Оксана Ююкина
Тогда лети
– Вам стоит вести себя приличнее, герр Архейн, – подавленное раздражение, знакомые ядовитые нотки и попытки выплюнуть его имя вместе со своими органами. Кто же это как не многоуважаемая профессор Лоуэл?
– А если не буду, то отчислите меня? – в юношеском голосе мелькает горечь вперемешку с надеждой.
Кэллин Лоуэл совсем невежливо скользит всеми восемью глазами по Архейну, будто уговаривая его раствориться, исчезнуть, как пятно на полу. Профессор Лоуэл кривит губы, но отвечает:
– Отчислю. С отличием, – в словах проскальзывает мстительная угроза, как будто Кэллин видит его насквозь. Видит все его потуги и попытки завалить, но ничего не может с этим сделать. – Через три часа у вас последний экзамен. Будем рады выпустить такого пилота.
Ни капли уважения, но в радости можно утонуть. Конечно, все вздохнут с облегчением, когда последний бездарный отпрыск генерала покинет их стены. И будет выслан на дальние границы Зоны А, чтобы не отсвечивать. Иногда ради поддержания образа ему дадут покрасоваться на шаттле, а затем снова запрут где-нибудь подальше. С глаз долой и в космос вон. Завалить, завалить, завалить. Как же до зуда в сердце хочется просто завалить!
– Напоследок академическое имущество уничтожаешь? – глубокий холодный голос выводит Архейна из транса, заставляет ногу прекратить продалбливать дыру в стене. – Профессор Лоуэл.
Преподавательница мягко кивает подошедшему Фредеру, а сама скрывается за ближайшей дверью. Сразу видно: «беспристрастный» профессор и ее любимый ученик.
– Угу, – неохотно отвечает Архейн, собираясь последовать плану профессора и слинять подальше от Вечной двойки.
– Зачем влез? – Фредер смотрит остро, пронзительно, словно наводит на него прицел.
– Просто, – фыркает Архейн.
– Просто не лезь больше, Вечная единица, – Фредер оставляет свою язвительность каплями ядовитых слов в чужом сердце, но уходить не спешит.
– Эй, Фредер. Почему ты хочешь быть первым? – внезапно делает шаг вперед Архейн, никогда ранее не пытавшийся заговорить.
– Потому что у меня есть мечта.
– Мечта? Какая?
– Тебя не касается.
– По-моему, меня касается в первую очередь, – тихо шепчет Архейн в чужую спину, пощелкивая седьмым и шестым пальцами от раздражения. – Разве ты не хочешь жить?
Фредер не оборачивается, скрываясь за дверью тренажерного зала. Нет ни единого шанса, что он не услышал этот вопрос.
«Зороки действительно умирают, если не могут исполнить свою заветную мечту».
Архейн кривит губы, продолжая щелкать пальцами. Как можно умереть из-за мечты? Разве не глупо жить только ради какой-то одной цели? Идти к ней, страдать, ломаться раз за разом, собирать себя по частям, чтобы однажды столкнуться с кем-то вроде него и потерять все? Просто не повезло. Одна маленькая неудача – и весь твой мир, вся твоя жизнь теряет смысл, уничтожается, исчезает. Так зачем зороки, люди, археймы, нгулуки и тысячи других рас живут в надеждах и мечтах? Не лучше ли просто жить не мечтая?
Архейн пинает очередную стену. Дверной замок молниеносно сканирует его вытянутое тело, издавая приветственную мелодию.
– Ну как? Сдал? – прилетает настойчивый вопрос, когда дверь только успевает чуть отъехать в сторону.
– Угу.
– Счастливый, – завистливо тянет Уиллоухэйм, потягиваясь на кровати. – А я вот динамику завалил.
– Как? – живо интересуется Ахрейн, не позволяя надежде слишком сильно трогать сердце.
– Да как-как. Просто не смог ответить на тридцать восьмой вопрос в билете. Не понимаю я все эти крепления-нудения…
– Тридцать восьмой – это динамическое соединение шаттлов в межзвездном пространстве? – удивленно приподнимает глаза Архейн. – Садись, я покажу.
– Откуда ты знаешь, какой вопрос идет под этим номером?! Вы ведь практически не изучаете динамику… – неподдельное удивление вместе с возмущением звучат в крике Уиллоухэйма.
Архейн лишь едва заметно ухмыляется в ответ. Его быстрые пальцы ловко хватают планшет и тонкую магнитную-кисть, выводят четкие ровные линии внутреннего устройства шаттла. Мягким уверенным тоном он рассказывает о способах соединения, как это происходит в шаттле на самом деле и где борт-механика может ожидать подвох. Он все говорит и говорит, вспоминая, как это было еще после робомехов, почему от них отказались, и заканчивает предложением совершенно нового способа стыковки. Уиллоухэйм смотрит на соседа все с большим ужасом и восхищением одновременно.
– …это уменьшит потери от космических перемещений и создаст непрерывную связь.
– Арх, у тебя экзамен через десять минут, – перебивает Уиллоухэйм, выдирая планшет из четырнадцати цепких пальцев. – Спасибо, я правда впервые все понял. И откуда ты столько знаешь? Ты ведь не конструктор.
Архейн замирает на какое-то время, становясь похожим на серую безжизненную статую своего отца, которая украшает собой все главные площади приграничных городов. «Не конструктор» стучит в голове, отдается какой-то тоской. Не конструктор, не конструктор, не конструктор. Может быть, в этом проблема?
– Уи, у тебя есть мечта? – Архейн поджимает губы, задавая этот вопрос. Он словно борется с собой, спорит глубоко внутри, но совсем не может разлететься, как горейн, чтобы унять внутренние сомнения.
– Мечта? Я просто мечтаю поскорее выпуститься, устроиться на работу и немного пожить в свое удовольствие. Ну и, может, когда-нибудь изобрести что-нибудь такое великое, чтобы все Межмирье меня помнило. – Уилоухэйм смущенно потирает розоватую от смущения щеку.
– Ясно. – Архейн выдыхает и задумчиво поднимается с кровати.
– А ты?
– Я мечтаю никогда не стать военным пилотом, – шепчет Архейн, испытывая странное чувство, которому у него нет названия. Что-то очень похожее на теплые радужные пузырьки, расползающиеся по всему телу.
Дверь за его спиной закрывается, оставляя потерянного Уиллоухэйма переосмыслять динамику.
Коридор в этот раз гудит десятками голосов, как довольных, так и не очень. Кто-то идет с экзаменов праздновать успех, кто-то рыдает, разлетается или бьется головами о стену. Впрочем, последних быстро ловят роботы-сторожи. Дуглукуанцы тем временем хвастаются друг другу, кто сколько экзаменов завалил. Архейн фыркает, наблюдая за их танцами счастливых щупалец, представляя разочарование и вопли, когда они все получат аттестаты. Ведь чтобы подчистую завалить – нужно знать все верные ответы.
