Марья Димина
Туранская княжна, или Сказка для больших девочек №2
Папа, нахмурясь, кивнул и вышел. Он вернулся буквально минуту спустя, неся в руках серебряную шкатулку потрясающей красоты.
– Этот подарок принесли посланцы твоего деда, когда разыскали Лису, – объяснил он. – Шар настроен на Туранский замок, и у его близнеца раньше всегда дежурил воин. Твоя мама разговаривала иногда со своим отцом, только вернуться так и не захотела, – он поставил ларец на стол.
Наставница снова погладила меня по плечу.
– Так что ты в любой момент можешь поговорить с князем Илларионом, – заверила она. – Не сомневаюсь, что пост у ответного шара снова стал самым почетным. И со мной ты теперь сможешь пошептаться, когда захочешь, не обязательно вестника посылать. Так, о чем ты хотела мне рассказать? – напомнила она.
Я вынула из кармана записанную на работе сферу и, положив на стол, крутанула ее, как юлу. Она закружилась, увеличиваясь в размерах, и остановилась, став высотой в локоть. Появилось изображение: патронесса, беседующая со своей племянницей.
Возмущению крестной не было предела.
– Дрянь паршивая, негодяйка, – бушевала такая выдержанная обычно директриса. – Вон, что задумала! Так, сферу я у тебя забираю, – уменьшая шарик до прежних размеров, решительно заявила она. – Кажется, мне есть о чем поговорить с Первым Советником.
Отец хмыкнул и насмешливо покосился на Шумскую.
– Полина, можно подумать, что вам нужен повод для общения, – покачал он головой.
Наставница сделала ему «страшные глаза».
– Мирон, ну не при ребенке же! – смущенно сказала она.
Отец укоризненно фыркнул.
– Судя по всему, мы этого «ребенка» не сегодня-завтра замуж выдавать будем.
Они бы и дальше пререкались, но тут я вставила свои тринадцать копеек.
– Так, старшие, я все поняла. Между Полиной Харитоновной и Власом Донатовичем существуют отношения, не требующие специального повода для общения. И что с того?!
Взрослые переглянулись и уставились на меня, как на говорящий кактус.
– Но как формулирует! – восхитился отец.
– Чья школа! – проворчала директриса.
И мы все трое захохотали. Потом крестная, наконец-то, рассказала про утренний разговор с королем.
– Вы себе представить не можете, как Гордей Евстегнеевич обрадовался. Это же очень выгодная партия. И сразу за Валерьяном послал. А тот совершенно равнодушно выслушал и спросил только: сколько лет княжне. Потом привел свой «железный аргумент», и на гневную тираду отца заявил: «Заодно и невеста подрастет». После чего стремительно удалился. Король, естественно, вышел из себя. Пришлось нам с Власом его успокаивать и клятвенно обещать, что все уговоры строптивого отпрыска мы возьмем на себя.
Я обиженно выпятила нижнюю губу.
– Это как же понимать, он меня малявкой считает, что ли?! – насупилась я.
– Он любит тебя до беспамятства, – мягко возразила крестная. – Его аура так и полыхает. Аж, завидно смотреть, – умиленно вздохнула она и вдруг хлопнула себя по лбу. – Склероз! Я же главного тебе не сказала! Завтра ты идешь на бал!
– Что?! – неверяще взвизгнула я.
– Завтра ты идешь на бал, – четко и раздельно, как для слабоумной, повторила Шумская. – Платье почти готово, завтра утром в Школу забежишь, все детали обсудим.
Я ошеломленно хлопала глазами. Старшие терпеливо ждали, пока я приду в себя.
– А как же работа? – наконец, смогла я выдавить что-то членораздельное.
Крестная покровительственно улыбнулась.
– Придется мне тряхнуть стариной, прикрыться личиной и посидеть у шара пару часов вместо тебя. Извини уж, дорогая, но больше не получится. Я, как официальное лицо, обязана присутствовать в начале вечера. Часика полтора-два я должна помелькать, чтобы все были уверены, что я где-то здесь. Получается, в районе десяти я смогу тебя подменить. Но до двенадцати ты должна вернуться, поскольку в это время Ганевская придет проверять, как ты справляешься. Что придет, это стопроцентно, сама понимаешь.
– А почему именно в полночь? – расстроилась я, в мечтах уже танцующая с Валерьяном до зари.
– В это время официальные лица покидают праздник, – объяснила наставница. – И молодежь остается под присмотром школьных кураторов, в этом году – наших. Вот их внимания тебе тоже лучше избегать, – посоветовала она. – Ты все поняла?
– Да, – вздохнула я и тут же одернула себя, ведь еще сегодня днем я и помыслить не могла о таком подарке судьбы. – Спасибо огромное, – я обняла Полину Харитоновну и поцеловала в щеку.
– Пустое, детка, – растроганно ответила крестная. – Жду тебя утром.
И, помахав нам рукой, она исчезла.
– К Власу поскакала, – прокомментировал отец. – Слишком рано-то завтра к ней не ходи, сама понимаешь пообщаться людям надо, опять-таки повод есть, – усмехнулся он.
Я, прищурясь, смотрела на него.
– Если они любят друг друга, то почему не женятся? – поинтересовалась я.
Отец вдруг фыркнул и захохотал.
– Они женаты уже тринадцать лет, только знают об этом единицы, – и в ответ на мой изумленный взгляд объяснил он. – Сначала они не хотели травмировать нежную психику Егора. Потом им просто понравилась эта игра с тайными встречами и свиданьями украдкой. А сейчас им страшно неловко признаться, что они скрывали это столько времени. Но кому надо, все в курсе. Кроме Егора и Валерьяна, конечно.
Я была в шоке. Моя наставница открывалась мне еще с одной неведомой стороны.
– Детка, ты рада, что пойдешь на бал? – прервал мои размышления отец.
– Рада?! Папочка, я счастлива! Я иду на бал, я иду на бал, – напевала я, схватив его за руки и кружа по гостиной.
Отец прижал мен я к себе.
– Об одном жалею, Лиса этого не увидит, – со светлой печалью вздохнул он.
Он обнял меня на пороге моей спальни и пошел вниз, а я стояла и смотрела на его поникшие плечи. С одной стороны, мне хотелось плакать, а с другой – визжать от восторга. Так и не определившись с чувствами, я отправилась спать.
Глава 9.
Заснула я поздно. Все ворочалась, никак улечься не могла. То холодно мне было, то жарко. А когда все-таки заснула, то снились мне одни кошмары. Сначала мне не подошло платье, а другого взять было негде. Потом патронесса вернулась раньше времени и застала в нашем кабинете наставницу. Я во сне сперва жутко перепугалась, но тут сообразила, что маг первой степени архимагу даже не соперник. Потом королевич не узнал меня на балу и прошел мимо, я окликнула его, но он даже не обернулся. Потом в мой сон каким-то образом проникла неведомая мне Бригитта де Морли, оказавшаяся девицей неземной красы, против которой у меня не было ни малейшего шанса. Вот ведь как, за целый день я ни разу не подумала о ней, а, оказывается, подсознание коварно спрятало это в уголок, чтобы ночью показать мне мой главный страх. В общем, проснулась я поздно, разбитая и несчастная.
– Детка, уже десять, – послышался из-за двери голос отца. – Я на службу ухожу.
– Спасибо, пап, уже встаю, – проскрипела я, как несмазанная телега.
И вдруг мне подумалось, что все мои кошмары – это чушь собачья. Ну, как магу-практику платье может не подойти?! Что, бытовую магию кто-то отменил?! И что может моя начальница директрисе сделать, визгом своим оглушить?! Да крестная ее одной левой уделает! Как это Валерьян меня не узнает?! Растеряется, я помогу, в крайнем случае, монетку с его профилем покажу. Не дурак, сообразит. А что касается этой девицы, то королевич ей цену знает. И красота здесь совершенно не причем. Так-то! И самое главное: я иду на бал! Настроение сразу улучшилось, и я вскочила с кровати.
У директрисы я появилась через час, предварительно связавшись с ней по шару.
– Да уж, – скептически оглядела меня крестная. – Что, ночью плохо спала?
Я смущенно развела руками.
– Ерунда какая-то снилась, – покаялась я.
– Неудивительно, у тебя же сегодня такой ответственный день, – улыбнулась Шумская. – Мы вот как сделаем. Я тебя усыплю на пару часов. Ты хорошенько отдохнешь, потом с гардеробом разберемся, и планы уточним. Хорошо?
Я с сомнением пожала плечами.
– Да, не переживай ты, разбужу вовремя, – понимающе успокоила меня наставница. – Все под контролем. Ложись, – указала она на большой кожаный диван в углу кабинета.
Какой прекрасный мне снился сон! Я видела лесную поляну, освещенную солнцем, в ее центре стояла невысокая женщина, одетая в камуфляжный комбинезон. За плечами у нее торчали рукояти парных мечей, на руках – перчатки с обрезанными пальцами. Каштановая коса в четыре витка уложилась пучком на затылке. Она настороженно прислушивалась. Медленно, очень медленно она повернула голову и поглядела прямо на меня. И тут лицо ее мгновенно изменилось, маска суровой воительницы исчезла, и на меня смотрела самая любящая мама на свете. Я протянула к ней руки, и она бросилась ко мне. Мы стояли, обнявшись, чувствуя себя единым целым. Потом она нехотя отстранилась, поцеловала меня в лоб и тихонько прошептала: «У тебя все будет хорошо, девочка моя!» И вдруг исчезла. Я ждала приступа острой боли, но милосердное сознание пощадило меня, только печаль была в моем сердце, печаль и сожаление, что не она будет наряжать меня на мой первый бал.
Я проснулась. Директриса сидела в кресле напротив.
– Выспалась, соня?! – ласково улыбнулась она.
Я подтянулась и села, опираясь на спинку дивана.
– Мне мама снилась, – радостно сообщила я.
Наставница кивнула.
– Знаю, я думала о ней.
Она встала, подошла к распахнутому окну, и, стоя спиной, глухо сказала:
– Я очень любила Лису, и до сих пор не смирилась. Я так скучаю по ней, – голос магички дрогнул. – Когда она погибла, я поехала в Туран, к твоему деду. Я никогда не бывала там прежде, поэтому не могла пойти телепортом. Неделю ехала, и всю неделю ревела белугой. Я везла князю Лисины мечи. Он подарил их вместе с шаром. Подарок магу и подарок воину. Так мы и познакомились. Илларион был просто сражен горем. Он начал кричать, будто это мы, тарантцы, виноваты в том, что его дочь погибла, поскольку это мы вырастили из нее магичку. Ну, тут уж и я не сдержалась, – сконфуженно хмыкнула наставница. – Заорала, что, если бы он лучше воспитывал свою третью дочь, то все остальные были бы живы. В этот момент на него страшно было смотреть. Из его глаз на меня взглянула бездонная мука. Я даже оторопела. А он развернулся и ушел. От боли и гнева меня просто трясло. Потом я успокоилась и расспросила Старшего советника и воинов в замке. Оказывается, чертова Минерва, покидая родину, заколдовала Туран. Погрузила его в силовой стазис, и время для них застыло, на двенадцать лет. И они проспали все, и ее бесчинства в Растане, и Вторжение. Стазис спал только после ее гибели. Когда мать узнала, что натворила ее дочь, она бросилась со скалы, не в силах смотреть людям в глаза. Князь Илларион тоже был близок к этому, его остановило только отсутствие наследника и уговоры друзей. С этого момента он и начал поиски Лисы. В общем, мне пришлось извиняться. Стыдно было ужасно. Я пришла к нему с поникшей головой, мямлила что-то, а он вдруг обнял меня и попросил рассказать о тебе. Сама понимаешь, все эти годы он ждал встречи с тобой. Меня расспрашивал, успехами твоими интересовался. Он очень любит тебя, девочка. Да, самое главное. Я сегодня утром была у него. Озвучила согласие короля Гордея и в двух словах обрисовала ситуацию, – она намекающе поиграла бровями, и я залилась краской. – Он рад, что его внучка выйдет замуж по любви. И передал тебе подарок.
Она подошла к полкам, сняла с одной из них высокую шкатулку и поманила меня движением головы. Я вскочила с дивана и подбежала к ней. Она распахнула крышку и.… Вот это да! Хрустальные башмачки! Или не хрустальные?! Я ошеломленно переводила взгляд с ларца на директрису и обратно.
– Ты правильно догадалась, – заверила Полина Харитоновна. – Туран издавна считается жутким захолустьем, но мастера там всегда были одними из лучших, некоторые даже покруче гномов. Это произведение ювелирного искусства, иначе и не скажешь, из княжеской сокровищницы. Весь мир почему-то считает, что Черная Королева в первую очередь выгребла закрома Турана, а потом уже принялась за Растан. Поверь мне, я была в святая святых, Минерва не взяла оттуда ничего, ни мешочка алмазной пыли, ни скола с фамильного камня. А этого добра там еще о-го-го, поколений на пятьдесят. Так что, ты невеста с шикарным приданным. Конечно, элита мировой магической общественности прекрасно знает: откуда берется рабочее вещество для изготовления шаров, хотя туранцы очень осмотрительно продают алмазную пыль, через посредников и подальше от дома. Она очень дорого ценится у магов-практиков. Но никто из чародеев не посмеет причинить вред маленькому, но гордому Турану. Волшебники отлично понимают, что одно слово носителя родовой крови, и все магические шары уснут. Понятно, что быть слепым и глухим не хочется никому. Вот такая ответственность, детка. Привыкай.
Я слушала рассказ наставницы и с трудом улавливала суть. Сверкающие туфельки на каблучках-шпильках приковывали все мое внимание. Я и представить себе не могла, как можно ходить в каменных туфлях.
– Ну, меряй уже, – поторопила крестная.
Я переставила туфельки на пол и несмело обула. Вот это номер! Глаза видели одно, а ноги ощущали другое. Мне было очень комфортно, как будто на мне была обувь из нежнейшей кожи. Я сделала пару шагов, придерживаясь за стол, поскольку никогда раньше не ходила на каблуках. Да в них удобно, как в тапочках. Я отпустила стол, и смело прошлась по директорскому кабинету. Его хозяйка наблюдала за мной с нежной материнской улыбкой.
– Потрясающе, правда?! – спросила она таким тоном, будто была автором этого чуда.
– Нет слов! – изумленно заверила я. – Мягкие, удобные, а на вид и не скажешь. Только они будут из-под платья сверкать.
Наставница округлила глаза.
– О! Платье! – выдохнула она.
Директриса развернулась, строго посмотрела на диван, и на нем появилось что-то светло-воздушное.
– От портнихи телепортировала, – объяснила она.
Я просто налюбоваться на себя не могла. Светло-зеленое – «оливковое», как подсказала крестная, – платье сидело на мне, как влитое. Оно не могло похвастаться слишком глубоким декольте или игривым разрезом юбки, но там, где нужно, оно все подчеркивало и обтягивало. Неужели это я?! Я приподняла подол и взглянула на свои потрясающие туфельки. И они меня не подвели, были того же оттенка, что и наряд. Интересно, я еще в состоянии удивляться или лимит уже исчерпан?!
– А теперь подарок от меня, – любуясь моим отражением, сказала Шумская и протянула бархатный чехол.
Развязав веревочки, я положила его на стол и распахнула. Так! Лимит удивления неисчерпаем! Диадема, колье и серьги. Догадались что за камни?!
– Полина Харитоновна, спасибо большое, – судорожно сглатывая, проскулила я. – Но я не уверена, что могу это принять.
– Зато я уверена, что можешь, – решительно украшая меня, заявила Шумская. – Лучшей выпускнице – лучший подарок. Тем более что эти артефакты создала я сама. Ну, кроме чисто ювелирных работ. Сколы купила на собственные деньги, хотя твой пращур даром мне их всучить пытался. Для тебя старалась, девочка, – она растроганно погладила меня по плечам.
Я смотрела, и глаз не могла отвести. Ветка ошиблась, не изумрудами стали на мне бриллианты, а хризолитами, оливково-зелеными, прямо в цвет моих глаз. Я не выдержала и, всхлипнув, бросилась наставнице на шею.
– Спасибо, крестная, – сипло шептала я, обнимая ее.
– Ну, что-то мы расклеились, – прокашлявшись, аккуратно отстранилась директриса. – Давай-ка, лучше план еще раз обсудим. Экспромт, конечно, великое дело, но с планом надежнее.
И я, сняв с себя все это сказочное великолепие, наконец, смогла адекватно воспринимать то, что говорила мне наставница.
– Итак, ты приходишь на работу к шести, и настраиваешь магический шар на графинюшек наших, – начала она инструктаж. – Записывающие сферы подготовь заранее, чтобы не путаться, для Венской ее в бежевый цвет покрась, для Чинской – в голубой. С уже записанных сфер сразу делай дубликаты, мне тоже интересно, что в кулуарах происходит, какой компромат Пульхерия наша в сейф к себе складывает. С ней только таким оружием воевать можно, на открытое противостояние она никогда не решится, все исподтишка. Закидать из-за угла грязью и выйти в белом, вот ее фишка, – сузила глаза директриса. – Противно до ужаса, но приходится тоже на уловки идти, не до лайковых перчаток, когда она такие интриги за спиной плетет. Ладно, выговорилась, совесть свою успокоила, и к делу. Я в восемь часов торжественно открываю бал, представляю гостей друг другу и танцую первый танец. Потом в середине десятого я тихонько исчезаю, захватываю из твоего дома бальный наряд и телепортируюсь в твой кабинет. Там мы тебя быстренько наряжаем и отправляем на бал, – я по старой школьной привычке подняла руку, и наставница вопросительно уставилась на меня.
– Я ни разу не была во дворце, телепортом туда уйти не смогу, – виновато пояснила я.
Крестная только рукой махнула.
– Уже продумано, – успокоила она. – Я тебе сейчас одну комнату во дворце покажу, в нее и телепортируешься. В этот момент там никого не будет. И путь из нее до бального зала объясню. Если кто по дороге встретится, скажешь: заблудилась, тебя проводят.
Она активировала шар и показала мне богато убранную гостиную, потом объяснила, как пройти. Я помялась, но все же спросила.
– А чьи это апартаменты?
Директриса пождала губы и, вздохнув, сдалась.
– Это покои Первого Советника, мужа моего. Знаю я, что отец тебе все рассказал, – проворчала она. – Только давай как-нибудь потом на эту тему поговорим, не до того нам сейчас.
У меня, в который раз уже, челюсть отвисла. Наша «Железная леди» – так мы директрису за глаза звали – смущенно просила об одолжении. Я поспешно закивала.
– Значит, попадаешь ты на бал, и все в твоих руках. Тебе-то Валерьяна показывать не надо, тебе его сердце укажет. Ну, что еще? – увидев мой расстроенный взгляд, спросила она.
– Там, на балу, будет Бригитта де Морли…– не закончила я.
Директриса брезгливо поморщилась.
– Фу! Да я знаю, что эта кошка с вечно поднятым хвостом уже прискакала. На этой девице пробы ставить негде. Маньячка сексуальная. Всех мужиков при Окменском дворе уже перепробовала, по второму кругу пошла. Если бы не папенька военачальник, все приличные дома перед ней двери бы захлопнули. Валерьян наш ей для списка был нужен, поиграла и бросила. Он, конечно, пострадал немного, все-таки первая любовь и все такое, но в себя пришел довольно быстро, Егор тогда его очень поддержал. Вот и вся история. Поверь мне, Янек, конечно, мальчик романтичный, но не дурак, и второй раз на эти грабли не встанет, – заверила она и нахмурилась. – Ребенок, перестань меня сбивать всякими глупостями. И не забудь, что тебе от кураторов лучше подальше держаться. Где-то в половине двенадцатого ты обязана вернуться, поскольку нам надо тебя обратно переодеть, и я тебе вкратце ситуацию обрисовать должна, вдруг эта мерзавка спросит. А мне на бал придется возвращаться, чтобы все увидели, как я с него официально ухожу. Все понятно? – строго осведомилась она.
Я покачала головой, и она, обреченно вздохнув, сделала приглашающий жест рукой.
– Как я из здания Тайного Приказа телепортироваться буду, там же пространство зачаровано, – недоуменно поинтересовалась я.
Наставница посмотрела на меня, как на первокурсницу.
– Фаина, как ты думаешь: кто им защиту обновляет?! – утомленно протянула она. – Так неужели я для своих лазейку не оставлю?! Все так же, как с королевским дворцом. Для своих всегда есть тайный канал. Да не волнуйся ты, все будет нормально.
Я облегченно перевела дух.
– Но, вообще, ты – молодец, варианты быстро просчитываешь, – поощрительно кивнула она. – Так, все, уже три часа, а мне еще приветственную речь репетировать. Беги домой, наряд и прочее захвати, оставишь в своей спальне, я ночью заберу. Отца не забудь предупредить, чтобы за воровку меня не принял, – хихикнула она.
Я весело послала ей воздушный поцелуй, подхватила подарки и материализовалась уже дома. Аккуратно разложив платье на кровати, и полюбовавшись еще раз на туфельки и украшения, я пошла вниз, в гостиную, где отец вчера оставил магический шар. Я хотела поблагодарить деда. И не только.
Установив шар на специальную подставку, я ласково погладила его руками. Шар тут же отозвался и показал мне просторную светлую комнату и донельзя удивленное лицо молодого горца.
– Здравствуйте, мне бы с князем Илларионом поговорить, – неловко попросила я.
Лицо парня уже приняло невозмутимое выражение.
– Приветствую тебя, Надежда Турана. Горный князь уже идет.
В этот миг дверь позади воина распахнулась, и в помещение стремительно вошел Правитель.
– Девочка моя, рад тебя видеть! – его лицо расцвело в улыбке.
– Здравствуй, дед! – просияла я. – Хочу тебе «спасибо» сказать за подарок. Это… это… просто чудо. Мне даже неловко, что ты меня так балуешь.
Его зеленые глаза лукаво блеснули.
– Захочешь приданное свое посмотреть, приходи, там много занятных вещиц имеется.
Я понимающе закивала.
– В гости заманиваешь?! – прищурилась я. – Можешь не стараться, все равно приду. Только не сегодня. Сам знаешь, у меня сегодня первый бал.
Дед хитренько на меня посмотрел.
– Мне крестная твоя все рассказала, – заговорчески подмигнул он.
Я слегка покраснела, и тут мне вдруг вспомнился один заинтриговавший меня момент.
– Дед, скажи, – я слегка помялась, – а почему тот воин, что нас встретил, ее «Великой Чародейкой» назвал? Что же она такого сотворила, чтобы в «Великие» попасть?
Илларион притворно вздохнул и признался:
– Ты, наверное, слышала, что наше с ней знакомство произошло несколько… э-э… неформально. Мы слегка отклонились от официального протокола. Я был очень расстроен гибелью твоей мамы, и, похоже, где-то несправедлив по отношению к Таранту, даже вопреки этикету позволил себе покинуть гостью…– он старательно выбирал выражения.
Я фыркнула и закатила глаза.
– Дед, ты, конечно, дипломат еще тот, но скажи мне без реверансов: что она сделала?
Он покусал нижнюю губу.
– Топнула ногой.
– И все?! – не поверила я.
– Ну, в общем, да, – усмехнулся дед. – Только при этом, две северные башни рухнули в пропасть.
Я сглотнула. Опасно, оказывается, крестную сердить. Страшна она во гневе!
– Ничего себе, – покачала я головой. – И что было дальше?
– А дальше она угрюмо смотрела минут десять, как оседает пыль, потом проворчала что-то сквозь зубы, и башни оказались на месте. Слава Богу, никто не погиб. Но мои воины прониклись. И с тех пор она стала для них Великой Чародейкой.
– Да, теперь сто раз подумаю, прежде чем ее расстраивать, – впечатлилась я.
Дед ухмыльнулся.
– Ну, уж тебе-то опасаться нечего, – заверил он. – Полина в тебе души не чает. Просто раньше должность ей не позволяла чувства свои проявлять. Я рад, что именно она тебя на первый бал собирать будет. Удачи тебе, внучка! И помни, я всегда тебя жду.
У меня, аж, горло перехватило.
– Спасибо, дед, – прошептала я. – Обязательно приду.
На том и распрощались. Я еще немного носом похлюпала и успокоилась. Было уже около четырех, когда я решилась подумать о Валерьяне. И шар не подвел.
В комнате было полно народа, как мне сначала показалось. Потом я определилась. Четверо. Королевич с братом и два молодых незнакомых парня в парадных черных мундирах.
– Ребята, поверьте, вы оказываете нам огромную услугу, – похлопывая незнакомцев по плечам, вещал Гориус. – А себе еще большую. Все девицы на балу будут от вас без ума.
Валерьян согласно кивнул, распахивая шкаф и указывая на два синих атласных костюма.
– Поменяемся одеждой, и все останутся довольны, – объяснил он. – Мы избавляемся от повышенного внимания охотниц за элитными женихами, а вы пользуетесь всеми преимуществами бала-маскарада. Если красотки наутро поймут, что обознались, к вам не может быть никаких претензий. Все были в масках, дело закрыто.
Незнакомцы переглянулись и захохотали.
– Идет! – согласился один.
– Ох, похоже, разбавим мы благородную тарантскую кровь сегодня ночью, – хихикнул второй, подставляя руку, и Валерьян хлопнул по ней ладонью.
– Главное, нам подражайте, ну там, походка, голос, – напомнил Егор.
Незнакомцы опять переглянулись.
– Ты кого учишь, смертный, мы же маги-универсалы, – заявил первый, и к комнате вдруг стало два Валерьяна и два Гориуса.
– Сильны, – уважительно хмыкнул один из Гориусов. – Тогда, может, по бокальчику вина за наше грядущее приключение.
Окменцы дружно кивнули.
– Отца не забудь предупредить, – шепнул сын Первого Советника брату.
Я выключила шар. Вот, значит, как?! Королевич-то мой, оказывается, не так прост. Такую свинку нашим девицам решил подложить. Даже двух. Любо-дорого посмотреть. А насчет «предупредить», это Егор прав. Я связалась с наставницей и рассказала ей о подмене. Крестная от души посмеялась. О, кажется, время уже к шести, пора и на работу собираться.
