Марья Димина
Туранская княжна, или Сказка для больших девочек №2
Мне показалось, или Ганевская была слегка навеселе. Придерживаясь за дверь, она секунд двадцать рассматривала меня, а потом, подойдя к столу нетвердой походкой, наклонилась надо мной, обдав алкогольными парами. Ого, да она не то, чтобы «слегка», она прямо-таки «хороша».
– Что, девица Далинская, на боевом посту?! – пьяненько хихикнула она.
– Согласно Вашим указаниям, – сдержанно ответила я, стараясь не дышать.
Она отклонилась, с подозрением всматриваясь в мое лицо.
– Знавала я маменьку Вашу, – сузив глаза, усмехнулась она. – Амбициями непомерными и наглостью редкой она отличалась. Вела себя, как принцесса в изгнании, а сама-то без роду-племени. Они с Линкой Шумской быстро общий язык нашли, одного поля ягодки. Вечно из себя бессеребряниц, да праведниц корчили, – она покачнулась, придерживаясь за спинку моего стула. – Ну, да недолго архимагичке Вашей осталось бал править, – заявила она, направляясь к выходу.
Стоя в проеме, она насмешливо погрозила мне пальцем и развернулась. Упс! Это сквозняк, конечно, но кто-то, похоже, остался без шлейфа на бархатном платье. Из коридора послышалась сдавленные ругательства, однако дверь в кабинет так и не открылась.
Уф, я облегченно вздохнула. Ура-ура-ура! Нам все удалось! И меня не засекли ни кураторы, ни друзья-выпустники. Во всяком случае, меня никто не окликнул. И я танцевала с королевичем! Он признался мне в любви! Я схватилась за пылающие щеки. Ой, мамочка, поверить не могу! Теперь дело за главным: как бы поделикатнее открыть ему правду?! Обрадуется он или сочтет, что я его обманула?! Спокойно, будем решать проблемы по мере их поступления. А пока полюбопытствуем: что же там, на балу, происходит.
Ринка и лже-Валерьян, натанцевавшись, прогуливались по террасе. Маг засыпал ее комплиментами, а белокурая клуша, знай, только краснела и стреляла в него голубыми глазками. Так, с этой все ясно.
Ветка тоже временя даром не теряла. Видимо, предпочтя синицу в руках журавлю в небе, она вовсю охмуряла окменского гостя, и, похоже, этот Витус был совсем не против. Если они оба этого хотят, то Бог им в помощь! Запись идет, графинюшки об этом знают, а если и забыли, то это не моя проблема.
А теперь, шар мой, душечка, покажи-ка суженого моего.
Королевич был у себя. Он сидел, подперев подбородок кулаками, и пристально смотрел на мой башмачок, стоящий в центре стола. Гориус вольготно развалился в кресле.
– Янек, я тебе точно говорю, это чудо потеряла именно она, – заявил он.
Валерьян скосил на друга глаза.
– Но как? Я не представляю, что можно ходить в хрустальной обуви. Это нереально!
– Да, ладно, – Гориус медленно поднялся и подошел к столу. – Неужели ты не видишь?! Никакой это не хрусталь! Хочешь, докажу?! Сейчас как грохну эту штуку о пол, и ничего ей не будет, – и он нарочито медленно протянул руку.
Королевич мгновенно схватил артефакт и прижал к груди.
– Я тебе самого сейчас грохну, – сердито пробурчал он. – Нашел чем шутить. Лучше бы посоветовал что дельное.
Егор скорчил задумчивую гримасу.
– Совершенно очевидно, что это предмет магический. И единственное, что приходит в голову: надо показать нашу находку тому, кто хорошо в этом разбирается.
Валерьян взглянул на брата.
– Предлагаешь прямо сейчас отправиться в гости к твоей потенциальной мачехе? – скептически усмехнулся он.
Сын Первого Советника будто всерьез взвесил перспективы.
– Нет, такого я предлагать не собирался. Во-первых, потому, что не хочу всю оставшуюся жизнь вилять внезапно отросшим хвостом, а во-вторых, потому, что могу застать там отца и попасть в неловкое положение, – фыркнул он. – Но если ты потерпишь до завтра, то к полудню я, пожалуй, рискну составить тебе компанию.
Королевич благодарно кивнул.
– Твое великодушие не знает границ, друг мой, – пафосно продекларировал он, и парни дружно рассмеялись.
– За сим я тебя оставляю, – Гориус покровительственно похлопал брата по плечу. – Тебе есть о чем подумать, а у меня, кажется, появились некоторые сомнения, которые надо либо опровергнуть, либо подтвердить.
Валерьян насмешливо фыркнул.
– Загадками говорить изволишь? Иди, знаю тебя, сейчас все равно ничего не расскажешь.
Они ударили ладонью в ладонь, и Гориус ушел. Я с умилением смотрела, как наследник снова поставил мою туфельку в центр стола и опять утерся подбородком в кулаки. Всю бы ночь на это любовалась!
В общем, я подсматривала за ним до того момента, пока сон не сморил его. Он так и заснул за столом. А это было уже около трех. Я проверила: идет ли запись на девчоночьи сферы. И стала явно нежелательной свидетельницей довольно пикантных сцен.
Маг в костюме королевича страстно целовал шею и плечи Ринки, поспешно расшнуровывая ее корсет. Графинюшка, томно запрокинув голову, запустила руки в его шевелюру. О, тут все на мази. Извини, дорогая, но завтра ты проснешься не в тех объятиях, на которые рассчитывала.
Ветка со своим дружком зашли значительно дальше. Эти двое уже лежали в постели, а поскольку комната была мне незнакома, я сделала вывод, что к себе, в дом Венских, сообразительная пророчица приятеля не потащила. Видать, у девицы сей много есть достоинств, мне неизвестных.
Кстати, масок из них никто так и не снял, видимо, игра в таинственность понравилась всем. Ах, загадочные какие! Нет, подсматривать не буду, вот еще. Запись идет, фильтровать и чистить ее еще рано, а уж кто завтра ею любоваться будет, тому и флаг в руки.
Домой я отправила в четыре, как и было велено, предварительно убрав в сейф записанные сферы. Все свои я забрала с собой. И не думайте, что государственные стащила, я по совету наставницы заранее несколько пустых из дома принесла. Дежурный экипаж меня в три минуты до дома домчал.
В гостиной я застала отца, дремлющего сидя на диване.
– Папа, вставай, я дома, – потеребила я его за плечо.
Он тут же открыл глаза и виновато улыбнулся.
– Прости, детка, задремал, – сконфузился он. – Ждал-ждал и заснул. Полина заходила около полуночи, наряд твой принесла, сказала, что все прошло удачно.
– Папочка, ты не представляешь, как я счастлива! – призналась я, усаживаясь на диван рядом с ним, и он тут же обнял меня за плечи, притягивая к себе.
– Я рад за тебя, малышка, – растрогано произнес он, целуя меня в макушку. – Ну, давай, иди спать. Ты устала сегодня. А завтра все мне подробно расскажешь.
– Обязательно, – заверила я и, подхватив ларец с магическим шаром, отправилась к себе.
Глава 11.
Нет, только не это! Я ведь закрыла глаза всего секунду назад. Стоп, что это за звон?! Будильник?! Какого черта, я ничего не заводила! Ой, это же шар мой звенит! Я мгновенно подскочила к столу. Так, что происходит? Тут я заметила, что руки мои машинально достают пустую «болванку», вот, что значит: наработался профессиональный навык.
Шар между тем показывал мне преинтереснейшие события. Ярко освещенная солнцем спальня, двое в масках сидят в постели, натянувши одеяло до самых глаз, а у двери целое собрание выстроилось. О, да тут же вся элита тарантского королевства! Главы всех благороднейших родов, одни мужчины. И, конечно, в центре этого воинства кто бы вы думали?! Наша «великая интриганка»!
– Вы посмотрите, судари мои, – с пафосным надрывом вещала патронесса, – что позволяет себе наследник наш. Прикрываясь маской, обманом завлек неопытную девицу в сети свои и обесчестил.
Суровые отцы и деды таких же потенциальных жертв монаршего произвола строго нахмурились. Сами-то по молодости еще и не так покуролесили, не одну девицу невинности лишили, но об этом сейчас даже не вспомнили. Сейчас им выпал шанс выступить поборниками нравственности, почувствовать себя защитниками оскорбленных, ощутить свою значимость и показать власти, что не все ей дозволено, что есть и на нее управа.
– Ты уж как хочешь, батюшка Валерьян Гордеевич, а не дело это. Откуда ж авторитет у короля будущего появится, коли подданных обижать взялся?! – пробасил здоровенный бородатый мужик, думается мне, граф Барский.
Остальные поддержали его согласным гулом.
– Коль честь девичью похитил, так королевскую честь должен роду ее оказать, – степенно рассуждал Барский, в то время как его соратники дружно кивали. – Жениться ты обязан, наследник, на девице сей, тобою попорченной.
Патронесса просто расцвела после этих слов, жаль, что науськанные ею «графья» злорадной улыбочки ее не заметили. Я страшно переполошилась, надо ведь срочно наставницу звать. Но звать никого не пришлось. Директриса появилась сама.
– По какому случаю столь высокородное собрание с утра пораньше? – мельком окидывая комнату взглядом, осведомилась она.
Никто и не удивился тому, что архимагичка самовольно заявилась туда, куда ее не звали. Она всегда была в курсе всех дел в королевстве. Вот если бы ее не оказалось, тогда был бы повод для удивления.
– Очень вовремя Вы появились, сударыня Шумская, – вышла вперед моя начальница. – Свидетельницей будете безнравственного поведения воспитанника Вашего. Вот, видеть извольте, соблазнил невинную девицу. На месте преступления пойман, так сказать, – она обвиняющим жестом указала в сторону постели.
Ринка и ее ухажер сидели тихо, как мышки. Моя наставница повернулась, и некоторое время пристально рассматривала их.
– Не вижу повода для взрыва общественного самосознания, – вынесла она вердикт.
Ганевская, аж, зубами скрипнула.
– Любимчика своего защищаете? Хотите, чтобы все ему с рук сошло? – взвизгнула она, и благородное собрание отозвалось обиженным эхом.
– Спокойнее, Пульхерия Дормидонтовна, голос сорвете, – холодно осадила ее Шумская. – Что ж, давайте разберемся. Во-первых, девица сия Чинской Екатериной Демидовной зовется, а для неосведомленных и забывчивых напомню, что Вам лично племянницей двоюродной приходится, не так ли?! Во-вторых, данная особа по окончании Школы Магии была на работу в Тайный Приказ затребована. Прошение за Вашей личной подписью у меня сохранилось, показать?! Ну, как хотите. В-третьих, особняк этот, где мы с Вами находимся, конспиративной собственностью наших тайных служб является, и вовсе для других целей предназначен, но ключики от этого гнездышка только у безопасников имеются. Так что, кто кого сюда завлек – это даже не вопрос. И самое главное, с «объектом» Вы ошиблись. Это не Валерьян!
Ганевская презрительно хмыкнула.
– А кто же? Или Вы, пользуясь тем, что эти уважаемые господа магии не видят, глаза им отвести хотите?
Озадаченные открывшейся правдой мужчины недоуменно переглядывались.
– Вы бы, наверное, так и поступили, – сладко улыбнулась противнице директриса и объяснила собравшимся. – Королевич и его брат, зная, что на балу на них пойдет девичья охота, поменялись одеждой со своими друзьями, окменскими магами. Сударь, – обратилась она к смущенному Ринкиному кавалеру, – отдайте артефакт, изменяющий ауру, кому-нибудь из присутствующих, да вот, хотя бы графу Барскому, – она жестом указала на главного оратора.
Из-под одеяла высунулась рука и в подставленную ладонь упала обыкновенная пуговица на шнурке, я, похоже, угадала. Лицо патронессы злобно перекосилось. В отличие от сподвижников, она-то мгновенно почувствовала изменения.
– Это все ты, мерзавка, подстроила, – заорала она, бросаясь к Шумской с вытянутыми руками.
И на середине шага застыла под брезгливым взглядом архимагички. Смотреть на перекошенное ненавистью лицо Ганевской было неприятно. Сконфуженные главы семейств потянулись, было, на выход, но директриса остановила их.
– Чтобы не было двузначных толкований, уточним детали, – повернулась она к парочке на кровати. – Итак, девица Чинская, сами ли Вы разработали коварный план по соблазнению и дискредитации наследника или Вам кто-то помогал?
Ринка чуть опустила одеяло и, судорожно комкая его под подбородком, проскулила:
– Я ничего не разрабатывала. Тетушка мне велела. Сказала, что, если в постель королевича затащу, она мне выйти за него замуж поможет. На балу она мне его указала, и ключ от этого дома дала. Я должна была как можно дольше здесь Валерьяна задержать, – дуреха покаянно опустила глаза и залилась в три ручья.
Присутствующие, чувствуя себя круглыми дураками, смущенно топтались на месте.
– Можете добавить еще что-нибудь? – сурово осведомилась Шумская.
Не смея поднять глаз и судорожно сглатывая, Венская прорыдала:
– Она компромат на наследника собирала, хотела короля нашего к рукам прибрать. Свои порядки установить намеревалась.
Директриса обвела взглядом почтенное собрание.
– У кого-нибудь остались сомнения? Может быть, вопросы есть? – участливо осведомилась она.
– Навету коварному поверили, – прогрохотал неугомонный Барский. – Недостойно о наследнике судили, – обвиняюще обвел он товарищей взглядом.
Ну, конечно, он-то тут не причем. Все мерзавцы-негодяи, а он голубь небесный. Поэтому его Ганевская и выбрала главным обвинителем, они два сапога – пара.
– Чего хотели, тому и поверили, – понимающе кивнула архимагичка. – Конвой сюда пропустите, пожалуйста.
Стоящие у двери посторонились, и в комнату вошли два дюжих гвардейца, видимо, заранее вызванные наставницей. Она сняла силовой стазис, и патронесса чуть не ткнулась носом в ковер. Конвойные поддержали ее. Поняв, что арестована, Ганевская просто взбесилась, ругалась, визжала и даже попыталась ногой пнуть кого-то из приведенных ею же «поборников нравственности», но гвардейцы быстренько ее увели. Ошеломленные этой сценой главы родов заторопились на выход.
– Да вы, судари мои, не толкайтесь, я уже всех запомнила, – вслед им бросила директриса, еще больше увеличивая давку у двери.
Она с усмешкой наблюдала, как дородные мужи по двое протискиваются в узкие створки. Когда комната опустела, наставница повернулась к оставшимся участникам спектакля.
– А что мне с вами делать?! – задумчиво глядя на притихших любовников, спросила она.
Тут впервые послышался голос кавалера.
– Извиняюсь, конечно, Ваше магичество, но, может, полюбовно разойдемся?! – осторожно предложил он.
Моя наставница скептически уставилась на него.
– И каким же образом? – уточнила она.
Парень покосился на Ринку.
– Вы не поверите, но я, действительно, готов жениться на этой даме, – заявил он.
– На девице, – пискнула, было, успокоившаяся Ринка, но под насмешливым взглядом директрисы осеклась.
– Осталось только узнать, что «эта дама» нам скажет, – хмыкнула Шумская.
Ринка сняла маску и жестом предложила своему кавалеру сделать тоже самое. Видимо, увиденное ее порадовало, поскольку она кокетливо улыбнулась и спросила:
– Надеюсь, сударь, Вы хорошего рода?
Но прежде, чем парень успел ответить, вмешалась директриса.
– На этом я вас покину. А, Вы, молодой человек, если не хотите, чтобы я почистила Вам память, держите язык за зубами. И избраннице своей постарайтесь это втолковать. Желаю счастья, – и она исчезла.
Чтобы материализоваться прямо у меня за спиной.
– Записала? – даже не поздоровавшись, поинтересовалась она.
– Конечно, – хмыкнула я, тоже не заморачиваясь.
Крестная, прищурясь, смотрела мне в глаза.
– И как ты узнала, что пора приглядеть за нашей заговорщицей?
Я смущенно пожала плечами.
– Меня шар разбудил. Все вопросы к нему.
Директриса внимательно уставилась на шар, потом положила на него руки и задумчиво помолчала.
– С вами все ясно. Спелись, – убирая руки, поставила она диагноз. – Видишь ли, детка, этот шар слишком долго лежал без дела, соскучился. Он так рад снова оказаться полезным, что старается показывать тебе все самое интересное. Как он расставляет приоритеты, я даже представить не берусь, поскольку действует он, считывая флюиды твоего подсознания. Но уверяю тебя, даже если ты что-то пропустишь, он сохранит и потом покажет, – она заговорчески подмигнула.
Моя челюсть снова оказалась на столе. И я ошеломленно погладила своего нового друга.
– Фаина, посмотри на себя! – между тем осудила наставница. – У тебя сегодня самый важный день в жизни, а ты в таком виде! И не говори, что полночи работала, я в твоем возрасте и не каждую ночь спала, между прочим. А ну, живо приводить себя в порядок!
– А почему сегодня самый важный день? – несмело пискнула я.
Наставница загадочно улыбнулась.
– А потому, что пасынок мой очень умный мальчик и искренне переживает за своего друга, – непонятно объяснила она, подталкивая меня к ванной комнате. – Умоешься, в шар посмотри. Но предупреждаю, без моего ведома никаких действий не предпринимать, – она строго посмотрела на меня и, дождавшись кивка, пропала.
В это утро я побила все мыслимые рекорды. Короче, через полчаса я уже была умыта, одета, причесана и даже сыта. И все это достижения бытовой магии.
Я перенесла шар в гостиную и удобно устроилась в кресле. Так-так-так, что тут у нас? Мне вдруг стало до ужаса страшно посмотреть на королевича. Я даже вскочила и в волнении пару раз прошлась по комнате. Спокойно, надо сначала взглянуть на что-нибудь другое. И это «что-нибудь» мне тут же было показано.
Полутемная спальня, Ветка безмятежно дрыхнет. Уже одетый Витус стоит у постели, глядя на нее. Вот он наклоняется над спящей теперь уже не девицей и проводит рукой по воздуху вдоль ее лица. В этот момент без стука распахивается дверь и на пороге возникает здоровенный парень, судя по внешности, Веткин брат.
– Да ты кто такой? – успевает взреветь он, и тут же, как подсеченный, падает на ковер.
Венская что-то бормочет, поворачиваясь набок, но не просыпается. Маг, настороженно прислушиваясь к еще далекому шуму в коридоре, подхватывает тело здоровяка и усаживает в кресло у кровати. Придав этому Евсею, кажется, расслабленную позу спящего, он подходит к распахнутому окну и выглядывает вниз. На лице парня читается удовлетворение. Он вскакивает на подоконник и легко левитирует на землю. Но надо отдать ему должное: маски на нем нет и уходя, он посылает в сторону дома воздушный поцелуй.
Так, девственницы в этом мире еще остались? Ау-у-у! Пора, кажется, и мне узнать свои перспективы на этот счет.
Валерьян так и спал, сидя за столом и положив голову на скрещенные руки. А что вы хотите, он уснул в три, а на часах всего восемь. Дверь за его спиной тихонько отворилась и в образовавшуюся щель заглянула голова Егора. Убедившись, что брат на месте, он зашел и, подойдя, тронул королевича за плечо.
– Янек, просыпайся! Я такое узнал, закачаешься! Ну, Янек, кончай ночевать!
Наследник поднял голову и какое-то время, сонно таращился на кузена.
– Тьфу, Гор, разбудил, – проворчал он. – Мне сон снился. Про Иночку.
Гориус хитренько усмехнулся.
– Я тебе такое расскажу, похлеще всякого сна. Даже не знаю, как начать, – он сделал вид, что задумался, но, поймав суровый взгляд королевича, покорно вздохнул. – Просто я боюсь, что в конце рассказа ты меня придушишь, а жить еще хочется. Так, все понял, докладываю. Оставив тебя медитировать над этим чудом магического происхождения, вернулся я на бал и поговорил кое с кем из давних знакомых. Помнишь, мне все не давало покоя: что за ведомство форму такую носит, как у красавицы твоей? И вот узнал я, готовься, Тайный Приказ, представляешь?! Контрразведка, не слабо да?! Но это только начало. Пребывая в размышлениях, решил я с выпускниками нашими поближе сойтись, и по жизни пригодится и информацию можно кое-какую раздобыть. В отличие от них, находясь в полной трезвости, стал я о всяких артефактах расспрашивать, и посоветовали они мне обратиться к девице одной. Да только не было ее на балу, хотя единственной золотой медалисткой в этом году выпустилась, с факультета Практической магии, между прочим. Одногруппники ее мне по «страшному секрету» поведали, что, похоже, в безопасники она подалась, чувствуешь связь?! И зовут ее, ты не поверишь, Фаина Далинская!
Я, аж, замерла перед шаром. Валерьян понимающе кивнул.
– Иночка, – нахмурясь, согласился он. – Судя по фамилии, дочка Главного лесничего. Понятно, откуда она так хорошо лес знает. То есть ты хочешь сказать, что она за мной приглядывала?
Гориус поморщился и осуждающе посмотрел на друга.
– Прежде чем выводы делать, может, дослушаешь сначала? – проворчал он.
Королевич, не переставая хмуриться, сделал приглашающий жест рукой.
– Так вот, обуяли меня сомнения, и отправился я в Архив, чтобы выяснить родословную твоей загадочной нимфы, – рассказывал Егор. – Поскольку Мирон Демьянович Даром не отмечен, от кого же она его получила?! Хранитель, конечно, поворчал, но впустил. И докопался я. Знаешь, кто была ее маменька?! Василиса Ранская, да-да, наша легенда, единственная магичка-воительница, гроза орков. Погибла она, когда дочери год исполнился, но не это самое интересное. Судя по возрасту, должна она была учиться в Школе Магии одновременно с Полиной нашей Харитоновной. И, невзирая на ранний час, пошел я к отцу, чтобы он помог мне встречу с ней организовать. И он мне ее организовал, прямо там, у себя в покоях. И просветила меня чародейка наша, как только я от смущения заикаться перестал, что, действительно, дружна была с девицей Ранской, да только настоящее имя у нее было иное. Алисией Туран-зире была мать твоей Иночки, младшей сестрой Черной Королевы, той самой малышкой, что якобы без вести пропала. Так что девушка тебе попалась не простая, а княжна наследная, единственная.
– Единственная, – ошеломленно повторил за другом Валерьян, потом задумчиво посмотрел на туфельку в центе стола и горько вздохнул. – Она со мной играла. Зачем? – поднял он на брата глаза.
Гориус опять поморщился.
– Может, я доскажу все-таки?! – язвительно спросил он и, получив хмурый кивок, продолжил. – Так вот, не знала она ничего. А ты, на месте ее отца, не стал бы скрывать от дочери: кем была ее родная тетушка?! Я бы, лично, язык себе откусил, чтобы ненароком не проболтаться. Вот они и скрывали. И отец, и Полинушка наша, ее крестная мать, между прочим. А вот когда вечером третьего дня эта жертва собственного благородства в слезах домой заявилась, Мирон Демьянович перепугался до дрожи и куму свою срочно вызвал. Иночка им про тебя и поведала. Тут уж деваться им было некуда, открыли ей глаза, и на следующий день Полина потащила ее в Туран, с дедом знакомиться. Там они провели некий обряд, и со стопроцентной гарантией установили, что Фаина Мироновна Далинская приходится родной внучкой князю Иллариону, а стало быть, является его прямой наследницей.
На Валерьяна было очень забавно смотреть. Глаза его стали, как две монетки. Он судорожно сглотнул и просипел:
– То есть, ты хочешь сказать, что моя Иночка и есть та самая Фиона Туран-зире, которую мне отец сосватал?
Гориус развел руками.
– Я же тебе говорил: дослушай до конца, – в его глазах светилось самодовольство.
Королевич подскочил к кузену и крепко обнял.
– Вот этого я и боялся, – притворно проворчал, Егор, вырываясь. – Так и знал, что душить полезешь, черт здоровущий.
Валерьян смущенно ткнул брата кулаком в плечо.
– Спасибо, друг, – растроганно поблагодарил он.
Егор сделал невинное лицо.
– Да, кстати, ты знаешь: как магичек-практиков в народе зовут?! Ведьмами. Так что берегись, легко тебе не будет. И мне, – вздохнул он.
– Тоже себе невесту нашел? – удивился королевич. – Магичку?
Валерьян уселся на стул, гладя на вздыхающего Гориуса.
– Нашел, – пробурчал тот. – Только не я и не невесту. Но что магичку, это точно. Даже архимагичку.
– Не понял, – потребовал объяснений наследник.
Егор еще больше помрачнел и уселся рядом.
– Все то, что я тебе сейчас рассказал, поведала мне моя мачеха, небезызвестная тебе Полина Харитоновна Шумская, не пожелавшая при заключении брака сменить свою фамилию на нашу родовую, – он скорчил гримасу.
Валерьян округлил глаза.
– Уже мачеха? Когда они успели?
Гориус пожал плечами.
– Тринадцать лет назад, – фыркнул он. – Конспираторы. Поначалу они меня расстроить боялись. А потом не решались признаться.
Королевич ошеломленно сглотнул.
– Отец знает? – только и спросил он.
– И твой отец, и отец твоей Иночки, он, кстати, у них шафером на венчании был, – просветил друга новоявленный пасынок. – Один я, как дурак, не в курсе.
Валерьян хихикнул и на удивленный взгляд брата пояснил:
– Ну, почему же ты один?! Я, как видишь, еще больший дурак. Вместо того чтобы хоть что-то узнать о любимой девушке, лапки опустил и сдался. А счастье так близко ходило. И потом, что ты расстроился?! Ты же, вроде, не возражал против их союза.
Гориус недовольно посмотрел на него.
– Я и сейчас не возражаю, – проворчал он. – Просто такой удар по самолюбию! Я-то себя таким наблюдательным и проницательным считал. А, оказывается, у меня под носом мой собственный отец умудрился жениться, а я и не заметил.
– Да, ладно тебе, – успокоил его наследник, – ты вспомни: кто такая твоя мачеха. Ты, что же думаешь, что для архиведьмы слишком большая проблема: отвести глаза простому мальчишке?!
Видимо, положение дел в такой интерпретации понравилось Гориусу гораздо больше, и он повеселел. А Валерьян наоборот опять посмурнел.
– Вчера на балу Иночка уже все знала, – хмуро произнес он. – Но мне не открылась. Почему? Помучить хотела?
Гориус закатил глаза.
– Дурак ты, братец! – вздохнул он. – Чему тебя в Университете учили?! «При недостатке информации выводы нередко бывают ложны». Иночка твоя – девушка работающая, кроме того социально ответственная. Короче, заговор она помогала раскрыть. Против батюшки твоего венценосного и тебя подозрительного. Твою свободу и доброе имя отстаивала.
И Егор рассказал брату про интриганку Ганевскую.
– И вот что, друг, если ты еще Фаину в чем-то обвинять собираешься, я сейчас же пойду к ней и скажу, чтобы бежала от тебя в свой Туран и сидела там, пока ты за ум не возьмешься и на коленях за ней не приползешь, – решительно встал он со стула. – Я понимаю твое недоверие к женщинам, но ты же сам говорил, что она особенная. Так, может, хватит в ней сомневаться?!
Валерьян смущенно посмотрел на брата.
– Понимаешь, Гор, я просто поверить не могу, что мне так повезло. Хочу все до мельчайших деталей проверить, чтобы с седьмого неба в бездонную пропасть не упасть.
Гориус похлопал друга по плечу и опять уселся рядом.
– Это, действительно, похоже на сказку, но все именно так, – серьезно заверил он. – Надеюсь, теперь повода откладывать свадьбу у тебя нет?!
Валерьян хмыкнул.
– А прямо сегодня нельзя?
Сын Первого Советника усмехнулся совсем, как отец.
– То не загонишь, то не оттащишь!
Вы не поверите, но я, аж, носом захлюпала. Шар отключила, и в три ручья залилась. Такую реву-корову и застала внезапно появившаяся крестная.
– Ого! По какому поводу вселенское горе? – затеребила она меня.
– Я его люблю, а он… – проскулила я.
Шумская мягко улыбнулась.
– А он души в тебе не чает, – снисходительно закончила она. – Поверь, я знаю. Все, кончай трагедию разводить. Пора собираться.
– Куда? – удивилась я, вытирая слезы.
Наставница провела ладонью перед моим лицом, убирая следы моих переживаний.
– Во дворец, – объяснила она. – Со свекром будущим знакомиться. Отец твой и дед уже там. С монархом нашим свадьбу обговаривают.
Я ошеломленно уставилась на нее.
– Как это?
– А так это! Князя я телепортом еще час назад из Турана привела. А Мирон сам пришел, после того, как я ему все рассказала. Да ты не переживай, отец твой и Гордей с детства знакомы, твоя бабка кормилицей венценосца нашего была, – просветила директриса, деловито поднимая меня с дивана. – Сейчас мы тебя оденем, и даже частично обуем, украсим, как елочку новогоднюю и королю представлять отправимся.
Я так и застыла с открытым ртом. Слов не было. Потом пришла в себя, и неловко отвела глаза.
– У меня платья подходящего нет, – вздохнула я.
Крестная скорчила гримасу.
– Как это нет?! А я тебе на что?! Все давно уж готово. Как только мы в Туран с тобой сходили, я три платья и заказала.
– Три? – переспросила я.
– Естественно, – саркастически фыркнула наставница. – Первое – оливковое бальное, второе – зеленое для помолвки, и третье – белое подвенечное.
У меня глаза стали еще круглее, чем у Валерьяна.
– Спасибо, крестная, – все, что смогла я пролепетать.
А потом она развила вокруг меня бурную деятельность. На диване появился чудесный наряд цвета первой зелени, на столе возникли уже знакомые мне шкатулки. И через полчаса я уже любовалась на себя в зеркало.
– Я так в одной туфельке и пойду? – смущенно спросила я.
Директриса рассмеялась.
– А вторую ты у жениха потребуй, – посоветовала она. – А пока эфемерную создай, на что тебе бытовая магия?!
Я так и сделала, и сразу стало намного устойчивее.
В общем, телепортировались мы во дворец, но не в ту гостиную, где я уже бывала, а прямо в тронный зал. А там…. И король наш батюшка Гордей Евстегнеевич, и Первый Советник Влас Донатович, и отец мой и дед Илларион, и Гориус, а главное – он, Валерьян, собственной персоной. Как меня увидел, сразу дернулся ко мне, но брат его удержал. Так королевич глаз горящих с меня не сводил, да и я только на него смотрела. Старшие понимающе заулыбались. Роль распорядительницы взяла на себя директриса.
– Думаю, пора представить вам ту, что так долго пребывала в неведении о своем высоком происхождении. Княжна Фиона Туран-зире, наследница присутствующего здесь князя Иллариона, – она сделала изящный жест в сторону деда, и тот сдержано кивнул.
Все взгляды скрестились на мне, и я покраснела, как ранняя заря.
– Ваше величество, – сделала я реверанс и решилась все-таки поднять глаза на короля.
Монарх рассматривал меня с одобрительным интересом. Его Первый Советник насмешливо улыбался, но взгляд его был по-отечески добр. Крестная, неизвестно как уже оказавшаяся рядом с мужем, весело подмигнула. Папа и дед с гордостью любовались мной. И я снова перевела глаза на парней. Гориус с трудом сдерживал рвущуюся улыбку, а королевич весь напрягся, как тетива на луке.
И тут послышался властный густой баритон.
– Поскольку мы уже все обговорили с Мироном Демьяновичем и Илларионом Георгиевичем, полагаю, что слово теперь за наследником нашим, – с намеком посмотрел на сына король.
Валерьян глубоко вздохнул, решительно подошел ко мне и поклонился в пояс.
– Княжна Фиона, – глядя мне прямо в глаза, произнес он, – будет ли мне оказана столь высокая честь: смогу ли я назвать Вас своею женой? – его голос звенел.
Все уставились на меня, и я растерялась.
– Иночка, я люблю тебя, – вдруг совершенно другим тоном сказал королевич, опускаясь на одно колено, и беря мою руку в свои. – Ты выйдешь за меня замуж?
Его глаза светились такой мольбой и такой нежностью, как тут устоять?!
– Да, – прошептала я.
И мой ответ был подхвачен смехом и аплодисментами присутствующих. Тут подошел Гориус, на бархатной подушке неся мою потерю. Туфелька сверкала и переливалась в солнечном свете. Я спешно дезактивировала эфемерный башмачок, и королевич надел мне на ногу настоящий. Он удивленно поднял брови, когда на его глазах обе туфельки стали зелеными в цвет платья.
