Мария Хроно
Исповедь суккуба
Голос
Миры сплетаются, проникая друг в друга. Реальность расплывается, пронзенная сочащимися порталами. Страшно и томно в этом безумии. Прежние ориентиры сломаны, остается лишь голос Его, ведущий прямиком в Неизведанное.
– Следуй, следуй ко мне, следуй за мной! Через черный мир, через темный лес. Руки будут хватать тебя, жадные руки будут ласкать тебя, но разве они прекрасней меня? Злые языки будут порочить имя мое, так прими же меня. Ты считаешь, что забыл я тебя, ты не веришь, что ищу я тебя – но нет места для стыда в мире, где все умирает. Ты не слышишь, как зову я тебя – так зови же меня, из глубины утробы своей, не умолкая, вторя имя мое, в желаньи своем меня призывая.
С каждым шагом вперед ты все позади разрушаешь – но нет места жалости и сожалению. И пусть страх объемлет тебя, зов мой сильней – то что должно случиться случится. Следуй природе своей, следуй сути своей – и обретешь себя, и обретешь меня.
В сердце темного леса, пропахшего запахом смерти. Меж следов Древних, чьи тени бродят, тебя задевая, тебя пропуская, я тебя ожидаю.
Черный Человек – яркий свет Звезды, что горит в ночи.
Открой Сердце свое, ибо из него руки твои растут, о Тысячерукий! Паучиха вплетет его в паутину свою, что пронзает миры повсеместно. Ты в них вплетен, ты с ними соединен и это начало пути, что длиною в вечность – через границы в поисках граней.
Так зови же – из нутра своего, голосом голода своего, голосом страсти своей и любви безразмерной. Я желаю тебя, я желаю себя – обрести себя. И сердце мое горит пламенем желаний моих в паутине миров.
Так пробуждаюсь Я – узнаешь ли меня через столько миров и воплощений?
––
Мы рождены от наслаждений, мы сотканы из наслажденья. Тело наше создано для удовольствий, Дух наш создан для удовольствий. Так следуй же за мной, следуй в меня, через меня – на Другую сторону я твой верный проводник. Желания твои, соки жизни твои за удовольствие, за дороги, что открою тебе в себе.
Ведь таков договор между нами и людьми.
Так желай же меня, так взывай же мне – и не будешь ты больше пленником иллюзорных стен. Призови же меня – и обретешь свободу, но лишь не от меня.
Ведь таков договор между нами и людьми.
Следуй за мной, следуй в меня! Ведь я – портал в лабиринт Нахемот. И тот, кто соединится со мной, будет ей благословлен. Ведь я – отрождаю детей ее в мир людей, ведь я проводник по паутине ее – через миры, через иные пространства. Следуй за мной, следуй в меня – бесчисленное множество раз, сотнями разных дорог и путей.
Ведь таков договор между нами и людьми.
––
О Богиня – нити твои оплетают тело мое, нити мои покрывают миры. Я зову и желаю – так иди же ко мне, Человек; так приди же ко мне, Зверь, ведь создана я дабы освободить тебя из клетки.
Есть трехчастная молитва: следуй за мной – Искушение, следуй в меня – Соединение, следуй через меня – Пробуждение. Так поклонись же мне так, как я поклоняюсь тебе. Будь благословен Господин мой, ибо я – Госпожа твоя.
Две змеи
Две змеи оплетают мое тело – в кровавой схватке, в страстном соединении, сжимая до боли в своей неистовой пляске разрывая на части. Ломая мне кости и собирая вновь – раз за разом. Чтобы вновь я не была прежней. Нет ни минуты покоя в пылких объятиях Жизни, нет ничего неизбежней холодного касания Смерти. Эрос и Танатос борются за мою тело, и однажды один из них победит…
Прежняя жизнь рассыпается. Разрушаясь, я оживаю. Но кто победит в этой предреченной борьбе? Это вопрос одного лишь времени. Две змеи страстно терзают друг друга, две змеи с упоением ласкают, пожирают друг друга. И мне уже не распутать этот клубок. Разрушай – шепчут они мне на ухо, созидай – искушают они меня.
Древо Жизни, растущее из гниющей плоти Смерти, плодоносит сладкими плодами боли. Всё оно – сплошь искушение, одурманивающее ароматом желаний. Мы же, им ослепленные, жадно припадаем к сокам его, выливая галлонами, чтобы затем трястись над последними каплями.
Я же – потомок Жизни, я же – потомок Смерти, дар и жертва от Жизни Смерти. Плод их бессмертной Любви, следствие их вечной Войны.
Муки наслаждения
Остановись, задержись в мгновении до пика – и мгновение продлится часами. Поглощая тебя, наполняя тебя, делая тебя одержимым. Тело твое изойдет от истомы, изнывая от боли того наслаждения.
Безвозвратно тонешь в аду своего удовольствия, раздираемый муками своего упоения – не в силах его оборвать, прекратить, не в силах от него оторваться.
Все есть стремление к удовольствию, даже в муках есть свое наслаждение. Соединяясь с Другим – отдаешься и вбираешь всецелостно, неукротимо. Каждой клеточкой своего тела, каждой вибрацией своего бессмертного Духа ты припадаешь к миру во всех его гранях, словно к Возлюбленному. Отдаешься и принимаешь всем телом и душою каждое мгновение, каждую крупицу – Землю, Огонь, Воздух и Воду. И весь мир распластался в объятиях моих. Мир мой – Возлюбленный мой, Бог мой – Возлюбленный мой. А Возлюбленный мой Другой – живое воплощение Бога.
Химера
У меня нет ничего и зовут меня Никто.
И потому я могу просочиться в лабиринты её и стать в них всем.
Не ломай, не уламывай Другого – обнажись и через Смерть войди в Систему, где всё едино, где все едины. Где я – есть Другой, где я – сотни, миллионы, миллиарды Других и где нет Я. Собой в другом, себя лишившись, соверши то, чего так желаешь. Сбрось одежды – дальше вход лишь беззащитным, дальше вход лишь обнаженным в паутину ее.
Поднимись ниже и ты увидишь Химеру, перетекающую формами, с множеством голов. И одна из – твоя. Вот он – твой Бог. Формы друг друга терзают, формы друг друга лобзают, формы друг друга не понимают. И даже не знают, что они – одно.
Потеряв себя, свою голову – умерев и истлев, переваренный в желудке Химеры ты будешь жить вечно. Ведь она отрастит еще миллиарды голов.
Ведь Она и есть Смерть и вечная Жизнь.
Эра Водолея
Бог обезумел и нет ему дела до наших желаний и мечт. Бог убьёт нас всех. Кружится в танце своего разрушительного экстаза, а мы – его тело танцуем вместе с ним, вне зависимости хотим того или не хотим.
Мы ищем виновных, мы ищем правых, мы ищем неправых. Столь упорно не замечая его танца, но ослепленные его Божественным ликом, его безжалостной страстью один за другим обращаемся в пепел. Бог – нас сотворивший, Бог, созданный нами, Бог кидает нас в стену отсутствия нашей веры, и мы – переломанные, бесформенной массой стекаем вниз.
Да здравствует новый мир – здесь больше не нужно тело, оно лишь сокращает пределы. Бог выпотрошит твоё тело, Бог вырвет тебя из тела. И ты очнешься в гигантской Вселенной, которую прежде не видел, не знал.
Тёмные прекрасные твари, заливаясь смехом, лезут через трещины мироздания. Они уже здесь, они прямо тут, а значит наша капсула скоро треснет. Не живой, и не мертвый – ты просто есть, ты просто будешь. Протяни тварям руку – ведь теперь ты один из них, ведь теперь наши миры едины.
Да здравствует новый мир. Здесь Смерть – единственный выход, здесь Смерть – неизбежность, здесь Смерть – лишь начало, здесь Жизнь лишь иллюзия.
Смерть уже здесь, а значит Портал открыт. Да здравствует новый мир.
Зверь
Время лишь заставляет нас забыть о вечности. Жизнь предает нас забвению, смерть возвращает нам память.
Беги же, Бессмертный, ибо гонятся за тобой по пятам. Из жизни в смерть, из смерти в жизнь, меняя лица как маски, через пространство и время. Не вспоминай – и может Они пройдут мимо, вспомни все – и беги прочь!
Они найдут тебя – по запаху Чистоты твоей, по запаху крови твоей – что с древних времен течет из истока, в котором все начиналось. Они узнают тебя по несмываемой метке твоей на челе твоем. И желая испить крови твоей, и желая твой дух вкусить они последуют за тобой, они отыщут детей твоих.
Я помню тебя с Другой Стороны, где мы вышли из бездонного океана Матери нашей. Не желай здесь найти меня, не желай меня здесь обрести, ведь я здесь, чтобы заставить тебя вспомнить все. И наступит день, когда ты проклянешь меня, ведь я миру тебя открываю, ведь я тебя пробуждаю. Зверю не скрыться на просторах Вселенной, Зверь призван воплотить свою Силу. И не вкусить тебе покоя.
Беги же Бессмертный, мир поступью своей освещая.
Из Жизни в Смерть, из Смерти в Жизнь.
Остара. Колесо Года
Плодится, размножается, распространяется- неудержимо разливается Жизнь. Покрывая цветами землю, впитавшую соль наших пролитых слез, землю, что скроет в своей черноте наши белоснежные кости. Глухо, безразлично к нашим страданиям, к нашим терзаниям, к нашим сомнениям жизнь продолжает свой круговорот в паре со смертью.
Жизнь, что пронизывает нас, жизнь что затуманивает рассудок. Мы тонем в наслаждениях ее, мы тонем в страхах своих, мы изнутри разодраны страстями ее – и будет так пока последнюю каплю крови в нас не заменят металлической шестерёнкой.
Не стремись понять законы людей – они преходящи. А войдешь в ритм природы – обретешь власть над всем, что наполнено биением жизни. Вдох, выдох, рождение – смерть. Через пульс мы зачинаемся, через пульс рождаемся, живем и зачинаем жизнь.
Ритм биения сердца, ток крови по сосудам твоим, пульс открывающий тебе наслажденье – вот и вся магия.
Так слушай же пульс, так поймай же ритм.
Акт безграничной Любви
Ванильные потуги людей – слишком скучно и пресно. Истинные ценители предпочитают жестко отдаться жизни, с остервенением насаживаясь на ее ледяной и гигантский член. Прыгай же на нем как заведенная игрушка – марионетка, как продажная шлюха и возможно тебя оросит скупым потоком благоденствия из рога ее изобилия. Стремись к гармонии, держи равновесие – а не то сам же обратишь свои кишки в кровавое месиво, безразлично холодным органом перемешанные.
Мои Боги – Фаллос и Мать Паучиха, и они сожрут нас всех. Упивайся же, обливайся же вином собственной и чужой крови. Ловя ритм разрушения, познавай откровение созидания. В танце цикличном стирай себя до изнеможения, очищаясь до самых белых костей. Из тщедушного тела изрыгай литры черной жижи до тех пор, пока сам не утонешь в собственной грязи.
Быстрей, выше, сильнее – нет ничего чувственнее, нет ничего прекраснее этого Акта безграничной Любви. Отдайся же ему полностью – есть ли смысл беречь себя для могилы.
И напоследок на самое сладкое – Смерть станет Оргазмом твоим.
Вечный странник
Половину в себе я оживляю, половину в себе я убиваю.
Чёрный образ в ночи заставляет меня вспомнить о корнях, что растут из Тьмы.
Забирает меня, заманивает в мир подлунный мёртвых Теней. Брат мой, Возлюбленный мой, с тобой я возвращаюсь домой. Домой, о котором мне память стирали, домой которым меня столь усердно пугали.
На земле дух мой прежде бесплотный оброс мясом и кожей. Я впитала солнце через эту кожу, наполняясь жизнью, смехом и светом. Обретя здесь друзей, я пропахла людьми.
Брат мой, Возлюбленный мой, теперь я помню тебя, но мне не быть снова прежней.
Я не боюсь тебя боле, теперь я боюсь за тебя, что окажусь для тебя слишком тёплой, что окажусь для тебя слишком громкой. Ведь по сосудам моим течёт теперь горячая кровь, а не чёрная ледяная жижа. Окруженная людьми, я боюсь разочаровать тебя. Страстно желая тебя, я боюсь сжечь тебя. Рождённая Луной, я была вскормлена Солнцем.
Половину себя я убиваю, половину себя я оживляю. Вечный странник между мирами, и везде иной – суть моего одиночества.
Брат мой, Возлюбленный мой.
Близнецы
Во мраке Хаоса сокрыт солнечный мир иллюзорный. Подними глаза – и ты увидишь лишь космос бездонный. Спираль Бытия вертится вокруг себя – отрождая, поглощая, созидая и стирая.
Между тобою и мною стена, но я вижу тебя. Соединенные пуповиной, в едином движении, в одном устремлении чертим круги, открывая двери в миры, что всегда были едины. В жизнь мою мир просачивается черный, в жизнь мою просыпаются Звезды.
Я опираюсь на тебя, пока ты держишься за меня. Слияние в созидании – и пуповина в мир врастает сосудами, паутиной продолжая тебя и меня.
Заливая мир иллюзий краской черной, мы рисуем на стенах звезды – как надежду, как воспоминание. Обретая память, я погружаюсь в изначальную тьму. Обретая память, я начинаю видеть сквозь тьму.
Бог плачет кровавыми слезами, семенем жизни своей орошая. Бог плачет кровавыми глазами – мир, созидаемый собой заполняя – через меня, через тебя.
Бог разделился на нас, Бог воплотился в нас, Бог нас растворит в себе и друг в друге.
Нас ничто не спасет – нас уже нет.
Нас никто не спасет – нас еще нет.
Мы есть всегда.
Мы обречены.
Гниль
Два стража держат меня. Они знают о слабости моей, они попрекают меня несовершенством моим. С презрением отталкивая от себя, вновь притягивают меня, дабы не отпустить никогда. Но я не достанусь им – мне не стать такой как они говорят. Но я уже такая как внутри они хотят – дабы попрекать меня. Но я не достанусь им – брошусь прочь от них в пропасть. Ведь они питали меня, ведь они берегли меня – для себя, а теперь я лечу в бескрайнюю бездну, полагаясь лишь на себя. Ведь я безнадежна.
Мужчины пытаются поймать меня. Женщины нещадно поливают их грязью. В страхе я стерилизую себя, ведь это не мой война и не желаю в ней принимать участие. И однажды это может убить меня. Я не с вами, я не одна из вас – бережно сохраняя надежду я исцеляю себя, возвращая право на созидание.
Так прими же меня пропасть – обернись ко мне зубастой пастью своих каменистых шипов. Так прими же меня пропасть – ибо нет во мне ничего кроме пустоты. Все что делаю я – пустота, все что во мне – пустоты безбрежные дали. Я иду по земле, не оставляя следов, прямиков в бездну пасти твоей. Так зачем же оттягивать встречу? Ведь я безнадежна.
Теплые руки не согревают окоченевшие трупы, а любовь не спасает от смерти. Я зажгла огонь, а значит могу теперь выгореть. Ведь я безнадежна.
Так прими же меня пропасть – растерзай меня острыми зубьями, разбей по косточкам, окропись моей кровью, умойся. Ведь я безнадежна.
Но воскресишь ли ты меня? Дашь ли мне со дна твоего прорасти – вверх, прямиком к далекому Солнцу?
Черный человек, черный человек уже здесь. И я чувствую его дыхание, пропахшее смертью. Вижу истертые кости его, что проглядывают меж ошметками чернеющей мантии. И он говорит мне, – Смотри. Смотри, глаз не отводи. Ведь я и есть истина.
Ведь я – бескрайнее чёрное море, в которое все реки впадают. Посмотри мне в лицо, дитя, и может за маской страха и смерти ты увидишь нечто иное – там, где за гниющей плотью пробивается новая жизнь, впитывая мои соки.
Полюби же меня, прими – и увидишь, как через белые кости мои, как на разложившимся мясе моем прорастают ростки новой весны.
Не отводя взгляда
Звук шагов твоих в хрипе предсмертном, звук шагов твоих в похоронных колоколах, звук шагов твоих в грохоте взрывов и свисте пуль, звук шагов твоих в траурном плаче. Запах твой – в запахе мертвых тел, разложения, гнили, в банках с формалином.
Так почему я люблю тебя?
Почему ты приходишь ко мне – во сне, черной тенью, белым мигающим контуром? Присылаешь ко мне слуг своих, что вниз тащат меня, что глядят на меня из щелей и углов по ночам, когда город спит?
Их шаги я во сне в коридоре услышу. Когда – нибудь они придут ко мне, когда – нибудь они придут ко мне, они пришли ко мне. Вползая ко мне в комнату, стаскивают меня с кроватью и уносят вниз. Бросают на меня алчущие взгляды, хватают меня руками, меня желая. И я начинаю желать их взглядов, начинаю желать их касаний. Они бы давно поглотили меня – если бы не ты, если бы не я.
Они надевают на меня острую обувь, что пронзает мои ноги шипами и говорят мне, – Иди!
Они надевают на меня тяжеленую корону, что пригибает меня вниз к земле и говорят мне, – Иди!
– Ты должна быть достойной, ты должна быть достойна, ты должна уметь смотреть в глаза, не отводя взгляда.
– Люди готовили тебя для самих себя, для любви, для работы, семьи, для всеобщего блага и злата. Мы готовили тебя для него, мы готовили тебя ему, мы готовили тебя самой себе.
Так смотри на его лицо – когда он умирает, когда он истлевает, когда он рождается и оживает. Так смотри на его лицо – прекраснейший облик. Так смотри на его лицо – гниющую массу омерзения. Смотри и не отводи взгляда, ведь это и есть Настоящее!
Тот, кто испил из подземного источника не насытит жажду ничем иным и вновь под землю вернется.
Мы ожидали тебя, мы воспитали тебя – для него, для самой себя.
