Марина Павельева
Огненная буря в стакане
– Вот! Что я говорила? Отдал!
Показалось? Или на самом деле Анька услышала облегченный выдох невидимого существа, который, вернув вещицу, обрадовался, что торнадо в его квартире устраивать не будут? Да нет, показалось.
– Хе-хе, – закряхтел душа у нее в голове, не веря в такое чудо. – Просто лучше присмотрелась, вот и нашла.
– Ну, пусть будет так, – не стала спорить Анька. – И чего с ней теперь делать? – стала рассматривать крышку, забираясь на диван с ногами, сдернув с него смятую простыню. – Обычная с резьбой. Даже размером от современных к пластмассовым бутылям не отличается. Ну, может чуть больше. В остальном ничего интересного нет. Подванивает только. Это же не может быть амулетом Велеса?
– А давай ее поковыряем, – предложил душа, пытаясь Анькиным ногтем с мизинца, который был длиннее остальных, поддеть резиновую прокладку изнутри. – Похоже, что под самой крышкой что-то спрятано. Слишком толстая она. Вот зараза, – ругнулся, когда сломал ноготь, а прокладка не поддалась.
– Ой, – взвизгнула Анька. – Ты чего?! Можно же пилкой. Теперь ноготь стричь придется. Хорошо, что не наращенный, не так жалко.
Хотя на самом деле и свой было жалко, еще и больно. Достала из сумочки пилку и засунула ее между крышкой и резинкой. С трудом подцепила прокладку и вытолкнула ее. Вместе с ней на диван упала двухрублевая монетка. Анька разочарованно взяла ее, подумав: «Ну вот, и тут двушка. На фига только она тут спрятана? Запас деньжищей такой не сделаешь, даже не золотая». Но на аверсе монетки цифры 2 не оказалось.
– Вот же он, амулет! – радостно завопил душа. – Смотри, и буква А тут есть. И лучи Ярилы-солнца. Нашли! Ай да мы, ай да молодцы!
Дед в красной рубахе стал выплясывать Камаринскую. Так показалось Аньке, по крайней мере. Вместе с ним обрадовалась и она. Присмотрелась к амулету, в центре которого действительно была буква А. Хотя не совсем правильно сказать, что это буква. Больше похоже на равнобедренный треугольник, выше которого идет его трапециевидное продолжение. И в какой-то степени похоже на острие стрелы, которое было заключено в круге. Из буквы А к краю круга тянулись языки пламени. Это и были лучи Ярилы. Совсем как у нее на талисмане. Она вспомнила, что и раньше обратила на это внимание, когда искала амулет в интернете. А теперь и воочию увидела. Спросила первое, что пришло на ум и озадачило ее больше всего:
– У него тоже душа есть?
Ей и одного деда в голове хватало, а тут еще один? Она не свихнется после этого?
– Не-ту, это же амулет, а не талисман, – дал четкий ответ душа. – И мы его можем себе заграбастать.
– В кармане носить? Или в сумке? А зачем он нам? Нам своей силы не хватает? – посыпались из Аньки вопросы.
– Так… помолчи минутку, – остановил ее душа. – А то я уже не помню, на что отвечать. Давай по порядку.
И рассказал Аньке, зачем и почему.
Амулеты для рождения в них душ маловаты, нет в них места. Но сила есть. И работают они так же, как талисманы, только в человека не переселяются. Поэтому силой амулетов может обладать кто угодно. Теперь кто угодно. Хотя созданы они были белыми богами в древние времена для увеличения силы своих потомков, тех, которые никаким даром не обладали. Потому что потомков, изначально обладающих своей силой, таких как Анька, со временем рождалось все меньше. А амулеты – это просто защита от темных сил, от колдунов и ведьм, стремящихся их уничтожить. Так род богов сохранялся, и истребить его, к чему стремились темные маги, было невозможно.
А еще белыми богами было предусмотрено, что силу амулетов можно объединять, если не оставалось тех, кому они должны были передаваться по наследству. Так стали рождаться души, когда в одном амулете соединялась сила нескольких богов. Назвали их талисманами. Вот в талисмане огненного ветра находятся частички трех богов – Стрибога, Ярилы и Черного солнца.
– А если к ним добавить Велеса, ух какая сила у нас будет, – закончил свой урок душа. – Он ведь Велес, второй после Перуна и брат самого Сварога, бога огня. Ну и управление всякими зверюшками нам тоже не помешает.
– Хорошо бы, – мечтательно произнесла Анька, представив, как она будет отгонять бродячих собак, собирающихся в стаю по весне и мимо которых страшно ходить. Особенно в садах, когда идешь на участок. И вдруг ойкнула, вспомнив, что Велеса часто изображают с рогами и бычьей головой. – У меня рога после этого не вырастут?
– Ой, насмешила, – залился смехом душа. – Как они у тебя вырастут-то? Ты что, корова? Али черт?
– Ну не черт, конечно, но ведь магия…
– Нет, не вырастут. Только силу из амулета забрать не так просто.
– Да? А я подумала, что надо соединить талисман с амулетом, прижать друг к другу, что-нибудь произнести типа заклинания, вот и получится новый талисман. Как бы его назвать, – задумалась Анька, пропустив мимо ушей «не так просто». – Огненного ветра у нас был, а стал… стал… Блин, ничего в голову не приходит.
– Назовем как-нибудь, если все получится. Это не главное, – опустил ее с небес на землю душа. – Главное дождаться летнего солнцестояния. Благо день весеннего равноденствия мы худо-бедно пережили.
– Да уж, – вспомнила Анька битву с темным колдуном.
– А будет оно в этом году 21 июня утром. Часов в шесть, шесть тридцать, – продолжил душа. – Осталось чуть больше недели. А пока амулет надо подальше заныкать, чтобы никто не нашел. Сама знаешь, желающие уже появились.
– А до этого никак? Может раньше можно? – с надеждой спросила Анька, ей почему-то очень-очень захотелось опробовать силу Велеса, ощутить ее в себе, почувствовать в руках.
– Эко тебя понесло, – нахмурился душа, поняв ее желание. – Вот видишь, как на магов сила чужая действует, всегда отобрать хочется.
– Угу, – промычала Анька, уставившись немигающим взглядом на амулет, который все сильнее сжимала в руке, как будто хотела эту силу оттуда выскрести.
– Руку-то ослабь, порежешься, – сочувственно произнес душа и взял управление на себя. С трудом разжав кулак, бросил амулет на подушку.
Анька сразу пришла в себя, но свой вопрос повторила:
– То есть раньше не получится?
– Нет, – твердо ответил душа. – Только в такие дни, я ведь уже объяснял.
– Ладно, ладно, поняла. Ждем 21-е июня.
Анька встала с дивана, подошла к компьютерному столу и достала хранящуюся на нижней полке за кучей коробок с разной ерундой картонную упаковку из-под кошелька, подаренного ей в том году на день рождения троюродной сестрой. Именно туда она спрятала талисман, когда принесла его домой после битвы с колдуном. Мама никогда не лазит по ее полкам в столе, а уж папа тем более. Так что надежнее места в квартире она не нашла.
Открыла коробочку и снова залюбовалась витиеватыми изгибами серебряных нитей на талисмане. Подумала, а куда здесь символ Велеса примкнуть? При всей ее фантазии, представить этого не получилось. Вид артефакта был слишком гармоничен. Ну да ладно, увидит потом, если, как сказал душа, все получится. Положила сверху амулет Велеса. Закрыла коробку, но убирать не стала, помедлила, держа ее в руке, раздумывая. Все же не удержалась и снова достала оба раритета, пытаясь сильнее прижать их друг к другу. Затем покрутила, пытаясь совместить узоры, но ничего не вышло. Разозлившись на свою глупость, спрятала коробку вместе с ее содержимым подальше в угол. Закрыла сверху еще несколькими коробушками, чтобы не бросалась ей в глаза.
Отошла от стола, постепенно приходя в здравое состояние. Все-таки амулет стал действовать на нее как красная тряпка на быка. Постоянно хотелось к нему прикоснуться, почувствовать его силу, хотя сначала ее ощущал только душа. Увидела, во что превратилась постель – в скомканную кучу белья, придавленную сверху подушкой, и стала снова стелить диван. Сказав деду «спокойной ночи, я спать», повернулась к стенке и тут же погрузилась в сон без сновидений. Слишком много за сегодняшний день произошло событий.
Хорошо, что ничего этого не видел и не слышал Колядин. И даже не потому, что валявшийся на компьютерном столе смартфон Иллариона вчера вырубился, когда зарядка в нем закончилась. А потому, что весь вечерний разговор происходил у Аньки в голове. Викентий и так бы ничего не узнал. Вот такое преимущество у нее перед колдуном. Знает ли он об этом? Скорее всего, знает, поэтому и медлит. Но Анька совсем перестала о нем думать, потому что на первом месте у нее стоял Ксандр.
***
Когда утром под подушкой завибрировал телефон, поставленный на беззвучку, Анька даже улыбнулась, подумав, что сегодня по сложившейся традиции гаджет ее не разбудил. Она проснулась сама буквально за минуту до звонка, раздумывая, открывать глаза или поваляться еще. Потянулась, вытащила телефон и посмотрела на экран, который высветился одним словом – Лопатин.
– Алле, – совсем не ласково, как бывало раньше, буркнула в трубку.
– Ты там жива? – хохотнула Саша-опер. – Я вчера не смог до тебя дозвониться. Ты почему не отвечала? Пивка перебрала?
– Я не пью, – по-прежнему серьезно ответила Анька и замолчала, вспомнив, как ей было неприятно услышать в его телефоне женский голос.
– А я тебе звонил, звонил, – перестал смеяться Саша, почувствовав перемены в ее голосе. – Что-то опять случилось?
– Ну не совсем, – протянула Анька, хотела сразу перейти к делу, но эмоции зашкаливали, и она, не выдержав их давления, стала высказывать ему свои претензии. – Ты, небось, сам был занят весь вечер. У тебя даже мадама какая-то ответила, когда я звонила. Зачем она лезет, куда не надо? Я вот у парней никогда в телефоны не пялюсь. Ну и нашел ты себе…
– Маму мою не узнала? – засмеялся во весь голос Саша после ее гневной тирады. – Хотя да, не узнала, – сделал вывод и пояснил. – Никак не отучу ее трубку хватать, когда я в ванной.
– Да? – удивилась Анька, голос Сашиной мамы она прекрасно помнила, поэтому с ехидцей заметила. – Неужели мамочка была? Что-то у нее голос совсем другим стал.
– Это да, – согласился Саша. – Она теперь такой фортель выкинула, не поверишь. Стала голос тоньше делать, чтобы на девушку походить. Отучает претенденток на мое сердце по ночам звонить.
– А-аа, – протянула Анька, все же не сильно веря оперу.
– Что а-аа? Так оно и есть, – строго сказал Саша, отрезая ей прочие домыслы. – А ты не приревновала ли? – до него только дошла суть Анькиных претензий.
– Нет, – оборвала она его. – Нисколечки! – получилось слишком резко, и она замолчала, пытаясь придумать, как отвести от себя подозрения в такой ерунде.
– Ладно, проехали, – первым заговорил Саша. – Рассказывай, зачем звонила.
Глава 14. Возвращение на пасеку
– Саш, у меня сразу несколько просьб, – ответила Анька.
– Кто бы сомневался, – хмыкнул Саша. – Небось, подружку свою Катю выгородить хочешь? Кстати, ты меня с ней так и не познакомила.
– Обязательно сделаю, когда ее из больницы выпишут, – Анька представила их встречу и настроение у нее улучшилось.
Ей захотелось увидеть выражение его лица, когда он узреет Катю-сумо, и посмеяться над ним от души. Хотя, с другой стороны, Катя очень интересна в общении, так что чем черт не шутит, вдруг оперу понравится.
– Она в больнице? – удивился Саша. – А что случилось?
Пришлось Аньке выкладывать все, что знала. О том, как на подругу напали и что-то искали в ее сумке. Но не нашли, так как ничего не украли. Рассказала и о том, что какой-то мужик в шапке, а лето ведь, пытался узнать у нее в саду, где амулет Велеса. Но его спугнул папа. А амулет видимо тот самый, который, как говорила следачке жена пасечника, сорвали у него с шеи. Вот кто-то теперь таким странным способом ищет его. Только тут Анька сообразила, что показания жены совсем не стыкуются с действительным положением дел. Амулет-то пасечник на шее не носил. Зачем же она так сказала? Вопрос.
Но задала Саше другой. Как смог этот тип найти их адреса? Явно где-то в деле подсмотрел, или кто-то ему помог их срисовать. На что опер ответил, что все это чрезвычайно интересно и пообещал делом пасечника заняться лично.
– Никуда мне от тебя не деться, – нарочито громко вздохнул. – Вечно ты во что-то вляпаешься, а мне тебя выручать.
Не обращая внимания на его вздохи, Анька стала высказывать свои предположения и давать оперу «ценные указания», мол, нужно посмотреть не только дело пасечника, но и дело о нападении на Катю.
– Они точно связаны, – сказала утвердительно. – Если их объединить, может что-то новое высветится.
– Слушаюсь, мой генерал, – хохотнул Саша, но к сведению Анькины мысли принял, так как знал, что голова у нее работает отлично.
А затем она стала излагать свою главную просьбу – найти адрес девушки Светы и срочно, не объясняя, зачем. Конечно, Саша спросил зачем. Но, не придумав ничего умного, она сказала «надо». На что Саша ответил:
– Ну, надо, так надо. Сейчас запрос пошлю, потом тебе отзвонюсь. Хотя нет. Сделаем так. Я после совещания у начальства пообщаюсь со следачкой и в деле пасечника покопаюсь. Расскажу ей о нападениях и думаю, она захочет показания ваши снять. А я тут как тут, на подхвате. Так что позже к тебе заеду. Заодно поболтаем, не по телефону же обо всем рассказывать, тем более подпись твоя потребуется. Так что жди меня на второй ланч.
– Блин, у меня в холодильнике мышь повесилась, – ответила Анька, задумавшись, чем кормить опера.
– Хорошо, все возьму по пути, – быстро сообразил Саша. – Позабочусь о бедной голодной девушке, так и быть, – и попрощался.
Аньке ничего не оставалось, как ждать его приезда. А это как минимум часа два. Решила, что в магазин тогда не пойдет, потому что с утра лень из дома выходить, а просто выпьет кофе с двумя оставшимися от вчерашнего перекуса плюшками. Пошла на кухню ставить чайник. Затем, пока тот закипал, решила покопаться в своем телефоне, проверить, сколько раз звонил ей Саша. Восемь раз! Ну и ладно. Сегодня все равно поговорили. Однако кроме пропущенных от опера было еще шесть от Костика. Забавно, что они звонили друг за другом, а она ни сном, ни духом.
Набрала своего бывшего, чтобы спросить, что ему было нужно. Мало ли. Тот ответил сразу и недовольным голосом пробубнил:
– Что за странное молчание? С твоей стороны очень неразумно не брать трубку, когда я звоню.
– Да? – усмехнулась Анька.
Костя был в своем репертуаре. Он даже не представлял себе, как это его, короля секса, можно игнорировать. Мании величия ему не занимать. И если раньше Анька всегда пугалась таких заявлений и боялась, что после этого он больше не придет, и всячески оправдывалась, то сейчас ей стало смешно. Потому что по фигу, придет он или нет. Ведь они давно расстались, и она это пережила. Так что очередное манипулирование Костика не произвело на нее никакого впечатления.
– Конечно, да! – воскликнул тот. – Я хотел вчера к тебе заехать, порадовать своим присутствием, поласкать тебя… ну и все остальное. Вспомнил, какая ты нежная.
– Вот так вдруг? Девушку на вечер не нашел? – ехидно заметила Анька.
– С чего ты взяла? – ответил тот вопросом на вопрос, но, не услышав ответа, продолжил. – Просто захотелось тебя увидеть. Время было свободное. А ты не отвечаешь. Вообще-то с тебя должок.
– Должок? Какой? – опешила Анька. Насколько она помнила, должен был он, тысяч несколько, но она давно их простила. Сказала, начиная злиться. – Я тебе ничего не должна.
– Должна, Манюнечка, должна. А вспомни-ка про тот вечер, когда пьяная звонила, а я приехал посреди ночи. Все бросил и к тебе приехал.
– А-аа, – протянула Анька. – Ну, это была минутная слабость.
– А я же приехал, послушался тебя, развлек. Думал вчера, что ты мне должок отдашь. Так сильно тебя хотелось…
– Понятно, – резко оборвала его Анька, не давая договорить, потому что представляла, что последует за этим. Сейчас он будет рассказывать, что никак не может ее забыть и вешать на уши прочую лапшу, на которую она раньше велась, как идиотка. – Слушай, Костя. Мог бы тогда и не приезжать, пережила бы как-нибудь. Приехал, значит, сам хотел. И вчера у нас все равно ничего бы не получилось. У меня парень есть. Так что забудь про меня. Было и прошло. И не звони мне больше, – не слушая, что говорил Костик в ответ, отключилась.
Спокойно так, обыденно выключила связь. И не почувствовала ничего. Ни облегчения от окончания тяжелого разговора, ни переживаний о себе несчастной. Хотя раньше, первое время после расставания, она даже таблетки успокоительные пила после каждого такого звонка. Зачем брала трубку? Любила видимо еще. Но стойко держалась, чтобы не закричать «Приходи! Я так соскучилась!» Но нельзя же вечно быть несчастной с таким парнем.
Анька выключила плиту со свистевшим чайником, налила себе кофе и, найдя в телефоне контакт Костика, заблокировала его. Затем, отхлебывая горячий напиток, сделала то же самое во всех мессенджерах, в которых он присутствовал. Почему не сделала этого раньше? Черт его знает. Видимо только сейчас время пришло. Потому что действительно после ненужного разговора не чувствовала ничего. Наконец он стал ей безразличен. Абсолютно.
***
– Я всю сумку обшарил, даже за подкладку заглянул. Нет у этой толстухи нашего амулета, – проговорил лысый мужчина с темно-карими глазами, с интересом разглядывая свою собеседницу, сидевшую на веранде за столом.
Та была в легком цветастом сарафане немногим выше колена. Ее загорелые руки и незакрытые тонкими бретелями округлые плечи так и манили его. Мужчине хотелось дотронуться до них и погладить, пусть немного начавшую морщинить, кожу красотки. Он не видел женщину несколько дней, демонстрируя мужскую выдержку и выжидая действий с ее стороны. Ведь она сама прогнала его и велела больше не показываться на глаза, пока он не найдет амулет Велеса. А он не нашел.
Потому что сначала караулил одну девчонку, прячась в ее дворе и в подъезде, но так и не встретил. Он даже ездил к ней в сад, но и там ее не оказалось. Только спустя два дня, решив, что она куда-то уехала, добрался до ее толстой подружки. Что в итоге тоже не принесло никакого результата. Слишком сильно звезданул по голове, учитывая ее вес, но перестарался. Так что спрашивать, где амулет, было не у кого. Конечно, он вытряс из ее сумки все, тщательно перебрал, но амулета не обнаружил. А потом и вовсе какая-то пожилая парочка вывернула из-за угла, и он еле успел смыться. Те сразу же подбежали к валяющейся толстухе, мужик стал вызывать скорую, а женщина завопила «помогите». Тут уж не до расспросов.
Он хотел дождаться возвращения ведьмы, как он называл Аньку про себя, и только после этого придти к Клавдии. Но та, видимо не выдержав его молчания, позвала сегодня сама.
– Я так и знала, – Клавдия выгнула бровь в ответ на его оправдания. – Мы не то ищем, Валера.
– В смысле не то? – удивился мужчина и почесал затылок, затем придвинул к себе стул и уселся рядом с женщиной. – Поясни.
– Ты мне сказал искать, и я искала. И представляешь, что нашла? Вот это, – она встала со стула и подошла к одному из окон веранды, отодвигая белую непрозрачную занавеску.
За окном по-прежнему жужжали пчелы, а на подоконнике стояли в ряд несколько бутылочек из темно-зеленого непрозрачного стекла с блестящими под золото крышечками. Все это добро было под приличным слоем пыли. Отличало емкости друг от друга только оформление в виде разных экзотических, а может фантастических, цветов. Видимо это был какой-то набор посуды. Судя по форме, старинной. И было там семь бутылочек. На месте восьмой, третьей слева, оказалось пустое место, на котором остался только след в виде не покрытого пылью круга.
– Ну и что? – спросил недоуменно мужчина, разглядывая набор. – Ну, исчез какой-то пузырек. Что с того? Причем здесь амулет?
– Это единственное, что пропало с пасеки после смерти мужа, – ответила женщина. – Можешь мне поверить. Я только вчера нашла, когда решила окна помыть. А тут такое. Эти пузырьки у нас давно, муж говорил от какого-то деда подарок. И он точно ничего не разбивал, иначе бы я знала. Василий неделю бы разорялся, что не смог сберечь, а потом и склеивать начал, уж я-то его знаю.
– Интересно, – задумчиво пробормотал мужчина, затем встал и тоже подошел к окну. Взял одну из бутылочек и побултыхал, оценивая, что там внутри. – Какая-то бурда похоже, – и вдруг выругался, потому что на него внезапно снизошло озарение. – Твою мать…
– Мог бы не материться, – сморщилась Клавдия, – при дамах.
– Да пошла ты… – хотел продолжить, но сдержался, увидев, как гневно сверкнули глаза женщины. – Ой, прости, дорогая. Это от эмоций. Просто я кое-что понял. Точно такую же штукенцию я видел в сумке у толстухи. Представляешь?
– Да? – удивилась та и переспросила. – Точно такую же?
– Именно, – утвердительно кивнул головой. – Я еще подумал, на фига она здоровый пузырь с собой таскает. Одеколон что ли или лекарство какое? Ну а потом не до этого стало. Так значит, она ваш пузырек стырила. Надо же, какой коленкор.
– А я, когда пустое место от бутылочки нашла, вот что подумала, – снова заговорила женщина. – Вася ведь амулет не на виду держал, иначе мы бы давно его нашли, значит, спрятал в какую-нибудь посудину. Остальное я уже все перешарила. Даже в карманах старых курток искала и за подкладками. И в крупах, и в сахаре. А тут вспомнила, что он с этим набором в начале каждого лета что-то делал, воду или удобрения какие туда наливал, после которых цветы разрастались как грибы после дождя. Помнишь, он и тебе немного давал. Ты еще удивлялся, что за удобрение такое и спрашивал про секретный ингредиент, а он никогда тебе тайну не выдавал. Говорил, мол, от деда досталась, так что ни-ни.
– Да, точно, – задумчиво произнес мужчина. – Помню такое. Говнюк еще кичился этим, и что цветы у него в саду по два раза в год цветут, и что пчелы больше меда приносят.
– Вот и я о том же, – поддакнула ему Клавдия. – Как будто колдовство. Вот и решила я, что это Велесова магия. А значит, амулет, в какой-то из этих бутылочек. Но без тебя побоялась трогать, мало ли чего. Вдруг это не удобрение, а яд какой. А ты все-таки специалист, больше в этом разбираешься.
– Хмм, – промычал мужчина, ему было приятно, что женщина хоть в чем-то его оценила, но осознание, что там может оказаться яд, которым запросто можно отравиться, и мерзавка, не жалея его, бросает на амбразуру, не понравилось.
Тем не менее, оказаться в ее глазах трусом совершенно не хотелось. Поэтому пришлось браться за возложенное на него дело. К тому же взвесив все за и против, мужчина пришел к выводу, что никакой яд там храниться не может. От слова абсолютно. Ведь Емельяныч был совсем не дураком. Да, придурком. Потому что до беспамятства обожал свою женушку, которая тут же его предала, стоило ее приласкать и наплести с три короба про какой-то несуществующий приворот. Но не дураком, чтобы хранить опасный яд на подоконнике, куда могла добраться его разлюбезная половина и случайно отравиться.
Так что с этой стороны опасности он не увидел. Но решил изобразить очень храбрый вид, не переубеждая в отсутствии яда сидящую перед ним красотку. То есть решил в очередной раз разыграть представление перед этой, считающей себя весьма умной, принцессой. Назвал бы ее королевой, но нет, на королеву сейчас она не тянула, хотя и была ею в студенческие годы. Наверное. В молодости он ее не знал, но видел многочисленные фотографии того времени, развешанные на стенах дачи, где Клавдия позировала как заправская модель.
Однако пообщавшись с ней более близко, захаживая на чай к Емельянычу, с которым начали дружить после того, как оба построили свои дачи по соседству, понял, что баба практически пустышка. Кроме своей красоты умом не разжилась и дальше своего носа не видела. Так что окрутить красотку с его изворотливым умом оказалось плевым делом.
Сначала он обратил внимание на ее рассказы о том, как она случайно разглядела Васю после того, как он подарил ей букет полевых ромашек. Это было частой темой разговоров Клавдии, которая этим напоминала мужу о ее снисхождении с королевского пьедестала до него, простого студента-пятикурсника. На самом деле, как понял потом Валерий, когда к пятому курсу ее менее красивые подружки уже повыходили замуж и разобрали наиболее перспективных женихов, вокруг неприступной красавицы остались сплошные дураки, которые понятное дело ее не устраивали.
И тут на горизонте замаячил влюбленный в нее Васька, оказавшийся ко всему – высокому росту и более-менее симпатичной внешности – сыном главы одной строительной компании, то есть при папиных деньгах. К тому же на свадьбу родитель сразу же пообещал купить двухкомнатную квартиру с перспективой на ближайших внуков, которых почему-то не случилось. Но Емельяныча это не огорчало, и он тоже любил пересказывать историю встречи с женой, потому что был счастлив, что именно за него вышла институтская королева красоты.
А вот Валерию до чертиков надоело слушать набившую оскомину историю. И он придумал свою, которую однажды и рассказал Клавдии после совместной бурно проведенной ночи. Типа встреча с будущим мужем была не случайна, а долговязый студент воспользовался приворотом, после которого Клавдию и переклинило. Конечно, первое время она в это не верила. Но каждый раз рассказ Валерия обрастал новыми доказательными подробностями, а она млела от его ласк и со временем начала в эту байку верить. Как говорится, ловкость рук, в данном случае губ, и никакого мошенства.
Зачем ему было нужно? Сначала просто так, чтобы избавить себя от повторения старой истории, а затем для того, чтобы выведать тайну Емельяныча в приготовлении уникального удобрения, от которого реально разрастались растения и цветы. А кто как не жена могла стать шпионом в этом деле? Конечно, жена, узнавшая со временем про амулет Велеса. Однако сначала Валерий ей не поверил, так как считал магию и прочие привороты бабской выдумкой. Но действие загадочного удобрения он видел своими глазами, так что потом сомневаться не пришлось.
Как-то за совместной выпивкой после завершения сезона сбора меда Емельяныч проговорился, что цветоносность в саду поддерживает особым удобрением, которое готовит раз в году весной по уникальному рецепту. Но как ни был пьян, рецепт так и не сказал, но дал Валерию немного странной вонючей жидкости, после полива которой и у него стали более обильно цвести растения. А однажды у Валерия вообще случилось нечто невообразимое.
Когда в очередной раз он разводил чудо-удобрение, а нужно было всего лишь колпачок на двухсотлитровую бочку воды, он нечаянно уронил пузырек на грядку с вьюнками, посаженными около дома и которые только-только проклюнулись из земли. Тут же схватил пузырек, но часть жидкости все же успела вылиться на эти самые вьюнки. И вот тогда он увидел собственными глазами, что чудеса существуют. Три ростка прямо на его глазах вытянулись больше метра, а так как веревки для их опоры еще не были привязаны, потянулись по земле к его ногам, как змеи. Он даже отпрыгнул в испуге. А когда они еще и зацвели, он ошеломленно брякнулся на лавочку и долго на них смотрел, не веря своим глазам.
Именно это он проделал несколько дней назад, пытаясь напугать девчонку и выспросить у нее, где амулет Велеса, – капнул несколько капель на росший у забора хмель. А та, увидев, как растения стали тянуться к ней, не только не испугалась, а что-то сделала своими руками. Как она вырывала лианы из земли, он не понял, зато снова убедился, что магия существует. И реальные ведьмы тоже. Так что шандарахнув ее по башке, предпочел вовремя смыться…
– Неси сито и таз, будем туда жидкость сливать. И если что-то внутри бутылей будет, останется в решете, – мужчина отдал женщине приказ, который та с поспешностью выполнила. – И отойди подальше, вдруг это и правда яд.
Та в испуге отбежала к двери, ведущей в дом, открыла ее и спряталась за ней, оставив небольшую щелку, чтобы подсматривать за тем, что он делает. Мужчина усмехнулся про себя, радуясь, что выглядит в ее глазах настоящим мачо, не боявшимся ничего. Надел резиновые перчатки, которые всегда таскал в кармане рабочей одежды (пришел сегодня, даже не переодеваясь, как делал всегда, когда она его звала, в старых спортивных штанах и драной выцветшей футболке) и стал друг за другом открывать пузырьки, сливая жидкость через решето в таз.
– Вот сейчас и увидим, что там внутри, – сказал тихо, а потом, прибавив громкость, добавил. – Может и не сперли девчонки амулет, а он где-то здесь. По теории вероятности, стырить бутылку с ним… – задумался, пытаясь вспомнить познания высшей математики, но не вспомнил. И чтобы не показаться Клавдии дураком, озвучил самый простой ответ. – Вероятность одна из восьми. У нас семь, значит вероятность, что он здесь, больше.
Однако его надежды не оправдались. Стекшая жидкость ничего в решете не оставила кроме нестерпимого запаха, который неизбежно распространился по всей веранде. Мужчина увидел, как Клавдия, зажав нос, захлопнула дверь, и пошел искать пустую пятилитровую бутыль, в которых Емельяныч ставил медовуху. Нашел в шкафу и слил туда чудо-удобрение, стараясь не пролить ни капли. Потому что неизвестно, что случится с деревянным полом. Вдруг прорастет?
Закрутил на пузырьках крышки, аккуратно вынес во двор таз, бултыхнул его (не пропадать же добру) в бочку с водой, стоящую у дома, прополоскал там же воронку, через которую сливал, и оставил сушиться на солнце, которое пекло уже целую неделю. Посмотрел на небо, на котором не было ни одного облачка, вздохнул, что вечером снова придется поливать огород, и зашел в дом, оставив отрытой входную дверь, чтобы мерзкий запах быстрее выветрился.
– Выходи! – крикнул Клавдии. – Нет там ничего. Значит, вероятность оказалась против нас. Придется опять девчонок трясти.
– А может разбить их? – кивнула та на стоявшие на столе бутылочки, подходя к нему. – Я читала в детективах, что амулет может быть замурован в стекле.
– Возможно, – медленно проговорил мужчина, раздумывая. – А давай, чем черт не шутит. Только их вымыть надо, а то от вони задохнемся, – хотя на самом деле просто не хотел, чтобы она увидела настоящее действие удобрения. Снова пошел во двор, зовя с собой «принцессу», и хорошенько прополоскал емкости в другой бочке. Отдал очередной приказ. – Молоток принеси.
Когда Валерий разбил первую бутылочку на деревянном топчане, служившем опорой при колке дров, Клавдии стало неимоверно жалко раритеты. Ведь муж говорил, что их какой-то императорский завод сделал еще при царе. А значит, стоили они недешево. Но жажда найти амулет Велеса, который по ее мнению должен был освободить от приворота умершего мужа и даровать ей прежнюю молодость, по словам любовника, была сильнее. Поэтому останавливать его не стала. Но в осколках темно-зеленого стекла никакого амулета не оказалось.
