Морана
Парвус. Часть 2
Глава 9. Важное
Теплый свет расползся по убежищу. Двое стояли в мастерской, уставившись на новый защитный костюм. Медея смотрела на плотную дорогую ткань и вздыхала недовольно.
– Зачем ты так потратился? – повернувшись к Псу, спросила она.
Он неловко переступил с ноги на ногу и проворчал:
– Шесть человек следили за тем странным домом. И я даже не уверен, что всех выследил. Они наверняка запомнили твой внешний вид. Поэтому ради твоей безопасности стоит поменять костюм на неизвестный преследователям.
«Шесть?! Лой, хитрая крыса! Проверял меня, когда говорил про восемь человек!» – возмущенно летело в голове, хотя развитие событий очевидное.
– Хоть померь, я не уверен, что угадал с размером. – Пес уже веселее добавил: – И завтра тренировка. Ты собиралась учиться драться.
– Думала, ты предлагал тренироваться, только чтобы время вместе проводить, – сообщила она свои наблюдения.
Пес провел ладонью по шлему и протянул:
– И да, и нет. Хочу знать, что если какой-то странный тип запрет тебя ночью в пещере, посреди пустыни, и будет приставать, то ты сможешь отбиться.
– Не называй себя странным типом, – проворчала Медея, думая, что это она к нему приставала пару минут назад. Неудачно. – Ты даже от апельсина отказаться не смог. Так, что это тебе нужно думать, как от меня защититься.
– Я быстро бегаю, – сказал он, возвращаясь на кухню, чтобы Лиса переоделась в одиночестве.
Она звонко рассмеялась от мысли, что бегает быстрее Пса, прежде чем бросить ему вслед:
– Ты обречен.
Оставшись в мастерской, Медея присела возле костюма, лежащего на полу. Плотная ткань того не давала ей покоя. Она стянула перчатку и бросила ту рядом. Проведя по костюму ладонью, Медея подумала: «Слишком дорогой подарок».
Она долго сидела бездвижно, разглядывая принесенный специально для нее костюм. «Пес сам просил не говорить ему ничего. И все же, это нечестно. Он так старается, а я?!»
– Могу зайти? – раздался вопрос из соседней комнаты.
– Позову, как переоденусь! – ответила Медея.
Механический голос подействовал на нее ободряюще. Она быстро стянула с себя костюм. Оказавшись в обычной одежде посреди комнаты, осмотрелась. На верстаке, что тянулся вдоль стены, все по-прежнему было нетронутым. На ум пришли слова Назира, что Пес в мастерской работал без защитного костюма.
В комнате было тепло. Сбоку равномерно шумел генератор кислорода. Напротив в печи дотлевали угли. Медея подумала, что жара оттуда должно хватать и на остальное убежище, если растопить печь посильнее.
«Уютно здесь», – констатировал внутренний голос. Медея переоделась. Новый костюм был немного свободнее предыдущего. Она долго провозилась с застежками. Когда все было готово, а шлем закрыт, она вышла на кухню.
Пес сидел у стола, рисуя пальцами на столешнице видимый только ему узор. Шлем был повернут к руке. Медея молча ждала, пока он ее заметит, но тот словно впал в глубокую задумчивость. Подождав и убедившись, что сам он про нее не вспомнит, она протянула:
– Мистер умник думает свои умные мысли?
Пес повернулся:
– Отлично, тебя совсем не узнать. Даже немного толще кажешься.
Медея сложила руки на груди, смерив его недовольным взглядом:
– Либо делай комплименты, либо молчи.
Пес подпер шлем ладонью и поинтересовался:
– Тебе не нравится?
Она вытягивала по очереди руки и ноги, привыкая к новым ощущениям. Костюм был удобный, но тяжелее, чем предыдущий из-за плотной ткани. И все же, была другая причина, по которой у Медеи не получалось полностью расслабиться.
– Не могу его принять. Дорого для подарка, – прошипела она грустно.
На ум пришел Лой со своим браслетом. От украшения Медея отказалась ровно по противоположной причине. Она не хотела, чтобы Лой решил, что у него есть шанс на отношения. Пес же ей сильно нравился. Она боялась, что тот подумает, что она его использует ради собственной выгоды. Медея хотела взаимности.
– Давай, я подкоплю и верну тебе за него деньги, – предложила она. – Больше не траться на меня. Не нужно никаких подарков.
Пес уселся поудобнее и произнес:
– Можешь отработать, если тебе не хочется принимать его просто так.
Медея покраснела от мыслей, пришедших в голову при слове «отработать». Она мгновенно вспомнила, как Пес говорил, что она ругается, как старая проститутка. Уверенная, что неправильно поняла, Медея все равно сказала:
– Максимум грудь дам потрогать.
– Чего? – выпалил Пес, словно не расслышал.
Медея с горящими щеками, довольная собой, наблюдала, как Пес неловко повернул голову в сторону от нее. Затянувшаяся тишина стала напрягать, и Медея с шумным вздохом опустилась рядом с Псом. Тот по-прежнему смотрел куда-то на стену.
– Смешно же было, – проворчала она. Стукнув его в плечо, добавила серьезно: – Говори, что хотел.
Пес указал на закрытую дверь спальни. Медея успела подумать, что, возможно, не ошиблась в интерпретации слова «отработать» и нахмурилась.
– Ты была права, – прошипел Пес, наконец, повернувшись. – Будет жалко, если это место пропадет. Назир столько сил вложил в убежище. Я подумал, что сто́ит вернуть все в первозданный вид. Спальню нужно отмыть. Там везде копоть, а я пока не могу в той комнате находиться долго.
Медея поежилась. Пес говорил на серьезную тему. Ей стало неловко.
– Прости за мою шутку, это было жутко неуместно, – еле слышно произнесла она.
– Предложение с грудью звучало лучше, чем уборка.
Она уставилась на него возмущенно. Пару секунд думала, что тот говорит серьезно. До нее не сразу дошло, что Пес смеется.
– Пора привыкнуть к твоим высказываниям. Они до сих пор вводят меня в ступор, – проворчал он. А затем, постучав пальцами по столу, спросил: – Так, и что?
– Я бы тебе и без подарка помогла, – сообщила Медея.
– Знаю, – бросил Пес, поднимаясь.
Пока он ходил в мастерскую выключать свет, Медея крикнула ему:
– Так, а зачем спросил тогда?
Вернувшись, он прошипел:
– Чтобы ты без зазрений совести приняла костюм.
Последняя лампа, освещавшая кухню, погасла. Медея, утягиваемая от стола, ворчала:
– У меня нет совести. Я ужасный человек. И вру тебе.
Пес, улегшись на пол между стеной и столом, притянул Медею поближе и произнес:
– Плохие люди не помогают спасать стариков, рискуя своей жизнью.
Хмурясь, она закинула руку на лежачего. «Толку-то. Назир все равно умер», – вслух она ничего не сказала, чтобы не напоминать Псу об этом. Но понимала, что, скорее всего, тот и сам подумал о мертвом старике.
Широкая грудь под ее рукой приподнялась. Медея лежала на плече Пса, слушая механический голос:
– Скажешь правду, когда захочешь.
– Но тебя же разозлило тогда, что я соврала. А там была совсем мелочь, – возразила Медея, чувствуя, как Пес нашел в темноте ее руку своей.
– И сидя тут в одиночестве, я понял, что не так это и важно. – Он провел ладонью от ее кисти вверх. – Сегодня был хороший день. Один из лучших за долгое время.
Пес медленно приподнял шлем Медеи. Он наклонил голову. Два защитных стекла соприкоснулись.
– Спокойной ночи, хитрая Лиса.
– Спокойной, – почти неслышно ответила Медея, улыбаясь.
Глава 10. Рабочие будни
Второй учебный год подходил к концу. С той самой ночи Медея ни разу не ночевала в убежище, хотя они часто появлялись там с Псом днем. Неожиданно начатая в спальне уборка переросла в ремонт. В чистой комнате после очередных выходных появился новый матрас, который они совместно выбирали на рынке Внешнего города. А потом на глаза попалась яркая подушка. Пес заметил, как спутница пристально на нее смотрит, и купил две одинаковых. Медея несла по пустыне подушки и мелочь, как потом оказалось, нужную Псу для того, чтобы сделать душ.
Он нес матрас. После они либо тренировались, либо сидели в мастерской, собирая что-то непонятное Медее. Ремонт шел медленно, потому что Пес серьезно подошел к обучению Лисы. В первое время она ворчала, что он просто пытается ее убить, а потом привыкла к жестким нагрузкам, что Пес давал. Он даже научил Медею ловить скорпионов для сбора яда, а не убивать, чтобы популяция тех не уменьшалась. Ночи двое проводили в пустыне под открытым небом. Рассказывали друг другу о прошедшей неделе без упоминания имен.
Так, Медея повествовала Псу о наличии у нее подруги. Он сначала удивился, а потом, узнав, что той больше семидесяти и она проститутка, смеялся еще два дня, приговаривая, что родные бабушки не считаются подругами.
За это Медея его колотила, а он делал вид, что ничего не происходит. В одну из ночей их разбудили внезапно напавшие грабители. Пес тогда оттолкнул их в сторону и сказал Медее, что это отличное время, чтобы потренировать ее навыки в реальном бою и что дальше она сама. Одного ему все же пришлось вырубить, потому что Медея собиралась его пристрелить. За это Пес отправил ее в бой против трех человек одновременно. Пистолет из ее рук Пес выбил сам.
Оставшихся в сознании, грабителей странное поведение противников напугало, и они разбежались, бросив своего лежачего друга у ног споривших. Медея не считала, что вот так отправлять ее в бой честно. Пес же настаивал, что это лучшее время для тренировки ближнего боя, ведь она под присмотром.
В академии у Медеи все шло гладко. Но не у всех было так же. Нил с Юнией сторонились друг друга. Иногда Медея просыпалась от слабых всхлипов соседки по комнате. Та долго не рассказывала, что ее тревожит, но в одну из ночей все же поделилась, что пытается найти Кассия. Медея не ожидала этого услышать и постаралась успокоить рыдающую, но не стала говорить, что считает это занятие бессмысленным.
Уже на следующий день в столовой Юния клеилась к какому-то парню, а Медея пыталась не закатывать глаза. Нил усердно делал вид, что ему все равно, но то и дело посматривал на Юнию. Лой сокрушался, что ничего не успевает, а впереди еще и выпускные экзамены.
Он, к удивлению Медеи, вел себя относительно нормально. Изредка кидал гадости по отношению ко всем подряд, кроме Медеи. Он выглядел уставшим и периодически появлялся с синяками после выходных. Медея никогда не спрашивала, что с ним происходит, а сам он не рассказывал. Только один раз, когда Силия приходила навестить дочь, Лой в отместку сказал, что в выходные они придут на ужин.
Это был первый раз, когда Медея не появилась на поверхности, не предупредив Пса заранее. Лой вежливо разговаривал с Силией, делясь планами их с Медеей совместного будущего. Она никак на это не реагировала. Ее эти россказни не особо интересовали. Силия же периодически не сдерживалась и приподнимала удивленно брови.
В последние выходные перед окончанием учебного года Медея почти забежала в притон. Кларисса встретила ее круглыми глазами и не успела ничего сказать, как Медея скрылась в штабе. За последние месяцы та поняла, что перестала платить за аренду в память отцу, теперь это ее место.
В холле Медея оказалась уже через пять минут. Остановил ее настойчивый голос Клариссы, сообщивший, что она не внесла плату за месяц.
– Крысий потрох! И правда, – воскликнула она, возвращаясь в штаб.
Кларисса юркнула за ней, параллельно ворча, что, оказывается, праведники, заманили ее клиентов в секту и теперь те не посещают притон.
– Что за праведники? – бросила Медея, не сильно вникая и доставая деньги из-за холодильника.
– Те, что на площади были, когда мы с тобой лепешки покупали, – хрипела Кларисса, выпуская дым изо рта. – Видите ли, им по вере не положено в подобных местах появляться!
Старая проститутка широко махнула рукой, словно демонстрируя все прелести притона. Медея вручила деньги Клариссе и спросила, хмурясь:
– Прям совсем нет народу, что ли?
– Ты на улице-то давно была? Даже среди моих девчонок ходят с этими кругами погаными, – прошипела недовольно Кларисса, запихивая деньги в карман пышной зеленой юбки.
Медея сощурилась. Внезапная мысль заставила ее рыскать по штабу в поисках подвески.
– Вот она, гадина! – воскликнула довольная находке.
Медея ткнула в нос Клариссы серебристой подвеской в форме круга, которую достала когда-то давно из кармана человека, следившего за ней у дома Хакки.
– И ты туда же? – скривилась Кларисса. – Начнешь мне говорить о Создателе, я тебе нож в бок воткну.
Медея улыбнулась на предупреждение. Но тут же свела брови и бросила подвеску на верстак. «Зря хранила ее столько времени, чтобы узнать, что убитый мной человек верил в какого-то непонятного Пророка», – пролетело в голове сокрушенно.
– Подвески, что ли, эти начать продавать? Может, хоть так заманю мужиков в притон, а там моих девчушек увидят и уйти уже не смогут, – рассуждала Кларисса.
Накинув на голову капюшон и широко улыбаясь, Медея вышла из штаба.
– Пока, любимая бабуля.
– Пока, детка, – буркнула Кларисса, явно недовольная, что ее возраст был озвучен.
***
Темное помещение, куда поднялась Медея, изначально не внушало доверия. Крики снаружи лишь усилили чувство тревоги. «Что там происходит?» – Она аккуратно прислонилась к двери, ведущей на улицу.
Внезапный удар по двери снаружи напугал. Медея резко отшатнулась и прошипела:
– Зараза!
Пару секунд она колебалась: спуститься на Парвус или выйти на улицу, несмотря на потенциальную опасность. «Может, снаружи парочка поругалась, а я тут паникую стою. А Пес меня уже вторые выходные ждет! Не могу же я опять не прийти, вдруг третьи он ждать не будет?!» – навязчивая мысль не давала покоя, что нужно хотя бы предупредить Пса, что она не появляется не по своей воле. «Стоило ему раньше сказать что-то подобное», – сокрушалась она, вспоминая, что Пес сразу сказал, что может пропадать иногда из-за работы.
Кто-то вновь пробежал мимо двери.
Вдали прогремел едва слышный выстрел. Медея вздрогнула. Она собиралась спускаться на Парвус. Хоть она и не видела, что происходит, но ничего хорошего это не предвещало. Приняв логичное решение, что мертвой к Псу она не доберется, она попятилась. Шаги совсем рядом не дали ей дойти до лифта. Двигать камень, скрывавший туннель, было слишком шумно.
Не желая притягивать лишнее внимание, Медея замерла и прислушалась, чтобы понять, когда все уйдут подальше.
– Они появились слишком рано. Среди наших точно завелась крыса. Мы так никогда на поверхность не выберемся, нужно сместить их с колонок.
Шипящее негодование перебил механический приказ:
– Предупреди всех, кого успеешь, про апперов.
Мимо двери промчался человек. Слабый свет, проникающий сквозь щели, мелькнул. Медея сощурилась. Свет дрогнул еще раз, но в обратном направлении.
– Босс, там Пес!
«Мой Пес?» – мгновенно возник вопрос у прячущейся в здании. Казалось, сердце остановилось. В ушах пульсировала кровь, Медея вся напряглась, полностью сосредоточившись на происходящем снаружи. Секундную паузу от неожиданного известия нарушило ругательство, а затем азартное:
– Что за поганый день?! Пошли стрелков, попытаем удачу, он мне порядком надоел.
– Босс, вам стоит спешить.
– Ты тоже иди, я сам спущусь. Проконтролируешь. Будут сомнения, уходите. Зря не рискуйте.
Шаги возобновились. Все разбегались по своим делам. Медея в ужасе прижалась к стене, ровно в тот момент, когда дверь распахнулась. Все знали, что одними и теми же спусками пользуются много человек одновременно, но этот крот был не самым дешевым. И чем выше цена, тем меньше шансов пересечься с кем-то.
А уж вошедший был последним человеком, кого Медея хотела видеть. Высокий силуэт, такой же, что хлопал ей два с половиной года назад, сидя на бархане. Тот же костюм. Судя по всему, владелец совсем не скрывался. В последний раз, когда Медея видела этот костюм, она очнулась на диване, с открытым лицом, в логове Грязного.
«Крысий король только что послал кого-то убить Пса», – пролетела четкая мысль в голове. Грязный сделал шаг в помещение. Больше Медея ждать не могла, потому что шлем того поворачивался к ней. На лету присаживаясь от руки, что непременно должна была в нее полететь, Медея юркнула на улицу.
Кулак просвистел над ее головой, едва коснувшись шлема. Пистолет Медея направила за спину, еще до того, как остановилась. На спусковой крючок не нажала сразу, потому что краем глаза заметила, как Крысий король отреагировал на оружие, мгновенно скрываясь за каменной стеной. Туда, где она сама стояла секунду назад.
Медея не сомневалась, что у того имелось приличное оружие, в отличие от многих, гуляющих по поверхности. Ноги быстро понесли ее от здания. Виляя вдоль недлинной улицы, она свернула за угол, врезавшись в бегущего навстречу человека.
Ойкнув от неожиданного удара в плечо и резко прижимаясь к стене, чтобы пропустить того, Медея вжалась в здание. Сердце, пытающееся выпрыгнуть из груди, помешало ей осознать, что для отдыха место она выбрала неудачное.
Открытая площадь, по центру, возле колонки, развернулась бойня. Одни люди в черных защитных костюмах, пытались убить других. По периметру возле зданий находились невольные зрители. Они либо старались побыстрее сбежать в безопасное место, либо стояли, не шевелясь, вжавшись в стены, как и Медея.
Она недоуменно разглядывала дерущихся, совершенно не понимая, как они в яростной битве отличают друг друга. Лезвия ножей успевали коротко блеснуть на солнце, а затем оказывались в боку человека. Стоны, крики и ругань нарушил громкий звук выстрела.
Из соседнего переулка выбежало три человека в белой форме. Медея медленно спустилась по стене. Она безотрывно смотрела на знакомый силуэт. Если бы не движения, к которым Медея уже привыкла, то, возможно, она бы и не узнала его.
Апперы не пытались убить дерущихся. Они их разнимали. Пес раскидывал людей, и те либо бежали прочь, либо нападали в ответ. Судя по всему, так и отличали тех, кого нужно было спасать, от тех, кого можно убивать.
И все же к огнестрельному оружию люди в белой форме не прибегали. Непонятное месиво быстро редело. Взгляд Медеи шерстил по площади и крышам. Она прекрасно помнила приказ, отданный Крысьим королем. А Пес находился в центре хорошо просматриваемой местности, где каждый прижавшийся к стене мог быть приспешником Грязного.
Сжимая в руке пистолет, Медея уставилась на знакомый костюм того, кто впервые привел ее к Псу. Мужчина, сообщивший ей, что время ограничено, и чьи карманы она обчистила за брошенный в нее нож.
Рука мужчины едва заметно приподнялась и вместе с головой качнулась на апперов. Обычное оружие их костюмы бы не пробило. Но человек, стоявший у противоположного здания, достал нарезной пистолет. За наличие такого оружия апперы могли стрелять без предупреждения. Но сейчас они погружены в утихающую бойню.
Новый выстрел разнесся по площади. Медея, нажавшая на спусковой крючок, перевела дуло со стрелка обратно на мужчину, отдавшего приказ. Следующий выстрел сделал он и предназначался тот апперам, резко похватавшимся за пистолеты.
Медея была уверена, – Пес ее заметил. Но она не повернулась к нему, потому что намеревалась убить отдавшего приказ стрелять в Пса. Времени было немного. Если кто-то из людей в белой форме понял бы, что ее пули достигают цели с такого большого расстояния, то главной их мишенью стала бы она.
Одного из приспешников Крысьего короля подстрелили. Того, кто достал оружие. Но второй стрелявший сливался с жителями. В него и целилась Медея. Когда он упал, Медея сорвалась с места обратно в переулок, из которого выбежала пару минут назад.
Вероятность, что после второго подстреленного человека до апперов не дойдет, кто воспользовался нарезным пистолетом, была нулевая. Последнее, что Медея слышала, прежде чем скрыться с площади, это приказ не стрелять и свист пули, выпущенной одновременно с этими словами и пролетевшей над головой.
Глава 11. Доверие
В переулке Крысьего короля Медея не встретила. Видимо, тому важнее убраться подальше от апперов, чем найти человека, направившего на него дуло. Спускаться Медея решила по одному из старых туннелей. Вариант опасный, но она считала, что иначе на Парвусе ее встретят приспешники Грязного, а быть вновь пойманной, казалось хуже, чем отбиваться от мелких группировок или крота.
Медея несколько часов ждала Пса в убежище. Время тянулось бесконечно. Она была уверена, что пуля в нее не попала только по той причине, что Пес ударил по руке товарища.
Когда Медея пришла в убежище, то не находила себе места. Она наворачивала круги по маленькой кухне. Лишь захотев пить, отправилась в мастерскую и тут же вспомнила, что на прошлых выходных Пес был один. Без нее он доделал душ.
Она любовно осматривала, что Пес сделал в ее отсутствие. На верстаке царил порядок, но инструменты лежали немного по-другому. Медея тяжело вздохнула. В голову лезли плохие мысли, что Пес не появится, потому что его либо убили, либо посадят за то, что он ее спас, либо накажут.
Прождав еще несколько часов, Медея стала успокаивать себя чаем. Он не особо помогал, но она не знала, чем еще заняться в одиночестве. С Псом они как-то паяли непонятную ей схему. Тот не объяснял, для чего это нужно. Медея помогала по мере возможностей: подавала, приносила, убирала. Была подмастерьем. Но без Пса в мастерской для нее не было ничего занятного.
Спустя еще миллион минут, перетекших в долгие часы ожидания, беспокойная Медея, вконец обессилев, протопала в спальню. Она завалилась на матрас в защитном костюме, но с открытым шлемом. Подумала, что если Пес придет, она услышит, как сдвигается камень у входа. Однако рисковать спать без костюма она не стала, предполагая, что не выдержит и при появлении Пса сразу бросится к нему, забыв, что не хочет показывать тому свое лицо.
Медея долго ворочалась в полумраке. Она оставила одну лампу на кухне включенной, чтобы зайдя, Пес понял, что его ждут. Подушка с вышитым цветными узорами колола щеку Медеи, смотрящей на слабый свет, тянущийся в спальню из прикрытой двери.
С кухни Медею не должно быть видно. Медленно веки слипались. Неглубокий сон прервался резко. Она подумала, что совсем не спала, но отлежавшееся тело говорило об обратном. Под шум сдвигаемого камня она села, пытаясь сообразить, что происходит.
Воспоминания прошедшего дня навалились разом. Медея вздрогнула и мгновенно закрыла шлем.
Ноги понесли ее в соседнюю комнату. Когда она распахнула дверь, Пес уже осматривался на кухне. Генератор кислорода жужжал слишком громко. Медея хмурилась, глядя на одетого в свой обычный защитный костюм человека.
– Успел забежать переодеться? – возмутилась она. – Ты же и так догадался, что я тебя узнала, иначе не стал бы отдавать приказ не стрелять.
Медее казалось, она ждала в убежище не много часов, а пару лет.
– Расхаживая по пустыне в белой форме, я бы всех бандитов собрал, – произнес Пес, делая шаг навстречу. – В тебя не попали?
Она отшатнулась. Медея пыталась понять, что значит его работа на поверхности в форме аппера, если Эйкен на Парвусе занимался совсем другим. Закрадывались сомнения, что она правильно сопоставила все факты.
«Но передо мной точно тот самый человек, что помог мне вернуться в академию». Медея думала, что Эйкен работает лично на Велиора. Именно к такому выводу она пришла, слушая его не особо подробные рассказы о буднях.
Глядя на него сейчас, до Медеи дошло, что тот никогда не упоминал место, где проходили его задания. Она знала, что Псу периодически приходится куда-то вламываться, вести допросы и предотвращать массовые волнения. Но она не думала, что все это касается жителей Внешнего города, а не Парвуса.
– Почему ты мне не сказал, что Пес – это твой позывной? Я же могла не при тех людях так тебя назвать. – Медея судорожно вспоминала, не обмолвилась ли она Крысьему королю, что изобретателя называли Псом.
Она испытывала ужасное чувство вины, что, возможно, раскрыла Грязному, что изобретатель слайдера и аппер с позывным «Пес» один и тот же человек. Хоть люди похожего телосложения и гуляли по поверхности, но Медея сомневалась, что все из них представлялись Псом.
– Прозвище знают единицы. А ты вечно зовешь меня «мистер умник» или «мистер зануда». В крайнем случае «крысий Пес», но это похоже на обычное ругательство, так что понять по твоей речи никто ничего не мог. Скорее по моему телосложению, – успокаивал он.
Медея понимала, что главной его отличительной чертой была не внешность, а манера вести бой. Непривычно ловкие, грациозные движения для здоровяка. Они и убедили Медею, прижавшуюся на площади к стене, что перед ней важный для нее человек.
– И все равно ты рисковал! Нужно было придумать что-то еще!
– Кто бы говорил про риск! – шипящий голос из маски Пса стал громче. – Додумалась стрелять из нарезного пистолета при апперах! Я его отдал для твоей защиты, а не для моей! В тебя почти попали!
– И что?! Нужно было дать тебе умереть?! – возразила она, распаляясь все сильнее.
– Не нужно меня спасать ценой своей жизни!
Медея вздрогнула от прогремевшей на кухне фразы. Пес же выругался и провел рукой по шлему. Он мотнул головой, словно пробежал глазами по маленькому пространству кухни и, переступив с ноги на ногу, уже спокойней продолжил:
– Мы больше не будем встречаться с тобой на поверхности. Ты рискуешь просто так. Мы насобирали тебе яда на год вперед. Нужды подниматься сюда каждые выходные нет.
В душе Медеи поднималась горечь. Она в два шага оказалась возле обидчика и залепенила ему со всей дури по широкой груди:
– Крысий Пес, ты что хочешь от меня избавиться?!
Ждать ответа Медея не стала. Она собиралась оставить обидевшего ее человека одного. Уйти не успела, Пес схватил ее за локоть и вернул обратно.
– Стой, мы могли бы видеться на Парвусе, – прозвучало едва слышно.
Он разжал ладонь, когда почувствовал, что Лиса остановилась. Медея смотрела на него в панике. Она совершенно не думала о таком варианте. Пес давно ассоциировался у нее с пустыней. Поэтому и планы на него были связаны с поверхностью.
– Помню, что ты просила дать тебе год. Но неужели ты до сих пор не веришь, что я не причиню тебе вреда? – Пес осторожно сжал ее плечи.
Слова про год были всего лишь шуткой. Медея не думала, что он воспринял их настолько серьезно. За последние полгода, которые они провели совместно, гуляя по пустыне, Пес ни разу не попытался открыть ее шлем или узнать подробности жизни, имеющие возможность навести его на мысли о ее личности.
Она так ему доверяла, что когда руки того оказывались близко к ее шлему, Медея не отшатывалась и не отдергивала их. И Пес никогда не нажимал на кнопку, не врывался в комнату, если она была без костюма, не включал свет, когда они пили чай. Даже в темноте не прикасался к ее лицу.
Стоя рядом с ним, с тяжелыми руками Пса на плечах, Медея вдруг поняла, что, возможно, он специально не оставался с ней в убежище надолго, чтобы случайно не перейти черту, установленную ей.
Сердце сжалось. Она аккуратно убрала его ладони с себя и прошла к столу, где стояла лампа. Свет погас. Пес молчал. Она вернулась к нему на ощупь, в полной темноте. Рука Медеи легла на шлем замершего перед ней человека, а затем плавно спустилась к кнопке открытия.
Дыхание Пса она услышала лишь после того, как открыла и свой шлем. Медея приподнялась на цыпочках и притянула лохматую голову ближе. В темноте не сразу удалось попасть в нужное место. Губы уколола жесткая щетина, а щеку обожгло дыханием.
К моменту, когда их губы нашли друг друга, у Медеи бешено колотилось сердце. Вдохи, направленные на нее, становились все порывистее, а сильные руки беспощадно трогали все закрытое защитным костюмом, что попадалось на пути.
Медея чувствовала, как Пес прижимает ее все сильнее. Она висела в его объятиях. Ноги больше не касались пола. Казалось, что из-за крепкой хватки Пса, еще немного и она не сможет вдохнуть приятный запах, который поднимался от него, словно пар, идущий от кружки горячего чая.
Она стянула с себя перчатку и запустила пальцы в волосы человека, удерживающего ее на весу. Он замер, а Медея немного отстранилась, с наслаждением изучая его лицо ладонью. Ей хотелось потрогать его с того самого момента, как она впервые увидела Эйкена.
Губы шершавые, кожа грубая. Медея водила пальцами по жесткой щетине, думая, что после поцелуя с Псом у нее на лице должны остаться шрамы. Довольная она вновь приблизила губы к нему. Его грудь приподнялась в шумном вздохе. Пес ослабил хватку, так и не дав Лисе поцеловать его снова.
Ботинки Медеи коснулись каменного пола. Она свела брови. Пес уткнулся носом в ее макушку и прошептал:
– Прости, не хочу, чтобы ты потом жалела.
Медея покрылась мурашками от звука его голоса, не искаженного маской. Он отстранился и закрыл ее шлем. Она поняла, что он собирается сделать. Она в оцепенении стояла на месте, пока Пес приближался к столу, на котором находилась лампа.
Спустя долгое мгновение свет медленно разлился по помещению. Медея прикрыла глаза от напряжения, продолжая стоять спиной к ожидающему, пока его увидят, человеку. Голос Эйкена она узнала сразу, и он ей нравился так же сильно, как и когда Медея его впервые услышала.
Под звук пульсирующей в ушах крови она подобрала с пола перчатку и, выпрямляясь, натянула ту на руку.
– Нельзя, будучи аппером, раскрывать свою личность незнакомке, – сказала грустно Медея и обернулась.
Эйкен смотрел на нее прямо. Ярко-желтыми глазами, что пугали большинство людей, с которыми ему приходилось знакомиться.
– Это делается для безопасности, а я не боюсь умереть от твоих рук. – В его тоне не было и намека на шутку. Он продолжил: – И ты не незнакомка.
Медея наблюдала, как он по привычке отвел взгляд и уставился на стол. Лампа подсвечивала лицо, изможденное нагрузками последних дней. Каждая морщинка казалась еще глубже от залегших теней. Тянущаяся с шеи до скул, татуировка словно пыталась поглотить ее владельца обратно в спасительную темноту, где они с Медеей целовались всего минуту назад. Он выглядел старше, чем при первой встрече на Парвусе.
– Ты милый.
Эйкен свел черные брови, услышав это, а затем уголки его губ едва заметно приподнялись.
– Ну да, а чего я еще ожидал от тебя? – Он качнул головой, пряди волос упали ему на глаза. – Ты любишь дедов и ничего не боишься, с чего бы тебе сейчас напугаться старого страшного желтоглазого?
Медея сделала аккуратный шаг вперед и возразила:
– Ты не старый и не страшный. Глаза у тебя безумно красивые.
Пес едва слышно ответил:
– Сложно верить, что ты не урод, когда люди от тебя отшатываются.
Медея слушала это с болью в груди, о подобном рассказывал Нил. Хотя она прекрасно понимала, что ситуация на Парвусе с желтоглазыми стремительно менялась, как раз из-за того, что те получали хорошие должности благодаря своим физическим данным. С Псом она не была уверена, что дело только в его глазах, хоть те и были странноватыми, даже для выходцев с поверхности. Пес выглядел опасным. И зная о его навыках, чувство это Медея считала оправданным.
– Теперь мы можем дальше целоваться, или ты еще поговорить хочешь? – уточнила она, подойдя к нему.
