Максим Диденко
Роман-газета
Шелест страниц, похожий на тот, что был у меня в офисе, когда Эва листала рукопись, но более быстрый, заставил нас обернуться и мы увидели, как газета закрылась и тут же истлела, превратившись в пепел.
Я всегда думал, что это должно быть чем-то вроде сцены из фильма, где призрак улетает куда-то в небытие, прощаясь со всеми близкими и желая им быть счастливыми и ценить свою жизнь, а не вот так. Но это, как ни крути, реальность, а не фильм.
Какое-то время мы стояли молча, даже не двигаясь, чтобы убедиться, что все закончилось.
Слез на лице девушки я не мог видеть, даже самого лица ее я не мог рассмотреть в сумерках, но мог слышать негромкие всхлипывания, и я понимал почему. Вряд ли это были слезы горя. Скорее, она была счастлива, что все же ей удалось избавить свою младшую сестренку от мучений, которые ей приходилось переживать из года в год.
Удалось, спустя столько лет.
Услышав, что она плачет, я приобнял ее за плечи, а она не сбросила моей руки.
− Честно сказать, − заговорила она. − Я надеялась хотя бы поговорить с ней напоследок. Жаль, немного. Я лишь рада, что у нас все же получилось.
Понимая, что минута слабости уже позади, я решился задать ей накопившиеся вопросы. Я понимаю, что обстановка для милого общения не совсем подходящая, мягко выражаясь, но не думаю, что мы еще когда-либо встретимся с ней после этой ночи.
− Я хотел спросить, кто же вы, но…
− Я Тия – младшая сестра Эвелин.
− Младшая… – протяжно проговорил я куда-то в пустоту. Я уже успел привыкнуть к тому, что Эва маленькая девочка и совсем позабыл, что будь она сейчас жива, то была бы уже совсем взрослой женщиной, а стоявшая около меня Тия по голосу была не старше двадцати пяти лет.
− Да, когда мне было четыре, мама отдала меня на воспитание своей двоюродной сестре. Как я узнала позже, то она знала все об интересах родителей. Хотя сама считала их бреднями сумасшедшего, она никогда и не выражала им по этому поводу своего мнения.
Я молча слушал и не позволял себе перебить ее даже несмотря на то, что вопросов у меня становилось все больше.
Тия продолжала:
− Она рассказала мне обо всем лишь на четвертую годовщину смерти родителей, а потом передала эту роман-газету, к которой, как я поняла уже тогда, был привязан дух моей сестренки. Я не знаю почему та не являлась моей тетке, а лишь мне и вам, но это, по сути, и не важно.
− Ясно, − ответил я многозначительно, но в моем голосе слышалось обратное, говорившее, что столь много чего мне еще далеко не ясно. – Как вы оказались здесь? Вы знали, когда это должно произойти?
− Хах, вы и правда считаете, что смогли бы проделать весь этот путь самостоятельно? Да вас прихлопнули бы еще утром, если бы я не развалила вашу контору.
− Что?! – взорвался я. – Это вы ее так?? Но почему?
− Я прекрасно знаю этого Яна, который тихонько отдыхает перед нами. Он ни перед чем бы не остановился, даже если бы ему пришлось вас убить. Возможно даже этим, − показывает мне револьвер, который недавно находился в руке у первого нежданного гостя.
− Он много лет руководил подобными организациями и был прямым последователем Аластера Кормака. У этого старика много тараканов в голове было и этот ритуал далеко не единственный, который он оставил миру в качестве проклятого наследия, потому будут и другие. А что насчет вас, то мне необходимо было показать вам всю опасность ситуации, но приближаться к вам лично я не могла. Его люди сразу бы меня узнали. По правде говоря, я удивлена, что он сюда пришел один. Уж простите, но это была исключительно вынужденная мера.
Еще несколько минут она рассказывала мне о причинах и следствиях происходящего, о том, как она следила за мной начиная с того дня, когда увидела этого Яна у меня в конторе; о том, как заметала за мной следы в каждой лавке, в которую я заходил в поисках всех составляющих, скажем так рецепта для ритуального огня.
В ходе беседы я достал из рюкзака помятые сандвичи, но это никак не помешало с аппетитом их съесть, присев в пыль прямо на пол. Мы даже смеялись, вспоминая некоторые моменты из тех времен, когда она впервые увидела призрак сестры и то, как отреагировала тогда; сейчас это казалось смешным, хотя оттого и не менее грустным.
Потом Тия резко изменилась в голосе и сказала:
− Вы же понимаете, что рукописи нужно сжечь, а этого… В общем, вам этого знать не нужно. Давайте бумаги сюда.
После того, как она взяла у меня распечатки и зажигалку, она начала поочередно, один за другим, сбивать их в комки и поджигая, бросать на пол между нами и Яном.
− Немного тепла нам сейчас не помешает, − не без доли иронии в голосе сказала она.
− Какого хрена, − еле слышно пробурчал Ян сквозь кашель, видимо, наглотавшись пыли, и гул в голове от удара лопатой, приходя в себя после получасовой отключки.
− Вот они, письмена Кормака. Дают нам тепло и свет. К сожалению, ничего, кроме пепла тебе не достанется, − сказала Тия, бросая в догорающее пламя последний из листов моей распечатки, размахивая в то же время револьвером в руке, который красиво отражал на стальном корпусе все переливающиеся язычки огня.
− Ты достаточно натворил бед за свою жизнь, Ян. Достаточно, да?
− Да уж, − простонал тот, пытаясь подняться на ноги, но тут же упал обратно.
− Мистер, я думаю, что вам уже пора, − говорила Тия уже в мой адрес.
− Меня зовут…
− Прошу меня извинить, но я не хочу знать вашего имени. Я безгранично благодарна вам за помощь мне, − выдержала паузу в несколько секунд и добавила. – Мне и моей сестре. Правда, очень благодарна, но мне будет лучше знать о вас как можно меньше, ради вашего же блага. А сейчас, вам уже пора. Здесь я сама разберусь.
− Но что?.. Может, я могу чем-то помочь? – уже поднявшись на ноги, попытался спросить я, но девушка настойчиво попросила меня уйти, давая мне понять, что свою роль я выполнил и окончание этой истории уже совсем не моя забота.
− Мистер, мы с вами никогда не встречались, да? – она уставилась на меня со взглядом, ожидающим абсолютного подтверждения этого же с моей стороны.
− Разумеется, − отвечаю я, забираю рюкзак, выхожу со склепа и ухожу прочь. Вслед она мне крикнула, чтобы я не беспокоился о стороже, сказала, что он просто отдыхает и с ним все в порядке. Я не стал задавать больше вопросов и вышел в ночь.
Лишь единожды я обернулся, вскользь бросив последний взгляд в том направлении, но после ушел и больше никогда не встречал не Тию, не Яна, как и кого-либо из людей, кто мог бы чем-то напомнить мне о событиях той ночи.
Благополучно добравшись домой, я забрал Симона, а позже, отоспавшись, съездил за сканером, купленным мною накануне тех событий, и начал восстанавливать свою прежнюю жизнь, хотя прекрасно понимал, что прежней она уже никогда не будет.
