито пояснил он и, снова перегнувшись через стойку, забрал документы, оставленные секретарём, и выбежал вон.
Его долго никто не искал. Да и кому он был нужен…
Мак помнил: их класс был довольно дружный, поэтому когда Род не появился в школе и на третий день, Гарлит заволновался и пошел к завучу.
– Не знаю, где он. Видеофон его матери не отвечает, – с беспокойством пояснил он..
В том году на его плечи свалилось 246 выпускников и желательно всех из них надо было провести через повышенный экзамен и не как-нибудь, а достойно. Минус один, минус другой ученик до выхода приказа по допуску к финальной сессии, тем более не желающий платить за обучение, Гарлита, по правде сказать, не интересовал, и все же… Он не был бесчувственным или равнодушным, привык тщательно заботиться о своих воспитанниках…
– Ребята, кто знает, где он живет? – обратился завуч к группе.
Мак отчетливо вспомнил, какое чувство неловкости и обиды за друга он испытал. Оказывается, никто – ни он, ни другие ребята – никогда не были у Рода в гостях. Они знали только район, но никогда не ходили к нему в гости: всем было не по пути, так получилось после очередного переезда матери Рода.
– А раньше? Где он жил раньше?
– Хорошо, я поняла, – укоризненно оглядев воспитанников и самого Гарлита, подытожила старая грымза. – Предлагаю на сегодня разойтись, а там посмотрим. Спокойно все выясним и разберемся в ситуации. Из нашей гимназии еще никто не уходил неизвестно куда. Не будем портить показатели.
Позже, много позже Мак узнал, что мать Рода пыталась покончить с собой, что завуч, которого они все за глаза называли всякими недостойными словами, нашла для брата Рода сиделку, а мать пристроила уборщицей в школе, номинально, та только числилась в штате и получала зарплату, а работал за нее Род. Он мог бы, конечно, этого и не делать, никто бы ему ничего не сказал, – школа не хотела терять талантливого ученика, -но он был гордым. Потом, уже где-то за два месяца перед выпуском, когда ребята случайно узнали обо всем, они назначили дежурства и по очереди помогали Роду с уборкой. Конечно, находились и недовольные, жаловавшиеся, что это все им надоело и тому подобное, но никто никого не заставлял и насильно не держал, – и все же все помогали. Дружный коллектив имел и свою негативную сторону. Общему бойкоту перед экзаменами не хотел подвергаться никто.
– Ну и иди, иди, – категорично говорил Мак с друзьями таким товарищам. – Завтра увидимся. Иди. Чего ты?! Давай!..
– Пошли вы, – отвечал им такой сомневающийся и оставался на месте.
С упертыми дебилами и богачами они не связывались, делали то, что считали нужным.
-5-
«Конечно, ты же был прав», – раздался в сознании противный голос, и Мак резко пришел в себя.
Где он? Причем здесь школа? Все прошло давным-давно. Они закончили академии и разлетелись в разные стороны. Род поступил в аэрокосмический. Теперь он строит ракеты для таких, как Мак. Что может быть лучше.
– Завидуешь другу?
Какая-то тень слишком быстро приближалась к нему со стороны леса.
– А вот и я! Не ждал?
– Род?!.
Наваждение. Мак не был безумен и точно знал, что на этой чертовой планете в это время и в этом лесу не могло быть другого человека, тем более Рода.
– Человек тот, кто любит есть человека, – ласково промурлыкала тень – и бросилась вперед.
Но он был готов к ее прыжку.
Сражение подходило к концу, когда на поляне появился Аэрон.
– Хватит! – грозно скомандовал он. – Прекратить!
Черные тучи пыли взметнулись с земли на небо.
«Так разве бывает? – запоздало успел подумать Мак, теряя сознание. – Ну и планетка. «Никаких опасных форм жизни не обнаружено». Убью этот биодатчик».
