Lily Alex
Трилогия «Вишнёвка». Сборник романов
Глава 8
Полтора месяца Люси ждала вестей от мужа.
Полтора месяца сводящей с ума неизвестности.
Она старалась отвлечься, подрабатывая то здесь, то там, постоянно звонила в мастерскую…
К страшным снам и мыслям, связанными с сыном и Альберто, присоединились кошмары, где действовала «Королева»; и не раз среди ночи Люси вскакивала с криком ужаса, просыпаясь от чувства прикосновения женских рук и губ…
…Она держалась так долго, как смогла, но напряжение становилось непереносимым, и, когда подошёл День Святого Валентина, Люси решилась действовать; ей нечего было терять, и она знала единственный способ «поймать» того, кого звали когда-то Джерри, если он, конечно, ещё жив.
* * * * *
Снова пробравшись в дом Чёрнсына, Люси прошла в комнату отдыха семьдесят восемь. Очень просторная, скорее за́ла, она представляла собою миниатюрный зимний сад. Пышные растения в бочках и вделанных прямо в пол контейнерах с землёй расположенные вдоль стен, создавали иллюзию открытого пространства, а уютные, удобные кресла и искусственные водоёмчики с ручейками и фонтанчиками завершали убранство..
Женщина спряталась среди густой зелени какого-то, неизвестного ей растения, и не спускала глаз с эффектно оформленного вольера с птицами.
Построенный в форме правильного пятиугольника, он был разделён на секции с разного вида птицами; в клетке под номером четыре расхаживали декоративные голуби, разнообразных пород и окрасок; занимаясь своими птичьими делами, но одна горлица сидела возле самой наружной стенки, не спуская глаз с двери в комнату.
Сетка клетки вверх шла до самого потолка, а нижняя половина была выполнена из стекла, чтобы перья, корм и прочий мусор не сыпался наружу.
Когда в комнату вошёл охранник, Люси даже дышать перестала.
Таких же габаритов, как её муж, но лицо его было совершенно чужим. Он бросил быстрый взгляд вокруг, и, пройдя к вольеру, сел на пол так, чтобы смотреть глаза-в-глаза птице. Та попятилась, растопырив крылья.
– Не бойся, милая, это действительно я, Джерри, – произнёс он нежно, но совершенно другим голосом, чем раньше. – Как давно я тебя не видел!
Горлица подалась вперёд, вглядываясь, поворачивала головку из стороны в сторону.
– Там долгая история, – продолжил он, дотрагиваясь до стекла, разделяющего их. – Но я часто думал о тебе… Ты же не выдашь меня?
Птица заметалась. Она начала биться о загородку, и охранник постучал в ответ.
– Нет! – выкрикнул он с горечью. – Пожалуйста! Я и так никогда не прощу себе этого!
Голубка замерла, обессиленно свесив крылья; Люси заметила на её клюве капельку крови.
– А я раскаялся! – продолжал тот, кто был теперь Альберто Гонзалес. – Меня простили! Отпустили… А ты… Не пробовала? Загляни себе в душу!
Голубка замерла. Люси видела – сложившись, как завядший цветок, она повалилась на бок, но охранник не выглядел огорчённым – наоборот, блеснул улыбкой счастья, и поднявшись, повернулся к двери.
Люси выскочила из засады и почти не удивилась, когда он швырнул её на пол в точности так же, как когда-то в спальне Мэри.
Но, в этот раз, вмешательства Хозяйки не потребовалось – Альберто, среагировавший автоматически, уже узнал жену.
– Ты? – изумился он, помогая ей подняться.
– А сколько мне было ещё ждать? – она отозвалась угрюмо.
– Ну… – Он замялся. – У меня тут столько всего приключилось. Так сразу не перечислишь.
Он достал мобильник. – Какой у тебя телефон? Потом позвоню. – Он замер, только сейчас осознав костюм жены. – Что это? Откуда у тебя униформа горничной? Беджик?
– Сшила по памяти! – бросила Люси с вызовом.
– Да ты рехнулась! – воскликнул он, тыча в ярлычок с именем. – Любого другого имени выбрать не могла?
– А чем плохо имя «Джина»? – удивилась она.
– Именно так звали жену синьора Сатани! Там такая история была – теперь ни одной Джины в доме нет – даже б** – всех переименовали! Это имя вообще – табу!
– Да ладно! Кто меня разглядывать будет! А вот ты чего в форме?
– Меня опять на работу взяли! – объяснил он с гордостью. – Да ещё на две должности сразу…
– А Рон? Что там случилось? – перебила его Люси.
Он замер. Хотя черты его были совершенно другими – душу изменить невозможно – его чувства отражались и на лице и во всём облике так же чётко.
– Рона уволили.
– Я знаю.
– Из-за меня.
– Что?
– Язык мой – враг мой, – объяснил Альберто с горечью. – Я чуть не проговорился нашей хозяйке, о том, что она не мать Даниелю…
– Это же Марк…
– Прости, милая, я привыкаю к этому имени. Если я ляпну такое – значит Рон пожертвовал собой напрасно. А ведь я работаю с Хозяйкой почти каждый день.
– Что? – Люси не могла поверить ушам.
– Энн с первых же дней приучили к воде, – объяснил Альберто. – А сейчас она вообще плавает, как русалка. Её буквально вылавливать приходится! Даже один раз – сачком!
Люси изумлённо взглянула на него.
– Помнишь, я рассказывал, что на финальном экзамене справился с двумя белыми акулами? Я намекнул, что я мол, попробую, и вот теперь девчоночку свою САМ выношу из бассейна!
Дикая зависть охватила Люси.
«Эгоист… Проклятый эгоист! Он забыл даже думать обо мне…»
Он заметил, как она потрясена его рассказом, но истолковал по-своему.
– Я знаю, что ты всегда ревновала меня к Мэри, – шепнул он. – Но я… Так странно. Она теперь даже красивей гораздо, чем тогда… Какой я её помнил. А сейчас смотрю на неё и думаю, и чего я так с ума сходил?
– Какие же вы, мужики, сво, – медленно отозвалась Люси. – Така любовь! То умереть за неё готов был…
– Ну, это-то не изменилось. – Невозможно было усомниться в его искренности так спокойно прозвучал его голос. Альберто закурил, а его жена уточнила; – Так что, ты Энн забирать не будешь?
Он замялся. – Да… Ей правда тут хорошо. Я рядом пока.
– А я? – У Люси просто ноги подогнулись, и она осторожно опустилась в близстоящее кресло. – А как же я? А как же Ма… Мой сын?
– Ну, кстати, это ещё одна причина, почему я тянул выходить на связь с тбой. Он болен…
– Я знаю!
– Нет, ты не знаешь. – Он нервно затянулся. – Ну…
Он покрутил у виска, а Люси просто задохнулась. Она бквально осознала фразу; «свет погас» или «как обухом по голове».
Она даже сама не могла понять, как этот простой жест не убил её на месте.
– Это мой сын, – произнесла она, как робот. – Не важно… Пусть хоть полный идиот…
– Да нет, – уточнил Альберто. – Он как раз очень разумненький. Энн только раскидывает пирамидки, хотя очень любит смотреть, как их собирают. А Даниель готов часами возиться с пазлами или коробочки набивает мелкими предметами, как не всякий и в год делать может! А, например, от неваляшки впал в истерику! Вообще он на контакт не идёт. Вроде как аутизм у него, так это называется, если я правильно понял. Хозяин говорит, пусть с ним врачи возятся…
– Хозяин? – взвилась Люси. – Ни хрена тебя прошлое не научило? Опять с его голоса поёшь? Опять он мозги тебе промыл?
– Девочка моя! – Альберто недоумевающе взглянул на жену. – Радовалась бы, что пристроила его в хорошие руки.
– Пристроила… – У неё в голове не укладывалось такое. – Что это тебе – щенок, котёнок, хомячок?
– Видела, какие детки от меня получаются? – Он подмигнул. – Ещё нарожаем!
Она не помнила, как выбежала из комнаты. Она не понимала, куда бежит.
Только сейчас Люси осознала, что такое Ад. И это было совсем не то, чему её учили в церковной школе.
* * * * *
В центральном холле Люси, наконец, начала отдавать себе отчёт в происходящем. Она остановилась, обдумывая ситуацию.
«Одной мне ничего не сделать… Раз я уж попала сюда, я должна увидеть Марка. А там… Там видно будет…»
Она оглянулась по сторонам. Здесь постоянно ходили чуть ли не толпы народа, её это поразило и в первый приезд. Здание даже не выглядело жилым – словно штаб-квартира, или какое государственное учреждение; охрана, горничные, курьеры, уборщики… Как раз один такой натирал пол возле центральной лестницы.
Люси подошла к нему и огладила его спину, так, как она знала – любой мужик забалдеет.
Да, ему явно понравилось – когда он взглянул на неё, на его лице было именно то выражение похотливого любопытства, что она и ожидала.
– Я – Рина, новенькая здесь, – выдохнула она, призывно изгибаясь. Она демонстративно оглаживала себе грудь, ненавязчиво закрывая начало имени на бедже. – Обещала подружке помочь убрать детскую, да сбилась с «пути истинного». Подскажешь?
– Ну, значит ко мне дорогу точно не найдёшь, – хихикнул тот.
Люси черкнула ему на бумажке фальшивый телефон. – А ты объяснишь мне по-позже?
– Ещё бы! – Он подмигнул. – А ребетня же в Юго-Восточном крыле, разве не знала?
– Ну, если б я просто пошла, ты б не получил мой телефон! – рассмеялась она, удаляясь, эффектно повиливая бёдрами.
* * * * *
Юго-Восточное крыло тоже было очень просторным, и Люси боялась, что не сможет найти нужную ей комнату, но буквально едва войдя в коридор, она услышала звонкий детский голос и пошла на звук.
По дороге сюда она нахватала всяких тряпок из кладовок и подсобок и несла их так, чтобы частично загораживать ярлычок с именем. Охранники бросали на неё беглые взгляды, но не пытались остановить или поинтересоваться, зачем она здесь.
«А не горилла ли это?» Сомневалась Люси. По мере приближения звуки становились чётче; ребёнок лепетал, хохотал и визжал, но совершенно беспрерывно.
Дойдя до двери, Люси перевела дыхание и осторожно заглянула.
Это была явно игровая, но огромная, метров двадцать в длину и почти квадратная.
Одна нянечка возилась с Энн. Девочка, наконец притихла, разглядывая картинки, но Люси только бросила на неё беглый взгляд.
Другая служанка, слегка переминаясь с ноги на ногу, стояла посередине между этими двумя и маленьким мальчиком, молча игравшем на полу с какими-то коробочками.
– Я тебя всегда отпускала! Ну, я же правда на секундочку!
– В детской пойди посс*, – отозвалась та ехидно. – Нечего было перед сменой газировкой надуваться.
Она подняла Энн на руки и вышла из зала через дверь противоположную той, в которую сейчас заглядывала Люси, а другая нянечка чуть не заплакала. Она оглянулась по сторонам и увидела визитёршу.
– Приглядишь за Дэном? – взмолилась служанка. – Я щас лопну!
Не веря в свою удачу, Люси только кивнула. Она не стала расспрашивать почему та нянечка вышла с ребёнком, а эта не могла.
Служанка выбежала, а женщина медленно приблизилась к сыну, села перед ним, не чувствуя своих собственных слёз.
– Марк! – позвала она нежно. Холодок пробежал по е6 спине; она поняла, что имел в виду её муж.
Малыш НИКАК НЕ СРЕАГИРОВАЛ.
Он так же вкладывал коробочки друг в дружку. Если размер не подходил, мальчик замирал, внимательно глядя на набор, и пробовал опять. Время от времени он совал коробочки в рот, и задумчиво сосал их.
– Марк! – позвала она громче, не в силах принять его равнодушие. «Хоть бы испугался бы!»
Он явно устал и лёг на спинку, но по-прежнему крутя две коробочки.
– Марк! – Она попыталась взять малыша на руки, но он, так же не глядя на неё, начал извиваться, дрыгаться, как в судорогах и не то чтобы плакал, а испускал какие-то хриплые невразумительные стоны, такие страшные, что у неё мурашки пошли по коже, и женщина отползла от ребёнка.
– Боже мой! Боже мой! – Теперь она поняла, в чём была проблема нянечки её сына.
А тот, не обращая внимания ни на что, кроме своих коробочек, перевернулся на животик, и буквально лёг ротиком на край одной из них. У него слюнки текли, наверное, резались зубки, но в сочетании с теми звуками это производило жуткое впечатление – словно он умирал от бешенства.
– Он не сумасшедший, – прошептала Люси, пытаясь вспомнить всё, что она читала о развитии ребёнка в этом возрасте. – Просто маленький…
Она вполуха слышала приближающиеся женские голоса, звонкий детский лепет, но, потрясённая, Люси не сразу обратила на это внимание.
В зал вошли две женщины. Одна-то была нянечкой, а другая… Настолько маленькая, что Энн, висящая у неё на руках, смотрелась размерoм чуть ли не в половину её роста.
Впрочем это так и оказалось; когда женщина поставила девочку на пол, а сама выпрямилась, та была ей как раз по пояс.
Только сейчас до Люси дошло, КТО это и, видя, как Мэри поднимает глаза, она обмерла от ужаса.
Резко развернувшись спиной к вошедшим, она двинулась к противоположной двери, но резкий окрик: «Эй, куда это ты направилась?» заморозил её на месте. Люси понимала, что побеги она – Мэри позовёт охрану.
У неё сердце замерло – Даниель закашлялся, хрипло, жалобно, задыхаясь, как при приступе астмы.
Уже не колеблясь, Люси сунула руку в карман с перстнем, и он словно сам наделся ей на палец.
– Совёночек мой… – услышала она голос Мэри звучавший так нежно, с искренней тревогой и болью. Люси и представить не могла, что эта суровая, строгая женщина способна на такое.
Отпущенная ею нянечка как раз вбежала в зал, кинулась к Хозяйке. Они начали переговариваться вполголоса, и Люси воспользовалась этим чтобы уйти. Она не решилась оглянуться.
В коридоре она прижалась спиной к стене, зажмурилась всего лишь на секунду, а когда открыла глаза – Лилит, собственной персоной стояла перед ней, с самодовольной ухмылочкой на кроваво-красных сочных губках.
Теперь одетая в темно-фиолетовый брючный костюм, стройная, изящная, она казалась гигантской магической свечой – её огненные волосы соответствовали этому образу.
– Вот и умница, – произнесла она, подмигивая. – Давно пора было.
Люси не ответила. Свидание с сыном так потрясло её, что женщине нужно было время, чтобы осмыслить случившееся.
– Пошли, – приказала Лилит, и Люси молча последовала за нею.
Они прошли через центральное здание; никто даже и не поглядывал на них, и Люси поняла, что «Королева» поместила вокруг них Энергозаслон.
Добравшись до кабинета компаньона Чёрнсына, они остановились.
– Я думаю, ты сама не хочешь, чтобы он тебя узнал, – прошептала Лилит, обводя рукою вокруг Люси.
Та невольно вздрогнула, вспомнив Роджера Сатани.
А её спутница потянулась, словно разминаясь. Её волосы не изменились, но неуловимо-переменчивые черты лица приобрели конкретные формы, и теперь её слегка раскосые лисьи глазки делали её похожим на этого зверька.
– Ну теперь мы готовы! – Она сверкнула мелкими острыми зубками и, не постучавшись, вошла в кабинет, а Люси ничего не оставалось, как последовать за ней.
* * * * *
К её крайнему изумлению за столом сидел тот самый визитёр, который и предложил её мужу контракт с гаражом.
Увидев их, он поднялся из рабочего кресла, пройдя навстречу, церемониально поклонился своей Королеве и галантно подвинул ей кресло для посетителей, мгновенно превратив его в нечто подобное трону.
Люси замерла у двери. Одного взгляда, что кинул на неё компаньон Чёрнсына было достаточно. Она поняла – Демон Смерти по-прежнему служил Сыну Дьявола.
А Лилит спокойненько уселась в предложенное кресло, кокетливо скрестив свои изящные, точёные ножки, и закурила сигаретку, демонстративно дунув голубоватое облачко в сторону хозяина кабинета.
«У него, что, аллергия на дым?» удивилась Люси, видя как его передёрнуло от этого.
– Женская логика, – произнёс он насмешливо. – Сами себе противоречите. Джина не курила.
– А ты который раз бросить пытаешься? – подколола его Лилит. – Слабак ты и есть слабак!
– Я верю, что Ваше Величество, – отозвался он холодно. – Снизошли до слуги своего не просто чтобы лишний разок поиздеваться.
– Ну конечно. – Она и не думала тушить сигарету. – Визит тёщи, а тем более бывшей, редко бывает приятным событием.
– А что это в вас вдруг родственные чувства проснулись?
– А вот почему у тебя – нет? – парировала она злобно. – Мне-то Рон всего лишь сбежать помог, а вот ты-то как родного братца мог позволить в тюрьму упечь? Что молчишь?
– Не я правила устанавливаю! – огрызнулся он.
– Ах, да! Ты ж у нас всего-лишь честный служака. И нашим и вашим ж*** лижешь.
– Можете обзывать меня как хотите, – он ответил очень тихо, но твёрдо. – Но даже ваш язык не повернётся назвать меня неблагодарной свиньёй. Я слишком много хорошего получал Свыше, чтобы не ценить это.
– О, «Святой Роджер»! – воскликнула она саркастически. – Вали всё на Змеёныша-воспитанника твоего! Ах, да! Он же подкаблучник! Как же можно было жёнушке не угодить? Не зря Ядвига, моя бедная, даже его предпочитала тебе, тряпке!
– Наш Властелин просил Вас не унижать меня хотя бы при посторонних! – Он явно едва сдерживался, невольно покосившись на замершую у входа Люси.
– Он много о чём просит, – Лилит хихикнула. – Да я не всё исполняю, а что касается этой дамочки – она НЕ посторонняя, а с этого дня – твой персональный водитель. Что глаза вытаращил? Не нравится «баба за рулём»?
– Я вообще некоторым людям бы запретил машины водить, – отозвался он потрясённо. – Даже полукровкам, вроде Артура.
– Да… – Лилит вздохнула. – Не устрой тогда Змеёныш аварию, может и девочка моя не погибла бы…
– От Судьбы не уйдёшь… – Он взглянул на пачку сигарет, опять возникшую в его руке под действием его же собственного подсознания.
– Да расслабься, – шепнула Лилит. – Что, не хочешь новое тельце портить? – Её сигаретка исчезла, и, поднявшись, Лилит положила ему руки на плечи, но он попятился, словно это были змеи.
– Вот из-за таких как вы тёщ и не любят! – Он продемонстрировал свою характерную ухмылочку. – Откуда вы вообще её выкопали?
– Мне её беджик понравился, – Лилит рассмеялась, видя как лицо того, которого когда-то звали синьор Сатани, передёрнулось от боли, хотя он тут же снова взял себя под контроль.
– Спасибо. – заговорил он, переведя дыхание. – Эффектная рекомендация. А на самом деле, кто это? Зачем вы её заблокировали от меня?
– Я не обязана отчитываться. А приказы не обсуждают.
Он пожал плечами. Достав связку ключей, кинул её Люси и та ловко поймала их, но тут же снова обмерла.
«Он узнал меня!» догадалась она, видя как сверкнули и тут же сузились его внимательные голубовато-серые глаза.
– А вот ты что блокируешься? – окрысилась на него Лилит.
– Прошу прощения, Ваше Величество, – он ответил сдержанно. – Но сейчас я не хотел бы чтобы вы прочли эти мысли.
– Ну, это понятно. – Она кивнула. – Никто не любит, когда заставляют делать не то, что тебе хочется. – И она исчезла, даже не соизволив попрощаться.
Глеб превратил трон обратно в офисное кресло и, подойдя к своей новой работнице, дотронулся до её бэджика, меняя имя на «Люси».
– Простите, пожалуйста… – она замялась.
– Господин Орлов, – представился он. – Глеб Орлов.
Он рассмеялся, вспомнив классическую фразу Джеймса Бонда.
«Ну всё,» подумал он. «Вот что значит слишком юное тело. Скатился я до уровня Джерри – уже под киногероев «кошу.»
– Следом за муженьком притащилась? Я, честно говоря, давно поджидал, когда ты объявишься.
– Как вы меня узнали?
– По тому, как ты ключи поймала. Всё можно изменить, и лицо и голос, но инстинктивно-рефлекторные движения – практически невозможно. Я всегда кидаю ключи новопоступившему, чтобы проверить реакцию. Так было и в прошлый раз, и в этот… Здорово ты костюм-то смастерила, даже я не сразу заметил… – Он осёкся.
Молча пройдя к своему стенному бару, он достал бутылку и два бокала.
– Простите меня, – искренне заговорила Люси. – Я правда не знала. Джерри… Альберто никогда не уточнял, а теперь я уже окончательно запуталась. Ядвига-то кто же тогда?
– Ей это имя дано было при рождении, – объяснил он. – A попав в эту страну, она выбрала себе псевдоним. – Он показал ей этикетку на бутылке. – Жёлтый джин. Её любимый. «Обмоем» твою новую работу?
– Простите?
– Дьявол! Опять я русский употребил! Впрочем ты-то тоже слова часто путаешь. Когда свободно владеешь несколькими языками, это случается, тем более я его память оставил. Может на итальянский перейдём?
Теперь уже её лицо словно окаменело.
– Ох, девочка, – Он покачал головой. – Всё мучает?
– Разве такое можно забыть?
– Могу сделать. – Он ухмыльнулся так, что она вздрогнула. – Сотру начисто.
– Спасибо, не надо. – Она попыталась изобразить улыбку.
– Ну, надумаешь – скажешь… Так что, отпразднуем твоё возвращение? Дня три дам тебе освоиться, а потом – чтоб даже не нюхала! Близко к моей машине не подпущу…
– Знаешь, – Он вернул бокалы на место, а сам приблизился к Люси, держа бутылку за горлышко одной рукой, и похлопывая дном по ладони другой. – Давай телепортируемся к тебе. Этот королевский визит напрочь сбил моё рабочее настроение.
Люси кивнула, и словно водоворот подхватил её. Она едва удержалась на ногах, а оглянувшись, увидела, что они оказались в такой же точности квартире, какую ей дали полтора года назад.
На столике в прихожей красовалась пара чёрных сапожек с кокетливой открыткой: «Поздравляю!»
Люси затрясло. Выругавшись, она сошвырнула подарок на пол, а Глеб мгновенно уничтожил их Энергетикой; только разноцветные искры полетели, но быстро, одна за другою погасли, не оставив и следа.
Молча, они прошли в её салон, Орлов откупорил бутылку, а Люси принесла бокалы и тарелочку с оливками и дольками лимона.
– Это тебе, а мне … – Глеб открыл другую, тёмно-бордовую бутылку. – Анапский вишнёвый коньяк. Это тело его просто обожает.
По итальянской традиции, глядя в глаза друг другу, они звякнули бокалами; «СальУтэ!»
– Вы… Так любили её? – Люси не смогла удержаться от вопроса.
Он молча кивнул.
– Почему Лилит винит вас? Простите, что спрашиваю, но я тоже попалась ей в когти!
И он заговорил.
Подливая себе время от времени, он пил, не закусывая, рассказывал очень сдержанно, без подробностей и эффектных эпитетов, но Люси знала всех участников событий и могла представить себе происходящее так чётко, словно сама присутствовала при этом.
* * * * *
…Под конец повествования он уже пьяно рыдал, не скрывая этого, а Люси трясло, и её рука дрожала, когда она подносила к губам свой бокал, и даже не сочувствие царило в её душе, а благоговейный трепет.
Наконец он закончил и рассказ и бутылку; огладив, магическим движением наполнил её снова, но уже не налил, а наоборот отставил в сторону.
– Наговорил я тебе, девочка, – произнёс он совершенно трезвым голосом, не поднимая на неё глаз. – Но давно хотелось поплакаться хоть кому-нибудь, кроме моих тигриков…
– А вы… Так и любите их? после такого?
– Они – существа невинные. – Он вздохнул. – В Библии сказано – они действуют по закону, данному им Богом… Ладно, я пойду, пожалуй. – Он повёл плечами, словно разминаясь. – Не люблю терять контроль над собой, а всю Энергетику изводить тоже не хочется. Это тело под воздействием алкоголя агрессивным становится, теперь, если понадобится – уж точно приму «сто грамм для храбрости».
– Сто грамм чего? – удивилась Люси.
Он только рассмеялся.
– Значит, поняла? К Даниелю не лезь сильно. Вот тебе расписание дня нашей Хозяйки. Воспользуемся, что она его соблюдает. Чтобы не было больше таких накладочек, как сегодня! Мне мальчонку тоже жалко, поверь мне.
– У него правда… Аутизм? – с горечью спросила она.
– Скажи спасибо, что не олигофрения! Мы так боялись этого… Ну, девочка, не надо плакать, – произнёс он сочувственно, почти нежно. – Не самый страшный диагноз.
– А вы… Я уверена, что вы-то знаете, кто его отец?
– Тебе не нужно знать этого… – прошептал он, растворяясь в воздухе.
