Нина Дианина
Два крыла
– Что это? – прошелестела она чуть слышно.
– Твоё нежелание связывать себя с именем мага Серая смерть. То, что ты была невестой Серой смерти, будут знать все и, возможно, попрекать этим. С другой стороны, моя репутация не потребует от тебя объяснений, почему ты разорвала помолвку.
– А если я откажусь?
– Марушенька, тогда я просто не знаю что делать! Всё решит король. Мне нечего будет предложить ему взамен, даже если его решение будет жестоким и мне не понравится.
Наступило молчание.
– Только тебе надо будет решить вопрос о нашей возможной помолвке прямо сегодня до вечера. Уже вечером я буду говорить с королём и должен понимать, на чём настаивать, – извиняющимся тоном произнёс Грендер.
– Но почему? – она решительно подняла лицо и теперь глядела ему прямо в глаза.
– Что почему?
– Почему ты пытаешься связать нас пусть даже на короткое время? Я не понимаю. Зачем я тебе? Такая вот побитая, в синяках, без роду – без племени, без денег и с неопределённым будущим?
– Ну, – печально улыбнулся он, – будущее вообще неопределенно ни у кого, а про всё остальное… Маруша, я не знаю как, однако всего за день ты стала для меня родной. Теперь я просто не могу теперь оставить тебя без защиты!
Грен уже не замечал синяков и разводов вокруг глаз, а видел только два блестящих карих омута, куда его затягивала какая-то неведомая сила.
Поцелуй получился долгим и сладким.
– Девочка моя, я люблю тебя. Пожалуйста, пусти меня в твою жизнь и разреши оберегать тебя.
Глава 21
Так позорно разревелась я от нервов. К появлению в оранжерее Грендера они уже были натянуты как струны. Первое же ласковое прикосновение и вызвало этот неконтролируемый поток слёз. Если бы кто-то дёрнул посильнее, да резким грубым словом, то, наверное, у меня была бы истерика с криками, воплями и хлопаньем дверей. А тут, спасибо тактичности барона, всего лишь тихие слёзы.
Вчера, когда мы распрощались с ним на пороге моей гостиной, и я закрыла за собой дверь, его тихая нежность и ласка будто бы остались со мной, окутывая мои мысли и чувства.
В этом коконе нежности забылся принц, на мгновение брезгливо поджавший губы при моём появлении из-за колонны. Забылся появившийся в библиотеке неожиданно, как черт из табакерки, злой Бранжен, которого я в таком взбешённом состоянии вообще увидела в первый раз. Я забыла о Люжене, не думала о том, что могла бы сказать по поводу моего поведения леди Карлейла или милорд.
Мне было хорошо и спокойно в этой ласке, которой укутал меня барон Грендер своим прощальным взглядом.
Но стоило мне только потушить светильники, улечься в кровать и постараться заснуть, сознание захлестнула волна чужих воспоминаний. Как только мой разум расслабился, память принцессы Альмиреллы попыталась занять своё место в моей голове. Эти воспоминания не стирали и не заменяли мои прежние, а строили с ними новую общую конструкцию, не перемешиваясь, а сплетались, создавая нечто общее.
Несколько часов я лежала в темноте без сна, а перед моим мысленным взором проплывали эпизоды из жизни принцессы, которые разворачивались в моей памяти во всех деталях.
То я, будучи ребёнком, играла в детские игры с другими хорошо одетыми детьми, то сидела на тёплых руках у кормилицы, то, будучи подростком, с братом Кори с крыши угловой башни подглядывала за тренировками гвардейцев, то сидела с наставником на занятиях среди массивных тёмного дерева книжных шкафов в королевской библиотеке, то, уже будучи взрослой девушкой, задыхаясь от пыли, из-за тяжёлой портьеры подслушивала разговор отца с матерью о моём будущем. Тысячи ранее неизвестных мне мелочей из жизни королевской семьи обрушились на меня, тысячи её тайн и мелких секретов, сотни сцен из придворной жизни, все выводы и наблюдения, все привычки и опыт, накопленные принцессой за её девятнадцать лет вплетались в мою личную память.
Внезапно я обрела семью и родителей. Король Кондурсен теперь воспринимался мной как отец. Я вспомнила его уроки по овладению нашей родовой магией. Да, того самого умения останавливать мир. За эту ночь я узнала об этой магии достаточно и без книг, теперь со мной были наставления отца.
Кроме родителей и братьев в моей памяти теперь поселились близкие и дальние родственники, двоюродные тётушки и троюродные дядюшки. Её наводнили многочисленные события, происходящие при дворе много лет назад.
В моей памяти теперь жил пони, о котором вчера спрашивал принц. Я уже знала, что моего пони звали Рыжик из-за потрясающего красивого оранжевого окраса. Мысленным взором я видела сцену, когда-то произошедшую в покоях королевы. Тогда на плече у нашей матери плакал обожаемый мной старший брат, красавец, наследник и кронпринц Коднер, вынужденный расстаться с любимой девушкой и жениться на далёкой принцессе во имя политических соображений и высоких государственных интересов. В моей памяти появилось симпатичное лицо одного из молодых гвардейцев, охраняющих покои принцессы. Я узнала, что этот юноша нравился принцессе куда больше сына советника, постоянно оказывающего ей знаки внимания, но она запрещала себе даже думать об этом гвардейце.
К утру от усталости и переизбытка впечатлений моё сознание провалилось в какое-то подобие сна.
Меня вытащила из него пришедшая с поручением от миледи горничная. Миледи просила сходить в оранжерею и проследить, чтобы в её любимую клумбу были высажены именно те цветы, которые мы с ней позавчера обсуждали.
Да, просьба была понятна. У нас неплохие старательные садовники, но точно воплотить ландшафтные замыслы миледи для них бывает сложновато. Обязательно что-нибудь перепутают.
Я умылась, рассмотрела себя в зеркало и порадовалась почти полному отсутствию отёка. Он стал почти незаметен. Уже полностью открылся второй глаз, и явно побледнели фиолетовые разводы у переносицы. У нас прекрасный лекарь и мазь у него чудодейственная! Но долго хорошее настроение не продержалось.
Слава небесам, я уже успела одеться, однако выбранную маску ещё держала в руках, когда раздался стук в дверь и ко мне в гостиную ворвался Бран.
Сразу скажу, таким я его не видела никогда. Потемневший от гнева, горящий синий взгляд, рука, судорожно сжимающая рукоять кинжала на поясе. Я отшатнулась за высокую спинку стула. Мне показалось, что и этот стул Бран сейчас отшвырнёт со своего пути.
Его светлость в своей ярости забыл о каких-либо приличиях. Не было даже намёка на вежливость. Ничего этого не было. Были только приказы.
– Сегодня ты не посмеешь встречаться с этим человеком. Даже близко к нему не подойдёшь. И не позволишь ему подойти к тебе. Ни шагу в библиотеку. Обедать будешь в своей комнате. Если узнаю, что ты была с ним, я ославлю тебя на весь замок. Всем скажу, что я застал вас в пикантной ситуации и ты его любовница. Посмотрим, как изменится к тебе отношение моих родителей! – Бран не произносил слова, он их шипел и выплёвывал.
Если бы это происходило даже только вчера утром, Бранжен добился бы своего. Я бы просидела в своих покоях весь день, не желая раздувать конфликт, а потом вечером поделилась бы своими переживаниями с миледи и попросила бы защиты от нападок Брана.
Да. Если бы это происходило вчера.
Но эта ночь изменила меня. Нет, мой характер не поменялся на более жёсткий характер принцессы, я всё так же чувствовала себя Марушей. Но её опыт как-то по-другому расставил акценты на моей собственной личности. Я почувствовала себя увереннее и перестала прятаться под маской боязливой тихони. Эта многогранная двойная память оставила меня воспитанницей леди Карлейлы, но Мири будто сделала меня смелее. Пришло понимание, что сейчас в моей полной власти не подчиняться этим оскорбительным приказам Брана. Память принцессы шепнула, что непоправимой и окончательной может быть только смерть, а всё остальное может найти свой путь, свои решения. Сложные дворцовые интриги, приводящие совершенно к неожиданным для наблюдателей результатам были тому доказательством.
Бранжен, наконец, замолчал и перестал выдавать свои приказы и теперь испытующе глядел на меня. Не знаю, что он ожидал, возможно, покорности, слёз, просьб о прощении, испуганного согласного кивка или всего вместе. Но сейчас за моей спиной стоял опыт принцессы.
– Уйди! – сказала тихо, глядя в яростную синеву его взгляда.
– Что? – как-то растеряно произнёс он.
Всё во мне сжалось. Сердце замерло, а потом подпрыгнуло и заколотилось о рёбра, выпрыгивая из груди, но глаз я не отвела.
– Уйди, Бран. Не лезь в мою жизнь! Лемме своей приказывай!
Ещё мгновение Бранжен как-то растерянно глядел на меня, а потом его светлые брови опять гневно сошлись на переносице.
– Я предупредил! – с этими словами он развернулся и ушёл, на прощание хлопнув дверью так, что с тумбы рядом упал подсвечник.
Я без сил опустилась на стул. Такой громкой ссоры у нас ещё не было.
– А вдруг он из вредности на самом деле начнёт распускать про меня гадкие слухи? Да ему особо и говорить никому не придётся, только намекнуть своим друзьям детства Стиву да Рону, которые помогают ему вести дела графства тут в замке. А если Бран решит сообщить графу? Ему и врать не нужно. Как не верти, мой поцелуй с бароном, он застал, – зажужжали мысли в моей голове, как надоедливые мухи.
Завтрак прошёл мимо моего сознания. Чем в этот раз меня кормили на кухне, я даже не заметила. Вот в таком нервном состоянии и отправилась в оранжерею и в результате почти сразу расклеилась, увидев внимательный взгляд Грена.
С ним я почти сразу успокоилась. Было очень уютно сидеть в его сильных руках, прислонившись спиной к его широкой груди. Барон подробно обрисовал мне, какая судьба ждёт меня во дворце. Моя память услужливо вытолкнула на поверхность воспоминания принцессы об непрерывных дворцовых интригах и травле неугодных или недостаточно высокородных. Да, сомнений нет, даже при благосклонности короля меня объявят выскочкой низкого происхождения и объявят мне тайную войну за спиной короля.
А потом Грендер начал делиться со мной своими размышлениями, планами и неожиданно я получила предложение о помолвке. События начали стремительно разворачиваться сами собой, не требуя моего вмешательства, и в результате, барон снова поцеловал меня.
Поцелуй на этот раз был долгим и опьяняющим. У меня просто не было сил оторваться от этих ласкающих меня губ.
– Ой, мамочки, что я делаю? Я же знаю его всего один день! – эта мысль всё же могла пробиться сквозь моё одурманенное поцелуем сознание. Голова кружилась, а сердце билось в груди птицей. – Что он обо мне подумает?
Я задохнулась и оторвалась от него, чтобы вздохнуть.
– Девочка моя, я люблю тебя. – услышала тихие слова и подняла на мужчину свой затуманенный взор. На меня, не мигая, смотрели чуть грустные карие глаза, в глубине которых плескался океан любви и нежности, и я тонула, тонула, с наслаждением тонула в этом океане, не желая выплывать.
О небеса! Неужели так бывает? Этот мужчина вошёл в мою жизнь всего пару дней назад, а я уже близка к тому, чтобы вручить ему в руки свою судьбу и провести с ним всю оставшуюся жизнь.
– Пожалуйста, пусти меня в твою жизнь и разреши оберегать тебя, – барон, не отрывая взгляда, ласковым движением убрал прядку с моего лба.
Я просто не успела ничего ответить. Совсем рядом раздались голоса.
Один из них, громкий и раздражённый, можно было узнать сразу. Это был голос Бранжена, который мгновенно привёл меня в ужас. Откуда он тут взялся? Он же должен был уехать вместе со всеми!
Из тупичка, где стояла наша скамья, укрытая цветущими кустами, не было другого выхода, кроме как по дорожке, по которой Бран к нам приближался.
Сейчас нас с Грендером скрывала пелена туманного морока, которой маг скрыл нас от посторонних взглядов, но преградой она не была, пересечь эту туманную пелену не составляло труда.
О небеса! Бран был совсем близко! Ещё несколько шагов и он увидит нас с Грендером вдвоём, уединившихся за мороком вопреки его приказам и что угодно может навыдумывать! Дурацкая ситуация! Вот ярости и козней со стороны Брана мне сейчас и не хватает!
Грен вскочил со скамьи, встал передо мной, закрывая своим телом, и движением руки развеял пелену туманного морока.
На краткое мгновение буквально в пяти шагах передо мной мелькнули золотистые волосы молодого графа. В этот момент я, видимо, от охватившей меня паники, действуя уже только на рефлексах, без какого-то осознанного обдумывания ситуации, опять сделала остановку времени.
Наступила полная тишина. Стихли все звуки. Растворился голос Бранжена и сразу исчез страх.
Я аккуратно обошла застывшие на дорожке мужские фигуры. Защищающая меня поза, решительное выражение лица, упрямо сжатая линия рта и зло прищуренные глаза у Грендера мне понравились. Бранжена я рассматривать не стала. Только отметила, что сзади шёл, а вернее, застыл его приятель Рон, долговязый носатый парень с рыжеватыми волосами, схваченными в хвост кожаным шнурком. Ну конечно, Бран вёл за собой моральную поддержку и нужного для обвинений свидетеля.
Был большой соблазн встать за ними сзади, послушать, что они скажут, обнаружив барона одного на скамье и не застав меня, уединившуюся вместе с ним, в пикантной ситуации. Было бы истинным удовольствием полюбоваться на их разочарованные физиономии.
Но это лишнее. Возвращаться в оранжерею и любоваться на раздражённого моим непослушанием Брана я не собираюсь. Лучше сбежать подальше.
Меня здесь нет и не было! Слава небесам, Рон оставил приоткрытой дверь в оранжерею, и мне не составило труда выскользнуть наружу в парк.
Я выдохнула, время снова побежало вперёд. Вернулись звуки. Шум ветра, щебет птиц и шуршание листвы окутали меня плотным звуковым коконом.
Нет, возвращаться в оранжерею не буду. Пойду-ка лучше помогу работникам высадить цветы в клумбу в правильном порядке, как поручила мне миледи, да заодно подумаю над предложением барона.
Мне о многом нужно поразмыслить. Помолвка и защита такого сильного и влиятельного мага – это хорошо, но кроме этого обязательно нужно найти своё место в столице рядом с королевской семьёй. В том, что король далеко не отпустит девушку с такими ценными способностями как мои, сомнений не было. Вот только не хочется закончить свои дни в королевских подвалах, если король воспримет меня как угрозу.
Может, самой опередить события и предложить себя в качестве шпионки? А что, магия-то у меня крайне выгодная для такой деятельности. Скажу, что, мол, я родовую магию освоила, многое из жизни принцессы вспомнила, однако никому ничего не расскажу, ваше величество!
Хм…неправильно. Принцесса во мне улыбнулась и покачала головой. Да, не стоит делать намёков, что я многое о королевской семье теперь знаю.
Лучше так: мало что помню о жизни во дворце, но родовая магия у меня проявилась в полной мере. Мол, я не принцесса и никогда ею не буду, однако хочу служить родному королевству, дорогой отец. Да поведать какое-нибудь трогательное общее воспоминание, чтобы он расчувствовался.
Замечательно! Осталось только решить, как попасть на приём к его величеству. Вдруг он решит меня устранить не глядя? Только по докладу Кори.
Нет, не верю. Отец обязательно захочет посмотреть на ту, кто носит память его дочери.
Кстати, а почему собственно я должна решить всё сегодня до вечера? Видимо, сегодня вечером принц с Грендером порталом во дворец и отправятся, чтобы доложить о результате поисков.
Второй важный вопрос: что мне делать с предложением руки и сердца барона. Не буду врать себе, очень хочется сказать «да». Пока находится всего лишь один аргумент сказать «нет». Один, но чрезвычайно весомый: Грендер Доплейль – королевский палач, с которым я знакома с ним всего один день.
У меня есть несколько часов на размышления, вот и буду думать. Причем нужно всё обдумать в одиночестве. Надо сначала самой разобраться в себе и ситуации, а потом будет ясно, в каком направлении двигаться и на чью поддержку можно рассчитывать. Люжену я люблю и не сомневаюсь, что она меня любит. Однако мою судьбу решает не она, а её отец. Очень большой вопрос, как он отнесётся к тому, что я теперь такая ценная особа, носительница королевской родовой магии. Может, упрётся и оставит в своих руках как козырь. Расположение нашего графства очень выгодное. Король с графом ссориться из-за меня не будет.
Думай, Маруша, думай, память принцессы тебе в помощь!
Глава 22
Грендер стоял и ждал приближения Бранжена, раздражённый голос которого разлетался по всей оранжерее. Маруша замерла на скамейке у него за спиной. Она вся сжалась и побелела от ужаса, когда услышала знакомый голос. Глаза её округлились, синяки на бледном лице сразу стали ярче и засияли фиолетовыми гигантскими кляксами вокруг глаз.
Грендер стоял, смотрел на подходящих мужчин, готовился к потоку ярости, криков, обвинений и одновременно раздумывал о том, не использовать ли ему эту ситуацию, чтобы сегодня же поговорить с графом Дийреном и попросить у него руки Маруши. Ничего не сообщая графу Дийрену о ритуале и о роли в нём Маруши, просто использовать вот эту компрометирующую ситуацию, в которой их застал его ревнивый сын.
А что, хорошая мысль! Жаль только, что начинать разговор с графом придётся не с предложений руки и сердца, а с уверений о близком разводе.
В этот момент Бранжен остановился перед ним, вытянул шею, чтобы заглянуть барону за спину, и совсем было открыл рот, чтобы разразиться рассерженной тирадой, как вдруг выражение его лица совершенно изменилось. Оно стало каким-то неуверенным и растерянным. Его спутник тоже как-то вопросительно взглянул на молодого графа.
– Чем обязан? – спросил озадаченный этими метаморфозами Грендер, стараясь не показать своего удивления.
Некоторое время Бранжен стоял перед ним молча, а потом решительно шагнул в сторону и, ломая ветки стоящих на его дороге кустов, обошёл вокруг каждый куст и скамью со стоящим рядом Грендером.
Только следуя за ним взглядом, барон понял, что именно ввело его светлость в такое замешательство: Маруши на скамье не было!
На лице Грена, закалённого в придворных интригах и каверзных ситуациях, не дрогнул ни один мускул, хоть он и сам был весьма ошеломлён таким необъяснимым в этом тупичке исчезновением своей визави.
– Чем обязан? – повторил он, встречая молодого графа высокомерным взглядом. – Вы кого-то ищете? Может, вам стоит помочь в поисках?
Ирония, явно прозвучавшая в последних словах, заставила растерянного Бранжена собраться, кинуть на мага злой взгляд синих глаз. Однако приходилось признать, что обвинить мага не в чем.
– Прошу прощения, господин барон! Меня ввели в заблуждение, – буркнул молодой граф, изобразив подобие вежливого поклона. Он резко повернулся и широкими шагами, зло скрипя каблуками по песку дорожки, пошёл к выходу.
Когда стихли шаги мужчин, Грендер снова опустился на скамейку.
– Так вот как она действует, эта тайная королевская магия, – задумчиво покачал он головой. – Видимо, вчера Маруша точно также попала за колонну. Она назвала это мороком, но это что-то совсем другое. Я не почувствовал ни колебания воздуха, ни даже тени тумана или пелены, ни даже малейшего искажения пространства рядом с молодым графом, как это бывает при любом мороке. А ведь уйти Маруша могла только пройдя по этой дорожке мимо своих преследователей. Она просто исчезла и всё. Будто бы ушла в невидимый и неощущаемый мной портал. А вчера, напротив, так появилась за колонной в алтарной комнате.
Грен долгое время сидел на скамье в одиночестве и ждал, что Маруша таким же волшебным образом появится снова. Но её не было. Значит, испугалась графского сына и убежала из оранжереи совсем.
Остаток дня барон провёл в библиотеке. Он приказал принести себе туда кофейник и тарелку с выпечкой и с наслаждением погрузился в исследование сокровищ графской библиотеки. Он перелистывал каталоги в поисках малоизвестных фолиантов, с помощью стремянки покорял вершины книжных шкафов, где лежали сокровища мысли, накопленные человечеством за столетия, и даже отыскал редкую книгу, которая считалась утерянной. В общем, Грендер приятно и с пользой провёл время в библиотеке до самого возвращения из поездки принца. Однако краем сознания Грен всё же постоянно ожидал услышать рядом с собой лёгкие шаги Маруши и шелест её платья.
Но её не было.
Барон услышал шум подъезжающих карет и цокот копыт у главной лестницы замка, вынырнул из этого книжного моря и осознал, что уже вечер. Совсем скоро они с Алем отправятся во дворец докладывать его величеству о результатах ритуала и от того, что они скажут королю, зависит судьба Маруши.
* * *
От замка до Адинежа было недалеко, всего час спокойной езды. Кавалькада из нарядно одетых всадников длинной змеёй растянулась по каменистой дороге. Торжественный выезд графской семьи в город вместе с гвардейцами и сопровождающей его знатью выглядел впечатляюще и послужил развлечением для окрестных жителей. Впереди гордо с графским бело-синим штандартом ехали гвардейцы в синей форме, за ними следовала знать на хороших лошадях в красивой расшитой золотом и серебром одежде. В середине кавалькады упруго покачивались кареты, из которых выглядывали нарядно одетые дамы.
Притен задумчиво смотрел на нарядного принца в парадном чёрном камзоле, расшитом золотой нитью по вороту и обшлагам. Его высочество, согласно регламенту, ехал впереди рядом с графом на красивом гнедом жеребце.
Притен, как наследник, следовал чуть сзади и всю дорогу до Адинежа размышлял о том, что может измениться в жизни его семьи с изменением статуса Маруши. Интересно, как отнесётся к этому факту отец?
Прит сожалел, что вчера дал прямое обещание не рассказывать отцу о произошедшем ритуале ещё пару дней. Да, опрометчиво. Сегодня наследнику очень хотелось обсудить с графом последние события. Теперь-то стало понятно, что за необычный портал утянул тогда Брана с Марушей. Оказалось, это был просто незавершённый ритуал Аля. Принц магически тянул Марушу к себе, а Бран, ухватив её за руки, вмешался и исказил направление.
В этой утренней суматохе Притен не успел поделиться своими мыслями даже с Лолой.
К сожалению, её тоже не было рядом. Она ехала в карете вместе с леди Карлейлой и Люженой. Графиня желала пообщаться с будущей невесткой в неформальной обстановке, по-родственному.
Притен улыбнулся. В способности его невесты произвести самое благоприятное впечатление он не сомневался.
Вчера он всей душой сочувствовал другу, однако не успел вдуматься в его моральные терзания, потому что в спальне ждала Лола. А вот сегодня с утра пришло понимание, что это внезапное появление в их семье носителя родовой королевской магии означает совершенно новую ситуацию: особое отношение короля и, как следствие, изменение всех дальнейших планов.
Притен с детства считал Марушу членом семьи. Да, не сестра ему, а что-то вроде дальней любимой родственницы. Теперь эта бедная дальняя родственница приобретает какой-то новый статус. Какой? Пока непонятно. Поэтому и необходимо было обсудить сложившуюся после ритуала ситуацию и посоветоваться.
От его глаз не укрылось раздражение Бранжена на завтраке. Однако то, что это не просто раздражение, а с трудом сдерживаемая ярость, Притен понял только тогда, когда уже в замковом дворе во время сборов от Бранжена шарахнулась Лола, пробурчав:
– Господи, а я ещё надеялась здесь отдохнуть в доброжелательной атмосфере!
Она пошла и решительно отобрала свой амулет у принца. В ответ на вопросительный взгляд Притена, невеста вздохнула:
– Это мой личный защитный амулет. Мне он сейчас нужнее. Аля он просто успокаивал, а меня будет успокаивать и защищать от всплесков эмоций окружающих. Не знаю, что там за проблемы у твоего брата, но сейчас он просто полыхает яростью и отчаянием одновременно.
Она помолчала и добавила:
– И всё это в красном цвете. Очень похоже на ревность.
Притен глазами поискал в кавалькаде Бранжена. Его не было видно, наверное, едет где-то в конце. Интересно, с чего вдруг у брата такой клубок эмоций? Поссорился с одной из служанок, и она его разозлила до такой степени? Ярость тогда понятна, а вот с чего вдруг отчаяние и ревность?
Может, с Браном тоже стоит посоветоваться? Да и новость о том, что Маруша теперь на особом положении, наверняка отвлечёт Бранжена от его личных переживаний. Очень вероятно, что это событие сыграет свою роль и в его судьбе.
Притен заметил светловолосую голову брата в толпе всадников, когда они уже почти подъехали к Адинежу. Поговорить спокойно уже не было никакой возможности.
В целом торжественная встреча с главой Адинежа удалась. Принц сделал все положенные ему по статусу приветственные жесты и выразил всю благодарность, которую надо было выразить от лица короля. Главы гильдий, солидные мужчины, с большими нагрудными знаками, отражающими род их занятий, красовавшимися на их нарядных тёмных камзолах, тоже выразили своё почтение короне.
Притен, как наследник, несколько следующих часов находился рядом с отцом, участвовал в разговорах и обсуждениях, старался вникнуть в текущие дела и проблемы гильдий и даже заслужил несколько благосклонных взглядов отца.
Закончилось всё обедом в большом отделанном лепниной двухэтажном доме главы Адинежа. Повара были на высоте, прислуга услужливая и расторопная, хозяин дома счастлив, что всё прошло чинно и благородно.
После обеда несколько поредевшая процессия потянулась в обратный путь.Часть знати осталась в городе.
Приближался вечер. Жара спала, прохлада уже начинала прятаться в тенях. Лёгкий ветерок обдувал разгоряченное лицо. Ехать было приятно. Принц возвращался довольным выполненной миссией.
Мыслями он уже был во дворце. Теперь, покачиваясь в седле, он обдумывал доклад о поездке, а также, что скажет отцу о результате ритуала. Может, стоит девушку сразу с собой во дворец захватить? Нет, не стоит. Появление девушки в маске только привлечет ненужное внимание. Да и причина нужна, чтобы получить разрешение от графини. Аль решил, что сегодня вечером только расскажет, что ритуал сработал, и послушает, что на это скажет отец.
У Притена на обратном пути снова не было возможности толком поговорить с Лолой, она опять ехала в карете. Зато Бранжен на этот раз был совсем недалеко. Он проехал рядом с братом, явно стремясь быстрее попасть в замок.
– Бран, что случилось? – приостановил его Притен. – Что с тобой? Почему ты так зол сегодня? Это, кстати, заметно было не только мне.
– Личное, – буркнул Бран, придержав лошадь и стараясь не встречаться с братом глазами, – это только мои дела. – У тебя что-то важное? Мне нужно побыстрее в замок. Может, потом поговорим?
Притен заколебался. Его новость требовала вдумчивого обсуждения, а брат куда-то торопился. Однако события так быстро закручиваются, а Бран не последнее лицо в семье и должен знать, что происходит в замке.
– Важное. Лучше сейчас. Потом нам помешают.
Бранжен вздохнул, но уже медленнее поехал рядом.
– Что случилось? – тоном, в котором не было никакого интереса, спросил он.
– Начну издалека. У принца была сестра принцесса Альмирелла.
– Да, я помню, умерла в юности.
– Да, умерла, но её магические способности перешли другой девушке.
– Да? Как интересно, – равнодушным тоном, думая о чём-то своём, сказал Бран.
– Та, кто владеет королевской родовой магией, живёт в нашем замке.
– Да? И что? – мысли Брана явно витали где-то далеко, и Притен разозлился.
– Мозги свои прочисти! – рыкнул он на брата. – Совсем отупел? Повторяю ещё раз для слабо соображающих: девушка, с особыми магическими способностями, которой интересуется королевская семья, живёт в нашем замке.
– Наверное, не девушка, а женщина! Принцессе Альмирелле столько лет, сколько принцу, они же двойняшки были, – Бран, наконец, вдумался в эту новость и теперь старался понять, что тут интересного. – Ну живёт и что? Заберёт эту женщину король к себе, да и дело с концом. Кто там, прачка, служанка, кухарка?
– Не женщина, а девушка. Она молодая, ей девятнадцать всего.
Только в этот момент до Бранжена дошло. Он оглянулся на карету, где ехала Люжена, и лицо у него вытянулось.
– Это что, поэтому принц уделял Люжене столько внимания эти два дня?
– Дурень, спроси, как её зовут сначала! Тебя понесло в другую сторону! – не выдержал Притен и закатил глаза: – Это Маруша. Ма-ру-ша!
Притен пропел это по слогам, как для слабоумного, и вдруг увидел, что брат побледнел, и потом почти сразу же на его щеках и шее расцвели красные пятна какого-то лихорадочного румянца.
– Что это значит для Маруши? – тихо спросил Бран.
– Не знаю, всё от его величества зависит,– испытующе покосился на него Притен. – Но варианта два. Либо король её спрячет подальше, либо приблизит, даст титул и сделает королевской воспитанницей. Видишь ли, дальнейшая судьба Маруши зависит и от нашего отца тоже, как опекуна.
– Так вот почему этот гнусный палач так вцепился в неё! – неожиданно звенящим от напряжения голосом произнёс Бранжен. – И зачем только ты пригласил его в замок, Прит!
Притен напрягся и выпрямился в седле.
– Ты о ком?
– О твоём… друге, – зло выплюнул последнее слово Бран, – о маге Серая смерть!
– Не смей о нём говорить в таком тоне, он мой друг, ты ничего о нём не знаешь!
– Может, это ты не знаешь? – сверкнул глазами Бранжен. – Я вчера застал его в библиотеке с Марушей. Они целовались!
Знаешь, после случайного переноса я провёл с ней два дня рядом и могу тебя заверить, что Маруша очень боязливая, осторожная и целомудренная девушка. Так что это была явно его инициатива. Отослал жену подальше и развлекается, мерзавец! А теперь получается, что не просто так, а с далеко идущими планами, чтобы связать себя с королевской семьёй!
Притен покачал головой.
– Ты несправедлив к нему. Ничего о нём не знаешь и просто по-мальчишески злишься. Связь с королевской семьёй у него уже есть. Вон она, рядом с твоим отцом едет, – старший брат глазами указал младшему на принца. – Принц у него в друзьях, а король в покровителях. Может, ему Маруша просто понравилась. Она же очень умная и милая девушка. Ты-то сам, как я смотрю, даже ни разу не навестил её во время болезни.
– Она не пускала к себе никого, – буркнул Бран.
– Так ты даже не пытался.
– Я не пытался, чтобы не морочить ей голову и не портить жизнь.
– Что это значит?
– Это значит… – Бран замялся, – это значит…
Он беспомощно смотрел на Притена, а потом всё же решился произнести:
– Это значит, что я уже несколько лет, как дурак, влюблён в неё и совершенно не знаю, что с этим делать! – быстро выпалил он и сжал кулаки.
Затем вздохнул и покосился на донельзя удивлённого таким признанием старшего брата.
– Ну конечно, ты ничего не замечал. Немудрено, ваша светлость в отсутствии всё время! А теперь кроме своей невесты вообще никого не замечаешь! Да, честно говоря, я сам старался, чтобы мои чувства никому не были видны. Вообще никому. Даже ей.
