Олег Николаевич Савин
Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая
Перикопа 33
Дунамис трапеза
Чудесная трапеза
Тетрарх Ирод Антипа нервно ходил по своей роскошной палате во дворце города Тиберии.
Негромко постучав, вошёл человек, низко склонившись.
– Что происходит Амирам? – с тоскою во взоре обратился к нему правитель. – Мы приехали сюда, время идёт, а спокойно мне не становится. Вот здесь, – указал он на свою грудь. – Время от времени что-то сжимается и болит. Давит и стесняет дыхание. Что происходит?
– Мне послать за лекарем? – обеспокоился советник.
– Да что он мне скажет? – отмахнулся Ирод Антипа. – У меня ведь не тело страдает, а гораздо глубже.
– Что слышно в моём царстве? – через некоторое время спросил правитель, глядя на водную гладь Галилейского моря.
– Пока всё спокойно, мой повелитель.
– А ученики Йоханана, не учиняют ли беспорядков?
– Нет, мой повелитель. Ничего подобного не замечено. Только вот, – замялся он.
– Что? Что ты хочешь мне сказать? – встревожено развернулся к нему тетрарх.
– Не знаю, уместно ли вам сейчас такое говорить, но вся Галилея взбудоражена проповедью последователей странствующего молодого проповедника. Он и сам возглашает о приходе Царствия Небесного. Говорят, что он многих исцеляет, и при этом бесплатно. Как увечных, так и бесноватых.
– Ммм, – застонал правитель, схватившись за голову. – Я так и знал. Я просто чувствовал, понимаешь, чувствовал, что цена греха всегда выше способности её оплатить. Мои мысли всё время возвращались к нему. Куда бы я ни пошёл, что бы я ни делал, всегда и везде он будет обличать меня. Это он! Он воскрес из мёртвых, чтобы преследовать меня! Всю мою жизнь!
– Люди говорят, что это Элийя, которому должно прийти перед приходом Машиаха. Другие утверждают, что это новый пророк, возобновивший череду пророков А-Шема, спустя три столетия. Тем более, что Йоханан не совершал чудес при жизни своей.
– Значит он облёкся большей силой после своего воскресения! Или это иной, в духе и силе пустынника? Кто же этот, о котором я слышу такое?
– Прикажете заключить его под стражу и доставить сюда?
– Да! – в порыве выкрикнул правитель.
– Слушаюсь и повинуюсь, мой адон, – склонился советник, развернувшись на выход.
– Хотя нет! Постой! Не надо! Я передумал! – бледный, с каплями пота на лбу и трясущимися губами выкрикнул правитель Галилеи. – Если это Йоханан, то я не вынесу больше его речей, а более всего его взгляда. Если же это другой, то он только будет напоминать мне его. Оставь. Оставь пока всё как есть. Я расправлюсь с ним. Позже. Да, немного позже. Когда буду себя лучше чувствовать. Я должен сначала прийти в себя. Лучше прикажи подать мне вина.
– Как будет угодно моему повелителю, – склонился Амирам, тихо удаляясь.
***
Двигаясь, недалеко от берега Галилейского моря, в окрестностях Тиберии, ученики Йоханана, переходя через очередную возвышенность, наконец заметили группу сидящих людей и проповедующего перед ними раввина. Когда проповедь была завершена, они подошли к нему.
– Шалом алэйхэм, – поприветствовали они.
– Алэйхэм шалом, – доброжелательно отозвался равви.
– Мы принесли печальную весть. Нет с нами больше в земной жизни нашего учителя.
Было заметно, как уходит радость из глаз Йешуа, наполняясь скорбью и увлажняясь слезою. Он перевёл свой взор вдаль, на голубеющее небо, тихо смотря на него. И лишь напрягши свой слух можно было расслышать его молитву.
“Славим Тебя, Элохим, славим, и близко имя Твоё. Рассказывают о чудесах Твоих.
Когда изберу время, произведу Я суд праведный.
Истаивает земля и все населяющие её, утвердил Я столпы её.
Сказал я беспутным: «Не бесчинствуйте!» и нечестивым: «Не поднимайте рога!»
Не поднимайте вверх рога вашего, не говорите, надменно вытянув шею.
Ибо не с востока, и не с запада, и не от пустыни возвышение.
Ибо только Элохим – судья. Этого унижает, а того возвышает.
Потому что чаша в руке Йеговы, и вино пенистое, полное приправ горьких в ней. И наливает Он из неё, даже дрожжи, осадок выпьют до дна, напьются все нечестивые земли.
А я возвещать буду вечно, воспою Элохим Йаакова.
И все рога нечестивых срублю, поднимутся рога праведника”.
– В пустыне был зажжён светильник правды, – уже более громче, произнёс Йешуа. – Но жестокосердие отринуло его, и он был погашен. Однако свет его не померк во тьме, а воссиял, сохранив свою истинность в последователях своих. Вы вольны остаться со мною, – посмотрел он на учеников Йоханана. – Или последовать пути своего учителя, но не забывайте о чём он учил вас.
– Мы последуем стопами своего учителя, – печально поклонились ученики и пошли своей дорогой, а Йешуа ещё долго пребывал в молчаливой молитве.
***
Прошло время и стали возвращаться те ученики, что были из числа семидесяти, проповедующие в ближайшей местности.
– Адон! – светились восторгом их лица. – Мы возглашали приход Царствия Небесного, и народ слушает нас. Всё более веруя, видя исцеления свершённые через нас. И более того, бесы, только заслышав о имени твоём, повиновались нам. Что приводило в трепет видевших это людей.
Ученики были приподняты и переполнены радостью настолько, что не чувствовали ни усталости, ни тревог. Они были довольны собой, потому как успех вскружил им голову.
Йешуа внимательно оглядел учеников, а затем, перевёл свой взор на небосвод, вспоминая как совсем давние события, так и более близкие, произошедшие с ним в пустыне. После чего произнёс:
– Я видел Сатану, подобно молнии с Небес ниспадшего. И ангелов отпавших от Элохим. Гордыня была тому виной. Именно она приковывает к земному, закрывая собою Небеса. Свершая исцеления и изгоняя бесов помните, что это делается не вашими собственными силами, а Духом Святым во славу Отца Небесного. Вы становитесь только орудиями исполнения воли Его. Посему, я дал вам власть эту, чтобы более попирать змея и скорпиона. И над всем могуществом враждебным. И никто вас не опустошит.
Через веру в Сына Человеческого, вы становитесь детьми Элохим. И этому следует ликовать и радоваться более, нежели дарам исцеления тел людских.
Вы сейчас ликуете в сердце своём, что одерживаете победу, однако не радуйтесь сему, что духи вам покоряются, а радуйтесь из-за того, что имена ваши начертаны в поднебесье.
Отриньте своё я. Верой, смирением и кротостью получайте прощение, вписывая своё имя в книгу жизни, вот что важно.
При этом не забывайте, что никакие дары не спасают души. Кто понимает это и использует как надобно, тому ещё более приложится.
Затем оглядел светлые лица своих учеников, осознающих саму суть его речи, и внутренне возрадовавшись этому, просиял улыбкою.
– Славлю тебя Отец! – возгласил Йешуа, подняв глаза к небу. – Владыка Небес и земли! Что укрыл сиё от мудрых и разумных, открыв истину несмышлёным.
Эти люди просты и бесхитростны, а потому понесут благую весть такой, какая она есть, а не станут предавать ей красивый, но мёртвый вид. Ибо красноречие мудрствующих, порою извращает истину до неузнаваемости.
Гордыня, самоправедность и самодовольство безмерно тому способствуют. Мир развращает разумных, и те в своих поисках, всё более и более погружаются в материальное, постепенно отвергая всё духовное. Пока в безумии своём полностью не отринут самого Творца Вселенной.
Отец не является виновником их невежества, оттого что они по собственной воле выбирают путь свой. Разум дан Отцом, но как им воспользоваться, люди решают сами. И очень часто они ошибаются, потому как полагаются на этот дар, а не на того, кто им его даровал.
Поистине Отец, потому, что таково было прежде благоволение Твоё.
Ибо Ты, по великой милости своей, покрываешь прегрешения человека, протягивая руку помощи и защиты. Подавая надежду и возможность к примирению.
Всё предано мне в подчинение Отцом моим. Вся власть и сила, как на земле, так и на Небе. Оттого что Сын Человеческий возложит на себя весь грех людской, становясь посредником между человеком и Творцом его.
И никто не познает каков есть Сын, если не Отец и какой есть Отец если не Сын. А также, если кому пожелает Сын открыть.
Поскольку Творец Вселенной находится выше всякого понимания человеческого, потому человеку не дано познать Его до конца. Лишь Сын, рождённый в недре Отчем, способен на это. Потому что Сын во всём равен Отцу своему и у них всё едино и нет ни в чём разделения. Посему только через Сына познаётся Отец. Познавший Сына, познает и Отца.
Придите ко мне, все утомлённые и обременённые! И я дам покой вам.
Уверуйте и придите. Все, кто изнемог не только духовно, но и физически. Все, кто устал и отчаялся найти Элохим. Кто изнемог под бременем воздвигнутыми фарисеями и соферим. Кто обречённо потерял надежду спастись по закону. Я излечу ваши больные души, даруя долгожданный покой в примирении с Отцом Небесным.
Возьмите бремя моё на себя и научитесь от меня, ибо я кроток и сердцем смирен. Найдя в этом покой душе вашей.
“Остановитесь на путях ваших и оглядитесь, и расспросите о путях древних: какой путь лучше? – и по нему ступайте, и найдёте покой душе своей”.
Не самодовольными, беспрестанно гневающимися гордецами, а кроткими, снисходительными к ошибкам других. Потому как человеческое сердце стремится к покою совести и примирению с Элохим.
Бремя моё не угнетает и не унижает. Потому что бремя моё благотворное и ноша моя легка. Ведь оно есть любовь. И любовь к Отцу Небесному, выраженное через любовь к людям, не является непосильным грузом, но даром доступным всем.
Блаженны очи смотрящие, которые видят. Ибо говорю вам. Что многие пророки и цари желали созерцать, что вы видите и не видели. И внимать, что слышите и не слышали.
Ни царь Давид, ни царь Шломо, ни Йеремия, ни Элийя не видели тех чудес, что происходят на глазах ваших. И не слышали речений о благой вести, что вы слышите. Лишь отдалённые отзвуки и видения были дарованы им. Потому не теряйте сей привилегии и несите истину людям.
После чего Йешуа встал и ушёл в пустынное место для молитвы.
***
Прошло ещё несколько дней и по дороге, ведущей из Кфар-Нахума на юг, показалась группа иудеев. Чем ближе они приближались, тем всё более скорым становился их шаг. Наконец Иоанн не выдержав, побежал к своему учителю, а вслед за ним и все остальные.
– Наконец-то мы вернулись к тебе, – радостно вскричал он.
– Как прошло ваше послание? – умилённо произнёс Йешуа, обнимая их.
– Это было удивительно, – восторженно начал Андрей.
– Ага, особенно когда на тебя, оскалившись, хотел броситься бесноватый, – засмеялся Пётр. – Видел бы ты своё лицо при этом.
– Но только мы произнесли имя твоё, – посмотрел на учителя Андрей. – Как бес тотчас же оставил одержимого.
– А к нам прокажённые приступали, – вклинился Филипп.
– Неприятно было конечно прикасаться к ним, – подтвердил Натанэль слегка сморщившись. – Но призывая имя равви, с них проказа осыпалась, словно мука белая.
– Как учитель и предупреждал, не все нас принимали в селениях, – молвил Йехуда Искариот.
– Но кто нас принимал, тот всем сердцем воспринимал учение наше, – подтвердил Шимон Канонит.
– Многие слушают, но не слышат того, о чём мы им возвещаем, – грустно сказал Матфей.
– Приходят только на чудеса посмотреть. От чего всё это? – вздохнул Фома.
– А на нас лихие люди на дороге напали, – пожаловался Фаддей.
– Но когда убедились, что у нас при себе ничего нет, а затем услышали благую весть и при этом был исцелён их товарищ от бельма и лихорадки, то крепко призадумались над жизнью своею, – закивал головой Йаков Алфеев.
– В мире так много страданий, – с сожалением посмотрел на них Иоанн.
– Тяжело видеть печаль родных и близких, несущих к тебе больных. При этом с надеждой взирающих на тебя, как на последнее средство, – подтвердил Йаков Заведеев.
– Действительно, людей было множество, приходящих к вам за помощью и уходящих с верою. Так, что иной раз и преломить хлеб было некогда, – глядя на них произнёс Йешуа. – Вы изнурены более духовно, чем физически. Потому вам нужен отдых, чтобы восполнить силы свои. Идущий в гору, должен хоть иногда, но делать остановки. Иначе от слабости, он просто скатится вниз, потеряв всё достигнутое до этого. Для всего должно быть своё время. Поэтому ступайте одни в пустынное место и там, наедине, отдохните немного. Пребывая в молитве к Отцу Небесному. И он напитает вас силою служить и дальше людям.
– Мы только-только встретились, – крайне опечалился Иоанн. – И опять пребывать в разлуке?
– За мною всегда будут следовать толпы народу и вам невозможно будет укрыться от их пристального взора, – с нежностью посмотрел на него Йешуа, показав на расположившихся неподалёку людей. – По этой причине вы не сможете пребывать в тишине и спокойствии.
– Лучше пусть ко мне приступают тысячи, не давая ни сна, ни покоя, чем я снова покину тебя, – горячо вымолвил Пётр.
Посмотрев на своих учеников и видя их непреклонность, Йешуа улыбнулся им.
– Ну хорошо. Вместе переправимся на тот берег моря.
И они зашагали к побережью.
– Шалом алэйхэм равви, – склонился в поклоне немолодой рыбак, когда они подошли к воде. – Могу ли я чем-то помочь тебе?
– Алэйхэм шалом, – поприветствовал его учитель. – Нам надо переправиться на ту сторону, – указал он направление на Бет-Цайду.
– Как пожелаете, – ещё раз склонился рыбак, жестом приглашая их войти в лодку.
Йешуа прошёл и сел на возглавии, ученики же разместились рядом.
Лодка начала отплывать, когда на неё запрыгнул мальчик, робко присев на скамейке.
– Вот неслух, – беззлобно посмотрел на него рыбак. – Мы же ненадолго. Для чего увязался?
– Оставь его, – обратился Фаддей. – Ведь ему тоже интересно побыть с равви.
– Ладно, – улыбнулся отец. – Тебе мать, дала хоть чего-то поесть?
– Да, вот, – раскрыл корзинку мальчик.
– Мда. Не густо, – посмотрел туда Андрей. – Но голодным ты точно не останешься, – взъерошил он волосы пареньку.
– Не утруждай себя, – произнёс Йаков Заведеев, видя, что рыбак решил поставить парус. – Ветер небольшой, тем более против нашего хода. Так что пойдём на вёслах. Вон Иоанн, давно соскучился по ним, – весело подмигнул он брату.
– А что, я не против, – откликнулся тот.
– А я бы предпочёл парус, но выбирать не приходится, – улыбнулся им Шимон Канонит, приступая к гребле.
– Если вам срочно будет нужна лодка, то берите, – посмотрел на них рыбак. – Только оставьте её на берегу Кфар-Нахума. Она довольно приметная и я её сразу найду.
– Да будет так, – с улыбкой кивнул Йешуа.
С берега не трудно было заметить, как лодка медленно заскользила в северо-восточном направлении, увозя с собою равви и его учеников. Тогда народ пошёл по берегу, в обход, не сводя своих глаз с лодки, и не желая расставаться с учителем благовестия. Их никто не звал, не приглашал с собою, но они всё одно стремились к нему.
По мере продвижения, толпа всё возрастала в своём количестве. Всё дело в том, что приближался праздник Песах и многие паломники шли из многочисленных городов и селений в Йерушалайм по северному пути. Переходя вброд реку Йарден на севере, далее следуя через Десятиградие и Перею по восточной окраине реки, а затем переходя её в окрестностях Йерихо. Это длинный путь, но он давал возможность не встречаться на своём пути с презираемыми иудеями самарянами. Многие паломники, заслышав, кто плывёт в лодке, присоединялись к толпе, в надежде воочию увидеть того, о ком было столько слухов. Более горячие головы, бегом следовали по побережью, дабы встретить приближающуюся лодку.
– Посмотрите, – изумлённо указал Матфей. – Весь берег находится в движении.
– Можно без всякого преувеличения сказать, что за нами следуют тысячи людей, – посмотрел Йаков Алфеев.
– Они действительно походят на овец, – с печальной улыбкой произнёс Иоанн. – Растерянных, беспомощных, беззащитных. Готовых следовать за своим пастырем. Потому как только он знает верное направление и истинный путь.
– Не все из них испытывают нужду в духовном руководстве, – посмотрел на берег Йехуда. – Многим просто чудеса нужны.
– Да, – в сомнении произнёс Пётр. – Нужно судить не по количеству слушающих весть, а по числу её принимающих.
– А исполняющих слово будет и того меньше, – подтвердил Филипп.
– Чудеса утоляют их любопытство, но не всегда пробуждают их совесть, – поддержал разговор Фома.
– Никогда не нужно разделять людей на плохих или хороших. О сути их знает только Отец Небесный, – посмотрел на своих учеников Йешуа. – Однако проповедовать благую весть нужно везде и всегда, не устанавливая для себя пределов. Никогда не говорите себе, это слишком далеко, или, этот человек слишком стар, или, этот другой веры и потому недостоин. Нет. Отец Небесный никогда не запрещал нести любовь и надежду людям. Даже самый безнадёжный грешник, может уверовать и спасти бессмертную душу свою. Потому никогда не упускайте для этого возможность.
– Направь лодку к берегу, – обратился он к рыбаку. – Мы сойдём здесь.
Через некоторое время они пристали к берегу и вышли. Йешуа осмотрелся, и возблагодарив Отца Небесного, направился на крутой мыс, у основания которого была ровная поверхность, полностью заросшая молодой травой.
– Вы устали с дороги, – сел на верху холма Йешуа. – Духовно изнурены, но посмотрите, – раскинул он руки в стороны, где со всех направлений к ним стекался народ. – Здесь тысячи людей и у каждого есть бессмертная душа взывающая ко спасению. Они беспомощные в своих страданиях и не знают истины. Слепо идя широкой дорогой погибели. Потому глашатаи благой вести не должны считать, что у них нет времени для нужд людей. Человек, со своими потребностями, не должен им казаться помехой. Иначе души приходящих, но несправедливо отверженных, будут потеряны. И потом придётся приложить немало усилий, чтобы наставить их на путь истинный.
Важно, чтобы люди уходили не только здоровые телом, но намного важнее, чтобы они уходили наполненные духовно. Зная, как можно освободиться от власти греха и что ожидает за него. Поскольку ужас посмертных мучений, на земле ни с чем не сопоставим.
Запомните, вы должны служить людям, но не люди должны служить вам.
После чего он умолк, с состраданием глядя на всё прибывающий и прибывающий народ. Здесь были и паломники шедшие на праздник Песах, и целые семейства, оставившие свои дома ради его проповеди, и родственники или друзья, помогающие идти больным или несущие расслабленных. Но были и те, кто просто пришёл из любопытства.
Йешуа проповедовал Царствие Небесное для всех, а затем ходил, исцеляя многих. А затем вновь проповедовал и вновь исцелял недавно пришедших. Отдавая всего себя людям.
Так, незаметно, приблизился вечер. Наконец Йешуа устало опустился на возвышенность холма, а ученики обступили его.
– Равви, – обратился Фаддей. – Солнце склоняется к закату. Народ, что пришёл послушать тебя, находится сейчас в месте пустынном, отдалённом. Многие просто не позаботились о своём пропитании, проделав такой длинный путь. Отпусти людей, чтобы они пошли в окрестные селения и деревни для ночлега и покупки хлеба. Ведь люди за целый день изнурились и проголодались.
– Филипп, – посмотрел на ученика учитель. – Ты ведь родом из этих мест. Можно ли здесь купить в достатке хлеба, для всего этого народа?
– Ну, – в сомнении посмотрел вокруг Филипп, потеребя подбородок. – На беглый взгляд, здесь присутствует людей более, чем в римском легионе. Многие пришли сюда целыми семействами, не подумав заранее о пропитании своём. Если вся эта масса хлынет в ближайшие поселения, то они просто всё там сметут. Да местные и не дадут им многое. Потому могут возникнуть беспорядки. А до города, до наступления сумерек, им уже точно не добраться. Йехуда! – выкрикнул он. – Сколько у нас денег?
– Динариев двести, – через некоторое время отозвался тот. – А что?
– Это приблизительно семи-восьми месячная плата работника, – стал подсчитывать в уме Филипп. – Но даже такой суммы будет недостаточно, чтобы каждому их них досталось хотя бы понемногу. Даже если мы купим самый дешёвый хлеб.
– Сомневаюсь я как-то, – покачал головою Фома. – Чтобы столько хлеба было в одном селении. А чтобы собрать его в достатке со всей окрестности, нужна будет повозка. В руках мы столько просто не унесём. Да и не вернёмся мы засветло, а по ночам ходить опасно.
– Эти люди, – произнёс Йешуа. – Получили пищу духовную, а о пропитании плотском позаботится Отец Небесный. Ибо Он не оставляет страждущих и нуждающихся. Потому им не нужно идти куда-то, а вы дадите им есть.
Ученики в недоумении посмотрели на него.
– Научитесь смотреть очами веры, – устало улыбнулся им Йешуа. – Поскольку для Отца Небесного нет ничего невозможного. Он даст всё необходимое в той мере, в какой это надобно, даже если это и кажется вам невозможным. Сколько хлебов вы имеете?
– У меня ничего нет? – пожал плечами Пётр.
– У нас тоже, – подтвердил Натанэль.
– Когда мы сюда плыли, я видел у мальчика несколько ячменных лепёшек и рыбок, – припомнил Андрей.
– Пойдите, найдите его и посмотрите, осталось ли что-нибудь, и принесите мне сюда двенадцать коробов.
Вернувшись, ученики поставили перед учителем двенадцать плетёных корзин. Это были обычные иудейские короба, с узким верхом и расширяющимся низом. Римляне даже шутили по поводу иудея с коробом. Потому как эти предметы, были обыкновенной принадлежностью странствующего сына Исраэйля. Оттого что только так иудей мог быть полностью уверен, что вкушает обрядово-чистую пищу. Поскольку правила чистого и нечистого соблюдались строго и неукоснительно. Притом, в них можно было спокойно переносить и мелкие вещи.
– Вот, это всё что осталось, – положил перед учителем Андрей пять ячменных лепёшек. Круглых, широких и тонких. И две маленькие солёные рыбки. Обычно используемые как приправа к хлебу.
– Этого явно недостаточно и на семью, а не то что на эти тысячи, – в сомнении посмотрел Фома.
– Мда, – покачал головой Шимон Канонит. – Ханаан, земля произрастающая тучную пшеницу дала нам сегодня самый дешёвый хлеб.
– Ячмень – пища пригодная разве что для животных, – скривился Йехуда. – Или же для самых бедных и нищих.
– “Лучше немногое для праведника, чем изобилие для множества нечестивых.
Ибо мышцы нечестивых сокрушены будут, а праведника поддерживает Йегова”, – с укором посмотрел на него Иоанн.
– Не нужно пренебрегать тем, что есть. Даже если это скудная пища, а уж тем более смотреть на неё с презрением, – оглядел своих учеников Йешуа. – Всякое творение Отца Небесного должно приниматься с благодарением.
Затем он возвёл очи к вечернему небосводу и произнёс:
– Благословен ты, Адонай, Элохим наш, Владыка вселенной, взрастивший хлеб из земли.
Это было обычное, краткое иудейское благословение на хлеб. Потому как многословие перед едой, отвлекает внимание более к трапезе, чем к тому, кого благодарят за неё. Ведь пища, это милость Отца Небесного, и получая её из Его руки, мы всегда должны благодарить за это.
Затем он преломил хлеба, положив по одному куску в каждую пустую корзину. После чего взял в руки рыбки.
– Благословен ты, Адонай, Элохим наш, Владыка вселенной, чьим словом всё рождается.
Вслед за этим, он опустил руки с рыбками в короб. Достал и вновь опустил, но уже в следующий, и так, пока не обошёл все короба.
– А теперь, ступайте и рассадите людей рядами, по сто и по пятидесяти, оставляя удобные проходы. Чтобы каждый из них получил достаточно еды и никто не был обойдён или же получил более потребного. Ибо Отец Небесный, Элохим не хаоса, но порядка.
И ученики отправились исполнять сказанное.
Такое расположение было хорошо известно иудеям, так как оно соблюдалось во время торжественных празднеств, потому сложностей с этим не возникло. А обилие свежей травы, сделало их места возлежания более удобными. Женщины и дети, согласно обычаю, были рассажены отдельно от мужчин. После чего ученики вновь вернулись к своему учителю.
– Возьмите короба эти, – обратился Йешуа к ученикам, выходя из глубокой молитвы. – Хоть горловина и достаточно узка, но не заглядывайте внутрь, а засунув руку свою, подавайте людям то, что им надобно. Хлеба и рыбы давайте в достатке, никого не упуская своим вниманием. А затем возвращайтесь ко мне, и мы тоже приступим к трапезе.
Вернувшись, ученики в большом удивлении смотрели друг на друга и на своего учителя, вновь пребывающего в молитве, но ни словом не обмолвились о свершившемся чуде.
Все ели и насытились. Голод каждого был унят полностью. Ни один человек не смог бы упрекнуть на недостаток еды.
После трапезы, Йешуа произнёс обычное благословение, совершаемое каждым иудеем.
– Благословен Ты, Адонай, Элохим наш, Владыка Вселенной, питающий весь мир по доброте Своей, по милости, любви и милосердию. Он посылает пищу всему живому, ибо милость Его вечна. По великой доброте Его к нам мы никогда не испытывали недостатка в пище, и пусть не будет у нас недостатка в пище во веки веков – ради великого имени Его. Ведь Он – Элохим, который питает и насыщает всех, творит добро каждому и заботится о пище для всех Своих творений, которые создал, как сказано: «Раскрываешь Ты ладонь Свою и щедро насыщаешь всё живое». Благословен Ты, Адонай, питающий всех!
Благодарим Тебя, Адонай, Элохим наш, за то, что дал Ты в наследственный удел отцам нашим землю прекрасную, добрую и обширную, и за то, что вывел нас, Адонай, Элохим наш, из земли египетской и освободил нас из дома рабства. И за знак союза с Тобой, который запечатлел Ты на плоти нашей. И за Тору Твою, которую преподал Ты нам. И за законы Твои, которые Ты нам возвестил. И за жизнь нашу, за любовь и милость, которыми Ты одарил нас. И за пищу, что ели мы, которой Ты питаешь нас и насыщаешь постоянно – ежедневно, во всякое время и во всякий час.
Смилуйся, Адонай, Элохим наш, над Исраэйлем, народом Твоим, и над Йерушалаймом, городом Твоим, и над Сионом, где обитает слава Твоя, и над царским домом Давида, помазанника Твоего, и над великим и святым Храмом, который наречён именем Твоим. Элохим наш, Отец наш! Веди нас, питай нас, насыщай нас, обеспечивай нас всем необходимым, пошли нам изобилие и вызволи нас поскорее, Адонай, Элохим наш, из всех наших бед. И не допусти, Адонай, Элохим наш, чтобы зависели мы от благодеяний, от одолжений людских, – пусть дарует нам пропитание лишь рука Твоя, наполненная благами, щедрая, святая и несущая изобилие, – чтобы не посрамились мы и не опозорились во веки веков.
А теперь, ступайте и соберите в короба, Пеах – остатки от трапезы. Чтобы ничего не пропадало зазря. Ибо нужно бережно относиться ко всякому творению Отца Небесного. Желающие что-то раздавать, должны быть прежде всего бережливыми. Не трать зря и не будешь нуждаться.
Ступайте и убедитесь, как безгранична щедрость Отца Небесного. Она не только наполняет чашу до краев, но и заставляет её переливаться через край свой.
Ученики взяли плетёные корзины и спустились к народу.
У иудеев был обычай, оставлять малый кусочек хлеба, называемый пеах, чтобы на нём пребывало благословение. Их обычно отдавали слугам или нуждающимся. Поскольку считалось, что кто пренебрежительно относится к хлебу, тот опустится до глубины бедности. Напрасная трата, грешна по сути своей. Кусочки хлеба и рыбы были бережно собраны в двенадцать коробов, заполнивших их до самого верха.
– Это невероятно, – обратился Матфей к Фоме. – Я посчитал. Здесь присутствует около пяти тысяч мужчин, и это не считая женщин и детей сидящих отдельно. И мы всех накормили пятью хлебами и двумя малыми рыбками.
– Ты их что, по головам считал? – улыбнулся тот.
– Вовсе нет, – улыбнулся в ответ Матфей. – Но ведь ряды считать намного легче.
Когда ученики вернулись, то с возвышенности им стало заметно оживление иудеев внизу.
– Я узнаю, в чём там дело, – вызвался Йехуда, начиная спускаться.
– Я с тобой! – крикнул Иоанн, быстро догнав того.
Йешуа пристально посмотрел на народ и заметил то, что не могли видеть простые люди. Среди толпы то и дело возникали шесть крыл, создающие поток завихрений. И именно в этом месте люди начинали возбуждённо говорить, размахивая руками. И таких очагов, по всей территории, становилось всё больше и больше.
– Радуйся, равви! – воскликнул ликующий Йехуда, когда они с Иоанном взбежали обратно. – Наконец-то люди всё поняли! Они осознали, кто ходит среди них! Они хотят провозгласить тебя царём Иудейским, посадив на твоё законное седалище Давидова в Йерушалайме! Слава! Слава тебе и небесам слава! Наконец-то мы дождались этого!
Всех учеников охватила возбуждённая радость. А внизу волнение всё возрастало.
– Элохим обещал нам великого пророка и воздвиг его!
– Моше кормил в пустыне, а он накормил всех нас в пустынном месте из обычных коробов, достаточных для пропитания лишь одной семьи!
– Среди нас явил Элохим посланника своего, сопроводив это знамениями и чудесами!
– Пусть тот, кто насытил нас, управляет нами!
– Он с лёгкостью сможет кормить целую армию и тутже исцелять раненых! С его помощью мы свергнем ненавистное ярмо Рима и покорим тех, кто посмеет нам противиться!
– Он тот избавитель, которых давал нам Элохим во времена судей! Вернём Исраэйлю былое величие и славу!
– В Йерушалайм на праздник стекается весь народ, и они поддержат царя освободителя! – всё чаще и чаще стали доноситься выкрики из толпы.
– Нет, – горестно покачал головою Йешуа. – Люди увидели чудо, но неправильно восприняли его. Не такова воля Отца Небесного.
– Но равви, – не унимался Йехуда. – Вспомни Писание:
“Тогда заговорит Он с ними в гневе Своём и в ярости Своей напугает их.
Ведь Я поставил царя Моего над Цийоном, горой святой Моей!
Расскажу о решении: Йегова сказал мне: наследник Мой ты, сегодня Я родил тебя.
Проси Меня, и Я дам народы в наследие тебе, и во владение тебе – края земли.
Сокрушишь их жезлом железным, как сосуд горшечника, разобьёшь их”.
Именно этого народ и хочет. Можно ли найти более подходящее время для совершения этого, чем праздник Песах? Войти в святой город во главе многотысячного воинства, – восторженно расправил руки по сторонам Йехуда. – Здесь много людей, но по дороге к нам присоединятся ещё больше. И ты наконец воссядешь на своём законном месте. А видя силу народа, никто, никто не сможет воспротивиться ей!
– Это было твоё предложение в пустыне, Хейлель, – очень тихо произнёс Йешуа глядя на кружащие в людской толпе невидимые шестикрылья. – Теперь ты решил своего добиться через этот наивный и доверчивый народ? Но я и им отвечу всё так же, как и тебе.
“Внемли Исраэйль, – уже более громче произнёс он. – Чего Йегова, Элохим твой, требует от тебя? Того только, чтобы бояться Йеговы, Элохим твоего. Чтобы следовать всем путям Его и чтобы любить Его. И чтобы служить Йегове, Элохим твоему, всем сердцем твоим и всею душою твоею”.
Лишь только этим нужно жить человеку. Но ты Йехуда забыл другие строки Писания:
