Олег Борисович Антонов
День Мечты
А они не хотели слушать меня, никто… Даже самый родной мой человек, жена моя не услышала крик мой беззвучный, видно и впрямь никуда не годный я учитель. Если даже сыну не смог передать то, что пытался нести другим. Что ж, моя вина и теперь уже ничего не поделаешь. В новом теле новую душу не обретешь. Так зачем мучаться? Только бы они не успели вернуть меня, не хочу в новый мир, лучше покой. Не хочу…
– Да, да… Начинайте клонирование, образцы тканей у вас есть. Да, это мое распоряжение, начинайте. Страховка заполнена, все оплачено. Начинайте! Как он, давление в норме? Отлично, это только инфаркт, ерунда, справимся. И не рыдай, девочка, ты же врач «скорой», должна бы привыкнуть. Твой старый учитель ещё побегает, может в школу опять пойдет работать… Мы тебя, дружок мой, на ноги поставим! Сейчас подключим к системе, полгодика ты протянешь, это я тебе гарантирую… Потом – полное обновление и будешь ты, Михалыч, как свежий огурчик со своей грядки… Поехали, поехали!
Тема для размышлений
По своему обыкновению Степан Сергеевич в одиннадцать сварил кофе, добавил дольку лимона, кусочек рафинада и вернулся в кабинет. Сегодня он принялся, в который раз и не упомнишь, перечитывать «Сумму технологий» Лема, в очередной раз поражаясь тому, как много это человек мог предвидеть, но в то же время, как сильно отличалось его видение будущего от того, что происходило в последующие десятилетия. Степану Сергеевичу нравилось перелистывать страницы старой книги, сидя в кресле-качалке у окна, за которым осень празднично раскрасила деревья.
Из прихожей донесся слабый шум и через минуту в комнату стремительно вошел Игорек, его единственный внук, наверняка сбежавший с занятий в школе.
– Привет, дед! Как жизнь? – внук расплылся в улыбке и, подойдя к креслу, легонько похлопал старика по плечам.
– Отлично, Игорек. Скриплю потихоньку. – Степан Сергеевич слабо усмехнулся и отложил книгу на подоконник.
– Что нового в школе?
– Да ничего особенного, вот с физры смотался, снова Петрович в ауте, день рождения у него позавчера был. Зал закрыт, даже не поиграешь в баскет. Девчонки остались ждать географию, а пацаны пошли в кино – чего зря полтора часа терять, а географию и так все знают, теперь в каждом мобильнике карты имеются.
– А ты что не пошел?
Внук пожал плечами: – Да там смотреть нечего, одна бредятина для первоклассников. – Потом потянул носом и заявил: – Я тоже хочу кофе.
– Там осталось немного, но можешь сварить новый.
– Нет, если ты не будешь. И мне надо с тобой кое-что обсудить, – голос внука доносился уже из кухни. Хлопнула дверь холодильника и через несколько секунд он вновь оказался в комнате, в руках у него была кружка и бутерброд с сыром. Присев на старый диван, внук в три куса разделался с бутербродом и, отхлебнув кофе, прищурился на деда. Тот развернулся в кресле к дивану и снисходительно кивнул, ожидая вопросов. Они часто обсуждали проблемы, которых у любого пятнадцатилетнего парня ежедневно возникает множество.
– Вот сегодня поцапался с историчкой. Она снова начала трындеть про новые направления в развитии нашего общества. Приплела каких-то философов, которые обещают переход к глобальному обществу, в котором нашей страна будет играть весомую роль. Только я спросил, а что она под этим подразумевает. Ну, например, желание делиться своими запасами, сырьем или населением. Так ведь этого добра и у других хватает, мы лучше только тем, что больше других имеем, и в этом вся наша значимость? Она же, вместо того, чтобы ответить честно, начала орать, что наша страна всегда была ведущей в культуре и политике, если бы не мы, так весь мир давно бы развалился… Ты что по этому поводу думаешь, дед?
– В чем-то она права, только тебя такой ответ не устроит, – дед покачивался в кресле, поглядывая на внука, который теребил в руках новый мобильник. Разговоры с внуком вносили в его скучную жизнь пенсионера оживление, скрашивая серые будни.
– Так скажи, в чем я не прав. Разве нас не считают в мире страной третьего мира, сырьевым придатком Европы и Китая?
– Кто и что считает, зависит от его культурного уровня. Если это человек нацелен только на потребление, то да, а если человек хочет духовного развития, расширения границ познания, тогда – нет.
– Ну, дед, опять ты всё сводишь к одному. Если чужак культурный, то наша страна велика и могуча, а если он потребитель, то наша страна – просто задворки международных корпораций. Таких теорий много, есть ведь и другие, более актуальные, которые нам вдалбливают с пеленок.
– Какие же?
– Да те же, что и вам, наверное, вбивали. Надо больше танков и ракет, тогда нам никто не страшен и мы сами будем решать, кому нефть продавать, а кому газ.
Ах, это… Да, когда я пионером был, нам походе говорили. А я задавал своим учителям наивные вопросы, наподобие тех, что ты сейчас задаешь. Зачем мы кормим Кубу и Анголу, зачем гробим своих ребят в Афгане и продаем задешево лес и нефть, когда у нас не хватает квартир, телевизоров и колбасы… Потом Союз развалился, так и не выиграв гонку вооружений, только бедных сделал нищими, а богатые между собой драку начали, чтобы урвать побольше.
– Вот видишь, ничего не изменилось. Не стала наша страна руководить миром, не стала образцом для подражания. Так чего же про культуру говорить, когда от нас ждут только сырья, чтобы после переработки нам втридорога продавать дешевые бусы и зеркальца, как папуасам? Сколько тех, кто ждет новых Чеховых и Достоевских, в мире, где самые популярные герои – Том и Джерри? Почему мы не изменились, поменяв плановую экономику на рыночную? Почему у власти остаются те, кто меньше всего заботится о стране, но слишком много болтает о всеобщем благе? Почему ничего не меняется к лучшему, ведь сколько людей выходят протестовать на митинги, столько болтовни в Интернете, а всё остается по-прежнему?
Внук не усидел на диване и теперь расхаживал по комнате, эмоционально жестикулируя и отбрасывая длинную челку, спадавшую на глаза. Дед покачивался в кресле, глазами следя за его перемещениями.
– Потому и остается неизменным, что кроме болтовни ничего не делается. Квакают лягушки на болоте, пока аист не прилетел.
– Тогда как изменить это? Почему ваше поколение ничего не сделало, ведь можно было поменять власть, вместе с экономикой, сделать богатой страну, а не кучку политиков и бизнесменов.
– Изменить можно, только трудно. Когда мне было тридцать, ещё до развала Союза, была группа единомышленников, которые хотели изменить общество. Наивные мы тогда были, но хотели мир к лучшему изменить. Основные принципы такого изменения разработали, проект составили. Вот только оказалось, что государству такое изменение не нужно, тогда ведь коммунисты строго следили, чтобы никто с общей дороги не сходил в сторону, все под контролем держали. После перестройки пришлось все силы тратить на то, чтобы приспособиться и выжить в обезумевшем от свободы мире, никому наш проект уже был не нужен.
– И что же это за принципы такие были? Раньше ты мне ничего не говорил.
– Так ведь ты и не спрашивал, Игорек. Мал был, интересовался другими вещами. Да и книжек маловато читал, всё больше мультиками увлекался, да играми. Но это нормально, детство у каждого должно быть счастливым.
– Хорошо, теперь я подрос и готов выслушать. Честно, дед, у меня в голове столько вопросов возникает, когда я учебники читаю или ищу в Сети информацию. Только вот мусора много, откровенной глупости и неприкрытого цинизма, а хороших идей или теорий так мало, и найти их трудно. Будто кто-то специально Интернет забивает информационным мусором, чтобы в нем откопать что-то стоящее было невозможно.
– Это ты верно заметил, молодец. Да, есть такое воздействие, власть имущие ведь понимают, что их положение тем лучше, чем меньше народ о серьезных вещах задумывается. Потому и не мешают, а чаще и помогают такой информационный мусор создавать, чтобы, как физики говорят, полезный сигнал шумом заблокировать. Народ ведь должен пар выпускать, когда видит, что лучше не становится. И митинги именно на это направлены. Если поначалу они стихийно возникали, то теперь тщательно контролируются и планируются. Шуму много, а кто выиграл – мало кому известно. Так что ты туда не лезь, только время зря потратишь, выслушивая чепуху и бредни очередного политического паяца.
– Что же тогда делать? Если сидеть дома, то лучше не станет. Может, ваша группа придумала что-то хорошее, тогда поделись информацией.
– Хорошо. Историю ты изучал и должен представлять, что с момента появления и до сегодняшнего дня любой тип общества строился по принципу пирамиды: в основании находится основная масса людей, на вершине – правители, которых можно по пальцам пересчитать. А между ними – несколько слоев управления, принуждения и исполнения. При этом интересы основания практически не интересуют вершину, а основные направления развития общества формируются в промежуточных слоях, которые слабо зависят от основания, хотя и постоянно пополняются людьми снизу. На вершине обычно находятся те, кто сумел туда выбраться не потому, что этого хотело большинство, а потому, что это выгодно какому-то среднему слою, или группировке. И так продолжается уже несколько тысячелетий, меняется только толщина прослойки между вершиной и основанием. Согласен с такой картинкой?
– Ну, в принципе, да. – Находившись, внук снова присел на диван.
– Наша группа пыталась найти зависимость общественной структуры от нескольких факторов. Например, от скорости обмена информацией в обществе, уровня образованности общества, количества культурных учреждений… Также искали исторические примеры других структур общества, отличных от пирамидальных. К сожалению, таких структур обнаружить не удалось, но этот поиск позволил создать второй принцип нового общества. Анализ общественного устройства со времен Древней Греции до наших дней дал основание для первого принципа. И последний принцип мы создали уже после знакомства с новыми научными направлениями, в области информатики и связи.
– Дед, до философии мы ещё не добрались, а информатика мне не очень нравится, скучно на уроках, поэтому ты уж как-нибудь попроще объясняй, – развел руками внук.
– Ладно, уровень ваших преподавателей обсуждать не будем, это беда любого современного общества. Выгодно и удобно иметь в основании пирамиды стадо оболваненных потребителей, им легко управлять. А хорошие учителя этому только мешают.
– Пусть при коммунистах вам не дали проект внедрить, но можно ведь было хотя бы на общее осуждение проект вынести. Даже просто мнение других узнать, может он того не стоил, чтобы его применять.
– Мы свой проект хотели вытащить на общее обсуждение, но в Союзе всё было под контролем партии, все СМИ. А обсуждения в узком кругу на кухне мало что дают, да и в КГБ настучать могли, тогда всё новое в штыки принималось, если не было партией и комсомолом одобрено. Интернета тогда ещё не было, персоналки только появились и стоили дороже автомобиля, сотовых телефонов тоже не было.
– Да, – усмехнулся внук и удивленно помотал головой. – Прям, как в пещерном веке жили.
– Примерно так. Тогда людей сильно беспокоил квартирный вопрос, который так и остался нерешенным, да ещё проблема дефицита. То шоколад исчез, то водку запретили, сигареты по талонам… Веселое было время, полное ожиданий. Наш проект тогда взяли посмотреть, с нами побеседовали, а потом сунули наши предложения под сукно, а нам посоветовали заняться своим делом, за которое мы зарплату получали.
– Знаешь, дед, а многие в классе не верят, что в магазинах не было колбасы и сыра, что за рубашкой и носками надо было в очереди стоять, а телевизор ждать в очереди.
– Ну и понятно, ваши родители выросли в рыночных условиях, когда спрос определял предложение. И единственной проблемой было наличие денежных средств у нас, прекрасно знавших, что такое очереди и дефицит и не желавших такого знания своим детям.
Дед замолчал, задумчиво покачиваясь в кресле, но внуку не терпелось услышать, что же такого нового могли придумать в прошлом веке несколько энтузиастов.
– Так что там с принципами?
– А, да. Во-первых, мы решили, что новое общество должно основываться на самоуправлении. Каждый, начиная лет с 14, имеет право участвовать в выдвижении, обсуждении и принятии решений по всем вопросам, касающихся жизни общества. Начиная от ремонта дома, в котором живет, до посылки звездной экспедиции.
– Ого, как круто! Только ведь тогда все только и будут заняты обсуждениями, кто же работать станет?
– Такое возможно, если сразу дать такую возможность. Но переход к новому обществу должен быть постепенным, чтобы приучить людей к ответственности. Для этого нужен второй принцип: новое общество должно быть сотовым, строиться на объединении людей в ячейки, по нескольким объединяющим параметрам. Школьник, например, может входить в школьную ячейку, в ячейку по увлечениям, в ячейку своего дома или района. Взрослый человек уже может входить в ячейку по специальности, решать вопросы города, региона, страны.
– Всё равно, как-то это…примитивно, вроде гильдий или кланов. Каждый ведь считает себя самым умным, пока двое между собой договорятся, полжизни пройдет.
Внук почесал в затылке и с сомнением посмотрел на дела. Тот кивнул головой, соглашаясь.
– Для того, чтобы решения принимались оперативно, а главное, – чтобы исполнялись, нужен третий принцип. Каждый несет полную ответственность за свои действия, поэтому каждое предложение, поступившее на обсуждение ячейки или всего общества должно быть разумным и аргументированным. В каждой ячейки со временем вырабатывается шкала градации, по которой наиболее опытным и умелым присуждается определенная степень эксперта. Эксперт будет выступать в роли цензора предложений и руководителя работ, которые ячейка решит осуществить. А это требует большой ответственности, помимо энергии и высокого уровня знаний. При постановке сложных вопросов эксперты могут объединяться, вырабатывая компромиссное решение. Вопросов на уровне государства будет немного, большинство проблем будут решаться на местном уровне, заинтересованными членами ячеек, которые могут объединять свои усилия и доступные средства.
– Ты хочешь сказать, что вопросы международной политики или глобальной экономики будут решаться сообща? Но ведь мнение большинства не всегда является верным, в истории разве мало примеров, когда большинство выдвигала своих вождей, которые приводили всё общество в такую яму, из которой трудно выбраться?
– Нет таких примеров в истории, внучек. Всегда вожди, которых, якобы выдвигал народ, на самом деле оказывались ставленниками определенных группировок, обычно преследующих корыстные интересы. И никогда ни один вождь не интересовался мнением большинства, ему это было не нужно, ведь он был марионеткой. Это трудно обнаружить, ведь после прихода к власти любой правитель всегда стремится скрыть или уничтожить средства и методы, с помощью которых он возвысился. Поэтому в новом обществе, которое мы хотели видеть в будущем, интересы и мнение большинства станут решающими. Ни один народ не хочет войны или разрухи, никто в здравом уме не станет уничтожать своих сограждан ради чужих интересов.
– Хорошо, придумали основные принципы, на которых строится новое общество. Общие интересы превыше всего, все вопросы решаются голосованием. Каждый может стать экспертом, который будет отвечать за принятое решение. Чего же вы не занялись таким проектом, когда Союз развалился? Самое время было кинуть в народ такую идею.
– Для вывода такого проекта на обсуждение нужно было иметь средства, и немалые. Газеты тогда печатали только сенсации или рекламу, которая давала возможность существовать. Наука лишилась финансирования, система образования тоже зачахла… Страну начали разворовывать те самые партийные функционеры, которые до этого «заботились» о всеобщем благе. Мы в 91-м только начали испытания первого варианта психодиагностической системы, которую сделали втихаря от начальства, и которую собирались внедрять в учебные заведения. А тут начался бардак, группа распалась, каждый начал бороться за собственное выживание.
– Ну ладно, пусть тогда не получилось, но ты ведь мог сам что-то сделать. Что для этого нужно было? Только деньги и всё?
– Нет. Деньги это вопрос реализации. Главное – чтобы была команда, готовая работать долго и целенаправленно, без отклонений от выбранного курса. Сразу такой проект внедрить невозможно, я тебе об этом говорил. Нужен постепенный переход, поэтапный. Мы подготовили сценарий для первых двух этапов, который сейчас, наверное, выглядит примитивно, но это поправимо.
– И сейчас это можно использовать?
– Конечно. Я теперь думаю, что начни мы тогда, тридцать лет назад такой проект, ничего бы толкового не вышло.
– Почему это?
– Для нашего проекта нужна была возможность свободного информационного обмена. Мы мечтали, что при реализации проекта будет использоваться телефонная связь, некоторые уже тогда видели перспективы использования компьютерной сети, тогда это только развивалось. Но никто из нас тогда и не предвидел такого быстрого развития мобильной связи, сотовых и спутниковых систем, рассчитывать приходилось только на поддержку государства, которое все эти каналы связи полностью контролировало. В начале века можно было проект запустить, только некому оказалось. Людей настроили на потребление, всё стало доступно и о высоких материях забыли. Теперь средний класс наелся, стал о высоких материях задумываться, на митинги пошёл. Только единой цели нет, одни протесты…
– Хорошо, скажи, каким образом это можно изменить.
– Ты хочешь этим заняться? Тебе ещё учиться надо. Ну да ладно, – дед покряхтывая, поднялся с кресла и, подойдя к книжному шкафу, присел и принялся копаться в нижнем отсеке, заполненным старыми папками и пожелтевшими журналами.
– Вот,– выудил он потертую картонную папку. – Это наш проект, там все расписано.
Пока внук развязывал тесемки и рассматривал первые листы с машинописным текстом, с пометками на полях, дед снова уселся в кресло.
– На первом этапе нужно было ознакомить с текстом проекта все население и провести референдум или хотя бы опрос, чтобы, получив критические замечания, собрать единомышленников и доработать проект до рабочего варианта. Потом предполагалось внедрить психодиагностическую систему, которая могла помочь не только школьникам в выборе профессии и призвания. Ведь никто так просто от власти не отходит, мы хотели внедрить обязательную проверку тех, кто хочет заниматься вопросами управления обществом на альтруизм и соблюдение общественных интересов. Чтобы к власти постепенно пришли те, кто действительно способен и готов самоотверженно работать на общее благо.
– А как же тогда с теми, кто не захочет уходить? Где столько бескорыстных и честных людей набрать, которые смогут чиновников заменить?
– Вот, видишь, ты правильно видишь основные проблемы. Система одновременно должна была работать в школах, техникумах .ВУЗах. Сейчас ведь каждый сам по себе, а судьба чаще всего зависит от кошелька родителей. Кто-то имеет способности стать хорошим педагогом, но у родителей нет денег, чтобы отправить ребенка учиться в хороший ВУЗ. Да и мода сильно влияет на выбор профессии. Сейчас все хотят стать банкирами или президентами, но ведь не каждый обладает способностями. Вот и ширится армия бездарных исполнителей, а нужно создавать льготные условия для талантливых, помогать им.
– Ну, тут ведь от учителей многое зависит. Если в школе одни дураки работают, так как они могут чьи-то таланты разглядеть, тем более развить?
– Так система тестирования была бы как раз таким мерилом, которое через десяток лет даст новое поколение хороших учителей, врачей или инженеров. Людям бы понравилось жить интересно, принося пользу себе и другим. Тогда и недовольных стало бы меньше, да и потребление алкоголя и наркотиков сошло бы на нет, ведь люди к ним обращаются только потому, что своего призвания, достойной цели в жизни найти не смогли. А попробуй какой дурак покомандовать теми, кто себе цену знает и его насквозь видит? Не получится, ему подчинятся никто не захочет, а заставить тоже некому будет, где найдешь тупого исполнителя, который захочет всю жизнь чьи-то приказы исполнять, когда вокруг все живут интересно и в радость? Вот тогда начинался второй этап, на котором внедрялось самоуправления, сначала на уровне ячеек, поселков и городов, потом и до всего государства дошло бы. Лет за шесть, наверное. Вот для этого современные системы связи очень бы подошли. У каждого есть телефон, который легко использовать как коммуникатор. Надо что-то обсудить и принять решение – посылай сообщение, теперь ведь помимо текста картинки и графики можно использовать. Тут высокая скорость обмена информацией и понадобится. Да и результаты голосования можно быстро обработать, в каждом телефоне теперь компьютер имеется…
– Ладно, дед, давай-ка обедать. Я пойду, разогрею, а проект твой потом посмотрю. Тут есть над чем покумекать, как говорит наш трудовик, когда мы что-нибудь в школе сломаем, а ему чинить приходится. Да и ребятам надо показать, сейчас сайт сделать не проблема, может, и спонсоров найдем подходящих.
– Посмотри, может не только тебе интересно станет, – улыбнулся вслед выходящему внуку Степан Сергеевич, и в душе его затеплился огонек надежды.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.
