Наталья Антарес
Этернум. Том III
Глава
X
В пылу эмоций таргоциат напрочь отбросил формальности, и если я уже почти привыкла к его панибратской манере, то ригорец был явно не в восторге от столь фамильярного обращения, однако, открытого недовольства всё же не выразил, хорошо понимая, что сейчас не лучший момент для выяснений отношений.
–Это абсолютно безумная версия, капитан, – дал объективную оценку вышесказанному Рэнд, поймал возмущенный взгляд наемника и неожиданно добавил, – но я вынужден признать, что в нынешних обстоятельствах у нее нельзя отнять право на существование. Тем не менее я по-прежнему не вижу логики. Зачем тогда нужно было тайно эвакуировать адмирала со станции Бирс-Гардем и скрывать от вас его присутствие на борту «Этернума»? Странно, что капитан сначала спас Тер-Шеллу жизнь и не позволил таргоциатам устроить над ним самосуд, а потом сам же организовал покушение, и руками коммандера Гайсс едва не отправил адмирала на тот свет. Даже если предположить, что у капитана были причины желать Тер-Шеллу смерти, то не слишком ли сложную схему он выбрал? Не проще ли было вместо меня оставить на Тарго Командующего Спецкорпусом? Чем не гарантия обязательного возращения звездолета? Думаю, таргоциаты охотно поддержали бы такое предложение, а дальше уже, как говорится, дело техники. Вам гораздо лучше моего известно, как искусно наемники умеют прятать концы в воду – мало ли что могло произойти с адмиралом на Тарго… Резкое ухудшение здоровья легко объяснимо продолжительным пребыванием в оцепенении, а от несчастных случаев и вовсе никто не застрахован. Но капитан Майкрофт убедил вас, что Тер-Шелла не было на станции. Я достаточно давно служу на «Этернуме» и большую часть времени провожу на мостике, рядом с капитаном, поэтому мне кажется маловероятным, что он решил бы таким жутким способом поквитаться с адмиралом за отстранение от командования звездолетом. Капитан – человек чести, настоящий офицер, и я считаю категорически недопустимым подозревать его в попытке убийства Тер-Шелла.
– Да забудь ты уже свои космофлотские штучки, Рэнд, – кисло поморщился наемник, – меня тошнит от всей этой вашей непогрешимости. Посмотришь со стороны, так кажется, что в Космофлоте служат сплошь высокоморальные личности, сверяющие с Уставом каждый свой шаг, и возможно, в идеальном мире всё так и должно быть, но, очнись, мы живем не в симуляции. Мне правда жаль тебя разочаровывать, но реальная действительность выглядит несколько по-другому, и в ней с избытком хватает всякого дерьма. Космофлот – это не исключение из правил, как вам годами внушали в Академии, и чем быстрее до тебя это дойдет, чем легче тебе будет жить. Как будто достаточно поступить в Космофлот, и всё, у тебя автоматически появляется иммунитет от коррупции, от трусости, от предательства, от жадности и прочих пороков! По-моему, даже энсин Бернович в этом плане менее наивна, чем ты.
– Сэр, мне неприятно это говорить, но в определенном смысле капитан Шрин прав, – выдохнула я, вплотную приблизилась к старпому и практически одними губами, прошептала, – помните те зашифрованные файлы в интегрированной базе? У меня сохранилась копия.
– Зачем? – ультрамариновые глаза ригорца с лимонно-желтыми треугольниками зрачков и густой паутинкой золотистых прожилок на склерах взирали на меня с откровенным недоумением, и мне без слов стало предельно ясно, что Рэнд в корне не одобряет моего поступка. Но в следующий миг я заметила, что эти два чистейших сапфира стремительно темнеют, и физически ощутила, как тяжело старпому дается осознание горькой истины. Пусть телепатический контакт был давно разорван, между мной и Рэндом и поныне существовала прочная связь – мы чувствовали друг друга на уровне незримых вибраций, и если раньше меня инстинктивно пугало соприкосновение обнаженных разумов, то сейчас я больше всего на свете боялась по неосторожности разорвать соединяющую нас нить.
– Я не знаю, – пожала плечами я, – я записала файлы на карту памяти, она и сейчас со мной.
– О чем это вы там шушукаетесь? – нетерпеливо осведомился синекожий наемник, – вас не учили, что это вообще-то неприлично?
– Прошу прощения, капитан, я отвлекся – на долю секунды взгляд Рэнда задержался на моих омраченных чертах, но уже через мгновение ригорец полностью переключил внимание на Шрина, – ваше предвзятое отношение к Космофлоту меня ничуть не удивляет, и я не отрицаю, что отдельные прецеденты нарушения Устава регулярно имеют место среди офицерского состава, но перед тем, как обвинять капитана Майкрофта, нам нужно собрать более весомые доказательства его причастности к преступлению, а пока у нас нет даже мотива.
– А не расспросить ли нам кое-кого поподробнее? – многозначительно усмехнулся таргоциат, – а ну-ка расскажи нам, Альма, что творилось на «Этернуме», когда кораблем командовал Тер-Шелл? Чем он успел так насолить Майкрофту, что тот решил от него срочно избавиться? И кстати, я всецело разделяю мнение Рэнда, что мстить за отстранение – это слишком мелко. Тут что-то серьезнее, причем, намного серьезнее.
– Энсин? – по всем признакам, ригорец очень старался придать своему специфическому голосу максимально мягкие интонации, и хотя природный лязгающий тембр свел все предпринятые усилия к нулю, я в очередной раз убедилась, что несмотря на растущую напряженность Рэнд упорно сохраняет приверженность гуманным методам, тогда как Шрин с удовольствием подверг бы меня пристрастному допросу.
– Как насчёт того, чтобы начать с начала, Альма? – выдвинул идею таргоциат, – просто ответь, почему ты решила сбежать с «Этернума», и даже страх перед неизвестностью не смог тебя остановить? Ладно, ты бросила звездолет, капитана, экипаж и одним махом загубила свою карьеру в Космофлоте, но у меня в голове не укладывается в голове, как у тебя хватило духу бросить Рэнда? Думаешь, я забыл, как ты умоляла меня о нем позаботиться?
– Трансплантация костного мозга прошла успешно, жизни коммандера Рэнда больше ничего не угрожало и я посчитала свою задачу выполненной, – один из основных плюсов дезертирства с «Этернума» виделся мне в том, что в отличие от жесткой субординации на звездолете, теперь я ни перед кем не должна была отчитываться, но судьба вновь надо мной пошутила. Шрин был по обыкновению напорист и бестактен, он не утруждал себя изящными формулировками и не подбирал деликатных выражений, и отдельные проявления этой незамутненной искренности мне даже в чем-то импонировали, но я бы предпочла, чтобы старпом нас в данный момент не слышал. Мало того, что наша беседа протекала в стенах таргоцианского борделя, так еще чертов наемник постоянно смущал меня своей чрезмерной прямолинейностью.
– Энсин Бернович без преувеличения спасла мне жизнь, и моя благодарность не знает границ, – проскрежетал ригорец, и от удивительной теплоты в его взгляде я стушевалась еще сильней, – но если я правильно уловил фабулу событий, мне также следует благодарить адмирала Тер-Шелла, потому что полет на Ригор был осуществлен именно в тот период, когда капитан Майкрофт пребывал в сонном оцепенении. Я не могу понять, почему адмирал поставил в приоритет поиск донора, как будто для него мое спасение было куда важнее передачи информации в Штаб-Квартиру Космофлота. Можете объяснить это парадокс, энсин?
– Никак нет, сэр, но адмирал вскользь обмолвился, что мы вряд ли доберемся до Земли, если предварительно не побываем на Ригоре, а все эти спонтанные прыжки, неполадки в работе гипердрайва и многочисленные сбои бортовых систем не прекратятся, пока мы не найдем донора, – своими словами изложила спорную гипотезу Тер-Шелла я, – к сожалению, адмирал ничем не обосновывал свои выводы, и я могу только догадываться, на чем они базировались. Возможно, я не совсем правильно поняла, но, по-моему, адмирал был уверен, что после завершения миссии по вашему спасению всё сразу встанет на свои места, и мы беспрепятственно долетим на Землю. Тер-Шелл однозначно что-то знал, не зря он хотел со мной поговорить, но нелепая травма, которую он получил при попытке выстрелить в донора парализующим зарядом, спутала все карты… Даже если адмирал еще жив, рассказать он ничего не сможет, и скорее всего мы никогда не узнаем правды, но я надеюсь, теперь сведения из Четвертой Плотности всё-таки попадут к Верховному Командованию, и распространение аномалии будет остановлено.
– Нет, не то, не то, – пробормотал Шрин, и ноздри его длинного, крючковатого носа, напоминающего изогнутый клюв хищной птицы, вдруг широко раздулись, – что за корабль засекли сенсоры «Этернума»?
– И почему в интегрированной базе данных об этом нет ни единого слова? – Рэнд интуитивно почувствовал, что таргоциат нащупал верный путь, и сейчас в меня одновременно впились две пары глаз, – куда пропала соответствующая запись? Или же вы ее не внесли?
– Нет, сэр, внесла, но затем сама же и удалила по просьбе капитана Майкрофта.
Глава
XI
– Вот это уже интересней, – нараспев произнес почуявший запах жареного таргоциат, а в ультрамариново-синих глазах старпома отчетливо сверкнул тревожный отблеск. Я загнала себя в ловушку, и совершенно не понимала, как мне выбраться из замкнутого круга этой нескончаемой лжи.
– Энсин? – ригорец смотрел на меня с высоты своего впечатляющего роста, но в его взгляде не было и намека на собственное превосходство – только огромное желание разобраться в происходящем, и я в бесчисленный по счету раз ощутила невероятную радость от того, что коммандер Рэнд снова в строю. Вселенское одиночество, которое я постоянно чувствовала после возращения из Шартаронской Туманности, больше меня не мучило, а звенящий вакуум, образовавшийся внутри, когда мы с ригорцем навсегда простились у входа в реакторную, внезапно заполнился ослепительно-ярким светом надежды. Рэнд безусловно заслуживал знать правду обо всем, что творилось на «Этернуме» за время его отсутствия, но как в этом случае быть со Шрином, имеющим к Космофлоту крайне опосредованное отношение и по-прежнему представляющим значительную угрозу для поддержания надлежащего уровня секретности? Наемник был настроен решительно и бескомпромиссно, и я ни на миг не прекращала винить себя за то, что так непростительно близко подпустила его к запретной черте. Не начни я из корыстных побуждений флиртовать со Шрином, сейчас нам с Рэндом не пришлось бы искать способы отделаться от таргоциата, но, с другой стороны, разве я могла предположить, что ригорец внезапно появится в рекреационной зоне? Мне был срочно нужен хоть какой-то союзник на чужой и, возможно, враждебной планете, поэтому синекожий наемник воплощал в себе мой единственный шанс выжить на Тарго.
– Знаешь, Альма, не надо быть нирманийским телепатом, чтобы без труда прочесть твои мысли, -иронично заметил Шрин, – а думаешь ты примерно следующее: «И зачем я вообще связалась с этим таргом, ведь таких аморальных типов во всей галактике не сыщешь! Мы ему информацию, а он нам – нож в спину, вон у него на лбу большими буквами написано, что он спит и видит, как бы вместе со своими головорезами захватить «Этернум», пока корабль еще не покинул Космопорт. Этот негодяй мастерски притворяется, что пытается нам помочь, но это обычная практика для отморозков вроде таргов – втереться в доверие, усыпить бдительность, а затем просто дождаться, когда расслабившаяся жертва сама придет в руки. Шрину плевать и на аномалию, и на то, что Галактический Союз стремительно погружается в первобытный хаос, его волнует лишь выгода, и он без раздумий спишет нас в утиль, как только выудит нужные сведения. Опрометчиво доверяя такому отъявленному бандиту, как Шрин, мы не только грубо нарушаем положения Устава, но и подвергаем опасности государственные интересы, потому что глупо надеяться, будто таргоцианского наемника заботит судьба вселенной. Всю добытую информацию он либо продаст втридорога, либо воспользуется ею далеко не с благородными целями, а нам останется лишь наблюдать, как превращается в руины наш привычный мир.» Ну, что скажешь Альма, насколько я близок к истине?
– Чертовски близки, капитан, – не без доли восхищения подтвердила выводы Шрина я, краем глаза взглянула на коммандера Рэнда и с нескрываемой горечью добавила, – и я сомневаюсь, что вам удастся убедить нас в обратном.
– А кто тебе сказал, что я собираюсь вас в чем-то убеждать? – выразительно дернул острыми кончиками ушей наемник, – это естественно, что вы мне не доверяете, я бы на вашем месте тоже не спешил выкладывать всё начистоту, но главная проблема заключается вовсе не в этом. С недавних пор вы больше не можете доверять Майкрофту, и это совершенно беспрецедентная ситуация, как для Космофлота, так и лично для вас двоих. Авторитет капитана резко пошатнулся, и в глубине души вы подозреваете Майкрофта чуть ли не в саботаже, но при этом боитесь озвучить свои мысли, будто тогда они неизбежно материализуются, и ваши фальшивые идолы падут с пьедестала. Рэнд, решение за тобой. Я пойму, если ты прикажешь Бернович молчать, но что дальше? Вернетесь на «Этернум» и продолжите верно служить своим идеалам вопреки всему, что вас гнетет? Смиритесь с тем, что Майкрофт лучше ориентируется в ситуации, и соответственно ему виднее, куда лететь, а Гайсс действовала независимо и не предупредила своего любовника о намерении убить Тер-Шелла? Проглотите любую ложь, которую вам подсунет капитан, и даже не попробуете разоблачить его вранье? Поступай, как считаешь правильным, Рэнд, но мой долг – предупредить тебя, чем чревата слепая и беззаветная преданность Космофлоту.
– Вы излишне категоричны в своих суждениях, капитан Шрин, – проскрежетал ригорец, – ваше негодование мне понятно, и я даже вынужден частично согласиться с вашими доводами. Я не меньше вашего обеспокоен странным поведением капитана Майкрофта, а инцидент с адмиралом Тер-Шеллом и необъяснимый запрет на любые контакты с донором вызывают у меня смутные предчувствия, но я допускаю, что капитан посчитал преждевременным посвящать меня в детали, и как только наступит подходящий момент, я обо всём узнаю. В том числе, и о содержании удаленных из базы документов.
– Я бы особо на это не надеялся, – пренебрежительно усмехнулся таргоциат, – смотри, сначала Майкрофт подстрекает Гайсс убить Тер-Шелла…
– Это еще не доказано…– возмутился было старпом, но Шрин красноречивым жестом попросил его дослушать до конца.
– Рэнд, я просто рассуждаю, это ведь никакое не преступление, – достаточно справедливо подчеркнул таргоциат, – итак, дальше. После этого Майкрофт отправляет Альму в увольнение, предварительно попросив ее подчистить записи в базе, а чуть позже, когда Рэнд приходит в себя и настойчиво пытается вникнуть в текущую обстановку на корабле, наш капитан понимает, что изолировать дотошного старпома от остального экипажа вряд ли получится, и советует Рэнду воспользоваться удачной оказией и посетить рекреационную зону на Тарго. То есть Майкрофт последовательно избавляется сразу от троих: адмирала, Бернович и Рэнда. Вопрос: с какой целью он это делает, и в чем состоит его план? Можно сколько угодно строить догадки, но я уверен, что ключ к ответу – это те самые удаленные файлы. Рэнд, я не враг ни тебе, ни Альме, ни Галактическому Союзу, мы здесь, на Тарго хотим лишь одного – чтобы проклятая аномалия исчезла, и ничто не мешало нам жить, как прежде, пусть даже с базой Спецкорпуса под боком. Да, у таргоциатов свои счеты с Тер-Шеллом, он держит наше правительство на коротком поводке и шантажирует массовыми репрессиями, если Вожди Кланов вздумают проводить самостоятельную политику. Я бы не хотел об этом говорить, но много наемников работает на Спецкорпус Х, и Тер-Шелл щедро платит за успешное выполнение заданий. Физическое устранение объекта, вооруженные провокации, разжигание локальных конфликтов – адмирал и его агентура сплошь белоручки, они мнят себя интеллектуальной элитой, а грязную работу спихивают на таргоциатов. Да, на планете все ненавидят Спецкорпус и лично Тер-Шелла, но эта не та ненависть, которая застит глаза и лишает разума. Таргоциаты мечтают его унизить, сбить с него спесь, проучить за высокомерие и наказать за надменность, но не убивать, нет – мы не идиоты, и прекрасно понимаем, что как только Спецкорпус Х перестанет покрывать наши темные делишки, «свободной гавани» придет конец, и за наемников основательно возьмутся силовые структуры. А вот Майкрофту адмирал настолько встал поперек горла, что он науськал Гайсс вырубить питание медкапсулы, и провались я сквозь землю, если это не так. Я неисправимый оптимист по жизни и страшно не люблю мрачные прогнозы, но у меня такое ощущение, что кое-кто на «Этернуме» не очень-то и жаждет вновь увидеть вас на борту.
Глава
XII
Проникновенный монолог Шрина ригорец выслушал, не перебивая, но даже потрясающее внешнее хладнокровие коммандера Рэнда не смогло ввести меня в заблуждение. Невозмутимое лицо старпома с остаточными следами радиационных ожогов являло собой застывшую маску, за которой было совершенно невозможно разглядеть признаки тяжелейшей внутренней борьбы, однако, я буквально кожей ощущала, как непросто сейчас дается Рэнду судьбоносное решение. Таргоциат сказал достаточно, быть может, даже сказал то, чего и говорить в общем-то не следовало, и теперь терпеливо ждал дальнейших действий старпома. Обо мне мои спутники будто бы и вовсе забыли – сапфировые глаза ригорца отстраненно смотрели сквозь меня в невидимую точку, а Шрин, по всей вероятности, посчитавший, что в ногах правды нет, откинул воздушную ткань балдахина и внаглую расселся посреди кровати.
– Какой уровень допуска вы присвоили тем файлам прежде, чем внести их в интегрированную базу? –болезненно оцарапал мой слух лязгающий голос старпома, но я так глубоко погрузилась в невеселые раздумья, что не сразу сообразила, к кому обращается Рэнд, и тому пришлось осторожно прикоснуться к моему одеревеневшему плечу, – энсин, вы в порядке?
– Да, сэр! Простите, сэр! – рефлекторно вытянулась в струнку я, – уровень допуска не ниже капитана Космофлота.
– То есть кроме Майкрофта ваш отчет никто не читал? – уточнил ригорец.
– Никак нет, сэр, – кивнула я, всё еще толком не понимая, куда клонит старпом, тогда как Шрин оказался гораздо проницательней и сходу догадался, что скрывается за вопросом коммандера Рэнда.
– Альма, ты единственная, кто знает правду, – возбужденно резюмировал наемник и порывисто вскочил с кровати, – Рэнд, вызывай «Этернум», надо кое-что проверить!
Ригорец молча кивнул – изначально этот утвердительный жест был сугубо человеческим, но со временем его позаимствовали многие представители инопланетных цивилизаций и постепенно он вошел в широкий обиход. Пока я мучительно силилась отыскать в происходящем хотя бы жалкие крупицы логики, старпом поднес к изломанной линии рта коммуникатор и проскрежетал в микрофон:
– Рэнд вызывает «Этернум»! «Этернум», прием! «Этернум», ответьте! «Этернум», вы меня слышите? Бесполезно! Энсин, попробуйте вы! И вы тоже, капитан Шрин.
– Какого черта? – непроизвольно вырвалось у меня после того, как никому из нас не удалось установить контакт со звездолетом.
– Капитан, вы можете связаться с Космопортом Тарго? – всё с тем же безупречным самообладанием попросил наемника ригорец, – попытайтесь выяснить, что случилось с «Этернумом.
– Покинул орбиту планеты четырнадцать минут назад, – с кривой ухмылкой сообщил таргоциат после кратких переговоров с диспетчером, и я натуральным образом остолбенела от ужаса. Похоже, и Рэнд, и Шрин не исключали подобный вариант развития событий, и лишь я одна оказалась настолько наивной, что и вообразить не могла, чем обернется для нас увольнение на Тарго.
– Я надеюсь, это вы так неудачно пошутили? – в отчаянии уцепилась за соломинку я, и от переизбытка эмоций у меня натуральным образом перехватило дыхание. Я беззвучно открывала и закрывала рот, будучи не в силах выдавить из себя ни слова, и на какой-то миг мне вдруг показалось, что моя хрупкая психика скоро не выдержит столь непомерных нагрузок.
– Спокойствие, энсин! – тонкие, гибкие пальцы с темно-фиолетовыми лунками ногтей вновь едва ощутимо сжали мое нервно вздрагивающее плечо, и не отпускали до тех пор, пока я не прекратила трястись. Я с благодарностью подняла на ригорца полные подступивших слез глаза, и в ответном взгляде внезапно прочла клятвенное обещание впредь никогда не бросать меня наедине с моими страхами.
– Спасибо, сэр, – одними губами прошептала я, чувствуя, как постепенно проясняется туман в голове, а мысли пусть медленно и неохотно, но всё же обретают былую четкость.
– Ну, Майкрофт, попадись ты мне только! – процедил сквозь зубы капитан Шрин, и его внушительные клыки обнажились в хищном, кровожадном оскале, заставившем меня инстинктивно отпрянуть в сторону. Мое судорожное движение не ускользнуло от коммандера Рэнда, однако, на этот раз старпом не стал предпринимать никаких действий и ограничился лишь чуть заметной, но при этом явно ободряющей улыбкой, если я, конечно, верно истолковала легкое искажение зигзаговидной линии, выполняющей у ригорцев функцию губ.
– Почему «Этернум» улетел без нас? – мой вопрос повис в воздухе, и на пару минут в комнате воцарилась мрачная тишина, а затем расстояние между мной и наемником резко сократилось, и я готова была поклясться, что в следующее мгновение таргоциат собирается без особого пиетета взять меня за грудки.
– А это ты нам сейчас расскажешь, Альма! – прошипел Шрин, локтем оттесняя Рэнда, твердо намеренного защитить меня от грозящей расправы, – говори немедленно, что было в этих проклятых файлах, или я за себя не ручаюсь!
– Капитан Шрин! – предупреждающе лязгнул Рэнд, но остановить таргоциата тем не менее даже не попытался, – я уверен, энсин Бернович и сама прекрасно осознает, как далеко всё зашло. Энсин, если вам так будет легче, то считайте, что я приказываю вам раскрыть содержание удаленных файлов, и пусть присутствие капитана Шрина вас не смущает – для лица, не имеющего отношения к Космофлоту, ему уже и так слишком много известно.
– Разумно, – по достоинству оценил рациональный подход старпома наемник, – ну же, Альма, мы ждем!
– На орбите Ригора мы с адмиралом Тер-Шеллом уничтожили имперский корабль, – выпалила я, – я до сих пор не знаю, что это было за судно – военное или гражданское, мы расстреляли его из ионных пушек и плазменных турелей, а потом адмирал избавился от обломков с помощью лазерного луча, чтобы зачистить все следы нашего преступления.
Бывалого наемника, избороздившего на своем истребителе добрую половину Галактического Союза, было сложно повергнуть в изумление, но, похоже, сегодня мне удалось поразить Шрина в самое сердце. Это было малость чересчур даже для безбашенного таргоциата, и в других обстоятельствах я бы, наверное, испытала мстительное удовлетворение, но сейчас мне почему-то не доставляло ни малейшего удовольствия наблюдать за неподдельной растерянностью в бирюзовых глазах. Несомненно, что шоковой волной накрыло и Рэнда, но если реакцию Шрина выдавали в основном красноречивые подергивания заостренных кончиков ушей, то старпом продолжал демонстрировать поистине невероятную выдержку.
– Я уже смирилась с тем, что нам придется применить Секретную директиву, но вместо того, чтобы инициировать протокол самоуничтожения, Тер-Шелл предложил нанести превентивный удар, – сочла необходимым пояснить вышесказанное я, – мы напали первыми, и у нас были практически равные шансы как предотвратить, так и развязать войну с шартами. Когда капитан Майкрофт ознакомился с моим отчетом, он был в ужасе, и согласитесь, его можно понять. Честно говоря, в глубине души я была даже рада, что он попросил меня удалить файлы. Я бы вообще предпочла навсегда забыть об этом кошмаре, но боюсь, моей мечте не суждено сбыться. Как бы я не старалась, мне не стереть шартский звездолет из памяти – я помню каждую деталь, помню форму корпуса, цвет обшивки…
– Уму непостижимо, – выразил коллективное мнение таргоциат после того, как я надолго замерла в ступоре. Воспаленный мозг некстати выдал подборку наиболее жутких воспоминаний, и меня по рукам и ногам сковало цепями всепоглощающего страха, а по щеке покатилась одинокая слезинка, которая тут же высохла на горячей, пышущей жаром коже.
– Файлы удалены, Тер-Шелл либо уже труп, либо вот-вот им станет, а Бернович и Рэнд пропали без вести во время увольнения на Тарго, – подвел итоги Шрин, – а раз нет ни улик, ни исполнителей, значит, и преступления тоже не было. Что ж, браво Майкрофту, великолепно сработано!