Ника Атлас
Хозяйка разрушенного замка, или Попаданкам больше не наливать
– Вот дела. А ты уверен в этом?
– В чем?
– В том, что мы с ним нареченные.
– Этого я не знаю. Но раз темный так сказал, то так оно, скорее всего, и есть. Вообще-то такие пары должны чувствовать это. В первое время после знакомства со своей половинкой тебе не хочется ничего другого, кроме как быть рядом. Чтобы было еще понятнее, тебя обдает магией стихии твоего избранного. Например: если у него магия воды, ты почувствуешь прохладу и запах чистого горного ручья. В его глазах ты сможешь увидеть первозданную стихию.
– Понятно.
Все встало на свои места. Пазл сложился. Я вспомнила, как в первую нашу встречу, взглянув на него, увидела искорки костра. Как мое тело погрузилось в ласковый теплый поток. Как совершенно не хотелось разлучаться с Люком. Мое тогдашнее состояние и то, что случилось, когда чуть не упала при выходе из кареты, а он подхватил меня. Так мы с ним что-то вроде родственных душ, только замешанных на магии. Этого мне только не хватало. Я его не люблю в действительности, но магия заставляет быть рядом, переживать, помогать, спасать. Какой-то дурдом! Он же бабник. Репутация бежит впереди него. Новый мир, а грабли старые. Я снова должна пережить тот ад, что прошла с Димой? По телу пробежали мурашки, а меня объял липкий холодный страх. Не хочу! Спасите. Помогите. Где моя Вася?
– Можно ли как-то избавиться от этой связи?
– О чем ты говоришь?! Это же великий дар! Твоя половинка всегда поддержит тебя и поймет, как никто другой на свете. Ты должна быть благодарна и счастлива.
– Ага. Сейчас! Мне это не нужно. Я и так связалась с темным магом из-за этой фигни. Не просила я связывать мою душу и магию с таким… Таким засранцем.
– Великой магии виднее. Попробуй, может, узнать его получше?
– А что еще остается делать?
– Кстати. Хотела спросить. Что означают чрезмерные несвоевременные эмоции?
– Это как?
– Если человек должен быть раздраженным, но вместо этого испытывает гнев и так далее.
– А-а-а. Так это от того, что твоя магия запечатана и, к тому же, с тобой рядом находился нареченный, к которому она так же рвалась. Как только мы разблокируем твои магические потоки, все должно прийти в норму. Хотя, возможно, это еще и из-за того что твоя мана доминантного типа.
– Ясно… Стой, что?!
– Ты о чем?
– Моя мана доминантного типа?!
– Ну да. Я это почувствовал еще в тот миг, когда ты впервые здесь появилась.
– Обалдеть. Как теперь это все объяснить? – Мои руки вцепились в волосы.
– Да никак.
Ага. Никак, блин. И это совсем не подозрительно, что у бывшей баронессы была рецессивная мана и водная магия, а у меня нет. Капец. Приплыли.
От порчи волос меня отвлек тихий стон. Люк дель Рошш был успешно избавлен от проклятия, и я поспешила к нему, чтобы проверить самочувствие и вернуть на место снятую ранее рубашку. Эстерриас куда-то пропал, но свою часть сделки он уже выполнил. В дверь кто-то громко постучал, а затем послышался голос моего дворецкого Вариса.
– Леди де Морр, к вам пожаловал гость.
Не успела ни слова сказать, как дверь с громким скрипом отворилась. На пороге стоял высокий молодой мужчина. За его спиной виднелась макушка Вариса и еще одного незнакомого человека. Замечательно. Снова нежданные гости. Чтоб им пусто было.
Глава 11.
Нежданный визитер большими шагами приближался ко мне. Его голубые глаза сверкали и переливались, даже несмотря на полумрак, царивший в бывшей парадной. Светлые пепельные волосы были идеально уложены в модную столичную прическу. Сердце болезненно сжалось, а на лицо, уверена, снова выползло горько-болезненное выражение. Этого не может быть! Почему Дима здесь?
Он приближается уверенной твердой походкой, а я никак не могу взять себя в руки, которые, к слову, очень сильно дрожат. Успокойся, дура! Это не может быть он! Внутренне кричу сама на себя, а точнее на ту слабую и глупую часть себя. Я же в другом мире, а мой бывший остался на Земле. Просто человек, похожий на него, и не более того. Незачем так сильно волноваться. Но сколько бы я себя не уговаривала, успокоиться не получалось. Предательское сердце билось где-то в горле. Кончики пальцев, которыми я вцепилась в юбку платья, заледенели. На глаза набегают слезы. Кажется, я так и не смогла до конца разобраться со своими чувствами к бывшему возлюбленному и теперь это может выйти боком. Нужно собраться.
Пока боролась с собственными чувствами, не заметила, как незнакомец приблизился и остановился в нескольких шагах от меня. Теперь он внимательно рассматривает мое лицо, которое хорошо освещено щедрыми утренними лучами весеннего солнца, пробивающегося сквозь единственное уцелевшее окно. Этого мне только не хватает. Наконец, беру разбушевавшиеся эмоции под контроль. Отпускаю подол платья и вытираю мокрые глаза и щеки. Спрашивается, когда только успела снова начать плакать? На лицо с трудом натягиваю подобающую светскую улыбку.
– Доброе утро, Варис, – здороваюсь с дворецким, который успел подойти к нам и теперь стоит и делает вид, что не видел моих слез.
– Доброе утро, миледи.
– Доброе утро, господа, – обращаюсь к двойнику Димы и едва удерживаю на лице легкую улыбку. – Не имела чести быть представленной Вам ранее. Надеюсь, вы исправите столь досадное упущение. А так же просветите меня о том, с какой целью Вы пожаловали в мои владения?
Молодой человек, всё ещё изучающий эмоции на моем лице, отвлекается. Его голубые глаза сверкают и переливаются на свету. На лице красуется серьезное выражение без малейшей тени улыбки. Даже светской.
– Доброе утро, леди де Морр. Я граф Рейнольд де Грасс, а это Джесс. Он дворецкий маркиза дель Рошш. Приятно с вами познакомиться.
От имени, прозвучавшего в пустынном зале, мои брови едва не пошли искать встречи с волосами на голове. Это что же понадобилось знаменитому снежному демону в моем замке? Сейчас, когда эмоции поутихли, память баронессы стала выуживать из своих недр информацию о новом знакомом. Популярность графа была чуть меньше, чем у его друга маркиза. Снежный демон королевства Ритория был широко известен и в других государствах. Свое прозвище получил за беспощадность на поле боя, а также за то, что, в отличие от Люка, женщин к себе не подпускал и на пушечный выстрел. Всегда вел себя с девушками холодно и отстраненно, но это не останавливало прекрасную половину человечества от попыток завладеть его вниманием или оказаться в его постели. Пока никому еще не удавалось удостоиться хоть крупицы расположения графа. Также является напарником моего нареченного. Служит с ним в одном ведомстве. Спокойный и рассудительный.
Да уж. При внешнем сходстве с Димой имеет диаметрально противоположные характер и поведение. Кстати, вопрос о цели его визита отпадает сам по себе. Что не может не нервировать. Как узнал, что на нас напали?
– Рада знакомству, граф де Грасс. Я так полагаю, вы приехали с целью навестить раненого маркиза?
– Всё верно, леди. Я хотел бы осмотреть Люка. Вы позволите?
– Конечно. Но я бы предпочла, чтобы вы, как минимум, отправились вместе с маркизом в его лагерь. Не поймите меня неправильно. Как видите, мой замок в не лучшем своем состоянии. А это единственная комната пригодная для жилья, в которой я могу отдохнуть. Как вам наверняка известно, я тоже пострадала в этом инциденте.
Граф внимательно меня выслушал. Слегка кивнул дворецкому маркиза и тот поспешил к своему господину. Проверив состояние огненного мага и кивнув его другу в знак одобрения, мужчины аккуратно подняли бессознательного Люка, закинув его руки к себе на плечи и поддерживая за талию и под лопатки с двух сторон, и отправились на выход.
У самой двери Рейнольд остановился и, слегка повернув голову ко мне, произнес:
– Прошу прощения за доставленные неудобства. Скорейшего выздоровления. Если вам что-то понадобится, мы будем в лагере Люка. Также через час вас посетит лекарь для осмотра и назначения лечения. О финансовой части можете не переживать. Все расходы на лечение берет на себя король лично. Мы пойдем, а вы пока отдыхайте.
Сказав всё, что посчитал нужным, мужчина поудобнее перехватил друга, и они ушли, оставляя меня наедине с самой собой. Во дела. Даже не знаю, чему удивиться в первую очередь. Тому, что незваные гости всё ещё остаются на территории замка? Или тому, что король, подумать только, лично берет на себя расходы на мое лечение. Исходя из этого, становится понятно, почему маркиз, один из сильнейших магов современности, появился у меня дома так внезапно и совершенно не хотел уезжать, оставаясь в лагере у моего дома. Теперь причина ясна как день! Он здесь не как каратель, а как телохранитель. И судя по всему, охранять меня маг должен тайно. Других причин, почему он появился здесь один, просто и быть не может. Я как-то влипла в секретные государственные дела. От этих открытий закружилась голова. Я пошатнулась, но не упала. Мой компетентный дворецкий вовремя помог подхватив.
Благодарно улыбнувшись, опустилась на матрас. Мир вокруг снова начинал вращаться. Тело болеть. Что совсем неудивительно, ведь адреналин схлынул, и всё вернулось на круги своя. Только к прочим симптомам еще добавилась жуткая слабость. Глаза закрылись сами по себе.
– Отдыхайте, госпожа. Я обо всём позабочусь.
– Спасибо, Варис.
Сон нежно окутал, приглашая спрятаться от боли в своих объятиях, и я с удовольствием приняла это приглашение. К тому же, мозгу тоже, как и телу, требовался отдых, который ему получить было не суждено. Встреча с Рейнольдом всколыхнула давно забытые воспоминания.
***
Он снова опаздывал на свидание, которое сам же и назначил. Но я не злилась на Диму. Вернее будет сказать, что никаких душевных или физических сил обижаться или злиться на парня, моего любимого парня, у меня уже не было.
– Кх-кха-кха, – громкий сухой кашель нарушил тишину и покой заснеженного, по-зимнему уютного дворика многоэтажки.
Справившись с приставучим кашлем, вынула из кармана синего зимнего пальто старенький, потрепанный жизнью со мной мобильник. Тридцать шесть минут одиннадцатого – послушно отразил заблокированный экран телефона. Ни пропущенных звонков, ни смс. Абсолютно ничего. Дима, по своему обыкновению, опаздывал, но не утруждался даже смс-кой предупредить, что задерживается или не придет вовсе.
– Ха-а-а, – запрокинув голову к тусклому фонарю у подъезда, я увидела клубы мною же выпущенного пара. Он витал в холодном декабрьском воздухе, смешиваясь с падающими крупными хлопьями снега, и устремлялся в темную беззвездную ночную высь. На глаза навернулись непрошенные слезы, и только один вопрос вертелся в моей голове. Почему?
Голова снова начинала болеть, горло першить, в глаза будто песка насыпали, а замерзшие без перчаток руки – дрожать. Видимо, действие лекарства, которое приняла перед выходом из своего дома, подходило к концу. Сколько я его уже жду? Вроде бы договаривались на восемь, но, возможно, я что-то напутала? Определенно напутала. Не мог же Дима опаздывать в день нашей с ним годовщины? Или мог? Где-то в самых дальних уголках моей души разумная, рациональная часть меня уже знала ответ на вопрос, но я с упорством осла игнорировала её. Он придет. Нужно только подождать, и мой Дима точно придет. Извинится за опоздание в своей любимой шутливой манере. Обязательно скажет, что задержался из-за того, что не мог выбрать подарок на нашу годовщину. Ведь я у него такая красавица, что сложно подобрать что-то, что будет также прекрасно, как и я. Потом мы вместе поднимемся в его квартиру, где будем праздновать наш первый юбилей. Всё-таки уже год вместе! Трудный, но совместный путь мы прошли за это время.
– Кха-кха-кха, – снова этот кашель. Грудная клетка от него уже болит.
Тело начала бить крупная дрожь. Замерзла. Холодные серые джинсы совершенно не грели. Как и сапоги на толстой подошве. Чтобы немного согреться, я начала переступать с ноги на ногу. Дрожь никуда не делась, как и холод, пробирающийся под одежду. В руках снова оказался мобильный.
Без шести минут одиннадцать – светятся цифры на разблокированном экране телефона. Крошечный конвертик украшает правый верхний угол экрана своим миганием. Я улыбаюсь. Дима. Это определенно он написал! Наверное, только освободился и решил предупредить. Внутренний голос спешит напомнить, что никогда такого не было и не будет. Я всегда сама звонила и писала ему, но сегодня ведь наша годовщина!
Холодными и красными от мороза пальцами нажимаю на иконку с сообщениями, предвкушая увидеть письмо от любимого, но меня ждет жестокое разочарование. Написала Васька.
«Конфета, ты куда, болезная моя, умотала, пока я в магазин ходила? Тебе нужно лежать. Возвращайся, пока я сама тебя не нашла! Не вернешься через полчаса – хуже будет!»
Забота подруги в свойственной ей манере умилила. На губах появилась растроганная улыбка, а на глазах слезы. Всё-таки Вася – самая лучшая в мире подруга. Вся трогательность момента была безжалостно разрушена. Во двор, гремя басами, вкатилась серая заниженная тонированная девятка. Я сразу же узнала машину Валеры, лучшего друга моего парня. Сердце в груди зачастило. По телу прокатилась теплая волна предвкушения. «Дима. Дима приехал! Сейчас его увижу», – радостно носилось в моей голове. Я улыбнулась, прижимая мобильник к груди.
Тем временем машина подкатила к подъезду и остановилась, противно заскрежетав тормозами. Задняя дверь тут же распахнулась и из нее выбралась высокая светловолосая девушка. Короткое темное платье, облегающее фигуру как вторая кожа, помятое и сидевшее не так, как должно. Расстегнутая нараспашку меховая светлая шубка. Высокие лакированные сапоги на огромной шпильке. На лице размазанная красная помада, а на голове беспорядок, оставшийся после стильной прически, которая была у неё ещё сегодня днем. Я видела.
Зоя, сестра Валеры и первая красавица нашего факультета, выглядела весьма говорящим образом. Я видела подобную картину уже не в первый раз и не во второй. Неужели опять?
– Ой, малышка?! А ты чего здесь делаешь? – столько удивления в низком голосе Димы, который придерживал за талию Зою, словно я была здесь лишней. Ненужной.
Эта мысль ударила в голову, подобно небесному откровению. Он был нужен мне, но я не нужна была ему. Как только это уложилось в мозгу, всё сразу стало кристально ясно. Его вечные задержки, измены, отсутствие звонков и смс, да и любых других знаков внимания. В груди стало до одури больно. Моё живое любящее сердце только что сгорело в пламени его безразличия.
– Эй, – перед моим лицом появилась большая мужская ладонь того, кого я так сильно и отчаянно любила. Он помахал ее у меня перед носом буквально секунду, но заметить его любимую метку я успела. Это подбросило дров в пламя агонии моей души. Как могла всего этого не замечать? Нет. Всё я видела и замечала, просто не хотела верить. Поэтому неистово отрицала и, конечно же, прощала. Но больше не осталось никаких сил. Моя первая любовь, пора сказать тебе прощай. Сердце ныло, а душа умоляла не делать того, что я собиралась. Но так больше продолжаться не может.
Я схватила Диму за руку. Ту самую, которой он мгновение назад размахивал перед моим лицом. Перевернула её ладонью вверх и посмотрела парню прямо в глаза. Не знаю, что он увидел в моем взгляде, но свой Дима поспешно отвел. Всего на долю мгновения, но на его лице промелькнула растерянность и что-то ещё, но мне уже было всё равно. Я почувствовала, как на губы наползает горькая болезненная усмешка.
– Ты чего, малышка?
Всего несколько секунд ему потребовалось, чтобы снова вернуть себе свой привычный вид.
– Ты опять оставил метку, – произнесла я сиплым простуженным голосом, разорвав ссохшиеся обветренные губы.
Его взгляд метнулся на большой палец правой руки, которую я всё ещё держала своими оледеневшими руками. На нём ярким красным пятном горела его любимая забава. Он всегда так делал, когда изменял мне с другими девушками. Оставлял метку на пальце из смазанной с губ любовницы помады. Зоя отстранилась от парня и сделала несколько шагов к машине брата, который из неё так и не показался. Достала с переднего сидения объёмную сумку и начала в ней копаться. Это происходило на периферии моего зрения, потому как взгляд от Димы я так и не оторвала. Он неловко взъерошил левой рукой волосы на затылке.
– Прости? – произнес он, улыбаясь.
– Сегодня была наша годовщина, – произнесла я, игнорируя его попытку снова всё замять одним вопросительным «прости».
– Прости? – снова сорвалось с его губ, но по глазам видела, что ему не жаль и он не раскаивается.
– Мы расстаемся, Дима. Я так больше не могу.
Самой не верится, что мне хватило душевных сил произнести эти роковые слова. Сколько бы раз он мне не изменял, я ни разу не бросалась в его сторону подобными словами. Парень на секунду замер, не зная, как реагировать на мое заявление. Я воспользовалась этой заминкой, вложила в его раскрытую ладонь небольшую коробочку с подарком, который всё время моего ожидания покоился в кармане пальто. Дорогие брендовые часы, на которые я потратила все деньги с подработок. Я ведь так хотела удивить и порадовать любимого, но… Развернулась и ушла, в свете фонаря осталась стоять только растерянная фигура моего уже бывшего парня.
Меня больше не волнует головная боль и прочие симптомы болезни. Ледяные руки больше не дрожат. Искусанные обветренные губы болят, но не волнуют. В душе стремительно зарождается это непростое чувство отчаяния. Сдерживаемые всё это время слёзы струйками потекли по щекам. Но я упрямо заставляла себя идти вперед, не оборачиваясь туда, где оставила сгоревшее своё сердце.
Глава 12.
Яркий солнечный полдень. Запах свежескошенной травы и луговых цветов. Мама всегда предпочитала простые цветы. Обычные ромашки радовали её гораздо больше, чем дорогие королевские розы. Вокруг щебечут птички, жужжат насекомые, в отдалении слышны приглушенные голоса. Совсем рядом запахло свежей выпечкой и парным молоком. Плеск воды мягко баюкает сознание, словно прося подольше поспать. Улыбаюсь от всей души. Как же хорошо.
Тихое шуршание травы. Босые ноги ступают по траве, приближаясь. Они затихают в нескольких сантиметрах от меня. Мои глаза всё ещё закрыты, ведь я наслаждаюсь солнцем и тем теплом, которым оно щедро делится с обитателями этого мира. Тихий шорох ткани, и я понимаю, что она присела рядом. В мои волосы вплетается аккуратная женская ладонь.
– Просыпайся, мой драгоценный, настало время перекусить, – нежный струящийся голос матери и её руки в моих волосах – такое забытое и нужное чувство.
– Матушка, я не сплю.
– Раз не спишь, – улыбка в её голосе чувствуется даже сквозь закрытые глаза, – поднимайся. Покушаем, а потом нужно будет вернуться в замок. Твой отец будет волноваться, если мы слишком сильно задержимся с нашим импровизированным пикником.
Кривлю лицо от её слов. Отец. У нас с ним в последнее время сложные отношения. Мне уже двенадцать лет, в конце концов! Я могу сам принимать решения, а он… Только и делает, что повторяет одно и тоже.
Перед внутренним взором предстает лицо отца с нахмуренными бровями, плотно сжатыми губами и недовольством во взгляде. Как наяву снова слышу наш диалог, который состоялся часом ранее.
– Я не понимаю, почему ты не хочешь идти в лицей. Это лучшее место, чтобы научиться контролировать магию! – резко восклицает отец, начиная новый поход из стороны в сторону по просторному залу домашней библиотеки, в которой он меня и поймал для очередного «очень полезного» разговора. Начищенный деревянный пол скрипит под его ногами, царапая слух и поднимая градус раздражения на несколько пунктов вверх.
Я смотрю на него, сжимая в руках толстый талмуд с золотистой витиеватой надписью «Руководство по магии», который собирался читать в ближайшие пару часов. Внутри всё взрывается и переворачивается от негодования. В который бы раз разговор не повторялся, а мои чувства остаются неизменными.
– Сколько раз я должен сказать тебе?! Не хочу ехать демон знает куда, оставив дома всё, что мне дорого! Я могу учиться магии и дома.
Книга с грохотом шлёпается на стол, разрушая нагнетающую атмосферу комнаты.
– Люк! Как ты не можешь понять?! Ты должен поехать в лицей, чтобы научиться магии у лучших магов. Ты думаешь, что справиться с неконтролируемыми выбросами доминантной магии так просто? К тому же, там ты сможешь завести друзей и полезные связи, которые пригодятся тебе в будущем.
– Я не поеду!
– Это не то, о чем ты можешь спорить со мной. Ты едешь и точка. Так будет лучше для тебя.
Скриплю зубами и, развернувшись к отцу спиной, вылетаю в коридор, оставляя его одного в библиотеке.
– Люк, вернись немедленно, – гневно летит мне вслед, но я игнорирую недовольного родителя и продолжаю свой путь, сдерживаясь из последних сил.
Ласковое поглаживание теплых рук прогоняет прочь неприятное видение. Открываю глаза и вижу любопытный взгляд карих, как и у меня, глаз матери. Она присела на корточки, подперла левой рукой подбородок, а правой гладила меня по волосам.
– Твой отец боится за тебя, мой любимый. Он хочет, чтобы ты учился у лучших магов, которых только можно найти в нашем королевстве. Для тебя это возможность стать великим магом, раскрыть весь свой потенциал. – На секунду она умолкает, словно на что-то решаясь, но через мгновение продолжает. – Я тоже очень переживаю за тебя. Обещай, что подумаешь о поездке в лицей.
Последние слова матери звучат взволнованно. На её лице застыли мольба и надежда. Ну вот. Заставил матушку переживать, а ведь у неё не самое крепкое здоровье. Любое сильное потрясение может отправить её в постель на месяц, а то и больше. И в этом есть моя вина. При беременности ребенком с доминантной маной обычно не происходит никаких отклонений. Исключения случаются, когда у матери один стихийный тип магии, а у ребенка другой. Редкое явление, названое «магический резонанс». Мана матери и ребенка соперничает между собой, нанося вред более уязвимому. Так произошло и у нас. У неё водная доминантная магия, а у меня огненная. Огненный тип магии во мне был сильнее. Мама едва выносила и родила меня, а после ещё целый год потратила на восстановление. И сейчас, по прошествии многих лет, она всё ещё была слаба здоровьем. Часто лежала в кровати. Много и подолгу спала. Практически не пользовалась остатками собственной магии.
– О чём это ты там думаешь, мой драгоценный? Не хмурься. Отбрось прочь все плохие мысли. Помоги мне лучше расстелить плед и достать еду.
Её взгляд указал на закрытую светлую плетеную корзину, которая стояла чуть поодаль. Как она её сюда донесла?
Яркий красный плед с вышитым посередине семейным гербом ложится поверх травы. На него мы с мамой выкладываем разнообразные закуски, свежие фрукты из сада и овощи с грядки, хлеб, испеченный совсем недавно, а потому ещё горячий и хрустящий. Последним свое место занимает кувшин со свежим парным молоком и пара глиняных кружек.
Перекус на свежем воздухе проходит под веселую болтовню обо всём и ни о чем. Но в глазах матери на протяжении всего пикника читаются плохо скрытая печаль и сожаление. Я так и не понял их причины. Ни тогда в двенадцать, ни сейчас.
Внезапно матушка резко запрокидывает голову к небу, которое быстро заполняется темными грозовыми тучами. Поднимается сильный ветер, и окружающий пейзаж больше не кажется таким умиротворяющим. Даже река, всегда спокойная, бурлит и угрожающе шипит, словно змея. В воздухе пахнет озоном. Приближается гроза. Первые крупные капли уже срываются на землю с небес. Не сговариваясь, быстро вскакиваем со своих мест и бежим по направлению к дороге. Вроде путь недолгий, но мама останавливается. Её дыхание прерывистое, а на лбу выступили капли пота. Лицо приобрело бледный оттенок. Всё её тело дрожит.
– Беги вперед, мой любимый. Я оставила карету на дороге. Попроси слугу принести мне зонт. Я немного передохну и постараюсь пойти к вам навстречу.
Смотрю на небо, удостоверившись, что время до начала ливня еще есть, киваю и со всех ног бегу исполнять матушкину просьбу. В таком состоянии она не сможет быстро добраться до ожидающего нас транспорта. Возьму зонт и вернусь сопроводить её. Дома нужно будет велеть развести огонь в камине, чтобы мама согрелась и не заболела. Мысли летят вереницей, совершенно не мешая бежать.
Добегаю до кареты, у которой уже ждет прислуга с парой зонтов.
– Нужно помочь матушке. Ей стало плохо по пути.
Мужчина понятливо кивает и протягивает мне открытый зонт. В этот же миг с небес обрушивается водный шквал, сквозь который сколько не пытайся – ничего не разглядеть. Мы быстрым шагом добираемся до места, где я расстался с мамой, но там никого нет. Пустота.
– Мама?! Матушка, вы где? – я кричу и кричу, но никто мне не отвечает.
Дождь стихает так же внезапно, как и начался.
От громкого звука открываю глаза. Надо мной светлый потолок моей палатки, которую я разбил у замка леди де Морр. Давненько мне не снился этот сон об исчезновении матери, который всегда заканчивался моим криком и оставлял после себя ощущение беспомощности. Пытаюсь встать, но дикая слабость в теле не дает даже пальцем пошевелить. Что со мной приключилось? Воспоминания минувших событий обрушились в сознание лавиной, принося с собой и такое забытое чувство беспокойства, и вспышку затихшей злости. Эта виконтесса! Я же ясно выразился, когда сказал, что вернуться в замок нам стоит вместе. Но девушка поступила своевольно. Мало того, что она от меня сбежала. Так еще и непонятно, где провела ночь! И с кем – тоже немаловажный вопрос, который тревожил мою душу не меньше, а может, и больше.
Стоило только вспомнить о её появлении и последующем нападении, как вся злость испарилась. Её место заняли тревога и беспокойство с примесью первобытного страха. Тело прошибло, как от молнии. Я почувствовал, как на лбу выступил холодный пот. Перед глазами вновь разыгралась пугающая сцена.
Девушка верхом на лошади на подъездной дороге. Она направляется ко мне, ожидающему у дверей замка, но внезапно её лицо сильно бледнеет. Леди поворачивает голову в сторону, и я зеркально повторяю её жест. Ещё не видя и не зная, что так напугало девушку, уже ощущаю тревогу. Слышится треск магии, и я инстинктивно выбрасываю руку вперед, активируя защитную магию, которая отбивает несколько стрел и какое-то заклинание. Лошадь встает на дыбы и скидывает своего всадника. В душу вгрызается ледяными зубами ужас. Она же так умрёт! Адреналин в крови бурлит, смешиваясь с гневом. Не позволю тронуть Катрину! Как я оказался рядом с леди – стёрлось из памяти. Огонь струится по венам, подгоняемый чувством страха за непутевую магичку. Магия активируется в разы быстрее, чем обычно. Я атакую и атакую, не различая врагов. Небо затянуто темными тучами. В воздухе стоит отвратительный смрад горелой плоти, разбавленный природным запахом озона. Рядом со мной бьёт молния и на землю падает очередной ассасин. Как только его не заметил? И сколько их вообще здесь собралось? По ощущениям несколько гильдий действуют сообща. А это плохо. Очень, очень плохой знак.
– Уг-х, – болезненный стон за спиной бьет по напряженным нервам не хуже тарана.
Поворачиваю голову к виконтессе, не прекращая атаковать противников. В её глазах страх, паника и скрытое облегчение от того, что я рядом. На мгновение застываю под её взглядом, не в силах сделать и вздоха. Облегчение накатывает волной. Жива. Относительно здорова. И, что немаловажно, находится рядом со мной. Внезапно на лице девушки отображается сильный испуг, который тут же передается и мне. Я поворачиваюсь к врагу, и волосы на голове стремятся встать дыбом, а в груди на месте сердца стремительно разверзается портал в отчаяние. Тело подчиняется какому-то первобытному инстинкту. Закрываю собой девушку, посылая в ответ огненную стрелу. Моя магия сталкивается с чужой. Раздается треск, а затем в плечо с отвратительным чавкающим звуком впивается стрела. Слышится последний вскрик мага, а магичка в моих руках теряет сознание. Вокруг всё ещё грохочет гроза, а землю вспарывают удары ветвистых молний. Оглядываюсь по сторонам, убиваю ещё парочку наёмных убийц, не выпуская из рук драгоценную ношу.
Небо проясняется так же быстро, как и затянулось тучами. Вокруг тишина, нарушаемая лишь треском моей магии. Внимательно окидываю взглядом окрестности на наличие других опасных личностей, но никого больше не вижу. Плечо болит, но я игнорирую его. Проверяю пульс у девушки. Есть. Удостоверившись, что она в относительном порядке, подхватываю Катрину на руки и несу к замку. Нужно оказать ей первую помощь и связаться с Рейнольдом. С каждым шагом силы стремительно покидали тело, но сердце возвращало привычный ритм. Чувство ужаса отпускало из своих леденящих объятий, а на его место приходили привычные собранность и уверенность. Всё позади.
Оставив виконтессу в замке, быстрым шагом добрался до своего лагеря. В сундуке у входа нашлась аптечка первой помощи, которую предусмотрительно упаковал Джес. Я усмехнулся и мысленно поблагодарил дальновидного дворецкого. Фляжка с водой обнаружилась на столе. Взяв всё необходимое, быстро вернулся. Катрина тяжело и прерывисто дышит, и я спешу промыть водой и обработать найденной настойкой рану на её голове. Сам глотаю из другой склянки с надписью «обезболивающее», параллельно обливая плечо святой водой, чтобы ослабить проклятье. Нащупываю на шее портативный маячок. Сжимаю его в кулаке и посылаю два коротких магических импульса. Стандартный сигнал срочной тревоги. В ответ прилетает длинный прохладный. Это хорошо. Рейнольд скоро будет здесь.
Расслабляюсь, и плечо, а также грудную клетку, обдает жуткой болью. Проклятие! Почему не действует лекарство от боли?
– Уг-х, – послышалось с матраца, и я отбросил все лишние мысли, придавая лицу спокойное, относительно, конечно, выражение. Нельзя пугать девушку еще сильнее.
– Как вы себя чувствуете?
– Бывало и лучше, – ответила девушка, открывая глаза.
– Что… – её голос звучал сипло, и она поспешила откашляться. – Что произошло?
– За вашей жизнью пришли профессиональные убийцы, миледи. Вы упали с лошади и повредили голову. Я отнес вас в замок.
Силы покидали меня быстрее, чем я рассчитывал, но пугать виконтессу своим текущим состоянием был не намерен.
– Я помню, что в вас попали стрелой. Поэтому вы в таком плачевном состоянии?
Её вопрос удивил и сбил с толку, но я быстро взял себя в руки, не позволяя удивлению отобразиться на лице.
– Всё со мной в порядке, – сказав это, зашипел сквозь плотно сжатые зубы, рана на плече давала о себе знать жуткой болью, но девушке об этом знать не стоило. – А если милая леди подарит свой поцелуй, так вообще станет отлично.
– Что?
Она смотрела прямо на меня, и в её взгляде так и сквозил упрек, который совсем не скрывал беспокойства обо мне. Это грело душу и придавало сил, чтобы продержаться чуточку дольше.
