Максим Владимирович Анкудович
Ржавое поле
– Может, позовем кого-нибудь из взрослых? – с надеждой предложил он.
– Ага, и что скажем? Пошлите туда, куда масло капнуло? Не смеши, меня! – сказал Сергей.
– Он прав, нам никто не поверит. Нужно идти самим. – сказала Настя.
– И прямо сейчас. – настойчиво добавила Вероника. – Родители уже, наверняка нас ищут. И если увидят, посадят под замок.
– Но что мы будем делать, когда найдем их? – растерянно спросил Мирон.
– Попробуем договориться, как ты и предлагал. – сказала Соня.
Мирон начал часто, тяжело дышать, широко открывая рот.
– Что с тобой? – испугалась Настя.
Соня подошла к нему и крепко обняла, поглаживая спину между лопатками.
– Я уже такое видела, – сказала она, изумленно смотрящей на нее, Насте. – Сейчас успокоится.
Настя с бросила недоуменный взгляд на Веронику. Та растеряно пожала плечами, давая понять подруге, что та не сошла с ума, и у них на глазах и правда происходит что-то необычное.
Мирон успокоился, и Соня отпустила его.
– Спасибо. – сказал он, виновато посмотрев на Настю.
– У меня есть план. – вдруг, сказал Сергей. – Если ты так боишься идти, то вот, – он достал нож отца из стальной кружки и протянул его Мирону. – Сделаем вид, что я у вас в заложниках, и обменяем меня на Сланцева с Олегом. А я, потом, сам с отцом разберусь. Меня он не тронет.
– Ты уверен? – спросил Мирон.
Сергей кивнул.
– Хорошо, с твоим отцом, разобрались. Но идти ночью в лес не опасно? Если на нас медведь нападет, или волки? – продолжал упрямиться Мирон.
Сергей вздохнул, было видно, что ему становиться тяжело сдерживать себя, чтобы не сорваться на крик.
– Там болото, крупного зверя нет. Одни утки, и змеи. – сказал он.
– Змеи! – хором вскрикнули Настя с Вероникой.
– Ужи, они безобидные. – быстро добавил Сергей.
– Ладно, уговорили. Выдвигаемся, – сдался Мирон.
Когда на колокольне остались только Настя с Мироном, девушка сказала:
– Понимаю, сейчас не время, но мне очень не понравилось, когда Соня полезла к тебе обниматься.
Мирон взял ее за предплечье, и притянул к себе.
– Я заметил, – сказал он. – Прости, у меня была паническая атака.
– Она говорила, что видела это раньше, – сказала Настя, оттолкнув Мирона, – Она и тогда тебя обнимала?
– Между нами ничего нет. Мне нравишься ты. – уже не в первый раз, сказал Насте Мирон. – Тебе не о чем переживать.
– Это я сама, как-нибудь, решу. – бросила Настя и спустилась вниз.
Оставшись один, Мирон подошел к окну. Тучи, вновь, спрятали луну, и не было видно ничего, кроме пугающей, холодный темноты. Мирон сделал глубокий вдох и сжал кулаки, чтобы унять дрожь в руках.
– Что ж, – сказал он в пустоту. – Ты меня знаешь, а я сегодня с тобой с тобой познакомлюсь.
Потушив свечи, Мирон спустился с колокольни.
Глава 11
Кошка, неподвижно сидела у спрятанного за густой травой входа в мышиную нору. Она ждала, когда хозяйка норы, осмелеет и высунется на поверхность, чтобы раздобыть себе немного еды. Кошка не шевелилась уже около часа, она замерзла и тело её онемело, но острый слух подсказывал ей, что мышь уже скребется на выходе. Сжавшись в тугой комок, кошка прыгнула на свою добычу, стоило той высунуть усатый нос из своей норки. Охота закончилась успешно.
Довольная, с теплой мышиной тушкой во рту, кошка возвращалась к месту, где прятала котят. Она окатилась уже второй раз за свою короткую жизнь, но предыдущий помет куда-то пропал, стоило ей отойти на хозяйскую кухню, попить воды из своей миски. Кошка поняла тогда, что в доме держать котят небезопасно, и не повторила своей ошибки. Когда пришло время, она ушла из теплого хозяйского дома сюда, на свалку, где нашла укромное местечко внутри опрокинутого комбайна. Здесь было холодно и сыро, еду приходилось добывать охотой, и никто не брал ее на колени, но зато, уходя на поиски пропитания, она была уверена, что, вернувшись, обнаружит котят там, где их оставила.
Что-то встревожило ее. Кошка замерла на месте, подняв голову над травой и беспокойно двигая ушами. Посторонние у ее логова! Она быстрой, бесшумной тенью промчалась через поле, поднялась на холм и увидела, как несколько человек, громко о чем-то разговаривая, стоят у ржавого комбайна. Кошка, начала осторожно красться в их сторону. Она видела, как один из них, подошел к комбайну и начал дергать за стальную трубы, пытаясь оторвать ее. Громкий, стальной лязг разлетался по округе.
Кошка вспомнила, что уже видела этих людей, несколько дней назад. Тогда с ними была собака, почувствовав запах которой, кошка от страха чуть было не лишилась одной из своих жизней.
Человеку все-таки удалось оторвать трубу, он сказал что-то своим спутникам с довольным видом, и вся толпа пошла вниз по склону. Они прошли в десяти сантиметрах от притаившейся в траве кошки, но не заметили ее.
Проводив людей недовольным взглядом, кошка подбежала к своему логову и, одним прыжком, оказалась внутри комбайна. Котята были на месте и, прижавшись друг к другу, мирно спали. Положив тушку мыши, кошка легла рядом и принялась вылизывать их.
– Объясни, зачем она тебе? – спросил Сергей, показав на ржавую трубу в руках Мирона. – Я же нож тебе дал.
– А если до драки дойдет? Хочешь, чтобы я на отца твоего с ножом кидался? – сказал Мирон. – Лучше трубой его огрею, живой хоть будет.
– Да и зарезали бы, не велика потеря! – зло сказала Вероника.
Настя толкнула подругу под локоть и кивнула в сторону Сергея.
– Прости, – немного смутившись сказал Вероника. – Просто, твой отец столько зла наделал…
– Знаю. – хмуро сказал Сергей. – И понимаю. Раньше не верил, что он виноват в смерти Маши, но сейчас… Сейчас, не знаю, что думать.
– Он же признался? – удивился Мирон. – Я в интернете читал.
– Я думал он себя оговорил, чтобы меньше дали. – пояснил Сергей. – Все из-за ее бабки. – он указал на Соню.
Мирон вопросительно посмотрели на Соню. Девушка остановилось и, после недолгой паузы, сказала:
– Маша часто бывала у нас. Мы дружили с ней. Она рассказала мне, что Владимир ухаживает за ней, и обещает подать на развод, если та ответит ему взаимностью. – аккуратно подбирая слова рассказывала Соня. – Когда она пропала, я рассказала бабушке об этом. Она рассказала полиции.
– Ты поэтому приставал к ней? – спросил Мирон у Сергея.
Сергей кивнул, отведя глаза в сторону.
– Мама сразу поверила, что это отец Машу убил. Но я думал, что это от обиды, что он ей изменял. Я не верил, что он способен на такое. – сказал он, стараясь скрыть, как тяжело даются ему эти слова. – Я думал, что твоя бабка оговорила отца. Похоже, я ошибался. Прости.
Соня ободряюще дотронулась до его плеча.
– Все хорошо.
Они подошли к лесной опушке. Мирон, идущий первым, остановился на границе леса, не решаясь вступить в него. Он чувствовал, что здесь, на поляне за ржавым полем, он находится в относительной безопасности. Что, войдя под ветви сосен, он окажется на вражеской территории, где его может ждать все что угодно. Судя по тому, что Мирон видел на лицах девушек, они чувствовали что-то похожее.
– Соня, с тобой все в порядке? – спросила девушку Настя. – Ты плохо выглядишь.
– Ритуалы отнимают много сил. – устало сказала Соня. – Давайте поторопимся, пока я совсем не скисла. – слабо улыбнулась она.
Мирон, услышав это, собрал всю свою решимость, и вошел в лес.
Знакомая дорога до поляны с бункером, ночью, заняла у них больше времени чем обычно. Мирон, шел медленно, освещая фонариком, включенным на телефоне, все вокруг. Сухие сосновые ветки, отходившие от стволов деревьев на уровне человеческого роста, норовили выколоть глаза зазевавшемуся путнику. Торчащие из земли корни готовы были ухватить небрежно поставленную ногу и уронить растяпу на острую хвою. Мирон видел вокруг, вспыхивающие в темноте, огоньки, и воображал себе страшных зубастых хищником, со светящимися глазами, следивших за ними. Он помнил слова Сергея о том, что крупного зверя в этих лесах нет, и списывал эти огоньки на вспышки в, уставших от темноты, глазах.
Выйдя на поляну, Мирон остановился, чтобы дождаться остальных. Трава вокруг была основательно примята, на этом месте, наверное, с момента постройки бункера, не было столько людей, сколько побывало здесь за последние дни.
– Куда дальше? – спросил Мирон, когда остальные нагнали его.
– На север. – махнул рукой за спину Мирона Сергей. – Если я правильно посчитал, до железной дороги два километра по лесу. И по самой дороге, еще, три-четыре.
– То есть, часа полтора? – прикинул Мирон. Он посмотрел на начинающее светлеть небо, все также затянутое тучами, и перевел взгляд на своих спутников. Настя и Вероника держались бодро, Сергей тоже не подавал признаков усталости. Мирона беспокоила Соня. Она выглядела бледной и сильно уставшей. Он хотел предложить ей идти рядом с ним, чтобы она могла опираться на него, при необходимости, но вспомнил о словах Насти на колокольне и передумал. Ему не хотелось вызвать новый приступ ревности. – Сергей, поможешь Соне? – тихо спросил он.
Сергей молча подошел к девушке, и кивнул Мирону, показывая, что присмотрит за ней. Соню, судя по ее лицу, подобная забота со стороны Сергея, не обрадовала, но она промолчала.
– Кто-нибудь хочет чай? У меня термос с собой. – предложила Настя, сняв со спины рюкзак. – Ну как хотите, а я выпью.
Она достала из рюкзака, небольшой, белый в красный горошек, термос и сняв глубокую крышку налила в нее немного чая. От крышки шел густой пар с соблазнительным запахом лимона. Мирон пожалел, что отказался от напитка, но решения своего менять не стал. Он видел себя лидером группы, а лидер должен быть последовательным.
– Идем. – сказал он, сразу как Настя надела рюкзак.
Как и раньше, Мирон шел первым, Настя и Вероника сразу за ним, Соня под присмотром Сергея в конце. Стало достаточно светло, и Мирон с облегчением убрал телефон в карман. Труба, которую он нес с собой, мешала ему, цепляясь за низкорастущие ветки и кусты, но, без необходимости освещать путь, идти стало заметно проще. Вместе с темнотой пропали и огоньки, которые Мирон принимал за светящиеся глаза животных. Если Сергей не ошибся в чтении карты, идти до места, указанного раскаленным маслом, было еще далеко, и мысли об этом успокаивали Мирона.
Начался долгий подъем на крутой склон. Хвоя была мокрой, после вчерашнего дождя, и ноги скользили на ней словно на льду. Один раз Мирону даже пришлось опереться рукой о склон, чтобы не упасть. Он с беспокойством посматривал на Соню с Сергеем, которые сильно отстали от группы. Девушке этот подъем давался тяжелее всего, но Сергей взял ее под руку и следил, чтобы Соня не оступилась и не скатилась вниз.
У самой вершины холма, Мирону на глаза попалось кровавое пятно на земле, недалеко от толстой, изогнутой сосны. «Тут отец Вероники стрелял в Хромова?» – подумал он, но остальным показывать не стал, чтобы не задерживаться.
Окончив подъем, они быстро вышли к железнодорожным путям, заросшим кустами и молодыми деревьями. Мирон с разгона, вбежал на насыпь, к рельсам, и осмотрелся. На запад железная дорога шла прямо, насколько хватало глаз, на восток, она, через сотню метров, сворачивала в сторону севера. Мирон пошел туда, стараясь, каждым своим шагом, наступать на следующую шпалу, но, из-за большого расстояния между ними, ему приходилась широко расставлять ноги, и он быстро сдался.
Дойдя до поворота, Мирон почувствовал противный, гнилостный запах серы, принесенный порывом ветра.
– Болотом запахло. – услышал он голос Сергея далеко позади.
Стараясь не обращать внимания на вонь, он быстро шел вперед. С каждым шагом расстояние до цели уменьшалось, а тревога глубоко в груди нарастала. Сверившись со своими внутренними часами, Мирон, прикинул что идти оставалась не более двадцати минут, и нервно сглотнул. Он замедлил шаг, давая возможность друзьям догнать его.
– Смотри! – сказала подошедшая к нему Настя. – Видишь?
– Вижу, – остановившись, ответил Мирон. – Такой же бункер, что на поляне. Только… больше.
В ста метрах от них, слева от железной дороги, из высокого поросшего сухой травой холма торчали бетонные стены бункера.
Вдруг, из кустов справа от них донесся какой-то шорох. Все вздрогнули и обернулись на шум, замерев в нерешительности. Продираясь сквозь густо поросшие, колючие кусты, к ним выбежала собака Сони. Шерсть на ней свалялась, покрылась грязью и обросла колтунами. Собака, высунув язык, подбежала к хозяйке и уткнувшись ей в ногу, подставила голову для поглаживания.
– Она как здесь? – спросил Мирон.
– Я отправляла ее с Олегом. – сказала Соня, почесав собаку за ухом. – Приказала не отходить от него. Если она здесь, значит и он где-то рядом.
– Понятно где. Там! – Мирон указал в сторону бункера. – Сколько их здесь понастроили? И зачем?
– Кто его знает. – протянул Сергей. – Если они еще тоннелями между собой связаны, представляете, сколько это сил и денег? Капец!
Они медленно подошли к бункеру, остановившись пере распахнутой дверью, точно такой же, как та, что закрывала проход в бункер на поляне.
– Мы вдвоем, с Сергеем, внутрь пойдем, а вы тут подождите. Если не вернемся через тридцать минут – бегите домой и приведите сюда полицию, когда та объявится. – командным тоном сказал Мирон.
– Я тут не останусь! – сказала Вероника. – Там мой парень, я пойду его спасать! И вы меня не остановите!
– Я тогда тоже не останусь! – сказала Настя.
– И я! – поддержала их Соня.
– Так, ты точно никуда не идешь! – строго сказал Мирон Соне. – Ты вон, на ногах еле стоишь. Тебя вообще нужно домой отправить! Если нам убегать придется, ты чего делать будешь? – он повернулся к Насте с Вероникой и добавил. – Останьтесь с ней, не глупите. Сейчас не как в прошлый раз, когда мы думали, что никого не встретим. Он точно там.
– Я все равно пойду! – настаивала на своем Вероника. – Настя останется, да?
– Хорошо, – недовольно сказала Настя. – Но, если через полчаса не вернетесь, я за вами полезу.
Мирон, обреченно, вздохнул. Все-таки ему не хватало авторитета, чтобы заставить их делать то, что он говорит. Он решил, что спорить дальше бессмысленно и сказал:
– Ладно, Вероника пойдет с нами. Но, Настя, если что, беги в деревню. Прошу.
Поколебавшись мгновение, Настя, нехотя, согласилась.
– Соня, веди сюда собаку, у меня для нее колбаса есть. – сказала она, сняв рюкзак. – Чего стоите? Быстрее войдете, быстрее выйдете.
Всем было страшно, но никто не хотел этого показывать.
Мирон собирался пойти первым, но Сергей остановил его.
– Лучше, пусть меня сначала увидит. – сказал он и вошел в бункер.
Прошло уже двадцать минут, как ребята Сергей, Мирон и Вероника скрылись в бункере. Соня сидела перед дверью, обнимая собаку за шею, и всматривалась в длинный, темный тоннель.
– Чай хочешь? – спросила ее Настя.
Соня покачала головой.
– Для кого тащила только его, спрашивается? – заворчала Настя.
– Я, думала, для Олега и участкового? – повернулась к ней Соня.
– А, ну да.
Настя начла ходить взад-вперед за спиной у Сони и, нервно, щелкала пальцами.
– Перестань, пожалуйста. – попросила ее Соня. – Я так ничего не услышу.
– Что ты хочешь услышать? – не поняла Настя.
– Скорее, боюсь услышать.
Настя остановилась за спиной Сони и пристально посмотрела на ее затылок. Она понимала, насколько неподходящий сейчас момент для тех слов, которые собиралась сказать, но ревность, разъедающая ее изнутри, не оставляла ей выбора.
– Соня, как ты относишься к Мирону? – стараясь звучать беззаботно, спросила она.
– Он хороший. – ответила Соня, не почувствовав угрозы. – Помогает нам, хотя Машу даже не знал. И с Олегом познакомился совсем недавно. Его ничто не обязывает быть здесь, но он с нами. Это смело.
– Хромов, возможно на его деда напал. – напомнила Настя.
– Да, но дед Егор в порядке, а Мирон не похож на человека, который будет рисковать жизнью ради мести. Он делает это, чтобы больше никто не пострадал. Мне так кажется.
Слова Сони окончательно убедили Настю, она набрала воздуха в грудь и быстро произнесла:
– Соня, я хочу, чтобы, когда все это закончится, ты больше не виделась с Мироном.
Соня, прищурившись, посмотрела на Настю.
– Ревнуешь? – спросила она. – Зря. В этом плане, он мне совсем не нравиться.
– Он мне тоже самое говорит. Но, я вижу, что это не так. Он мне нравиться, и…
Из бункера донесся страшный металлический звук.
– Что это? – вздрогнула Настя. Она направилась ко входу в бункер, с явным намерением войти внутрь.
– Стой! Ты же обещала Мирону, ждать их здесь. – сказала Соня. Она поднялась чтобы перегородить путь, но пошатнувшись упала на землю.
– Что с тобой? – склонилась над ней Настя. – Это из-за ритуала?
– Да, и нет. – скривившись ответила Соня. – Это место… Оно какое-то темное. Оно, будто, высасывает из меня силы.
– Как нож Хромова?
Соня кивнула.
– Прости, но я должна посмотреть, что там случилось. – сказала Настя и направилась к бункеру.
– Стой! – крикнула Соня. – Не оставляй меня одну.
– Ты с собакой, она за тобой присмотрит. – ответила Настя. Войдя в бункер, она обернулась, чтобы бросить последний взгляд на девушку, которую считала соперницей, и замерла на месте.
За спиной Сони, из леса, вышла фигура в грязной оборванной одежде. Собака вскочила на лапы и занялась истошным лаем. Фигура медленно двигалась в их сторону. Ноги у Насти онемели, и отказывались слушаться. Её передернуло, когда она смогла разглядеть изуродованное, искривленное злобной ухмылкой лицо Хромова. Девушка стукнула кулаком себя по бедру, пытаясь снять охватившее ее оцепенение. Она выбежала из бункера и встала между сидящей на земле Соней и, приближающимся к ним, убийцей.
Собака сорвалась с места и кинулась на Хромова, пытаясь зубами добраться до его шеи. Тот, резким движением отбросил ее в сторону. Раздался хруст ломающихся костей. Упав на шпалы, собака попыталась подняться на лапы, не смогла и, жалобно, заскулила.
– Не подходи! – закричала Настя. – Мирон! Мирон, он здесь! Сергей! Вероника! Кто-нибудь!!! Не подходи!
Соня, лежащая у ее ног, что-то быстро зашептала, чертя на земле незнакомые Насте символы. Хромов, увидев это, ускорил шаг и уже через мгновение оказался прямо перед ними. Он схватил Настю за горло и, подняв воздух одной рукой, отбросил в сторону.
– Знакомые рисунки, – прошипел он, склонившись над Соней. – Давно не виделись.
– Помогите! – успела прокричать Соня, перед тем как грязные, мозолистые руки с сорванными ногтями, закрыли ей рот. Она впилась в них зубами, и отчаянно задергала ногами пытаясь пнуть Хромова. Силы быстро покидали ее. Соня чувствовала, что теряет сознание.
С момента, как Сергей, Мирон и Вероника зашли в бункер, прошло ровно полчаса.
Глава 12
– Лучше, пусть меня сначала увидит. – сказал Сергей и первым вошел в бункер.
Мирон пропустил вперед Веронику и вошел в тоннель последним.
Этот бункер мало чем отличался от того, что был на поляне. Тот же длинный, темный тоннель с бетонными станами. Мирон направил, включенный не телефоне фонарик под ноги, и увидел широкие кривые борозды в пыли на полу.
– Тащили кого-то… – тихо сказал он.
Вероника всхлипнула.
– Давай быстрее! – прошептала она Сергею. – Я чувствую, Олег где-то там.
Они ускорили шаг. Вскоре, лучи света от их фонарей, вырвали из темноты еще одну стальную дверь в конце тоннеля. Сергей остановился перед ней, не спеша браться за толстую, стальную ручку.
– Чего там? – нетерпеливо спросил Мирон. – Заперто?
– Нет. – сказал Сергей. Он повернулся к своим спутникам. – Мирон, достань нож и иди сразу за мной. Как встретим отца, я попробую с ним договориться. Если почувствуешь, что что-то идет не так, представляй нож мне к горлу, и требуй отдать Сланцева с Олегом в обмен на меня. Понял?
Мирон кивнул и подошел ближе к Сергею, оставив Веронику у себя за спиной.
– Вероника, держи себя в руках. Если увидишь Олега не беги к нему, чтобы не спровоцировать отца, хорошо? – продолжил раздавать инструкции Хромов младший.
– Ладно. – проворчала Вероника. – Идем уже!
Сергей открыл дверь и вошел внутрь. Мирон с Вероникой последовали за ним.
За дверью тоннель тянулся далеко вперед. Мирон видел еле заметное, голубое свечение, исходящее от крошечных пылинок, парящих в затхлом воздухе бункера. Они дошли до места, где справа, в бетонной стене тоннеля был проход. Ответвление представляло собой точно такой-же темный коридор, только без светящейся пыли в воздухе.
– Куда? – спросил Сергей, не решаясь сам выбрать путь.
– Давай прямо. – сказал Мирон и легонько подтолкнул его в спину.
Вскоре они дошли до еще одного ответвления, потом до следующего, но продолжали идти по главному тоннелю не сворачивая. С каждым пройденным метром свечение становилось ярче, и, вскоре, они решили выключить, ставшие бесполезными фонари.
– Как в том бункере. – сказала Вероника. – Только там мох светился, а здесь будто бы воздух сам светится.
– Вы уже такое видели? – тихо спросил Сергей, обернувшись.
Мирон кивнул.
– Нужно было противогазы брать, или респираторы хотя бы. Эта пыль, радиоактивная похоже. – проворчал Сергей.
– Не обязательно. Растения часто светятся в темноте. – сказал Мирон. – Думаю, там впереди целые заросли того мха, что мы видели раньше. А это споры его в воздухе летают.
– Я такого раньше не видел. – сказал Сергей и, натянув рукав свитера на ладонь, прикрыл ей рот. – На химиотерапии мне потом поподробнее расскажешь, о том, как растения светятся? – с издевкой спросил он.
Мирон промолчал, а Вероника, посмотрев на Сергея, натянула до самого носа воротник своей куртки.
Они прошли по тоннелю уже около километра. Мирон не мог понять, кому и зачем, понадобилось строить такую огромную сеть подземных коридоров, и почему все это осталось заброшенным. Когда начало казаться, что они никогда не дойдут до конца, ребята увидели перед собой еще одну дверь. Она была приоткрыта на половину, и, сквозь щель, лился яркий голубой свет.
Сергей заглянул в проем первым.
– Что там? – с тревогой спросил Мирон.
– Комната какая-то. – тихо ответил Сергей. – Все мхом поросло, как ты и говорил. – добавил он обернувшись.
Подростки, стараясь не создавать шума, вошли в приоткрытую дверь. Они оказались в большом, круглом зале, на стенах которого густо порос светящийся синим мох. В центре зала находился бассейн, заполненный водой, в потолке над ним было большое круглое отверстие, сквозь которое виднелся кусочек серого, пасмурного неба.
Мирон присмотрелся и увидел, что в нескольких метрах от него, в пыли неподвижно лежит человеческое тело. Он сощурился, и смог разглядеть полицейскую форму. «Сланцев!» – догадался Мирон. Он быстро подошел к участковому и склонился над ним.
– Мертв. – сказал он. – И похоже давно.
– Олег! – вскрикнула Вероника, и, оббежав бассейн, упала на колени возле стены.
Мирон с Сергеем подбежали к ней и увидели Олега, который, без сознания, сидел на полу, прислоненный спиной к стене. Светящийся мох пророс сквозь рукава на его куртке и туго переплетался у него на груди. Лицо его было бледным, глаза, очерченные черными кругами, провалились, губы посинели и потрескались.
– Олег, родной! – громко шептала Вероника, гладя ладонями голову своего парня. – Проснись, прошу тебя! Мы тебя нашли, все будет хорошо только проснись.
Олег не реагировал.
– Дайка я попробую. – сказал Сергей и, присев перед старым другом, звонко ударил его ладонью по щеке.
Олег застонал и, с трудом, открыл глаза.
– Олег, любимый! Ты живой! Живой! – радовалась Вероника. Она бросилась на грудь парню, отчего у того начался приступ кашля.
Мирон, пока его спутники приводили Олега в чувство, подошел к бассейну и заглянул в него. Он чувствовал непреодолимое желание дотронуться до прозрачной, зеленоватой воды. Мирон присел на, выступающий над полом, борт бассейна и потянулся к воде.
– Не трогай! – страшно закричал Олег, наконец справившись с кашлем, но было поздно.
Едва дотронувшись до поверхности воды, Мирон почувствовал, как что-то схватило его и, с силой, потянуло вниз. Рухнув в воду, он, в ужасе размахивая руками, пытался ухватиться за край бассейна. Сквозь плеск воды, Мирон услышал, как тяжелая стальная дверь, через которую они вошли, захлопнулась с громким стальным звоном. Что-то схватило его за ноги и начало топить. Мирон погрузился под воду и почувствовал, как тонкие холодные пальцы сжимаются на его шее. Он видел светящуюся поверхность воды на расстоянии вытянутой руки над собой. Мирон изо всех начал дергать ногами, пытаясь вырваться. Его легкие требовали немедленно сделать вдох, наказывая за неповиновение острой болью в груди. Он увидел искаженные фигуры друзей, склонившихся над водой. Протянув к ним руку, Мирон закричал, прося о помощи. Его собственный крик отчаяния, под водой, отдавался в ушах далеким, глухим гулом. В глазах начало темнеть. Через мгновения, весь мир вокруг, перестал существовать для Мирона.
«Я умер?» – подумал он.
Открыв глаза, Мирон, обнаружил себя лежащим на пыльном бетонном полу, недалеко от бассейна, в котором, только что, чуть не утонул. Он попытался вдохнуть, но легкие ответили на эту попытку острой болью, и Мирон скрючился в кашле, отхаркивая холодную, тухлую воду. Через минуту, когда ему удалось немного отдышаться, он смог поднять голову и осмотреться.
В глазах у Мирона двоилось, но он смог разглядеть, что Сергей и Вероника теперь сидели у стены, рядом с Олегом, густо опутанные светящимся мхом. Все трое были без сознания.
– Что… случилось?.. – прохрипел он, усердно моргая, в попытках вернуть остроту зрения.
Мирон пополз по холодному бетонному полу в сторону друзей, обдирая кожу на руках о валявшиеся повсюду мелкие камни. Он прополз совсем немного, когда почувствовал, как маленькая, холодная нога наступила ему между лопаток, вдавливая в пол.
– Куда собрался? – услышал он женский голос у себя над головой.
Единственная дверь, ведущая в зал, открылась, и Мирон увидел в проходе, Хромова, с перекинутой через правое плечо Соней. Пройдя внутрь, Хромов, небрежно бросил девушку на пол. Мирон видел, как та, сильно ударилась головой, при падении, но не издала ни звука. Рядом с Соней, Хромов, так же небрежно кинул Настю, которую тянул за собой волоком, держа за ногу.
– Ты урод! – закричал Мирон. – Я убью тебя! Слышишь?! Не смей их трогать, тварь!
Сильный удар ногой в ребра выбил из груди Мирона весь воздух, и он снова закашлялся. Встав на корточки, он попытался подняться, но новый удар опрокинул его на пол. Мирон перевернулся на спину и смог разглядеть своего обидчика.
Над ним стояла высокая девушка, с бледной, прозрачной кожей. Ее глаза и вены на шее светились синим цветом. Губы были черными, мокрые волосы, редкими клочьями торчали из практически лысой головы. Несмотря на все это, Мирон, видел, что девушка когда-то была очень красива. У нее были длинные стройные ноги, узкая талия и широкие бедра. Она была одета в разодранную ночную рубашку, которая туго обтягивала ее высокую грудь.
– Маша? – не веря своим глазам, сказал Мирон.
Девушка громко рассмеялась, запрокинув голову. Ее смех заставил Мирона поежиться.
– Что происходит? – растеряно спросил Мирон.
– Молодец. – сказала девушка, повернувшись к Хромову. – Положи этих, – она пнула лежащую у ее ног Соню, – к остальным. И оставь нас. Я позову, когда ты понадобишься.
Хромов, легко поднял девушек, взяв по одной в каждую руку, и отнес их к стене. Затем он, сильно пошатываясь, направился к двери. Мирон видел, что его движения были неловкие, словно механические. Хромов вышел, с громким стуком, закрыв за собой дверь.
– Итак, мы одни! – сказала девушка, безумно улыбаясь и потирая руки. – Я тебя не знаю, а откуда ты знаешь ее? – спросила она, указав пальцем себе на лицо.
– Я не понимаю… – прошептал Мирон.
– Громче! – прокричала девушка. – Говори громче! В этих ушах почти не осталось живых нервов, я туговат на ухо.
«Туговат?» – подумал Мирон. – «Она ошиблась, или специально говорит о себе в мужском роде?»
– Мы не знакомы. – сказал Мирон, настолько громко, насколько ему позволили, продолжающие гореть болью легкие. – Я видел твое фото в интернете.
– Интернет! Я знаю про интернет! – радостно прокричала девушка. Она отвела глаза в сторону, словно что-то вспоминая. – Продолжай.
– Я не понимаю. Маша, почему ты жива? Почему ты с Хромовым? Его же посадили за то, что он тебя убил? – растерянно спросил Мирон.
– Я не «Маша». – скривилась девушка. – Неужели непонятно?
– А кто ты?
– Сам не знаю.
Мирон, медленно присел, опершись спиной о борт бассейна. Он забегал глазами по помещению, в поисках выхода из этой передряги. В двух метрах от него на полу лежала труба, которую он бросил, когда подходил к бассейну, чтобы дотронуться до воды. «Слишком далеко» – подумал Мирон. У него в заднем кармане оставался нож Хромова, «Подойдет, и всажу ей в шею. Неважно, Маша она или кто-то еще». – решил он, незаметно нащупав рукоять ножа у себя за спиной.
– Зачем тебе мы? – спросил Мирон. «Нужно отвлечь ее, пока не приду в себя» – думал он.
– Хотел сменить тушку. – сказала девушка, пожав плечами. – Но вы не подходите. Я думал – это, потому что вы еще живые, но в этого – она кивнула в сторону, лежащего на полу, тела Сланцева – тоже не получилось залезть. Можно еще в этих двух девчонок попробовать, но мне кажется, я понял в чем дело.
У Мирона, наконец, перестало двоиться в глазах. Он старался внимательно слушать, что говорит ему эта странная девушка, похожая на оживший труп, и судя по всему, именно им она и была.
– Ох, стоит мне выбраться из воды как это тело начинает разваливаться. Смотри! – оживший труп провел рукой по щеке и показал Мирону кусочки шелушащейся кожи. – У меня мало времени, поэтому слушай. Я появился здесь, глубоко под землей. Слышишь гул? Это мой отец, я не знаю, что он такое, а в голове этой дурехи, – он снова указал пальцем себе на лицо, – я нашел только слово «механизм». Еще «агрегат», но «механизм» мне нравиться больше. Так вот, этот механизм создал меня, много лет назад. Я годами был заперт в нем, пока вода не промыла брешь в его защите. Тогда я смог ненадолго покидать его. Через грунтовые воды, я попадал на болота, где мне, иногда, удавалась завладеть телом какой-нибудь крысы или змеи. Тогда я немного узнавал о мире, в котором оказался. Ты не представляешь, какие крысы тупые. Они не знают ничего кроме голода и страха. Однажды мне попалось это тело. Это не первый человеческий труп, который я нашел на болоте, но впервые я смог влезть в него. Это был, просто, фейерверк! Столько информацииинформации! Я был счастлив! Маша, как я теперь понимаю, была не далекой девушкой. У меня постоянно появляются вопросы, на которые у нее нет ответов. Но она много думала о судьбе. Она считала, что ей уготовано великое будущее, что у нее есть предназначение. И она, отчасти, была права. Ее предназначение, стать моим временным вместилищем. А вот уже меня, ждут действительно великие дела. Я рожден изменить этот мир. Но посмотри, она разваливается! Мне нужен кто-то, кто еще не начал гнить. И ты поможешь мне в этом. А иначе, я убью твоих друзей.
