Максим Владимирович Анкудович
Ржавое поле
Эпилог.
Мирон, несколько раз, ненадолго, приходил в сознание, но снова проваливался в сон. Он понимал, что лежит в больнице. Видел лица родных, дежуривших у его кровати. Но сны не отпускали его. Раз за разом он переживал события, произошедшие на ржавом поле, и каждый раз, во сне, ему не удавалось достучаться до Сони. Она оставалась во власти Паразита и убивала его друзей на глазах у подростка. От этих кошмаров Мирона бросало в жар. Вернувшись в сознание, он бредил, говорил о том, что должен спасти ее, должен спасти… И просил прощения, за то, что ему не удалось этого сделать, после чего, снова отключался.
Через несколько дней, проведенных в больнице, Мирон окончательно пришел в себя. Открыв глаза, он обнаружил, себя в темной одиночной палате, привязанным к кровати широкими кожаными ремнями. Мирон, присев, попытался освободиться, но бледные руки, протянувшиеся из темноты палаты уложили его на место.
– Спокойно. – услышал он незнакомый женский голос. – Прикрой глаза, я включу свет.
Бледная лампочка засветилась под потолком палаты, осветив бедное убранство районной больницы. Проморгавшись, Мирон, смог разглядеть худую, высокую женщину, стоящую у выключателя. На женщине был строгий серый брючной костюм и белая рубашка, застегнутая на все пуговицы. Седые, пепельные волосы, были собраны в тугой узел на затылке, от ноздрей, к уголкам тонких бледных губ, шли две глубокие морщины. Бесцветные, широко расставленные глаза женщины, с интересом смотрели на Мирона.
– Кто вы? – спросил Мирон. Он почувствовал, как его слова, больно царапнули по пересохшему горлу. – Воды…
Женщина подошла к кровати, взяла стакан, стоящий рядом на тумбочке, и поднесла к губам Мирона. Она наклонила стакан, чтобы тот смог сделать пару глотков, пролив немного воды на сальное, пастельное белье.
– Лучше? – спросила она.
– Да, спасибо. – сказал Мирон, – Кто вы?
– У меня к вам несколько вопросов, Мирон Валерьевич. – сухо сказала женщина. – Потом, я уйду. Если ваши ответы меня удовлетворят, мы с вами больше никогда не увидимся.
– Где моя семья? – спросил Мирон, растерянно оглядывая палату.
– Ждут за дверью. Я попросила их выйти, пока мы беседуем.
– Соня? Что с Соней? Она жива?
– Мирон Валерьевич, я здесь для того, чтобы узнать подробности инцидента, непосредственным участником которого, вы стали. Предупреждаю, что все, что мы будем обсуждать, является государственной тайной, за распространение которой, предусмотрена уголовная ответственность.
– Что с Соней? Олег, он жив? Сергей? Чарли? – ничего не понимая, продолжал спрашивать Мирон.
– Ваши друзья в соседних палатах. Они живы, их состояние оценивается от стабильного, до стабильно тяжелого. – с неохотой сказала женщина в костюме. – Перейдем к вопросам? Хромов Владимир Глебович. Вам знакомо это имя?
Мирон кивнул. Он решил, что если быстро ответит на все вопросы этой незнакомки, то, возможно, она расскажет ему о Соне.
– Говорите да или нет. Итак, Хромов Владимир Глебович, вам знаком?
– Да.
– Вы контактировали с ним?
– Да.
– Он делился с вами подробностями своего побега?
– Нет.
– Хорошо. Что он сказал вам?
Мирон задумался.
– Что меня не должно было быть. – неуверенно сказал он.
– Что это значит?
– Не знаю.
Женщина пристально посмотрела на Мирона.
– Хорошо. Когда вы видели Владимира Глебовича в последний раз?
– В бункере… не знаю когда это было. Сколько дней я провел в больнице?
– Три дня.
– Значит, я видел Хромова в бункере, три дня назад.
– Хорошо.
– Что с Соней?
– Мы не обнаружили Хромова в бункере. Его дальнейшая судьба вам известна?
– Нет. Вроде…
– Вроде? – женщина, подняв бровь, сверлила Мирона взглядом.
– Паразит, говорил, что убил его. Но я этого не видел.
– Паразит?
«Я сказал лишнего?» – подумал Мирон. – «Что им известно? Они знают, что Паразит вселился в Соню? Могу я говорить об этом?»
– Давайте, для простоты, называть это «Паразитом», если вам так удобно. – сказала женщина, ее губы искривились в легкой улыбке. – Вы контактировали с «Паразитом»?
– Да. – сглотнув ответил Мирон. Ему становилось тяжело вникать в слова женщины, голова кружилась, перед глазами плавали разноцветные круги.
– Он говорил, что собирается делать, если обзаведётся новым телом?
– Говорил, что уйдет. Куда-нибудь далеко. – прикрыв глаза ответил Мирон.
– «Паразит» рассказывал вам о том, как он оказался в бункере?
– Да. Какой-то механизм, под землей создал его. Вы знаете, что это за механизм?
– Вы предвосхитили мой следующий вопрос, Мирон Валерьевич. – улыбнулась женщина. – Вы знаете, что это за механизм?
– Нет.
– Хорошо.
– Это все?
– Почти. Хромов и «Паразит» действовали сообща?
– Да. Он управлял Хромовым, как куклой, или типа того.
– Как вы нашли место, где они скрывались?
Мирон замер. «Меня сдадут в психушку если я про Сонину магию расскажу?» – задумался он. – «Новая жизнь, созданная подземным механизмом, звучит уже достаточно безумно, но магия все-таки перебор».
– Случайно наткнулись. Ребята показывали мне окрестности. Я не местный. – Мирон незаметно посмотрел на женщину, пытаясь понять, какое впечатления произвела на нее его ложь.
Женщина улыбалась.
– Хорошо. Повторюсь, все что мы обсуждали – государственная тайна. Вы понимаете, что с вами будет, если расскажете кому-нибудь об этом?
Мирон кивнул.
– Да, или нет?
– Да.
– Хорошо. Уточню, на всякий случай, сам факт того, что это государственная тайна, тоже является государственной тайной. Отдыхайте.
Женщина подошла к капельнице, стоящей у кровати Мирона, и что-то покрутила в ней.
– Где Соня? Что с ней?! – громко спросил Мирон, чувствуя, что начинает проваливаться в сон.
– Все хорошо. Она под нашим присмотром. – успокаивающим тоном ответила женщина.
– Под чьим, вашим? Кто вы? – спросил Мирон и отключился.
