Мария Берестова
Под Вифлеемской звездой
Совсем чуточку.
Тяжко вздохнув, Се-Крер поглядел на свои покрасневшие от нагрузки пальцы и ухватился за край ещё раз, и ещё раз приподнял – Кая сдвинула шифоньер ещё немножко.
Пыхтя и ругаясь, они, наконец, отодвинули препятствие на достаточное расстояние, чтобы заглянуть за него, освещая получившуюся щель канделябром.
У обоих одновременно вырвался из груди торжествующий крик: за шифоньером в самом деле обнаружилась дверь!
Более того, им несказанно повезло: её проём был как раз с их стороны, и открывалась она туда, наружу!
– Вот это да! – потрясённо выдохнул Се-Крер и сунул канделябр подруге со словами: – Посвети-ка!
Сам же он принялся ощупывать дверь в попытках понять, где у неё замок.
К его восторгу и торжеству дверь не была заперта, и легко поддалась под его нажимом, открываясь внутрь таинственной комнаты!
– Ничего себе! – обрадовался Се-Крер и ужом просочился в получившуюся щель.
Державшая канделябр Кая чуть не расплакалась.
Они с таким трудом двигали этот проклятый шифоньер, что щель получилась совсем узкой. А она – на ней же было совсем взрослое платье! С кринолином!
Она никогда не сможет протиснуться в эту щель, и кринолин снять сама тоже не сможет!
От досады и огорчения Кая всё же разревелась.
– Льдинка, ты где там?.. – раздалось из темноты таинственной комнаты.
У неё не хватило сил ответить; ей было слишком обидно и больно, что приключение для неё закончилось, потому что её платье – такое роскошное и нарядное – не позволит ей пройти дальше.
– Льдинка?.. – удивившись отсутствию ответа, Се-Крер протиснулся обратно и обнаружил плачущую подружку. С первого взгляда он понял, в чём проблема – платье и впрямь было огромным и широким.
– Ну, нашла, из-за чего реветь! – досадливо воскликнул он, лихорадочно пытаясь понять, как ей теперь помочь. – Он у тебя складывается?..
– Наверно, – хныкнула Кая, погрузившаяся в совсем уж глубокие дебри отчаяния.
– Дай посмотрю! – Се-Крер решительно опустился на пол, ловко забрался руками под юбки, ухватился за нижнее кольцо кринолина и принялся его приподнимать.
Дело оказалось выполнимым, и скоро он ухватился за второе кольцо, и принялся поднимать дальше оба.
Кая оглянуться не успела, как он совсем задрал ей юбки, складывая кринолин вверх, а после – развернул его боком.
– Держи давай!.. – раздражённо пропыхтел он, пытаясь удержать все кольца, не порвать юбки, не врезать ей по носу её же кринолином и не завалиться, потеряв равновесие.
Кая растерянно перехватила кольца одной рукой, путаясь в складках ткани.
– Боже, у тебя и чулки рождественские? – вдруг рассмеялся Се-Крер, выпутавшись из-под юбок и обнаружив, что, в самом деле, её детские худые ножки облегает тёмно-синее полотно с вкраплениями золотых звёзд.
– Канделябр у меня забери, пока я себя не подожгла! – буркнула из-за завесы кринолина и юбок Кая.
Чулки ей очень нравились. И она не видела в их расцветке ровным счётом ничего смешного. И к платью же изумительно идут!
Се-Крер бодро забрал канделябр, поставил его на пол и принялся активно проталкивать Каю в щель за шифоньером.
Сперва получалось не очень, потому что кринолин всё равно продолжал мешаться, но не придумали ещё в мире такой кринолин, чтобы он мог остановить разогнавшегося Се-Крера!
Принцесса была успешно выпихнута, канделябр забран, и сам парень отправился за подружкой.
Она, пофыркивая, пыталась привести в порядок своё платье, что ей не очень-то удавалось, потому что часть юбок неудачно запуталась между кольцами кринолина. Пробормотав что-то ругательное, Се-Крер опять отставил канделябр и принялся помогать.
На всё про всё им потребовалось минут пять: наряд оказался крайне несговорчивым.
Наконец, они смогли оглядеться и разобрать, куда же их занесло.
Комната была тёмной, пыльной, явно заброшенной – и совсем не напоминала жилые покои. Не было ни кровати, ни софы, зато шкафов и рабочих столов водилось в изобилии. Шкафы, очевидно, когда-то содержали книги, но теперь были разочаровывающе пусты. Зато там и сям виднелись предметы и инструменты непонятного назначения.
«Пыточная?! Посреди жилой части дворца?!» – подумал Се-Крер.
«Алхимическая лаборатория?! В нашем дворце?!» – удивилась Кая.
Конечно же, захотелось посмотреть всё это поближе, и подростки, охваченные священным трепетом, двинулись к первому столу, где стояло что-то невероятное и прекрасное.
В самом центре этого прекрасного находился голубой шар. Вокруг него же в изобилии были накручены золотисто блестящие в свете огня окружности из какого-то металла. Окружностей было много, на части из них виднелись какие-то объёмные элементы, некоторые несли чёткую разметку, на иных в непонятном порядке выстраивались буквы и цифры.
Это была армиллярная сфера – инструмент, необходимый для определения координат небесных светил. Однако ни Кая, ни Се-Крер не занимались астрономией, поэтому впервые видели такую удивительную вещь.
«Должно быть, ею ломают пальцы и руки», – предположил Се-Крер, начиная раздумывать, как бы аккуратнее увести подружку от всех этих шокирующих и смертоносных предметов.
«Это, наверно, для поисков философского камня!» – в восторге подумала Кая, которую отчаянно интересовали все эти магические науки именно потому, что они были категорически запрещены, что, конечно, придавало им в её глазах романтичный флёр.
– Какая красивая!.. – восхищённо воскликнула Кая и тронула одно из блестящих колец пальчиком.
То чуть тронулось с места, но тут же застряло: инструментом давно не пользовались, и в подвижные элементы конструкции набилось море пыли.
– С ума сошла?! – раздражённо шикнул Се-Крер и припугнул: – Без пальцев останешься!
Однако, вопреки высказанной угрозе, он тоже не удержался и тронул одно из колец пальцем. То тоже не особо поддалось, и он успокоился: чем бы ни был этот инструмент – он, кажется, уже не опасен.
Независимо фыркнув и передёрнув плечами, Кая двинулась дальше. Теперь внимание её привлёк остановившийся хронометр: он настолько подходил к нынешнему рождественскому оформлению дворца, что ей даже подумалось, что его принесли сюда только что! Стрелки, украшенные миниатюрными солнцем и луной, звёздочки на месте цифр на фоне лазурной эмали!
– Вот это да! – у Се-Крера загорелись глаза при виде такой диковинки, и он тут же схватил хронометр и принялся искать, где у него завод. К сожалению, для доступа к оному требовался специальный ключ – которого в обозримом пространстве не наблюдалось.
В попытках помочь другу Кая стала перебирать ящики ближайшего стола – в основном пустые. Наконец, в одном из них обнаружились какие-то листки – Кая с досады хотела было захлопнуть ящичек, но Се-Крер, отложив хронометр, полез смотреть, что там за находка.
К разочарованию ребят, все листы содержали какие-то невнятные и скучные расчёты: ни Кая, ни даже Се-Крер не смогли в них ничего разобрать.
Однако следующая находка заставила их сердца замереть от восторга: в углу, куда ранее не доходил отблеск свечей, они обнаружили винтовую лестницу, ведущую вверх!
– Боже праведный!.. – прижала ладошку ко рту Кая, понимая, что приключение обещает быть даже более удивительным, чем ей мечталось. Мало того, что они нашли тайную заброшенную комнату! Так тут ещё и тайный ход!
– Ничего себе!.. – разделил её восторг Се-Крер, который чувствовал себя теперь отважным первооткрывателем новых земель.
Переглянувшись и обнаружив на лицах друг друга улыбки до ушей, они сделали первый шаг к лестнице…
– Увлекательные у тебя сны, Кайалерейни, как я посмотрю, – раздался за их спинами глубокий и спокойный голос.
Голос короля!
Обменявшись паническими взглядами, застигнутая на горячем парочка обернулась.
Король стоял у распахнутой двери – и как они только могли не услышать, как двигали шифоньер! – и смотрел на них сердито и мрачно.
