Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма
На правом берегу Днепра
Рассуждения марковцев относительно действий Русской Армии в ближайшем будущем были правильны, но они относились лишь к первому этапу плана, который решил выполнить генерал Врангель. План его заключался в следующем: II армия переходит Днепр у Никополя и с поддержкой частей I армии, которые перейдут Днепр с Хортицы, прежде всего принуждает противника очистить Каховский плацдарм, а затем ведет наступление в западном направлении вплоть до польской границы, откуда начнет боевые действия 3-я армия, сформированная в Польше из интернированных там русских, в числе 80 000 человек. Будет очищен юго-запад России и образован заднепровский фронт. Расчет был на продолжение войны между Польшей и Советами. Этот план генерала Врангеля, во второй его половине, марковцам, конечно, известен не был.
Согласно плану, Марковская дивизия должна перейти Днепр и закрепить там за собой тет-де-пон. С него начнется наступление двух пехотных и одной конной дивизий. Но этот план был изменен – никаких тет-де-понтов, а наступать прямо с острова.
22 сентября. Мост через Новый Днепр готов. Переехали на остров несколько батарей. Ночами туда перевозились козлы, настил для малого моста, лодки. Все складывалось скрытно в лесу. 23 и 24 сентября командиры батальонов 3-го полка вызывались на остров и изучали местность у второго с юга брода, названного Бурвальдовским, т. к. к нему с запада подходила лощина от колонии Бурвальд, в двух верстах от него. Им было сказано: здесь будут проходить 1-й и 3-й полки; 2-й – по более северным бродам; через южный, где будет мост, – корниловцы и кубанцы. Переход Днепра после короткой артподготовки.
Как выглядело место переправы? На опушке леса – валик нанесенного песка, затем шагов 30–40 – песчаный берег; дальше – русло Днепра в 100 шагов, снова песчаный берег в 50 шагов, валик песка, полоса кустарников и деревьев и круто подымающийся высокий край реки. Позиция противника по валику наносного песка, перед ней устанавливается проволочное заграждение; по высокому краю берега также окопы. В окопах много пулеметов. Несколько батарей их пристреляно к броду. Брод? Ясно виден – песчаный, глубиной по пояс, но только в своей наиболее мелкой части; влево он круто обрывается и вода совершенно темная; вправо глубина увеличивается постепенно; течение быстрое.
Объявлено: переходить Днепр полки будут побатальонно и неизбежно, ввиду узкости брода, не только поротно, но и каждая рота змейкой. Объявлено еще – наступление в 5 часов 25 сентября после короткой артподготовки. Обсуждался вопрос, когда можно ожидать наиболее сильного сопротивления противника – в момент переправы или потом, когда он направит в бой свои резервы.
В ночь на 24-е все Марковские батареи переправились на остров. Не могла оставить свой участок лишь 1-я батарея. Накануне к старосте колонии Павлокичкас пришли красные и приказали ему к 28 сентября приготовить возможно большее число подвод. В батарее переполох. Как смогли красные, не замеченные охранением, перейти Днепр, быть у старосты и также незамеченными уйти обратно? Пришлось батарею оставить на месте.
В ночь на 25 сентября, с наступлением темноты началось непрерывное движение частей по мосту на остров. Строго соблюдая расписание, шли части Корниловской дивизии, Кубанская казачья, Конный дивизион Марковской дивизии, 3-й полк. Вся эта масса, соблюдая полную тишину, растворялась в темноте в лесу южной части острова.
3-й полк перед выступлением построился в каре и выслушал молебен. Оказалось, что молебен был не просто перед боем, но и по случаю наступающего дня святого Сергия Радонежского, дня памяти Шефа, генерала Маркова, Обще-Марковского праздника, он же и праздник 1-го полка. Итак, этот день начнется весьма серьезным боем. Его нельзя не отметить крупным успехом. Тихо разговаривая, шли марковцы. Вспомнили, что и день своего праздника начали боем; в бою провел свой праздник и 2-й полк. Разговоры прекратились, когда подошли к мосту; прошли по нему сильно разреженным строем. Скрипел и качался мост, бурлила под ним темная вода. На баржах у якорей дежурили понтонеры. Было несколько жутко. Наконец полк подошел к месту, с которого начнет атаку.
25 сентября. Тишина. Ни одного выстрела. Ни в одну из предыдущих ночей красные не вели себя так спокойно. Ждали атаку? Но если бы ждали, то, наверно, артогнем обстреливали бы лес, в котором сосредоточились тысячи три штыков, десятки батарей и до 1500 сабель, и ни один из их снарядов не был бы выпущен впустую.
Холодная ночь. Никаких костров. На берегу никакого движения. И только в кустарнике тихо разговаривают группы начальников. Но вот к воде подошли трое разведчиков 1-го полка. Один из них, поручик Задера, вошел в воду с пучком вешек; через 10 шагов за ним – другой, затем третий. Между ними тянулась веревка. Поручик Задера шел по краю, где кончалась отмель и начиналась глубина, и втыкал вешки. И так вешки были воткнуты почти до средины реки. Ни выстрела. Четвертый час. На валике песка встречаются командиры головных батальонов 1-го и 3-го полков, капитан Шевченко103 и капитан Павлов104. Им начинать, и им нужно переговорить.
– С полковым праздником!
– Спасибо! А я за всю ночь и не вспомнил о нем.
Разговор их был недолгим.
«Быстрота, глазомер и натиск». Этого мало – нужна и внезапность. Начнется артподготовка – отпадает внезапность: артиллерия противника откроет огонь по броду. Лучше, чтобы этого не было. Ружейный и пулеметный огонь? Но благодаря внезапности атаки он вряд ли очень помешает. Проволока? Она на песке, и, вероятно, ее легко свалить. И единодушное решение – атака без артподготовки, о чем настоятельно [решают] просить командиров полков.
Полковник Марченко105 и подполковник Никитин106 сразу же согласились и пошли к начальнику дивизии. Генерал Третьяков вначале отказал, а потом согласился и пошел переговорить с начальником Корниловской дивизии. Решено – марковцы атакуют без артподготовки, и так как корниловцы все же проведут ее, то марковцам атаковать не в 5 часов, а на полчаса раньше, в 4.30.
* * *
Марковской дивизии давалась задача обеспечить переправы, в то время как Корниловской и Кубанской – идти к югу на помощь частям II армии при переправе их через Днепр у Никополя и дальнейшее вступление к югу в тыл Каховской группе противника. Но пассивная задача дивизии должна иметь и активный характер – привлечь на себя силы противника и не допустить их следовать за корниловцами и кубанцами.
Время 4.30. Из леса и кустарника выходят рядом две густые змейки. Идут по песку к воде. Песок хрустит, и в воздухе несется какой-то глухой гул. Первые всплески воды под ногами идущих впереди головных рот их командиров. Затем тихое бурление воды от все большего числа людей, входящих в нее. Идут невольно замедленным шагом и в неудобном для движения положении – с вытянутыми вверх руками, держащими винтовки и патроны. Людям приходится идти очень осторожно, чтобы не быть сбитыми с ног сильным течением.
Раздался встречный выстрел, другой, третий… Затрещали пулеметы. У кого-то сбита фуражка, у другого пуля попадает в патронную сумку над головой; он теряет равновесие, погружается в воду; его поддерживают. У всех инстинктивный порыв вперед и сгибание «к земле». Головы змеек, выйдя из воды, бросаются вперед с криком «Ура!»; раздается несколько разрывов ручных гранат; стрельба постепенно смолкает; стреляют лишь сверху и с флангов. Легко ударами прикладов сваливаются колья проволочного заграждения.
И только когда головные роты были в окопах противника, открыла огонь красная артиллерия. Все снаряды бухали в воду вправо и влево от идущих змеек, не причиняя вреда и лишь заставляя бойцов окунаться с головой. Одного «выловили» и ведут под руку; другой, остановившись на месте, стал нырять; его подхватили. «Винтовка!» – кричит он и, еще раз нырнув, объявил: «Поймал!»
Окопы взяты. После нескольких выстрелов прекратилась стрельба сверху и с флангов. Батальон 1-го полка распространяется вдоль окопов вправо и затем выходит на северный край лощины. Батальон 3-го полка, перемешавшись в темноте в кустарнике, выполняя одно приказание: «Вперед», натыкается на крутой берег. Бойцы падают, но ползут наверх. Один, не удержавшись, скользит вниз и натыкается на штык ползущего за ним.
На высоком краю роты собираются, стреляют по отходящей цепи. «Вперед!» Батальон вдоль южного края лощины подымается на возвышенность. Взлетает пущенная командиром батальона ракета, и на другой стороне лощины взвивается другая: сигналы, что батальонами достигнуты условленные рубежи. Впереди вспышки бегло стреляющих красных батарей.
И вдруг слева сзади загремели орудия. Пять часов! Корниловцы начали подготовку. Марковцы уже на высоте 50.9. Батальон врывается в Бурвальд, преодолев пулеметный огонь. Стоявшая за колонией красная батарея снимается с позиции: в темноте не нашли дороги к ней. Часть батальона, оставленная на высоте 50.9, вела стрельбу по отходящим перед корниловцами красным. Никакой контратаки те провести не могли. Их батареи замолкли; стрельба прекратилась.
Светало. 3-й полк без боя занял следующую колонию Розенгарт. Едва головными батальонами были заняты позиции красных, на лодках, в стороне от обстреливаемого артогнем брода, стали переправляться другие батальоны, а севернее – батальоны 2-го полка. А когда обстрел брода стал слабеть, по нему начали переходить конные сотни и дивизион, а затем – пулеметы, боевой обоз и батарея.
Поразительная картина развернулась на месте переправы. Во всю ширину брода барахтались в воде кони, люди, стремясь переправить на тот берег свои груженые двуколки, подводы, орудия. Песчаное дно тормозило движение: колеса, ноги лошадей и даже людей глубоко проваливались в песке. Неслись крики: «Ну, ну! Тпру!» Кони шарахались в стороны, перепуганные криками, брызгами воды. Передние пулеметные двуколки проскочили довольно быстро, но другие задерживались надолго, особенно батарея. Приходилось тянуть повозки двойной тягой, орудия двумя уносами. Но и это мало помогало. Впряглись люди. Добросовестно помогали пленные.
К переправе подошел генерал Кутепов с генералом Писаревым. Он своим громким голосом кого-то разносит. При нем водворился порядок, и работа пошла более спокойно.
Переправа корниловцев и кубанцев проходила быстрее и гораздо удобнее. Хотя брод был несколько глубже, но его каменистое дно не создавало препятствий даже для тяжелых батарей. По этому броду переправлялась часть Марковских батарей. Две батареи переходили по северному броду вслед за 2-м полком, где одна гаубица так застряла, что ее вытащили лишь к вечеру. Немедленно на южном броде Инженерная рота приступила к постройке моста на козлах.
Сбивая противника с рубежей, при поддержке у Павлокичкаса переправившейся через Днепр группы разведчиков 1-й батареи с пулеметами, дивизия к вечеру выдвинулась до деревни Веселая в 25 верстах к северу от места переправы и в 10 верстах к западу от Днепра. За этот день Кубанская и Корниловская дивизии продвинулись к западу также на 25 верст. Дивизии разошлись; между ними образовался разрыв до десяти верст, что сразу же и сказалось: за левым флангом Марковской кавалерийские части красных грозили ее тылу. От дивизии пришлось оставить один батальон с батареей в тылу, в колонию Розенталь.
Итог первого дня наступления был отрадным. Потери – едва 150 человек; взято до 500 пленных и много пулеметов; на одной только переправе – 12. Положение дивизии крайне опасное. Она занимает небольшой треугольник – деревня Веселая, колония Нейенбург и колония Нейендорф с центром в деревне Лукашевка. Кубанская и Корниловская дивизии должны идти к югу.
26 сентября красные повели наступление вдоль Днепра и взяли колонию Нейенбург. 2-й полк (два батальона) днем не мог восстановить положения, но наступившей ночью взял колонию. 3-й полк в деревне Веселой отбил противника и взял до 400 пленных. Отчаянную атаку провела конная сотня полка, в которой были партизаны, потерявшие при этом убитым своего атамана.
27 сентября красные наступали снова, теперь с охватом дивизии слева. Дивизия оставляет колонию Нейенбург, Веселую, Лукашевку и, слева, колонию Нейендорф. 1-й полк контратакует и берет Нейендорф, а ночью переходит в наступление вся дивизия. Атаки с фронта неудачны, но 1-й полк заходит в тыл Лукашевке; 3-й, наступая на Лукашевку, одновременно заходит частью сил в тыл Нейенбургу. 1-й полк берет до 300 человек в плен, но подходят резервы красных, и он отходит. Коммунистический полк петроградских рабочих выбит из Нейенбурга 2-м полком. Но Лукашевку взять не удалось, однако к утру противник ее очистил, бросив одно орудие.
* * *
Минувшие два дня красные не оставляли в покое тыл дивизии. Там они подошли бы к самой переправе, но подошел 4-й Дроздовский полк107 с 1-й Марковской батареей. Дроздовцы и батальон марковцев отбросили красных до станции Арбузовка (15 верст от переправы), нанеся им большие потери. 1-я батарея подбила два орудия и сожгла зарядный ящик со снарядами. Однако после боя Дроздовский полк был вызван в Александровск. На обороне переправы остаются – Марковская инженерная рота и 1-я батарея, ведущая своими конными разведчиками наблюдение. Теперь оборона переправы ложилась целиком на дивизию, и это накладывало на нее непосильную задачу.
28 сентября, едва окончился ночной бой, с рассветом красные снова наступали. Их кавалерийский полк атаковал батальон 1-го полка, стоявший на буграх к северу от Нейендорфа. Кавалерия врубилась в одну из рот; соседние роты и взвод артиллерии отбили ее. За кавалерией наступала пехота; орудия засыпали батальон снарядами. В артвзводе два убитых и 7 раненых. Но подошли остальные батальоны, и полк перешел в наступление с Конным дивизионом на левом фланге. Направо от 1-го полка перешел в наступление 3-й, только что отбив атаки красных; еще правее – 2-й полк. Красные были обращены в бегство по всему фронту. Особенно безудержным было оно на правом фланге дивизии, где им угрожало быть прижатыми к Днепру.
Дивизия заняла Веселую и дошла до хутора Петерса, в 5 верстах к северу. Конный дивизион взял колонию Нейнгорст, в 6 верстах к западу от Лукашевки. Ночью дивизия сжалась: 2-й и 3-й полки перешли в Лукашевку; 1-й полк остался в Веселой; Конный дивизион – в колонию Нейнгорст, из которой под утро он был, однако, выбит.
«…Но сон бежал от меня. Инстинкт подсказывал, что дивизии угрожает какая-то опасность. Я начал ломать себе голову – что бы такое предпринять, дабы приковать красных к фронту, отвлечь их внимание от нашего открытого левого фланга и тыла с переправой у Хортицы. В это время дверь открылась и на пороге появился офицер, а за ним стройная фигура щегольски одетого сов. офицера в шишаке «буденновке», который вытянулся в струнку и отчетливо отрапортовал: «Начальник службы связи Московской школы красных курсантов». Мурашки пробежали у меня по спине: этого еще не хватало!» (Из записок полковника Битенбиндера.) Из расспроса выяснилось: за Московской школой идет другая: их задача – выйти в тыл дивизии и отрезать ее от переправы; им известно, что переправа охраняется слабо.
29 сентября, чуть стало светать, красные перешли в наступление, главным образом с запада, со стороны Нейнгорста. Они наступали на Веселую, Лукашевку и вдоль Днепра. 1-й полк отбивается и снова доходит до хутора Петерса. Против наступающих на Лукашевку высылается 2-й полк. Изрезанная местность не дает ему возможности видеть, что творилось влево от него, и неожиданно он попадает под огонь слева, с гребня. Головной батальон мгновенно рванулся на этот гребень; туда помчались пулеметы и батарея. На гребень с противоположной стороны быстро подымались цепи противника. Они были скошены пулеметным огнем. Но шли другие, подставлявшие свой фланг. Пулеметы вырвались вперед, а батарея стреляла беглым огнем по отличным целям. Красные стали отходить. Поле и лощины были усеяны убитыми и ранеными. До 400 человек было взято в плен, но полк понес большие потери – 20 убитыми и до 100 ранеными; пулеметная команда и батарея лишились до половины конского состава.
Еще шел бой, когда 2-му полку, так же как и 1-му, было приказано срочно отходить, и не к Лукашевке, а далее – к Верхней Хортице. Причина: красные заняли Нейендорф и ведут наступление в тыл дивизии. Против них развернулся 3-й полк, которому приказано сдержать их, чтобы пропустить 1-й и 2-й полки.
Полк решил эту задачу активно. Он повел наступление на Нейендорф и перед самой колонией остановился: он не рискнул атаковать красных, не только бывших в большом числе, но и поразивших своим порядком и дисциплиною огня. Положение создалось такое, что перейди красные в наступление, полку не сдержать их, хотя к нему и подошел полу броневик. На голом поле не укрыться ни броневику, ни цепям полка. Подполковник Никитин направляет полным ходом в колонию броневик и сам со штабом полка в 15 конных мчится за ним.
Броневик и конные врываются в колонию, а отставший штаб, влетев в колонию, сворачивает по первой улице влево и оказывается в тылу красных цепей, наскочив на резерв. Красные встретили его огнем, быстро собравшись за изгородями. Штабные могли стрелять лишь из револьверов и, конечно, моментально отскочили в колонию. Штаб весь погиб бы в ней, но его атака была сигналом к переходу в наступление всего полка. Красные уже в беспорядке бежали через сады и огороды. По улице носился броневик. Они бежали на возвышенность за колонией под жестоким обстрелом двух батарей. И только наступившая ночь помешала пулеметам и батареям развить успех. Оказалось – 3-му полку пришлось столкнуться со школой красных курсантов.
«Красные сделали ошибку. Вместо дальнего обхода дивизии, они вершили ближний обход. План их – взять марковцев в тиски между Днепром и частями 3-й и 46-й стрелковых дивизий, с одной стороны, и бригадой курсантов – с другой, вполне отвечал обстановке и соотношению сил. Но этот план не удался», – записал начальник штаба дивизии. 1-й и 2-й полки к вечеру отошли к Верхней Хортице и выставили охранение. 3-й полк пришел туда уже поздно ночью.
В штабе дивизии… Большая комната, набитая людьми, спавшими на полу. В углу за столом, освещенным лампой, начальник штаба, полковник Битенбиндер, ведет по телефону разговор со штабом корпуса. Он говорит о тяжелом положении дивизии; только что сообщили о налете красной кавалерии на станцию Канцеровка, где погибло несколько человек конно-подрывной команды, во главе с поручиков Бухгольцем. Из разговора можно понять, что от дивизии требуется удерживаться за Днепром еще не менее двух суток. Внезапно разговор был прерван вошедшим в комнату командиром 1-го полка полковником Марченко.
– Господин полковник. Красные подошли к колонии. Вот крестьянин, который их вел.
– Что? У колонии? – тревожно спросил полковник Битенбиндер.
Короткий опрос крестьянина. Он провел большую колонну красных к железной дороге. Командир этой колонны сразу стал отдавать приказания, а он, крестьянин, воспользовавшись, что на него не обращают внимания, бежал.
– Разбудите начальника дивизии, – приказал полковник Битенбиндер.
Вошел генерал Третьяков.
– А где же было ваше охранение? – строго спросил генерал Третьяков полковника Марченко. Последовал приказ:
– Снять охранение! Передать в части о немедленном выступлении в колонию Розенталь.
Холодная ночь. Части выступают. В охранении уже стрельба. Оказалось, назначенный в охранение батальон 1-го полка не обратил внимания на небольшую дорогу и не выставил на ней постов, а по ней-то и прошли красные. Этот случай послужил поводом к отрешению полковника Марченко; причины же крылись в давно уже натянутых взаимоотношениях между ним и генералом. 1-й полк принял полковник Слоновский108.
30 сентября к утру дивизия заняла участок: 1-й полк на буграх перед колонией Розенгарт; вправо, у берега Днепра, – батальон 2-го полка; влево, 3-й, – у колонии Кронсталь, с загибом левого фланга через колонию; в резерве – два батальона 2-го полка и Конный дивизион. Позиции 1-го и 2-го полков были отличные, но 3-го – отчаянная: без наблюдения, без обстрела, и только вправо, до 1-го полка, на три версты ровная и открытая, как и влево, к югу от колонии. К дивизии подошли 1-я ее батарея и Дроздовская гаубичная.
31 сентября. Отдохнуть дивизии не пришлось: в три часа красные перешли в наступление на всем фронте. Они были легко отбиты на открытой местности 1-ми 2-м полками, но 3-му пришлось вести затяжной бой на короткой дистанции и в самой колонии, и особенно за обладание кладбищем, которое все же оставалось за ним. Красные обходили колонию с юга, но открытая местность и свобода для огня пулеметов помогли остановить их и заставить отойти. Наступали курсанты, что сразу было определено по образцовому порядку, но тактика их наступления, в рост без остановок, уже «устарела» и для марковцев. В 17 часов наступление повторилось, но только на 1-й и 2-й полки и атакой конной бригады в прорыв между 1-м и 3-м полками. Картина конной атаки была поразительной, но она завершилась полным расстройством атакующих под огнем батарей с участков 1-го и 3-го полков и особенно под разрывами бризантных снарядов французских орудий 1-й батареи. Красные снова потерпели неудачу.
Наступила ночь. Тревожная ночь для 3-го полка: противник в 200–300 шагах. Короткая тревога: партию разведчиков чуть не приняли за красных. А через полчаса стрельба: красные, пройдя в разрыв между 1-ми 3-м полками, ворвались в северо-восточную часть колонии; их кавалерия охватила ее с востока. Неатакованные центральный и левый участок полка оставались на месте. Стоящие в юго-восточной части колонии обозы помчались по двум дорогам на восток. Образовалась пробка. У одного орудия сломалось дышло, и его оставили.
Резервный батальон, отбросив налегавших кавалеристов, с батареями отошел на некоторое расстояние от колонии. Дав несколько залпов и орудийных выстрелов, он подошел к колонии, разметывая группы всадников. Красные отошли и скрылись. Потребовались часы, чтобы восстановить положение на северо-восточной части колонии в то время, как центр и левый фланг полка по-прежнему оставались на своих позициях. Атакованный батальон потерял около 50 человек и «льюис»; несколько пехотинцев и артиллеристов было зарублено; подобрано брошенное орудие; пропало 2–3 подводы. В течение боя к колонии подошли два батальона 2-го полка и Конный дивизион, но их помощь не потребовалась. Подошла с юга и Корниловская дивизия, остановившаяся в колонии Шернберг.
1 октября с утра красные снова наступали на всем фронте. Курсанты глубоко обходили 3-й полк, но неожиданно стали отходить. Показались цепи, охватывающие курсантов с юга. Корниловцы? Это были они. Корниловцы наступали быстро. Они прошли колонию Нейстервик, привыкающую с запада к колонии Кронсталь, и шли дальше. На их правом фланге перешли в наступление и марковцы. Уже охватывались части красных, стоявшие перед 1-м полком; уже начался их общий отход под угрозой быть прижатыми к Днепру, как пролетевший аэроплан сбросил корниловцам приказание срочно идти в Александровск. Наступление остановлено. Марковцам приказано отойти в исходное положение. Столь спешный уход корниловцев заставлял думать о неблагополучии в тылу.
Наступила ночь. Приказание – отослать на Хортицу все подводы, оставив самое необходимое. Затем другое – дивизия начнет планомерный отход; всем частям упорно удерживать указанные им рубежи. Тревожная ночь. Все, и в особенности 3-й полк, утомлены до предела; сон валит с ног. Всю ночь на 2 октября по мосту на остров переходили части дивизии.
Перед рассветом 3-й полк оставил колонию и отошел на бугры перед колонией Бурвальд. На буграх атака красных была отбита. В штыковой схватке с курсантами одна команда разведчиков потеряла до 40 человек, половину своего состава. Атака Конного дивизиона, развивающаяся успешно, остановилась под угрозой атаки красной кавалерии. Все атаки красных на 1-й и 2-й полки были отбиты. На остров уже отошли все батареи, за исключением двух орудий, оттягиваются последовательно батальоны.
3-й полк отводится на последнюю позицию между колониями Нижняя Хортица и Бурвальд. Атака курсантов снова отбита. Красные атакуют прикрытие 1-го полка и доходят до Бурвальдовской лощины. Прикрытие и успевшие подойти две роты 2-го полка переходят на остров по броду. Но отрезаны две роты; им путь лишь один – через средний брод. Подойдя к Бурвальдовскому броду, красные хотели «на плечах» отступавших перейти его, но были отбиты ранее ставшим здесь батальоном 2-го полка. Около 17 часов 3-й полк получил приказание отходить и с ним два орудия и Конный дивизион. Остается в прикрытии команда разведчиков. Полк, Конный дивизион и орудия отходят благополучно, хотя уже под орудийным огнем. Под ружейным огнем следовавших за ней красных подходит команда разведчиков. Но Инженерная рота поторопилась разобрать мост и поджечь его. Команде оставалось одно – переходить вброд. Не все решились; до 20 человек остались на берегу.
А тем временем на острове шел бой, красные перешли на него по северным бродам. Там стояла одна лишь батарея. Она уже не могла стрелять под близким огнем красных; ей оставалось одно – всеми своими силами принять пехотный бой. Она задержала противника до прихода батальона 2-го полка, который и сбросил его в Днепр. И тут произошел последний эпизод отхода дивизии. С того берега по броду шли отрезанные две роты 2-го полка, а им навстречу – сбитые с острова красные. И только взаимное незнание и теми и другими обстановки позволило им благополучно разойтись в воде. Уже ночь. 1-й и 2-й полки и две батареи заняли свои старые позиции, а остальные части переходили понтонный мост и также шли по старым местам. Две Дроздовские гаубичные батареи ушли к своим частям.