Наталья Брониславовна Медведская
Дом в Заречном районе
Бледное лицо Маши осветила слабая улыбка.
– Выходит, Серафим дозвонился до вас. Мама, у меня так болела голова, так болела. Врачи сказали, что со мной?
Юрий Иванович появился в палате дочери с большим букетом жёлтых хризантем.
– Моя малышка, я твои любимые цветы принёс.
Маша только сейчас заметила осунувшиеся лица родителей. На широком подоконнике увидела стоящие в вазе увядшие хризантемы.
Отец нагнулся, чмокнул дочь в щёку.
– Сейчас заменим букетик, поставим свежий.
– Сколько же дней я здесь?
– Десять, – в глазах отца появился влажный блеск.
– Ничего себе, – удивилась Маша. – Я что заболела?
– Да. Ты заразилась на квартире Варвары Семёновны микроскопическими червячками-лямблиями. Старушка тоже в больнице. К сожалению, они успели проникнуть в мозг, поэтому ты мучилась от головной боли и впала в кому. Мы так переживали, пока врачи искали причину твоей болезни.
– Так это из-за червяков мне мерещилась всякая дрянь? А я думала: схожу с ума.
– Доктор подтвердил: лямблии могут вызвать галлюцинации. Варваре Семёновне придётся долго лечиться, она и сейчас ещё не в себе, – отец присел на кровать, и, предваряя вопрос дочери, добавил: – не волнуйся с тобой всё в порядке. Микроскопических гадов в организме убили, больше они не смогут тебе вредить.
– Папа, ты не представляешь, что я видела. Ко мне призрак Светы Насоновой являлся, требовал на тот свет передать её тетрадь со стихами. А ещё ящер приползал. Жуть просто. Только сейчас я сообразила: такого монстра в фильме показывали. Он так реально выглядел, словно настоящий.
– Доктор предположил: больной видения от яви не отличает. Лишь иногда способен подвергнуть анализу свои галлюцинации. Бабулька-то давно заразилась, но смотри, сколько времени продержалась, даже ухитрилась как-то с этим жить.
Маша смущённо глянула на родителей.
– А ребята не подхватили заразу?
Елена Петровна бросила быстрый взгляд на мужа. Тот понимающе улыбнулся.
– Ты больше о парнишке волнуешься? Он тебя почти каждый вечер проведывал.
Пунцовые щёки Маши ответили сами за себя.
– Не переживай, он здоров. – Юрий Иванович посмотрел сначала на дочь, потом в окно. – Он и сейчас в больничном сквере на лавочке дежурит. Сообщить ему, что ты пришла в себя?
Маша, в душе ругая себя за несдержанность, кивнула.
Елена Петровна погладила дочь по голове, как маленькую.
– Отдыхай, а мы с папой пойдём, вкусненького тебе купим. Да, кстати, мы другую квартиру подыскали, уже и вещи твои перевезли.
Маша обрадовалась: уж очень не хотелось возвращаться в злополучный дом бабы Вари. Она еле дождалась, когда за родителями захлопнется дверь и осторожно спустила ноги с кровати. Маша уже заприметила овальный круг зеркала над умывальником, ей не терпелось привести себя в порядок до появления Серафима. С некоторой опаской она покосилась в зеркальную гладь – ничего. Умывшись и смочив пальцы, как смогла уложила спутанные волосы. Скрипнула дверь, в приоткрытую щель просунулась взлохмаченная голова Серафима.
– К тебе можно?
– Да, – прошептала обрадованная Маша, с трудом сдерживая улыбку.
Серафим протянул ей тетрадку.
– В бреду ты просила принести тетрадку в клеточку. Вероятно, для тебя это очень важно.
Маша насторожилась, заметив прямо над его плечом прозрачное лицо Светы. Вздрогнув всем телом, присмотрелась лучше – нет почудилось.
– Не очень, но всё равно спасибо.
