bannerbannerbanner
полная версияОгненная буря в стакане

Марина Павельева
Огненная буря в стакане

Полная версия

«Значит, с молниями пролет, – подумала Анька. – Ну и что дальше? Так и буду стоять как дура с вытянутыми руками словно зомби. Я заберу твою душу, у-уу», – ей представилась картинка, как она в роли полуночного мертвеца ковыляет за убегающим от нее мужиком в шапке и сверкает вытаращенными глазами, и чуть не засмеялась. А ведь сейчас совсем не до смеха. Руки начали уставать и постепенно опускаться, а лианы все вились и тянулись к ней. Одна даже чуть не уцепилась за правую щиколотку, но Анька вовремя придавила ее ногой.

И тут подсказка выплыла из подсознания. Растения живые, пока связаны с корнями, ведь не зря сорняки вырывают вместе с ними. Прополка лука точно помогла. Что ж она сразу-то не сообразила? Наверное, потому что редко упражняется на огороде. Подумала – надо маме чаще помогать. Да, пожалуй. Поняв это, Анька решила попробовать оторвать лианы от земли. А что для этого нужно? Конечно, торнадо! А уж его она делать умеет.

Анька стала закручивать потоки ветра около забора, и сразу же возник небольшой ураган, а вслед за ним и торнадо, который, захватывая все вокруг в свой водоворот, стал подниматься вверх. Наиболее длинные лианы засосало сразу, закрутило, и они действительно стали отрываться, падая вниз мертвыми кусками зеленых канатов. «Так вам и надо, – удовлетворенно хмыкнула Анька, глядя на увеличивающуюся кучу листьев у тети Таниного забора и считая, что победа не за горами. – Не фиг со мной связываться».

Однако, увлекшись войной с хмелем, она упустила из виду главного зачинщика боевых действий – мужика, по всей видимости обладавшего какой-то магией. Наверное, именно об этом совсем недавно говорила ей ворожея. Явно магия налицо. Ни один обычный садовод, пусть он хоть трижды или четырежды специалист в огородном деле, не может управлять растениями. И только тут Анька подумала о нем.

А ведь мужик что-то говорил про Велеса. Это тоже какой-то славянский бог, насколько она помнит. И кто он? Тут память ничего не подсказала. Но бог точно связан с природой. А раз существует талисман Стрибога, то вполне может существовать и талисман Велеса. Или амулет.

Она решила повернуться к мужику и посмотреть, как он управляет лианами. Ведь она почти с ними справилась и пора показать, кто тут самый крутой. И вот эта переоценка самой себя сыграла с Анькой злую шутку. Думая, что соперник все еще стоит на дороге, она повернулась направо, одновременно удерживая торнадо у забора… «Ну, как так, Аня? Вечно ты забываешь о флангах» – подумала она в тот момент, когда падала от удара по голове.

Ее тут же пригвоздило зеленой массой к земле, опутав руки и ноги. Затем сгустками серых облаков рухнул торнадо и, прокатившись по земле белым туманом, растворился в темноте. Она увидела это остатками сознания. А через секунду темная мгла небытия поглотила ее…

– Аня, Аня, доча, – услышала Анька мамин голос, приходя в себя.

Она чувствовала, что ее трясли, и от этого голова болела сильнее. Анька, не открывая глаз, медленно потянулась к больному месту и обнаружила там приличную шишку. Потерла ее и сморщилась. Поднесла руку к глазам, приоткрывая один, и убедилась, что крови нет. Значит, черепушка цела. «Вот сволочь, – подумала. – Успел-таки шандарахнуть».

– Жива! – радостно воскликнул папа и, увидев, как Анька открыла глаза, дополнил. – Ты нас так напугала.

Анька огляделась. Над головой потолок домика, а она, похоже, лежит на топчане зимней кухни. Как она здесь оказалась? И цела ли? Она в испуге завертела головой, подвигала ногами и руками. Вроде все шевелится. Затем спросила, пытаясь подняться:

– Пап, а что случилось?

– Лежи, лежи, – мама придержала ее за плечи. – Мы сами не знаем. Хорошо, что папа вовремя вышел.

История, которую рассказали родители, оказалась довольно простой. Минут через двадцать они спохватились, что доча до сих пор не вернулась, и забеспокоились. Ведь прощаться столько времени с друзьями не было смысла, тем более те домой торопились. Решили, что она сидит во дворе на лавочке, и папа пошел звать ее домой. Поздно уже и спать пора. Но Аньки там не оказалось. Тогда родитель вышел за ворота и, увидев, что и там пусто, а машины Добровых след простыл, стал ее кричать. Но никто не отозвался. Только темный силуэт мелькнул вдалеке. Папа подумал, что это она возвращается, и пошел ей навстречу.

Пройдя несколько шагов, он понял, что человек идет не к нему, а наоборот. И оказалось, что это какой-то мужик. Конечно, папа догонять его не стал, хотя и посветил ему вслед своим мощным фонарем-прожектором, чтобы разглядеть. Но неизвестный уже куда-то свернул. А когда папа поворачивал домой, то услышал, как кто-то застонал. Он пошел на голос и нашел Аньку, лежавшую у соседнего забора, засыпанную листьями хмеля, который почему-то валялся на земле. Вытащил ее и принес домой. Вот теперь им интересно, что случилось.

– Понятно, – пробормотала Анька.

По всему выходило, что папа ничего не видел, и теперь ей надо как-то все объяснить. Причем реально правдоподобно. А тут еще голова раскалывается. Но обдумав ситуацию, у Аньки тут же получилось более-менее нормальное объяснение. Сказался долгий опыт вранья, вернее фантазерства, которое она очень любила в детстве. Она сочиняла такое, что ребятишки, слушавшие ее, верили в эти сказки, как будто они происходили на самом деле. И только взрослые пытались всячески ее разоблачить. Но она никогда не сдавалась, мгновенно придумывая ответы на их вопросы.

Анька на всю жизнь запомнила один такой случай, после которого, кстати, она стала врать более изощренно.

В классе во втором они с ребятами сидели после обеда в саду у подружки Маринки и рассказывали друг другу страшные истории. Вернее, рассказывала Маринка, она была старше всех на год и знала больше остальных. Ну, как она говорила. Особенно она любила пугать мелюзгу сказками про черную руку, красную даму и еще какими-то ужасами, когда внезапно ночью в квартире появляется черная рука и хватает несчастного, утаскивая с собой неизвестно куда. Так, мол, дети и пропадают.

Сказка была не первой свежести, но все внимание было приковано к Маринке. И чтобы его отобрать, Анька придумала свою. Не сказку. Как будто это было на самом деле. Так ведь намного страшнее. Врушка сказала как бы невзначай, что около ее дома нашли такую черную руку. И все внимание, конечно, перекочевало к Аньке. Ребятишки стали спрашивать, как это и что это. А Анька тут же начала сочинять подробности, приплетая когда-то услышанные легенды. Все так ахали и галдели, что всполошилась мама Маринки и пришла узнать, в чем дело. Поняв, о чем детишки болтают, с ехидством спросила сочинительницу:

– Прямо-таки отрубленная черная рука?

Почувствовав в ее вопросе опасность разоблачения (ну какие могут быть черные руки в глубинке России?), Анька смекнула, что завралась, и стала выкручиваться:

– Не черная, а в черной перчатке.

– Таки отрубленная? – снова задала коварный вопрос Маринкина мама.

– Да нет, – грустно сказала Анька, понимая, что теперь отмазаться не получится. Ведь если бы так было на самом деле, то местное население точно об этом знало и детей одних гулять не отпускало. Понятно, что можно наврать ровесникам, не наврешь взрослым, но ответ у нее был. – Да отрубленная. Только от куклы, от большой такой, – и посетовала. – Зачем выбросили, не понятно.

– А-аа, – хмыкнула тетка, а Анька быстро засобиралась домой.

– Ой, меня мама ждет, до свидания…

Так что выкручиваться Анька умела. Сколько с тех пор времени прошло? То-то и оно. И все это время она оттачивала свой талант. Так что придумать правдивую историю не составило труда. Из ее уст прозвучало следующее.

Проводив друзей, она решила немного прогуляться, свежим воздухом подышать, потому как смородиновое вино бодрило и спать не хотелось. Но далеко не ушла, так как стала замерзать, ведь куртку-то она не надела. Поэтому повернула к дому. Но проходя мимо участка тети Тани, услышала какой-то шум, а потом увидела мужика, пытавшегося залезть на забор в том месте, где рос хмель. Анька, конечно, не испугалась и закричала на него. Чего, мол, вы делаете, я сейчас папу позову.

Мужик сначала опешил, потому как не ожидал, что так поздно кто-то будет тут ходить, а потом стал извиняться. Мол, не хотел никуда лезть, а только собирался хмель оборвать, так как тот лезет на дорогу и мешает проезду. А еще царапается по машине, а она у него новая, дорогая, и ему надоело жаться к другой стороне, чтобы проехать. Вот и решил немного кусты подравнять. Но Аньке это не понравилось, видимо хмель ударил ей в голову. Нет, не тот хмель, который рос у забора, а градус смородинового вина. И она стала мужика песочить. Типа так не делается, самовольничать нельзя, а надо было к тете Тане придти и попросить ее прибраться.

Но тот видимо тоже был навеселе, так что нашла коса на камень. Они стали ругаться, и она захотела прогнать мужика, схватив его за рукав, но споткнулась и ударилась головой о забор. Больше ничего не помнит. Наверное, мужик с перепуга убежал, вот его и видел папа. Ну, а кучи хмеля на земле – работа гада, который успел часть лиан ободрать.

Вот так лихо Анька описала события ночи, превратив их в обычное происшествие. А иначе как объяснить кучу листьев у забора? Ну не торнадо же. Анька усмехнулась про себя, видя, как родители согласно кивают головами. У них даже тени сомнения не зародилось. Значит, завтра все соседи будут знать, как Анька самоотверженно защищала соседский хмель. Хотя, если честно, он действительно там многим мешал. Но мама представит все в нужном свете. Ведь дело не в хмеле, а в дружбе соседей, защищающих друг друга от вандалов. Так что ее доча во всем молодец.

Затем Анька, наскоро перекусив остатками ужина и сказав «спокойной ночи» залезла на второй этаж и растянулась на постели. Но заснуть не могла. В голове раз за разом прокручивались детали «битвы у забора», как она назвала встречу с колдуном. В конечном итоге она пришла к выводу, что сделала все правильно. Единственное – фигово, что пропустила удар.

 

– Да, да, фигово, – подтвердил скрипучий голос в голове.

– Блин! – чуть не закричала Анька. – Ты-то где был? Меня чуть не убили.

– Не убили же, – как-то совсем тихо произнес душа талисмана.

– А почему ты мне не помогал? – снова возмутилась она.

– А сама-то? Ни разу обо мне не вспомнила. Значит, был не нужен. Зачем я лезть буду?

– Говорил, что просыпаешься, когда я ветер завожу. А тут молчок. Проспал что ли?

– Нет. Не проспал, – усмехнулся душа. – У меня ж автоматом работает. Пошла энергия, значит, я тут как тут. Только вот не всегда помогаю, это да. Иначе энергии вдвое больше уходит. А зачем транжирить, если ты и без меня справляешься? Я сегодня экономил. Сама же видела, что не весь ужин дохомячила. Хотя я был настороже. Если что, помог бы. Но тогда тебе пришлось бы еще полхолодильника умять.

– Ага, вот как, – скривилась Анька, раздумывая. – А почему раньше об этом не рассказывал?

– Не рассказывал, значит, не было повода. Теперь знаешь.

– Получается, дальше я сама должна справляться?

– В идеале да. Энергия-то тратится твоя. Бывает, на все может не хватить. Вот для этого я, как аккумулятор у машины. Не знаю, как понятнее объяснить.

– Аккумулятора достаточно. Я поняла. То есть сначала сражаюсь я, а ты мой засадный полк получается.

– Вот, вот, – обрадовался душа. – Точное название. Я – засадный полк. Надо запомнить. Мудра ты не по годам. Не зря я у тебя остался.

– Не зря, – буркнула Анька, вспомнив, что пропустила удар. И что потом бы сделал с ней очередной колдун? Неизвестно. Мог и добить. – А если бы он меня до смерти пристукнул? Что бы ты делал?

– Что, что? Знаю, что бы делал, – хмыкнул душа и неожиданно стал оправдываться. – Ну, извини, переоценил я тебя. Немного. Хотя заметь, на голове у тебя только шишка, а не разбитая черепушка. Это я смягчил удар прослойкой воздуха. Опять же извини, немного не успел.

– Да? Все-таки извиняешься? – удивилась Анька, но злиться не стала. – Все равно спасибо. Не померла ведь, – не удержалась, съехидничала. – А потом? Когда меня лианы схватили? Если бы не папа, все, мне капец?

– Да ну тебя, кулема, – отмахнулся душа. – Какой капец? У меня все под контролем.

«Надо же, современных фраз нахватался, – усмехнулась Анька. – Будто с ровесником разговариваю. А ему лет-то не один десяток, небось, а то и сотня будет».

– Больше двух сотен, – ответил душа. – Как-нибудь расскажу. А сейчас спать.

– Стой, погоди. Последний вопрос, – Анька остановила собеседника. – Когда я вырубилась, он же мог меня убить. Что бы ты сделал? Руки-то были связаны.

– Сделал бы что-нибудь, не беспокойся. Спас бы тебя. А кто, по-твоему, стонать начал, когда твой папа вышел? Так бы и валялась до утра в куче листьев, пока не замерзла.

– Так это ты? – удивилась Анька. – Прикольно.

– Прикольно, – повторил за ней душа талисмана совсем тихо и замолчал.

***

Утренняя традиция на сей раз не нарушилась. Аньку разбудил телефонный звонок. Она сонно посмотрела на экран и увидела знакомый номер, подписанный Лопатин, затем на время и удивилась, что половина двенадцатого. Ничего себе она поспала! Вот теперь чувствуется, что у нее настоящий отпуск. Похоже, родители будить ее к завтраку не стали, думая, что после вчерашней стычки с неадекватным автомобилистом, ей лучше поспать. Она сладко потянулась и нажала на соединение.

– Опять спишь, – радостно хохотнул Саша-опер, услышав ее томное «алле». – Не работаешь сегодня?

– Я в отпуске, – зевая, проговорила Анька. – И вчера звонила тебе, – она только сейчас вспомнила, что так и не дозвонилась, и напрочь об этом забыла. Хорошо, хоть Катя ее не допекала. – Почему не отвечал?

– Вчера был прощальный банкет, я же учебу закончил. Поздравь, я скоро буду старлеем. Так что извини, был занят по самую макушку. А сегодня с утра на работе и с удивлением узнаю, что ты опять во что-то вляпалась.

– Я тут не при чем, – буркнула Анька.

– Знаю, знаю, уже наслышан. Одна птичка на хвосте принесла, что вы с подругой пасечника шмякнули, – и засмеялся.

– Смешно ему, – Анька сделала вид, что обиделась. – Мы там ни с какого боку. И перестань ржать. Катя чуть с ума не сходит, а у тебя все хиханьки.

– Катя? – переспросил Саша и перестал смеяться. – Какое имя красивое. А девушка такая же красивая, как имя? – продолжал прикалываться он в своей манере. – Познакомишь?

– Обязательно, – протянула Анька, еле сдержавшись, чтобы не захохотать в ответ. Она представила, как вытянется лицо Саши, когда он увидит Катю-сумо. Обычно с парнями именно так и происходит при знакомстве с ее подругой.

– Тогда все, договорились. Когда знакомить будешь?

– Скоро. Я сейчас в саду, – снова зевнула Анька и потянулась. – Сплю-ю-ю.

– Понятно, – Саша немного помолчал и затем сказал. – Я бы тебе посоветовал надеть штанишки и срочно ехать в город.

– Зачем? – насторожилась Анька. – Следачка вызывает?

– Не в курсе, – ответил опер. – Просто зная тебя, я думаю, что нам надо поговорить. Ну и увидеться хочется.

– Ясно, – сказала Анька, окончательно просыпаясь. – Только пока я соберусь, пока позавтракаю, пока на автобус…

– Понял, понял, – перебил ее Саша. – Вот что я думаю. Ты пока одевайся, умывайся, ешь, а я сейчас машину возьму и за тобой приеду. По дороге поболтаем. Просто потом буду до вечера занят. Так что совместим приятное с полезным. Через час выходи на асфальт, – снова засмеялся, – а то мне еще рано с твоими родителями знакомиться.

– Хорошо, – согласилась Анька и отключилась, хотя была недовольна, что придется тащиться через четыре участка до центральной дороги. Мог бы и к домику подъехать, никто бы пытать не стал. Ну да ладно.

Вот так неожиданно все разрешилось. Наконец она узнает, что думает следачка об убийстве пасечника, ну и другие детали. Да и Катю успокоит. Наверняка о ней в полиции уже забыли, а она ноет. Все-таки хорошо, когда в органах есть друзья. И тут Анька спохватилась. Блин, она же опять с Ксандром! И что сказать Саше? Какая-то запутанная фигня получается. Вроде они с Сашей-опером только друзья, а вроде нет. А кто? Любовники? Тоже нет. Несколько теплых поцелуев не в счет, да и пара горячих тоже. И, тем не менее, это не просто дружба. Саша постоянно намекает ей на более близкие отношения, да и она была не против. Горячие губы, ласковые руки… почти до секса дошло. Но не дошло.

А сейчас вмешался Ксандр. Вот черт, Анька совсем запуталась в этих Сашах.

И что теперь? Сказать оперу правду или промолчать? Снова динамить и делать вид, что чего-то ждет? Чего? Когда звезды сойдутся? Да ну, глупость какая, детский сад и трусы в горошек. Значит, надо сказать правду. Но тогда планы на расследование могут рухнуть. Без опера будет сложно найти убийцу пасечника. А с другой стороны, почему она решила, что ей это надо? Пусть полиция своим делом занимается. А Анька своим. Да, своим. Теперь ей нужно найти того самого колдуна, который устроил ей пляски с хмелем. Пожалуй, это важнее. Так что да, она скажет правду.

Анька оделась, спустилась на первый этаж и увидела, что дома никого нет. Вышла в сад, нашла папу, который что-то мастерил около бани из досок и гвоздей, отчаянно стуча по ним молотком. Спросила:

– Пап, мама где?

– Где, где… Догадайся с трех раз, – недовольно проворчал родитель, не поднимая головы, но не стал дожидаться ответа и продолжил. – Пошла по соседкам рассказывать, какая героическая у нее доча. Вместе с Танькой. Та сегодня утром приехала и чуть в обморок не упала около своего забора. Вот Соня ее и отпаивала чаем. Они целое утро трещали как сороки, а ты все проспала. Попробуй, найди теперь этих клуш. Небось, языки все стерли.

Анька поняла, чем недоволен папа. Он не любил, когда мама уходила к соседкам, потому что частенько задерживалась там надолго, забывая о времени обеда или ужина. А папа, бывший военный, считал, что все должно быть по расписанию. Поэтому ненавидел оставаться один во время принятия пищи, как он говорил своим армейским языком. Ему нравилось, когда разогретая еда уже стояла на столе, и не любил вынимать ее из холодильника сам.

– Идем, я тебя покормлю, заодно и сама поем. А то мне в город надо, – сказала Анька.

– А пойдем и поедим, – сразу согласился папа, положил молоток со своим изделием на стол веранды и пошел мыть руки.

За завтраком-обедом Анька рассказала папе, что завтра уходит с друзьями в поход на природу. На что тот ответил, что правильно, нечего в отпуске дома сидеть, а грядки с травой никуда не денутся. Мамуля пусть сама их пропалывает, а не по соседкам шляется. Так что родители были предупреждены. Конечно, маминых вопросов будет не избежать, но по телефону Анька быстро от них отделается. Основное папа уже знает. Единственное, о чем она умолчала – не стала ничего говорить о Ксандре.

А через полчаса уже ехала с Сашей-опером в город.

Он встретил ее около своей машины, новенького белого Вольксвагена Поло, купленного в кредит перед самой учебой в Нижнем. Встретил с цветами. Обычными дикими колокольчиками, которые, по всей видимости, нарвал в поле по дороге в садовое товарищество. Но все равно было приятно. Вручая букет, он блеснул ярко-голубыми глазами с хитринкой, и потянулся к ее губам, обнимая за талию. Но Анька увернулась, поставляя ему щеку. Чмокнув ее, он заглянул Аньке в глаза, посерьезнел и спросил:

– Что-то произошло, пока меня не было?

Анька молчала, снова раздумывая, сказать ли ему правду. И видимо эти раздумья отразились у нее на лице, потому что Саша открыл дверцу и сказал «садись». Она молча последовала его совету. Усевшись на водительское сиденье, Саша тоже помолчал, потом повернулся к ней и спросил:

– Ксандр вернулся? Я правильно понял?

– Угу, – промычала Анька, не поднимая головы и зарываясь лицом в букет. Почему-то ей было неприятно говорить об этом Саше, почему-то не хотелось, чтобы он об этом знал. Но дав себе слово сказать правду, она не стала отступать. С Сашей ей хотелось быть честной. – Мы помирились.

– Понятно, – опер отвернулся и завел машину. Подождал, пока мотор прогреется, и вырулил с обочины. И вдруг неожиданно веселым тоном, как будто ничего не случилось, сказал. – Вот знал ведь, что нельзя тебя оставлять одну. Хотя я думал, ты другого найдешь, – и отчитал ее как маленькую девочку. – Опять на те же грабли наступаешь.

– Он хороший, – промямлила Анька, но дополнять ничего не стала.

– Ладно, поживем, увидим, – оптимистично заявил Саша. – Смотри только не упусти свое счастье в моем лице. На меня тоже спрос имеется.

Анька подняла голову от букета и удивленно посмотрела на него. Подумала: «Зачем он это сказал? Сам уже кого-то нашел? Или пытается вызвать у меня ревность?» Но так и не пришла к единому мнению. Саша тем временем продолжал:

– В общем, дело такое. Твою Катю подозревают по полной. В доме пасечника куча ее отпечатков, причем не только на ручке двери, но и на окне. Почему на окне, не понятно. Выходит, что она там что-то искала. Вопрос – что? Следачка пока ее не вызывала, потому что это не основные улики. Там и других отпечатков полно. Но на окне только Катины. Ты как можешь это объяснить?

– Не знаю, – задумалась Анька. – На фига ей окно? Может, выглядывала, чтобы посмотреть, во дворе я или нет?

– Может. Только окно это во двор не выходит. Так что надо спросить ее, что она там искала. И еще одно. Надеюсь, о сказанном сейчас, ты никому не ляпнешь, иначе у меня будут неприятности.

– Никому, – мотнула Анька головой, насторожившись и растопыривая ушки.

– Убийство странное, похоже на ритуальное. Следачка говорит, что на полу были нарисованы какие-то магические знаки. Что они означают, никто расшифровать не может. К тому же жена пасечника говорит, что муж верил в славянских богов, и не обнаружила у того после смерти амулет Велеса. Похоже, его сорвали с шеи. Причем больше ничего не утащили. Поэтому весь следственный отдел стоит на ушах, и им проще списать на твою Катю как убийство по неосторожности. Вот такая засада.

Рейтинг@Mail.ru