Нина Дианина
Два крыла
– Эй! Ты чего? – удивлённо пробормотал он, осторожно обнимая меня в ответ. – Ну, прости, малявка, я не хотел тебя испугать! Не думал, что тебе так страшно.
– Там шуршало! – оправдываясь, пробурчала ему в грудь и отстранилась. – Извини. Там шуршало, я думала, это что-то опасное. Зверь или змея.
Стало стыдно. У страха глаза велики. Какой-нибудь суслик зашуршал, а я навыдумывала и обниматься с сыном графа полезла. Да он теперь меня насмешками замучит!
– Всё, успокойся, – встряхнул он меня за плечи. – Лезем на дерево, подальше от холода и шуршания твоего. – Давай, цепляйся.
Он подсадил меня на толстую нижнюю ветку, а потом забрался сам.
Несколько минут мы карабкались вверх.
– Ну вот, – наконец удовлетворённо произнёс Бран, усаживаясь и зажигая светляк, – здесь и переночуем.
Я огляделась. Мы оказались на достаточно широкой бугристой поверхности размером с узкую детскую кровать, образованную двумя большими почти сросшимися ветками с тонкими веточками по краям.
– Как? Тут? Вдвоём? – щёки опалило жаром. Нет, мы с Люженой однажды переночевали на сеновале на одном покрывале вместе с сыном конюшего, рассказывая страшные сказки. Но мы были почти детьми. Да и потом всем сильно попало за это.
А сейчас я уже взрослая, а Бранжен мужчина! Моя репутация!
– Да, малявка, придётся спать тут, вместе, в обнимку, иначе замёрзнем и свалимся. Вдвоём спать теплее. Тогда моей магии на обогрев хватит на всю ночь. Не бойся, твоя репутация не пострадает. Никому не скажу. Клянусь.
– И дразнить меня не будешь!
– Не буду. Клянусь! – он поднял на меня сверкнувшие от светляка глаза, и я почему-то поверила и присела ему под бок.
Некоторое время мы повозились, устраиваясь поудобнее. Ровно вытянуться Брану, как высокому мужчине, не получилось, в результате он полусидел, а я, немного согнув ноги, лежала, прижавшись к его левому боку и положив голову ему на плечо.
По бокам торчали ветки, поэтому свалиться с этого узкого ложа во сне мы не могли.
– Ну что, – голосом, в котором была слышна улыбка, произнёс Бран, когда мы устроились и затихли. – Будем рассказывать страшные истории?
Вспомнил про нашу детскую шалость! Так и знала!
– Не будем! И без этого страшно, – буркнула я недовольно.
Хотя страшно уже не было. Бран запустил вокруг нас кокон из теплого ветра, да большое горячее мужское тело у меня под боком воспринималось как печка. Я быстро согрелась. Стало тепло и уютно. От камзола Брана, в который я почти уткнулась носом, пахло каким-то терпким незнакомым мне, однако приятным, ароматом.
Вокруг царила тишина, нарушаемая только шелестом листвы, отзывающейся на летающий вокруг нас на просторе ветер. Сквозь качающиеся листья виднелось ночное небо, сверкающее искрами звёзд всех размеров и оттенков. Было потрясающе красиво.
Я слышала мерный стук сердца Бранжена под своим ухом, этот звук почему-то очень меня успокаивал. Сама не заметила как заснула.
Глава 6
Аль шёл к покоям отца по украшенным цветами, картинами и архитектурными изысками коридорам дворца и раздумывал, зачем он понадобился отцу утром? Ведь они собирались встретиться днём вместе с другими магами на совещании по безопасности, однако явившийся к нему личный камердинер короля со всей вежливостью торжественно заявил, что «его величество ждёт его высочество принца в своих покоях на завтрак».
Слуга распахнул дверь в строгую, выдержанную в синих тонах королевскую гостиную, и принц увидел отца за столом, накрытым для завтрака на двух персон. Отец ценил комфорт, но не позволял лишним вещам и украшениям проникнуть на его территорию. В гостиной находилось лишь всё необходимое для комфортного пребывания: добротная мебель из выбеленного дерева, да стояли у стен несколько светильников виде белых шаров разных размеров. Синие узорчатые шторы и занавеси прикрывали эркер, а над пустой полкой камина из белого мрамора висело зеркало, отражающее отсутствие в гостиной милых безделушек, так любимых женщинами.
Кондурсен был в свободной утренней одежде: бежевые брюки, мягкие сандалии, а сверху накинут халат. Но даже такая одежда не давала забыть, что это король в самом расцвете зрелости. Давно ушла юношеская стройность, но ей на смену пришла сила и мощь. Наверное, седина уже тронула его светлые волосы, но она пока пряталась в этих ещё золотистых прядях, небрежно схваченных сзади в низкий хвост.
Они были похожи с сыном. Разница была только в выражении глаз.
Взгляд короля давил своей властностью и подчинял.
– Садитесь, ваше высочество, – кивнул он сыну на соседний стул. – У нас с вами будет важный разговор, касающийся нашей семьи.
Слуга вышел, и король накинул на свою гостиную магическую защиту от прослушивания.
– О чём вы хотели поговорить со мной, отец? – вопросительно поглядел на него принц, присаживаясь рядом и подвигая к себе кофейник.
О твоём вчерашнем ритуале, – Кондурсен покосился на сына, не прекращая завтракать.
– Вы же провели его вчера с Грендером? Почему ты мне не сказал, что собираешься его провести, сын? Нет, мне докладывали, что ты ищешь способ вернуть Мири и даже нашёл описание ритуала пробуждения нашей родовой памяти. Но о том, что ты готовил его целый год и всё же решился провести, я догадался только вчера.
– Кто сказал?
– О твоих желаниях и намерениях – конечно, твои болтливые фаворитки. Но, признаюсь, я переоценил степень их осведомлённости и недооценил твоё упорство и скрытность.
А вчера доложили, что ты уединился на магической башне. А потом по остаткам магии на ритуальном столе я понял, какой именно ритуал вы проводили.
– Ты сам потом поднимался на башню?
– Да.
– И что теперь? – упрямо вздёрнул подбородок принц.
– Ты добился того, чего хотел? – ответил вопросом на вопрос отец, одарив его тяжёлым взглядом. – Увидел кто это?
– К сожалению, нет.
– Что же, можно сказать, я доволен.
– Почему? Но почему? – вскинулся Аль. – Мы с тобой никогда не говорили об этом, но я знаю, что вы с мамой тоже тяжело переживали эту потерю.
– Поэтому и не говорили, что тяжело это вспоминать. Но сейчас придётся. Ты ешь, ешь, день впереди длинный, полный забот. А пока ешь, объясни мне, чего именно ты хочешь добиться своим пробуждением памяти принцессы Альмиреллы у чужой нам девушки, которая сейчас полна своей жизнью и своими интересами, не подозревая о той силе, которая в ней живёт.
– Я хочу наладить ту связь и любовь, которая была между нами с сестрой. Хочу, чтобы Мири вернулась ко мне.
– Хорошо, Кори, это желание понятно. Хотя ты явно обманываешь сам себя. У тебя связь была с сестрой: принцессой, ровней, дочерью твоих родителей. А та девушка уже не принцесса, не наша дочь и никогда сестрой тебе не будет. У неё есть свои собственные родители и семья. Она нам не кровная родственница, объявить её дочерью я не могу. Самое большее – её величество может взять её воспитанницей. Ты думаешь, для них обоих это будет счастьем? Тебе не кажется, что пробудив в девушке память Мири, сестру ты себе не вернёшь, а только внесёшь сумятицу и в нашу жизнь, и в жизнь незнакомых тебе людей?
Принц заметил, что отец, забывшись, назвал его старым детским именем Кори. Видимо, действительно, его серьёзно волнует ситуация с этим ритуалом.
– Мы заберём Мири во дворец и выдадим замуж за высокородного! – сказал он и примиряюще коснулся руки отца.
Кондурсен устало потёр переносицу.
– Мальчик мой, я прожил долгую жизнь и многое видел. Поверь мне, я достаточно точно вижу дальнейшее развитие событий.
Во-первых, эта неизвестная девушка обладает своими собственными способностями, характером, предпочтениями, чувствами, родственниками. В ней будет только часть от Мири.
Во-вторых, из-за такого особого внимания с нашей стороны её примут за мою незаконнорожденную дочь со всеми вытекающими последствиями и репутационными издержками для нашей семьи. Как думаешь, как мы, твои родители, будем выглядеть после такого скандала? Как примут её жёны и родственники твоих старших братьев? Если ты забыл, твой старший брат и наследник женат на принцессе, а средний на наследной герцогине.
В-третьих, если мы объявим её воспитанницей твоей матушки, то жить ей придётся во дворце и общаться с фрейлинами и прочими прожжёнными интриганками. Не думаю, что ей это будет по вкусу. Мири, помнится, не особо жаловала двор.
Четвёртое, любой брак с высокородным в таких условиях будет мезальянсом. Уж не знаю, какая родовитая семья решится на брак своего сына с простолюдинкой. Вот и представь, какая жизнь её ожидает.
В нашем окружении я вижу только одного человека, который удовлетворял бы этим противоречивым условиям – это твой друг барон Грендер Доплейль, бывший простолюдин и сильный маг. Я бы, конечно, после его развода мог бы и титул графа ему дать, меня этот брак устраивал бы. Но… – король покосился на сына, – ты уверен, что хочешь, чтобы она от безысходности и отсутствия выбора, вынужденно вышла замуж за мага Серая смерть?
Принц сжал зубы и только бегающие на скулах желваки выдавали его состояние.
– Она поступит в Магическую академию и потом поступит к нам на службу.
Король откинулся в кресле.
– Уготовил для неё службу и работу? Даже не спросив саму девушку, хочет ли работать? Замечательно! А дальше? Даже твоя на мой вкус чересчур самостоятельная и независимая подруга Берелолла выходит замуж, – Кодурсен поднял палец, – за ровню, между прочим. Кстати, учёба в магической академии Мири не привлекала, она предпочитала личных наставников. Хочешь, насильно девушку туда затолкать, против её желания?
– Тогда я её обеспечу и отошлю жить в провинцию. Ей не придётся жить во дворце.
– Поверь, Кори, от этого эти проблемы не исчезнут, а только приобретут другой окрас. Её просто сочтут твоей содержанкой, а муж сделает вид, что поверит в её оправдания, однако будет коситься на собственных детей и корить твоим вниманием всю жизнь.
Статус! Подумай, какой статус ты ей придашь таким вмешательством в её жизнь? Вот что важно понять.
Есть ещё один серьёзный аспект, про который ты, похоже, решил не вспоминать. Возможно, ты этим ритуалом уже разбудил в девушке нашу тайную родовую магию, которую начинала осваивать Мири – умение останавливать время. Однако, представь, насколько опасной эта магия может быть в нечистоплотных руках. Девушку просто могут заметить и использовать. Так что будем надеяться, что твои заклинания над ритуальным столом действительно не сработали.
Принц побледнел.
Кондурсен протянул руку, успокаивающе положил сыну на плечо и устало проговорил:
– Я знаю, как вы были близки, но ведь и мы с твоей матерью любили её не меньше. После её… такого внезапного и нелепого ухода мы думали об этом ритуале, но после долгих обсуждений решили оставить всё как есть. Поверь, это было непростое решение. Можно сейчас вытянуть память моей дочери на поверхность чужой личности, однако эта девушка никогда не станет Мири, я не получу любимую дочь, а ты сестру обратно. Проявится только её память, да магическая сущность переплетётся с чужой личностью.
Эта нынешняя девушка никогда не станет прежней принцессой Альмиреллой.
– Ты знаешь, отец, ритуал не получился, да. Но, признаюсь тебе, что кое-что мы с Греном всё-таки смогли. Мы узнали, где именно находится сейчас девушка с сущностью Мири.
Король молча вопросительно смотрел на сына, ожидая продолжения.
– Она находится в графстве Адинеж. Я видел отблеск её образа. Мне показалось, что у неё светлые волосы.
Принц задумчиво смотрел в пространство, вспоминая смутный силуэт, который держался всего лишь мгновенье.
– А что, если она богата и знатна? Да той же дочери графа Дийрена через пару недель исполняется девятнадцать лет, и она блондинка!
Король хмыкнул.
– Вероятность того, что сущность Мири попадёт в дочь графа крайне мала, но всё-таки она есть. Но ты ведь и так туда собирался в гости вместе с графом Притеном?
– Да, через неделю.
– Ну вот и разберёшься на месте. Тебе ведь на девушке с сущностью Мири и жениться можно, тем более обзавестись семьей тебе давно пора. Маг ты сильный, справишься с силой жены.
– Отец! Да ты что? Она же мне сестра!
Кондурсен грустно усмехнулся.
– Она тебе не сестра, а дочь графа Дийрена! Моя дочь Альмирелла лежит в фамильном склепе.
Он вздохнул.
– Вот видишь, даже сейчас уже путаница. Вот езжай и разберись в той каше, которую ты заварил.
Глава 7
Я проснулась от громкого щебетания каких-то маленьких пичуг. Ствол закрывал нас от ярких утренних лучей, которые сияли в кружеве листьев, поэтому и рассвет мы благополучно проспали. Воздух уже прогрелся, свежий тёплый ветерок слегка касался моего лица.
Я лежала, свернувшись калачиком и поджав под себя ноги. Моя голова покоилась на груди Брана, а он сам сладко спал, по-хозяйски обняв меня одной рукой. Его ладонь вольно расположилась на моей попе, покрытой смятыми складками платья.
Ночь прошла… хм… сложно.
Мой первый опыт ночёвки в одной «постели» с мужчиной оказался весьма неоднозначен.
Признаюсь, что чувствовать рядом сильное тёплое мужское тело, дарящее ощущение безопасности, было очень приятно. Однако было так узко и тесно, что за ночь я сто раз успела заснуть и проснуться, потому что никак не могла улечься поудобнее.
Я привыкла спать одна в свободной сорочке и мягкой постели. А тут в бока впивались твёрдые бугры и наросты, тело постоянно затекало, а одежда тянула в груди и поясе.
Зато Бран, видимо, чувствовал себя вполне комфортно.
Один раз я проснулась от сонного поцелуя и звука его голоса, произносящего чужое женское имя. Слава Богу, продолжения ласк не последовало.
Я мысленно злорадно улыбнулась. Теперь можно дразнить молодого графа, тщательно скрывающего свои постельные привязанности. По произнесённому во сне «Лемма» я узнала, кто из служанок сейчас ходит у него фаворитках. Вот уж никогда сама не догадалась бы. Конспиратор!
Я приподняла голову.
– Да что ты крутишься всё время! – раздался хрипловатый со сна недовольный голос Бранжена. – Спать с тобой невозможно, всю ночь вертелась. Как с тобой муж будет спать, с такой непоседой? Наверняка не будет высыпаться, как я сегодня.
Вот умеет же их светлость с самого утра потоптаться на настроении!
Я села и с возмущением посмотрела на Брана, однако мой возмущенный взгляд пропал впустую. Он не дошёл до адресата, потому что его светлость произнёс всё это, не открывая глаз.
– И не сопи мне тут, как рассерженный ёжик, потому что я прав! – он повернулся на бок и только сейчас открыл глаза. – С добрым утром, малявка!
Он вкусно, с хрустом, потянулся, вдруг улыбнулся и подмигнул мне:
– Живы, не свалились, вода есть, значит, у нас всё хорошо и утро доброе. Подожди, сиди здесь, я сейчас.
Бран гибко подтянулся на ветке, низко свисающей над ним и исчез в кроне дерева. Было слышно, как он хватается за ветви и поднимается всё выше и выше.
Я села, удобно прислонившись к стволу, и даже немного задремала. Беспокойная ночь давала себя знать.
Бран спрыгнул сверху неожиданно. Он удобно уселся передо мной, обхватив толстую ветвь ногами.
– Ты опять спишь, соня! – оглядел он меня. Я молча подняла брови, и под моим вопросительным взглядом Бран продолжил:
– Если три новости, хорошая и две плохих.
– Давай хорошую.
– Мне кажется, я знаю, где мы находимся. Это небольшой горный кряж между долиной, где находится наше графство и столицей.
– Теперь давай первую плохую.
– Отсюда я не смог разглядеть никакого жилья вблизи. Только далеко что-то вроде есть.
Я вздохнула.
– А теперь вторую.
– Мы находимся на горе, а поселение внизу в долине.
– И? – я вопросительно посмотрела на мужчину.
– Это значит, что нужно спускаться вниз. А вот есть ли тут удобный спуск – это вопрос. Давай спускаться, малявка. Вода пока есть, еду найдём, выберемся.
Он помог мне спуститься.
Холодная вода найденного нами ночью ручейка стала единственным блюдом на нашем завтраке.
При ярком дневном свете эта плоская скошенная вершина большого холма, на котором росли мощные кряжистые деревья, на одном из которых мы переночевали, выглядела куда более гостеприимной.
Бран долго осматривался и даже прогулялся куда-то за валуны, откуда мы пришли вчера. В конце концов он определился с направлением, и мы отправились на поиски хоть какого-то селения. В кармане у молодого графа лежало всего лишь два вестника. Это означало, что только два раза мы можем сообщить о себе и нашем местонахождении, а потом придётся рассчитывать только на себя и свои силы.
Мы несколько часов шли по какой-то каменистой равнине к зелёной полосе, виднеющейся где-то вдали. По уверениям Брана, там начнётся пологий спуск и растительность, в которой даже может водиться еда.
Я шла чуть сзади, смотря под ноги и изредка поднимая взгляд на уверенную широкую спину молодого графа. Да, чем-чем, а благородной осанкой он обзавёлся. Ровная спина и ни намёка на сутулость.
Солнце медленно, но верно поднималось всё выше и выше. Мои коричневые кожаные сапожки покрылись слоем серой каменной пыли, подол, обросший пыльной коркой, противно хлопал по ногам. Я уже была близка к тому, чтобы, не обращая внимания на приличия, подоткнуть его повыше.
Кроме голода появилась и жажда. От ручья мы сразу ушли, воды набрать было не во что, а намоченный мной утром кружевной платочек высох.
Разговор давно расклеился. Бранжен пытался было сначала язвить и насмешничать, но постепенно усталость и пересохший от жажды рот взяли своё. Теперь мы молчали.
Я мало-помалу отставала, несмотря на то, что Бран явно сдерживал свой шаг.
В конце концов, он повернулся и критически оглядел меня с ног до головы. Видимо, вид у меня был настолько усталым и жалким, что он решил помочь. Он взял меня за руку и потянул за собой.
– Малявка, держись. Дойдём до тени, отдохнёшь. Если не дойдёшь и упадёшь тут, сама себе не позавидуешь. Наверное, там и вода есть. Видишь, зелень сочная.
Когда мы наконец дошли, я упала без сил в тени у первого же дерева.
Бран плюхнулся рядом.
– Передохнём чуть-чуть, и ты пустишь заклинание на поиск воды. Вода сейчас важнее еды. Хотя я надеюсь, что возле воды и еда обнаружится.
Я молча кивнула. Всё и так было понятно. Магический резерв зависит от физического состояния тела. От голода и жажды снижается уровень резерва.
Поэтому сильные маги и держат своё тело в хорошем состоянии. Дело тут совершенно не в желании нравиться противоположному полу. Просто в слабом телесном сосуде магия плохо держится и расходуется на заплатки. А привлекательный внешний вид зрелых магов и магинь – это только следствие их заботы о поддержании своего резерва.
– Ты только не вскидывайся сразу, но если ты совсем раскисла, я могу тебе немного сил в резерв подкинуть, – голос Бранжена звучал серьёзно и устало, никакой насмешки. Его светлость на этот раз не ёрничал, а просто протягивал руку помощи. Это примиряло с самой сутью предложенного: Бран предлагал передать чуть-чуть магической силы поцелуем. Такой способ обмена энергией между женщиной и мужчиной был самым простым технически, а вот психологически… Нет, настолько сближаться с этим мужчиной мне не хотелось. Для меня поцелуи означали куда большее: симпатию, влечение, а самое главное, доверие. Ну, не верю я ему, насмешнику!
– Нет, Бран, спасибо, справлюсь. Сейчас немного посижу и сплету заклинание на поиск воды.
– Ну, как скажешь, – устало сказал Бран и затих.
Я повернула голову. Он сидел рядом, закрыв глаза.
Усталый, пыльный, со слипшимися на лбу светлыми волосами и сухими от жажды губами. Наверное, я такая же. Надо брать себя в руки.
Я запустила поиск.
Вблизи ручья не оказалось, увы. Много воды обнаружилось где-то глубоко под нами, видимо, какие-то подземные источники.
Я пустила поиск ещё раз, на этот присматриваясь даже к самым слабым сигналам водной сети.
Уф… вроде недалеко или родник есть, или что-то похожее. Меня сейчас устроит даже лужа.
Я вышла из транса, в котором разглядывала сеть, раскинутую поисковым заклинанием, и наткнулась на внимательный взгляд.
– И что там?
– Почти ничего, однако, что-то мокрое, с водой, недалеко есть.
– Тогда поднимайся, пойдём искать твоё мокрое. Если напьёмся, остальное приложится.
Мы потратили ещё полчаса на поиски воды.
Когда Бран оттащил в сторону несколько тяжёлых камней с того места, на которое я ему указала, открылась влажная земля, а на ней маленькой прозрачной слёзкой пробился пульсирующий родничок.
Бран выкопал ямку поглубже, и она быстро наполнилась водой, перемешанной с землёй и песком.
– Подожди, осядет, напьёмся.
Эх, ну и воля у него! Я сама была готова упасть на колени и припасть губами к этой мокрой субстанции.
Постепенно всё наладилось. Мы напились.
Пока искали воду, заметили, что в траве шуршит какая-то местная живность, похожая на мелких крыс.
От голода брезгливость отступила, я уже мечтала о такой крыске, зажаренной на вертеле, даже её розовый хвост уже не смущал.
Бран попробовал поставить пару силков, но умение ставить ловушки на крыс явно не было его сильной стороной. Графский сынок получал еду прямо на стол, а охотился, наверное, с егерями на кабанов да оленей, да исключительно на праздничных охотах, специально организованных для графских гостей.
Закончилось всё тем, что Бран чертыхнулся и задействовал свою огненную магию. В результате через полчаса явно обозлённый молодой граф появился из-за деревьев, неся за хвосты несколько крысиных тушек разной степени обугленности, и швырнул их на землю.
Я благоразумно промолчала и воздержалась от шутливых замечаний. Голодный Бран, вынужденный расходовать свой магический резерв на ловлю крыс, плохая мишень для насмешек, взорваться может.
Его светлость, не поднимая глаз и не говоря ни слова, кинул мне свой кинжал, развёл костёр, а я очистила тушки от шкуры и насадила на веточки.
После еды, когда каждая косточка этих мелких грызунов была основательно обсосана, стало немного полегче. Очевидно, не только мне.
Бран уселся у ствола ближайшего дерева, откинул голову, закрыл глаза и, похоже, даже задремал. Злобная складка у его рта разгладилась, появилось даже подобие улыбки.
Я подошла, села рядом и тоже закрыла глаза.
Да, эти несколько последних часов здорово сблизили нас с Браном. Впервые мы общались напрямую. За все эти годы я разговаривала с молодым графом только в присутствии Люжены, графини, или кого-то ещё. Не помню, как он вёл себя раньше, до подросткового возраста, но, все последние годы его насмешки вводили меня в краску и раздражение. Он словно оттачивал на мне своё остроумие.
Теперь я увидела его с совершенно другой стороны. Вредный, конечно, но заботливый.
– Ну как, ты готова дальше двигаться? – и голос у него стал нормальный, без этого налёта сарказма, от которого хочется стать кактусом и выставить все колючки.
– Давай ещё немножко посидим и пойдём. А ты знаешь, куда идти?
– Точно не знаю, только приблизительное направление. Нужно спуститься вниз в долину.
– Уходить от воды не хочется.
– Да, это верно. И взять её с собой не в чем. Глины я тут не заметил, слепить бутыль для воды не из чего.
– Был бы ручей, пошли бы вдоль него. Вода всё равно вниз течёт. Значит, нам по пути, – пошутила я.
–А ведь ты права, – неожиданно громко сказал Бран.
Я открыла глаза и удивлённо посмотрела на него.
– Ты же можешь отследить эту тонкую подземную водную жилу, из которой берёт начало наш родничок? Она же, наверное, неглубоко идёт. Вот и пойдём вдоль неё, пока можно. Какая-никакая, но надежда, что без воды не останемся.
– Хорошая идея!
Вторую половину дня мы шли по пологому склону от одной группы деревьев к другой вдоль, не отклоняясь от этой крошечной водной жилки. Кое-где встречались дички и ягодные кустарники с мелкой россыпью ягод, которые мы с жадностью обрывали.
Ниточка подземного русла сплелась с другими, и в один прекрасный момент она вышла на поверхность ручейком, который ясно указывал нам направление движения.
Людей нам не попадалось вовсе.
Хорошо ли это или плохо, я не знала. Встретить кого-то и хотелось, и было страшно. Одинокие путники всегда были хорошей добычей для любителей лёгкой наживы.
Трава становилась всё выше и выше. Идти в ней становилось всё труднее. Оказывается, утренний путь по каменистой, лишённой зелени равнине был не таким уж и тяжёлым.
Солнце было еще достаточно высоко над горизонтом, когда мы набрели на запруду, перед которой собралось маленькое естественное озерцо размером с небольшую купальню: три шага в длину, три шага в ширину.
Вода была чистейшая. На дне, как сверкающие самоцветы, лежали разноцветные камешки. Лучи света играли и преломлялись в озерце так, казалось, можно рассмотреть каждый камешек как под лупой.
Я опустила ладони в воду, с наслаждением напилась, а потом вытащила ярко-зелёную искру и поднесла к глазам. Красивый камушек! Да только в моей руке он быстро высох и превратился в обыкновенный осколок зеленоватого булыжника.
Вода чистая, но не просто холодная, а ледяная. Надежда спокойно поплескаться исчезла, однако непреодолимое желание смыть пыль, пот и грязь, накопленные за этот день, никуда не делось. Плескаться в такой воде не смогу, но вот прыгнуть в эту ледяную купальню на пару секунд, ополоснуться и выпрыгнуть, силы воли у меня хватит.
Можно, конечно, Брана попросить нагреть воду, да что-то сомневаюсь я, что он пойдёт мне навстречу.
Его светлость в отличие от меня не камешки в озерце рассматривал. Он внимательно и сосредоточенно оглядел всё вокруг и обнаружил тропку, уходящую куда-то в сторону.
– Ну вот, – радостно провозгласил он, – почти дошли. Все тропы ведут к жилью.
Сегодня вряд ли дойдём, поздно уже, да и место для ночёвки нужно найти, а завтра точно будем на месте. Узнаем, где мы точно, и нас заберут.
Бран наклонился над водой, зачерпнул её ладонями и жадно напился, а потом стащил рубашку, и, довольно фыркая и разбрызгивая вокруг сияющие хрустальные капли, стал плескать воду на себя.
– Ух, хорошо! Ух, замечательно! Ещё одну ночь, малявка, промучаемся, а потом обратно в замок! – и уже тише добавил, – Надеюсь.
Его светлость нарушал все нормы приличия. Я в первый раз увидела молодого графа раздетым и так близко. Наверное, мне стоило отвернуться, но я не могла оторвать глаз от его стройного гибкого тела, от вида сильных мускулистых рук и чуть золотистой кожи.
Бран обернулся и поймал мой ошарашенный взгляд.
Он выпрямился и теперь стоял и молча, слегка улыбаясь, смотрел на меня. Мокрые пряди свисали ему на лоб, щёки порозовели, намокшие светлые брови и ресницы стали темнее, а лицо ярче.
Сердце пропустило удар и потом быстро затрепыхалось в груди. Я вдруг совсем другими глазами увидела Бранжена и в первый раз осознала, что брат моей подруги – молодой красивый сильный мужчина. Не зря горничные в замке сплетничают о нём с восторгом и придыханием.
Он сделал ко мне шаг. Я опомнилась, отвела глаза и отвернулась.
– Ну, извини, малявка, забыл о приличиях, – ухмыльнулся Бран. – Мы вроде решили забыть о них до нашего возвращения в замок. Совместные ночёвки ведь тоже не вписываются в правила. Но не бойся, я постараюсь, чтобы твоя репутация не пострадала. Так что расслабься, всё будет хорошо. А пока… Хочешь сполоснуться?
Я молча покачала головой. Из головы вдруг вылетели все слова.
Что это со мной? Только что мечтала окунуться в эту ледяную хрустальную прозрачность со сверкающими камешками на дне!
Я спохватилась и пожала плечами:
– Хочу, конечно, но не при тебе же.
– Могу отвернуться, – подмигнул Бран. – А впрочем, просто отлучусь, посмотрю, куда ведёт тропа. Не боишься одна остаться?
– Если ненадолго, – пробурчала я. Одной оставаться тоже не хотелось. – Тут вроде никого нет. Ты ведь не уйдёшь далеко?
– Нет. Буду тут рядом. Поищу место для ночёвки и поймаю что-нибудь на ужин. Так что не меньше получаса можешь плескаться в одиночестве.
Когда он ушёл, я помедлила немного, но потом решилась окунуться полностью, подталкивая себя тем, что купаться в такой ледяной воде стоит пока тепло. Солнце ведь клонится к горизонту, скоро наступит вечер и опять будет прохладно.
Я стянула сорочку, бельё и платье, которые уже пахли потом, и выпрямилась. Ветер ласково обдувал моё разгорячённое усталое и раздражённое потной одеждой тело.
Боже мой, как хорошо!
Я критически осмотрела себя: гладкая кожа, плоский живот, небольшая грудь, стройные ноги. Себе я, в общем, нравилась.
– Интересно, моя нагота также ошеломила бы Брана, как меня его тело? – пролетела мысль. – Вряд ли. Его голой девушкой не удивишь, к нему из служанок очередь. Лемму наверняка рассмотрел во всех ракурсах.
Неожиданно я разозлилась, и эта злость без раздумий толкнула меня в сияющую самоцветами ледяную хрустальность. Холодная вода обожгла тело не хуже кипятка. Кожа загорелась от этого кипящего холода, который мгновенно вышиб из моей головы все мысли.
Через пару мгновений я выскочила из ледяной купели полностью свежей, взбодрившейся и полностью забывшей о молодом графе. Надо запомнить этот прекрасный метод для прочищения мозгов!
Бран вернулся достаточно быстро. Как выяснилось, недалеко на тропе, бегущей вдоль ручья после запруды, он обнаружил хорошее место для ночёвки, причём обустроенное человеческими руками.
Это оказалось небольшое полукруглое пространство в скале, что-то вроде высокого зала без одной стены. Три его стены закрывали от ветра, а нависающий перед ним скальный выступ создавал защиту на случай дождя.
Ко всем удобствам прилагалось широкое каменное ложе из выступающего из стены природного плоского валуна, засохшая охапка травы на нём и остатки кострища. Чёрный закопчёный потолок не оставлял сомнений, что этим залом достаточно часто пользуются.
Да, по сравнению с нашей предыдущей ночью, здесь нас ждал практически постоялый двор. Главное, чтобы хозяева этого двора не пришли ночью и не оказались слишком агрессивными.
Около кострища лежала пара подпалённых перепёлок и кучка маленьких пёстрых яиц. Да на этом постоялом дворе и столовая есть!
– Это наш ужин, я по дороге добыл, – гордо сказал Бран, поймав мой взгляд.
После ужина мы рядом лежали на ворохе свежей душистой травы на каменном ложе. Угли костра уже подёрнулись пеплом. Пещера была слабо освещена красноватыми всполохами засыпающего огня. Мы, в основном, молчали, только время от времени лениво перебрасывались фразами, глядя на причудливые, теряющиеся в темноте, разводы закопчённого потолка и край ночного испещрённого искрами ночного неба, видного за скальным козырьком.
Говорить было особо не о чем. Завтра наше путешествие закончится. Всё вернётся к тому, что было.
Да, мы очень сблизились с Бранженом за это время. Хотя вряд ли это что-то изменит в моей жизни, если, его светлость, конечно, язык придержит и, чтобы не испортить мне репутацию, расскажет о наших приключениях только отцу и матери. Возможно, теперь Лемму буду избегать.
