Оксана Петровна Асеева
Сборник рассказов. Зёрнышки
Школа
В год окончания мною музыкальной школы из армии вернулся инвалидом мой старший брат, Костя. Последующие тридцать три года жизни были его долгой и мучительной смертью.
В год окончания мною общеобразовательной школы погиб мой младший братишка, Тарасик.
Я больше никогда не села за инструмент.
Не так давно я встретила свою одноклассницу. После обычных при встрече «как дела?» Оля спросила у меня: «А помнишь, ты всё время рассказывала нам в классе что-то смешное о своём младшем братишке?»
«Рассказывала? Что-то смешное?» – я ничего не могла вспомнить, кроме похорон.
Мои родители были уничтожены горем. Обо мне никто не заботился, как о моих одноклассниках. Никто не переживал, как я сдам экзамены, куда я буду поступать и буду ли я вообще где-нибудь учиться. Думаю, родители смирились с тем, что я дальше буду как-нибудь работать где-нибудь. Например, на том же пищекомбинате, который с разрушением государства приказал долго жить.
Но, окончив в 1984 году среднюю школу, я собралась и уехала со своей одноклассницей поступать в финансовый техникум в Махачкалу. И сама себя спасла этим шагом. Здесь я смогла получить своё первое после школы образование.
Махачкалинский финансовый техникум. Каспий.
«Дагестан – страна гор, гора языков», – говорят о своей республике дагестанцы. Трудолюбивые, талантливые люди.
Страна-республика не только гор, но и Каспийского моря, долин, с виноградниками, садами и полями. И мы, студенты, постоянно трудились или, как это называлось тогда, проходили практику на тех же виноградниках, в садах, на консервном заводе. Из трёх практик за неполные два года обучения лишь одна была в финансовом учреждении. В остальных случаях это был тяжёлый физический труд.
Легко выполнив до обеда всю дневную норму, девчонки-дагестанки, мои одногруппницы Мадина и Патимат, коротко отдыхали. Затем поднимались и шли выполнять мою норму. Для них двоих эти девяносто из ста вёдер срезанного винограда были такой мелочью! В это время я еле-еле успевала срезать восьмое, девятое и, наконец, десятое ведро за день.
Теперь-то, после всех этих практик, я могу участвовать в скоростной уборке винограда! А тогда, в 1984 году…
Культура Дагестана
Дорогие мои! На всякую житейскую проблему у вас находилась добрая шутка. Любой предмет, на котором можно отбивать ритм, тут же становился музыкальным инструментом. Кусочек ровной земли – танцплощадкой.
Как-то мне необходимо было завершить своё произведение словами Расула Гамзатова. Я очень быстро нашла нужный мне текст. Прочла стихотворение, и меня захлестнула эмоция, так это было талантливо и аскетично одновременно. Поэт облёк свои мысли, чувства, воспоминания в рифмованные строки, которые оказались созвучны мне и многим.
Память
Очень часто антипсихологи предлагают нам забыть то, что причиняет страдания. Они же рекомендуют не получать никакого образования, сами при этом имеют высшее, и подчас не одно.
Я читаю в открытых источниках.
Па́мять – обозначение комплекса познавательных способностей и высших психических функций, относящихся к накоплению, сохранению и воспроизведению знаний, умений и навыков.
Ключевое слово здесь – высших.
Что есть память человека?
К примеру, ты забыл, где оставил свой смартфон. Паника!
Ну, такой, в оранжевом футляре! Не нашёл? Давай наберём с другого телефона, чтобы по звуку найти. Вот же он! Тёплый, потому что лежал на солнце, даже чувствуется запах пластика.
Представляешь, мы видим памятью, слышим, осязаем, обоняем ею. Отличаем хорошее от плохого. Ищем и находим выход. Памятью мы любим и ненавидим. Сострадаем и жестоки. Смелы и трусливы. Памятью мы делаем выбор. Принимаем решение.
Если ты помнишь, значит это нужно. Это выносимо для тебя. Это твоя посильная ноша. Наоборот, вспомни всё нужное. Необходимое. Тебе, а не окружающим. И ты всё поймешь.
Ты захочешь узнать многое. Осознаешь, что недостаточно образован, и начнёшь учиться. Ты выберешь свой путь, а не ту колею, которую тебе прочертили от колыбели, до могилы. И в океане необходимого тебе, познанного тобой, растворятся беды и горести, так измучившие твою память.
Река
Однажды в селе у бабушки трём соседским девчонкам пришла в головы идея порыбачить. Жаркий летний день, родители на работе, делаем что хотим. С этой целью одна из них взяла бредень – это рыболовная снасть, состоящая из сетки, прикреплённой к двум шестам. Естественно, я увязалась вслед за подругами, которые были старше меня, что и спасло.
На другой берег, где камыши и, может быть, рыба, мы перешли всё по той же гребле. По пути нас окликали взрослые, мы им отвечали, что идём ловить рыбу. Ну, идите, самое время четырём девчонкам мал мала меньше рыбачить. Пришли. Зашли в воду, как положено, растянули бредень, взялись за шесты по две с каждой стороны, начали ловить. Как мы ходили босиком по дну вдоль камышей, ума не приложу. Я не помню, чтобы мне было больно ступать ногами по дну, а там ведь затонувшие ветви с береговых деревьев, камыш, крупные речные двустворчатые мидии и ещё много чего. Думаю, азарт, с каким мы пытались хоть что-то поймать, всё обезболил. Так мы тянули бредень, пока не оказались напротив огорода, ведущего к дому одной из нас. Рыбалка не удалась, и девчонки решили возвратиться домой вплавь. Через реку. Наискосок, как раз и выплывем. «Держись за бредень, Оксанка!» – сказали мне. И мы поплыли.
Старшая из нас плыла впереди, тянула за собой и бредень, и всех нас. Я плыла последней. Где-то посередине реки девчонки подустали и начали сильнее опираться на шесты, из-за чего те притопились. «Ты взялась за шест, и он утонул! Значит, тебе нельзя за него браться, а то все утонут!» – невесть откуда пришла в мой детский мозг мысль. И я отпустила спасительное дерево. Некоторое время я пыталась плыть сама. Шестилетний ребёнок пытается переплыть реку, представляешь?
Серая речная вода вокруг. В воде редкие точечки ряски. И я, не понимающая, почему я эту ряску вижу то перед собой, то над собой. Всё реже и реже шевелю руками, отталкиваюсь почти вертикально ногой и лишь во время этого толчка слегка показываюсь над водой. Я постепенно растворяюсь в реке, меня почти нет.
Всё это происходило молча. Но в какой-то момент я, наверное, издала какой-то хрип или бульканье.
Самая старшая из нас, обернувшись, поняла всё сразу: «Оксанка тонет!» Она подплыла, выдернула меня за руку из воды и приказала «Держись!», дав обхватить мне рукой шест бредня. Одновременно девчонки отпустили снасть. Втроём они стали подплывать под меня, выталкивая собой на поверхность. Одна, другая, третья. Раз. Два. Три. Мы ме-е-едленно-медленно, но всё-таки двигались к берегу.
Так погибают дети. Летний солнечный полдень. Ни одного взрослого рядом. И четыре девочки, которые вот-вот пойдут на дно, к его речным обитателям. Или станут той же ряской.
Мы спаслись все, представляешь? Мы выбрались на берег!
Сам пропадай, а товарища выручай! Почему и не берут младших в игры. За них надо отвечать, младшие ябедничают, капризничают, быстро устают. Если что-то случится с младшим, спрос – со старшего. Со старшего ребёнка, конечно же.
Бредень горе-рыбаки возвратили на своё место. И договорились никому ничего не рассказывать: «Никому не рассказывай, Оксанка, хорошо?! А то нас заругают!»
Вот я и не рассказывала никому до этого момента. Самым страшным ночным кошмаром для меня всегда была бескрайняя вода вокруг. Вода движется, а я над ней, и нет ни опоры, ни единой души, чтобы помочь.
