Олег Колмаков
Злая память
С места, в карьер
Объединённой группировкой федеральных войск, базировавшихся под Ведено, где майору Князеву и предстояло провести ближайшие три года, командовал «легендарный» подполковник Лютый.
Почему «легендарный»? Да ещё и в кавычках.
Дело в том, что нынешней «ссылкой» на Северный Кавказ, длившейся уже более пяти лет, Лютый был во многом обязан своим прежним весёлым похождениям. Именно о них, в непринуждённой беседе за «рюмкой чая», и поведал Валерию военком Жадаев.
Не открою большого секрета, если скажу о том, что пьют российские офицеры, если не все, то многие. Однако попадаются на этом неблагодарном занятии, как правило, единицы. Причём, попавшись лишь однажды, «чёрная метка» неблагонадёжного офицера приклеивается к военнослужащему едва ли не на всю последующую жизнь, о ней тебе непременно напомнят при любом удобном случае.
К этой самой категории «вечно залётных», без каких-либо сомнений, можно было отнести и Лютого. Уж тут не отнять, любил нынешний Веденский командир в своё время погусарить. И не просто гульнуть, а так, чтоб земля содрогнулась. Чтоб о его русской широкой душе знала не только вся округа, но и командующие округов, в которых Лютый на тот момент проходил службу.
«Не поверишь!.. – бывало, оправдывался перед сослуживцами будущий подполковник. – …Но бывает так, что попадает мне под хвост вожжа!.. И уж тут меня не удержать!..»
И действительно, влетал Лютый с регулярным постоянством. И как назло или, как правило, в самые ответственные и неподходящие моменты.
Правда, вся эта эпопея, связанная с гусарскими кутежами и иными похождениями бесшабашного офицера давным-давно окончилась. Прежняя веселуха осталась там, в мирном, до чеченском времени. Среди офицеров южной группы войск какое-то время и блуждал слух, будто бы лет пять назад, сам Министр обороны (дабы не потерять командира от Бога) лично возил Лютого к одному из известных столичных наркологов.
Так это было или иначе, история умалчивает. Однако то, что в Чечне подполковник остепенился, и грешков по части злоупотребления спиртным за ним более не наблюдалось, являлось фактом неопровержимым. Меж тем, былая слава гуляки и кутилы так и продолжала тянуться за подполковником, и по сей день.
Впрочем, в офицерской среде Лютый был известен не только своим гусарством, успел он так же отличиться и на служебном поприще. О его ратных подвигах; успехах в локальных сражениях и серьёзных боевых операциях знали многие. Ну, а благодаря своему умению тактически и стратегически грамотно распределить силы, вверенной ему группировки, он уберёг, пожалуй, не одну сотню жизней личного состава. То есть, обычных российских парней. Видимо не зря говорят, мол, неординарные личности неординарны во всем.
Кроме того, в боевых условиях подполковник успел ещё, и «отметиться» своей неуступчивостью во взаимоотношениях с нынешним генералитетом. Вопреки всему, Лютый горой стоял за каждого из своих солдат и офицеров. Что всегда вызывало у подчинённых определённое уважение. Потому и прозвали подполковника за глаза: «батей».
Так или иначе, но исполняя свои служебные обязанности, подполковник вовсе не гнался за служебной карьерой, не пытался угодить командованию. В первую очередь, он думал о выполнении поставленных перед ним задач, а так же, о рядовом солдате, на которого, собственно, и ложились основные тяготы и лишения военной службы. Опять же, хорошие взаимоотношения с Министром обороны, потому и мог позволить себе Лютый нечто лишнее… В общем, на протяжении всей своей службы на Кавказе, полковник так и не сумел найти общего языка ни с одним из своих непосредственных командиров. По видимому, именно из-за этого и сложилось о нём в военных верхах общее мнение, как о командире, исполняющим приказы «наперекосяк», «по своему усмотрению» или «шиворот навыворот». Однако в целом, с поставленными задачами подразделение Лютого все же справлялось. Собственно именно это обстоятельство, и спасало подполковника от всевозможных взысканий, наказаний, лишений и тому подобного.
Учитывая вышеизложенное, а так же заканчивая разговор о всевозможных прозвищах Лютого, обязательно следует отметить и то, что кроме «батя» и «легендарный», к подполковнику намертво прилипло и ещё одно словосочетание. Коллеги и подчинённые в шутку величали командира «вечным подполковником». «Вечным», не в смысле бессмертным. Хотя и это имело здесь место, потому как за пять лет тяжелейших боевых действий, Лютый не только, ни разу не был серьёзно ранен, его и вскользь не коснулись ни вражеская пуля, ни осколок снаряда… Тем не менее, «вечным» он стал по совершенно иной причине.
Существовало стойкое убеждение, будто бы, очередное воинское звание, по причине прошлого «груза залётов», а заодно и нынешнего несколько своеобразного исполнения приказов – при всём к нему уважении, ну никак командиру не светило. Пусть и с сочувствием, но это знали и понимали уже все: от рядового, до Главнокомандующего.
Что же касаемо фамилии… Если не брать в расчёт глубокого шрама на правой щеке подполковника (кстати, полученного ещё в мирное время), то и внешне, и по своим человеческим качествам Лютый был полным антиподом своей суровой фамилии. С коллегами-офицерами, подполковник почти всегда был прост, открыт и не лишён чувства юмора. В отличие от многих иных командиров, в своих подчинённых, Лютый прежде всего видел единомышленников, людей выполняющих одну общую задачу. И только потом, они были для него подчинённые, военнослужащие ниже рангом, либо званием.
Вместе с тем, прилагательное «Лютый» в фамилии российского командира – нет-нет, да и наводило на противника определённый трепет. Ведь тот, кто не знал подполковника лично, воспринимал и ассоциировал командира, с нечто жестоким и ужасным, едва ли не с шайтаном…
– Здравия желаю! Майор Князев прибыл для прохождения службы во вверенную вам объединённую группировку войск! – на всякий случай, вытянувшись по стойке «смирно», отрапортовал с порога Валерий.
– Так заходи, коль прибыл!.. – встречая в своём рабочем кабинете нового офицера, Лютый вышел из-за массивного стола, который делал его, и без того невысокого ростом мужчину, ещё ниже. – …Майор, будь проще!.. Здесь тебе не плац Кремлёвского полка. А я, вовсе не Верховный главнокомандующий, принимающий тот парад!.. – после чего, подполковник протянул вошедшему руку. – …Ну, здорово, Князев! Значит, вместе будем теперь рубежи России защищать! Документы на тебя ещё вчера в штаб доставили. Потому и успел я с ними ознакомиться.
Скажу прямо: впечатляет. Личное дело, должен сказать, у тебя просто безупречное. Да, и Серёга… Имею в виду, вашего военкома Жадаева. Уж точно не стал бы раздавать свои рекомендации кому ни попадя. А ведь поначалу с большим подозрением я отнёсся к твоему назначению!.. – Лютый глянул на Валерия тяжёлым и испытывающим взглядом.
– Не понял!.. – майор и не думал скрывать своего удивления. – …Товарищ подполковник, ведь вы сами сказали: дескать, бумаги и характеристики в полном порядке!
– Именно это обстоятельство, меня и смутило. Уж больно в них было все гладко и положительно!.. – тяжело вздохнув, покачал головой подполковник. – …Ну, сам посуди. Мужик: от звонка, до звонка прошёл две войны. Участвовал в бесконечном множестве серьёзных, боевых операций, и при всем при этом, ни единого взыскания!..
– Каюсь, не безгрешен!.. – усмехнулся Князев. – …За пять лет войны всякое было. Да только огрехи мои, вероятней всего, с лихвой перекрывались чем-то иным. Потому и оставались они, как бы незамеченными.
– Ты, Князев, не оправдывайся! Характеристики – это бумага. Она всё стерпит. Вот только я привык быть предельно осторожным. С самого начала мне показался подозрительным тот факт, что офицер спецназа, да ещё и с таким послужным списком, вдруг решил перебраться в обычную воинскую часть. Считай, в пехоту. Причём, в добровольном порядке.
Твое бывшее подразделение – это элита, белая кость. Вы и за людей-то нас не считаете. Да, собственно, и куда нам до ваших супер бойцов. У вас сплошь кадровые офицеры; годами сложившиеся традиции; свой особый менталитет. А у нас совершенно иной контингент и совсем уж простенькая специфика. Тут-то мне и подумалось: а не конь, ли ты троянский? Ни засланный ли казачок? Может, копать под меня кто-то начал, по серьёзному?
– Коль возникло беспокойство, выходит, есть за что! – майор хитро подмигнул подполковнику.
– При особом желании, под любого из нас можно «наковырять» увесистую папку компромата. А учитывая то обстоятельство, что «врагов», не брезгующих мелкими пакостями у меня предостаточно, как пить дать, загнобил бы я тебя, Князев, на каком-нибудь дальнем блокпосту, в самой дыре, в самой жопе!.. Невзирая на долгую службу с Жадаевым, на его рекомендации. Знаешь ли, своя рубаха ближе к телу. Однако служит у нас один, хорошо знающий тебя человечек. Он-то и развеял все мои напрасные сомнения и прочие предрассудки.
– О ком идёт речь? – искренне удивился Князев.
– В процессе службы узнаешь!.. – на сей раз, уже Лютый нашёл повод для лукавой улыбки. – …Сейчас не время для поиска общих знакомых. Давай-ка, мы перейдём сразу к делу!.. – подполковник вернулся к своему столу и жестом подозвал Валерия. – …Смотри сюда, майор!.. – тыльной стороной карандаша Лютый обвёл на карте приличную территорию. – …Вот это – наша «земля»! Здесь у нас, как будто бы, всё в порядке. Однако в восьми километрах от основной группы войск, располагаются ещё и приписанные к нам склады Минобороны. Склады эти, скажу тебе честно, мой извечный и самый больной «гемор». Никогда там не было ни дисциплины, ни порядка… Считай, подошли мы к самому главному. Именно на тебя я и планировал возложить эту ответственную задачу: разобраться на месте, что там и к чему. Ну, а после, навести на объекте надлежащий порядок. Мужик ты грамотный и опытный, потому я и уверен в том, что всё у тебя получится.
Итак, в твоем подчинении, караульный взвод. Лейтенант Побилат будет твоим замом. В данный момент, именно он отвечает за безопасность периметра вышеозначенного объекта. В определённой мере, ты можешь рассчитывать и на старшего прапорщика, «хозяина» того внутри складского хозяйства.
Я и сам понимаю, что для охраны столь серьёзного, в стратегическом плане объекта, людей явно недостаточно. Караульную службу на тех складах, должна нести, как минимум, рота. Но тут, брат, извиняйте… У меня, и без того, с личным составом серьёзные напряги. И главное, без каких-либо перспектив на улучшение ситуации.
Представляешь, на днях услышал: будто бы, наши военачальники вот-вот приступят к очередному «разоружению». То есть, к сокращению численности наших подразделений на Северном Кавказе. Подчас у меня и вовсе складывается ощущение, будто бы наши генералы, в своих штабах и кабинетах воюют на стороне чеченских бандитов. Сам посуди. Как только это басурманское отрепье силы свои начинает копить и, соответственно, на время затихает – так наши, вместо того, чтоб укрепить завоёванные плацдармы, напротив, эти самые силы из республики выводит. Этакими темпами, через пару месяцев, мы с тобой Князев, лишь вдвоём и останемся Ведено прикрывать. Тут я, конечно, утрирую и надеюсь, что не дойдёт дело до подобного абсурда. Впрочем, грех мне жаловаться. Как не крути, а обстановка в нашем районе (тьфу, тьфу, тьфу) стабильная. Транспорт уже вовсю разъезжает без боевого сопровождения. Вокруг война, подрывы, перестрелки, бесконечные локальные бои, тогда как нашу территорию (уж и не знаю почему) Бог милует, бандиты предпочитают обходить данный район стороной.
Так что, друг мой Князев, особых хлопот по части внезапных налётов у тебя не предвидеться. А если и появятся какие-либо предпосылки на серьёзную угрозу, так не стесняйся, труби в штаб. Ты у нас под боком, в каких-то пяти-семи минутах езды. Всегда поможем: как огнём, так и живой силой.
Однако и ты не обессудь. Время от времени, будем подключать тебя к нашим боевым операциям. Твой былой опыт нам, безусловно, пригодиться. Таких как ты, ветеранов – у меня раз-два и обчёлся…
Лютый говорил отрывистыми фразами, вполне доходчиво. Чувствовалось, что ситуацией подполковник владеет и удерживает её под оперативным контролем. И, тем не менее, Валерия не покидали какие-то смутные сомнения. Об этом, при первой же представившейся возможности, он не упустил случая заявить.
– Командир, как-то подозрительно просто, у тебя всё получается? По-моему, так легко здесь никогда не было. И верней всего, вряд ли будет…
– Эх, майор!.. – сделав небольшую паузу, тяжело вздохнул Лютый. – …Твоя правда! Это на наших картах, в рапортах и отчётах Генштаба, да в телевизионных новостях, всё ладно и складно!..
– Потому и хотелось бы мне заранее знать о возможных подводных камнях и прочих нюансах своей будущей службы! – приготовившись к долгому разговору, Валерий присел на стул.
– Что ж, изволь!.. – уже нехотя продолжил Лютый. – …Надеюсь, что после моего предстоящего доклада, ты не сбежишь отсюда, куда подальше?
– Не беспокойтесь! Не для того я тащился в эту глушь через полстраны.
– В таком случае, буду говорить с тобой на чистоту. Слушай и мотай на ус. Заострять твоё внимание на вражеских снайперах, мелких и подлых вылазках со стороны боевиков, пожалуй, я не стану. Подобного дерьма здесь по-прежнему хватает. Уж такой у этого народца пакостный характер. Однако для твоих складов, подобные акции устрашения, не опасней комариных укусов. Стены ангаров, там крепкие.
Чуть подробнее мне бы хотелось поговорить о самих складах. Раскрою тебе небольшой секрет, о котором знают немногие. Мало того, что там боеприпасов и вооружения, на половину нашей армии. Так на дальнем объекте, имеется ещё и целый ангар медикаментов. В том числе, наркосодержащих. Без этой дряни, во время войны, ну, никак. Сам должен понимать, что для тяжелобольных – это единственная отдушина, чтоб не сойти с ума от невыносимых болей… Смекаешь, майор? Для любого маломальского полевого командира этот лакомый кусок, почище любых снарядов и автоматов будет. И ответственность за сохранность того «добра» взваливается на твои крепкие плечи. Блокпостов в округе, конечно, много. Вот только толку от них мало. А учитывая ещё и близость ущелья, где бандитствующей сволоты, словно пчёл в улье – бдительность должна быть на запредельно высоком уровне.
Теперь о ещё одном, как ты давеча витиевато выразился: нюансе. Имею в виду контингент, который будет в твоем непосредственном подчинении. Итак, по порядку.
Начну свой рассказ, пожалуй, с прапорщика Михайленко. На данный момент это единственный интендант, отвечающий за учёт и сохранность складского имущества. Ещё тот, скажу я тебе, жучара! Во взаимоотношениях с этим прапором советую быть крайне аккуратным и осторожным. Не без его подачи с дальнего объекта были сняты с должностей многие серьёзные офицеры. Всех, гад, выжил. У этого упыря повсюду свои люди. В том числе, и среди высоких чинов. Кабы не они, давно бы уж дал Михайленко пинка под зад!.. Вот скажи: какие общие интересы могут быть у генерала и прапорщика?.. – возмутился было в сердцах Лютый и, не дожидаясь ответа продолжил. – …Так что, друг мой Князев!.. Лучшим вариантом для тебя будет, вовсе не вмешиваться в его внутри складской хозяйство! Кому нужно, тот и проверит его канцелярские талмуды. А твоя служба – безопасность объекта!
– Обождите-обождите!.. Михайленко, Михайленко!.. – как бы что-то припоминая, несколько раз повторил вслух Князев. – …Знавал я одного хохла с точно такой же фамилией. Учились мы с ним в «военке». Правда, всего два курса. Почему я его запомнил? Потому как поймали нашего Михайленко на краже. У своих же сослуживцев, гражданскую одежду из каптёрки воровал. И ведь знал, сучёнок, что именно воровать. Потому как никакую иную одежду, кроме военной формы, курсанту иметь не положено. Потому и командирам о факте воровства никто не рискнёт доложить.
Взяли его своими силами. Как говориться: с поличным, на месте преступления, когда он ворованное пытался перепрятать. Устроили ему «тёмную». Чуть было, не убили. А из училища нашего Михайленко отчислили под мягкой формулировкой: за неуспеваемость. Очевидно, не захотели наши командиры-преподаватели репутацию своего орденоносного военно-учебного заведения марать. Фамилия Михайленко, конечно, распространённая… Да и вряд ли, тот наш рыжий ворюга, попал бы в прапорщики…
– Постой-постой! Так ведь и наш складской Михайленко, так же, рыжий!.. – усмехнулся Лютый. – …Случаем, не Вовкой вашего звали?
– Точно, Владимир! Быть может, вы ещё скажете, что он из Ульяновска? – по-прежнему сомневаясь в каком-либо совпадении, на всякий случай поинтересовался Валерий.
– И опять в «яблочко»!.. – рассмеялся подполковник. – …Тысячу раз убеждался в том, что земля наша круглая и маленькая, коль люди, так часто на ней встречаются. Я и вовсе не удивлюсь, если ты, где-нибудь у чёрта на куличках, вдруг встретишь своего бывшего сослуживца или однополчанина. Кстати!.. Если это, действительно, он… Тот факт из биографии Михайленко, о котором ты только что мне поведал, может быть весьма нам полезен.
– Посмотрим!.. – в лёгкой задумчивости майор почесал свой затылок. – …Возвращаясь к нашему прошлому разговору… Надеюсь, это не Михайленко замолвил за меня словечко, заставившее вас поменять мнение относительно моей персоны?
– Ещё чего! Мнением прапорщика я, если и воспользуюсь, так в самом крайнем случае. А уж совет от Михайленко я и вовсе постараюсь исполнить с точностью, до наоборот.
Ну, а сейчас давай-ка мы на время, забудем о прапоре. Мне нужно успеть… Пусть, заочно и вкратце, а всё же познакомить тебя с караульным взводом. Тот ещё, скажу тебе, контингент!..
– Как это?.. – вскинул брови Князев. – …Не уж-то хуже прапора?
– Нет, не хуже. Однако серьёзные и ответственные бойцы, мне нужны здесь. Можешь считать: на передовой. Соответственно, всех остальных… А так же тех, кого я вынужден был (по тем или иным соображениям) спасать от военных трибуналов и зарвавшихся правозащитников – пришлось «сослать» куда подальше, с глаз долой. Речь, как ты, наверное, и сам понял, ныне идёт о твоём дальнем объекте.
– Хорошенькие новости!.. – недобро ухмыльнулся Валерий. – …Если я правильно вас понял… Там, на складах… То есть там, куда и предстоит мне отправиться. Что-то вроде местного дисбата. И командовать этой «дикой дивизией» вы поручаете именно мне.
– Угадал! На складах я должен иметь офицера, способного «построить» ту разношёрстную и мало управляемую массу. Если пожелаешь, данный офицер просто обязан задавить их своим собственным авторитетом. В общем, так Князев!.. Делай с ними, что хочешь и как хочешь, но чтоб на объекте была железная дисциплина. Чтоб по твоей вине, как командира взвода охраны, с объекта не пропала ни одна ампула, ни один патрон.
– Подполковник, а вам не кажется преступным доверять армейский арсенал всякого рода разгильдяям и раздолбаям? Короче, безответственным и сомнительным военнослужащим!.. – Князев негодовал. Однако в данном диалоге, он по-прежнему старался сохранять видимое спокойствие.
– А куда, ты прикажешь девать мне этих, по сути, ещё мальчишек, без разбора собранных военкоматским «неводом»? Ведь многим из них, нет ещё и девятнадцати. Кто-то из них пальнул со страху, якобы, в мирного жителя; кто-то кусок сыра с голодухи украл… Ну, или давай поломаем ребятам жизнь, отдав тех пацанов в военную прокуратуру. Посмотрим ещё пару-тройку показных «шоу-судилищ» над военнослужащими, исполнявшими свой долг. Мало они здесь пережили, мало их свихнулось на этой долбаной войне, так пускай ещё и на зоне, лет этак по пяток помучаются, в тех же самых нечеловеческих условиях. Не знаю, как ты, Князев!.. А лично я считаю, что Россия должна быть перед ними (ещё вчера сидевшими за партами, а сегодня попавшим в смертельную бойню) в неоплатном долгу. Не забывай о том, что мы профессионалы. А они кто? Сопляки, против хорошо обученного и отлично вооружённого противника. Это для кремлёвских откормленных харь, мы проводим здесь обычную контртеррористическую операцию. Типа гоняемся по горам за парой десятков бандитов. И, якобы, при полной поддержке местного населения. Да, хрен-то вам, господа чиновники! По сути, мы воюем с целым народом, с его регулярными войсками; и находимся мы сейчас на территории полномасштабных боевых, диверсионных и партизанских военных действий.
Чтобы мне не говорили, а я был и буду убеждён в том, что солдат, убивший во время военных действий кого-то из стана противника, ни при каких условиях не должен доказывать, что это был именно враг!.. А не мирный житель, якобы, совершенно случайно (и всего-то на пол часика) взявший в руки автомат или снайперскую винтовку. И вообще, Князев. Не знаю, как там было у вас, в спецназе. А у нас… По крайней мере, в моем подразделении, своих не сдают.
– И у нас не «сдают»!.. – улыбнулся майор. – …Однако и раздолбаев, за которых никто не поручится, у нас вовсе не было!
– Эка, ты сравнил: член с пальцем!.. Кабы мог я отбирать себе солдат по своему собственному желанию!.. – присвистнул Лютый. – …Что же касаемо твоего будущего взвода… Ты с ними сперва познакомься, узнай их поближе. Быть может, после и твое первоначальное мнение, на их счёт изменится. Вот тогда мы и поговорим: стоит ли доверять охрану складов этим пацанам!.. Одно скажу. Откровенных слюнтяев, подонков и подлецов, ты там, точно, не встретишь. С любым из этих «разгильдяев», хоть сейчас я бы отправился в разведку. Ребята надёжные. Подумаешь, разок оступились, с кем не бывает!.. Ты главное: будь с ними пожёстче. Иначе, запросто на шею сядут.
Пришла мне как-то в голову необычная идея. Посчитал я, что общий язык с вышеозначенным караульным взводом обязательно сможет найти более, что ли, «гражданский». В общем, более молодой офицер, близкий им, как по мироощущениям, так и по взглядам, по интересам. Да только, ни черта из того эксперимента не вышло. Они его просто-напросто «съели»!.. Не учёл я следующего фактора. А именно того, что у большинства из твоих будущих парней, за плечами война, награды, ранения!.. А у молодого командира… В общем, сам понимаешь.
Лейтенанта Побилата, о котором только что шла речь, я всё же оставил на складах. Правда, с несколько иными целями и задачами. Когда ты доберёшься до объекта, он познакомит тебя с территорией и личным составом. Лейтенант, парнишка образованный и не глупый. Единственный его недостаток – характером он слабоват. Но это дело наживное. Для должности замком взвода, и первых двух качеств будет вполне достаточно. Что же касаемо опыта и того же характера, то я уверен, приобретены они будут уже в процессе службы…
Подполковник так и продолжал рассказывать о молодом офицере, однако майору данная информация показалась малозначимой. Потому, размышляя о чём-то своём, он и пропустил её мимо своих ушей. Забегая несколько вперёд, следует отметить, что Валерий напрасно не прислушался к словам подполковника. Возможно, пришлась бы данная информация майору, как нельзя кстати. Причём, в самом ближайшем будущем.
После «многообещающих» напутственных слов подполковника, Князев покинул штаб и направился в сторону поджидавшей его бронированной машины, приписанной к складам Минобороны. По пути, он всё ещё продолжал размышлять об уготованной ему «участи».
«Дальний объект!.. Значит, дальний. Сложный личный состав? Так ведь не на курорт я нынче приехал. Мы ещё посмотрим: кто кого?..»
И действительно, выбирать Князеву не приходилось. Точнее, у Валерия и вовсе не было выбора. Стандартный контракт по форме «А», подписанный ещё в Омске, предусматривал службу на любой должности и в любой точке России. Более того, он сам стремился к наиболее тяжёлым армейским условиям. Рассчитывая на то, что именно в тех, вовсе непростых ситуациях, он гораздо быстрее забудет о своих былых «гражданских» неурядицах.
«Можно считать, что в некоторой степени мне даже повезло! Новое назначение, по своей сути, вовсе не является архисложным или смертельно опасным!.. Служба, как служба. Стратегический объект – это вам, вовсе не передовая. Не оперативная позиция, посреди чистого поля; и не мобильное подразделение, когда всю жизнь «на колёсах». Новое назначение обещает быть гораздо проще!..»
Вот так, словно совсем недавно заменённая шестерня в некоем сложном механизме, с небольшим скрипом и скрежетом притираясь к единому и слаженному процессу, наш герой постепенно начал вживаться, приспосабливаться и узнавать всё больше и больше о своей новой службе.
Когда люди говорят, будто бы в одну воду нельзя войти дважды, очевидно, они подразумевают то, что невозможно испытать или заново пережить те же самые чувства и эмоции, с которыми ты ранее сталкивался. Однако сейчас, возле штаба объединённой группировки войск у Князева, похоже, появился реальный шанс опровергнуть вышеозначенную народную мудрость. Как-никак, а спустя два года, он вновь был на территории Чечни, вновь в военной форме, с прежними майорскими погонами. Перед ним вновь стоял, словно вернувшийся из прошлого, хорошо знакомый ему БМД. Те же самые настроения и почти те же мысли. Ко всему прочему, за своей спиной он вроде бы вновь услышал очень знакомый голос.
– Обождите!.. Постойте!.. Князев!.. Майор Князев!..
Валерий не сразу сообразил: то ли звал его кто-то; то ли, внезапно разбуженные воспоминания, вдруг начали воспроизводить в его голове некие, совсем уж нереальные фантазии. Дабы внести хоть какую-то ясность, майор оглянулся. При этом его удивлению не было предела. Впрочем, не так. Удивиться он вовсе не успел. Князева догнать девушка, облачённая в военную форму. Вне всяких сомнений Князев узнал в этой даме Ирину, девчушку из его прошлой службы. Только тогда, она была несколько помладше, совсем ещё девочкой.
– Валерий, и всё-таки, это вы!.. Живой!.. – слегка задыхаясь от быстрого бега, спешно заговорила Ирина. – …Тогда, два года назад, нам сообщили, что все погибли. Лишь я одна не могла в это поверить. Была абсолютно уверена в том, что с кем-то из вашей группы я обязательно встречусь. Выходит, не подвела меня интуиция.
– Рано меня хоронить! Как видишь, пока здравствую! – неловко отшутился майор. Его смущение было вызвано, прежде всего, тем, что из всех окон штаба за ними наблюдал не один десяток пар любопытных глаз. А, кроме того, он не представлял как вести себя в общении с далеко не девочкой, а вполне взрослой, к тому же, весьма миловидной особой.
– Может, ещё кто-то уцелел после того боя? – как ни в чем ни бывало, продолжала свой расспрос Ирина.
– Нет!.. – коротко ответил Князев. Сейчас, ему вовсе не хотелось ворошить подробности неприятных воспоминаний. Потому и предпочёл он перевести разговор на иную тему. – …Ну, а ты?.. Какими судьбами здесь?
– И вы ещё спрашиваете?.. – вздохнув, Ирина отошла в сторону. Ненавязчиво встав между майором и БМД, тем самым преградив офицеру дорогу к возможному «бегству». – …Уезжать мне было некуда. Потому и напросилась я к Лютому в штаб. После той вашей гибели… Ой, извините!.. – барышня вдруг сделала несколько несуразное движение рукой, будто хотела поймать, случайно выскочившее слово. – …В общем, не могла я оставаться на прежнем месте. К тому же вместо вас, командиром подразделения был назначен Муханов. Надеюсь, вы помните, какие сложные у нас были с ним взаимоотношения. В общем, в тот же самый день я собрала свои вещи и сменила место службы.
Когда подполковник сообщил, что к нам едет какой-то майор Князев… Извините, но я не поверила, что речь идёт именно о вас. Посчитала, однофамилец. Ну, сами посудите: почему же сюда, да ещё и в пехоту?..
Именно теперь Валерию и стало понятно, из каких-таких источников Лютый черпал о нём сведения.
Несколько строк об Ирине.
Её родители познакомились в Нижнем Новгороде, в ту далёкую пору, когда этот город ещё носил имя Горького, когда выпускники военных училищ, коим и был в то время будущий отец Ирины, лейтенант Карасёв, могли смело смотреть в своё вполне определённое армейское будущее.
Отец Ирины по национальности был русским, тогда как её мать, учившаяся в горьковском ВУЗе, оказалась родом из Ингушетии. Во времена Советского Союза подобные межэтнические браки считались обычным делом. Более того, вышеозначенные семейные союзы, в определённой степени даже приветствовались. Считалось, что они укрепляют межнациональную дружбу братских республик.
Прежде чем на свет появилась Ирина, её родители порядком покочевали по бескрайним просторам бывшего Союза, меняя военные городки и армейские гарнизоны, вслед за новыми назначениями главы семейства. Потому о рождении ребёнка Карасёвы задумались довольно-таки поздно. Лишь тогда, когда в военной карьере отца наметилась некоторая определённость и стабильность, когда обоим супругам было уже за тридцать с хвостиком.
В самом конце восьмидесятых подполковник Карасёв вышел в отставку. Точнее, было бы сказать: на волне повального армейского бардака и перестроечного сокращения армии, его просто-напросто «попросили» со службы. После увольнения из Вооружённых Сил, Карасёвы со своей десятилетней дочерью, решили осесть на родине матери Ирины, в Ингушетии, купив там добротный дом на окраине крупного селения. Тот выбор мотивировался, как благоприятными природно-климатическими условиями, так и близким соседством с гостеприимными родственниками по материнской линии. Кто ж тогда, в конце восьмидесятых мог предположить, что в Чеченской республике к власти придут воинствующие экстремисты. Что именно интернациональность семьи Карасёвых, в конечном итоге, и сыграет в судьбе Ирины самую роковую роль. Первые вылазки чеченских головорезов на территорию сопредельных республик, оставят Ирину круглой сиротой. Бывшему офицеру Карасёву припомнят не только службу в рядах Советской Армии, но и его национальность, и вероисповедание, его непокорность и к людям, спустившимся с гор. Вслед за отцом будет убита и мать Ирины. Очень скоро, чеченских боевиков из ингушского посёлка выбьют. Возле сгоревшего дотла дома, бойцы группы федеральных спецслужб быстрого реагирования найдут перепуганную и обессиленную девчушку. Отбиваясь от озверевших бандитов, бывший подполковник сумеет сохранить жизнь дочери, укрыв её от чеченских пуль в дальнем погребе.
Ну, а далее, неплохое знание горной местности и здешних наречий, а так же кое-какое ходатайство офицерского собрания – все это и послужило основанием для временной постановки шестнадцатилетней Ирины на армейское довольствие в качестве проводника и переводчицы.
Князев уже не спешил. Как-то незаметно, он разговорился с Ириной. При этом в нём вновь появилось ощущение, будто бы никуда он вовсе не уезжал. Что всегда, пусть и мысленно, был он здесь, на южных рубежах страны, среди кавказских гор и вот таких близких, открытых и бесхитростных людей.
