Маргарита Гришаева
Высшая правовая магическая академия. Ловушка для высшего лорда
– Потрясающе, – пробормотала я, чувствуя, как по моему лицу расползается улыбка. И не так важны все эти жутковатые вещи, происходящие во время лечения. Главное, что мы спасли человека.
Но Хран такой легкомысленностью не отличался, забыть про странности он не мог.
– И ты знаешь, увидев все это, а потом еще раз заглянув в библиотеку, я, кажется, понял, почему такие важные сведения были скрыты.
– Почему? – сразу напряглась я.
– Мы зря с тобой не просмотрели пособие полностью, ограничившись лечением, и даже не заглянули в часть раздела про восстановительный период.
– Не тяни уже, говори прямо, что не так! – нервно потребовала я.
– Дело в том, Касс, что восстановительный период там прописан не для больного, а для лекаря. И из всего виденного мной я могу сделать вот какой вывод: заклинание не совсем лечит лихорадку. Оно лишь перетягивает ее на целителя.
– Это еще зачем? – пробормотала я, отказываясь верить в услышанное. – Зачем перетягивать смертельное заболевание с одного человека на другого?
– Тут, пожалуй, несколько фактов. Во-первых, целители в силу природы своего дара хорошо сопротивляются болезням. Кстати, еще не было зарегистрировано ни одного случая, чтобы целитель заболел кермирской лихорадкой, есть что-то иммунное в вашем организме. А во-вторых, заклинание как-то ослабляет эту заразу. Так что лечащий переносит ее в легкой форме и без смертельного исхода. Но весь спектр потрясающих ощущений от болезни, несомненно, он испытает, в этом и проблема.
– Не такая уж большая, – возразила я. – Если ты можешь спасти человека, почему бы не перетерпеть недомогание? Раз уж точно останешься в живых.
– Вот-вот, – потряс головой кошак. – Наверняка нашлось много таких, жаждущих собой пожертвовать. Причем регулярно. Не успел организм отойти от одной заразы, как спаситель хватает новую. Организм просто не справится. Хороший целитель, может, спас бы многих, но вот сам бы сгорел за пару лет. Такое лечение чревато, вот его и спрятали.
– Но с тобой же все в порядке? – Я поежилась, найдя в стройной теории явные несостыковки.
– Во-первых, Касс, я не человек. И даже не животное, я вообще болеть не могу. А во-вторых, я не целитель. Магия была твоя, а ее единственный источник, который нашло заклинание, это кристалл, куда и слилась болезнь. Надо бы уничтожить камень. В любом случае использовать его повторно не получится, – закончил кот.
– Подожди, значит, эта зараза могла передаться мне? – с ужасом поняла я.
– Теоретически – да, – осторожно заметил друг.
Я молча оценивала возможные перспективы. Спасти человека – это прекрасно, но сейчас было бы крайне не вовремя взять на себя смертельное заболевание со всеми сопутствующими последствиями. Потому что не связать меня с чудесным исцелением было бы сложно.
– В чем-то Бриар прав, – пробормотала себе под нос, – доиграюсь я когда-нибудь.
– Я с ним согласен, ты определено доиграешься, причем скоро. Утешает, что ты всегда умела выбираться из сложных ситуаций, может, и сейчас сойдет с рук.
– Будем надеяться, – улыбнулась я. – Ой, а прослушка работает, ты не проверял?
– Проверял, – кивнул он. – В больнице уже ажиотаж. Но за ее пределы сенсация пока не вырвалась. Магистр Варлоу считает, что они ошиблись с диагнозом, уже началось пропесочивание персонала. Но посторонние пока не появлялись.
– Ты мое сокровище, – устало улыбнулась я и обняла кота за шею. – Как бы я без тебя со всем этим справилась?
– Никак. – И, заметив мой широкий зевок, добавил: – Идем-ка отдыхать, мы оба выдохлись.
– Просплю, – печально покачала я головой. – В таком состоянии точно все просплю.
– Я тебя разбужу, – пообещал он мне, и я была не в силах сопротивляться.
В больнице было заметное оживление, и причину мне сообщили с порога.
– Ты представляешь, у нас просто чудо произошло! – встретила меня Майлина.
– Какое чудо? – изобразила я заинтересованность, переодеваясь в рабочую одежду.
– У одного из неизлечимых утром началась ремиссия!
– Да ладно, быть не может! – воскликнула я. – А что у него было?
– Кермирская лихорадка.
– Но это же абсолютно безнадежный случай, – поразилась я. – Никогда не слышала, чтобы хоть кому-то становилось лучше, про излечение уж и не говорю.
– Вот-вот. Вчера он при смерти был, а сегодня никаких признаков лихорадки! У нас целый день консилиумы. Замучили уже, честно говоря, несчастного, только-только пришедшего в себя больного, – неодобрительно покачала головой женщина.
– Правда? И кто приходил? – задала я главный вопрос.
– Пока никто. Шеф настоятельно просил не болтать, но завтра точно полгорода сбежится.
Еще бы. Один день такое событие еще можно продержать в секрете, а там уже придется делиться с коллегами, иначе не выяснить, что же все-таки произошло с больным. Так что сегодня никто из высших чинов нашим происшествием не заинтересуется. Будем ждать завтрашнего триумфа.
– Собрание местных великих умов хоть выяснило, почему он поправился? – демонстрировала я все тот же энтузиазм, на деле уже полностью потеряв интерес.
– Да какое там, – махнула рукой администратор. – Разве что разругались из-за своих теорий. Говорят, такое чувство, что болезнь просто резко исчезла, оставив после себя лишь истощение. Вот ведь невероятные вещи вокруг творятся.
– Это точно, – покивала я. – Ну, куда меня сегодня отправляют?
– В приемное, – вздохнула Майлина, – у нас сегодня снова нехватка рук.
– В приемное так в приемное, – улыбнулась я и погрузилась в череду различных болезней и травм.
Еще один учебный день, вслед за ним еще одна рабочая ночь так и не принесли новостей. Нет, о чудесном исцелении широкой публике стало известно, и количество посетителей у главного целителя больницы магистра Варлоу резко увеличилось. Но сколько мы ни подслушивали, подозрительных имен не уловили. Только врачи да ученые. Приходили они обычно не по одному, а целыми делегациями, и звучало столько медицинских терминов, что становился очевидным чисто профессиональный интерес.
До последнего дня недели я добралась в не слишком радужном настроении, да и чувствовала себя откровенно разбитой. Выходных ждала как праздника, хотя дел было запланировано немерено. Но до вожделенного отдыха мне еще предстояло провести ночь в управлении. Несмотря на богатый опыт работы именно в этой области, идти туда было гораздо страшнее, чем в больницу. Вечера я ждала с легким ужасом, опасаясь, вдруг Бриар снова придет что-либо выяснять.
Провожала меня туда профессор через портал, который перенастроили сразу на выход в управление, чтобы мы не мотались по ночным улицам.
– Удачи, – улыбнулась она. – Я в тебе уверена, да и работа тебе знакома, так что вперед, тебя ждут.
Я напряглась, начиная понимать, что мои опасения подтверждаются. Сделав шаг в неизвестность, вышла в прекрасно знакомом мне помещении морга.
– А я все ждал, когда же и ты заступишь на дежурство. Даже специально подогнал расписание, – раздался знакомый голос, но совсем не тот, который я боялась услышать. – Ну привет, потеряшка.
– Рик, – с улыбкой обернулась я.
Вот уж кого я не чаяла увидеть и как же обрадовалась!
– И что, ты даже не обнимешь старого друга? – Он приглашающе раскрыл руки.
А я, уже не сомневаясь, кинулась к нему. Сама не думала, что действительно так соскучусь по человеку, с которым была знакома так недолго.
– Вот теперь не отпущу, пока не покаешься, – заявил оборотень, сжимая меня в объятиях, а я застыла от предчувствия, что допроса мне не избежать. – Ты куда пропала, признавайся? – задал он неожиданный вопрос, отпуская меня, чтобы я могла заглянуть ему в лицо и осознать весь спектр обиды. – На письма не отвечала, из академии смылась, ни найти тебя, ни поймать. Это что еще за фокусы?
Уф, если мне и придется оправдываться, то не по тому поводу, которого я опасалась.
– Ты прости, экзамены, каникулы… проблема одна, не хотелось мне ни с кем общаться… – Я не особо жаждала посвящать его в свои дела.
– Экзамены – это я понимаю, важно, – покивал он. – А вот что за проблема, я догадываюсь и могу уверить, что она была на тот момент не только твоей.
Я вспыхнула и отошла, совершенно не желая обсуждать эту тему. Лучше пойти достать из шкафчика спецодежду – фартук и перчатки.
– Молчишь, значит? – правильно понял мою позицию Аларик. – То есть ты решила, что коли разругалась с Бриаром, то и я тебе больше не друг, правильно я понимаю?
А я покраснела еще больше, осознав, что поведение мое выглядит именно так.
– Значит, правильно, – тряхнул он головой. – Вот вроде вся такая умная-разумная, а зачастую полная дура.
Я, развернувшись, хмуро посмотрела на него. Нет, в чем-то он прав, но сказано все равно грубо. Наверное, стоит обидеться, только не получается.
– Ну, допустим, – огрызнулась я.
– А тут и допускать нечего, – парировал он. – Твои разборки с Деймом меня не касаются. Нет, я не буду врать, будто мне неинтересно, что за кошка межу вами пробежала, раз ты пряталась от всех два месяца, а он ходил злой как не знаю кто. Но и насильно вытаскивать из тебя эти сведения не буду.
Я с недоверием глянула на него.
– И даже не будет никаких: «Может, это просто недопонимание? Попробуй с ним поговорить. Все не так плохо»?
– Вот еще, – фыркнул он в ответ. – Делать мне больше нечего. В конце концов, если вы разругались, значит, кто-то накосячил, причем по-крупному. И либо вы эти косяки исправите и все наладится, либо они неисправимы, тогда это навсегда и смысла бередить раны нет. Вы взрослые люди, разберетесь без чьего-либо вмешательства, – заявил Аларик, уверенно смотря мне в глаза. – Я бы даже сказал, вы не потерпите никакого вмешательства. И так как я не хочу портить отношения ни с одним из вас, лучше постою в сторонке.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я, понимая, что появился еще один человек, на которого я могу положиться, не ожидая нравоучений.
– Вот и хорошо, а то мне уже бежать надо. Не прощаюсь, вполне возможно, мы сегодня еще увидимся. Удачного тебе дежурства, – помахал мне страж и скрылся за дверью.
А я, вздохнув, полезла в свою сумку за учебниками. Мы здесь нужны исключительно на случай срочной экспертизы, а так как это явление редкое, куковать мне здесь без дела всю ночь. Стоит потратить ее с пользой и выкроить себе дополнительное время на сон. В общем, да здравствует учеба в ночное время!
Слова Рика оказались пророческими. Через час он вернулся с подарочком.
– Заносите, – донеслось от открытой двери, в мертвецкую вкатили труп на носилках и устроили на ближайшем столе.
– Все для тебя, милая. Развлекайся, – мрачно пошутил оборотень, наблюдая, как я закрываю уже разложенные учебники.
– Да я и не скучала, – пробормотала я, направляясь к свежеприбывшему. – Что нужно прежде всего?
– Причина смерти, – попросил Рик. – Не последний человек в городе, а найден на улице мертвым, без видимых причин смерти, а с нас их определенно спросят. Так что постарайся Касс, ладно?
Я кивнула, задумчиво рассматривая лежащего на столе темноволосого мужчину. Никаких повреждений. По возрасту вроде еще рано ему падать замертво. Определенно тут что-то не так.
– Помогите его раздеть, – обратилась я к двум стражам, которые его внесли, и пока те приводили моего «клиента» в рабочий вид, я занималась описью имеющихся у него при себе вещей.
– В общем, я буду неподалеку, – пообещал оборотень, направляясь к выходу. – Ребята, если что, за дверью. Как закончишь или что интересное найдешь, скажешь, чтобы меня нашли.
– Ладно, – согласилась я, размышляя, что же это за важная личность, раз Аларик так спешит с освидетельствованием.
Наконец все лишние личности вышли, можно спокойно приступить к работе. Не люблю, когда стоят над душой. Первичный внешний осмотр ничего не дал, никаких подозрительных синяков, ран или царапин, так что пора браться за скальпель. Первое осторожное движение в намечающейся линии разреза на грудине вызвало смятение, и скальпель пришлось убрать.
А все потому, что пошла кровь, а этого быть не может. Он же уже умер, сердце остановилось, кровоток прекращен. Или он совсем свежий? Тут, похоже, меньше получаса прошло с момента смерти. Заинтересовавшись подобным феноменом, вернула скальпель к работе. От чего же скончался несчастный? Может, дело в каком-то яде, а значит, стоит сразу заняться анализом крови?
Но не успел скальпель пройти и сантиметра, как тело под моими руками вздрогнуло, и я с ужасом обнаружила, что глаза покойника открыты.
Раздался дикий крик. Не мой, трупа.
Я, словно попав в кошмар, отпрянула от стола и врезалась в столик с инструментами. Под жуткий металлический грохот мы – я, инструменты и столик – повалились на пол.
Раздался еще один вопль. Теперь уже мой.
«Умертвие!» – с отвращением подумала я и, не обращая внимания на боль в руках, отползла к стене. Тело на столе задергалось, как и я, не прекращая орать.
– Идиоты! – разорялся Аларик в коридоре, пока я дрожала в его кресле, грея руки о чашку с успокоительным сбором. – Прежде чем тащить тело в морг, хоть бы удостоверились, что клиент мертв! Вы хоть знаете, что пульс проверяют на шее, а не на запястье?!
– Да он же весь замотан был, где там до шеи-то добираться, – робко пробормотал в свое оправдание первый страж.
– А девчонка не могла проверить, прежде чем скальпелем размахивать? – возмутился второй.
– А ты бы сам в морге пульсы стал щупать? – рявкнул Рик. – На то он и морг, а не больница. В него все же попадают после проверки на живость. Брысь с глаз моих, – пресек возражения оборотень и вернулся ко мне в кабинет, изрядно хлопнув дверью. – Ты как, отошла?
– Не знаю, – пробормотала я. – Я чуть не разрезала живого человека! Это просто ужас какой-то. Как представлю, что я бы ему грудную клетку раскрыла, а там сердце бьется. Мне кажется, я бы прямо на месте в обморок бы грохнулась.
– Да ладно, не преувеличивай, – отмахнулся он, садясь за стол. – Хотя ситуация скверная.
– Не ругайся сильно. Там действительно очень сложно было определить, что он живой. На него кинули мощное парализующее заклинание. Оно сильно затормаживает все процессы в организме, кажется, будто человек умер. Стражи не нащупали бы пульс. Так что мой промах тут тоже есть, могла бы и проверить, – покаялась я. – Но я такого не ожидала! Да ни за что в жизни не догадалась бы проверить на жизнедеятельность только что прибывшее в морг тело.
– Значит, пора заносить в протокол новый пункт: «Проверить, действительно ли труп является трупом, прежде чем приступать к вскрытию», – рассмеялся оборотень.
Тут дверь резко распахнулась, и в кабинет порывисто вошел Бриар. Я съежилась в кресле, надеясь, что меня не заметят.
– Что у вас тут еще произошло? – устало спросил магистр (спасибо высокой спинке кресла, за которой я спряталась).
Аларик начал посвящать его в подробности. Уж не знаю, специально ли, но мое имя не прозвучало, Рик упомянул просто «дежурного специалиста».
Осторожно выглянув из-за спинки, я тут же поймала замученный взгляд магистра.
– Почему, где бы ты ни появилась, начинаются самые невероятные проблемы? – обреченно пробормотал он и, покачав головой, скрылся за дверью.
Я опешила:
– В том, что у вас ожил труп, тоже я виновата? Прямо если где проблема, ищите Касс.
Оборотень лишь рассмеялся:
– Не обижайся. Это он не от злости. Это он переживает.
– Мне от этого не легче, – вздохнув, я вернулась к своей кружке с отваром.
Хотя в его замечании есть резон. Неприятности следуют за мной по пятам…
Первый пункт моего большого плана на выходные был не просто выполнен, а перевыполнен. Проснулась я к тому прекрасному моменту, когда даже совы пообедали, а ранние пташки уже подумывали об ужине. Спасибо стоило сказать коту, который, посмеявшись над моими ночными приключениями, сурово и единовластно постановил, что мне жизненно необходимо отдохнуть, и просто не стал меня будить. А мой организм, дорвавшись до теплой постельки, не будь дурак, даже не подумал проснуться по собственной воле. Так первый день из двух свободных и улетел в небытие. Радовало одно: ответственный хранитель начал потихоньку перетаскивать в библиотеку минимальный набор необходимых вещей: кое-какие зелья, ингредиенты, амулеты, одежду, запасы воды и еще что-то по мелочи. И даже успел проверить нашу прослушку. Споры по поводу чудесного излечения уже начали затихать, и большинство склонялось к мысли, что диагноз поставили ошибочный. Несчастного лечащего врача оштрафовали и успокоились.
На вечер (поздний вечер) у нас было запланировано мероприятие, которое я определила как первостепенное, а именно – установка защиты. Хватит с меня непрошеных гостей. И в связи с тем самым возмутительным визитом возникло еще одно неотложное дело. Быстро приведя себя в порядок, я накорябала записку с предложением встретиться у ворот академии и поболтать. К счастью, ответ не заставил себя ждать.
– Честно говоря, не ожидал, что мое внушение возымеет столь быстрый эффект, – поприветствовал меня Аларик и, подхватив под руку, повел в сторону ближайшей таверны. – Ужинала? Я нет, поэтому общаться предлагаю в уютной компании свежеприготовленного куска мяса.
– Не ужинала, поэтому с удовольствием к тебе присоединюсь, – ответила я. – И прости, что разбиваю твои педагогические надежды, но я пришла с исключительно корыстными целями.
– Ты меня ранила в самое сердце, – изобразил он глубокую обиду на лице. – Но в то же время заинтриговала, так что я тебя прощаю. Только на пустой желудок я серьезные разговоры не веду, так что сначала ужин, а потом твои интриги.
Я с такой постановкой вопроса была вполне согласна. Поспрашивала о семье, детях, прошедших праздниках, что сталось с ожившим трупом и с теми, кто его «живость» упустил. Но вот, наконец, трапеза окончена. Остался только горячий травяной отвар, и мне великодушно позволили перейти к сути дела.
– В чем же состоит твой корыстный интерес?
– Возможно, мой вопрос немного некорректен, – замялась я. – И меня это уже не касается, но все же не могу не поинтересоваться… Что там насчет возобновившихся убийств? Вы уверены, что они связаны с нашим ритуалом? – выпалила я.
Неожиданно мне достался хмурый, но определенно недоуменный взгляд.
– С чего ты взяла, будто убийства возобновились?
Теперь была моя очередь удивленно взирать на собеседника.
– От Бриара! – Я медленно осознавала подставу. – А что, не было убийств?
– Не было, – ответил Рик. – Похоже, Дейм хотел выведать у тебя какую-то информацию. На совесть давил, значит, новыми убийствами, – уверенно констатировал он.
Я чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег, – такая же ошарашенная и не понимающая, куда она попала. Магистр мне соврал? Не мне, конечно, жаловаться, но все равно обидно. Лгал он впервые. Умалчивал, недоговаривал – было, а вот обмануть в глаза… это что-то новенькое. Похоже, больше не стоит ждать благородства.
– Не ожидала, – пробормотала я. – По-моему, жестоко внушать, что из-за меня кто-то умер.
– Стандартная практика, – пожал меланхолично плечами оборотень. – На наше счастье, новых убийств не было. Правда, и по старым ничего ценного не нашли. Тупик, одним словом, – вздохнул он, но я уже его не слушала, потому что меня осенило.
Наша библиотека выглядит неполной, следовательно, где-то спрятана еще одна часть, а значит – убийства возобновятся. Можно, конечно, уповать, будто злоумышленник не в курсе, что открыта только половина, но что-то мне подсказывает, это пустые надежды.
И вот она опять, моральная дилемма. Рассказывать? Ведь это лишь мои догадки. Когда снова начнутся убийства, кто следующая жертва, где появится новый рисунок и каким он будет – ни на один из этих вопросов мне не ответить, остается просто ждать. Тогда смысл все рассказывать? Ведь придется как-то обосновывать свое предположение, а раскрыть тайну библиотеки я не могу. А значит, вопрос закрыт. Я опять отмалчиваюсь и страдаю муками совести, ожидая следующего хода противника.
– Ты чего помрачнела? – поинтересовался наблюдательный страж. – Обиделась?
– Нет, – равнодушно пожала я плечами. – Какое я имею право обижаться? Очевидно, это было необходимо. Вот только бессмысленно, никакой информации я сообщить не смогла.
– Да ладно, – не поверил он. – Обиделась так обиделась. Тебе можно, ты же девушка.
– И как тебя только жена не прибила за такую логику, – усмехнувшись, покачала я головой.
– Логика – ерунда. Вот как она меня с таким графиком еще не бросила, это действительно вопрос.
– Ох, что это я! – тут же всполошилась я. – Лира дома ждет, а я тебя здесь задерживаю дурацкими разговорами.
– Ну, учитывая причину, меня помилуют.
– Ничего не хочу слушать, – возразила я и, вытянув его из-за стола, упорно подталкивала к двери. – Тебя ждут, а ты про какие-то причины… Надо было сказать мне, глупой, забывчивой. Я только проснулась, соображаю пока плохо.
Бодренько вытолкав оборотня из таверны, быстро распрощалась, а сама развернулась к академии, грустно улыбаясь: как же это, наверное, потрясающе, когда тебя ждут дома.
Оставшаяся часть вечера была проведена в тяжких трудах по перестановке мебели. Пришлось перетаскивать стол, диван, кресло с места на место по мере обработки комнаты. Промаялись мы с Храном до поздней ночи. И, закончив с полом, стенами и потолком, внезапно поняли, что один пустяк остался вне нашего внимания. Дверь! Во-первых, если дверь пропадет из общего коридора, это будет слишком странно. А во-вторых, нежелание пускать кого-либо в спальню вполне понятно, а вот такой же фокус с входной дверью уже подозрителен. Решили поставить сигналку. Предотвратить визиты не сможем, зато точно будем знать, если кто проникнет. Добавили стандартную защиту, чтобы никто, кроме нас, не вошел. Понятно, что при необходимости Бриар ее вскроет, но все же так легко, как раньше, ходить ко мне не сможет.
А следующий день был полностью посвящен знаниям и неукоснительному труду по их поглощению. Не сделанное домашнее задание. Пару книг из библиотеки для личного чтения. Подняв наконец голову от бесконечных учебников, с разочарованием осознала, что вот и пролетели выходные, а отдохнуть не удалось.
– Предлагаю заняться накопителями сегодня, – вкрадчиво заявил кот. – Чтобы ты успела восстановиться перед суровыми трудовыми буднями.
– Как скажешь, – вяло согласилась я, направляясь в спальню, где кошак уже все подготовил. И снова бесконечная желтая лента, податливо сжимающаяся в моих руках. Метр за метром, виток за витком. Пока пальцы уже не перестают двигаться от истощения, а сквозь пелену тумана не доносится голос Храна, останавливающий меня. Порадовавшись, что решила проводить эту утомительную процедуру сразу на кровати, отключилась на месте, так и не переодевшись.
И мне снова приснился он…
Пейзаж был мне определенно знаком, хотя и являл собой полную противоположность тому, что творилось здесь в прошлый раз. Бескрайнее, сияющее мириадами звезд темно-синее ночное небо. И такое же море, отражающее звездный свет. В этот раз оно было тихо и безмятежно, лишь слегка подрагивала морская гладь, словно мерно посапывал во сне огромный зверь. Все буквально дышало томным умиротворением. И лишь где-то вдалеке, у самого горизонта, виднелась серая масса туч, но было неясно, удаляется она или приближается, да и доберется ли вообще до этого оазиса спокойствия.
Вместо холодного, обдуваемого со всех сторон скального утеса я попала на большой каменный балкон какого-то старинного здания. Судя по открывающемуся виду, здание это расположено очень высоко и совсем близко к берегу. Я хотела заглянуть за каменные резные перила и узнать, есть ли там вообще земля, но мне на плечи опустился теплый плед. Крепко обхватив за талию, меня мягко, но настойчиво потянули в противоположную сторону.
– Это мы уже проходили, – коснулся моего уха горячий воздух. – Больше ни к каким обрывам я тебя не подпущу, а то ты завела привычку сбегать от меня любыми способами. – Меня усадили, крепко прижали к себе и обняли, словно отрезая любые пути к отступлению.
– Что это за место? – поинтересовалась я, лишь сильнее укутываясь в плед и устраиваясь в теплых объятиях. Сознание медленно проникалось здешним умиротворением, и уже не хотелось ни возражать, ни ссориться. Лучше просто закрыть глаза и подремать.
– Я же обещал тебе домик у моря. Это не совсем «домик», – усмехнулся он, – зато моря здесь достаточно. Главное, чтобы не надоело.
Я еще раз осмотрела прекрасный вид и каменные перила.
– С моей удачей обязательно навернусь с этого балкончика, – печально констатировала я.
В ответ раздался теплый смех:
– Не бойся, для таких удачливых предусмотрена защита. Выпасть невозможно. Впрочем, как и проникнуть через балкон извне.
– Просто крепость какая-то, – пробормотала я.
– Она и есть, – с улыбкой подтвердил он.
– Теперь понятно, почему ты мне ее предлагал. Спрятать ото всех? – съязвила я.
– Ты все равно отказалась от моего предложения, – меланхолично донеслось в ответ. – От обоих, – уточнил он, и я предпочла промолчать, чтобы не затрагивать скользкую тему.
Я чувствовала, как атмосфера спокойствия медленно растворялась, словно с приближением тучи холод разворачивал свои объятия, раздирая тепло между нами.
И мне бы молчать дальше, не разрушая хрупкого равновесия, но слова сами сорвались с языка: «Как ты мог?!»
– Ты мне врешь постоянно, – даже не думал отпираться он.
– Я не ожидала от тебя. – Я уже сама пожалела, что открыла рот. – Это… неожиданно, учитывая, сколько раз ты говорил про доверие.
До меня донесся только напряженный вздох.
– И все? – удивилась я.
– Если я начну выкладывать все, в чем мне бы хотелось тебя упрекнуть, особенно по части доверия, скандал будет жуткий. Лучше промолчу.
Я уже приготовилась ляпнуть что-нибудь обидное и обвиняющее, но вмешалось здравомыслие. Он ведь прав, я тоже на эмоциях кричу, а потом жалею. Лучше пережить неприятные мысли и успокоиться. Да и смысл переливать из пустого в порожнее. Меня уже не должно волновать, доверяет ли он мне и могу ли я верить ему.
– Так странно, – развернулась я, чтобы видеть его лицо. – И то, что ты мне снишься. И это место. И что сейчас я помню прошлый сон, а когда просыпаюсь – нет. Даже сам факт сновидений. Я такая замотанная, что должна просто вырубаться. А тут ты меня по ночам мучаешь. Перестань это делать. Дай мне отдохнуть…
– Ах, вот в чем дело… – на грани слышимости шепнул он, а потом сочувственно развернулся ко мне: – Чем же ты, солнце мое, занимаешься – таким затратным, что приходится восстанавливаться?
– Исследованиями, – пробормотала я. Что-то подсказывало, откровенничать не стоит даже во сне. – Амулеты новые пробую. – И, поймав настороженный взор, добавила: – Только для личных надобностей, даже никому в руки не даю.
Он, тяжко вздохнув, покачал головой.
– Сказала бы об этом еще в прошлый раз, а не бросалась со скалы.
– Значит, перестанешь приходить? – обрадовалась я.
Но мне досталась хитрая улыбка.
– Нет, просто я знаю гораздо более действенный и приятный способ восстановиться. – И не успела я ахнуть, как он поцеловал меня.
Миг, и он вдыхает в меня силу своих эмоций, пьяня теплыми искрящимся чувствами. Позволяя забыться в плену горячих губ и нежности. Но ненадолго. Стоит ему оторваться, как реальность накрывает меня с головой, заставляя уклониться от следующего поцелуя.
– Не надо, не смей, – отвернувшись к уже затянувшемуся тучей небу, требую я.
– Почему?
– Потому что это больно. И потому что у тебя уже нет прав.
– Нет… А у кого тогда есть? – Злой голос звучит совсем близко, и одновременно со вспышкой, разбившей серое небо напополам, он разворачивает меня к себе. – У жениха?
– Да, – твердо, чтобы не показать слабости, отвечаю я. – У него или кого угодно другого, но не у тебя.
Раздается драконий рык:
– Я тебя не отпущу! Знай. Я вижу, что тебе тоже плохо, значит, я тебе небезразличен. Пока это так, я тебя не отдам никому.
– Конечно, небезразличен, – киваю я. – Ты хороший человек, и мне плохо от того, что я причинила тебе боль. И запустила бесконечный круг. Ты, не сумев избавиться от этой боли, делаешь больно мне. Пока мы не разорвем связь, ничего не изменится. Перестань мучить и себя, и меня. Отпусти нас обоих, – молю я.
– Не могу, – так же горько звучит в ответ, – никогда.
Поняв, что мы снова в тупике, я бросаюсь к перилам.
– Не приходи больше! – Легко запрыгиваю на парапет.
– Не смей! – кидается он в мою сторону, но я уже свободно лечу вниз.
«А еще про защиту говорил», – успеваю отметить, глядя на удаляющийся балкон с оставшимся там человеком.
…Я вскакиваю, тяжело дыша и озираясь по сторонам. Сердце в груди бьется, словно я очень долго бежала.
– Что случилось? – так же бешено вертит головой взметнувшийся с постели кот.
– Кошмар… – Осознав, что все в порядке, я падаю на подушку.
– Какой? – лениво шепчет кот, уже сворачиваясь в клубок.
– Не помню, – бормочу я, тоже уплывая в блаженную негу…
Утро началось на удивление достаточно бодро. То ли Хран меньше магии взял, то ли организм уже приспособился. В общем, встала я полностью готовая к рабоче-учебной неделе.
Естественно, настолько прекрасное и беспроблемное утро не могло не испортиться. Первое же занятие вылилось в шоу со мной в главной роли.
– Адептка Серас, я наслышана о вашем дежурстве, – начала профессор Амалия.
Я сразу почувствовала, что это упоминание ничем хорошим для меня не закончится.
– Не хотите поделиться с коллегами ценным опытом? – Именно этого я и боялась. Потому как совершенно не хотела делиться никаким опытом. Но выражение лица профессора указывало, что мне не отвертеться.
– С удовольствием, – изобразив улыбку, поднялась я. Правда, боюсь, улыбка вышла слегка натянутой.
Что сказать, коллегам моя история понравилась. Смеялась аудитория долго и с удовольствием. Ну-ну, я бы посмотрела, если бы у них под скальпелем труп ожил. А вот профессор веселье не поддержала. Даже намека на улыбку не проскользнуло на ее лице. Что навело меня на мысль, что и в ее практике случался такой феномен.
– Вам сейчас, конечно, забавно. Вот только хохотать вы будете лишь до того момента, пока, вскрыв тело, не поймете, что еще пару секунд назад оно было вполне себе живым человеком. А вы его фактически убили. Можете продолжать веселиться, но советую вам взять за правило проверять каждое попавшее вам на стол тело на жизнеспособность.
Улыбки на лицах слушателей исчезли. Аудитория молча покивала, а меня, наконец, отпустили. Дальнейшие занятия прошли без эксцессов. Буря прогремела в обеденный перерыв. Долгожданная встреча состоялась.
– Рина! Стой, куда летишь? – Я едва ухватила пробегающую подругу. – Совсем пропала. А обещала будить по утрам, – упрекнула я, впрочем, гораздо больше переживая из-за самого исчезновения.
– Ой, Каська! Наконец-то пересеклись, – радостно всплеснула подруга руками и, подхватив меня под локоть, потащила к столовой. – Идем, перекусим и поболтаем.
