Морана
Парвус. Часть 2
Глава 7. Дети и взрослые
Когда Медея появилась на пороге квартиры с Лоем, лицо Силии выражало крайнюю степень удивления. Еще больше поражало, что Лой был вежливым. Парня оставили ждать на первом этаже, пока Медея собирала вещи, расхаживая по своей бывшей комнате.
– Почему он опять здесь? – тихо поинтересовалась Силия. – Ты же говорила, что вы расстались.
Медея бросила одежду из шкафа на кровать.
– Мы помирились.
– Зачем? Это был прекрасный шанс от него избавиться, пока он расположен к тебе, – возразила шепотом Силия.
«И тогда меня бы уже арестовала полиция за вылазки на поверхность, а его за связи с преступностью. Лой бы выбил нам соседние камеры, и я бы до конца жизни слушала его разговоры, медленно покрываясь плесенью в тюрьме», – ответила Медея про себя.
– А тот человек, что помогал мне, кем он работает? – стараясь выглядеть незаинтересованной, спросила девушка, запихивая в сумку одежду.
Силия пожала хрупкими плечами и, отведя взгляд, произнесла:
– Ты же знаешь, что я не могу тебе ответить.
– Он мне сильно помог, но я даже спасибо не сказала. Может, ты знаешь, где он живет?
– Дея, он не особо общительный человек, лучше оставь его в покое.
Расстроенная, что ничего не узнала про Эйкена, Медея потопала с сумкой на первый этаж. Лой забрал у девушки вещи и попрощался с Силией, что спустилась проводить дочь. Мать держалась обходительно с сыном правителя. Медея видела, что Силия немного потеплела к блондину после того, как он посодействовал возвращению дочери в академию.
Лой же, очевидно, хотел побыстрее сбежать. Он ждал у двери, пока мать обнимала дочь, приговаривая:
– Не ругайся ни с кем больше.
– Постараюсь. – Медее было неловко в крепкой хватке, но она покорно принимала ласку и тихо бурчала: – Спасибо, мам, что помогла.
Девушка была искренне благодарна Силии, что та поверила ее словам. «Я ей столько вру, а мама продолжает меня поддерживать». Медея стыдилась своей лжи, поэтому она так же, как и Лой, стремилась побыстрее оказаться на улице.
Напоследок девушка чмокнула мать в щеку, чем вызвала искреннюю улыбку Силии.
– И в гости приходи хоть иногда, – крикнула мать сквозь закрывающуюся дверь.
Выйдя из здания, Лой весело высказал свои наблюдения:
– Кто-то стал добрым.
Медея не считала, что она подобрела. Все мысли занимала предстоящая вылазка на поверхность. Она поторапливала блондина, размахивая руками и ворча:
– Тебя я все равно ненавижу. Ничего не поменялось.
– Конечно, но ты определенно ко мне привыкла, – парировал он, кладя руку Медеи себе на локоть. – А там и до поцелуев недолго. Один я уже заслужил.
Девушка закатила глаза, направляясь к остановке.
– Ты только что разрушил все хорошее, что зарождалось в моей душе по отношению к тебе.
– Хочешь сказать, что ты бы меня поцеловала, если бы я не предложил? – иронично спросил парень.
– Нет. – Медея думала, что могла бы сказать блондину о наличии парня, чтобы Лой держал руки при себе. Но на ум ей пришли воспоминания о преподавателе биологии и ревности сына правителя. – Ты Кассия отправил из академии?
– Ты про того типа, что меня раздражал и руки на тебя складывал? – произнес блондин, не подтверждая и не отрицая связь с пропажей Кассия.
Медея нужно было знать точно.
– Прямой вопрос, прямой ответ. – Она остановилась и повернула Лоя к себе.
– Доверие – штука взаимная. Если я с тобой делюсь личным, то и ты рассказывай о себе, – парировал блондин. – Готова посвятить меня в свои дела?
Медея отрицательно мотнула головой. «Не рассказывать же Лою, что я не послала его, только чтобы встретиться с Псом», – обреченно пролетело в мозгу. Она чувствовала себя мразью, что крутит парнем ради выгоды. Одновременно с этим внутренний голос напоминал, что Медея пыталась от него избавиться, но тот готов был прибегнуть к шантажу, а у нее по-прежнему нет на сына правителя достаточной равноценной информации. Наличие своих головорезов еще не делало его виновным в чем-то серьезном, и даже это еще нужно доказать.
– Я всего лишь хочу знать, что стало с моим другом, которого выперли непонятно за что, – повторила Медея.
– Не имею ни малейшего представления, что ты хочешь от меня услышать, – произнес Лой, улыбаясь.
Настолько очевидная ложь, что девушка бросила попытки узнать хоть что-то о Кассии. До академии двое добрались молча. Злющая Медея топала рядом с довольным Лоем, что нес ее вещи.
В коридоре возле двери Лой оставил девушку. Она приложила заново полученный браслет к замку. В душе́ девушки царило чувство, что за этот браслет с нее еще спросят и что теперь она всем должна. «Слишком уж много человек помогали мне. Стоило оно того?» – Медея думала, что она не заслужила возвращения.
Она сделала меньше всех. «И вновь Пес меня спас, даже сам того не подозревая», – подумала девушка смущенно. Не успела она войти, как уставилась на Юнию. Та сидела на кровати, словно дожидаясь ее возвращения.
– Решила остаться на выходные? – вылетел недоуменный вопрос у Медеи.
Под пристальным взглядом она прошла к шкафу.
– Я сгораю от любопытства, – быстро выдала Юния.
Она продвинулась по кровати поближе к Медее, раскладывающей одежду из сумки на полки.
– Ты неделю назад уже разболтала о нашем с Лоем расставании всей академии. – Медея громко хлопнула дверцей шкафа и, посмотрев прямо на соседку, добавила грубо: – Напомню, после этого меня отчислили.
В красных глазах Юнии на секунду промелькнул испуг, но он тут же сменился заинтересованным блеском.
– Все хорошо закончилось. Вы даже с Лоем из-за этого помирились. Тебе следует сказать мне спасибо, – выпалила она и подалась всем телом вперед. – А теперь расскажи мне про Эйкена.
Белые брови свелись.
– Ты же его видела. Он бомж. Тебе он не подходит, – после этих слов Медея упала на кровать, лицом в подушку.
Неожиданное осознание, что она готова говорить все что угодно, лишь бы Юния не приближалась к Эйкену, заставило Медею отвернуться к стене. Прямо смотреть на соседку по комнате она не могла, но звонкий смех заставил девушку повернуться обратно.
Юнию ее слова явно позабавили.
– Ага, бомж. Он сосед моего отца.
– Он живет в первом секторе? – удивилась Медея.
– Не то чтобы живет. Я видела его всего один раз там, когда пришла в гости к отцу. Эйкен не мог открыть дверь соседней квартиры браслетом и пнул ее. Та вылетела с таким звуком, что у меня сердце чуть не остановилось. Я думала, он вор, и убежала за полицией. – Юния неодобрительно помотала головой на свои действия, совершенные в прошлом. – Оказалось, ему выдали не тот ключ во второй раз. Видимо, кто-то очень не хотел пускать желтоглазого в первый сектор. А он решил посмотреть, стоит ли квартира того, чтобы идти за ключом в третий раз. Пока полиция его расспрашивала, я квартиру мельком осмотрела. Она была не обставлена, но такая же огромная, как у отца. Мы тогда с ним толком не познакомились, он убежал от меня, даже дверь запирать не стал. Квартира сейчас пустует. Уверена, что та по-прежнему числится за Эйкеном. – Юния мечтательно вздохнула. – Красивая просторная кухня ждет свою хозяйку.
Медея вздрогнула, когда соседка по комнате назвала себя хозяйкой кухни, которая принадлежала Эйкену.
– Вот был бы он еще помоложе и посимпатичнее. – Юния потерла ладоши. – Ну ничего, сорок не пятьдесят. Раз уж ты ничего полезного не можешь рассказать, пойду к Лою. Они точно хорошо знакомы. Глядишь, узнаю, где можно случайно пересечься с Эйкеном.
Она направилась к двери. Медея провожала соседку хмурым взглядом. «Сорок? Получается, он старше меня больше чем в два раза?» – недоуменно летело в голове. Когда Медея увидела человека, похожего на Пса, она нервничала, пыталась прилично выглядеть и не ругаться, чтобы тот не узнал ее. Девушке не хотелось рассказывать ему о себе в подобной ситуации. Мысль о большой разнице в возрасте у нее не появилась.
Сейчас же, лежа на кровати и вспоминая, как Эйкен разговаривал, она поняла, что тот несколько раз назвал ее ребенком.
– Хорошо тебе провести выходные, – бросила на прощанье Юния и скрылась в коридоре.
Дверь медленно закрылась. Медея осталась в одиночестве обдумывать прошедший день, насыщенный на события. «Как в сорок лет Пес бы бегал так резво по пустыне? Наверняка ему меньше», – внутренний голос уговаривал девушку, что она все же обозналась.
Медея выключила свет и улеглась на спину в попытке побыстрее уснуть, чтобы пораньше встать. Не терпелось на поверхность. «А что, если и вправду Псу сорок? Что тогда?» Девушка закрыла лицо ладонями и сквозь них процедила:
– Спокойно. Завтра узна́ю наверняка.
«И вообще. Я при первой встрече с Эйкеном подумала, что ему около тридцати пяти. Он мог плохо сохраниться. Работа у него наверняка нервная. Может, ему тридцать. – Медея свела брови. – Все равно много. Но уже не слишком».
– Девятнадцать и тридцать, – прошептала Медея
Звучало не очень.
***
Чем дальше в пустыню продвигалась девушка, тем менее уверенным становился шаг. Медея смотрела на солнце сквозь темное защитное стекло. Время близилось к раннему вечеру. Она впервые шла так долго до скал.
Передвигаться мешал тяжелый груз, легший на плечи. «Если Эйкен и Пес – это один человек, то мне нужно сказать ему, кто я. Он не захочет иметь со мной дел, когда увидит мое лицо», – эта навязчивая мысль не давала покоя.
У первой скалы Медея остановилась. «Мы с ним поссорились в последнюю встречу на поверхности, и я могла бы просто не приходить сегодня в убежище. Тогда все закончится само собой». Она металась между тем, как лучше поступить. Обсудить сложившуюся ситуацию было не с кем. Медее хотелось бы получить простой и понятный совет от мудрого человека.
Она вздохнула. На ум пришел лишь один старик, что был в курсе их с Псом личностей. Девушка помялась на месте пару минут, собираясь с духом, а затем направилась к медной печи, где впервые встретила Назира. Медея чувствовала себя идиоткой.
Попетляв между высокими камнями, девушка вышла на площадку у печи. Взгляд уперся в ровный песок у скалы. Нет никаких следов, что под ним лежит человек. Медея осмотрелась. Тихо и спокойно.
Девушка ходила рядом с погребенным туда-сюда.
– Прости, что ни разу тебя не навестила, – остановившись, сказала она, глядя на место, где покоился Назир.
Хоть с могилы старик ответить и не мог, но Медее полегчало. До извинений она испытывала вину, что не приходила раньше и по пути до убежища делала большой круг, лишь бы не оказываться рядом с мертвым.
Девушка думала, что будет страшно или грустно, но она чувствовала себя так же, как когда приходила к Назиру в гости. Медея опустилась рядом, скрестив ноги и похлопав себя по коленям.
– Старик, мне нужен твой совет, – девушка говорила тихо, – теперь я понимаю все твои фразы, что нам с Псом стоит посмотреть друг на друга. Но и ты – подлец. Мог бы дать не настолько прозрачные намеки! – Она угрожала Назиру кулаком, осознав, что это, должно быть, неправильно, Медея прокашлялась и продолжила: – Так вот, старик. Если я покажу Псу свое лицо, он отправит меня домой и останется совсем один. Но и врать ему нельзя, он ведь попросил говорить правду. – Девушка вздохнула, нервно потерев ладонями о колени. – Мне бы не хотелось, чтобы мы перестали с ним общаться только потому, что я родилась слишком поздно, и он считает меня ребенком. – Медея подскочила и прошлась из стороны в сторону. – Да, чисто в теории, я как бы не ребенок. Но что делать, если Пес не будет думать так же? – Девушка вспомнила, как тот пару раз пытался узнать сколько ей лет. – Видимо, переживал, что у нас может быть большая разница в возрасте.
Медея замерла, в разум проникли воспоминания, как она сказала Псу, что гуляет по поверхности уже много лет. Медея сложила руки на груди. Она не обманывала здоровяка, но сейчас дошло, что многие бы истолковали ее слова неправильно. Ведь навряд ли кому-то в голову придет, что пятилетнего ребенка вытащили на поверхность без особой нужды. И именно после этого разговора Пес перестал интересоваться возрастом Лисы.
– Получается, что я сама ввела его в заблуждение, – прошипела Медея. – Но я же неспециально! И говорила я честно.
«Моя жизнь – одна большая ложь. Даже когда я говорю правду, то ненароком кого-то обманываю», – обреченно пролетело у девушки. Попинав немного песок, она устало села.
– Вот, старик, такие дела. – Медея погладила место, где был захоронен Назир. – Помню, что ты просил не играться с ним. А получается, что я только этим и занимаюсь. Зря ты умер. Ты один был ему другом, и только тебе он мог честно о себе рассказывать. – Девушка хмурилась все меньше, ей было слишком грустно. – Вы бы могли, как и раньше плавить медь и разговаривать на умные темы с непонятными мне словами. И моего отсутствия Пес бы и не заметил.
Она продолжала говорить о будущем, которое никогда не случится, пока на улице темнело. Медея завалилась на спину, разглядывая синее небо. Направиться к убежищу не хватало решимости, а идти домой Медея не хотела.
Поэтому девушка лежала в непонятной точке своего пути, расспрашивая мертвого старика, нравится ли ему место, где его похоронили и видит ли он из могилы звезды.
Внезапный шорох заставил Медею вздрогнуть. Она не успела подняться, когда черный силуэт заговорил:
– Звезды Назир не видит, потому что ему мешает слой песка, под которым он лежит.
Испуг быстро сменился улыбкой. Она завалилась обратно на спину. Пес подошел и присел рядом, рассматривая ее шлем, словно видел сквозь стекло.
– Даже обидно, что моей компании ты предпочла мертвого старика.
«Выбор был из двух дедов, – иронично подумала Медея, смотря на него. Улыбка, вызванная приходом здоровяка, гасла. – Вот сейчас он узнает, кто я и сколько мне лет, назовет ребенком и уйдет».
– Ты ждал меня в убежище? – спросила Медея, хотя знала ответ.
Пес кивнул.
– Решил навестить старика, раз уж ты не пришла. – Он придвинулся немного ближе. – Прости, если слишком грубо с тобой разговаривал в нашу последнюю встречу. У меня не очень хорошо получается доносить свои мысли безобидным способом. – Он затих ненадолго, а затем добавил чуть веселее: – Можешь за каждую грубость стрелять мне по коленям. Так до меня быстрее дойдет, что я переборщил.
Медея заулыбалась. Она присела и хлопнула его по согнутой коленке.
– Если ты будешь хромать, то не сможешь таскать меня.
– И то верно, – произнес он, беря руку девушки в свою.
Медея смотрела, как Пес вертит ее ладонь в своей, и плыла. Перед ее глазами был Эйкен. Она не сомневалась, хоть по-прежнему и не видела его лица.
– Может, пойдем отсюда? А то как-то неловко при старике сидеть тут вдвоем, – донеслось шипение с маски Пса.
– Назир же под слоем песка ничего не видит, – передразнила здоровяка Медея, а сама уже поднималась.
– Не видит, – вставая, проворчал Пес. – Но, может, слышит.
– Стесняшка, – бросила Медея ему в грудь и вытянула руки, чтобы тот поднял ее.
Здоровяк подхватил девушку и направился к убежищу. Медея висела на нем, одновременно ненавидя себя за то, что делает, и наслаждаясь происходящим.
Глава 8. Разочарование
Они шли в темноте между скал. Медея старалась не волноваться, но сердце предательски колотилось. «Вот сейчас он отправит меня домой, и мы больше не будем видеться», – крутилось в голове, пока девушка висела на шее Пса.
– Чем занимался на буднях? – поинтересовалась она.
Медея хотела узнать, что здоровяк подумал о ней, когда увидел. Он пожал плечами и выдал коротко:
– Ничего особенного. Зато тебе кое-что необычное принес.
Здоровяк перехватил девушку, не притормаживая. Медея помнила, как варварски Эйкен забрал апельсин, и переживала, что его настигли за это последствия, поэтому она спросила:
– Необычное? Сложно было, наверное, это что-то достать?
– Не особо. Только штраф за порчу имущества заплатил. И про тот пришлось самому напоминать. Не оставлять же за собой сломанную дверь, – прошипел Пес, словно его возмутило, что серьезного наказания не последовало.
– Ты любишь ломать двери? – Медея вспомнила рассказ Юнии, как Эйкен вламывался в свою же квартиру.
– Нет. В свое оправдание хочу сказать, что меня бы не пустили на территорию, если бы я попросил. В том месте меня сильно не любят. Они бы нашли тысячу законных оснований и запретов, – сообщил он.
На лице Медеи была грустная улыбка. Она считала, что Эйкен милый, но разница в возрасте тут же врывалась в мысли, напоминая, что не все так гладко, как хотелось бы.
– Ты нарушил закон, чтобы принести мне необычную вещь, – констатировала девушка. – Больше так не делай, не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
Пес остановился. Он почти сливался с черными скалами, что были за его спиной.
– Я когда увидел то растение, сразу про тебя подумал. – Он весело произнес: – Ты вроде как любишь пробовать странные растения, но там еще и внешний вид внимание привлекает. Если бы ты увидела, то наверняка бы украла его сама.
– Я не воровка, – хлопнув здоровяка по плечу, прошипела Медея.
Пес рассмеялся и возобновил движение, прижав девушку к себе:
– Конечно, не воровка. Ведь по итогу, я его украл. Хорошо, что тебя там не было, а то ты бы полсада вынесла.
Медея еле сдержала смешок. «Украл он. Забрал внаглую! Это даже воровством нельзя назвать», – возмущенно пролетело в голове.
– Понравился тебе сад? – Девушка уже задавала Эйкену этот вопрос.
Тогда он не ответил.
– Самое лучшее место на всем Парвусе, – произнес Пес, не задумываясь. – Было бы здорово, если бы ты его увидела.
«Я видела и тоже считаю, сад прекрасным», – ответила она мысленно. Девушка поглаживала спину несущего ее человека. Пытаясь решить, стоит ли ему сейчас говорить, кто она.
Пока Медея собиралась с духом, они добрались до скалы в форме змеи. Пес поставил девушку на ноги и стал заново объяснять, как сдвинуть камень, чтобы она могла приходить в убежище одна.
– Но я только с тобой тут бываю, – возразила Медея. Все это казалось бессмысленным.
– А если вдруг у меня будет срочная работа, и я не приду? Будешь снаружи морозиться? – раздалось механическое с его маски.
– Ты не работай в выходные, – парировала девушка непонятно зачем.
«Мы с ним вообще больше не увидимся, зачем я ему это говорю?» – ругалась она на себя.
– Я стараюсь, – ответил Пес, скрываясь в темной пещере. – Но бывают важные поручения. К сожалению, я не могу их игнорировать. На этих выходных могло и не получится выбраться. К счастью, все оказались удивительно сговорчивыми.
Медея вошла в темноту следом и юркнула под локоть Пса, останавливаясь у каменной преграды.
Он положил ее руки в нужные места и сказал:
– Толкай чуть вперед и немного вбок.
Девушка послушно давила на стену, но та не сдвигалась. Пес не помогал, надеясь, что у Лисы получится открыть проход самостоятельно.
– Если я вдруг не появлюсь на выходных, то это не по моей воле, – добавил голос за спиной Медеи. – Значит, на следующих я постараюсь выбраться.
– У тебя важная работа? – полюбопытствовала девушка, прикладывая все силы к камню.
Когда он сдвинулся, ее охватил восторг. Медея до конца не верила, что тот поддался, даже когда оказалась на кухне.
– Насчет работы. – Пес заговорил серьезно: – Я не могу много говорить про нее, до тех пор, пока хотя бы на лицо твое не посмотрю. И даже потом не всем смогу делиться. – Медея под светом его фонарика вздрогнула. Заметив это, здоровяк замотал руками: – Нет, нет, я тебя не тороплю. Просто предупреждаю, что не все могу рассказывать. На это есть важные причины.
Девушка топталась на месте, пока Пес ходил по убежищу, включая лампы. Теплый свет разлился по убежищу, подсвечивая каждый уголок, кроме комнаты, где принял смерть старик. Дверь в спальню по-прежнему была закрыта. Здоровяк скрылся в мастерской. Медея видела краем глаза, как тот поставил чай.
Когда он вернулся на кухню, то уставился на девушку, что никак не решалась пройти внутрь. Не подходя ближе, здоровяк переступил с ноги на ногу и спросил:
– Ты еще злишься, что я ушел не попрощавшись?
Медея отрицательно замотала головой. «Когда именно, Эйкен?» – пролетел вопрос, пока она пыталась не смотреть на апельсин, лежащий на столе. До того, как девушка увидела оранжевое пятно на каменной столешнице, казалось, есть шанс, что перед ней другой человек. Словно все сказанное о штрафе и поломке двери могло быть совпадением.
– Тогда в чем дело? – Пес продолжал стоять в проходе, ведущем в мастерскую, будто боялся подойти.
Медея обняла себя руками и едва слышно произнесла:
– Что если мне нужно рассказать тебе кое-что важное, но, скорее всего, мне после этого придется уйти. Насовсем.
Долгую тишину нарушало лишь жужжание генератора воздуха и потрескивание из печи. Девушка смотрела в пол в надежде, что все само решится и не придется ничего объяснять. В особенности она боялась, как Пес отнесется к рассказу про Лоя. Поверит ли после слов блондина о любви, что сын правителя ее раздражает, а отношения их фальшивые?
– Тогда не говори.
Медея вздрогнула, услышав это. Казалось, что она лопнет от перенапряжения. Только когда Пес скрылся в мастерской, девушка поняла, что шумело не в ушах. Это свистел чайник. Здоровяк вынес его на кухню и поставил на стол рядом с апельсином.
– Получается, что я вру тебе все время, что нахожусь рядом, – еле слышно сообщила девушка.
Пес поставил рядом с дымящимся чайником два стакана и сел на пол.
– Никто не умрет, если ты будешь мне врать?
Белые брови свелись. «Что за странный вопрос? Какие он думает у меня секреты?» – недоуменно пролетело в голове Медеи, пока девушка мотала ей в отрицании. Здоровяк положил руку на стол и подпер ей шлем. Свободной ладонью он похлопал на полу рядом с собой.
Медея подошла к нему и села со словами:
– Я перестану тебе нравиться, если скажу правду.
Пес придвинул девушку вплотную к себе и весело спросил:
– С чего ты взяла, что нравишься мне?
Она, высвобождаясь из его лапищ, прошипела:
– Гадкая Псина, вот значит как!
Небольшая схватка закончилась горизонтальным положением на полу. Медея улыбалась, лежа под здоровяком. Он коснулся своим шлемом ее и произнес:
– Я купил годовой запас чая, и если ты перестанешь приходить, его некому будет пить.
Человек над ней был тяжелый, и девушка не могла вздохнуть полной грудью. Ее дыхание учащалось, и она пробурчала:
– Думаешь, можешь заманить меня чаем?
Пес садился и утягивал Медею за собой. Усевшись, она недовольно сложила руки на груди. По ее мнению, они могли еще немного полежать. Здоровяк совершенно спокойно разлил чай по стаканам, а после протянул девушке апельсин.
– Буду приносить тебе подарки, но заранее ты не узнаешь, что я тебе готовлю. Поэтому, одолеваемая любопытством, ты будешь здесь оказываться каждые выходные, – сообщил Пес.
Медея приняла апельсин. Хаос, царивший в душе, отступал все дальше с каждой секундой, проведенной со здоровяком. Она чувствовала себя прекрасно. Девушка сжала апельсин. Через перчатку сложно понять, какой он на ощупь.
Пес ушел в мастерскую и вырубил там свет. Единственная лампа, оставшаяся на кухне, оказалась у здоровяка в руках. Он вернулся на место за столом, возле девушки и, сев, вырубил последнее освещение.
Медея слышала, как Пес поставил лампу рядом. Девушка улыбалась, глядя в полную темноту. Туда, где сидел человек. Ее руки коснулась чужая. Пес аккуратно стянул перчатку с Медеи. На ее голой ладони оказался плод, что манил ее больше года. Девушка повертела его в руке. Внутри того словно была вода.
Медея открыла шлем и понюхала апельсин. В нос ударил резкий запах, похожий на горький цветок, мешающийся с прохладой. Хотя девушке было сложно судить, ведь цветы она видела лишь в сухом виде, на рынках, в смесях других трав. Пес молчал, дожидаясь реакции на подарок.
Медея же и не думала сообщать ему что-либо, пока не попробует фрукт. Решив, что на ощупь и на запах апельсин вполне съедобен, она откусила его.
По рту резко распространилась горечь. А затем что-то лопнуло и язык защекотало от прыснувшего сока. Медея от неожиданности выплюнула смачный кусок, который не успела начать жевать. Пока она кашляла, Пес с хохотом забирал остатки апельсина.
Медея потянулась к чаю, чтобы перебить горечь во рту. Она дула на чай в стакане, надеясь, что тот побыстрее остынет. Рядом раздалось шипение с маски Пса:
– Его нужно почистить, перед тем как есть. Не думал, что ты сразу откусишь.
Медея, наконец, отпила горячую жидкость. С наслаждением она делала новые глотки, перебивая горечь от кожуры. Успокоившись, девушка закрыла шлем и недовольно буркнула:
– Все ты думал. Подлец, хотел меня отравить.
Пока Медея ворчала, Пес бросил свои перчатки на стол и почистил остатки апельсина.
– Дай, руку.
Девушка с подозрением щурилась на темноту. Она потянулась к источнику звука и сообщила:
– Если ты меня обманешь во второй раз, то начнется драка. Так что в твоих интересах, чтобы было вкусно.
– Не тебе жаловаться. В меня только что плюнули, – сообщил механический голос с маски мужчины, что снимал со своего плеча руку Медеи.
Она улыбалась до тех пор, пока не почувствовала тепло человеческого тела. Ее ладонь сжала грубая шершавая рука. Двое сидели молча, пока Пес с шумным вздохом не заговорил:
– Нужно встречаться снаружи, а то здесь слишком, – он долго подбирал слово, но так и не закончил фразу, начав новую, – не хочу, чтобы ты думала, что я специально тебя привожу сюда, чтобы полапать.
Медея рассмеялась от того, как он корректно попытался описать происходящее. Она сильно сомневалась, что тот несколько минут назад лежал на ней и не подумал о чем-то большем.
– Ты милый, – свободной рукой девушка потянулась к его лицу.
Ладонь наткнулась на холодный шлем Пса. Медея провела по нему в расстройстве. Пес вдруг приложил их сцепленные руки к кнопке открытия. Раздался легкий шум складывающейся конструкции.
Девушка услышала ровное дыхание сидящего рядом и почувствовала, как он тянет ее ладонь на себя. Хоть они и находились в темноте, Медея замерла, подумав, что Пес собрался открыть и ее шлем.
Запястья девушки коснулось теплое дыхание, а затем нежную кожу уколола щетина. Медея вздрогнула от неожиданности. Поцелуй получился почти незаметный, Пес мгновенно убрал руку девушки от лица и быстро закрыл свой шлем.
Медее казалось, ладонь быстро остывает, из-за того, что здоровяк ее больше не держал. Однако ее щеки полыхали. Пес немного отодвинулся от сидящей с ним за одним столом и протянул в ее сторону очищенный апельсин.
– Апельсин нужно чистить, прежде чем есть. И он из долек, поэтому кусать его целиком не стоит. Они не такие большие.
Медея не видела, что происходит. Лишь поняла, что здоровяк стал дальше. Поэтому первым делом она подалась вперед, чтобы сократить между ними расстояние. «Опять подумал, что перебарщивает, глупый Пес!» – мысленно ворчала девушка. Наткнувшись по пути на руку, она сдвинула ту вбок и подлезла к мужчине.
Опершись спиной на его грудь, Медея придвинула ближе ладонь Пса с апельсином и деловито сообщила:
– Будешь моим столом.
Смущаясь, она положила его вторую руку себе на талию. «Ничего без меня сам не сделает. Все самой», – ругалась девушка, одновременно краснея от того, в какой крепкой хватке оказалась.
Вполне довольная положением дел, она открыла лицо и начала осторожно есть, переживая, что апельсин вновь окажется горьким. Вкус был необычный, сладкий. Съев одну дольку, Медея не поняла, нравится ей апельсин или нет. Закрыв шлем и запрокидывая голову на плечо обнимавшего ее, она полюбопытствовала:
– Тебе нравятся апельсины?
Он пожал плечами.
– Я не пробовал.
Медея в темноте часто хлопала глазами, словно это бы помогало видеть человека, к которому она прижималась спиной.
– Ешь. – Девушка придвинула ладонь Пса с апельсином к его маске.
Он отнекивался, но она упорно толкала еду к нему.
– Я тебе принес, – настаивал здоровяк, отводя голову.
Медея возражала до тех пор, пока он не сдался. Кормить человека, который ей нравился, оказалось слишком приятно, поэтому сама она больше не ела. Когда Пес пытался отвернуться, она поворачивала его голову обратно. Его опустевшая ладонь сообщила Медее, что апельсин закончился. Девушка закрыла его шлем и спросила еще раз:
– И что думаешь?
Со стороны Пса донеслось шипящее:
– Думаю, что с тобой невозможно спорить. Проще сразу согласиться.
Сидя полубоком в его объятиях, она залепенила мужчине в плечо.
– Про апельсин.
– Он липкий. Ты меня измазала, и ладонь склеивается теперь.
Медея закатила глаза от того, как по-дурацки Пес уходил от ответа.
– Мне не очень, – сообщила девушка грустно.
Не верилось, что целый год наблюдений за апельсином прошел зря. Она получила желаемое, но оно пришлось ей не по вкусу.
– Мне тоже.
– Но ты весь его съел, – ворчливо заметила девушка.
– У меня не было выбора. Апельсин мне не понравился, но ты-то нравишься.
Рукой, что лежала на талии Медеи, он подтянул ее поближе. Настроение девушки мгновенно улучшилось. Но мысль о получении желаемого и возможном будущем расстройстве не выходила из головы.
Медея повернулась к Псу лицом. В этот раз он не отшатнулся. «Может, мне не понравится целовать этого зануду. Он даже про апельсин нормально не ответил, развел обсуждения», – иронично подумала она, хотя заулыбалась от предвкушения.
– Руки свои при себе держи, – раздалось шипение с ее маски, прежде чем Медея открыла шлем.
Совсем не хотелось, чтобы он по прическе понял, кто она. Девушка решила, что больше на поверхность с заплетенными косами подниматься не будет.
– Даже не спросишь, что за подарок я тебе принес?
Рука Медеи замерла в сантиметре от кнопки открытия шлема Пса. Она сощурилась в темноту. Быстро закрыв свой шлем, девушка, одолеваемая любопытством, спросила:
– А апельсин не подарок разве?
– Не совсем, – уточнил Пес. – Его случайно удалось получить.
Медея проверила рукой, что шлем здоровяка закрыт, и потянулась к лампе, что стояла на полу рядом. Теплый свет чуть не ослепил двух человек, привыкших к темноте.
– Показывай, что ты там принес.
