Мария Викторовна Третяк
Индигирка
– Ты ж его не любишь.
Молчание и дальний гул генератора. Скоро включат свет.
– Серёж, вот ты говоришь, звёзды, звёзды… Звёзды – это мухи, звёзды волшебны, космос хочешь продвигать… А я домой хочу. К маме.
– Здравствуйте. И что это такое? Мы же договорились, на каникулах мы космос посещаем, а потом уже всё остальное. Сама же жаловалась в прошлый раз, что Катя на пояс Ориона летала, Даша с родителями на Кассиопею, только ты одна дома сидела…
Наташа надула губы и отвернулась.
– Ну ладно, не обижайся. Сегодня маме позвоним.
Атмосфера чуть-чуть разрядилась. Включили свет. Звёзды заспанно зажмурились, и часть из них исчезла.
– Что я вижу…– запищал сзади чей-то противный голос (поправка: не чей-то, Ксюшин),– брат с сестрой зависли перед звёздным небом в ожидании чуда…
– Тебе не нравится – не смотри.
Ксюша закатила глаза и усмехнулась. Она всё время к нам пристаёт. Особенно ко мне. Всегда противная и колючая, как сейчас. Хотя красивая, очень…
– Подумать только,– Ксюшины глаза сверкнули, как две звёздочки в туманном скоплении Андромеды, – что космос делает с людьми? Вот ты из изобретателя и превратился в поэта…
– Замолчи. Космос никого не меняет. Что за бредовая мысль?!
– А ты меня не перебивай. Тоже мне привычку взял. Раньше у тебя только формулы на уме были и скафандр этот твой, гидрооптический…
– Гироскопический, – поправил я.
– Без разницы. Изобретал его, изобретал вместе с отцом… Копался там в своих железяках, а в итоге даже не опробовал…
– А это не твоё дело.
– … А теперь о звёздах разговариваешь. Стихи давно перестал писать?
– Да замолчи уже! Надоела!
Где-то в душе закололи звёздочки: лишнее сказал. Только бы не обиделась…
Я смотрю вперёд себя, в иллюминатор, куда-то далеко вглубь, пытаясь разгрести взглядом не то звёздные тучи, не то тревожные душевные скопления.
