Нина Дианина
Два крыла
Они вышли из покоев принца, однако прошло ещё не менее часа, прежде чем вошли в кабинет его величества. Сначала их отвлекли внезапно проведавшие об их возвращении, придворные, подчинённые и куча мелких дел и забот, накопившаяся за время их отсутствия.
Позже пришлось немного помаяться, сидя в креслах просторного зала королевской приёмной. Король через секретаря передал, что примет их через десять минут.
Наконец секретарь вежливо распахнул перед ними высокую тяжёлую дверь. Первым в знакомый кабинет, заставленный вдоль стен высокими книжными шкафами, вошёл принц. За ним через несколько шагов последовал Грендер.
Король Кондурсен сидел за массивным практически пустым письменным столом, находившимся у дальней стены от входа. Лишь одна папка с бумагами примостилась на краю стола, да в центре столешницы одиноко лежал исписанный лист, похожий на донесение, который его величество, видимо, только что отложил в сторону.
– С чем пожаловали? – взгляд короля прошёлся по вошедшим мужчинам. Друзья переглянулись, обоим показалось, что его величество чем-то очень недоволен.
Принц коротко рассказал о поездке в Адинеж. Король задал несколько уточняющих вопросов, а потом произнёс:
– Хорошо. С твоей поездкой всё ясно. Что там с результатом ритуала, сын?
– Мы нашли девушку, в которую перешла магическая сущность Мири.
– Рассказывайте.
Аль в нескольких фразах описал Марушу, её положение в замке и закончил словами:
– Ваше величество, я хотел бы взять её под свою опеку. Отец, в ней нет коварства. Я чувствую в ней Мири. Мы можем воспитать из неё новую сильную магиню, преданную короне. Она сейчас как чистый лист, на котором можно нарисовать шедевр.
Грендер тоже готов принять участие в её судьбе.
– И как, интересно, ты собрался брать её под опёку? Начнём с того, на каком основании ты забрал бы её из замка? – тяжёлый взгляд короля перешёл на барона. – Какие идеи у вас, господин барон?
– Я мог бы попросить руки у её опекуна, если вы разрешите мой развод, и уже на правах жениха забрать её в столицу.
– Куда? В свой дом? Так она тебе не жена.
– Учиться и жить в Магической академии. Граф мог бы передать своё опекунство вам или её величеству.
– Как интересно, – иронично сказал король. – Вижу, вы всё продумали кроме одного.
Он внезапно замолчал, а потом рявкнул:
– Не подумали, что болтать меньше нужно!
– Что это значит, ваше величество? – покраснев от возмущения, спросил принц.
– Это значит, что ты за своим языком уследить не можешь! – вспылил Кондурсен. – Да я до твоего доклада знал всё, что ты мне сказал! Думаешь, откуда?
– Ваши агенты в замке, наверное?
– Да, мои агенты! И доклад был от главного – графа Дийрена! – прорычал он, а потом вздохнул, помолчал и уже более спокойно продолжил: – За полчаса до твоего прихода я получил вестника от него, а в нём его предложения в связи с такой странной запутанной ситуацией. Сын, я не ожидал, что ты настолько болтлив! – снова раздражённо повысил голос король. – Всё, что касается членов королевской семьи нужно держать в тайне! Иначе в наши планы попытается вмешаться кто-то ещё. Слава небесам, граф – мой союзник и ищет взаимную выгоду, а не строит козни. А с таким оружием в руках, как эта девушка, козни получились бы великолепные! Ты сам знаешь силу нашей родовой магии.
У Грена от скверных предчувствий похолодело в груди.
– А что он предлагает, ваше величество?
– Как вы догадываетесь, теперь так просто граф девушку уже не отдаст. А ещё он сообщает, что эта прекрасно воспитанная, красивая, замечательная во всех отношениях девушка очень ценный подарок судьбы для обеих наших семей. А потом намекает, что, если я возьму её в воспитанницы и дам ей титул, то его второй сын граф Бранжен может жениться на ней, несмотря на мезальянс. Этим мы укрепим связь наших домов.
Вот так-то, господин барон! Ваше предложение о браке с этой девушкой несколько запоздало. Теперь на её руку претендует граф Бранжен!
Так что, сын, на этом чистом листе собираются писать граф Дийрен с сыном. Сейчас-то это, может быть, и выглядит неплохо, но всё равно это не объединение родов. Это просто договорённости. Да и оставлять в чужих руках девушку с нашей родовой магией не выход. В этом вы правы, она чистый лист, на котором за десятки лет на нём можно написать всяких гадостей и сделать её нашим врагом.
Однако не похищать же её из замка! – пробурчал Кондурсен. – Ссориться с графом очень не хочется. Его пограничное графство – прекрасный щит всего королевства.
Он нахмурился и молчал, явно перебирая в голове варианты.
– Отец, может, тебе стоит поговорить с ней? Вот прямо сегодня перейти порталом в замок и убедиться, что под новой внешностью к вам вернулась дочь? Тогда многое встанет на свои места.
Принц посмотрел на бледного, кусающего губы, Грендера, вспомнил его вопрос «что ты можешь предложить отцу, Аль?» Вспомнил, как его пронзило чувство радости и доверия к девушке, которая перед порталом спела ему такую родную и почти забытую считалочку. Внешность этой девушки для Аля уже не имела значения. Неважно, что волосы у неё не золотые, а тёмно-каштановые. Это просто очередная игра в иллюзии, в которую они когда-то играли. При воспоминании о золотых волосах в его мыслях всплыл прелестный образ Люжены, а потом на ум пришёл сон, где две девушки, которых он хотел видеть счастливыми, Люжена и Мири, стояли рядом, держась за руки.
И он решился.
– Ваше величество, если позволите, мне кажется разумным такой вариант действий. Я… женюсь на дочери графа Люжене. Согласитесь, мне уже давно пора жениться, а брак с Люженой укрепит ваш союз с графом Дийреном и даст возможность забрать Марушу в столицу. Обсуждение помолвки и свадьбы будет прекрасным поводом посетить замок и побеседовать с Марушей.
– Ого, – поднял брови король. – Такого самопожертвования я не ожидал. Я рассматривал такой шаг, этот брак меня вполне устраивает, но не хотел тебя принуждать к женитьбе. Во имя чего вдруг такая жертва с твоей стороны?
– Наверное, во имя любви, отец! – улыбнулся Аль. – Грендер влюблён в Марушу, я… да, надо себе признаться, мне очень нравится Люжена. А ещё я очень хочу, чтобы Мири была рядом и снова ощутить её любовь.
Король громко хмыкнул.
– Любовь, да. Серьёзный аргумент. Хорошо. Я подумаю. Но если носительница памяти Мири будет жить в столице, посещать дворец и обучаться в академии, вы обещаете мне обеспечить полный контроль за всеми действиями и перемещениями этой Маруши на ближайший десяток лет. Я должен быть уверен, что именно мы будем писать на этом чистом листе, – уже спокойно сказал он и повернулся к Грендеру. – Да, кстати, господин барон, вы уже заручились её согласием на помолвку? Может, девушка спит и видит, как выйти замуж среднего графского сына?
– Заручился, ваше величество, но…
– Что опять за «но»?
– Это было до того, как граф решил выдать её за своего сына.
– Ладно. Думаю, этот вопрос решится сам собой в ближайшие дни. Посмотрим, что будет делать граф, если я не дам его воспитаннице титула. Послушаем, что скажет сама девушка. Вы сегодня собираетесь вернуться в замок к графу Дийрену?
– Да, – слаженно хором ответили, стоящие перед ним мужчины и с улыбкой переглянулись.
– Воля ваша, господа, но, думаю, ни сегодня, ни завтра с этой девушкой поговорить вам уже не удастся. Её удалят от вас, пока мы с графом не решим все спорные вопросы насчёт неё.
Думаю, завтра я пошлю вестника Дийрену, а послезавтра прибуду с визитом лично.
Зато я завтра смогу увидеть Люжену! У неё скоро день рождения.
Аль беззаботно улыбнулся. Он принял решение, и ему стало легко и весело. Сегодня открылась новая неизвестная страница его книги жизни и на этой странице рядом с ним красовалась золотоволосая девушка с заразительным смехом и огненным характером. Маленький юный вулканчик.
– Только, сын, умоляю тебя, держи язык за зубами, – чуть поморщился Кондурсен. – Никаких объяснений с Люженой. Дождись моего визита и окончательного разрешения этой спорной ситуации. Всё. Можете идти.
Когда они вышли в коридор, и дверь приёмной за ними закрылась, Грендер положил Алю руку на плечо:
– Поздравляю. И… спасибо. Я не думаю, что это была жертва с твоей стороны, но решение, принятое так вовремя, разрубило этот затягивающийся узел. Теперь у Маруши будет всё хорошо.
– А что будешь делать ты?
– Я? Ничего. Только ждать. – криво улыбнулся барон.
– Чего?
– Её решения. Может, она захочет остаться в графской семье и стать графиней. Или просто уговорит вас с его величеством отпустить жить и учиться в Магической академии под присмотром. Моя помощь ей больше не нужна.
Ты же понимаешь, что у мага Серая смерть нет никаких прав вмешиваться в жизнь этой необычной девушки и на чём-то настаивать.
Глава 25
Лола стояла рядом с мужчинами на портальной площадке и даже сквозь амулеты ощущала оттенки их эмоций. От Грендера отчётливо тянуло любовью, тревогой и печалью, а от Притена шёл очень лёгкий, едва заметный, аромат нежности.
– Ярко-оранжевые хризантемы у Грена, один белый пион у Притена, – подумала она.
В который раз графиня поблагодарила небеса за свой дар ощущать чувства окружающих, хотя трудно объяснить словами долетающие до неё чувства. Порой от интенсивности их потока ей становилось тяжеловато и начинала болеть голова.
На взгляд Лолы эмпатия была самым ценным из даров ментальной магии. Чтение мыслей считалось более выгодным для мага, но по её опыту, люди часто даже в мыслях обманывают сами себя. А вот чувства не лгут. Слова порой оказываются лишь дымовой завесой, а мысли лишь фантазиями и надеждами. Решения приходят из сердца, поэтому истинные причины поступков сильному эмпату видны как на ладони.
Когда они поднимались по лестнице к порталу, от Аля эмоциями не пахло. Его амулеты вполне справлялись. Их силы хватало, чтобы закрыть чувства своего хозяина. Даже когда он увидел темноволосую девушку, стоящую балюстрады, Лола почти ничего не ощутила с его стороны. Так, что-то неопределённое, словно лёгкий сухой ветерок подул. Однако после того как она наедине сказала принцу несколько слов, произошёл взрыв и защита амулетов не справилась.
Даже на таком расстоянии Лола почувствовала долетевшую до неё вспышку недоумения, быстро превратившуюся в сияющую волну тоски, радости и надежды.
Так, сияющим и фонтанирующим, Аль и ушёл в портал
Лола смотрела на напряжённо застывшую в углу портальной площадки девушку. После погасшего сияния портала всё вокруг стало казаться темнее. Девушка в своём фиолетовом платье с сиреневой маской на лице выглядела нереально, будто материализовалась из сгустившихся сумерек.
Они познакомились, и Маруша графине понравилась. Она была очень юной, в ней не было суеты. Девушка не носила никаких защитных амулетов, и с её стороны шло какое-то ощущение гармонии.
Лола сразу взяла ситуацию в свои руки.
– Маруша, давайте пошлём за чаем и пирожными и посидим в нашей гостиной? Поболтаем, да получше познакомимся. Как ты смотришь на это, Прит? – переглянулась она с женихом.
Девушка стояла в нерешительности.
– Мы в курсе ритуала и того, кто стал носителем памяти принцессы, Маруша, – сразу разгадал причину её сомнений Притен. Он улыбнулся и подмигнул ей как заговорщик:– Предлагаю всё обсудить в спокойной обстановке, а я закажу принести твои любимые воздушные ванильные пирожные. Надеюсь, их испекли сегодня ради нас, дорогих гостей.
Девушка улыбнулась, а Лола кинула последний камешек на чашу весов:
– Это удивительно! Очень интересно, как вы видите свою жизнь дальше. Такой поворот в жизни безусловно надо всесторонне обсудить. Притен, как очень умный, опытный и любящий вас человек, что-нибудь хорошее посоветует. А я вам расскажу, как я стала магиней шестой ступени.
– Шестой ступени! – искренне восхитилась Маруша. Волна её восхищения, окатившая Лолу, была ясной, чистой, прозрачной, без какой-либо горчащей примеси зависти.
Воздушные пирожные на кухне нашлись. Чаепитие накрыли не в гостиной Притена, а на небольшом балконе, заросшем вьюнками и плющом. Там стоял небольшой круглый полированный столик, вокруг которого теснились светлые плетёные кресла с мягкими разноцветными подушками на сиденьях.
Лола не стала сразу расспрашивать девушку. Сначала она сама рассказывала о своей жизни, о своей учёбе в академии, давая Маруше привыкнуть и освоиться. Притен изредка вставлял свои насмешливые комментарии, Лола также шутила в ответ. Они вспоминали забавные истории, веселились и наслаждались обществом друг друга.
В конце концов заговорили о ритуале. К тому времени Лола с Марушей уже перешли на ты.
– Маруша, про ритуал мы знаем и про то, что ты оказалась носительницей памяти принцессы. А как ты себя теперь чувствуешь? Как принцесса или как воспитанница?
Маруша помолчала и улыбнулась.
– И как принцесса, и как воспитанница. Я теперь могу быть, кем пожелаю. У меня есть опыт жизни и на первых ролях среди знати, и вторых ролях среди простолюдинов. Ведь моя жизнь в замке всё-таки сильно отличалась от жизни Люжены. Воспитанница – это не любимая единственная графская дочь. Надеюсь, Притен, ты это понимаешь. Поверь, у меня нет никаких претензий. Я благодарна миледи Карлейле. Сейчас я воспринимаю его величество как отца, а принца как брата. Одновременно люблю Люжену как сестру.
Сейчас я могу сравнивать жизни Мири и Маруши, и многие события для меня предстали с других ракурсов и стали объёмнее. Я стала многограннее, будто обрела свою вторую потерянную половину.
Лола внимательно посмотрела на Марушу. Действительно, она совершенно не напоминала робкую неуверенную в себе воспитанницу. Её осанка была идеальной, а интонации, поза и жесты были выверенными, привитыми длительными занятиями по этикету, и больше соответствовали принцессе.
Лола задала свой главный вопрос:
– Ты изменилась, стала другой. Наверное, изменились и планы?
– Да у меня их и не было. Моя жизнь была связана с Люженой, зависела от решений миледи, и меня это устраивало.
– А сейчас? – Притен испытующе посмотрел на девушку.
– Сейчас я уже не могу быть тенью Люжены. Грендер сказал… – тут она немного запнулась, – Грендер сказал, что у меня есть возможность поступить в Магическую академию. Но для этого нужно, чтобы милорд меня отпустил под чей-то присмотр. Поэтому он предлагает помолвку. Как временное решение.
Притен переглянулся с Лолой. О чувствах Грендера он догадывался, но о уже предложенной помолвке не знал.
– А что сама ты хочешь.
– Я? Хочу разобраться в себе, в своих возможностях, которые передо мной открылись.
Магическая академия для этого самое лучшее место.
– Для этого ты даже готова связать своё имя с магом Серая смерть? – решила спровоцировать Марушу Лола и получила в ответ волну искреннего возмущения.
– Да! Готова. Он не давит на меня, не ставит условия, а предлагает. Обещает помощь и защиту. А потом отпустить, если ничего не сложится. И он мне нравится, – совсем по-девчачьи запальчиво закончила она. Лола ощутила, что принцесса совсем ещё девчонка, ей на самом деле ещё даже нет девятнадцати лет.
– Но, Маруша, – покачал головой Притен, – кроме Грендера теперь у тебя могут быть другие поклонники и другие способы попасть в академию.
– Например?
– Ну, например, его величество оделит тебя титулом и мой отец, не желая упускать тебя из семьи, выдаст тебя за Бранжена.
К Лоле прилетел настолько спутанный клубок эмоций Маруши, что она не смогла даже понять, что там преобладает.
– Притен, ты смеёшься надо мной? Или просто издеваешься? У нас с Браном постоянная война. Да он изведёт меня придирками и презрением, если снизойдёт до помолвки.
– Ты ошибаешься, Маруша. Он хорошо к тебе относится. Очень хорошо. Он так себя вёл, потому что не хотел навязывать свои чувства. Он ведь не мог на тебе жениться. А теперь ситуация изменилась.
Девушка замолчала и задумалась. От неё потянулось чувство интереса, любопытства, слегка окрашенные в лёгкий розовый цвет, но с болотными пятнами ревности.
– Ого, – подумала графиня, – отношения у Маруши со вторым сыном графа не такие простые, как казалось.
– Прит, а что Грендер делает с приговорёнными? – внезапно задала неожиданный вопрос Маруша. – Он сказал, что никого не убивает. Я ему верю, но всё-таки что? Я никому не скажу.
Маруша с мольбой посмотрела на Притена и он, переглянувшись с Лолой, сдался.
– Хорошо. Чтобы успокоить тебя я расскажу. Но это действительно важная государственная тайна.
Настоящих главарей и жестоких убийц, как и раньше, судят и лишают жизни на тюремных виселицах. А вот рядовых членов банд, мелких воров, людей которых соблазнили лёгкой наживой или втянули в тёмные дела, наказывают особым образом.
В один из дней объявляют публичную казнь для таких вот запутавшихся. Она, кстати, будет через несколько дней.
Представь, перед собравшимся на площади народом на широком помосте приговорённые встают в ряд, и Грен создаёт сильнейший воздушный смерч. Это смерч начинается с маленькой воронки, а потом усиливается и поднимается всё выше и становится всё шире. Серая гудящая от напряжения пелена скрывает приговорённых людей от охваченной ужасом толпы, а в это время внутри смерча на помосте Грен создаёт портал и потоком воздуха одного за другим вталкивает приговорённых в этот портал. Когда смерч стихает, на помосте остаётся лишь один Грендер, маг Серая смерть, и несколько сорванных этим сильным воздушным потоком тюремных балахонов.
Но основная тайна заключается в том, куда именно ведёт этот портал.
– А куда? – с округлившимися от любопытства глазами спросила девушка.
– Очень далеко, как говорится, за горами – за морями лежат несколько больших островов, – распевным голосом, словно сказочник, рассказывающий сказку, продолжил рассказывать Притен, а потом засмеялся и добавил уже с обычной интонацией. – Они называются Южные острова, принадлежат нашему королю и обладают ценными ресурсами. Жителей и рабочих рук там не хватает. Люди всегда нужны, поэтому новоприбывших распределяют по посёлкам, где они начинают новую жизнь. Острова, по размерам, как среднее графство с поселениями. В нём есть все службы, охрана, школы, лекари. Только вместо графа там управляющий от короля.
Сначала, конечно, за бывшими преступниками присматривают, а потом большинство из них втягивается, находит своё место и живёт обыкновенной жизнью. Для этих приговорённых – это шанс начать всё сначала. А для оставшегося населения в столице – воспитательная мера, показательное уничтожение провинившихся.
– Но тогда получается, что на острове большинство мужчин!
– Нет, одинокие женщины тоже туда попадают, только не с помоста публичной казни, а куда более незаметно и по желанию. Да и жёны приговорённых могут последовать туда за мужьями.
Южные острова слишком далеко и добраться оттуда своим ходом практически невозможно, поэтому про этот архипелаг и про то, что там живут бывшие приговорённые, никто не знает. Порталы туда могут открывать только немногие маги королевства. Грен один из них.
Маруша на несколько минут задумалась, а потом выпрямилась в кресле и снова превратилась в принцессу.
– Спасибо, Притен. Всё стало ещё яснее. Я так понимаю, что предложение мне руки и сердца Бранжена может поступить только при наличии у меня титула? – совсем по-королевски произнесла она. – Давайте этого титула сначала и дождёмся. Думаю, его величество, ещё триста раз подумает, давать ли мне его в ближайшие годы. Уж больно запутанная ситуация.
Зато барону Грендеру я нужна любая. Даже искалеченная. Даже раньше была нужна, до ритуала.
Лолу окутало сверкающее розовыми искрами облако благодарности, симпатии и доверия.
– Согласитесь, это дорогого стоит, – продолжила между тем Маруша. – Тем более, барон единственный, кто будет соответствовать мне по статусу. Не забывайте, я даже при наличии титула навсегда останусь безродной выскочкой. Однако рядом с Грендером я чувствую себя сильной. Мне хорошо рядом с ним.
Прости, брат, – подумал Притен, глядя, как на последних словах девушка очень мило покраснела, – но, похоже, выбор уже сделан, и не в твою пользу
* * *
Когда я вернулась в свои покои от посиделок на балконе у Притена, в моей гостиной на столике стояла большая хрустальная ваза с большим букетом бордовых георгинов.
Я подошла к столу. Лепестки георгинов геометрически правильно разбегались из середины цветка. Эта природная чёткость линий всегда меня завораживала.
У вазы лежал конверт, запечатанный золотым вензелем. Этот вензель был мне прекрасно знаком.
Я распечатала конверт.
«Прости меня, я виноват. Дай мне второй шанс».
Букет был от Бранжена.
В памяти мгновенно вспыхнули сцены из нашего незапланированного путешествия. Вспомнилась его насмешливая, но постоянная забота, горячая рука, синий взгляд и то волнение, которое испытала, глядя на него у запруды. В памяти выплыло его отчаяние и ласковое «Марушенька», когда я с разбитым лицом лежала на лавке в той деревне.
Сердце предательски сжалось, в глазах защипало, и слёзы, большими солёными каплями, потекли у меня по щекам.
Только в этот момент я осознала, насколько крутой поворот сделала моя судьба. Всё полностью изменилось. Исчезла старая основа, на которой покоилась моя жизнь в замке, разрушились привычные связи и отношения, рухнуло наверняка распланированное для меня графом Дийреном будущее. Прежняя Маруша исчезла навсегда. Теперь и милорд, и миледи будут относиться ко мне совершенно иначе. Наверное, и Люжена тоже.
С этого дня мне придётся выстраивать совершенно новую линию своей жизни, искать новую опору, оценивать всё с совершенно другой точки зрения.
В тот вечер я заснула на мокрой от слёз подушке.
На следующий день в замке началась суматоха и беготня. Неожиданно для всех замок решил посетить с визитом король. Об этом мне с горящими глазами сообщила прилетевшая утром ко мне в покои Люжена.
Этот день до прибытия короля я от волнения помню смутно.
Король и его сопровождающие прибыли на портальную площадку ближе к вечеру. Сначала его величество долго беседовал с милордом Дийреном в его кабинете, а потом они послали за нами с Люженой.
Мы с ней чинно вошли в кабинет друг за другом. Люжена, как и полагается графской дочери, впорхнула первой, а я шла следом.
Уж не знаю, какое впечатление мы произвели на его величество, но выглядели полной противоположностью друг другу.
Золотоволосая белокожая Люжена в светло-голубом атласном платье со сверкающим ожерельем на открытой шее, яркая и радостная как огонёк и я, темноволосая, кареглазая, в тёмно-синем платье с воротничком стоечкой и рядом уходящих вниз до пояса перламутровых пуговок. Маленькая грозовая тучка с капельками жемчужных серёжек, подарком леди Карлейлы на восемнадцатилетие. На мне уже не было маски. Оставшиеся малозаметные следы от синяков были заботливо замаскированы кремом и пудрой.
Король подошёл ближе и остановился перед нами. Внезапно он испытующе посмотрел на меня и провёл по волосам жестом, что был мне прекрасно знаком. Это был один из тайного языка жестов, которым отец обучал нас с Кори в детстве. Затем добавил движение кистью руки. Это означало вопрос:
– Всё в порядке?
Я особым почти незаметным жестом руки ответила:
– Всё хорошо.
Отец стоял передо мной так близко. В дорогом, расшитом серебряными нитями синем камзоле, высокий, сильный, властный и такой родной! Я с трудом удержалась от того, чтобы броситься к нему.
Глаза предательски заволокло влагой, и я опустила взгляд.
– Я приветствую вас, Люжена. Приветствую вас, Маруша. – пророкотал он. – Надеюсь, мы найдём общий язык и подружимся.
Аудиенция была закончена. Этим же вечером было объявлено о предстоящей помолвке Люжены с принцем Алькоридежем.
Я покинула замок через портал вместе с его величеством этим же вечером. Миледи Карлейла на прощанье тепло обняла меня на портальной площадке.
– Не забывай нас, – шепнула она.
По прибытию во дворец король привёл меня в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь.
Мы наконец остались вдвоём.
Предательская слеза всё-таки покатилась у меня по щеке.
– Мири? – вдруг услышала я тихий голос рядом.
Его величество стоял передо мной и в его повлажневших глазах читался вопрос.
– Папа, – сказала я, мгновенно забыв весь этикет и все свои планы. – Это я, твоя Мири! Я вернулась! У меня другое лицо, другая судьба, но моя память и магия со мной.
Слёзы градом потекли у меня по лицу.
– Я знаю, что не могу тебе дать клятву на крови, у нас теперь неродная кровь. Но, пожалуйста, верь мне. Я никогда не принесу тебе вреда и не обману твоё доверие.
Помнишь, ты говорил, что наша магия – очень сильное и мощное оружие. Что мы можем незаметно попасть на любые обсуждения, военные советы, подсмотреть карты планируемых сражений, прочитать раскрытые на нужной странице секретные документы. Что можно подслушать важные разговоры и раскрыть заговор.
Папа, поверь мне. Я снова с тобой. Если надо, мы проникнем на все военные советы и раскроем все заговоры.
Я всхлипнула. Отец шагнул вперёд и прижал меня к себе.
– Дочь, любимая моя девочка. Я ругал Аля, когда он затеял этот ритуал. А теперь готов признать, что он был прав. Самое главное, что ты жива. Ты будешь жить с нами во дворце. Остальное приложится и образуется.
Я подняла голову и улыбнулась ему сквозь слёзы.
– А можно мне сначала поучиться в Магической академии? Без титулов и не будучи ничьей воспитанницей? Я хотела бы, не привлекая ничьего внимания, сначала разобраться, кто я сейчас и в чем моя сила или слабость. Да и навыки общей магии стоит подтянуть до достойного уровня
Отец засмеялся.
– Можно. Я даже рад такой просьбе. Удивительно, но то, что ты сейчас не принцесса играет тебе только на руку. Я тебе завидую. Избежишь излишне пристального внимания к своей персоне и сэкономишь массу времени на пустых разговорах.
Он взял меня за руку и сказал:
– Пойдём обрадуем твою мать. Я ей ещё ничего не говорил. Просто боялся обмануться.
Эпилог
С тех памятных дней прошёл целый год.
Я теперь живу и учусь в Магической академии. Через пару недель после этих событий мне исполнилось девятнадцать лет, и у меня появилось право жить отдельно от опекуна.
Эту пару недель до своего дня рождения я провела во дворце. Её величество явно была счастлива меня видеть, однако косые завистливые взгляды придворных дам предупреждали о том, что моя жизнь во дворце лёгкой не будет.
Грендер был глубоко прав, пытаясь уберечь меня от этого постоянного негласного противостояния со знатью. Вряд ли я вышла бы из него победительницей. Насмешливые шепотки за спиной, тщательное отслеживание моих промахов и ироничные комментарии под маской сочувствия сделали своё дело: я пока решила держаться подальше от королевского двора.
Через две недели меня зачислили в академию. Слава небесам, моих средних магических способностей хватило для сдачи экзаменов, и отцу не пришлось зачислять меня туда приказным порядком. Теперь я живу тут в академии на общих правах в женском крыле общежития и занимаю две комнаты, полагающиеся мне как студентке.
Честно говоря, они, по сути, мало отличаются от тех покоев, что я занимала в замке. Изменился лишь пейзаж за окном.
Хотя, конечно, я лукавлю, разница есть. Мои комнаты свежеотремонтированы, а мебель у меня совершенно новая. Об этом лично позаботился Аль.
В ответ на мои возражения, что, мол, не стоит так выделять меня из толпы первокурсниц, он просто передал академии деньги и велел отремонтировать все комнаты женского крыла, учитывая личные предпочтения студенток в интерьере.
Теперь у меня в гостиной и спальне светло-голубые стены с золотым рисунком, светлая мебель, золотистые занавеси и новые круглые белые светильники, развешанные по всем углам. Один из них висит над большим новым зеркалом в моей спальне.
Почти в один день вместе со мной в академию поступили два крепких парня.
Мы с ними быстро, как новички, сдружились и стали ходить на занятия втроём. Со временем я догадалась, что магическую степень они уже давно получили в каком-то другом месте, а учиться со мной второй раз сюда их отправил отец для моей поддержки и охраны. Но я не в претензии. Теперь делаю вид, что ни о чем не догадалась. Мне нравятся сложившиеся с ними отношения, и я не хочу ничего менять. Они весёлые парни, хорошие друзья и сильные маги.
За этот год я осознала, что мои способности ведут меня прямиком на королевскую дипломатическую службу. Отец с этим согласился. Так что через год меня ждёт интересная учёба на специальном факультете дипломатической магии.
Интереснейший факультет, между прочим. В своё время там училась и Лола. Кроме изучения истории, политики и общих предметов, там обучают ментальным приёмам и методикам управления сознанием, а по индивидуальным программам обучаются менталисты и эмпаты. У меня тоже будет индивидуальная программа и вести её, скорее всего, будет Аль.
Этот год мы с братом часто виделись. По вечерам он приходил ко мне порталом прямо в гостиную, чтобы не афишировать перед моими сокурсницами свои посещения. Мы много разговаривали, постепенно снова привыкая друг к другу.
Обычно он приносил коробку пирожных с королевской кухни, я заваривала кофе в маленьком металлическом кофейнике, мы пили кофе и часами беседовали.
Он рассказывал, как жил эти годы, я рассказывала о себе.
Мы говорили также об истории и политике. Брат шаг за шагом вводил меня в курс политических дел и объяснял мне причины тех изменений, которые произошли в королевстве и вокруг него за последние годы.
Он рассказывал мне известные исторические факты, и я осознала, насколько ещё мало знаю.
А ещё мы говорили о Люжене. Алю хотелось больше узнать о своей невесте.
Их помолвка была объявлена ещё тогда, год назад, прямо на празднике, посвященном её девятнадцатилетию.
Сама же свадьба состоялась совсем недавно. Золотоволосая Люжена в своём белом пышном, сверкающем искрами платье выглядела бесподобно.
Я присутствовала на свадьбе в статусе бывшей воспитанницы леди Карлейлы и, когда подошла поздравлять молодых, не выдержала, вышла из рамок приличий и крепко, искренне обняла Люжену, шепнув ей:
– Лю, я так рада за тебя. Твоя мечта исполнилась, ты теперь принцесса. Не сомневаюсь, ты там во дворце им шороху наведёшь.
Люжена шепнула в ответ:
– Наведу, не беспокойся. Приезжай ко мне полюбоваться.
Перед Алем я просто присела в поклоне, но во взглядах, которыми мы с ним обменялись, светились и радость, и счастье, и восторг, и обожание. Мы, как и прежде, стали очень близки с братом и, как и раньше, полностью доверяли друг другу.
Теперь, будучи уже женатым, не он ко мне приходит порталом в гости, а, напротив, время от времени забирает меня к ним в их с Люженой гостиную. Мы втроём там прекрасно проводим время. После свадьбы Лю без страха нырнула в придворную жизнь и теперь отвоёвывает себе место в этом море, полном зубастых хищников. Она делится с нами впечатлениями, Аль помогает ей разобраться в новых для неё отношениях, а я слушаю их и тихо радуюсь, что живу не во дворце, а в общежитии Магической академии.
