Наталья Антарес
Этернум. Том III
Глава
I
Я могла лишь догадываться, какого рода мысли посетили моих сослуживцев, когда мы втроем покинули бар, но если судить по преисполненным искреннего недоумения взглядам, подавляющее большинство вообще не понимало, что происходит. Скорее всего, прямо в этот момент безопасники в режиме реального времени докладывали Греймару ситуацию, и я сомневалась, что рутианин пребывает в восторге от услышанного. Зная начбеза, я была почти уверена, что во избежание дальнейшей дискредитации Космофлота он распорядится безотлагательно принять по отношению к нам самые решительные меры вплоть до принудительного возвращения на звездолет.
Мне еще только предстояло выяснить, как Рэнду удалось добиться от капитана Майкрофта разрешения на поход по «злачным местам» планеты, и почему ригорец так спешил меня увидеть, что даже не стал дожидаться, пока я вернусь из увольнения. О моем намерении дезертировать старпому точно не было известно, и, следовательно, сейчас им двигало вовсе не желание отговорить меня от дерзкого побега. Впрочем, истинная цель появления коммандера Рэнда на Тарго волновала меня постольку поскольку – я буквально задыхалась от счастья, а возможность снова видеть ригорца живым и здоровым сама по себе была пределом моих мечтаний. Недавний эмоциональный всплеск, вылившийся в неуправляемый поток слез, заставил старпома серьезно озаботиться моим психологическим состоянием, и он настойчиво попросил Шрина избавить меня от повышенного внимания со стороны окружающих. Несмотря на продолжительное пребывание в медкапсуле, Рэнд удивительно быстро сориентировался в обстановке и без дополнительных вопросов выразил солидарность с моим стремлением скрыться подальше от любопытных глаз и ушей, а разочарованному моим отказом таргоциату в итоге ничего не оставалось, кроме как сопроводить нас в более уединенное место. Между тем, синекожему наемнику было не занимать оригинальности, а нестандартные методы, похоже, являлись своеобразной визитной карточкой Шрина.
– Это что, публичный дом? – остолбенела я, когда после долгой череды блужданий по этажам и коридорам мы наконец остановились перед наглухо запертой дверью, над которой всеми цветами радуги переливалась весьма красноречивая вывеска откровенно эротического, и я бы даже сказала, порнографического содержания. Свальный грех с участием представителей как минимум десятка разумных видов был изображен до такой степени натуралистично, что я невольно зарделась от стыда, а затем обратила на таргоциата пылающий возмущением взор.
– Зачем так грубо, Альма, ты же дама! – насмешливо пожурил меня Шрин, и острые кончики его удлиненных ушей чуть заметно шевельнулись в знак осуждения. Мне совсем не нравилось, что наемник так фамильярно обращается со мной в присутствии коммандера Рэнда, и я бы с удовольствием одёрнула таргоциата в достаточно жестких выражениях, однако интуиция категорически не советовала мне ссориться со Шрином.
– Капитан Шрин, вы в самом деле считаете, что в этом… заведении мы с энсином Бернович сможем спокойно поговорить? – тактично осведомился ригорец, но в его лязгающем голосе мне отчетливо послышались недоуменные нотки.
В ответ на справедливый вопрос Рэнда наемник обезоруживающе улыбнулся во весь свой лазоревый зубной ряд и с многозначительной ухмылкой сообщил:
– В данных обстоятельствах это лучшее, что я могу вам предложить, коммандер. Существует, конечно, вероятность, что я недооцениваю службу безопасности «Этернума», но думаю, вламываться с оружием в бордель – это перебор даже для Греймара. Поэтому если приватность важна вам больше, чем моральный облик, то вы на правильном пути. Но предупреждаю, завтра о нас будет судачить весь корабль,а когда восстановится связь, и весь Космофлот. Если никого из вас не смущает риск для репутации, прошу следовать за мной.
– Это не кажется мне хорошей идеей, – неодобрительно проскрежетал Рэнд, и по выражению его идеально круглых, сапфировых глаз с лимонно-желтыми треугольниками зрачков и золотистыми прожилками на склерах я без труда поняла, что без крайней на то необходимости ригорец предпочел бы не пересекать грань приличия, – я прекрасно осведомлен о свободных нравах на Тарго, но мы с энсином Бернович в первую очередь офицеры Космофлота, и мне бы не хотелось провоцировать ненужные слухи. Неужели во всей рекреационной зоне не найдется другого тихого места?
– Ну, почему же не найдется, коммандер, всенепременно найдется, и не одно, – подтвердил Шрин, – но я видел, как напряглись ваши безопасники, когда мы уходили из бара. Готов поклясться, что Греймар…Нет, бери выше, сам Майкрофт приказал им быть начеку. Меня не проведешь, Альма, я чувствую, что Майкрофт тебя боится, и мне очень интересно, почему на этом фоне он все-таки отпустил тебя в увольнение. Все так называемые «тихие места» прослушиваются и просматриваются, а Гайсс наверняка снабдила своего любовника кодами удаленного доступа. Но мы на Тарго жестко пресекаем попытки вторжения в частную жизнь, и я вам лично гарантирую, что этот, как выражается Альма, «публичный дом», защищен от шпионских устройств надежнее, чем президентский бункер.
– Черт с вами, бордель так бордель, – обреченно махнула рукой я, – когда еще отрываться на всю катушку, если не в увольнении? Вот только хотелось бы обойтись без неловких встреч с кем-нибудь из членов экипажа, а то у меня есть подозрение, что мысль посетить этот притон разврата пришла в голову не нам одним.
– Тем более, о чем тебе волноваться? Получается, всем можно, а тебе нельзя? – иронично осведомился наемник, краем глаза поймал укоризненный взгляд ригорца и наигранно рассыпался в извинениях, – простите, коммандер, если вас оскорбляют мои скабрезные реплики, но не забывайте, это – Тарго, а не звездолет Космофлота, где все ходят по струнке и не смеют лишний раз раскрыть рта.
– Энсин Бернович, вы уверены, что мы сейчас не совершаем ошибку? – демонстративно проигнорировал саркастичные комментарии Шрина старпом.
– У нас нет другого выхода, сэр, – вздохнула я, – мне так много нужно рассказать вам без свидетелей. Вы даже не представляете, как я рада, что вы нашли меня в баре. Я думала, мы больше никогда не увидимся.
– Боюсь, я вас не понимаю, энсин, – в некоторой растерянности лязгнул Рэнд, – звучит так, будто вы не собирались возвращаться на «Этернум».
– Сэр, я не это имела в виду…, – стушевалась я, лихорадочно соображая, как меня угораздило столь глупо проколоться и боковым зрением наблюдая за реакцией моих спутников. Внешне оба сохраняли завидное хладнокровие, но зигзагообразная линия рта на невозмутимом лице ригорца слегка исказилась, а кончики ушей таргоциата едва уловимо дрогнули, и у меня не возникло ни малейших сложностей в интерпретации этих невербальных сигналов.
– Альма? – озадаченно уставился на меня Шрин, и осененный внезапным наитием, воскликнул, – так вот почему тебя ничуть не возмутило мое предложение, и ты охотно на него согласилась! Обидно, конечно, что ты собиралась использовать меня в своих целях, но и мне надо было быть умнее. Позволь спросить, как далеко ты готова была зайти, и какую роль ты отвела мне в своем безумном плане?
– Какая уже теперь разница? – в запоздалом приступе смущения уткнулась взглядом в пол я. Мне было жутко неудобно перед коммандером Рэндом, в общих чертах безусловно догадавшимся, что за авантюру я затеяла, и если дезертирство с «Этернума» я бы еще смогла худо-бедно оправдать влиянием объективных факторов, то вся эта двусмысленная история со Шрином заставляла порядком усомниться в моих нравственных качествах. В глазах Рэнда я отныне выглядела расчетливой особой, ради достижения своей цели не погнушавшейся даже вступить в связь с таргоцианским наемником, и всё было бы ничего, болтай Шрин чуточку поменьше, но, судя по всему, сдержанность не принадлежала к числу его достоинств, и горькую чашу позора мне сегодня предстояло испить до дна.
Глава
II
– Я не переставал восхищаться тобой с тех пор, как мы впервые встретились на мостике «Этернума, Альма, – признался таргоциат, – уже тогда я почувствовал в тебе колоссальный потенциал, но ты сумела многократно превзойти мои самые смелые ожидания. В чем-то я тебя даже понимаю, потому что служба на союзном звездолете да еще и под командованием такого гнусного типа, как Майкрофт – это сущая пытка. Я бы кое-как вынес от силы пару-тройку дней, а потом либо угнал бы шаттл и рванул на всех парах к ближайшей планете, либо поднял бы мятеж и захватил власть на корабле. Но я – таргоциат, а, как известно, для таргоциатов слово «дисциплина» сродни ругательству, но ты, Альма, неужели Майкрофт тебя до такой степени достал, что ты осмелилась всё бросить? Нет, я могу поверить, что тебе осточертел и Космофлот, и «Этернум» с его экипажем, но у меня всё равно остались вопросы. Например, как ты вообще представляла своё будущее на планете, где у женщины любой расы традиционно есть только два пути – в наемницы или в проститутки?
– Прекратите, капитан! – решительно вмешался Рэнд, – энсин Бернович вам не подчиняется и, следовательно, она не обязана перед вами отчитываться. А вот я, как старший по званию, имею право знать, что всё-таки произошло. И если единственное место, в котором мы можем спокойно побеседовать, это – бордель, я не буду заниматься ханжеством и искать другие варианты. Что нужно сделать, чтобы нас пустили внутрь?
– Всё элементарно просто, – коснулся сенсорной панели Шрин, – для меня здесь открыты все двери. Ну, а вам придется запастись терпением, пока я объясню Делмарит, чем мы втроем собираемся заняться в отдельном номере. Не смотрите на меня так, коммандер, вы же сами что сказали, долой всяческое ханжество!
– Вынужден заметить, что вы ведете себя совершенно неподобающе, – осуждающе лязгнул старпом, выразительно искривив и без того изломанную линию рта, – и я не совсем понимаю, что означает ваше «втроем». По-моему, энсин Бернович достаточно четко изложила свое намерение поговорить со мной без посторонних, и очень странно, что вы этого не услышали. Капитан Шрин, я глубоко благодарен вам за оказанную помощь, но есть вещи, которые я по очевидным причинам не могу обсуждать в вашем присутствии, а я думаю, что в данном случае речь идет именно о таких аспектах.
– Даже не надейтесь от меня избавиться, – обнажил темно-синие клыки наемник и с издевкой добавил, – сэр. Побудьте здесь, я сейчас вернусь.
За увенчанной сверкающей вывеской дверью обнаружилось вытянутое помещение с огромным голодисплеем и узкими кожаными диванчиками, расставленными вдоль серо-стальных стен. На голодисплее под аккомпанемент романтической мелодии шла полноразмерная трансляция любовных игр таргоцианки и силларца, причем, глаза последнего даже в разгар сладострастной прелюдии были спрятаны за непроницаемо черными очками. Изображение было настолько объемным и детализированным, что казалось, будто бы всё это непотребство разворачивается буквально на расстоянии вытянутой руки, и я боялась вообразить, как бы я себя ощущала, если бы воспроизведение ролика не осуществлялось при нулевой громкости звукового сопровождения. Возможности выключить «фильм для взрослых» здесь, по всей вероятности, не предусматривалось, и с каждой секундой я испытывала всё большее желание провалиться сквозь землю. Динамичная картинка заполняла собой практически всё окружающее пространство, и сколько бы я не отворачивалась и не утыкалась взглядом в пол, меня повсюду настигали поразительно реалистичные сцены жаркого слияния двух обнаженных тел – ярко-синего женского и молочно-бежевого мужского. Как назло, Шрин куда-то запропастился, и меня начали обуревать небезосновательные подозрения, что таким нетривиальным образом наемник изощренно мстит мне за неудавшийся вечер. На ригорца я и вовсе старалась лишний раз не поднимать глаз, но у меня не было сомнений, что и над ним довлеет столь же невыносимый моральный дискомфорт. Наверное, я бы вскоре не выдержала затяжного молчания и сказала бы хоть что-то, только бы разрушить гнетущую тишину, но окончательно всё испортить мне не позволило внезапное появление таргоциата, вернувшегося в «зал ожидания» под руку с весьма колоритной особой.
– Друзья, познакомьтесь с госпожой Делмарит – хозяйкой этого гостеприимного заведения, – с неизменным пафосом представил свою спутницу Шрин, и я вынуждена была констатировать, что мой план больше ничему не удивляться опять претерпевает сокрушительный провал. Для того чтобы воочию улицезреть долианта третьего пола требовалось или самому быть долиантом, или получить специальный допуск от Министерства Репродукции, выдаваемый лишь медикам и дипломатом, да и то в единичных случаях. Долиантское правительство регулярно подвергалось нападкам гражданских активистов за дискриминационную политику социального неравенства, исторически сложившуюся на планете, и в Галактическом Союзе даже существовали общественные организации, годами ведущие борьбу против ущемления прав третьего пола, однако, долианты не спешили отказываться от своего привычного уклада. На все аргументы они отвечали в целом одинаково: «Если природой биологический процесс размножения задуман именно так, а не иначе, значит, предназначение третьего пола очевидно, а все попытки нарушить естественный ход событий, пусть даже и основанные на стремлении к демократическим преобразованиям, несут угрозу для долиантов и потому будут незамедлительно пресекаться». Тем не менее давление на Долиант постоянно усиливалось, и когда правозащитники вышли на союзный уровень и всем своим мощным лобби начали проталкивать в парламент законопроект о статусе третьего пола, на планете приступили к реализации государственной программы, призванной обеспечить стабильный прирост населения в обход природных механизмов. Перед долиантскими учеными-репродуктологами была поставлена задача убрать из цепочки одно звено, а в качестве альтернативы третьему полу использовать созданные в лабораторных условиях органы, вырабатывающие идентичный натуральному секрет. Неизвестно, как далеко долианты продвинулись в данном направлении, но судя по тому, что недавняя акция протеста, иницированная наиболее радикальным крылом общественников, завершилась массовой депортацией демонстрантов, успех был уже не за горами, и будущее третьего пола тонуло в густом тумане неопределенности. В Галактическом Союзе циркулировали пугающие слухи, что как только ученые достигнут необходимого результата, третий пол выселят в резервации и будет поэтапно добиваться снижения его численности. Подобные перспективы здорово попахивали форменным геноцидом, и адепты данной теории предполагали, что долианты постараются скрыть шокирующую правду, замаскировав ее под эпидемию, искуственно спровоцированную распылением над резервациями смертельного вируса. Истина, как всегда, находилась где-то посередине, и знали ее разве что в Спецкорпусе Х, но отрицать, что уникальный эволюционный путь одной из множества рас никого бы не заботил вовсе, если бы долинаты не относились к третьему полу с позиции превосходства, было бессмысленно. По утверждению авторитетных ксенобиологов, третий пол отличался от прочих двух лишь физиологически, тогда как по развитию интеллекта ничем не уступал прочим двум, но при этом имел не больше прав, чем домашний питомец. Что по этому поводу думали принадлежащие к третьему полу долианты, можно было только предполагать, так как иметь, а тем более озвучивать собственное мнение им было категорически запрещено. Мечтали ли они об эмансипации или же им тысячелетиями прекрасно жилось на свете и без нее, грезили ли они свободой или смирились со своей исконной участью, боялись ли они грядущих реформ или же ни сном, ни духом не ведали о неумолимо сгущающихся тучах – вероятно, госпожа Делмарит могла бы ответить на каждый из этих вопросов, но вряд ли посетители дома терпимости приходили сюда за познавательными дискуссиями.
Глава
III
До сего эпохального момента я видела долиантов третьего пола исключительно в учебниках по ксенобиологии, и меня всегда удивляло, почему промежуточное звено репродуктивного процесса выглядит гораздо привлекательнее двух основных полов, и даже с позиции моего земного воприятия не кажется столь же отталкивающим, как те долианты, с которыми мне регулярно приходилось иметь дело по службе. Если мужчины и женщины представляли собой бесформенные глыбы с бородавчатой кожей, тройными подбородками и наползающими на крошечные глазки щеками, то третий пол поражал изящным телосложением, бездонной глубиной очей и невероятно четким овалом лица. В сравнении со студенистой массой, малоэстиетично колышущейся при движении и невольно вызывающей устойчивые ассоциации с недозастывшим желе, идеальные пропорции представителей третьего пола являли собой полную противоложность и заставляли задуматься, а не напутала ли чего матушка-природа, повернув эволюцию на Долианте немного не в ту сторону. И я бы еще понимала, будь третий пол тупым, как пробка, и априори не способным встать на одну ступень с остальными долиантами, но союзные ученые давно доказали, что интеллектуальное превосходство двух классических полов – это сущий миф, и если бы долианты намеренно не ограничивали когнитивную функцию третьего пола, еще неизвестно, кто бы кого переиграл в итирийский динг. Да и успешно осуществлять управление борделем таким изначально безмозглым плюс совершенно необучаемым созданиям, каковыми третий пол изначально считался на Долианте, было бы крайне затруднительно, а госпожа Делмарит собственным примером подтверждала обоснованность моих выводов.
Почему именно «госпожа», а не «господин», и чем был обусловлен этот спорный выбор, я даже догадки строить не пыталась – право на самоопределение личности было закреплено в Конституции Галактического Союза, и если Делмарит решила (решил или решило), что ей (ему) больше подходит женский образ, то ее (его) мотивация не должна была нас волновать. Интересно мне было другое – как долиант третьего пола оказался на Тарго вопреки категорическому запрету покидать родную планету и вместо того, чтобы бесславно сгинуть в этом жестоком мире, умудрился великолепно интегрироваться в здешнее общество. Неиссякаемый поток клиентов наверняка обеспечивал борделю хорошую выручку, и его хозяйка уж точно не бедствовала, а судя по приятельским отношениям с капитаном Шрином, за время своего пребывания на Тарго Делмарит успела обзавестись полезными знакомствами и обрасти нужными связями.
Долианты были лишены волосяного покрова на голове, но госпожа Делмарит носила роскошный парик, имитирующий длинные, огненно-рыжие локоны, резко контрастирующие с фарфоровой кожей, однако гармонично перекликающиеся с выкрашенными в такой же ослепительный цвет ресницами и бровями. Вообще-то у долианта на картинке из учебника бровей я тоже не видела, но нынешние технологии позволяли хоть хвост себе пришить, и индустрия модификации тела стремительно набирала обороты. Ростом Делмарит была почти с коммандера Рэнда, а это, минуточку, метра два, как минимум, но при этом ее ноги украшали остроносые туфли на фантастически высоком каблуке, и если бы потолок в зоне отдыха был чуточку пониже, хозяйка борделя неминуемо уперлась бы в него головой. Облегающее платье из блестящей ткани подчеркивало отсутствие каких-либо анатомических выпуклостей, но, надо признаться, Делмарит была невероятно эффектной и без вторичных половых признаков, а ее плавные, не побоюсь этого слова, царственные жесты только усиливали первое впечатление. Глаза Делмарит – ясные, блестящие, живые просто не могли принадлежать существу, по уровню развития не далеко ушедшему от инфузории туфельки, и теперь мне вдвойне верилось, что гражданские активисты не зря добивались всеобщего равноправия на Долианте.
– Не буду врать, что обожаю Космофлот, но я рада приветствовать каждого гостя, готового соблюдать наши правила! – кончиками ярко-малиновых губ улыбнулась Делмарит, – мой давний друг капитан Шрин убедил меня, что вы не доставите проблем, так что добро пожаловать в «Источник блаженства»! Какими бы не были ваши предпочтения, я гарантирую вам незабываемые ощущения. Следуйте за мной, я поведу вас по дороге наслаждения и открою перед вами врата рая.
– Прошу прощения, но это не совсем то, ради чего мы здесь, – скрежещущий голос коммандера Рэнда прозвучал до такой степени неожиданно, что увлеченно декламировавшая рекламные слоганы Делмарит опасно покачнулась на своих невообразимых каблуках и едва не споткнулась на ровном месте. К счастью, Шрин среагировал мгновенно и вовремя придержал долиантку за локоть, чем героически спас ее от казусного падения.
– Не обращай на него внимания, Делли, – посоветовал наемник, – просто в Космофлоте сурово пресекаются неуставные отношения, и коммандер, вероятно, до сих пор не может свыкнуться с мыслью, что на Тарго большинству плевать на эти дурацкие заморочки. Расслабьтесь, Делли дорожит репутацией своего заведения, и за восемнадцать циклов, в течение которых оно работает на Тарго, я не припомню ни одной жалобы на нарушение анонимности. А ведь кого здесь только не побывало – у Делли есть постоянные клиенты со всей галактики, и никто еще не уходил отсюда недовольным. При необходимости она подберет подходящего партнера даже для арктуриан, а если вы не в курсе, у этой расы вообще нет наружных половых органов и размножаются они посредством…
– Капитан Шрин, может быть, хватит? – ригорец не изъявил ни малейшего желания дослушивать импровизированную лекцию, и его, как, впрочем, и меня, абсолютно не интересовали интимные подробности из жизни уроженцев Арктура, но у таргоциата весьма объективное замечание старпома вызвало лишь приступ заливистого хохота.
– Ладно-ладно, я пощажу вашу нежную психику, а то боюсь, некоторые физиологические детали собьют вам весь настрой, – от души насмеявшись, смилостивился над нами наемник, – проводи нас в апартаменты, Делли, и предоставь эту парочку закостенелых моралистов мне. И пусть нам принесут самый большой кувшин таргоцианского груйса и три кружки. Надо помочь нашим друзьям из Космофлота немного раскрепоститься! Никаких возражений, коммандер! Альма, к тебе это тоже относится! Никогда не слышал, чтобы из увольнения возвращались трезвыми.
– Вы забываетесь, капитан! – тонкие, длинные, похожие на паучьи лапки пальцы Рэнда красноречиво легли на кобуру с бластером, заставив госпожу Делмарит мгновенно напрячься и вопросительно взглянуть на Шрина.
– Спокойно, Делли, это же Космофлот, что с них возьмешь, – снисходительно улыбнулся наемник, – тебе ли не знать, что культурный шок у всех проявляется по-разному…
– Ты по-прежнему настаиваешь, что им не обязательно сдавать оружие на хранение Таллу? – с растущей тревогой уточнила у Шрина хозяйка борделя, – я предпочитаю не решать проблемы, а предотвращать их. И учти, если вдруг что, Талл церемониться не будет, а когда он входит в раж, то может и кости ненароком переломать – прецеденты были.
– Под мою ответственность, Делли, хорошо? – по каким-то пока не ясным мне причинам, выступил нашим поручителем таргоциат, -Таллу не о чем волноваться, в случае чего, я и сам прекрасно справлюсь. Ты же всерьез не думаешь, будто мы пришли в «Источник блаженства», чтобы выяснять отношения в перестрелках? Там, где правит балом любовь, нет места насилию, не так ли, коммандер? Вперед, навстречу смелым экспериментам, давно пора открыть вам новые горизонты и разнообразить ваш скучный досуг.