Николай Никишин
Сердце Голема
Первые минуты он не понимал, что в нем особенного, ранее он никогда не встречался с сердцами големов, разве что только слышал.
– Может быть, потрогаете его? – улыбаясь, спросил Маттиас. – Может, вы не знаете, но сердце голема, даже при его смерти, продолжает жить.
Роман аккуратно поднес руку к предмету. Однако секундного прикосновения хватило, чтобы он резко отдернул ладонь. От артефакта исходил невыносимый холод, и даже секунды хватило, чтобы услышать стук сердцебиения. Оно было живое! Голем не умирал, он продолжал жить. Быть может, ему больше никогда не принять свою прежнюю форму, но магия, которая его создала, была неподвластна времени.
– Самое интересное! – Маттиас накрыл сердце бумагой. – Приложите руку снова!
Потирая ладонь, Роман замешкался, но любопытство побороло боязнь холодной боли, и он прикоснулся к бумаге. Удивительно, но он ничего не почувствовал, ни холода, ни сердцебиения.
В недоумении он посмотрел на немца. Тот продолжал улыбаться.
– Присядем! – риторично предложил Маттиас, садясь за стол.
Роман присел. Он перестал вообще что-либо понимать, ему казалось, что чем больше он узнаёт о мире, тем меньше он о нем знает. Одного простого прикосновения к странному артефакту хватило, чтобы вогнать коллекционера в ступор.
– Я готов услышать его историю! – утвердительно воскликнул он. – Хочу узнать, как оно оказалось у вас!
– А я готов вам её рассказать. – Немец потянулся и, затянувшись сигарой, пустил над собой клуб табачного дыма. – Всё началось сорок лет назад, когда стало ясно, что Германия проиграет войну! – Маттиас рассказывал медленно, казалось, что с каждым сказанным словом он переживает те дни заново. – В общем свете тех событий, в руководстве Рейха, всё больше и больше стали говорить о месте на случай возможной эвакуации верхушки. И одним из возможных мест стала так называемая «Новая Швабия», вернее наша секретная «база 211», скрываемая подо льдами Антарктиды. – Он сделал паузу, после чего продолжил. – Вы знаете что-то об этом, Роман? Мне просто важно, чтобы вы понимали, что я рассказываю.
Роман задумался и стал прокручивать в голове всё, что знает о деятельности нацистов в Антарктиде. А знал он о ней побольше многих, но и недостаточно, чтобы подробно о ней рассказывать. В его познаниях было то, что фашистская Германия в 1938-1939 годах организовала антарктическую экспедицию «Новая Швабия» для рассмотрения как потенциальной новой территории Третьего рейха, с возможностью государственного закрепления. Её командованием принял опытный полярник капитан Альфред Ричер, по некоторым данным известный как член древнего Ордена охотников. Он смог выполнить поставленные задачи, одной из которых стало создание секретной военной базы 211 «Новый Берлин».
Итогами экспедиции фюрер был доволен. Несмотря на начало Второй мировой войны, дальнейшие исследования были не прекращены ни на день. Также поговаривают, что с начала 1942 года по личному указанию фюрера в Новую Швабию стали перебрасывать специалистов «Аненербе», другие источники говорят, что они присутствовали там с самой экспедиции Ричера. Но что там искала оккультная организация? Вряд ли их интересовало создание «Нового Берлина». На этот и другие вопросы Роман при всём желании не мог дать ответ.
Наконец, после недолгих размышлений, коллекционер сказал:
– Я знаю об экспедиции, когда она началась, слышал о создании секретной базы, но что по итогу у вас вышло и что там искали члены Ордена, входившие в «Аннербе», я не знаю…
– Этого достаточно. Главное, вы будете понимать, о чём пойдёт речь. Ну что ж. Шёл август сорок третьего, меня вызвал к себе Гиммлер и лично поручил отправиться на «базу 211» и узнать, как продвигается строительство «Нового Берлина». По последним данным, полученным нами, оно несколько замедлилось, так как члены Ордена всё-таки нашли то, зачем первая экспедиция и устраивалась.
– А что вы хотели найти? – прервал Маттиаса Роман.
– Извините, я вас перебил…
– Всё в порядке! Вы здесь, чтобы задавать вопросы и узнавать то, чего не знаете, – ухмыльнулся немец. – Наш Орден, или на то время в большей степени «Аннербе», надеялись найти древний, скрытый мир, вроде Шамбалы. О ней вы слышали?
Роман кивнул.
– Так вот, я как член отряда, который побывал в Шамбале, лучше других, должен был помочь в разгадке тайны, возможного скрытого мира под Антарктидой. Ведь время уходило, строительство «Нового Берлина» должно было завершиться годом ранее, а по последним данным, оно было не закончено и наполовину.
Роман хотел спросить Маттиаса про Шамбалу, но не стал. Вопрос о ней он задаст как-нибудь в другой раз. Немец тем временем продолжил:
– В общем, возвращаясь к базе 211, я добрался до неё на подводной лодке. Основная часть базы находилась в подводной пещере, а то, что было наверху, служило больше как прикрытие. Так вот, покинув подлодку, я ступил на покрытый многовековым льдом берег. Всё окружение вокруг поражало. Всё было покрыто льдом – стены, потолок. Поднявшись на небольшой ледяной холм, я смог внимательно осмотреть «Новый Берлин». Он стоял на ещё большей глубине. Отчего работа инженеров просто поражала: огромный металлический каркас покрывал сотни зданий, раскинувшихся на огромном ледяном пространстве. В их гуще копошились тысячи людей: солдаты, рабочие, члены Ордена. Повсюду висели флаги Рейха и символика Ордена, была проложена даже железная дорога, пути которой уходили вглубь континента. Моё прибытие не осталось незамеченным, ко мне сразу направилась группа людей. Стоило им подойти поближе, и мы сразу друг друга узнали.
– Маттиас! Мы тебя ждали! – сказал мой давний знакомый, член Ордена и Штурмбаннфюрер СС Гюнтер Штраус. Высокий, гладковыбритый, длиннолицый мужчина лет тридцати пяти. Из его рта шёл густой белый пар, одет он был тепло: на теле чёрный меховой лётный комбинезон, на руках кожаные перчатки с крагами из кирзы на байковой подкладке, с откидным меховым чехлом для пальцев, на ногах меховые унты на собачьем меху, на голове не менее тёплая меховая шапка с серебристой кокардой орла, лапами держащего свастику, чей взгляд был повёрнут влево. Его люди были одеты аналогично. На «базе 211» все и так друг друга знали, не было смысла в таких жестких условиях командному составу выделяться. Главное, чтобы было тепло. – Тебе не холодно!?
– Я и рад тебя видеть, Гюнтер, – поздоровался я с ним. В отличие от него, я был одет совсем иначе, легче. На теле серая шинель, под ней офицерская форма, на ногах лёгкие сапоги, на голове фуражка, на руках лёгкие кожаные перчатки.
– Нет, мне нормально, – ответил я.
Гюнтер удивился. Он предполагал, что я попрошу у него одежду потеплее, но этого не произошло. Будь моя воля, я совсем разделся бы, снял шинель и ходил в лёгкой форме, но это выглядело бы совсем странно. «Бессмертие», которое я обрёл, в те годы очень мне помогало, оно не тяготило меня так сильно, как сейчас, наоборот, позволяло ощущать себя выше других. Ведь на тот момент прошло совсем немного времени с момента его обретения. Мне казалось, что ничего не чувствовать – это весьма здорово!
– Вы совсем ничего не чувствуете? – переспросил Роман.
– Да! – кратко ответил Маттиас. – Мне не нужно ни есть, ни пить, не нужен сон, меня невозможно ранить, невозможно убить. Можно сказать, я живой мертвец, уже больше тридцати лет. Время – это всё, что у меня есть, – он вздохнул, – его у меня в избытке. Именно поэтому в моём доме нет часов.
– А как насчёт курения?
– Мне просто нравится сам процесс… – немец сделал небольшую паузу, чтобы раскурить потухшую сигару. Затем он продолжил: – Я вижу, вам хочется узнать, как это со мной произошло, но я, пожалуй, оставлю эту историю для другого раза.
Роману очень хотелось узнать историю об обретении Маттиасом бессмертия, ведь именно эта его тайна и привела коллекционера к нему. Но уважение и даже некоторый страх к хозяину дома не позволяли Роману попросить немца открыть её. Быть может, через какое-то время, при следующем визите, он ему её расскажет.
Тем временем немец продолжил рассказ:
– Гюнтер отправил своих людей выгружать привезённые припасы, мы же с ним отправились в город. На его улицах было весьма многолюдно, ни на минуту не прекращались работы по его благоустройству, но, как я и говорил, они слегка замедлились, так как добрая половина рабочих рук была задействована в другом месте, но об этом чуть позже.
В городе здания не отличались большим разнообразием, все были построены по единому проекту, разве что несколько административных зданий выделялись на общем фоне. Дороги были выложены камнем или просто лежали доски. В городе было освещение, правда, его источник я не помню. Большая котельная в центре отапливала весь «Новый Берлин», её труба сквозь лёд тянулась до самой поверхности, даже не представляю, как инженеры смогли это сделать. Лёд был чрезвычайно твёрдый.
После недолгой экскурсии, вместе с Гюнтером я зашёл в его жилище. Оно было довольно просторным: из мебели были книжный шкаф, кровать, письменный стол, тумбочка и пара стульев. По тому, как Гюнтер стал снимать с себя одежду и переодеваться в лёгкую форму, я сделал вывод, что в помещении тепло.
– Ты, наверное, устал! Присаживайся! – Гюнтер указал мне на стул. – Сейчас переоденусь и можно будет перейти к цели твоего визита.
Я принял предложение, снял шинель, перчатки и сел за стол. Гюнтер, переодевшись, присоединился ко мне. Достал из тумбочки бутылку со шнапсом и пару бокалов. Затем наполнил их и пододвинул один ко мне.
– Давай за встречу! Давно мы с тобой не виделись!
– Ты ничуть не изменился. Я только прибыл, а ты мне уже наливаешь! – улыбнулся я. – За что выпьем?»
– За наш Орден!»
– Hail Orden! – гордо произнёс я.
– Hail Orden! – ответил Гюнтер.
– Мы выпили отличного шнапса, так мне показалось по виду довольного Гюнтера. Вкуса я всё равно не почувствовал. А чтобы не расходовать напиток попусту, от второй порции я отказался и предложил Гюнтеру перейти сразу к делу. Он спорить не стал и, убрав бутылку, начал мне рассказывать об обстановке на объекте:
– Честно скажу, дела у нас неважные. По правде сказать, не важные они для Рейха, а вот для Ордена есть хорошие новости. Для тебя не будет секретом, что строительство города должно было быть завершено ещё в прошлом году, но… – в словах Гюнтера возникла пауза. – Мы кое-что нашли, поэтому пришлось стройку заморозить, нагнать сюда целую кучу наших людей и заняться более важными делами.
– Ни Гиммлер, ни Великий Магистр мне ничего не сказали о вашей находке… Что вы нашли?
– Начну издалека, – сказал Гюнтер и встал из-за стола. – Не так давно, может, пятьсот-шестьсот лет назад, в Антарктиде вовсе не было льда. Так говорят старинные карты, так говорят и находки, что мы нашли. В общем, это не так важно, а важно то, что находилось на материке до его обледенения.
– Целью Ордена было нахождение в Антарктиде прохода в скрытый мир, вроде того, что представляет собой Шамбала, – я решил уведомить Гюнтера, что знаю о цели нашего Ордена в Антарктиде. – Предположу, вы смогли найти его?
– И да, и нет. Здесь не всё так просто! Думаю, ты успел заметить, что у нас проложена железная дорога, которая через ледяной туннель уходит вглубь континента. Так вот, она ведёт в некое место, что-то вроде большого святилища, вырезанного в скале. Оно не особо примечательное, кроме пары больших ледяных статуй. На всей его территории там почти ничего нет. Почти ничего!
– Гюнтер, давай без загадок, говори напрямую. Преодолел такой путь не для того, чтобы слушать твои рассказы издалека…
– Ты всё такой же нетерпеливый, Маттиас… Ладно, в общем, кроме статуй, в самом конце святилища есть каменная дверь. Она закрыта, и открыть нам её пока не удалось – материал, из которого она сделана, не удаётся идентифицировать, она невероятно прочная и не поддаётся никаким механическим повреждениям. Я не знаю, что за ней, но думаю, она ведёт в древний мир.
– Хочу её увидеть! – только и сказал я, резко встал из-за стола и, одевшись, вышел на улицу. Гюнтер вышел за мной, по его недовольному виду стала понятно, что он не собирается тащиться со мной вглубь континента, но отказать мне он не мог. По крайней мере, найти людей для моего сопровождения был обязан.
Мы дошли до импровизированной железнодорожной станции, от неё я должен проделать путь на дрезине – единственный проложенный путь вёл прямиком к святилищу.
– Ты предлагаешь добираться на этом? – спросил я его, увидев полуразвалившуюся дрезину.
– Да! – кратко ответил Гюнтер. – Иного пути нет, и если тебе так не терпится всё увидеть своими глазами, то надеюсь, ты не обидишься, если с тобой отправится один из моих солдат. Мне есть чем заняться и здесь.
Я ничего не ответил. Молча сел на тележку, ко мне присоединился солдат Гюнтера, весь укутанный в тёплую меховую одежду. Удостоверившись, что я готов отправиться в путь, и предупредив, что почти на всём протяжении пути будет темно и холодно, дрезина задребезжала и медленно покатилась по рельсам. На всём протяжении пути было темно, только плохо горящий фонарь являлся нашим единственным источником света.
Не могу сказать, сколько времени ушло на наш путь, но он был длинным. Солдат, что сопровождал меня, его звали Кристоф, был неразговорчив. Но на все мои расспросы касаемо того, что представляет собой святилище, отвечал лишь из уважения к старшему по званию. На вид ему было чуть за двадцать. Карие глаза, русые волосы, длинный нос. Это всё, что я сумел о нём запомнить. На последующие несколько лет он стал моим другом, и так продолжалось и дальше…
– Если бы что? – спросил Роман.
Маттиас не ответил и продолжил рассказывать дальше:
Наконец наш путь завершился, и дрезина остановилась, уткнувшись в железное ограждение, в огромном каменном зале, святилище, полностью лишенном льда, освещенным кучей факелов и фонарей, поражающих своим величием. Я видел нечто подобное только раз, в горах Тибета в Шамбале, там все выглядело еще более монументально. Здесь же огромные по охвату резные колонны, стоящие по бокам, тянулись прямо до каменного потолка, который был украшен странными, неизвестными мне иероглифами, а по центру, прямо к огромной двери, тоже исписанной символами и иероглифами, вела каменная лестница.
Во всем святилище было много людей, ящиков и бочек с порохом, некоторые из которых прибыли со мной из Германии. По разговорам солдат я сразу понял, что они планируют взорвать дверь с помощью динамита. Вместе с Кристофом я поднялся к ней и увидел, как около десятка человек трудятся над закладыванием взрывчатки по всей её поверхности.
– Scheiße! – выругался один из солдат. Высокий, массивный солдат. – Шнур отсырел. И прошу не курить, здесь столько динамита, что в случае взрыва нас с вами будут хоронить в спичечных коробках.
– Heil, Orden! – гордо сказал я, стоя позади солдат.
– Heil, Orden! – дружно ответили мне все присутствующие, повернувшись ко мне.
– Герр Кремер, унтерштурмфюрер СС – Рихард Зола! – сказал здоровяк. – Мы вас ждали!
Я поздоровался со всеми и попросил их рассказать мне все, что они смогли выяснить или найти в данном святилище.
– Да рассказывать особо нечего, – печально произнес Рихард. – Уже который месяц пытаемся пробиться сквозь эту дверь. У нас ушло больше года только на то, чтобы проложить к ней туннель…
– А как вы вообще ее нашли? – спросил я.
– Вот, если посмотрите направо, – Рихард рукой указал на проем между колоннами и высокой ледяной статуей, которая больше напоминала мне нагромождение льда в форме человека. Я не заметил при первом осмотре святилища, что между статуей и колоннами можно заметить расщелину. В первый раз мы сюда попали через нее. Но путь был сложный, мы потеряли троих, пока сюда добрались, поэтому наши инженеры, сделав какие-то сложные для меня расчеты, приказали нам пробивать сюда путь со стороны города. Так мы и проложили сюда железную дорогу.
– Понятно! – я вернулся к двери. – А о ней что можете сказать?
– Подобного материала я никогда не видел. Он прочный, на нем практически не остается следов от инструментов…
– Но все-таки остаются?
– Да, и поэтому мы хотим ее взорвать. Стены здесь крепкие, уверен, выдержат. Вы прибыли как раз вовремя. Быть может, сегодня мы с вами увидим, что скрывается за этой teuflischer3 дверью. Также, если приложить к ней ухо, можно услышать за ней пение птиц.
– Даю вам полную свободу действий, – сказал я Рихарду и отошел осматривать помещение дальше. – Кристоф, помоги ребятам.
Все принялись за работу, а в это время я прислонил ухо к двери. За ней и правда слышалось пение птиц и журчание воды. Чудеса!
Разгуливая по святилищу, я разглядывал рисунки, что были нанесены на колонны, карандашом переписал себе иероглифы, которыми был исписан потолок и пол, в блокнот. Особенно меня заинтересовали ледяные статуи. При близком рассмотрении они еще больше напоминали нагромождение льда, правда у них были неказистые руки, ноги и такая же бесформенная голова на толстой ледяной шее. В высоту они около тринадцати футов.
Когда мне наскучило осматриваться, я проверил степень готовности саперных работ, удостоверившись, что скоро все будет готово к взрыву, уселся на ящики и принялся ждать.
Примерно через час ко мне спустились Рихард и Кристоф.
– Герр Матиас, все готово. По вашей команде будем взрывать.
– Взрывайте! – уверенно сказал я.
Рихард довольно кивнул мне, прокричал ребятам, чтобы распределились по укрытиям, которыми были толстые колонны. Затем еще раз проверил шнур от подрывной машинки, все ли в порядке, и приготовился взрывать.
Я махнул рукой, и после этого прогремел взрыв страшной силы. На мгновение мне показалось, что я услышал странный, протяжный гул, но из-за силы взрыва у меня несколько заложило уши, поэтому я решил, что мне показалось.
– Das ist verdammt scheiße4! – выругался Рихард. – Не хватило, но кажется, что-то есть.
Я и все остальные солдаты последовали за ним. Мы подошли к двери. Взрывчатка смогла ее повредить, по ней пошли глубокие трещины, но она все еще держалась. Открыть ее было реально, нужно только еще взрывчатка.
– Надо было закладывать всю, но теперь ее не хватит. В городе есть еще. Если не сегодня, то завтра, мы ее откроем, – констатировал один из солдат Рихарда, трогая трещины. Он убрал руку и вдруг произнес:
– Вы слышите этот гул?
Все прислушались. Странные звуки наполнили все святилище. Я отдал команду найти источник. Все рассредоточились. Сам же остался осматривать поврежденную дверь, прислонил к ее поверхности ухо и смог уловить еле слышимое пение птиц. В нескольких слоях неизвестного камня от нас скрывался древний мир, еще немного, и мы смогли бы его увидеть, но тут случилось то, чего никто не ожидал.
–Sie leben5! – прокричал один из солдат и по всему святилищу раздались автоматные очереди. – Sie leben!
Статуи ожили, в тот момент я еще не понял, что это големы, созданные, чтобы охранять таинственный мир от ненужных глаз.
Они с легкостью расправлялись с солдатами Рихарда, тяжелыми, громкими шагами, не обращая внимания на выстрелы, размахивая своими длинными ледяными конечностями.
Пули не наносили им практически никаких повреждений, лед, из которого они были созданы, был прочен, как камень. Я не знал, что делать. Я растерялся и совсем забыл, что мне нечего бояться смерти, в это время ко мне по лестнице поднимался один из големов.
От него исходили страшные, протяжные звуковые волны, у него не было рта, но он словно говорил. Голем размахнулся, чтобы меня ударить, как вдруг прогремела серия взрывов. Рихард кинул гранату, и взрывчатка, что оставалась, сдетонировала и смогла повредить огромную колонну. Она была не такой прочной, как дверь, и начала рассыпаться. Огромный каменный столб полетел прямо в спину голема, идущего на меня.
Куски камня припечатали ледяного стража к земле, а меня ударной волной снесло вниз. Если бы не мое бессмертие, то мои кости рассыпались, как та колонна.
Я только успел подняться, как ко мне несся еще один голем. Я уже приготовился принять удар, как замахнувшийся своей ледяной рукой страж резко остановился и, ничего не понимая, посмотрел на меня. Он не чувствовал во мне жизни.
Не знаю, что тогда сподвигло меня подойти к нему. Я подошел к нему вплотную, вытянул руку и положил ладонь ему на предполагаемое место сердца. В мгновение я ощутил легкий холодок, стук сердцебиения. Такое забытое чувство, я наслаждался им, а ледяной страж стоял неподвижно, уставившись на меня.
Крик Рихарда вернул меня в чувства:
– Прячьтесь, герр Маттиас! – он стоял с панцерфауст на плече.
Я только успел отпрыгнуть в сторону, как выстрел из гранатомета разнес тело голема на куски льда.
– Вы живы? – спросил подбежавший ко мне Рихард. Я кивнул, он помог мне подняться. – Что это за чертовщина. Надо уходить отсюда.
Мы ринулись к дрезине, как я заметил в осколках льда сердце, которое я вам показал. Оно было такое же живое, как и сейчас. Сняв шинель, я завернул артефакт в нее и поспешил за Рихардом.
Несколько выживших солдат, среди которых оказался и Кристоф, пытались имеющимися гранатами сражаться против еще двух выживших големов. Мы прокричали им, чтобы уходили, запрыгнули все на дрезину и поспешили побыстрее убраться. Стражи за нами не последовали, но мы на протяжении всего пути назад слышали, как они били своими ледяными конечностями по стенам туннеля. Вот такая история!
Маттиас улыбнулся, встал из-за стола и тяжело вздохнул.
– А что стало с «Новым Берлином»?
– Проект закрыли. Забрали всё самое ценное, недостроенный город забросили. Все, кто остался жив после нападения големов, сказали, что при попытке взорвать дверь, произошло обрушение потолка и что теперь, туда попасть невозможно. Орден намеревался организовать ещё экспедиции, выделить ещё людей, но шла проигранная война, поэтому все перестали интересоваться таинственной дверью.
– А сердце?
– Оно, как вы видите, осталось у меня. Великого магистра оно не заинтересовало, его поместили в хранилище. Уходя из Ордена, я выкрал сердце вместе с другими артефактами и вот оно перед вами.
– Сколько вы за него хотите? Любые деньги? – Роман был настроен решительно. – Или быть может, вас интересует обмен? У меня много интересных вещей.
Маттис добродушно улыбнулся и похлопал коллекционера по плечу:
– Если оно вам понравилось, забирайте его просто так. Оно мне ни к чему. Деньги мне не нужны, зачем они живому мертвецу. – он сделал паузу. – Мне была приятна встреча с вами. Вижу, вам понравилась моя история, и я надеюсь, вы посетите меня ещё. А на сегодня хватит историй. Мне хочется побыть одному.
– Обязательно… – Роман протянул руку, немец ответил на рукопожатие.
Стоя у двери с завёрнутым в ткань артефактом в руках, Роман попрощался с хозяином дома:
– Спасибо вам за гостеприимство, за историю и такой ценный подарок. Если что-то будет нужно, обращайтесь.
– Конечно, Роман. Вам спасибо за то, что пришли. Буду рад видеть вас снова.
Коллекционер ушёл, оставив немца опять наедине с собой. Он подошёл к окну и посмотрел, как его гость садится в автомобиль. Тот наверняка очень доволен, что получил сердце голема. Пусть теперь он слушает нескончаемый, бессмертный стук.
Когда машина отъехала от дома и Маттис, вернувшись в своё кресло, подумал, быть может, однажды и его сердце снова будет биться.
