Лули Тан Цу
Нежное укрощение ярости
Он то целовал ее, и она извивалась под его руками, раскрывалась ему навстречу. То он вдруг на миг чувствовал хрупкость ее плеч, тонкость талии, тогда он отрывался и смотрел на ее полузакрытые глаза, на ее нежное лицо, легкую россыпь веснушек, его затапливало нежностью.
«Что я делаю? Она же вся отдается без остатка, она не такая, как те, кто понимает, что это игра на одну ночь. Не ломай ее, Яр» – уговаривал в такие моменты он сам себя.
Но вот Марго застонала, обвила тонкими руками его шею, прижалась полной грудью, он чувствовал ее напрягшиеся соски, и Яр не мог оторваться.
А дальше – уже не мог рассуждать и спорить с собой. Он стал зверем, он получил добычу, попробуйте отнимите, он убьет, не раздумывая. Она – его.
Яр приказал ей раздвинуть ноги. Его заводило ее смущение и ее неспособность противостоять своему желанию. Он разделся и на вытянутых руках склонился над ней. Ее золотые волосы разметались по простыням, губы приоткрылись, грудь вздымалась. Он накрыл ладонью грудь и сжал сосок.
Марго выгнулась дугой.
Яр провел ладонью по белому хрупкому телу Марго, одновременно целуя грудь. Он добрался до низа живота, черт, какая же она мокрая, это какое-то безумие.
Он погрузил в нее пальцы, Марго закричала от наслаждения и тут же прикусила губы. Яр больше не мог ждать, он вытащил пальцы и вошел в нее.
Марго ухватилась за его руки, она кричала, выгибалась, она бесновалась под ударами его члена. Он перехватил ее, перевернул на живот, подложил под нее подушку, раздвинул ноги, провел пальцами по мягким влажным губкам. Марго тут же сжалась.
Яр шлепнул ее, она дернулась. Он шлепнул еще, провел пальцами по губам, и вошел в нее. Марго обезумела от желания.
Яр дотянулся до ее клитора, хватило нескольких движений, и Марго взорвалась оргазмом. Яр позволил себе наконец кончить и лег рядом. Марго потянулась к нему, прижалась, целуя его плечи.
Он повернулся к ней: после утоленного желания в нем осталась одна нежность. Унести, забрать к себе ее навсегда, чтобы она просыпалась по утрам рядом, тянулась за поцелуем: «Мой луговой цветочек, моя медовая Марго, – неслось в голове у Яра. И следом: «Это бред!».
Перед глазами возникла разъяренная Полина. «Ты виноват!» – кричали ее глаза.
Через несколько мгновений под удивленным и растерянным взглядом Марго, Яр вскочил, надел шорты и, не оглядываясь, вышел из каюты.
Глава 31. Всего лишь игрушка
«Что я сделала не так?! Боже, что я сделала не так?!», – неслось в голове. Что случилось? Почему он так отреагировал? Все же было хорошо! Не только мне, я видела, я чувствовала, как хорошо было ему. Но, что произошло.
Как могло мелькнуть только мгновение и Яр, только что бывший таким одновременно и нежным, и настойчивым, таким страстным и вдохновленным, вдруг отвернуться от меня, будто впервые видит?
Меня отшвырнуло назад во все мои прежние сомнения. И заткнуть их я не могла.
«Он просто хотел меня трахнуть? И все? – спрашивала я себя. – Марго, какая же ты наивная дура! Размечталась, нафантазировала невесть чего. Самый простой ответ самый верный? Так вот тебе самый простой ответ. Он чуть ли ни с первого дня хотел затащить тебя в постель, Марго. И совершенно этого не скрывал.
Да что там – не скрывал. Он сказал тебе это открытым текстом, глядя в глаза: «У нас будет секс». А ты, что надумала?»
Я ходила взад-вперед по каюте, обхватив себя за плечи. Мне казалось, я всё поняла. О себе, о нем. И я открылась. И он… мне кажется, он тоже.
Но я не виню его. Нет. Я говорила себе: пусть только на один раз. Чего ж я реву?
Отчего так больно?
Потому что он так жестоко все оборвал. Меня удивляет эта его жесткость. Взял и ушел, словно получил свое и…
Я вспоминала его взгляд, теплый, жаркий, он ведь не просто меня «поимел», он словно любил меня. Да, да, любил, не мог насытиться, да и шептал что-то такое. И он был нежен. Зачем же эта жестокость. Боже, он боится, что я буду претендовать на него? Чего-то ждать? Поэтому да?
«Он затащил тебя на этот теплоход, думаешь, ради сына? Да плевать ему на сына! Он просто хотел тебя попользовать и устроил все для этого. Твой отказ, Марго, его раззадорил. А зверюга должен был заполучить свою добычу. Вот он ее и заполучил», – меня раздирало на части.
Я разревелась и уткнулась в подушку. Меня душила обида и злость. Но я злилась не на него. Я злилась на себя. За то, что такая наивная дура. Совершенно не разбираюсь в людях. Абсолютно ничего не понимаю в мужчинах.
Один жил с мной только потому, что это удобно, а я принимала это за любовь. Другой просто хотел секса, а я принимала это… А за что я это вообще принимала?
Кажется, этот Глеб был прав, когда подумал, кем я тут на теплоходе подрабатываю. А я, глупая, еще возмутилась. Но ведь так и получается. Он заплатил мне деньги, не заплатил, но заплатит – за мои услуги. Вот я и оказала ему услугу. Самую, что ни на есть услугу.
Так устроены эти мужчины – хозяева жизни. То, что им не дают просто так, они покупают.
Но этот сделал еще хуже. Он не просто купил меня и попользовал, как товар, он внушил мне иллюзию, что здесь что-то большее. Такие слова шептал! «Что же мне теперь делать?», – спрашивала я, размазывая слезы по щекам.
А ничего не делать, решила я и сказала сама себе: «Ты игрушка, Марго. Игрушка для скифа. Он поиграл с тобой и, наверняка, захочет поиграть еще. Ты сама виновата. Дура улетевшая. Так и будь игрушкой. Нечего строить из себя. Тебя купили, чтобы поиграть. Отрабатывай, забирай свои деньги, ты же ради них сюда отправилась».
Я умылась, привела себя в порядок и вспомнила, что Люба говорила мне и, что я говорила ей. Может оказаться так, что права как раз была Люба. Все всегда ради денег и благосостояния. На разных уровнях разные люди. Разные запросы и разный уровень цинизма. Есть такая мелочь, как Игорь, с его мелочными запросами и желаниями, есть крупные хищники – Яр. Но все, всегда об одном.
«Может, сделать наоборот? Стоять за себя до конца?» – думала я. Эта мысль была простой в исполнении. Нужно просто взять и сойти в ближайшем порту. Вернуться домой, поехать к родителям. Все объяснить. И бороться. Обратиться в суд, в конце концов. А еще лучше взять и прямо сейчас прыгнуть с теплохода в реку и вплавь добраться до берега. Плаваю я прекрасно, спасибо папе. Не утону точно.
Но тогда, получается, я сдалась. Груз своей ответственности, пусть и возложенной на мои плечи Игорем, я переложу на родителей. Папа, с его отношением к долгам и к тому, что можно как-то добиться правды, сделает все, только бы поскорее избавиться от проблемы.
Не будет он бороться. Продаст дом и дело с концом. Меня он точно слушать не станет. Нет! Так я поступить не могу. Нужно перешагнуть через свою гордость и отыграть предложенную мне роль. Роль игрушки. Игрушки за деньги.
Я вышла из каюты и стукнула в дверь каюты Марата. С ним сейчас должна была быть моя помощница – Наталья. Я решила, что даже если все так обернулось, мне все равно нужно выполнять свои обязанности.
Но дверь никто не открыл. Я прислушалась на всякий случай. За дверью было тихо. Из своей каюты вышла Люба. Она была в моей одежде. Волосы в хвост, ноль макияжа. Видимо, Люба для себя решила окончательно выйти из роли напомаженной куклы.
Как интересно все развернулось. Та, что всегда хотела быть игрушкой и куклой ради своих целей, вдруг, превратилась в себя настоящую. Та, что радела за настоящее и ни за что не хотела превращаться в игрушку, ею, в конце концов, и стала.
Люба была в прекрасном настроению. Она улыбнулась мне своей белозубой улыбкой и спросила:
– А ты чего такая мрачная? Случилось что?
Я не хотела Любе ничего рассказывать. Не хотела выслушивать советов или того хуже – причитаний.
– Все нормально. Чувствую себя не очень, то ли давление скачет, то ли еще чего. Не знаю.
– Ну, ясно, – Люба сделала вид, что поверила в мою отговорку. – А у меня сегодня вечером свидание, представляешь?
– Быстро ты, – сказала я и пожалела, что произнесла это таким тоном, что Люба могла подумать, будто я решила, что она взялась за старое.
Меня саму удивил этот мой тон. Я как будто позавидовала Любе. Позавидовала, что у нее, может, что-то сложится.
– Да не, не в том смысле. Помнишь тот морячок. Ну, который в медпункт меня собирался отвести?
– Помню, да. Симпатичный такой.
– Морячок старпомом оказался. Старшим помощником капитана.
– А тех, кто по рекам, ходит их тоже моряками называют? – спросила я.
Мне и вправду, вдруг, стало интересно.
– Ну, а как еще? Речники, что ли? – Люба рассмеялась.
– Ну, да, речники, – я улыбнулась.
– В общем, речник меня пригласил. Пашей зовут. Пойду я воспользуюсь бесплатными оздоровительными процедурами. А то тут у меня вместо отдыха какая-то трагедия сплошная.
– Хорошее дело, – я было подумала, что и мне не мешало бы подобное.
– Ты со мной?
– Не, нужно Марата найти. Я же на работе все-таки, – ответила я.
Когда Люба ушла, я пыталась сообразить, что же мне на самом деле делать. «Что ж, как я и сказала Любе – нужно найти Марата», – решила я и отправилась на верхнюю палубу.
Я не стала подниматься на лифте и пошла по лестнице. На переходе к верхней палубе я услышала голоса и не обратила бы никакого внимания, если бы не услышала свое имя:
– Девица эта – Марго, крутится возле него, ну видела же, – говорил мужской голос, который казался мне знакомым.
– Да если бы она возле него, я бы сказала – это наш Яр с нее глаз не сводит, – отвечал женский голос, и он мне был незнаком.
У меня похолодело в груди. Непонятно отчего. То ли от того, что говорили о нас с Яром, то ли замечание неизвестной мне женщины.
Я замерла и стала прислушиваться. Подслушивать нехорошо, но что-то подсказывало мне, что это подслушать нужно. Что от этого зависит что-то очень важное. И я вся превратилась в одно большое ухо.
– … подсыпаешь аккуратненько и всего делов, – говорил мужчина.
Первую часть его фразу я не расслышала. «Что, кому подсыпать хотят?» – неслись в голове вопросы. Сердце застучало как бешенное.
– И что будет с Яром? – спросила женщина.
– Ну, тебе-то уже какая разница. Что будет то и будет, поверь, все, что я обещал, я для тебя сделаю. Больше никаких забот у тебя в жизни не будет. По крайней мене финансовых точно.
Я узнала голос! Не узнала сразу, только потому что он говорил шепотом. Но вот эту фразу он произнес нормально и сомнений не осталось. Это был Глеб! Он, что, хочет отравить Яра? Что еще можно ему подсыпать и зачем?
Я поняла, что они собираются расходиться. Я должна была увидеть, что это за женщина и стала подниматься по лестнице, нарочито громко топая. Я услышала стук каблучков вверх по лестнице. Глеб же начал спускаться мне навстречу.
– О, Марго, здравствуй, – он расплылся в сладчайшей из улыбок.
– Добрый день, – поздоровалась я.
Он пристально смотрел мне в глаза, словно пытался разглядеть в них – слышала я их разговор или нет. Не знаю, откуда у меня такое умение, но мои глаза сияли блаженным неведением, в этом я была уверена.
– Куда направляешься? Могу составить компанию? – спросил Глеб.
Я судорожно соображала. Вроде бы нужно найти Яра и все ему рассказать. С другой стороны, а будет ли он меня вообще слушать и со мной разговаривать? Возможно, стоит принять предложение Глеба и разузнать побольше. Вряд ли он проговориться хоть в чем-то. Да и не могу же я в лоб его спросить: «Глеб, а ты что собираешься отравить Яра?».
Но что-то я должна была сделать. И ничего лучше, чем согласиться и попробовать хоть что-то, если не разузнать, так подметить, заметить и что-то такое, я должна.
– Да, почему бы и нет, – ответила я Глебу.
Он искренне удивился. Видимо, предлагая, не особо надеялся, что я соглашусь. И, как мне показалось, даже обрадовался, словно все сложилось лучше, чем он задумывал.
«Так, что же ты задумал, Глеб? Какой у тебя план?», – спросила я мысленно.
Глава 32. Не может быть того, чего не может быть
Яр вышел из каюты Марго, тряхнул головой, словно хотел вытрясти из нее внезапно ворвавшийся голос Полины: «Ты виноват!». Но ничего не получалось. Голос все звучал и звучал.
В тот момент, когда тело Марго сотрясалось от оргазма, он представил, что и она гибнет по его вине. Он не мог этого вынести. Только не Марго.
Перед мыслью о ее гибели была другая: «Я хочу, чтобы она всегда была со мной». Именно она породила следующую, и за ней его оглушил голос Полины: «Ты виноват».
Конечно, Яр понимал, что это не голос Полины. Это его страх заговорил ее голосом, его вина трансформировалась в образ Полины перед глазами.
Как он мог гарантировать этому луговому цветочку – Марго, что в какой-то момент не справится со своей яростью, и это навредит ей? Как он мог гарантировать это самому себе?
«Нет, я не могу это себе позволить», – твердил себе Яр. От этой мысли было больно, получалось, что он не может позволить себе быть счастливым.
Яр дошел до кормы теплохода и уставился на воду, вырывающуюся из-под винтов. Вода его завораживала. Он понемногу успокаивался. Яр понимал, что Марго решит, будто после секса она стала ему не интересна.
Понимал, что это ее не просто обидит, она такая чувствительная и ранимая – это ее окончательно и бесповоротно отвернет от него.
Но так тому и быть, он не только смирился, он этого хотел. Если бы Марго была другой, если бы умела переступать через свою гордость и захотела бы обсудить с ним то, что произошло, он бы сдался.
Он бы рассказал ей, что с ним происходит и тогда… Тогда он мог опять натворить дел. Как это было с Полей.
Он простоял здесь долго, весь погруженный в свои мысли и в поисках ответов на вопросы, которые даже толком для себя не мог сформулировать.
Он отправился в свою каюту. Сегодня Яр не хотелось никого видеть, не хотелось ни с кем разговаривать и уж точно не вести никаких дел.
Он надеялся, что пока идет до каюты, не столкнется с Марго. Рано или поздно все равно это произойдет, от этого никуда не деться. Но только не сегодня, не сейчас по крайней мере.
Но произошло именно то, чего он опасался. Проходя мимо бара, он заметил Марго в компании Глеба.
Они сидели за стойкой. Перед Марго отпитый бокал. По цвету было похоже на апельсиновый сок. Глеб разминался виски.
Сначала Яр просто хотел пройти мимо, но что-то остановило его. Какое-то нехорошее предчувствие. Он встал неподалеку, так, чтобы не попадаться на глаза, и стал наблюдать.
Глеб был очень весел, что-то рассказывал Марго. Та поначалу смеялась, но казалось, прямо на глазах хорошее настроение покидает ее. И вот она уже сидит немного отрешенная, будто и не слышит, что ей говорит Глеб.
Яр терялся в своих догадках. Все-таки подойти и что-то заявить не совсем корректно. Кто он, в конце концов, после того как бросил Марго в каюте после секса? Что она там теперь о нем думает.
Даже если она вдруг решила внезапно увлечься Глебом, может, в отместку Яру, может, чтобы заглушить горечь от его поступка, какое он имеет право вмешиваться?
Не сам ли он решил, что нужно держаться подальше. Не он ли только что об этом рассуждал.
Яр видел, как Глеб коснулся руки Марго и провел от запястья до локтя. Яр был уверен, что она сейчас вспыхнет и вскочит. Он уже достаточно знал Марго, чтобы догадаться, какой может быть ее реакция.
Но она даже не пошевелилась. Продолжала сидеть с отрешенным взглядом и смотрела на руку Глеба.
Тот наклонился к ней и начал что-то шептать на ухо. Глеб убрал ее волосы за ухо и провел по шее. Яр сжал кулаки.
Ему хотелось тут же разорвать Глеба на куски. Но он держался. Держался и не уходил. Словно добровольно согласился на эту муку – смотреть как прикасаются к его женщине.
Несмотря ни на что, он уже считал Марго своей женщиной. Эти метания мучили Яра. Он не понимал сам себя и не понимал, почему не может уже определиться, чего конкретно хочет.
Глеб встал, следом встала Марго, и Яру показалось, что она будто немного покачнулась, словно пьяная. Такое он мог допустить.
Марго не была замечена в любви к спиртному, но может сейчас решила выпить, чтобы отвлечься от Яра и выгнать из головы неприятные воспоминание. «Пойми пойди этих женщин», – подумал Яр.
Глеб приобнял Марго за талию, и они двинулись к выходу из бара. Яр отошел в сторонку. Оно прошли, не заметив его.
Яра подмывало пойти за ними, но он спрашивал себя: «Что ты хочешь увидеть? Хорошо, ты ворвешься туда, куда бы они там не пришли. Скрутишь Глеба в бараний рог, а дальше что? Как это сходится с тем, что ты фактически убежал от Марго и с тем, о чем ты только что размышлял? Не твое это дело Яр. Уже не твое».
Яр развернулся и пошел в другую сторону. Когда он вошел в лифт, следом в кабину ворвалась какая-то девица. Он видел ее уже мельком, но понятия не имел ни с кем она, ни кто она. Понял только, что одна из охотниц на богатых мужиков. И сейчас Яр разочарованно вздохнул, прикидывая, что она сейчас воспримет их встречу в лифте, как шанс для себя.
– Простите, вы же Яр? Владелец теплохода? – начала она.
– Да, – ответил Яр как можно холоднее.
– Я здесь заметила кое-что…
Яр насторожился. Заход нестандартный уж точно.
– Девушка, ну, которая вашим сыном здесь занимается? И сейчас, получается, у нее рабочее время, но занимается она чем-то совсем не рабочим.
Яр лихорадочно думал: «Как-то слишком она осведомлена. И про Марго, и про сына. Да и какое ей дело, чем сейчас занимается Марго? Что-то тут не так!».
– К чему вы ведете? – резко спросил Яр.
– К тому, что видела ее в нетрезвом состоянии, заходящей с мужчиной в каюту, и это не ее каюта. Наверное, вам как ее работодателю такое поведение неприемлемо. Только это и хотела сообщить.
Яр понял, что все как-то слишком нарочито и наигранно. Девица точно не знала, что он все уже видел своими глазами. И ее он не видел ни в баре, ни возле бара.
«Когда она успела их заметить?», – спросил себя Яр. Выходило, что не могла. А значит, все знала заранее, но тогда, получается…
Яр вышел из лифта и двинулся в бар. Он вошел, когда бармен убирал стакан, из которого пила Марго со стойки.
– Оставь! – остановил он бармена.
Яр взял стакан, понюхал. Это действительно был апельсиновый сок. Значит, не могла Марго быть пьяной. И девица эта точно что-то знает, чего не сказала, и явно что-то замыслила.
Яр принюхался к соку. Тот отдавал еще чем-то.
– Так должно пахнуть? – спросил он бармена и протянул ему стакан.
Тот понюхал, перепугался и выпалил:
– Нет не должно, но я ничего не добавлял! Клянусь. Просто сок налил и все!
– Угомонись. Верю, – успокоил Яр перепуганного бармена.
Он поставил стакан на стойку и двинулся в сторону каюты Глеба.
То, что это проделки Глеба, и то, что он что-то мутит, никаких сомнений не оставалось.
Яр ворвался в каюту. Марго лежала на постели в полубеспамятстве. Глеб уже стянул с нее одежду, она была только в трусиках и бюстгальтере. Он как раз пытался расстегнуть бюстгальтер. Марго еле слышно шептала: «Не надо», – было видно, что это дается ей с трудом. Она не сопротивлялась, словно у нее на это не было сил.
Со стороны запросто могло показаться, что она не против того, что с ней происходит. Если бы Яр по совету девицы в лифте просто вошел бы в каюту, заранее не зная, что происходит какая-то муть, он бы решил, что все здесь по обоюдному согласию.
Глеб, увидев Яра, не то что не испугался. Он будто только и ждал его появления.
– И чего тебе надо? – спросил он Яра. – Я здесь занят вообще-то, не видишь?
– Слезь с нее, – на удивление спокойно даже для самого себя сказал Яр.
Но он уже чувствовал, как начинает клокотать в нем ярость. Он всегда отслеживал этот момент и уже научился его ловить. Он не стал давить в себе это. Сейчас Яру хотелось, чтобы у него слетела крыша, и он не думал о последствиях.
– С чего бы это? – Глеб будто лишился инстинкта самосохранения.
Он не замечал или не хотел замечать, как потемнели глаза Яра. Это означало только одно – Яр перестает себя контролировать.
– Я знаю, что ты ее чем-то опоил, придурок, слезь с нее, я сказал, – Яр двинулся к Глебу.
И вот теперь Глебу стало страшно. Что-то пошло не так, не по плану Глеба.
Он вскочил с кровати. И как только Яр подошел, сделал единственно правильный выбор. Он ударил первым. Но Яр успел опустить подбородок, и удар пришелся в лоб. Яр услышал, как хрустнул кулак Глеба. Пару костяшек он сломал точно.
Страшный прямой в челюсть от Яра подкинул Глеба, и он рухнул на пол, как мешок с песком, даже не группируясь и не пытаясь смягчить падение. Что говорило о том, что сознание он потерял еще в воздухе.
Яр подскочил к Марго. На лбу у нее выступила испарина. Она бредила.
– Я… не надо… Яр, где ты… помоги…, – бессвязно бормотала она.
Яр взял телефон, набрал номер.
– Врача. Немедленно. Основная палуба, – Яр накрыл Марго покрывалом, – потерпи моя хорошая. Все будет хорошо. Я обещаю.
– Яр, я не… почему ты… Яр… почему ты ушел, – бормотала Марго.
– Прости меня за то, что сделал, – Яр поцеловал ее в лоб, – и за то, что сделаю.
В каюту ворвался дежурный врач из медпункта и бросился было к Глебу, уже пришедшему в сознание и корчащемуся на полу.
– Нет, – остановил его Яр, – девушка, – он показал на кровать. – Чем-то опоили.
– Прости, цветочек мой луговой, – Яр еще раз поцеловал Марго в лоб и погладил ее по голове.
Он подошел к Глебу. Схватил того за горло и поднял с пола.
– Я порву тебя за нее, – Яр сжал пальцы, сдавив горло Глеба.
Глеб захрипел и засучил ногами.