Муслим Махмедгириевич Мурдалов
Материалы к истории народов Северного Кавказа
5) Если Чеченцы, Карабулаки и прочие неприязненные России народы где ни есть будут прокрадываться воровскими партиями с намерением учинить на Российские обозы и команды, проходящие по Грузинской дороге, нападение и сделать грабежи и разбои, и мы о том получим сведение, тогда должны мы тотчас давать знать находящемуся у нас Российскому начальнику и ближайшему, а буде при нападении оными на Русских услышим пушечные выстрелы, тогда равным образом, дав знать находящемуся у нас начальнику, сами обязаны тотчас скакать к тому месту на встречу сих разбойников и стараться, не щадя своей крови и жизни, поражать оных, отнимать отбитую ими у Русских добычу и доставлять оную к ближайшему от оного места Российскому начальнику.
6) Ежели случится, что кто ни есть из наших, с теми разбойниками согласясь для содействия злого их намерения вообще, пропустят умышленно чрез нашу землю и о том по следствию откроется правда, тогда виновников сего поступка должны мы выдать начальнику Российскому в кр. Владикавказскую беспрекословно.
7) Ежели из нашего общества кто ни есть осмелится убить Российского солдата, купца и другого какого звания Российского верного подданного, тогда обязаны мы виновников всемерно стараться отыскать, поймать и отдать в руки Российского начальства в кр. Владикавказкую; ежели же оные в скором времени куда либо уйдут, тогда отдать все их семейство и имущество.
8) Если кто ни есть из нашего общества всякого звания Российских людей ограбит и ранит или не ограбит, а ранит, с оными поступить на том же основании как и за убитого.
9) Если кто ни есть из нашего общества будет передерживать у себя Чеченцев и прочих неприязненных России народов людей, умышляющих против России зло, и сам на то будет с ними согласен и от того сделает вред и о том будет открыто, тогда того передержателя и соучастника в злоумышлении отдать в руки Российского начальства; а если он убежит, все его семейство и имущество.
10) Отныне впредь навсегда мы и потомство наше обязуемся: Кабардинцам, Чеченцам и прочим здешним Мухаммеданского закона народам податей отнюдь никаких не платить (как было до сего), а ежели против сего преступим и будем давать подати оным, тогда Российское начальство имеет с нами поступить яко с врагами своими.
11) Со времени заключения нами сего обязательства и на вечные времена, мы и потомство наше обязуемся к проповедыванию и введению у нас Мухамеданского закона эфендиев, мулл и прочих особ духовных Мухаммеданских отнюдь не принимать, не допущать и мечетей не строить, а ежели против сего преступим, тогда Российское начальство имеет поступить с нами яко с врагами своими.
12) Всех родов здешних окружающих нас народов людей, приезжающих к нам с возмущением, чтобы мы от подданства и верности Российскому государю отступили, сделались с ними союзниками и при том России врагами или с приглашением против Русских на воровство и разбои, таковых мы обязаны тотчас же переловить и доставить в руки Российского начальства. А ежели сего не исполнится и причинится вред России, тогда должны мы всемерно стараться отыскать соучастников наших в сем злоумышлении и выдать оных в руки Российского начальства; ежели же и сего не исполним, тогда подвергаем себя все без изъятия наказанию яко изменники и нарушители общего спокойствия.
13) С теперешнего нашего жительства, находящегося при урочище именуемом Назран, без позволения Российского начальства мы отнюдь не должны никуда переходить и переселяться не только все, но даже и малым количеством семейств, а если против сего явим себя ослушниками и преступниками, то подвергаемся за то строжайшему наказанию.
14) Если бы случилось, что мы по легкомыслию своему все вообще нарушили сделанную нами в верноподданической обязанности Г. И. клятву и сделались чрез то изменниками и бунтовщиками, тогда начальство Российское имеет справедливость поступить с нами точно так, как с своими неприятелями.
15) Для защищения нашего от внешних врагов наших, по милости главного начальства здешнего, мы принимаем в селение свое часть Российского войска, какая к нам будет поставлена, на которую провиант возить из кр. Владикавказской, дрова доставлять к их жилищу, больных солдат отвозить в кр. Владикавказскую мы обязуемся сами собою, на своих подводах, без платы.
16) Коль скоро будет поставлено к нам Российское войско для защищения нашего от внешних наших неприятелей, с тем что оноеостанется у насвсегда, то вместе с тем тогда же должны мы сами для построения жилищ оному войску доставить потребный на оные строевой лес и прочие надобности на собственных наших подводах, без всякой заплаты.
17) Российскому войску у нас находящемуся отнюдь не должны из нас никто причинять никаких обид, притеснений и озлоблений, равно и оное нам таким же образом; в противном же случае как той, так и другой стороны виновники должны быть наказаны, смотря по вине, без понаровки.
18) Если бы случилось против чаяния, что команде сего войска изъявили мы какую неприязненность общую, похожую на заговор нашего возмущения, и причинится чрез то вред, тогда со всеми нами поступить, яко с неприятелями России.
19) Чтобы сохранить нам всю силу сего акта и соблюсти верность Е. И. В. Всемилостивейшему Государю нашему, Российскому Императору, наслуднику Е. И. В., кто назначен будет и интересам пользе Е. И. В. Принадлежащим, к общему спокойствию и благосостоянию нашему постановленным, мы нижепоименованные лучшие и почетнейшие люди, с каждой фамилии по 10 чел., по обычаю нашему, по особому присяжному листу, пред Всемогущим Богом небесным и почитаемым нами за святость кумиром, находящимся в горах, именуемым Гольерд, утверждаемся клятвою, и наконец,
20) В залог твердейшей нашей верности к Российскому Престолу мы отдаем еще из оных наших 6-ти фамилий, по выбору Российского начальства, в кр. Владикавказской находящегося, лучших почетнейших и сильнейших семейств 6 чел. аманатов на казенное содержание, которых и переменять чрез каждые 4 месяца, а при случае болезни оных и
прежде.
Сей обязательный акт заключили мы с ген.-м. Дельпоцо и приложили перстные свои печати в кр. Владикавказской, августа 22-го дня 1810 года. (Следуют имена тех же фамилий, которые обозначены под клятвенным обещанием).
Я, нижеподписавшийся, по силе данной мне от главного надо мною начальства власти и доверенности, по взаимному обоюдному согласию между мною и Ингушевским народом, имеющим жительство свое в окружности кр. Владикавказской, в деревне, находящейся при урочище именуемом Назран и прочих местах, составляющим вольный и никому независимый народ, состоящий из родов 6 фамилий: Торгимова, Цельмембохова, Агиева, Картугова, Яулурьева и Хамхоева, на основании данного ими мне сего 1810 года августа 22-го дня акта, Е. И. В. Всемилостивейшему Государю моему, Российскому Императору Александру Павловичу и наследнику Е. И. В., кто назначен будет, привел в совершенное на вечные времена подданство, с коего акта засвидетельствована и вручена мною им для всегдашнего их уразумения при сем прилагаемая копия.
В воздаяние такого доброго всего Ингушевского народа намерения, служащего залогом верности Е. И. В. Всероссийскому Г. И., в их ненарушимом спокойствии и доброй вере, в сохранении всех статей обязанности их в данном мне акте, я даю им с моей стороны сей акт в поручительство в том, что Российское начальство по воле и милосердию всемилостивейшего Государя моего будет всегда готово оказывать им в полной мере справедливость, защиту, выгоды и преимущества как в следующих статьях означено.
1) Если Ингушевский народ сохранит заключенные в обязательном их акте, данном мне, статьи свято и ненарушимо, Российское начальство даст им для защищения от внешних их неприятелей Российское войско, которое и должно находиться в деревне их Назране.
2) Закон веры идолопоклонения ими содержимой остается при них ненарушимым.
3) Землями и лесами пользоваться предоставляется им безвозбранно по правую сторону течения р. Терека.
4) Все продукты и изделья их собственного произведения продавать во Владикавказской крепости не возбраняется.
5) Во всех справедливых их просьбах и обидах, причиненных Российскими подданными, доставлять правосудие и в полной мере удовлетворение.
6) Шесть человек аманатов их, содержащихся в кр. Владикавказской, содержать на казенном коште, полагая каждому в день по 25 к. медью.
7) Когда потребуется от них Российским начальством против неприятелей здешних народов помощное из их общества войско 1000 чел. или по их собственному согласию более, таковому войску производить провиант на основании довольствия Российского солдата; добыча взятая ими у неприятеля, какого бы роду и звания ни была (не исключая и людей), предоставляется в пользу их неотъемлемо.
8) За всякого беглого солдата, которого они доставят в кр. Владикавказскую, платить им по 10 р. серебром.
9) Ежели будут приезжать к ним по куначеству Чеченцы, Карабулаки и прочие народы, не для какого злого умысла для России, но для извещения о осторожности их от их неприятелей, таковой прием сих приезжающих не доставлять им в вину. Дан за подписанием и приложением герба моего печати в кр. Владикавказской, августа 22 дня 1810 года. Подписал ген.-м. Дельпоцо.
Клятвенное обещание.
Во имя Бога всемогущего! Мы, нижеименованные, Ингушевского народа почетнейшие люди, приложившие перстные свои печати в том, что данный нами ген.-м. Дельпоцо обязательный акт в 20-ти статьях мы должны исполнять свято и ненарушимо, быть в вечном подданстве великого Российского Г. И. Александра Павловича и наследника Его, который назначен будет; а буде нами или кем из общества нашего учинится тому противное, тогда обязуемся мы ответствовать по силе того же акта, в заключение чего пред всемогущим Богом и почитаемым ими за святость кумиром Гольерд клянемся под знаменами Е. И. В.
Подписали: Фамилия Торгимова: Добре Цогал, Корцал, Мухаммед Тамир, Али Ахпот, Бузуржа, Мурзабек, Кажгири.
Фамилия Цельмембохова: Сакал, Тебо, Оздемир, Чочь, Добре, Мен, Эльмурза, Зоур, Кайвыр, Кото.
Фамилия Агиева: Чимурза, Хауца, Дол, Кайтуко, Жебар, Чора, Урцхан, Багец, Хуса, Ареби.
Фамилия Картугова: Аты, Шамак, Петрушка (?), Ноуруз, Кулбыш, Омар, Тачь, Хуса, Епец, Педи.
Фамилия Яулурьева: Бота, Долотуко, Нагай, Дол, Туханке, Кой, Тембыт, Абат, Ерале, Музур.
Фамилия Хамхоева: Умахай, Ахтол, Али, Мусал, Чора, Кайсын, Дулак, Морост, Бока, Орц-хан.
«АКАК». Том IV. Тифлис. 1870.
§1383. Предписание ген. Тормасова ген.-от-инф. Булгакову, от 2-го сентября 1810 года, №563.
Стр. 901 …Я получил рапорт от ген.-м. Дельпоцо, от 23-го числа августа, уведомляющий меня, что Ингушевский народ, живущий в сел. Назране, вступил уже в вечное подданство Всероссийской Империи и 22 числа того августа приведен на верность к присяге и взяты от оного 6 чел. аманатов из лучших фамилий, о чем я всеподданейше донес Г. И. и уведомил государственного канцлера гр. Румянцова; в.-же выс-у предписываю привесть в исполнение предписание мое от 26-го числа июня посланное, дабы войти подробнейшим образом в положение Ингушевского народа, в образ управления ими, узнать связи их и какие должно принять удобнейшие меры, чтобы сохранить их в непоколебимой преданности России, а между тем послать в жилища их инженерного офицера для обозрения местоположения, где удобнее построить можно для непременной тамо воинской команды казармы и возвесть укрепление, с объяснением, во что сие обойдется при хозяйственном наблюдении и какие лучше представятся к тому средства как в доставлении материалов, так и вообще всего производства работ. Сведения сии поспешнее мне доставьте для представления Г. И. на разрешение и для испрошения ассигнования потребной на построение суммы.
«АКАК». Том IV. Тифлис. 1870.
§1384. Рапорт ген.-м. Дельпоцо ген.-от-инф. Булгакову, от 1-го октября 1810 года, №313. – Владикавказ.
Во исполнение предписания в. выс-а №2998, исчисление Ингушевцев, живущих в дер. Назране и близь кр. Владикавказской, дер. Тимурковой, да разного рода поселенцев, как-то Чеченцев, Карабулаков и Ингушевцев-же, живущих в дер. Ендерской, от Назрана в 3-х верстах, вступивших на верность подданства Российскому Престолу мною учиненно, коих и оказалось в Назране и Тимуркове домов 866, в них мужеска пола душ взрослых и вооруженных 1294; в Ендерской домов 80, в них мужеска пола душ взрослых и вооруженных 100; а всего в 3-х деревнях домов 946, душ 1394, – о чем в. выс-у имею честь донести.
Сверх того, имея влияние на округ местоположения, под моим надзором состоящего, и соображаясь с обстоятельствами, для пользы нашей к оному прикосновенными, я имею честь представить в. выс-у следующие необходимо нужные привести в исполнение предположения:
1) В Ингушевском сел. Назране, где ныне находится пост наш, 100 чел. вверенного мне полка при 1 орудии и 50 казаков, с весны будущего 1811 года составит пост из 1 батальона пехоты при 3-х орудиях и 150 казаков; средство от сего тем полезно будет, что ингушевцы, яко народ кичливый и вероломный, как и все прочие горцы, будут содержаны в подобострастии и принуждены будут исполнять все под присягою учиненные ими Российскому престолу в верности и послушании обязанности, поелику уже примечательно и теперь, что оные оказывают непослушание и отзываются доставлять на построение жилищ лес и провиант для воинской команды, у них находящейся. Сверх того, пост сей будет содержать равномерно в подобострастии от всяких покушений окружные около оного народы Карабулакские и Чеченские и обоим сим преградит путь в деланииразбоев по дороге от Владикавказа до Константиновского редута; средством сего же поста можно привести в покорность и послушание Карабулаков.
2) Расстоянием от Назрана верстах в 35-ти есть место Чеченского владения, именуемое Казачий Брод (или Казак-кичу); здесь учредить пост в таком же количестве войска, как и в Назране; от сего будет польза еще более к обузданию Чеченцев от разбоев по дороге лежащей к Константиновскому редуту и приведению оных в покорность и повиновение Российскому престолу.
Приведя в обоих сих местах дела в порядок в рассуждении покорности и послушания оных народов посты крепким положением, после можно половинное число войска с каждого поста снять и учредить из оного, где удобность откроет, еще пост ниже по р. Сунже, в самом центре Чеченского владения, и таким образом постепенно и по времени составиться может граница по Сунже до самого Терека; в тогдашнее время как Чеченцы, равно и именуемые мирные, за Тереком живущие народы будут разделены и Чеченцы обессилены; в тогдашнее время Чеченцы необходимо принуждены будут покориться и быть в послушании и повиновении Российскому престолу и тогда в здешнем округе и по линии восстановится совершенное спокойствие.
«АКАК». Том IV. Тифлис. 1870.
§1385. ген. Тормасову, от 15-го октября 1810 года, №369.
Сего октября 14-го числа, Карабулакской дер. Фагриевой, находящейся на р. Мартан, расстоянием от Владикавказа в 50-ти, а от Ингушевского сел. Назрана в 20-ти верстах, старшины Канчао, Бота, Ика, Жхала Фагриевы прибыли ко мне добровольно с изъявлением покорности и желания навсегда быть в мирном положении и повиновении Российскому правительству, на основании обязанности, сделанной Ингушевцами, при чем доставили от селения своего, имеющего жителей 60 дворов, одного аманата.
«АКАК». Том IV. Тифлис. 1870.
§1389. Отношение ген. Тормасова к гр. Румянцову, от 22-го января 1811 года, №20.
Имею честь почтеннейше донести в. с., что Кистинского ущелья 13 деревень почетные старшины, чрез посредство и старания подполк. Казбека, 8-го числа сего января, прибыв во Владикавказ, объявили тамошнему коменданту ген.-м. Дельпоцо желание свое быть верноподданными всемилостивейшему Г. И. Вследствие сего он, ген.-м. Дельпоцо, привел их на верность подданства под знаменами к присяге и в залог оной взял от них аманатов для содержания их во Владикавказе. О названии же деревень поступивших в подданство России, числе в них дворов и именах старшин, учинивших за всех присягу, при сем честь имею представить ведомость.
Ведомость. Старшины: Касай Ендиов, Итар Ендиов, дер. Арзи, 50 дворов; Кази Гандаков, дер. Тарш, 29 двор.; Батог Лачиев, дер. Большой Улай, 29 двор.; Бертико Илухов, дер. Малой Улай, 20 двор.; Ноуруз Батирев, дер. Хорш, 18 двор.; Исакай Касаев, дер. Кашкуе, 15 двор.; Зузо Жожев, дер. Мороши, 10 двор.; Дацай Батохов, дер. Горокай, 28 двор.; Султан Татаров, дер. Мерцхлеми, 10 двор.; Пачи Магометов, дер. Фитхаль, 30 двор.; Ахтий Арцегов, дер. Баин, 20 двор.; Тамасха Хутиев, дер. Лазукин, 30 двор.; Найсик Коциев, дер. Аратай, 10 двор. Итого 299 дворов.
«АКАК». Том V. Тифлис. 1873
§607. Предписание ген. Ртищева д. с. с. Малинскому, от 13-го мая 1812 года, №97.
Я соглашаюсь на представление в. пр., чтобы для предохранения жителей Горийского уезда от грабежей, производимых Осетинами, принадлежащими князьям Эристовым, обязать князей Эристовых подпискою, дабы за каждое грабительство, сделанное их подвластными, ответствовали они своею собственностью; если же князья Эристовы не согласятся дать таковых подписок, то поручить все Осетинские селения заведыванию полк. кн. Шанше Эристова, который принимает на себя обязанность удерживать Осетин от грабительства.
«АКАК». Том V. Тифлис. 1873
§608. Рапорт ген.-м. Симоновича ген. Ртищеву, от 20-го августа 1812 года, №2003.
Имеретинские Осетинцы, живущие в ущелье Цедиси, лежащей в Рачинской провинции и примыкающей одною стороною к хребту Кавказских гор, а другою стороною к жилищам Осетинцев, принадлежащих к Грузии, делали беспрестанные хищничества в соседственных им Рачинских деревнях людьми и скотом, которых они продавали по большей Дигорцам, живущим за Кавказом. Я, наблюдая за неприятелем от стороны Турции и по малоимению здесь войск, поручил майору кн. Григорию Церетели (сыну здешнего сахлтхуцеса), собрав довольную партию из Рачинских обывателей и его подданных, напасть на помянутое ущелье Цедиси и наказать тамошних хищников, привести их в повиновение и сверх того пригласить к себе в Рачу Дигорских князей для уговора их к прекращению покупки ими Имеретинских пленных, как равно и для того, чтобы они по-прежнему способствовали вольному сообщению, которое бывает из Рачи в Моздок чрез их землю. Сказанный майор кн. Церетели, по ревностному его усердию к службе, успел все возложенное на него привести в желаемое исполнение: Цедисских Осетинцев он наказал силою оружия и взял несколько из важнейших хищников в плен, кои ныне содержатся в Раче под караулом до вымена на них похищенных сими Осетинцами Имеретинцев. По приглашению его явились также к нему в Рачу и Дигорские князья: Азамат Абелис-швили, Девлетуко Абесалис-швили, Аслан-бек Кубадис-швили, Ками Джанукас-швили, Айтека Карабугас-швили, которых он, Церетели, с помощником Рачинского окружного начальника подпор. Иваном Бакрадзе привел к присяге на верность России, взяв от них и несколько пленных Имеретинцев, с тем, что они впредь не будут никаких пленных христиан перенимать, а служить России верно к содержанию коммуникации с Моздоком, как они сие и при царях Имеретинских исполняли. За каковое отличное усердие к службе Е. И. В. и деятельность майора кн. Григория Церетели я долгом поставляю покорнейше ходатайствовать у в. выс-а ему от Монарших щедрот орден св. Владимира 4-го класса с бантом и издержанные им по сим препорученностям на разные подарки из собственных 260 р. с.; упомянутому же подпор. Бакрадзе, способствовавшему ему к успешному исполнению всего вышепрописанного, – орден св. Анны 3-го класса. При чем почтеннейше присовокупить имею: для дальнейшего приласкания упомянутых Дигорских князей не благоугодно ли будет в. выс-у прислать для каждого по штуке сукна или парчи на кафтаны.
«АКАК». Том V. Тифлис. 1873
§609. Предписание ген. Ртищева подполк. Реньеру, от 20-го января 1813 года, №84.
Два рапорта ваши с нарочною эстафетою и получил и все сделанные вами распоряжения как о приведении в исполнение волнующихся Осетин казенных и помещичьих в Карталинии, по разным селениям живущих, так и о приглашении заграницею в Осетии обитающих ко вступлению во Всероссийское подданство я одобряю в полной мере и по первому вашему рапорту послал вместе с сим по нарочной же эстафете предписание к Горийскому дворянскому маршалу полк. кн. Шанше Эристову, чтобы он в случае требований ваших о содействии по сему предмету, в чем надобно будет, оказывал со стороны своей пособие, но в распоряжения отнюдь не входил, так как дело сие в особенности поручено от меня вам. Что же касается до князей, подполк-в Елизбара Эристова и Георгия Амилахварова, оказывающих усердие на пользу службы, то поручаю вам им объяснить, что труды их и точное исполнение обязанностей по службе не останутся без достойного по заслугам воздаяния. – На другой ваш рапорт уведомляю вас, что я весьма согласен с предположением вашим, дабы к пресечению происходящих от Осетин грабежей и убийств собрать всех казенных Осетин в одно место и переселить за Куру до весны, а потом и далее и приведение сего в исполнение предоставляю собственному вашему благо разумному распоряжению, чтобы сие исполнить без могущих произойти неприятностей. Между тем, где по весне удобнее поселить их далее от Осетии, и требую мнения от Грузинского гражданского губернатора, да и вас прошу таковое же ко мне доставить; помещичьих Осетин отдать самим помещикам с подписками что и сии будут поселены в отдаленности и что от них никакого вреда не будет. Что касается до обеспечения Карталинии постановлением в Ванатском укреплении одной роты, то как прибывшими в Горийский уезд рекрутами преимущественно расположенные там войска укомплектовываются, а при том и шеф 15-го Егерского полка полк. Печерский следует с двумя ротами из Кахетии в Карталинию, то вы – что будет касаться до пособия и содействия вас от стороны воинской, относитесь к Печерскому.
«АКАК». Том V. Тифлис. 1873
§610. Предписание ген. Ртищева полк. Казбеку, от 4-го марта 1813 года, №137.
Рапорт ваш я получил. Усматривая из оного, что вами взяты уже все меры к удержанию вверенный вам народ в спокойствии и к осторожностям со стороны беглого царевича Александра, я за удовольствие себе поставляю изъявить вам мою признательность за усердие ваше и деятельность, коими вы всегда себя отличали, и остаюсь надежным, что вы, руководствуясь известным в вас благоразумием, не упустите в сем случае из виду ничего такого, что только будет относиться до пользы службы Е. И. В. и до устройства в управляемом вами народе. Наивеличайшая же услуга была бы та, если бы нашлись между Кистинцами, Тагаурцами или другими горскими народами люди верные, усердные и твердые в своих предприятиях, коибы беглого Александра, – сего нарушителя общественного спокойствия и врага самой Грузии, – могли схватить или вовсе истребить, быв уверены, что успех в сем деле доставил бы важную и неожидаемую ими награду. Впрочем о сем предмете я предоставляю себе объясниться с вами пространнее, когда буду иметь удовольствие лично с вами видеться, ожидая вашего сюда приезда.
Весьма сожалею, что племянник ваш кап. Осип Казбек, удалившийся от благородных примеров вашей верности и усердия к всемилостивейшему Г. И., впал в толико важное преступление и передался к мятежному царевичу. Я надеюсь однако же, что вы по власти и влиянию вашему на народ, населяющий Тагаурское ущелье, не только преградите ему все пути к нанесению вреда службе Е. И. В., но употребите все благоразумные средства вывести его из заблуждения, привести к раскаянию и достать его в свои руки, с тем, чтобы представить ко мне как раскаявшегося преступника, покорного воле и власти Российского правительства.
Что же касается до усиления постов в Тагаурском ущельи по сему случаю, то хотя я и полагаю, что воинских команд, по ущелью теперь расположенных, при соблюдении ими надлежащей осторожности весьма достаточно к ниспровержению всяких замыслов мятежников; но считая осторожность всегда полезною, я прилагаю сем повеление мое к ген.-м. Дельпоцо о принятии надлежащих мер, чтобы при первой надобности по его усмотрению усилил бы себя во всегдашней готовности поразить мятежников на случай появления. Вам поручаю иметь частое сношение с ген.-м. Дельпоцо, сообщать все известия, какие будете получать о намерениях беглого царевича и окружающей его мятежной шайки, также о расположениях управляемого вами народа и в случае надобности требовать его содействия или помощи, давая знать ближайшим аойскам к Анануру и мне доносить.
Не считаю нимало противным то, что мы к бежавшему племяннику своему писали письмо от себя, а напротив одобряю сей ваш поступок, относя оный единственно к усердию вашему на пользу службы Е. И. В., и поручаю вам при том употребить всевозможные средства к приведению его в рассудок и к убеждению, отстав от царевича, прибыть ко мне с раскаянием и покорностью.
Прибыть вам в Тифлис на короткое время я позволяю и даже имею надобность в приезде вашем сюда для личных объяснений по некоторым делам в службе Е. И. В.; позволяю также привести с собою небольшое число лучших нацвалов и почетнейших людей из управляемого вами народа, но не всех, как вы не предполагаете, ибо кроме того, что по неимоверному числу находящихся теперь в тифлисе депутатов от разных обществ и аманатов, мне весьма затруднительно было бы обласкать их всех и наградить так, чтобы каждый был доволен. Я полагаю еще, что может случиться вред, когда все нацвалы и почетные люди, имеющие влияние на народ вам вверенный, будут взяты в Тифлис и что легко в их отсутствие может возникнуть своевольство. Впрочем, взяв из них малую часть с собою, других вы можете обнадежить вашим за них у меня ходатайством и что при другом случае также не оставите и их ко мне лично представить.
Я согласен, чтобы вы в отсутствие свое поручили исправление вашей должности майору Казбеку 1-му и полагаюсь на свидетельство ваше об усердии и верности его; только прошу вас дать ему полное наставление, соответственное пользам службы и сделать все распоряжения, касающиеся до спокойствия народа и осторожностей против замыслов мятежников. При том ускорите также принять меры к немедленной доставке в Тифлис порохового транспорта, находящегося в Ларсе, в котором настоит здесь большая надобность и если сами вы не можете вскорости сего исполнить, то поручите хотя майору Казбеку 1-му, если вы надежны, что он исправно и в точности может исполнить сию порученность. А для препровождения транспорта испросите самое благонадежное прикрытие от ген.-м. Дельпоцо. В заключение же весьма приятно мне вас уведомить, что я из уважения к вашим заслугам обласкал, сколько мог, племянника вашего Осина Циклаурова и наградил его прилично для поощрения к вящему усердию на пользу службы Е. И. В.
«АКАК». Том V. Тифлис. 1873
§611. Рапорт Владикавказского коменданта ген.-м. Адриана ген. Ртищеву, от 29-го июля 1814 года, №355.
На повеление в. выс-а, от 30-го минувшего июня, Тагаурцами мне доставленное сего июля 23-го числа, имею честь донести, что жалоба Тагаурских старшин на фамилию Дударовых, будто бы сии отняли у прочих Тагаурцев луга и доходы от проезжающих купцов, по исследовании оказалась ложною: Дударовы никаких лугов не отняли и никаких доходов не лишили, а претензия Тагаурцев на фамилию Дударовых состоит в том, чтобы позволено им было пахать те самые земли около Елисаветинского редута, кои вспахивают Дударовы; но те земли моим предместником ген.-м. Дельпоцо, слишком теперь уже два года, отданы Дударовым, от коего и свидетельствами снабжены. Я, стараясь уговаривать и согласить их, предложил Тагаурцам, что около Владикавказа, особливо при речке Черной и Кобане, прекрасные для поселения земли со всеми выгодами: «около Елисаветинского и Константиновского редутов много гулящей земли, просите, – я представлю начальству и просить буду, чтобы позволено было отвести вам какие вы изберете и тогда пойду я сам с вами и отведу». – Нет! Позволь нам пахать на той самой земле, на которой Дударовы пашут. – Тагаурцев никак не возможно удовлетворить, ибо, когда раз кому отведена земля, без всякой его вины и причины отнять и отдать другому, мне кажется, невозможно; Дударовы же с своей стороны не соглашаются иметь себе в товарищи и соседи Тагаурцев, потому что они будут воровать и грабить, а они, как чиновники, должны отвечать. Вторая претензия их состоит в том, чтобы со всех проезжающих, без всякого разбора состояния, брать по 10 р. с., и им отдавать, чего также никаким образом делать невозможно, поелику проезжающие и проходящие не равного состояния: кто купец, кто работник, кто князь, кто офицер или служащий; они одних офицеров и солдат только исключают из числа своих данников, а с прочих со всех хотят взять и повелительным голосом с угрозами приказывают мне взять с каждого по 10 р. и им отдать, не смотря на то, что в положении, сделанном генерал-фельдмаршал графом Гудовичем с старшинами их и с которого копию при сем в. пр. почтеннейше представляю, ясно сказано, что с проезжающих купцов с товарами и без товаров брать по 10 р. с., а с простолюдных – с конного по 35 к., с пешего по 20 к. Они сего и слышать не хотят. Избегая всякого подозрения и претензии, я собираю на дворе или на чистом поле Тагаурцев и приезжих, и кого по паспорту или билету нахожу, что он едет по торговому промыслу, тому велю заплатить 10 р. с.; у кого же найду, что он отпущен для работы или в работники у тех же купцов, тому велю 35 к. с. заплатить, ибо иначе я людей, которых от роду моего не видал, знать не могу.
Как по паспортам и билетам Тагаурцы с наглостью приказывают мне брать с каждого без разбора по 10 р., грозя, что они оставят Владикавказ, не будут более ездить, что я хочу их истребить и тому подобные преобидные выражения, – я им показываю паспорты и билеты каждого; они говорят, что в паспортах и билетах врут. Быть может, что там, где билеты и паспорты проезжающим дают, и делается какое-либо злоупотребление; но я того знать не могу, иначе узнать не могу кто купец, кто работник, как по билетам и паспортам. – Третья их претензия состоит в том, чтобы соль была им продаваема по рублю, а не по 2 за пуд, чего также никоим образом сделать невозможно, поелику соль та обходится в казну с доставкою по 1 р. 80 к. Каким образом можно отпустить им по рублю и то без предписания в. выс-а? Была соль прежнего заготовления по рублю, но оная вышла и остается только 350 п., которая продается по малой части бедным солдатам. Четвертая их претензия состоит, во-первых, давать аманатчикам более содержания, нежели ныне им производится по 25 к. медью; во-вторых, пускать их гулять куда хотят и когда захотят, и в третьих, определить им людей в услужение и тому подобные дикие и странные претензии, которые ни с чем несообразны и удовлетворить без особого повеления высшего начальства никоим образом невозможно. В положении именно сказано: в 1-м пункте, что купцы платят Тагаурцам по 10 р. с. каждый, за что Тагаурцы обязаны проводить их чрез свою землю без всякого вреда или убытка купцов, в чем должны Тагаурцы отвечать. Сего они никогда не хотят сделать и не сделают, но силою и угрозами исторгают у купцов особо на провоз денег; купцы, опасаясь, чтобы дорогою не вредили им, дают им сверх 10 р. по договору с ними, что именно в положении запрещено. Когда я стал им говорить, что сие не позволено и несправедливо, тогда они отвечали, что они никак не будут провожать за те только 10 р. На спрос же мой, для чего им дают по 10 р. с каждого купца? отвечают, что деньги те Бог им приказал брать за то, что они Тагаурцы. Я у них спрашивал: «когда Бог соблаговолил дать им такой указ и где оный? Покажите, чтобы и я знал». Отвечают, что они бумаги от Бога не имеют, но что они – Тагаурцы и должно им платить, и что они и то от Государя никакой пользы не имеют; что при царе Ираклии купцы платили им по 25 и 30 р. с., а при Государе и по 10 с каждого, без разбора, не дают. Сверх того, имеют претензию в том, для чего Российское начальство наградило одних Дударовых фамилий чинами, жалованьем и медалями, а им ничего не дало? «Они такие же Тагаурцы, как и мы; почему Дударовых более отличают и лучше нас их принимают?» —
