Маргарита Гришаева
Высшая правовая магическая академия. Ловушка для высшего лорда
– Все высказала? – рявкнул он и, неожиданно схватив меня за плечи, поднял с поваленного деревца. – А теперь послушай. Все, что ты мне сейчас тут выдала, – бред, и ты это прекрасно понимаешь. Я тебе больше скажу, я это тоже прекрасно понимаю. Бойся ты шантажа, сразу бы сбежала куда подальше, но прогибаться под обстоятельства не стала бы. Слишком принципиальная и осторожная. И я прекрасно помню свою клятву. Что бы ты ни наговорила, использовать против тебя какую-либо информацию я не смогу, – зло ронял он слова. – Все, что здесь прозвучало, это жалкие оправдания. Не особо удачные. И еще я отлично понимаю, что резкое повышение негатива и яда в крови случилось после моего предложения и раскрытия титула. Но еще не определился, что именно тому виной.
– Перестаньте, перестаньте меня трясти! – вырвалась я из его хватки, но, оступившись, упала на снег.
Магистр с каким-то странным выражением лица наблюдал, как я поднимаюсь и отряхиваюсь.
– Ты это специально сделала, да? – прищурился он.
– Упала? – чуть ли не плевалась желчью я. – Конечно, вы так усердно пытались меня поставить на ноги, что я назло вам решила упасть.
Бриар подошел вплотную и, прежде чем я успела отступить, вытянул из-за уха короткую прядку, выпавшую из растрепавшегося хвоста.
– Зачем? – снова спросил он, а я, все же отпрянув, натянула капюшон.
– Я не обязана что-либо в своей жизни делать вам ни назло, ни на радость. Волосы мне мешают, вот на каникулах и подстриглась. В любом случае это мое личное дело, – спокойно проговорила я.
– Что происходит? – пристально глядя мне в глаза, спросил он.
– Со мной все просто прекрасно, чего и вам желаю, – отвернулась я. Похоже, я не добьюсь, чего хотела, надо поскорее уйти.
– Не беспокойся, я принял во внимание настоятельную просьбу оставить тебя в покое, – раздалось из-за спины. – Надеюсь, сама не пожалеешь.
– Не пожалею, спасибо, – сухо ответила я и побрела к академии.
Хран поскакал рядом. Возле корпуса он меня остановил:
– Довольна?
– Не особо, – горько усмехнулась я. – Но надеюсь, после такого скандала он в сторону мою и не взглянет.
– А чего рыдаешь?
Я судорожно вытерла тыльной стороной ладони слезы.
– Да нервы ни к черту. Пора переходить на успокоительное. Сходила, называется, погулять. Расслабилась, – пробурчала я.
Кот сразу же отправился в лабораторию готовить мне настойку, а я решила разобрать вещи, чтобы не зацикливаться мыслями на этом разговоре. Но не успела взяться за сумку, как в дверь нервно заколотили.
– И что это значит? – с претензией выпалила подруга, влетая в комнату и недовольно рассматривая меня.
– И тебе здравствуй, Рина, – устало вздохнула я, закрывая за ней. – Как прошли каникулы? Как отдохнула? Спасибо, у меня тоже все хорошо. Так что привело тебя ко мне в этот час?
– С каникулами потом разберемся, – одернула меня она. – Так же как и с твоей прической, – недоуменно оглядела мою растрепанную шевелюру. – Сейчас меня гораздо больше волнует, почему я узнаю от преподавателей о том факте, что ты со мной больше не учишься? – Обиженный и немного растерянный взгляд в мою сторону.
– Почему не учусь? – удивилась я. – Учусь, иначе бы я здесь не находилась.
– Не надо вот этого, – раздраженно закатила она глаза. – Ты прекрасно понимаешь, что я имела в виду. Почему ты снова числишься на криминалистике?
– А, ты об этом, – наконец поняла я. – Рина, здесь все просто. Магистр Бриар тогда практически принудил меня перейти на новую специальность. Я совершенно не горела желанием менять сферу деятельности, но мне пришлось. И мы договорились: через два месяца, если я все еще буду считать, что эта работа не для меня, он меня отпустит.
– И? – выжидательно потянула Рина.
– И я считаю, что эта профессия не для меня, – закончила я, усаживаясь в кресло.
Подруга устроилась на подлокотнике.
– Сразу после последнего экзамена я написала заявление на обратный перевод. Магистр Бриар его подписал, – рассказала я.
Вспоминать не хотелось. Того экзамена я боялась больше всего. И даже не знаю, к лучшему это было или к худшему, что он был последним. С одной стороны, я хотела оттянуть момент встречи с Бриаром. С другой – ожидание меня вымотало. Не то чтобы я сомневалась в своих знаниях, но не понимала, чего ожидать от магистра. А вдруг он начнет мстить? Не особо верила в подобное, но предвзятое отношение допускала. И заявление написала заранее, чтобы подсунуть при комиссии, в надежде, что отказать на свидетелях он не посмеет. Но все прошло как по маслу. Бриар не задал ни одного вопроса, заявление подписал молча. Вот тут-то я успокоилась, дескать, к сложным вопросам мы не вернемся. И тут эта встреча в лесу…
Я тряхнула головой, выкидывая из головы ненужные мысли. Сейчас лучше сконцентрироваться на разговоре с подругой.
– Но… мне казалось… что тебе все это нравится, – недоумевала Рина. – Эта твоя стажировка и участие в расследовании, причем такое активное…
– Это было интересно, да, – согласилась я, не видя смысла отрицать очевидное. – Но опыты в тихих лабораториях мне по нраву больше, чем суровые оперативные будни.
– Значит, ты меня бросаешь с этими стервами? – разочарованно произнесла подруга.
– Это как посмотреть, – хихикнула я. – Может, это ты меня бросаешь в грубом мужском обществе, ведь теперь там, кроме меня, девушек нет. Может, тоже надумаешь вернуться?
– Нет, – вздохнула она в ответ. – Мне там больше нравится.
– Мы можем вместе ходить на завтраки и встречаться по выходным, – улыбнулась я подруге. – Кто еще просветит меня по поводу светских новостей?
– Без тебя будет не то, – пригорюнилась Рина.
– Зато меньше скандалов. Уж теперь-то Флоре будет не в чем меня упрекнуть. Точнее, у нее просто возможности такой не останется.
– Касс, – внезапно напряглась подруга. – Это ведь не из-за магистра? Ты всегда говорила, будто разговорчики о вас лишь бессмысленные бредни, но я-то видела, что вы больше, чем учитель и ученица. Неужели что-то все-таки было?
– Конечно, было. Называется рабочие отношения, – громко рассмеялась я. – Рин, ну о чем ты! Да, я проводила с ним много времени, но исключительно потому, что оказалась втянутой в очень сложное дело. Поэтому мы и встречались в неформальной обстановке. Но это вовсе не означает, что между нами летали искры. Я, откровенно говоря, его побаиваюсь, – призналась я подруге.
И не солгала. Я его боюсь, и сейчас даже больше, чем раньше.
– Правда? – удивленно распахнула глаза Рина.
– Правда-правда, – закивала я.
Врать не хотелось, но рассказать правду… Не могу. Вот просто не могу, и все. Слишком много намешано того, чем я не имею права делиться.
– А мне он нравится, – слегка смутившись, призналась подруга.
– Как человек он мне тоже нравится. Он хороший. Но того факта, что он меня пугает, это не отменяет.
– Нет, он мне не как человек нравится, – покраснела Рина. – Он мне просто нравится.
А я захлопнула рот, не зная, что сказать на такое заявление.
Это же, наверное, здорово? Рина веселая и красивая, она сможет его заинтересовать. Отвлечет, и он прекратит ко мне лезть. Несмотря на сегодняшнее заявление Бриара, что-то не дает мне поверить, будто он просто так оставит меня в покое. Но Рина… Она умеет сходиться с людьми. Так что это великолепно, что он ей симпатичен. Вот только почему чем дальше, тем меньше мне это нравится?!
– Успехов тебе! – Очень надеюсь, что улыбка моя не выглядела натянутой. – Если ты задашься целью его очаровать, можно не сомневаться в успехе. Только осторожнее с Флорой.
– Я тоже не робкого десятка, так что не переживай, – повеселела она. – За себя, если что, смогу постоять.
– И не сомневалась, – уже искренне улыбнулась я.
– Смотри, ты мне обещала не пропадать из виду, – припомнила соседка. – Так что жди меня завтра с утра. Кто ж еще тебя разбудит вовремя, без меня все на свете проспишь.
– Это точно, – кивнула я и слегка поморщилась, чувствуя приближающуюся головную боль.
Лучше бы не возвращалась. Насколько легче было в приюте. А здесь всего пару часов, как уже разбита донельзя. Что со мной происходит? Раньше ведь и темп жизни был напряженным, но так плохо я себя не чувствовала. Старею?
Первым занятием нам поставили анатомичку. Я посчитала это знаком. Начинать новый семестр с трупов? Повод готовиться к худшему. Знать бы еще, с какой стороны ждать подставы. Не то чтобы я боялась мертвецов, но на голодный желудок (подруга так и не разбудила меня, и завтрак я проспала) копание в чужом организме не вдохновляет.
Группа мое возвращение восприняла нейтрально, то есть вообще никак. В отличие от общительной Рины я особой разговорчивостью и доброжелательностью по отношению к одногруппникам не страдала, вот им и не было особой разницы, что я была, что не было. Пара человек приветственно кивнули, а остальные проигнорировали меня. А ряды наши опять поредели. Теперь со мной остались всего семеро. Такими темпами до выпуска дойдут только двое. И надеюсь, что я окажусь в их числе.
Профессор Амалия стремительно ворвалась в холодную лабораторию.
– Приветствую всех, кто смог пережить экзамены и продолжить обучение в этом семестре, – с насмешливой строгостью произнесла она, осматривая аудиторию, и наткнулась взглядом на меня. – Серас? А вы что же, решили расстаться с перспективной профессией следователя и вернуться в наши унылые лаборатории?
– Профессия оказалась не столь перспективной, как я рассчитывала, – скупо улыбнулась ей. – Поэтому счастлива вернуться в вашу хладную обитель.
– Я рада, – слегка кивнула она. – Хоть одна светлая голова. А адептка Даес?
– Боюсь, ее мы не уговорим, – покачала я головой.
И все же почему подруга не разбудила меня?..
– Жаль. Ладно, перейдем к более насущному вопросу, – оторвала профессор от меня взгляд и обернулась к аудитории. – Спешу вас обрадовать, мои дорогие адепты, в этом семестре вас ожидает практика в городском морге управления.
Предчувствия меня не обманули. Захотелось уткнуться лицом в ладони, чтобы спрятаться от этой новости. Не успела я отделаться от одной практики, как мне навязли новую. Но следует повнимательнее прислушаться к подробностям.
– Это не распространенное явление, – продолжила преподаватель, – но в управлении проблемы с кадрами, поэтому у нас попросили студентов старших курсов. Раз в неделю вы попарно будете ночевать в управлении, на случай, если срочно понадобятся эксперты. Расписание дежурств будет составлено к вечеру и вывешено на кафедре. Мы понимаем, что после ночной смены учиться сложно, – сурово оборвала возмущенный ропот адептов профессор Амалия, – поэтому вы освобождаетесь от двух утренних занятий после дежурства, но пропущенный материал вам придется нагонять самим. Да, Серас? – отреагировала профессор на мою поднятую руку.
– Вы сказали, что дежурить будем парами, но нас нечетное количество, – заметила я очевидное.
– Да, – согласилась женщина, – к сожалению, людей не хватает. Но вы, Серас, уже имеете опыт данной работы. Поэтому вас можно поставить дежурить в одиночестве. Руководство управления поддержало мою идею, вам как специалисту вполне доверяют, – одобрительно улыбнулась она, а я помрачнела, прекрасно представляя, какое именно руководство одобрило такой вариант. – В отличие от этих обормотов, – сразу посерьезнело ее лицо. – Вдвоем они хоть друг друга контролировать смогут.
Я обреченно кивнула.
– На этом важные объявления закончены. За точной информацией подойдете на кафедру, я подготовлю все бумаги. А сейчас перейдем к основной теме занятия. Легкие и дыхательные пути, последствия воздействия различных видов магии, – продиктовала преподаватель тему занятия и открыла нашему взору десяток трупов со вскрытой грудной клеткой.
Однозначно отвратительное начало семестра.
К счастью, оставшаяся часть дня убедила меня, что все не так уж плохо. Жизнь возвращается в привычное русло. Лекции, практики, лабораторные – все, как в прошлом году. Не хватало Рины, ее улыбки, заряда радости, которым она делилась со всеми вокруг. Но и к ее отсутствию можно привыкнуть. После занятий я сбегала на кафедру. Уж не знаю, благодарить ли удачу или богов, но практику мне назначили на пятницу. Это радовало вдвойне: во-первых, я не буду пропускать занятия, во-вторых, ночные дежурства в больнице. А то не успела устроиться, как пришлось бы просить изменить мне расписание. Но повезло. Хотя веселого-то мало: остаются всего две ночи в неделю, чтобы отоспаться и заняться уроками. И библиотекой. Столько дел, и так мало времени. Может, я сама не могу без сложностей? Только избавилась от одной проблемы, как тут же нахожу себе новые.
В комнате меня уже с нетерпением ждал Хран. Он всю ночь штудировал материалы в библиотеке, и ему не терпелось приступить к экспериментам по изготовлению накопителей. Я уже предчувствовала, что сегодня выспаться мне не светит.
– Как возвращение к рабочим будням? – бодро поинтересовался он.
– Будто и не уходила, – призналась я, устало опускаясь в кресло. – И у меня еще одна приятная новость.
– Что такое? – насторожился кошак.
– Нам поставили практику в управлении. – (Кот сочувственно глянул на меня.) – Ночную. – (Его взгляд стал откровенно жалостливым.)
– Знаешь, – немного поразмыслив, заявил он, – учитывая, что ты проходила стажировку в управлении, причем именно в качестве криминалиста, ты, наверное, можешь попросить закрыть тебе эту практику автоматом.
– Скорее всего могу, – мрачно кивнула я. – Только вот кого мне придется просить? – бросила я вопросительный взгляд в сторону Храна, и у того даже уши повисли. – Вот и я думаю, что у него. Идти на поклон не хочу. Лучше уж ночные дежурства. Ладно, закрыли тему. Нашел что-нибудь?
– Да, несколько вариантов. Но есть небольшая проблема. Во всех источниках рассказывается, как изготавливать накопители, используя природные источники. А нам нужно тянуть твою силу. Я не знаю, как это отразится на твоем состоянии. Да и вообще боюсь, что ни тебе, ни мне не хватит способностей. Ты-то как раз умеешь работать с потоками и на физическом уровне, как я, и на ментальном, как все маги, – но уж прости, конечно, необходимая для накопителя матрица слишком сложна для тебя, – выдал мне хранитель.
– Значит, как всегда, импровизируем? – вздохнула, поднимаясь с кресла.
– Значит, импровизируем, – согласился кошак, следуя за мной.
Спустившись в нашу святая святых, приступили к размышлениям.
– А подслушивающий артефакт будет? – вспомнила я.
– Я нашел пособие, – успокоил меня кот, – так что теперь нужно только время. Можешь начинать разрабатывать план по внедрению.
– Мы с тобой архивы вскрывали, а тут какой-то кабинет, – с улыбкой заметила я.
– Ага. Вот только в архивах никого не было. А в больнице и по ночам народу прилично, – скептично заметил кот.
– Так то в больнице, а не в кабинете главного целителя. Он же не сутками работает. Часа в четыре ночи на административном этаже обычно никого нет. В крайнем случае, может, соседние здания близко находятся, тогда влезем через крышу или окно, – подумав предложила я. – Главное – найти веревку покрепче.
– Сумасшедшая, – покачал головой кот, а я просто пожала плечами.
Не спорю, адкевата во мне с каждым годом все меньше. Но раз с прослушкой все решено, значит, стоит задуматься о накопителе, главной нашей проблеме. Без него нет и смысла куда-то лезть.
И почти сразу мне пришла идея.
– Слушай, какой мой любимый принцип действия? – спросила я, метнувшись к шкафчику со всякой мелочевкой, из которой обычно делала все наши амулеты.
– Упрощать, – не понимая, к чему я веду, ответил кот. – И что дальше?
Я оторвалась от ящика: у меня не хватает знаний, чтобы выбрать необходимый элемент.
– Вот и давай думать проще, – пояснила я. – Что такое магия, если рассматривать с нашей с тобой точки зрения?
– Магические потоки, ленты, как мы с тобой их называем, – ответил Хран.
– И как проще всего носить с собой большое количество лент? – задала я второй наводящий вопрос.
Кот недоуменно посмотрел на меня.
– Свернуть их, – сама же ответила я. – Нам с тобой нужна какая-либо небольшая вещица с наибольшей способностью поглощать магию. Ты будешь тянуть из меня ленты и наматывать на эту самую вещицу, а потом разматывать для плетения!
– Я не уверен, что из этого что-то выйдет, – выдержав паузу, высказался он. – И тебе придется самой тянуть из себя магию, да еще компактно сжимать ее. Я не смогу извлекать ее непрерывно, ленты будут рваться.
– Ну, значит, буду сама, – согласилась я. – Вот только насчет сжимания не совсем поняла.
– Словно работаешь с обычной лентой. Скручивай ее, стараясь сделать нитку. Так мы сможем больше на один камень намотать, – объяснил мне хранитель.
– Камень?
– Лучше всего поглощают чистую магию драгоценные камни. Причем чем ценнее камень, тем больший заряд он впитает. Именно поэтому артефакты чаще всего делают именно из драгоценностей, – пояснил мне кот.
– А у нас есть подходящий материал? – забеспокоилась я.
– Есть немного горного хрусталя и цирконий. В один кристалл весь твой резерв не слить. Так что будем пробовать то, что есть, – вздохнув, сообщил Хран.
А потом начался ужас. Было не то чтобы сложно, но странно. Я ничего не чувствовала, зато выглядело это так, словно я тянула из себя жилы. Подхватив конец ленты у самой ладони, я со смесью интереса и отвращения наблюдала, как привычное плетение, окружающее мои руки, постепенно исчезает. То еще зрелище. Второй конец непрерывного потока уходил прямо под кожу, и было уже жутковато. Один камень мы уже заполнили. На середине второго я начала чувствовать слабость и легкое головокружение. Вскоре мы взялись за третий, и вот тут стало совсем дурно. В ушах нарастал шум собственной крови, перед глазами плыло, я с трудом различала ленту магии в собственных руках. Хран это заметил и остановил меня.
– Все, больше нельзя, – проговорил он. – Твой поток слишком истончился. Еще немного, и ты просто выгоришь.
Я оборвала ленту, позволяя остаткам магии втянуться в мое тело.
– Правда? – слабо удивилась я. – Не думала, что выгореть так просто. Мне, конечно, не очень хорошо, но я думала, процесс должен сопровождаться адской болью, а не слабостью.
– Поэтому выгорание не такая уж редкость. Была бы боль, организм бы воспротивился. Инстинкт самосохранения не дремлет, если тебе плохо, то все ресурсы организма будут направлены на то, чтобы убрать боль. А так как ее нет, то и остановиться вовремя сложнее.
– Того, что мы вытащили, хватит? – встревожилась я.
– Должно хватить, – немного подумав, заключил кот.
– Ну и хорошо. – Я устало поднялась со стула и покачнулась, к счастью, успев схватиться за спинку стула. Тут же подскочил кот, поддержал хвостом за запястье.
– Ты идти-то сможешь? – обеспокоенно спросил он.
– Смогу, – отмахнулась я.
Смогла, с помощью хранителя и твердой стены под второй рукой. Рухнув на кровать, успела пробормотать, что в следующий раз проведем процедуру в постели, и отключилась.
Вокруг было море. Огромное, бескрайнее, глубокое, холодное. Штормовое. То самое море, которое я мечтала увидеть, но в моих мечтах оно являлось голубым, прозрачным, сверкающим на солнце. А здесь была гроза, было серое, затянутое тучами небо, молнии и шквалистый ветер. Я стояла на самом краю скалы, нависающей над волнами, с грохотом бьющимися в подножье моего прибежища. А мне было не важно. Я глубоко вдыхала соленый ветер, даже не пытаясь убрать взметнувшиеся от ветра и закрывающие лицо волосы. Просто наслаждалась звуком стихии, вкусом морского ветра на губах. Свободой. Жестокой, бушующей, способной разорвать на куски, зато полной, безграничной. Хотелось раскинуть руки и шагнуть туда, в безудержную стихию.
И я не сдерживала себя. Расправила плечи, откинула голову, прикрыла глаза. От решительного шага меня остановили горячие руки, осторожно обвившие мою талию и медленно стянувшие с края скалы. Согревая тело и душу.
– Я надеюсь, ты не собиралась туда? – тихо спросил он, и, несмотря на шум разбивающихся волн, я расслышала.
– Я не самоубийца, – так же, не повышая голоса, ответила я. – Слишком многое потеряла, чтобы остаться, поэтому не собираюсь так опрометчиво расставаться с жизнью.
Он прижал меня крепче.
– Я скучаю. Насколько же мне тебя не хватает… Хотя бы знать, что ты рядом, я могу прийти в любой момент, и ты не прогонишь. Может, поворчишь немного, а потом устроишься на диване, закутавшись в любимый плед, и уставишься в камин. Мне хочется ловить в твоих глазах отблески радости или просто пламени, но никак не страха и желания оказаться как можно дальше.
– Мне жаль, что все так получилось, – искренне призналась я, не решившись сказать главного, что тоже скучаю.
– Объясни мне, что не так?
– Не могу, – вздохнула в ответ и, отвернувшись от манящей меня стихии, обняла его, уткнувшись носом в грудь.
– Ты испугалась чего-то, связанного со мной, – продолжал допытываться он. – Или тебя огорчил мой отец? Что он тебе наговорил на проклятом балу?
Я подняла руку и накрыла ладонью его губы, прерывая гневную тираду:
– Помолчи. Давай просто постоим. Не будем вспоминать все, что было, что будет, почему все получилось так, как получилось. У нас нет прошлого и не может быть будущего. Есть только здесь и сейчас. А потом ты исчезнешь и не будешь мучить себя и меня. И я тоже никогда не появлюсь в твоем мире. Но это потом, а сейчас мне тепло, уютно и спокойно в твоих объятиях. И я хочу сохранить в памяти именно этот миг, а не очередное выяснение отношений.
– Но я хочу, чтобы это самое будущее, которое ты отрицаешь, у нас было. И я знаю, что оно возможно, так почему ты считаешь иначе? – ловил он мой взгляд. Только он искал истину, а я искала уголок спокойствия в бушующем океане. Сейчас мы ничем не могли помочь друг другу.
Я опустила ресницы и отступила, вырываясь из горячих объятий, позволяя холоду снова сковать все мое существо, а ветру – вынести из головы бессмысленные надежды. Еще один шаг. Стужа пробирается к самому сердцу.
– Ты готова умереть, лишь бы не говорить мне правды? – с горечью вопросил он.
– Это не смерть, это свобода… – И, откинув голову, я сделала последний шаг навстречу ветру и воде.
…И резко открыла глаза, вскакивая на постели.
– Ты чего? – повернул ко мне сонную морду Хран.
– Приснилось что-то, – пробормотала я, откидываясь на подушки.
– Что? – лениво поинтересовался кот, сворачиваясь в мохнатый клубок.
– Не помню, – призналась я, тоже сворачиваясь под одеялом. – Кажется, было шумно и ветрено. А еще я падала.
– Спи, вставать скоро, – пробурчал он.
И я снова погрузилась в сонную негу.
Утром, пока я судорожно носилась по комнате, пытаясь собраться, кошак допытывался, что же мне снилось. Учитывая, что в памяти не осталось ничего, допрос был странным. Что за переполох? Падала во сне, подумаешь. Меня больше беспокоило, что подушка была влажная. Неужто опять кошмары и я плакала во сне? Так и не разобравшись, побежала на занятия.
Учебный процесс вошел в привычный ритм. Я спокойно сидела на лекциях, отвечала на семинарах, а не дергалась, ожидая записки с очередным вызовом или сообщением об убийстве. Наконец-то полностью сосредоточилась. А сосредоточиться стоило, хотя и не совсем на занятиях. Сегодня у меня первый рабочий день. Страшновато. С трупами я работать умею, с живыми – нет. Понятно, что до операций меня не допустят, но все равно придется столкнуться с живыми пациентами. А еще пугала вся задумка. Внезапно я поняла, что аргументы, которыми я недавно убеждала хранителя, даже для меня звучат не очень правдоподобно. Отступать уже поздно, но тревога, что я повелась на беспочвенные домыслы, не давала покоя. Потом добавились страхи, что я права и наши убийцы заинтересуются чудесами в больнице, но меня найдут быстрее, чем я вычислю преступников. В общем, накручивала себя. После занятий пришлось потратить час на медитацию, чтобы успокоиться. Не стоит увлекаться успокоительным, а медитация и магию укрепляет, и нервы, хоть по времени это дольше, чем выпить стакан зелья. Потом еще пара часов, чтобы хотя бы начать домашнюю работу, и уже пора в больницу. И тут ко мне пристал Хран.
– А почему тебя вообще взяли? – внезапно задался он вопросом. – Без документов, без свидетельства об образовании?
– Хран, это бесплатная клиника! – Я заявила очевидное, но он явно меня не понял. – Рядовая лечебница, расположенная в не самом престижном районе, с отделением для неизлечимо больных. Они любого, кто пожелает устроиться в ночную смену, примут с радостью. А если этот кто-то обладает целительским даром и познаниями в медицине, то просто с руками оторвут. Даже при отсутствии диплома и нежелании раскрывать свою личность.
– А как ты объяснила это самое нежелание? – продолжал допытываться он.
– Правдой! – (Кот бросил на меня недоверчивый взгляд.) – Что в моем учебном заведении запрещено подрабатывать, а стипендии катастрофически не хватает, поэтому приходится подрабатывать неофициально.
– И ведь не поспоришь, – хмыкнул он.
Дальнейшие сборы проходили в обоюдном молчании.
– Я так понимаю, сегодня ты мне сообщишь, какое заклинание разучивать? – наконец прервал паузу кот.
– Нет, – решительно опровергла я его предположение.
– Почему? – нахмурился Хран. – Я думал, ты хочешь побыстрее вычислить недругов. Следовательно, нужно сразу начинать провокацию.
– Именно, – со вздохом согласилась я и, уже готовая к выходу, устроилась на кровати. – Но вмешивается нехилая моральная составляющая.
– Так, – занервничал он, – это какая же?
– Мы все еще не знаем, что это за библиотека и почему она скрыта. Следовательно, понятия не имеем, работают ли заклинания. Ты же сам говорил, вдруг ее спрятали потому, что эти знания опасны, – поделилась я с котом очередными переживаниями. – И они не просто не действуют, а даже ухудшают состояние больного. Я понятия не имею, как проводятся испытания новых лечащих заклинаний. Значит, проверять придется на практике… – Я содрогнулась, понимая, какой страшный смысл скрывает эта фраза. – Да, люди неизлечимо больны, их дни сочтены. Но вдруг мы сделаем отпущенное им время еще короче и мучительнее? Это страшно, они ведь не лабораторные животные. Но и не пробовать нельзя, если кого-то можно спасти. В общем, не знаю, как решиться, – в отчаянии запустила я пальцы в волосы. – Сегодня просто загляну в отделение, посмотрю, кто там лежит. Может, придумаю, как получить их согласие. Или начнем с самых безнадежных, которым осталась пара дней. Боги безмирья, как жутко звучит, – скривилась я от собственных слов.
– Откажись от этой безумной идеи, – предложил внезапно Хран. – С опасными экспериментами, с попыткой спровоцировать убийц, с твоей безрассудной самодеятельностью. Ты можешь прямо сейчас пойти к Бриару, признаться, что ты – Керридуэн, и тяжкая доля по поимке всех преступников и врагов ляжет на плечи профессионала. Он ведь один из немногих, кто может тебя защитить.
– Угу, если только сам не при делах, – нахмурилась я.
– Ты же в это не веришь, – мягко увещевал он меня.
– Не особо, – согласилась я. – Что не отменяет возможности, что замешан кто-то из его семьи. Его отец, например, – скривилась я, вспоминая нашу единственную встречу. – Как ты думаешь, чью сторону он примет – собственного родителя или малознакомой, пусть и симпатичной, девушки? Я почему-то сильно сомневаюсь, что второе. Я бы выбрала семью.
– А я вот не уверен, – покачал головой кот. – Как и в том, что его родственники причастны. Не та порода.
– Ты не можешь этого точно знать. Но даже если это действительно так, остается еще одна веская причина, чтобы ни с кем не делиться моей историей.
– Какая? – практически прошептал хранитель.
– Хран, преступники, какой бы ни была их цель, вырезали за одну ночь целый род, и убийство до сих пор не раскрыто. Что помешает им убить еще одного человека, если он подберется слишком близко? – тихо выдохнула я. – Вот причина, по которой я так и не обзавелась действительно близкими людьми.
– Ты боишься за него?
– Боюсь, – согласилась я. – За себя, конечно, больше. Но все равно. Дамиан слишком упертый. Если он возьмется за дело, то доберется до сути, будет ли это опасно или нет. Ладно я! Это моя семья, это моя жизнь, это мои проблемы. Но я не допущу, чтобы пострадал он.
– Значит, ты твердо решила выбросить его из своей жизни? – спросил Хран.
– Да, – уверенно кивнула я, поднимаясь с кровати. – И хватит на сегодня лирики. Мне пора на работу, а тебя ждет ответственное задание. Пошарь в нашей новоприобретенной библиотеке на предмет больницы. Это старое здание, может, найдутся чертежи.
– Ищем пути проникновения, я понял, – кивнул он. – И прослушкой сегодня займусь, не переживай. А тебе удачи в первый рабочий день!
– Спасибо, – выдохнула я и, накинув капюшон, скрылась в нашем потайном ходу, чтобы добытыми свежими тропками выскользнуть с территории академии.
Я стояла перед дверью и не решалась войти в больницу. Все-таки первая работа по профессии, не считая стажировки, но разница была существенная: мертвым навредить невозможно. Нужно брать себя в руки. Глубоко вздохнув, я сделала решительный шаг. Несмотря на поздний час, в приемном покое было людно. Медсестры сновали туда-сюда, горстка пациентов жалась на потрепанных лавочках у стены. В дальнем углу прибился стол, заваленный бумагами, а за ним восседала женщина средних лет. Стоило мне приблизиться, как она подняла усталые, но доброжелательные глаза:
– Чем могу вам помочь?
– Здравствуйте, – робко улыбнулась я. – Я Тоди, новенькая.
Взгляд сразу стал на порядок теплее.
– Ну хоть какая-то помощь, – облегченно вздохнула она. – Мэтр Гардиас предупреждал, что ты сегодня придешь. Я Майлина, но знакомиться ближе будем чуть попозже. У нас сегодня кошмар. Все целители заняты на серьезных травмах и операциях.
– Что мне нужно делать? – понимающе улыбнулась я, скрывая нервозность.
– Значит, так, сейчас иди по коридору до самой последней двери. Пятнадцатый шкафчик твой. Найдешь форменное платье, передник, волосы спрячь. Переодевайся, и я тебя быстренько введу в курс дел.
Я согласно кивнула и поспешила в указанную сторону. Переоделась, туго завязала волосы, убрала под белую косынку и вернулась в приемный покой. И мне тут же вручили стопку бумаг.
– Стандартные формуляры. Вписываешь имя, возраст, на что жалуется пациент, какое лечение назначено. По ночам у нас обычно больше всего травм. Ну, ты понимаешь, – закатила она глаза, – разбитые лица, переломанные руки… – И чуть приглушенно продолжила: – Мэтр говорил, ты с даром? Мой тебе совет, если видишь явные последствия пьяной драки, промывай, перевязывай и отправляй восвояси, не раскидывайся магией. Если голова у остолопов не для того, чтобы думать, тогда пусть хоть ощутят все прелести последствий. Тем более может попасться более достойный пациент, на которого понадобятся все силы.
