Ника Остожева
Последний путь
Рассудок помутился. Стоя на пороге смерти, Марк думал о жизни. О будничном и гипотетическом, о приземленном и возвышенном. Вспоминал любящие глаза жены и сожалел о том, что в их семье так и не случилось пополнения. С грустью прикинул, как мать переживет потерю сына. Справится ли? Поругал себя за то, что выполнил не все задачи на работе. Теперь кому-то из коллег придется вникать в его незаконченные проекты.
Тринадцать…
Мутные воды сомкнулись над головой Марка, провожая в последний путь. Он задержал дыхание, желая продлить секунды жизни. Ноги приросли ко дну, тело окаменело, словно терракотовая статуя. Рецепторы отключились. Холод перестал ощущаться, наконец на смену жгучей боли пришло онемение.
Он распахнул глаза в надежде последний раз увидеть свет – разглядеть его над головой – где-то там, на поверхности. Но взору предстал иной свет. Будто стволы деревьев в лесной чаще, из вязкого песка, смешанного с илом, высились полупрозрачные сверкающие силуэты. Души утопленников. Их было много – целое полчище. Марк вгляделся в искаженные ужасом лица. Сквозь звон в ушах расслышал стоны и плачь. Он понял – это тюрьма. Вечная. Общая камера для заключенных на пожизненный срок.
Выхватил знакомый образ из толпы узников – Андрей – совсем юный, но сгорбленный печалью, словно старик. А рядом… Он не поверил глазам. Виновато качая головой, на него смотрел отец. Марк считал послание, что тот транслировал ему: «Я знал о проклятье. Потому и силился разрубить этот узел, дабы защитить тебя и твою маму от страшной участи вечного заточения. Но не успел…»
Все наконец обрело смысл. Пазл сложился в голове Марка, подружив отчаяние с принятием, негодование с прощением. Он сделал вдох, не в силах больше сдерживать рефлекс. Ледяная вода заполнила легкие, разрывая их изнутри. Волна жжения прокатилась в груди. Еще один инстинктивный вдох, еще…
Золотой диск некоторое время продолжал покачиваться на поверхности чернильной бездны, пока сквозь него не вырвались последние пузырьки воздуха.
Туман постепенно рассеивался. Вместе с ним растаяла и стройная женская фигурка. В тусклом свете луны обозначился силуэт проплывающей змейки. Извиваясь всем телом, она нырнула в глубину темных вод Белого озера в поисках нового убежища.
